Железные цветы

Железные цветы

Нелли Бородянская

Иллюстратор Нелли Бородянская

© Нелли Бородянская, 2020

© Нелли Бородянская, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-0051-5188-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Библиотека Беляевского фонда поддержки и развития литературы

Несколько глотков из Иппокрены

…там, где, сливаяся, шумят,

Обнявшись, будто две сестры,

струи Арагвы и Куры…

М. Ю. Лермонтов

Знающие люди утверждают, что петербургский поэтический мейнстрим – стихотворения для души. И это несомненная правда, наглядным подтверждением чему служит новая книга петербургской поэтессы Нелли Бородянской. Она звучит детскими голосами, волнует чувственными обертонами зрелой женщины, мягкой акварелью и балтийским графитом набрасывает скетчи уличных сценок. Впечатления от путешествий и встреч становятся миниатюрами в легкой музыкальной тональности рифм и ритмических рисунков. Но как же они рождаются?

По наитию, говорят одни. Когда потребует поэта к священной жертве Аполлон, утверждают другие. Когда б вы знали, из какого сора, признаются третьи… Да вот беда: все эти высказывания в действительности ничего не объясняют. А может, правда – все это вместе: стоит Аполлону призвать поэта, как на того снисходит Бог весть откуда наитие, и вот уже изо всякого сора рождается…

Стоп! Отнюдь не из мусора! У Бородянской, например, для этого нужно взять легкое дыхание, немного иронии, музыку детского спектакля, щепотку морали, чуточку вуайеризма, горсточку обиды, заправить талантом и… результат неожиданно разбегается по разным главам. В одной шмель грубо, в лучших басенных традициях мнет чувствительную ромашку, в другой лучшим подарком для мамы становится снежинка. Только поверишь в детскую непосредственность автора – и сразу под южным небом звучит танго в Иудее, Персей и Андромеда творят легенду в Яффо (то бишь нынешней Яффе), а Пилат строит храм в Кейсарии (не путать это основанное в 1977 году поселение с древней Кесарией Палестинской, существовавшей во времена пятого прокуратора Иудеи в другом, расположенном юго-западнее месте). И снова петербургские акварели, призраки, сны, воспоминания…

Немного морали в сторону московского золотого тельца – и вас ожидает внезапное падение на темную сторону силы, а затем: «Выпью бокал вина и начну ваять /Рунами алых рифм эпилог любви…». Приходится соглашаться с поэтессой, что «В красном платье шикарном я фатально- вульгарна, /Но животно-желанна». А когда среди самоироничных рассказиков в стихах неожиданно тяжело падают обсидиановыми бусинами русского хокку в могилу слова: «не пугай меня, проснись, мама» – невольно подступают слезы. И это все та же традиция имперской северной столицы.

Но постойте, если вернуться к началу нашего разговора, необходимо признать, что литературный мейнстрим (напомню для тех, кто изучал не английский, а скажем, маорийский, нганасанский и суахили, что на языке родных осин это просто-напросто «главный поток»), подобно речным потокам складывается из вод нескольких притоков. Иначе не бывает. Так что в петербургской традиции, пусть даже не в такой степени, как стихи для души, распространены и стихотворения для ума. И опять-таки у Бородянской игры в женщину-вамп прекрасно сочетаются с обращением к Татьяне Лариной и библеистическими текстами. Что никоим образом не удивительно: ведь поврозь бездушный ум не менее страшен, чем безумная душа…

Но простите, отвлекся. Библейские сюжеты плавно продолжают книгу, одновременно выявляя воды еще одного притока, питающего петербургский мейнстрим – культурную традицию. Хотите убедиться – обратите внимание на сноски, сопровождающие стихотворения на библейские (Саломея, Юдифь) или исторические (Замок Павла I) мотивы.

Наконец, завершение сборника – ранние, трогательные стихотворения, которые так будят воспоминания беззащитной юности, за пахи и ароматы весны. Казалось бы – рецепт хорошей книги прост, но под этой обложкой собрано несколько маленьких сборников, в каждом из которых своя большая изюминка для взыскательного читателя.

