Осенняя женщина – осенняя кошка

– Как? Вы уже нас покинули? Какая потеря… – рассмеялась Арина, покосившись на окно. – Ну, надеюсь, у вас теперь будут исключительно ценные прибыточки!

Муж, то есть почти бывший муж, позвонил, как только матушка известила его о результатах поездки.

– Арина, родная! Да ты чего? Неужели же ты способна позабыть всё то хорошее, что между нами было? Всю нашу любовь?

– Запросто! – призналась недопустимо, просто возмутительно жизнерадостная Арина.

– Ну, у меня просто нет слов! – если честно, то Саша был уверен, что Арина не будет разводиться, что она просто пугает.

– Так и не надо мне твоих слов, лучше я сама тебе кое-что скажу. На развод я сегодня подала, через месяц будет заседание. Повестку тебе пришлют!

– Арина! – ошеломлённо воскликнул Саша, который был уверен, что у него есть ещё достаточно времени, чтобы наладить отношения с женой. – Я не дам тебе развода! Да и доказательств у тебя нет…

– Что ты говоришь? А твои фото за четыре года? Да-да, те самые из секретной папки?

– Ты что? Скопировала их? – растерянно спросил Саша.

– Да, представляешь? Мне показалось, что это так фотогенично, да и разумно… мало ли, ты возьмёшь и сотрёшь их.

– Ну, конечно, я всё стёр! Пойми, всё это не всерьёз! Это так… просто увлечение! – заторопился он.

– Ты для меня очень, очень важна! Мы же с тобой прожили больше двадцати лет! И я буду настаивать на том, чтобы нам дали время на примирение. Я тут подумал… мы… то есть я, я же могу сам устраивать нам романтические вечера, встречи, прогулки, путешествия… Мы сможем снова пережить медовый месяц. Я понял, что просто не могу без тебя!

– Ты что? Не понял? Мне даже подходить к тебе неприятно! Мне противно и брезгливо! О каких романтических вечерах и медовых месяцах вообще может идти речь? Мы разводимся!

– А наш ребёнок? – вдруг припомнил Саша ещё один важный козырь. – А наш сын? Ты, что забыла про ребёнка?

– А что с ним такое? Не съел манную кашу или ты забыл сменить ему памперс? – рассмеялась Арина. – Он сам скоро вполне-вполне может стать папой, так что наш развод запросто переживёт!

– Вот как ты заговорила? – сердито откликнулся Саша. – А как мы будем делить имущество?

– По закону, конечно, – спокойно отозвалась Арина.

– То есть ты остаёшься в трёшке, а я в двушке? – невинно уточнил Саша.

– Нет, конечно. Мы с тобой платили за ипотеку поровну. Ты что, забыл?

– Арина! Я думал ты выше этого! Ты же и так останешься хозяйкой отличной трёхкомнатной квартиры.

– И дачи! – напомнила Арина, с удовольствием оглядываясь и с нежностью вспоминая вредного и желчного холостяка – своего дядю, с которым она одна и могла найти общий язык.

– Тем более! – ещё больше расстроился Саша, наивно предполагавший, что Арина скажет, что так уж и быть, двушку он может оставить себе. – Как ты можешь быть такой мелочной?

– Сашенька, ты бы мне объяснил, какое отношение к тебе имеют завещанные мне моим дядей трёшка и дача? Ты даже ремонтами не занимался и ни копейки в них не вложил – я всё делала на дядины деньги, хотя ты стремился купить на них себе машину покруче. И да… ты её всё-таки купил. Ты помнишь, сколько твоя машина стоит? БМВ которая? Слышу, что помнишь! – Арина правильно оценила слабое постанывание в трубке.

– Ты же так хотел БМВ, что грохнул в неё всё то, чем мы собирались почти полностью закрыть ипотеку. А моя машина?

– Я же предлагал тебе взять подороже! – оскорблённо загудел Саша.

– А мне не надо было, мне и моя машина подходит. Я же живу по средствам… Короче, Саш, делим всё совместно нажитое поровну, по закону.

– Но где мне жить? У матери? Так тут Галка замуж собирается!

– Сочувствую. Но мне-то что с того? Можешь жить у своей феи.

И тут Саша не подумавши брякнул: – Да она замужем!

– Ой… то есть тут не только у меня развесистые рога имеются, но и у мужа феи? Круууто! Саш, ты ж осторожнее, а то, я-то ладно, не метнула мясорубку сразу, так уж и быть, живи, а вот обманутые мужья – дело такое… серьёзное!

