Родом из сердца. Добрые истории о людях и животных

Крокодил не ловится, не растёт кокос

Бывают такие дни… Всё, что оказывается в руках, падает на ноги, и хорошо, если и то, что падает, и, собственно, ноги остаются в первозданном состоянии. Всё, что сломаться может, очень пытается это сделать. То, что сломаться не может в принципе, активно изыскивает возможность изменить ситуацию и тоже вас порадовать.

У меня недавно был такой день, и мне жуть как хотелось отползти под диван и залечь там. Остановили опасения, что диван тоже решит поучаствовать в радовании меня и рухнет сверху.

Примерно на этом этапе общения с окружающей средой я и вспомнила про Надежду. Нет, не ту, которая компас земной, а нашу знакомую, у которой такие дни были с незавидной регулярностью. Накрывало её такой полосой «везения», что хоть стой, хоть падай, но желательно подальше от неё!

На тот момент Наде было лет восемь-девять, и приехала она к бабушке на каникулы. В станицу под Краснодаром. Моря там поблизости, к счастью, не было, реки тоже (почему к счастью? Потому, что катаклизмов было бы на порядок больше), и ребенок скучал. Все взрослые были заняты делами, детей её возраста вокруг в тот момент не было, дела все переделаны, а дальше-то что?

Сначала ей в голову пришла блестящая идея покидать щепки в бочку с водой, которая стояла у сарая. Но с земли это неинтересно, потому как Надя – невеличка, а бочка высоченная. Тогда она решила залезть на крышу сарая. Туда как раз положили на просушку доски, предназначавшиеся для какой-то хозяйственной постройки. Полезла она на крышу, там невысоко, но в бочку заглядывать трудно, потому что далековато. Она ещё чуть пододвинулась, принялась кидать щепки, метко так, приятно.

Потом доски почему-то кааааак поедут вниз, ну и Надежда с ними, разумеется. За компанию, так сказать…

Из бочки её достали быстро – к счастью, как раз шли уточнить, не пора ли доски снимать, а тут они того… сами на землю прибыли. Почти своим ходом. А бонусом из бочки ноги внучки и дочки. Аж в рифму от ужаса получается…

Достали, вытерли, отшлёпали, обцеловали, переодели, отпустили гулять. Догадайтесь, какое дело было ОЧЕНЬ ошибочным? Правильно – последнее! Я даже то, что отшлёпали могу понять – дело было давно, когда это действие ни у кого оторопь не вызывало. А вот гулять… Это они зря, зря…

Дальше Наденька от нечего делать отправилась в сад. Сад нормально-краснодарский, то есть огромный, плодоносный, классный. Ну, походила туда-сюда… Опять скучно, однако. Что делать-то в саду? А! Вот на дерево можно залезть. Залезла на одно, слезла, на второе, слезла, а на третьем отломился сук, и Надя оказалась висящей на уровне трёх с лишним метров на платье. На вопли подоспела помощь и ребенка поймали, осмотрели, утешили, переодели, покачали головой над разодранным платьем. Велели на деревья больше не лезть, а по земле ходить. Ну, ладно, она очень даже послушно отправилась ходить.

Вышла, как в сказке, на полянку, а таааам… Котёл на ножках. Нет, никаких ведьм и зельеварения по Гарри Поттеру тогда не практиковали, а вот варенье варили в промышленных количествах и себе и всей родне, живущей в менее благодатных местах. Короче, стоит котёл, или скорее большущий таз, на металлических подпорках, а под ним как ямка устроена – для костра. Он там стоял, стоял, горя не знал, а тут и Наденька пришла. Грохот, грохот, писк и тишинаааа.

Все родные и близкие, уже немного пришедшие в себя после бочки и дерева, нервно огляделись и обнаружили, что ребенок опять где-то, но не тут! Рванули искать. По направлению тонкого подвывания невнятной этиологии обнаружили тазик и его рухнувшие ножки. И вой как раз из-под тазика доносится.

Перевернули… А там Наденька такая чистая-чистая в ямке, где костёр разводят.

Вытащили, осмотрели, переглянулись опасливо. Покачали головами, утешили, выкупали, переодели, иии… вот же наивные люди, ОПЯТЬ отпустили погулять! Велели в сад не ходить.

Ну, ладно… Не ходить, так не ходить. Надя – ребенок послушный и исполнительный. Пошла к гусям. Додумалась же! Нет, обычно Надя с гусями отлично ладила, ну вот день такой случился! Наверное, у гусей тоже что-то случилось, короче, Надю они выгнали со своей территории, и гоняли ещё долго, пока не прибыла помощь в виде бабушки с хворостиной, мамы и пары тёток.