И надеюсь, чтение этой книги доставит вам, досточтимые читатели и читательницы, не меньше живительной влаги для ума и души, чем вашему покорному слуге

Андрею БАЛАБУХЕ

Из цветочной серии

Роза

Под жарким солнцем поникла Роза —Почти не дышит,А все прекрасна…Шипы сухие немой угрозойГлядят капризно, торчат опасно.Еще шикарна… еще богемна…Еще пленяет… еще волнует…Что снится Розе? – Сады Эдема,И гордый рыцарь, что расколдует.Прискачет к Розе в лучах рассветныхГерой достойный из древней саги…В кошмарах Роза боится ветра(А пуще ветра боится влаги).Так в полудреме —Цветов царица —Скучает Роза от жизни прозы…И верит в сказку,Что в стане принцевНайдется рыцарь, достойный Розы.Мечтала Роза – ждала героя…Пришел садовник в дешевых туфлях,Облил «царицу» речной водою —Забили соки… бутоны взбухли…Стыдливо Роза кривила губы:– Какая низость!Какая наглость!Пьянела Роза от ласки грубой…Алела Роза…и распускалась.

Ромашка

Погожим днем повеса-ШмельЛетел долиной —Был респектабелен и смелПолет шмелиный.Под ним, во всей красе – яркиИ многоликиБлагоухали цветники —Герань, Гвоздики…Раскрыв фиалок парусаБез церемонийЗатмила напрочь бирюзаКармин Бегоний…Затерли желтым ВасилькиМимоз кудряшки…Лишь безучастно у рекиРосла Ромашка.Не леди и не топ-модель —Простолюдинка.– Не на нее ль… повелся Шмель?.. —Шипит Кувшинка.Бушует Фрезий акварельПод стон Гортензий:– Очками розовыми ШмельГлаза завесил!А Шмель уже Ромашку мнетИ опыляет —Ломает почки, стебель гнетВ песок вжимает…Слетает желтая пыльцаС его тельняшки…Что ж ты, любимая, в слезах?– Терпи, Ромашка!

Подорожник

Подорожник расцвел —в его листьях устроилась фея,Позволяя емусозерцать неземную красу.Он был рад быть лакеем,в парадной зеленой ливрее,Собирая в листочки,как в ковшики, фее росу.А она без стесненьятоптала сорняк-подорожник,Добавляя в истерикислезы и долю острот.Подорожник живуч —переедет его внедорожник —Будет более гибок…А значит, и строже подход!Он терпел, упрекаясебя за нехватку терпенья,Он старался для феидраконов окрест одолеть.А она, как актриса,в экстазе своих выступлений,Чтоб форсировать боль,применяла то пряник, то плеть…Он лечил ее нимбыи рвал свои листья – на крылья,Пересохший, усталыйи яростно втоптанный в грязь,Выживал на пределе…потом отлетел от бессилья.А она ему вслед:«Оборванец! Ничтожество! Мразь!»Он летел во весь дух,становясь по дороге сильнее,Познавая взаимностьлюбви и пределы чудес,Оставляя в минувшемпроклятья покинутой феи,Постигающей больпросыпаться мучительно без…

Фиалка

Лазурью платья пленяя взглядыВ тенистой роще росла Фиалка.Оболтус-Жук был иного склада —Любил сраженья и догонялки.Соприкоснулись они случайноИ опьянели в одно касанье…Напрягся стебель, и зазвучалиВ бутонах струны от колебаний…И для Фиалки Жук стал героем,Ее кумиром, ее владыкой…(Хотя водился он с мошкароюИ слыл повесой да прощелыгой).Но грянул с неба громадный дятелИ в одночасье склевал героя…Порвались струны. Завяло платье.И почернела Фиалка с горя.Но как-то утром тень МахаонаЦветок накрыла крылом махровым —Запели струны внутри бутонов…И распустилась Фиалка снова.

Одуванчик

Он был одним из тысяч одуванчиков,Ничем не выделяясь из сословия.Но, видимо, Амур стрелой обманчивойСлучайно зацепил нутро коровье.Корова Одуванчика не трогала.Из-за него не ладила с сестрицами —Хранила… Да губами нежно чмокалаИ хлопала огромными ресницами.Но только краток век у одуванчика.И, невзирая на ее старания,Он как-то раз рассыпался фонтанчикомОт одного неловкого дыхания…

Из детской серии

Снежинка

У окна стою в пижаме.Снег кружится – я смотрю.На Восьмое Марта мамеЯ снежинку подарю.