Арина выключила смартфон, в котором озадаченно сопел Саша, и удивилась.

– Надо же… ни плакать мне не хочется, ни страдать… А что хочется? А! Точно! Поесть хочется! Дрёмушка, а пойдём-ка мы что-нибудь вкусное с тобой отведаем! А завтра я схожу к Риточке Михайловне и поблагодарю её за замечательный и такой своевременный совет!

Расчудесное, наверное, не соответствующее трагизму момента настроение закружилось вокруг Арины, игриво помахивая крылышками и попискивая что-то жизнерадостное.

Дрёма отлично видела его – это самое настроение, и, задрав хвост серой трубой, радостно поскакала его догонять.

– Какой он молодец, кот Фёдор! Какой умник!  – думала она, внимательно наблюдая, как Арина накладывает ей корм в целых две миски.  – Вот сейчас тот съем, а потом этот… или наоборот! А ведь совсем недавно всё было так плохо и ужасно! Как приятно, когда оно улетучивается, смывается дождём, пусть даже холодным. Это уже неважно, когда у тебя есть тёплый дом и тёплые руки твоего человека.

Тёма, придя из университета, обнаружил в квартире ослабевшего от переживаний отца.

– Твоя мать всё-таки со мной разводится и гонит из квартиры! – простонал Саша. – Более того, собирается делить твою двушку.

– Как двушку делить? – возмутился Артём, который с момента получения матерью наследства точно знал, что отныне его жилищные проблемы целиком и полностью решены – у него уже две квартиры имеются – двушка уже в кармане, а трёшка – в перспективе.

– А что? Когда женюсь и родим кого-то, разумно будет поменяться наоборот. Родители в двушку, а мы – в трёшку! Бабуля так и говорила, – бабушка с маминой стороны очень любила последние четыре года строить грандиозные прожекты по устройству жизни всей семьи.

Облом и треск от рассыпающихся на глазах планов на миг Тёму оглушили. Но только на миг. Он схватил смартфон и набрал бабушкин номер.

– Ба, ты матери сказала, что, если она разводится, я ухожу жить с отцом? Забыла, да? – он был железно уверен, что бабка и дед запамятовали и самое главное не сказали.

А услышав ответ, поразился:

– Как сказали? А она что? Че-го? Как это не маленький мальчик и держать меня не будет? Она что? С ума сошла?

Отец, только что морально умирающий на диване в позе лебедя, откинув голову и закатив глаза, вдруг резко воспрял и решительно заявил:

– Куда это ты со мной? Даже и не думай!

Немая пауза, наполненная искрящимися в воздухе молниями эмоций, была прервана звонком смартфона Саши.

– Да? Эля? Нет, я не на работе! Я дома! Нет, не заболел! Жена? Нет, её рядом нет! Её вообще нет. Почему вдовец? Она со мной разводится!

Нет, если бы Саша в тот момент был способен хоть чуточку подумать, то он понял бы, что ни в коем случае Эле не надо знать о том, что он разводится! Особенно на фоне того, что она в последнее время как-то подозрительно часто стала мечтать об «уютном гнёздышке вместе с моим Шашулей».

Но, увы и ах, с мыслительным процессом у Александра в данный момент возникли проблемы, вот его речевой аппарат и сработал раньше предохранителя – чувства самосохранения.

Нужная информация уже попала в голову Эли и заставила её восторженно взвизгнуть:

– Милый, так это прекрасно!

Визг был такой интенсивности, что его без труда расслышал не только Саша, но и Тёма, которого слегка перекосило.

– Надо же, уже скоро пожилым будет, а всё туда же. С молодыми девчонками шашни крутит, – сердито подумал Тёма, страшно оскорблённый отцовскими словами.

– Ничего себе «даже не думай». Я ж ради него стараюсь, а он со своей этой… чирикает, радостный такой, как воробей! Ещё женится и приведёт какую-то дамочку!

Представив на месте мамы рядом с отцом какую-то визгуху, Тёма ощутил, что все его благоприобретённые чувства мужской солидарности и терпимости как-то подзавяли. Слегка.

Он, впечатлённый перспективами, сердито убрался в свою комнату, от души хлопнув дверью. На отца он не смотрел, а напрасно!

Никакой, даже малейшей радости от того, что его мечта стала к нему значительно ближе, Александр не испытывал! Вот просто ни малейшей!