Утешили, переодели, умыли, потому как в пылу погони пыли получилось очень уж много, и дитятко было немного чересчур чумазое! На вопрос Наденьки, можно ли ей ещё погулять, сильно засомневались, но дел у всех было много, сидеть и держать её на коленях ни у кого времени не было. Разрешили!

Правда, попросили далеко не уходить, а гулять вот туточки…

А туточки был двор, огромная гора песка, курочки. Ну, тут-то что можно сделать?

Ха три раза! Она справилась! Хотя, посыл был совершенно невинный – ей захотелось в туалет. И нет бы под кустик сходила наведаться, нет, она отправилась в нужник!

Кто на юге не ходил в это помещение, много потерял… Это сейчас есть бактерии, которые высыпаются или выливаются в ёмкость с ценным биологическим сырьём, и работают там не покладая… Чего у них там есть из конечностей? Ну, короче, работают они там. Такой работе могу только посочувствовать, но они справляются на славу! Запаха практически нет.

А вот раньше это амбре, да по жаре, любого неподготовленного человека сшибало на полдороги к удобствам. Но Надя-то была человеком подготовленным. Просто так день сложился. День сложился, а доски под Надей, наоборот, взяли и разошлись!

На её вопли прибыли все! И от её дома, и из пары соседних. Правда, последние быстренько отбежали на безопасное расстояние, потому как это было непереносимо! Чистой оставалась только голова, и то хорошо! Правда, тогда было плохо и от остального.

Кто-то героический её достал, не помню, отец или дед, мыли её дистанционно, то есть под шлангом во садочке, строго соблюдая дистанцию, потом песком оттирали, потом мыли, снова мыли и опять мыли! Потом соседи предложили в бочку насыпать стиральный порошок и были грубо посланы. Возможно из-за того, что порошок был дефицитным… точно не знаю. Короче, мыли её до вечера. А потом, когда она невинно спросила, можно ли ей погулять, все соседи снова прибыли уточнить, что случилось и почему всё семейство лежит вокруг чистой девочки в конвульсиях.

– Ниииии, ниииии, никаких гууууляяяять! – простонал глава семьи, – Мы ещё этот день не пережилииии!

Потом Надя выросла. И если вы думаете, что у неё это «перерослось», то сильно ошибаетесь. Она регулярно переживала такие дни, и даже научилась сама выбираться из «бочек» и прочих неприятностей. Лучшее, что окружающие могли для неё сделать – отойти и не мешать. Зато после этих периодов Надя отдыхала…

Она могла идти по железнодорожным путям в наушниках и капюшоне, не обращая ни малейшего внимания на сходящего с ума машиниста маневрового тепловозика, который ей и гудел, и лично вопил… А когда её всё-таки оттащили и уточнили:

– Что за…?

Она могла развести руками и ответить:

– А чего не окликнул?

Да и дальше хватало… Она как-то раз так расслабилась после трудного периода, что, глянув на входящего в кабинет директора, ухитрилась взлететь над стулом и зависнуть над ним! Люди, я честно!!! Она зависла над стулом! Я такое только у Нуриева в прыжках видела.

Директор в панике упал за вешалку и вешалкой прикрылся, а когда осознал, что на него не нападают, выкопался и дрожащим голосом уточнил: «Чечечилось?»

На что Надя, сверкнув карими очами, непринуждённо ответствовала:

– Ой, это вы, Иван Иванович… А я обернулась и мне такое кошмарное существо померещилось… Ну, что вы так смотрите? А это, оказывается, не монстр вовсе даже, а всего лишь вы…

Потом вся компания ходила и уточняла, что же она такое увидела, потому что её прыжок наблюдали шесть человек, и, разумеется, разнесли весть об этом всем коллегам.

– Ну, что-что… Жуууууткое какое-то такое. Ну, чего пристали? Я устала, а потом решила передохнуть. Обед у меня! А этот… Чего ворвался-то? Вот и того… Померещилось мне от возмущения! Хотя… Если на него посмотреть в профиль… Не сильно-то и померещилось!

Последнее происшествие имело для всех её коллег, сидящих с ней в одном кабинете, великую практическую пользу – директор заходить к нам стал очень редко. Боялся и уважжжжал Надежду! А ну как зайдёт, а там главбух под потолком летает. Страшно? Страшно!