Сестра

Я так люблю свою сестру,Но смех ее веселыйЯ редко слышу —ПоутруОна уходит в школу.Приходит – достает тетрадьИ аккуратно оченьВ ней начинает рисоватьПочти до самой ночи.Вот и сегодня у нееДо вечера мороки,Опять тетрадку достаетИ делает уроки.Но позвала сестренку мать,А я один остался —Открыл заветную тетрадьИ сразу разобрался:Нашел фломастеры в столе —Размашисто рисуюБабу Ягу на помелеИ тройку удалую,На два листа морскую гладьИ танкер супермощный…Теперь сестра оценку «пять»Получит в школе точно!

Перед выходом в школу

Перед выходом в школуСтолько страхов и дум…Но портфель упакован,Отутюжен костюм,Блуза белого цвета,Как тетрадка, чиста,Не забыты конспекты,И указка взята,Туфли новые впору…Но не чувствует ногПеред выходом в школуМолодой педагог.

Триптих про папу

Лужи

В апрельском солнце лужиГорят со всех сторон!Зачем же держит папаМеня за капюшон?Мне б хоть одним ботинкомВ такую наступитьИ топнуть, чтоб на брызгиБлестящие разбить,Чтоб в небеса взметнулсяСноп капель золотой…Я вырвался от папы —Бултых! И под водой…Сверкающие брызгиЛетят со всех сторон…И снова тащит папаМеня за капюшон…Несет домой… Я плачу —Ну, как тут не рыдать,Когда такие лужиИ хочется гулять?!…

Ботинки

Ура! Пришел с работы папа,И я к нему скорей бегу!Сниму с него, подпрыгнув, шляпу,И шарф стянуть я помогу…Несу ему из кухни плюшку…Танцую… – папа, посмотри!Веду его к своим игрушкам —Что хочешь, папочка, бери…Вот «Мерседес», вот фура мчится,Вот самосвал и трактора…Но за компьютер он садится —Своя у папочки игра…Зеленый танк и два пикапа,Кавалериста на коне…Я положу в ботинки к папе —Пусть утром вспомнит обо мне!

Меж галактик

В толчее шагаю твердо,Потому что мне виднаВпереди, как парус гордый,Папы сильная спина.По лесам и по ухабам…Я нигде не пропаду!Ведь за лучшим в мире папой,Словно хвостик, я иду.Я шагаю меж галактик,Меж созвездий и планетЗа знакомой курткой папы, —Ведь надежней папы нет.Так я шел и не боялся.…Но потом пришла беда:Он ушел, а я осталсяМеж галактик навсегда.– — —Я проснулся и заплакал —Хмурый день от сна не спас…Ведь в реальной жизни папаВ самом деле бросил нас…

Из серии «Земля обетованная»

А в Израиле Пурим

Сияющей лазурью окрашен небосвод.Беспечный праздник Пурим1 по городу идет.По всей проезжей части бушует карнавал:Индеец «Зоркий Ястреб», центурион и галл…Шагают ходулисты, жонглирует жонглер,Вот графа Монте-Кристо приветствует Вильфор,Монтекки с Капулетти оставили вражду,И взрослые, и дети, ликуя, чуда ждут,Здесь даже Гарри Поттер Волан-де-Морту рад,Проблемы и заботы уносит маскарад.Кухарка и вельможа, блестящий Мистер Икс…А ведь под маской может скрываться террорист.Но ангелы на крышах наш праздник стерегут —Невидно и неслышно раскроют и найдутПреемников Аммана – противников Эстер,За стойкой ресторана дежурит Люцифер.В стране, что каждый праздник грозят взорвать и сжечь,Такую безопасность попробуй обеспечь!Посланника «Хамаса» попробуй обнаружь!Поэтому средь масок – сотрудники спецслужб,Поэтому в оконце скрывается стрелок…А с неба в маске Солнца на праздник смотрит Бог.Сияющей лазурью окрашен небосвод.Беспечный праздник Пурим по городу идет!