– Ээээ, Элечка! Я не могу с тобой сегодня встретиться! Милая, ну как же ты не понимаешь? У меня жизнь рушится. Что значит, хорошо? Аааа, ты имеешь ввиду, что ты готова развестись с мужем? В смысле? Как готова? Нет-нет. Не надо! – Саша вдруг представил Элиного мужа и вздрогнул – здоровенный тип, как правило, мрачный и молчаливый. Они как-то встречались на какой-то выставке, куда Эля приволокла супруга и пригласила Сашу – хотелось ей немного пощипать себе нервы.

Александр, узрев Элиного мужа, никак не мог понять, как могла лёгкая, изящная и романтическая Элечка выйти замуж за такую неинтересную и хмурую личность! А вот сейчас в мозгу всплыли какие-то совсем уж леденящие душу подробности о том, что муж его дамы сердца занимался боксом и вполне себе даже успешно…

Именно это воспоминание и заставило расклеившегося Сашу взять себя в руки и торопливо заговорить:

– Элечка, любимая! Послушай меня! Давай мы не станем торопиться. Мы же не можем причинить твоему мужу боль, да?

– Не можем? – засомневалась Элечка.

– Не можем ни в коем случае! – уже уверенно заявил Саша. – Короче, ничего не предпринимай. Договорились?

Он распрощался с любимой женщиной, а выключив смартфон, обнаружил рядом Тёму с лицом, на котором читалось откровенное презрение.

Артём решил посмотреть, нет ли чего-нибудь поесть, вышел на кухню, и невольно услышал разговор отца. Нет, он всё отлично понимал, но вот от отца слышать, как он хитрит будто подловатый подросток, стало откровенно противно.

Элечка же, отложив в сторону дорогущий гаджет – подарок мужа на день рождения, довольно вздохнула.

– Глупенький, ну, конечно, я скажу мужу!

Она довольно прижмурилась, предвкушая свою новую, безусловно прекрасную и замечательную жизнь!

Нет-нет, замуж за актуального своего супруга она вышла по любви. А как же иначе? Эля не представляла свою жизнь без этого восхитительного чувства. Бабочки в животе порхали, изящные ножки летали над грубым асфальтом, а Олежка так надёжно и уверенно носил её на руках!

Только вот потом чувства как-то поувяли… Олег, при всех его неоспоримых плюсах, был… как бы это… скучноват. Не очень любил высокий кинематограф, неуклонно засыпал на просмотрах интеллектуальных фильмов, морщился как от зубной боли в консерватории, утверждая, что это не музыка, а:

– Эль, ну какофония же! Ну и пусть знаменитый современный композитор, всё равно слушать невозможно. Почему в музыке не разбираюсь? Эль, я ж в музыкалке учился.

Он вообще ничего не понимал и всё тут! Ни в модных инсталляциях, ни в дорогущей современной живописи! С ним даже по ресторанам ходить надо было аккуратно, чтобы не опозориться. Эля отлично помнила, как он в очень модном и дорогущем ресторане недоуменно уставился на блюдо знаменитейшего повара молекулярной кухни.

– Эля, а чего это? – он осторожно указал вилкой на здоровенное белоснежное блюдо, на котором лежала чайная ложка чего-то, с сиротливо уложенной рядом макарониной, политая смелым росчерком ещё чего-то, и украшенная крошечной веточкой зелени.

– Это? – Эля скосила глаза на официанта, который стоял с вежливой улыбкой. – Это твой ужин, милый.

– А еды не будет? – удивился Олег. – И что, вот за это я должен отдать сотню баксов?

– Молекулярная кухня – это провокация. Её блюда не насыщают, а удивляют, их приготовление может занимать часы, а поглощение – не больше пары секунд. Исповедуя научный подход к составу продуктов, шефы преобразовывают внешний вид блюд, используя различные химические и физические реакции. Кухни в молекулярных ресторанах больше похожи на лаборатории с космическими агрегатами, без которых нельзя сделать мусс из лосося или желе из чеснока… – процитировала Эля заученную наизусть фразу из модного кулинарного обзора.

– Так что это еда, милый! – закончила она.

Именно в тот вечер она поняла, что ей нужен совсем другой человек – тонко чувствующий, романтичный, культурный… Да, Саша был именно таким.

Эля общалась с ним и каждый раз влюблялась всё больше и больше! Бабочки в животе порхали, инсталляции восхищали, провокационные спектакли вызывали правильную реакцию, именно ту, которая была прописана модными критиками. Короче, это была настоящая любовь!