Хотя, на самом деле, он был прав. В такие моменты лучше держаться подальше, иначе, сам оказываешься затянут в чужое «зазеркалье» и уже не очень понимаешь, ты в какой реальности…

Иногда подобное «везение» выражается и не в падениях или попытках уронить на себя что-то потяжелее и поострее, а просто в кружении за собственным прошлогодним снегом.

Вот, например, когда у нас был ремонт на даче, у прораба случился такой день «везения». Сначала он из Москвы приехал к нам проверить, правильно ли он замерил окна. Потом выяснилось, что он должен быть в Зеленограде через полчаса и срочно вывезти из-под окон местной мэрии контейнер со строительным мусором. Так как телепортироваться он не умел, то рассудил, что лучше он приедет позже, чем не приедет вообще, и направился своим ходом из города Александрова во Владимирской области. На въезде в область Московскую он обнаружил, что портфель с документами он забыл у нас и рванул обратно. Доехал, увидел, что в доме закрыта дверь, и запаниковал, решив, что мы уехали.

– Слушай, а чего это ваш Семён приехал, выскочил из машины, вскочил в машину и стартанул, словно он не успевает за миллионом долларов? – удивилась соседка Катерина, которая пила у нас чай, и по случаю прохладной погоды заходя в дом закрыла дверь.

– Кто его знает… Может, забыл чего-то… – я оборачиваюсь и вижу, что между креслом и диваном воткнут Семёнов портфель. – Не поняла! Если приезжал за портфелем, так чего не зашел?

Природная дотошность заставила загнать природную же лень куда подальше, взять телефон и набрать этого чудака (кстати, абсолютно трезвого), который ездил по городу Александрову и высматривал нашу машину.

– Ой! Какое счастье, что у меня телефон тут, а не там… Он, оказывается, упал за кресло! А я думал, что он в портфеле, а портфель я где-то забыл, не у вас, случайно?

Чувствую, мне только фламинго не хватает, как Алисе в стране чудес.

– Случайно у нас. А ты чего не зашел? Калитка открыта.

– Так вас же дома нет! А вы где? Как дома? А чего тогда дверь закрыли? Холодно? А, ну да, холодно же! А чего я тогда не зашел?

Короче, опять приехал расстроенный Семён, забрал портфель, поехал в Зеленоград, выволок контейнер из-под окон тамошнего (уже прилично разъяренного) мэра, а потом, приехав домой, обнаружил, что в этот самый контейнер выкинул бумажку, где записывал размеры наших окон.

Его горестный рассказ о потере доку́мента живенько напомнил мне один гениальный мультфильм, в котором есть столь же гениальная фраза:

«Он и в третий раз ходил за ёлкой. И добыл её. Но это было уже весной, и он отнёс ёлку обратно в лес…»

Лысая собака с синим хвостом

Ей оставался один день жизни. Собственно, это никого и не удивляло. Финансирование приюта было прекращено, в качестве особой милости всем животным, там содержащимся, дали неделю на пристройство. Работники приюта и волонтёры начали судорожно кидать объявления с просьбами о помощи, кого-то успели забрать, кого-то нет, а у кого-то и шансов не было. Она была из последней категории.

Толком никто не знал, сколько ей лет, но было понятно, что явно не меньше двух. Информации о ней было совсем мало. Её хозяйка, которой было уже за восемьдесят лет, умерла. Это не сразу узнали. А когда соседи вспомнили, что что-то несколько дней её не видели и вызвали милицию, дверь вскрыли и обнаружили старушку, вокруг которой лежали три собачки. Никаких душераздирающих подробностей вроде обглоданного тела и прочих страстей не было. Просто три собаки прощались и с хозяйкой, и с жизнью. Истощены были до предела, но из этого состояния их сумели вывести, а вот пережитый стресс так просто не сдавался. Двоих, более устойчивых психически, сумели пристроить, а третья… Третья боялась всего до судорог, и все попытки отдать её в добрые руки неизменно заканчивались возвратом сумасшедшей и нервной псины обратно в приют. Она забивалась в любую щель и замирала там, не реагируя на попытки с ней поладить.

– Она маленькая, размером с кошку. – простуженный голос в трубке устало рассказывал о безнадёжной собаке. – Приезжайте, посмотрите. Ну, вдруг вам понравится… А может, кто-то другой… Пожалуйста, только приезжайте.