Танго в Иудейской пустыне

В Иудейской пустыне,Где, как в веху Талмуда,Вдоль дороги верблюдыЖуют ковыль,Есть оазис доныне(Упомянутый в Торе), —Это Мертвое море,Где вечный штиль.Соляные кристаллы,Как сугробы, белеют.Это море мелеет…Густит водой…Это море устало,Это море не вечноНо пока что беспечноСтруит покой.За горами свернулосьУтомленное солнцеИ блестящим червонцемУпало в штиль.Мне немного взгрустнулосьВ Иудейской пустыне,Где верблюды донынеЖуют ковыль.

Яд Ва-Шем. Детский мемориал2

Мошик был прехорошенький, как младенчик с иконы…

Сара – мамино солнышко… Авиталь и Иона…

Погремушки-куличики… ямы, печи да кости…

Ручки, локоны, личики …сметены Холокостом.

В зеркалах преломляется свет свечи Яд Ва-Шема,

Имена оглашаются в тишине оглашенной.

Ручки… локоны… личики… Авиталь и Иона…

Стерты в пепел – в количестве ПОЛТОРА МИЛЛИОНА

Йерушалайм

В лучах рассветныхСвятой и ВечныйГосподень град —Столица мира – Йерушалайм…В плену у сна…Здесь на погибель и во спасеньеХристос распят.Здесь начиналисьСоюзы, Ложи и Ордена…Что видишь в грезах, заветный город?Какие сны?Царей – Давида и Соломона?..Хирамов Храм?..Рассвет величья…Деленье царства напополам?..Царей растленье… Святынь крушенье…Кошмар войны?..Проснешься чистым погожим утром,а за СтенойНа месте Храма мечети Купол,что над Скалой3…Спешат на службу – священник, пастор,Раввин, мулла…Трубят шофары, звенят тягучеКолокола…В лазурном небе горят на солнцеЦерквей кресты…Для трех религий, Йерушалайм,священен Ты!

Кейсария

Порталы, мозаики, цепи аркад —Кейсарии древней руины…Трибуны ревут – ипподром-амфитеатрЗахвачен забавой звериной.Хитоны евреев, туники гетер,И римские тоги патриций4Взвиваются…Зубы гиен и пантерВонзаются в горла и лица…Окончился бой – гладиаторов кровьСмывает с арены смотритель…И в театр – на драму о кознях боговСтремится пресыщенный зритель.В висячих садах расцветает миндаль,Рождается Новая Эра.Отсюда в Европу Священный ГраальНа нефах везут тамплиеры…С ордой мамелюков разрушит султанАнтичный оплот паладинов.Затянет легенд и сказаний дурманКейсарии древней руины.Укроются мифы в песке и плюще,Но может, окрест колоннадыМелькнет в своем белом с подбоем плащеТоскующий призрак Пилата5.

Яффо

Прибоем о причал, луной над минаретом,Меняет Яффо6 свой сорок четвертый век —Густая тьма лежит на скалах Андромеды —В ней мертвый Ной бредет достраивать ковчег…Пугающе стучат копыта Буцефала…И Ричард тоже здесь… за рыцарским столом…А мы с тобой сидим на пирсе у причала,С начала всех начал – под звездами вдвоем.Ты помнишь, что еще с рождения планетыСлиянием миров, была я лишь твоей?Я для тебя, Персей, останусь Андромедой,И ты спасешь меня от всех невзгод, Персей!Прибоем о причал, волной дробясь на брызгиМоя любовь к тебе жива из века в век.Нас Яффо сочетал в предшествующих жизнях —На этом берегу мы строили ковчег…Всегда и вечно здесь – в Земле Обетованной,В кровопролитье битв… в притонах и дворцах…В плену у короля… наместника… султана… —Ты находил меня по промыслу Творца.Мы вместе навсегда – Персей и Андромеда…Где явь, а где мираж, уже не разберешь.Нам вместе суждено идти по жизни этойИ в следующих вновь ты здесь меня найдешь!

Из Петербургской серии

Ностальгия

В далекой стране, где все время весна и лето,Где ласково солнце, а берег целует волна,Мне всюду мерещится город гранитный этот,Где я в постоянном смятенье и вечно больна.Где белая ночь, рассеченная шпагами шпилей,Взирает на сфинксов из марева северных волн,Мосты до рассвета разводят железные крылья,И вздыблен под царственным всадником бронзовый конь.Где Зимний дворец держат спины могучих атлантов.Где ангел с крестом, Монферраном воздвигнутый ввысь,Глядит на бродягу-бездомного с томиком Канта.Где в каждом фасаде – поэзия, поиск и мысль!Где стены домов помнят цену блокадного хлеба.Где тучи лиловы и холоден солнца софит…И мне в акварель безупречного здешнего небаОхота добавить растертый балтийский графит.