Но вот только проблема – Саша никак не мог развестись. Нет, сначала Эля и сама не хотела – любовь любовью, но как они будут жить? Олег при всей своей дубовости прекрасно зарабатывал, полностью обеспечивая Элечку. А вот как Саша будет это делать?

Но с течением времени Эля успокоилась и на этот счёт – Саша упоминал о своих квартирах, сменил машину на крутую БМВ, не экономил на их совместном досуге. Короче говоря, Эля всё больше и больше убеждалась – это её судьба!

Глава 5. Фея в семейных интерьерах

Конечно же, Элечка, как девушка разумная, подстраховалась. Обнаружив, что у Саши карта Сбербанка, она сделала логический вывод, что у него там и счета имеются, а потом попросила свою знакомую – соседку, которая работала в этом банке на вполне себе хорошей, но с точки зрения Элечки, неописуемо скучной работе, проверить, как у её любимого с финансами.

Нет, знакомая долго говорила о том, что это информация закрытая, и всякие прочие глупости, но, когда Эля пригласила её в кафе и там, за бокалом белого вина и пирожными поведала о своей великой и пламенной любви к Саше, Анна внезапно согласилась.

– Нюточка, ну, ведь я знала, знала, что ты такая дусечка, и меня поймёшь! – щебетала восторженная Эля.

Ещё больший восторг она испытала, когда через неделю Нюта – так она называла Анну, считая традиционный вариант имени неоригинальным и глупым, в том же самом кафе рассказала Эле о том, что у Александра несколько объектов недвижимости, неплохой баланс и отличная кредитная история.

Эля радостно захлопала в ладоши, щедро одаряя кафе своим обаянием.

Теперь, закончив разговор с Сашей, она горячо себя похвалила.

– Ну, какая же я молодец! – рассудила Эля, – Всё выяснила, теперь можно и с Олежкой поговорить. Ну, должен же он меня понять!

Олег Суровский приехал домой неожиданно рано и невольно разулыбался, увидев радостное лицо Эли, решив, что это она по нему так соскучилась…

Олег, в свои тридцать два года вполне крепко стоял на ногах, занимаясь ремонтом машин – у них с отцом было что-то вроде семейного предприятия – два неплохих автосервиса, плюс к ним магазинчики запчастей.

Он имел все основания быть собой довольным – он отлично помнил, как отец бился с небольшой авторемонтной мастерской, пока он учился в институте, как они ночами ремонтировали машины, нарабатывая репутацию. Да, было трудно, и сейчас работы хватает, что уж там, но результат-то есть! Правда, родители не очень понимали его Элю, но ни разу ничего не высказали по этому поводу. А он просто безоглядно влюбился семь лет назад, вот и женился.

Нет, то, что жена совершенно неприспособлена к жизни, непрактична, ни разу не хозяйка, и романтична донельзя, он видел сразу, но куда же деваться, если любишь?

В чувствах жены он был абсолютно уверен, наверное, потому, что каждый судит по себе. Именно поэтому он попросту обрадовался Элиному отличному настроению. Он-то знал, какая она может быть…

Элечка запросто могла полдня просто плакать. Причина? Да он голову себе каждый раз ломал из-за причины, не зная, что его отец описывал матери ситуацию как:

– Да просто от безделья дурью мается!

А Элечка потом убеждала супруга, что она затосковала из-за того, что он не обратил внимание на её новое… дальше можно было вставлять любое слово женского обихода – Олег всё уже проходил своим хроническим «незамечанием».

Он страшно разочаровывал жену отсутствием тонкого вкуса и пониманием современного искусства, недостаточным воспитанием и чрезмерной грубостью.

Недостаточное воспитание выражалось в том, что Олег не скрывал, чем именно занимается, с потрясающей толстокожестью вываливая перед её знакомыми из мира искусства, что он машины ремонтирует! Ну, как это можно, а? Какие взгляды ловила на себе бедняжка, какое пренебрежение ей приходилось переживать…

А грубость? Когда она тихонько делала ему справедливые замечание на эту тему, он обычно сердито пялился на её знакомых, пожимал плечами и говорил, что-то вроде: «Ну, и дyрaки».

Короче, Элечка натерпелась… Нет, Олег её иногда жалел – ну, что же делать, раз она так чувствительна? Но сидеть рядом и любоваться ею круглосуточно никак не мог – кто бы тогда работал? А в результате она сердилась, обижалась и плакала…

А тут Эля вся такая радостная бросается к нему, трепетно берёт за руки и…

– Олежек! Ты меня любишь?