Я по сей день очень благодарна той женщине! Мы приехали и нас отвели в комнатушку, где лежало нечто. Она на фото была в рыжеватой шерсти, а сейчас…

– Нет, вы не думайте, пожалуйста. Это не зараза. Мы проверили и на лишай, и на демодекоз и на всё остальное. Скорее всего, стресс, – сотрудница приюта безнадёжно рассматривала совершенно лысую собаку. Местами на шкуре были красные очаги воспаления, покрытые мокнущими струпьями. – Да вы познакомьтесь с ней, – женщина взяла собаку, та окостенела от ужаса, одела на неё ошейник и поводок, и вручила нам. – Ой, ну иди уже! Хоть какой-то шанс тебе! – в сердцах сказала она псине, а та с перепугу начала дрожать. Поводок пришел в движение и начал напоминать идеальную синусоиду – такой интенсивности была дрожь. Мы переглянулись. Нет уж, на такое мы были ни разу не готовы. Лысое, сумасшедшее создание, гораздо больше кошки, качающееся на тонких голых лапах, колотящееся и явно собирающееся упасть в обморок. Мы что, совсем того?

– Мы её забираем! – вздохнули мы в один голос. Я до сих пор не знаю, как мы на это решились. Наверное, от невозможного ужаса, который чувствовался и в приюте, и в этой собаке. Такого ледяного, безнадёжного и беспросветного.

– Ну и ладно, – я волокла на руках переноску, в которой сидела собака. Ясень пень, размеры её оказались гораздо больше, чем у кошки, а переноску-то я взяла хоть и большую, но кошачью. Февраль месяц, мороз. Собака лысая, как колено! За пазуху её не возьмёшь, во-первых, большая, а во-вторых, страшно грязная и вонючая. В переноску-то нам её на радостях упихали все сотрудники приюта, но голова торчала из открытой дверцы и по этой причине нас в такси не повезли. Вид у неё был такой, что приличный водитель и на порог машины не пустит, и его очень даже можно понять! В метро вокруг образовался приятный в час пик вакуум.

– Хоть какая-то польза! – переговаривались мы, стоя посреди толпы совершенно вольготно и свободно.

Сколько же мы её отмывали! А потом сразу же потеряли! Вымыли, вытерли, выпустили из ванной, и собака растворилась!

– Слушай, а куда оно делось? – мы обыскали все доступные собаке помещения.

Кошки в полном составе презирали нас со шкафов, и подсказывать не собирались. В конце концов, пропажа нашлась в кошачьем домике-когтеточке. Как она ухитрилась туда утрамбоваться, я и по сей день не представляю. Но вытащить её оттуда было уже невозможно. Пришлось домик вскрывать, как консервную банку, отдирая пассатижами его верхнюю часть. Собака, вытащенная из домика, висела в руках помирающей тряпкой и явно прощалась с жизнью. На слова, уговоры, поглаживания не реагировала. На еду тоже.

– И как её кормить? Капельницу ставить, что ли? Что она ела-то?

Перепробовали всё! Оказалось, что в качестве еды она идентифицирует только совсем жидкую кашу. Вареную курицу она не поняла, мясо тоже. Лакомства вообще видела первый раз и не интересовалась абсолютно. Потом приноровились и уговорили её слизывать с рук кусочки собачьих консервов. Из миски она их не брала – стеснялась. А с руки, ну, наверное, может быть, это все-таки ей дают…

Месяц после её водворения в наш дом мы её видели только в лежащем состоянии. Попытка вынести её на улицу закончилась сердечным приступом собаки и ветеринар, пожав плечами, посоветовал оставить её в покое.

– Она так всего боится, что и правда умереть может. Да, от страха. Особенно боится того, что её выкинут, поэтому шаг к входной двери она воспринимает как то, что её жизнь закончена. И впадает в панику.

Я никак не могла понять, как мы будем с ней решать туалетный вопрос, пока не увидела, что она подглядывает за кошками, пользующимися лотком в туалете, а потом, нервно озираясь по сторонам, крадется туда же и все свои дела делает в лоток. Хорошо, что лоток был огромный! Этот вопрос был решен самой собакой!

– Ой, бедненькая! Ой, какая несчастная собачка! – это соседка пришла в гости и наткнулась на это лысое и в струпьях создание, местами красное и с ярко-синим хвостом. – Ты только не обижайся, а что у неё с хвостиком?

– Виляет, – лаконично объясняю я.

Вижу полное непонимание и рассказываю подробнее:

– Она, вроде, сообразила уже, что её тут не обижают, ну и научилась вилять хвостом. А теперь так этому радуется, что хвост стучится обо всё! Все поверхности, углы, ножки стульев. А шерсти-то нет, сама видишь, вот и набивает синяки.