Замок Павла

Мрачный замок в закате алом.Режет ночь силуэт креста.Это здесь убивали ПавлаБлагородные господа.Павел-Павел, несчастный Павел…Перед гибелью столько мук…Предсказал тебе вещий Авель7Смерть от рук вероломных слуг.Мост цепной и ворота с рустомНе спасут головы твоей.Царедворцы упьются хрустомАвгустейших твоих костей.«От удара скончался Павел»(…табакеркою, в пол-лица).– Цесаревич, вы не слыхалиОкровавленный зов отца?..При параде – в крестах и лентахПален, Зубовы8… визави?!– Александр, отчего вы бледны?Руки в батюшкиной крови?..Вы бежите, виновны будто —Уезжаете впопыхах9…Вспоминая ночами Брута,Что вы видите в зеркалах?!Белой ночью в начале летаПо фасадам скользит заря.И играет на флажолетеНеотмщенная тень царя10.

Призрак с канала Грибоедова

Детские балы и менуэты —Вы в изящном фраке, Николя.И едва касается паркетаСоня, в мираже из хрусталя…Детские забавы на пароме,Лилий и кувшинок лепестки…Вы тонули – вас спасала Соня…Вы касались Сониной руки…Но сменила платья с кринолином,Экипажи и «шато-лафит»На убогость изб, где гнили спины«Смердов», повзрослевшая Софи.Шёлком пальцев, созданных для блеска,Врачевала «сброд»… «крещёный скот»…Несмотря на казни и арестыПрочих, что направились «в народ».Вы же «в гору шли». Стараясь. Рьяно.И когда знакомая рукаПоднялась, на пагубу тирану,Взмахом снежно-белого платка,Будучи сановным прокурором,Новой власти верность проявив,Смертного добились приговораЛегендарной речью …для Софи.Строятся полки у эшафота —Плац-парад, попы, гробовщики…Вот она! Средь прочих «Дон-Кихотов» —Губ не побледнели лепестки…Розовеют… как перед Сенатом —На последнем вашем рандеву.Террористка. Дочь аристократа.Взгляд последний в неба синеву.Надевает белые перчаткиБудущий министр – Николя.…И едва касается брусчаткиСоня, в мираже из хрусталя —Грубый след удавки шрамом краснымИскажает шеи красоту…Ваше благородие, не вас лиИщет призрак Сони на мосту11?

Старый зимний дворец Петра

В черных тучах луна ощерилась,И отнюдь не сулит добра…Жутко смотрит голодным черепомВ новый зимний дворец Петра12.Мертвым оком обводит детскую,По кроватке лучом скользит —На пеленках орлы имперские,И ребенок в ночи не спит.Треснул пол… или только кажется.…Покачнулися потолки…– Из разверстой могилы тянутсяЧеловечие костяки…Мерно движется лунный маятник.Тонет детская в мертвецах.– Мы с тобой, цецаревич маленький,Посчитаемся за отца!– Мы! …безвестные и забытыеБезымянные мастера,Словно сваи, в болота вбитые«Парадиза»13 царя Петра.Здесь …мы падали в измождении,Тачки с глыбами волоча…И теперь мы хотим отмщенияОт наследника палача!За бичи, что вонзались с брызгамиВ оголенное мясо спин…За сырые землянки с крысами…Ты ответишь нам, царский сын!Насладимся тобою досыта!Будем рвать тебя до утра!Детский плач и раскаты хохотаОглашают дворец Петра —Глаз провалы сверкают яростью.Сном объятый, молчит дворец.Вурдалаки не знают жалости:– Не жилец! – кричат,– Не жилец!…И луна головой отрубленнойПокатилася по столу…– Стойте!Кровью моей он купленный! —Властно молвила тень в углу. —Как и вы, я сечён несчитанно,Хоть царю Петру не бастард.Батогом и железом пытан я…Мной искỳплен мой младший брат.– Расступитесь!Не бойся, маленький… Нам с тобою лететь пора

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Пурим – еврейский праздник-карнавал, в память о спасении евреев царицей Эстер (Есфирь) от истребления их в Персии любимцем царя – Амманом.