– Ну, конечно! – муж вовремя вспомнил, что закатывать глаза и изумляться очевидной глупости вопроса не стоит – в прошлый раз Эля рыдала из-за этого битых двадцать минут.

– Милый мой, хороший! Я знала, знала!

– Фуух… – тихонько выдохнул Олег, осознав, что продолжения банкета в виде требований рассказать, как именно он её любит в тончайших и недоступных ему подробностях, нет и не предвидится.

– И ты хочешь, чтобы я была счастлива?

– Ну, конечно, хочу! – удивился Олег очередной очевидности.

– Тогда… тогда отпусти меня!

– Куда? – он был совершенно уверен, что речь о поездке в Норвегию, куда жена отправлялась «бродить по лесам и вдыхать волшебство… Знаешь, милый, я только там чувствую себя целой и настоящей», или на Кипр – «Милый, моя вторая натура – это вода… морская волна мне как родная стихия», а если ему повезёт, то на какой-нибудь очередной зубодробительный концерт или выставку.

Именно поэтому ответ Эли был для Олега как удар обуха по голове.

– К любимому человеку!

– Что? – ему показалось, что он ослышался.

– Родной мой! Ты должен, обязан меня понять! Ты для меня будешь всегда самым-самым тёплым и славным воспоминанием, моим… моим другом. Но люблю я другого! – щебетала Эля, вдохновенно плетя узоры фраз о душевной близости, о тонкости восприятия, о схожем мироощущении.

– С другим мужиком? – уточнил Олег, до которого медленно, но верно доходил смысл происходящего.

– Он не мужик! – обиделась Эля.

– Эээээ? – изумился Олег.

– Он – мужчина! – гордо поправила Эля. – Нежный, любящий, понимающий меня мужчина! Олеженька, не делай такое лицо! Ну, пожалуйста, пожалуйста, давай расстанемся друзьями!

Сначала Олег подумал, что его Элю обманул какой-то ушлый негодяй, напев о своей любви. Перед глазами поплыло красное марево, невольно сжались кулаки, но тут, из щебета жены он внезапно уяснил, что этот самый «нежный-любящий и понимающий» с ней уже четыре года!

Когда он только начинал заниматься боксом, то на спаррингах бывало прилично получал от более сильных соперников, и вот сейчас ему припомнилось ощущение «прилёта» в лицо чужого увесистого кулака, упакованного в боксёрскую перчатку. Аж зубы заломило.

– Четыре года? – тихо спросил он, глядя в прекрасное лицо женщины, которую, оказывается совсем не знал.

– Да, четыре! – подтвердила Элечка, преданно глядя ему в глаза.

– А почему же ты сейчас решила признаться? – Олег невольно провёл рукой по голове, словно одним махом ощутил избыток кальция, отложившийся в его организме за эти годы, и образовавший ветвистые отростки на голове.

– Саша стал свободен – он разводится с женой! – радостно выдала Эля. – Милый мой, хороший… ну, ты же не будешь мешать моему счастью?

Олег зарычал что-то невнятное, рванулся из нежных невесомых ручек жены и выскочил из квартиры.

Передача великой ценности с рук на руки. 5-2

– Какое счастье – дождь! Холодный, просто ледяной осенний дождь, который поливает лицо, стекает за ворот куртки, смывает всю эту грязь! – Олег бы уехал куда-нибудь, только вот, придя домой, успел выложить ключи от машины, а возвращаться домой не было никаких сил.

– Олег? С тобой всё нормально? – cпросил кто-то.

Олег даже сразу не понял, кто именно, потом дошло – это же Анька из соседней квартиры. Они с ней дружили когда-то в детстве.

– Нет, – глухо ответил он. – Я… я с женой развожусь.

Анька всегда была своей в доску, с ней можно было хоть в разведку идти – надёжный человек из той поры, когда вокруг мир так просто делился на друзей и врагов, когда за предательство можно было просто разбить нос и больше не общаться, а будущее представлялось непременно счастливым.

– Понятно, стой тут! – кивнула Аня и куда-то делась из его поля зрения. Потом, очень быстро вернулась, и, крепко взяв его за рукав, куда-то потащила.

– Я домой не пойду! – забубнил набычившийся Олег.

– И не надо! – Аня открыла перед ним дверцу машины и подтолкнула. – Садись. И возьми!