Оксана – человек добрый, у самой собака есть, она с жалостью смотрит на странное создание и только головой сочувственно качает.

– Ой, а вы вторую собаку взяли? Та… Прости. Той уже нет? – осторожно уточнила та же соседка через два месяца.

– Оксана, да ты что! Это она же! Умка! – я указываю на Умку. Знаю, пальцем тыкать не культурно, а что делать?

– Быть не может!!! – её удивление вполне можно понять. Собака оказалась ладненькая, рыжая в беленьких носочках, и хвост тоже оброс. Он вполне себе солидный, только всё равно стучится обо все!

Умка она в честь Умы Турман. Такой же широкий лоб и некоторая загадочная отстраненность во взоре.

Хотелось бы мне написать, что от ласки и заботы она стала совершенно нормальной, но это не так. Большую часть своего времени она проводила под кухонным столом. Там – её нора. В норе безопасно! Нет, она и радуется нам, и хвостом виляет, а где-то через полгода научилась лаять и петь. Поёт, широко открыв рот и вытягивая тихонько «Ооооооуууу». Выпрашивает всякое вкусное – приходит и кладёт голову на колено. А когда думает, что ты её не замечаешь, усиливает давление. С кошками ладит изумительно, с остальными собаками тоже, а вот люди…

Пока человек сидит, это куда ни шло. Стоит только встать, у Умки паника! И более чем через десять лет она всё равно боялась резких движений, громких звуков и чужих людей.

Года два назад у Умки случился инсульт, мы думали – всё! Не выживет! Фигушки! Справилась, выжила, и напрочь перестала бояться! То ли впала в щенячество, то ли видеть хуже стала и резкое движение не кажется таким уж пугающим, кто знает… Но Умка начала получать от жизни истинное удовольствие. Ходит, попрошайничает, постоянно виляет всем хвостом. Радуется. Безукоризненно пользуется кошачьим лотком и тихонько поёт, когда есть настроение. Странная и любимая рыжая собака. Собака, у которой много лет назад оставался один день жизни.

Кот Фёдор и «Женщина, что за бардак ты тут устроила»

Наша знакомая взяла у нас котёнка. Жила она тогда в старом районе на первом этаже, и окна выходили на закрытый уютный дворик. Котенок вырос, и сколько мы её не убеждали, что выпускать кота в Москве на улицу неразумно, окончательно убедить всё никак не удавалось. Ирина закрывала форточку, а кот устраивал показательное выступление о том, как он несчастен, одинок, и так далее и тому подобное! Ира не выдерживала, форточку открывала, и на этом её решимость заканчивалась.

– Фёдор кот разумный, никуда не убежит! – объясняла она нам.

– Ир, он за кошкой уйдёт куда угодно! Ладно, у тебя двор тихий, но вокруг-то Москва! – только отмахивается.

И вот, в один не очень прекрасный день случилось то, что и должно было случиться. Фёдор пропал! Не встречал он свою любимую хозяйку ни у подъезда, ни у двери, ни на форточке, короче, кота не было нигде! Ирина ходила по закрытому и уютному дворику и заунывно звала Фёдора. Через день измученные соседи, понимая, что она не успокоится, сами начали искать Фёдора по окрестностям.

– Федяяяяяя! Федяяяя! – слышалось в округе. – Хде ты, тварь такая, лазишь?! Хозяйка уже сама с ума сошла и всех нас скоро сведёт!

Продолжалось это безобразие почти две недели, пока, наконец-то, издёрганная Ирина не увидела двух мальчишек из её двора, которые выследили негодяя Фёдора и загнали его в подъезд, и дверь караулили, чтобы, значит, не удрал.

– Тёть Ир! Идите скорее, там этот ваш Фёдор орёт и удрать хочет! – ребята были рады такой удачной охоте!

Ирина вихрем ворвалась в подъезд, коршуном кинулась на тощего полосатого кота и с криками:

– Скотина ты моя ненаглядная, где ж ты был, сволочь такая!? – унеслась к себе вместе со своим сокровищем.

Двор выдохнул с облегчением от уже непривычных тишины, покоя и всеобщего благолепия.

– Фёдор! Ты что? Сбрендил совсем? Одичал и мать родную, можно сказать, не узнаёшь? Ладно, я тебе покажу, как на гулянки ходить! Я тебе форточку замурую на веки вечные! Ишь, шипит он мне ещё! Подлая твоя душа!