2

Яд Ва-Шем – Мемориальный комплекс истории Холокоста в Иерусалиме. Детский мемориал – выдолбленная в скале темная пещера, в которой горит свеча, отраженная тысячами зеркал. Под сводами мемориала звучат имена еврейских детей, погибших во время Катастрофы.

3

Купол над Скалой – мусульманское святилище над камнем Основания на Храмовой горе в Иерусалиме.

4

Столкнулась с двумя вариантами склонения этого слова во множественном числе. Я проверяла себя по этому словарю: http://popadezham.ru/patriciiy.html

5

В 1961 г. в развалинах театра Кейсарии обнаружена известняковая плита с надписью-посвящением, в которой говорится, что Понтий Пилат построил храм (святилище) в честь императора Тиберия. Эта плита стала первой археологической находкой, подтвердившей существование Пилата.

6

Яффо (в России произносят – Яффа) – один из древнейших непрерывно населённых городов мира. Улицы этого города помнят фараона Тутмоса III, Александра Македонского, Ричарда Львиное Сердце, султана Бейбарса I и Наполеона. Здесь Ной построил свой ковчег, отсюда пророк Иона (путешествоваший в чреве кита) отправился в свой путь, здесь была воскрешена Петром праведная Тавифа, а древнегреческие писатели помещали сюда освобождение Персеем Андромеды…

7

Монах Авель (Васильев) предсказал целый ряд исторических событий второй половины XVIII века. Павлу I было предсказано следующее: «Коротко будет царствование твое, и вижу я, грешный, лютый конец твой …в опочивальне своей удушен будешь злодеями, коих греешь ты на царственной груди своей… стремясь оправдать свой грех цареубийства, возгласят тебя без умным, будут поносить память твою… Число лет твоих подобно счету букв на фронтоне твоего замка… „Дому твоему подобает святыня Господня в долготу дней“». Число букв действительно совпало с числом лет жизни императора.

8

Пален П. А. – генерал-губернатор Петербурга, технический руководитель заговора. Братья: Зубов П. А. (один из руководителей заговора) и Зубов Н. А. (первым ударивший Павла золотой табакеркой). Заговорщики не понесли никакого наказания. Некоторые, наоборот, сделали блестящую карьеру (например Голенищев-Кутузов П. В. – флигель-адъютант императора, сразу же после переворота назначен командиром Кавалергардского полка).

9

После убийства семья царя спешно покинула замок. В него стали вселяться различные малозначительные учреждения, которым, по выражению Столпянского, «не находилось другого места». Александр I даже позволил собираться в его стенах представителем татарской общины для проведения молений по крупнейшим мусульманским праздникам. Здесь располагался Капитул российских орденов, Комиссия духовных училищ, частные квартиры… Наконец, в 1819 году его передали Инженерному училищу. (Второе название замка – «Инженерный»)

10

Согласно городской легенде, призрак убитого императора иногда появляется в окнах замка. А по его залам разносятся звуки флажолета, на котором Павел играл при жизни.

11

Один из самых известных призраков Санкт-Петербурга появляется мартовской ночью на одном из мостов бывшего Екатерининского канала. По легенде – это призрак Софьи Перовской, возглавившей в 1881 году последнее покушение на Александра II. Взмахом белого платка Софья подала сигнал Гриневицкому бросить бомбу в приговоренного народовольцами царя. После теракта отказалась уехать из Петербурга. На десятый день арестована и предана суду. Обвинителем на этом суде был товарищ ее детских игр Николай Муравьев, ставший в последствии министром юстиции (тем самым, который, несмотря на предупреждение Гапона, не предотвратил «Кровавого Воскресенья» 9 января 1905 года, а через несколько дней благополучно уехал послом в Рим).

12

Старый зимний дворец Петра I сохранился частично. Сохранившаяся часть (в том числе «малые палаты», в которых скончался государь) располагается под зданием Эрмитажного театра. В этом дворце Петр был по-настоящему счастлив со своей Катериной… В нем же скончался… и смерть его была мучительной…