Как она помнила, что в критические моменты Олегу срочно надо было что-то съесть? Он удивился только на секунду, зацепившись за это каким-то краем рассудка, а потом впился зубами в бутерброд с колбасой.

Аня ничего не спрашивала, он ничего не говорил, просто как побитый пёс, переживал боль и старался прийти в себя.

– Прибила бы гадину! – думала Аня, представляя, как спускает с лестницы эфемерное создание, которое как клещ накрепко впилось в её друга – мальчишку, в которого она была отчаянно влюблена в детстве.

– Ну, давай, давай, Олежек, соберись и вышвырни эту пиявку из своей жизни! Как я тогда удержалась и не выкинула её в окно той кафешки? Однако, самообладание – наше всё!

Она ни словом не соврала Элечке. Действительно счёт того самого Александра был положительным и на нём было целых двадцать три тысячи рублей!

– А что? Вполне приличная сумма. Всё ж в сравнении познаётся, – мрачно улыбалась Аня, – И кредитов непокрытых нет – опять я не соврала. А то, какая там у него роскошная двухкомнатная недвижимость, правда, в ипотеке, и, хотя договор ипотеки на его жене, задолженность всё равно будет делиться пополам – это, милая, пусть тебе сюрпризик будет! Лично от меня! – думала она.

– И объектов недвижимости действительно несколько – та самая ипотечная двушка и доля в родительской квартирке. Какая я правдивая… Аж сама себе нравлюсь!

– Ань, как же так? – глухо спросил Олег, прожевав третий бутерброд – кто бы знал, как она, оказывается, стремительно умеет их делать. – Как так можно?

Аня много чего могла бы сказать по этому поводу, но разумно молчала, давая другу детства выговориться.

– И что делать будешь? Простишь? – нейтральнейшим тоном мягко уточнила она, когда он замолчал.

– Да вот ещё! Я и так, как ни глянь, выхожу баран бараном! – он невольно пощупал макушку и покосился на прыснувшую Аню. – Смешно тебе, да?

– Да я бы ей сейчас все… крылышки пооборвала бы! – внезапно злобно прищурившись прошипела Аня, – Так. Ладно, это всё потом. Давай к делу!

– К какому? – удивился Олег. – Не понимаю…

– Верь в меня, Ёжик! – гордо откликнулась Аня, напомнив другу детства мультик, который они видели уже будучи довольно-таки взрослыми, но хохотали над ним с превеликим удовольствием.

– Счас всё объясню! Если ты не намерен прощать фею за то, что она гм… нафеячила, то это означает развод. Если развод, то, как я понимаю, спонсировать будущую счастливую жизнь своей бывшей, ты не жаждешь?

– Ни разу! – мрачно подтвердил Олег, не замечая, как подруга очень умело вытягивает его из пропасти, куда он безнадёжно падал. Вытягивает, заставляя думать о насущных, необходимых вещах.

Нет, конечно же, боль от этого удара, такого подлого и грязного удара, нанесенного незаслуженно и в спину, не пройдёт ещё долго, но вот сейчас он точно не будет предаваться отчаянию, делать глупости или необдуманные поступки.

– Чу́дненько! – одобрила Аня. – Квартира у тебя родительская, разумеется, добрачная, это не делится. А какие-то крупные покупки ты в период брака делал? И что с бизнесом?

Олег призадумался, а потом довольно мрачно хмыкнул.

– Знаешь, просто свезло… Хотел дом загородный построить, а тут подвернулся случай выкупить соседний дом – рядом с одним из автосервисов. Мы с отцом решили расширить магазин, и разместить его там. А бизнес-то у меня весь на родителей оформлен. Так изначально повелось, я и не стал просить переоформлять.

Аня покивала – отец и мама у Олега любящие и дружные, он у них один, действительно, лишние переоформления делать было не с руки. Тем более, что она заподозрила, что его родители опасались какой-то каверзы от трепетной Элечки.

– То есть, с точки зрения имущества вы делить будете только машины? – уточнила она.

– Именно так, – кивнул Олег.

– Слушай… а может, ты тогда будешь просто крайне благороден? – рассмеялась Аня.

– В смысле?

– Ну, возьмёшь и отвезёшь Элечку прямиком к этому… как его… – Аня вовремя вспомнила, что она как бы не знает имени ловеласа, а Олег его не называл. – Так сказать, передашь с рук на руки! Ещё и пригрозить можно, чтобы не вздумал отказываться от этакого сокровища! Возврату и обмену феи не подлежат! Ты ж на вид гроооозный! – насмешливо протянула она.