Все эти монологи мы выслушивали, пока Ирина приходила в себя от пережитого стресса. А потом она начала жаловаться на кота.

– Он одичал вконец! Так-то ласковый до безумия, на руках или на плечах всё время, а тут… И не трогай, и не подходи! Сразу рванул к окну, да я не пустила! И в дверь не пустила! Зато, как только еды положила он как рванул к мискам, словно никогда ничего не ел! Из двух мисок ест, в третью лапой вцепился, и рычит! Ну, ничего, ничего, оклемается.

Прошел день, потом другой, но Фёдор не оклёмывался. Так же пытался просочиться в любую щель, жрал как не в себя, и ласкаться не собирался!

– Променял ты меня, негодяй полосатый, на какую-то кошачью вертихвостку! – скорбела Ирина и собиралась отнести кота в ветклинику, – Да! Он меня довёл, и я решилась! Что это ещё такое! Не кот, а словно «женщина, хто вы? Я вас первый раз в жизни вижу»! Ну, погоди мне! Кастрируют, сразу вспомнишь и кто я, и зачем хозяева нужны!

Ирина была настроена весьма решительно и планы бы свои осуществила, если бы не одно абсолютно непредвиденное обстоятельство. Обстоятельство настолько её взволновало, что звонок нам от Ирины последовал незамедлительно:

– Сижу я ужинаю, и вдруг на окно запрыгивает мой кот, и начинает лапами по стеклу скрести. Думаю, вот мерзкая рожа, всё-таки выскочил. И когда успел, только же что тут был!? Открываю ему форточку, он запрыгивает и прямо с форточки мне в руки валится и давай петь и гладится!

– Ах, ты, как только про кастрацию услыхал, так сразу вспомнил любимую хозяйку, да? И где ты успел так подраться, весь ободранный и пыльный, как мешок от пылесоса! – приговаривала Ирина коту, закрыв на автомате форточку и решив поощрить ласковое настроение котика лакомством.

– Приношу я его к мискам, выкладываю корм, а он так странно принюхивается… Только не к мискам, а вокруг, и вдруг начинает рычать. Думаю, всё! Совсем с ума сошел! А потом думаю, нет, это я с ума сошла! Потому как из-под дивана выходит второй Фёдор! Чего ты ржешь? Нет, чего тебя разбирает-то? Я тут чуть не сбрендила, а она покатывается! Ну, что дальше? А дальше был лютый кирдык! Потому что оба Фёдора начали такую драку, что я уж и не знала, куда мне деваться-то? Орут, кидаются друг на друга, я на диван с ногами влезла, на спинку. Да не хохочи ты так! Это ж ещё не всё! Стою я на диване и думаю, что это же как-то прекращать надо! А как? Как газель сверзилась я с дивана, кинулась к окнам, всё пооткрывала, думаю, сейчас чужой кот свалит! Он же всё это время пытался убежать! А нифига! Он передумал сваливать, оценил еду, и решил остаться, а тут настоящий хозяин дома вернулся! Перестань хихикать! Я сейчас на тебе обижусь! Ты будешь слушать или нет?

Я, с трудом отбиваясь от домашних, которым приспичило уточнить, чего это я так веселюсь, и остановиться не могу, убеждаю её, что слушать буду, и эпическое повествование продолжается!

– Короче, дерутся они, воют, катаются по полу, вокруг всё обос… Ну, короче, ты поняла… Куча шерсти летает, и всё это длится как-то очень уж долго! Я терпела, терпела, потом как взяла веник, как рванула на них!

Ирина в ярости – это явление серьёзное! От неё даже её начальство врассыпную кидается, если что… Поэтому продолжению я не удивляюсь:

– А они замерли, шеи втянули, смотрят на меня оба, как зайцы на деда Мазая, глазами хлопают. И тут я понимаю, что не знаю, какой из них мой Фёдор! Они абсолютно одинаковые! Короче, швырнула в них веник, и говорю, разбираетесь сами, как знаете, победителю всё плюшки! И дверь закрыла!

– Ну? И чем закончилось?

– Чем-чем, вышиб мой Фёдор узурпатора в конце концов!

– А как ты поняла, что это твой, а не пришелец? – я, как лицо заинтересованное, очень даже переживаю, потому как Фёдор – сын нашего любимого и драгоценного Кузьмы. А разбазаривать таких котов как минимум неправильно!

– Да ты бы его видела! Победил, дверь открыл пинком! Я сижу, никого не трогаю, а он на меня с таким возмущением уставился типа: – Женщина! Что за бардак ты тут устроила!