Коробка таблеток от депрессии

– Какой ты молодец! Я-то её уже полтора месяца пыталась приручить. И её и котяток. Ты, кстати, не знаешь, где они?

– У нас! Я сначала котика сумел выловить, а потом кошечку, – Костя вроде даже удивился. Тётка-то не такая уж и мрачная. Только вот глаза странно поблёскивают, словно плакать собралась.

– Как же я рада! А я-то думала, погибли! Ахмед! Ну, что ты стоишь? – она повернулась к страшно довольному дворнику, который прятался за лопатой в надежде, что его не заметят.

– Так радуюс! – признался улыбающийся дворник. – Кот живый, эт, хорошо!

А Костя-то так от него прятался, опасаясь, что дворник найдёт кошку и котят и что-то им сделает.

– Ой, ну, что ты стоишь? Иди скорее, она же боится! – запереживала Раиса Викторовна. – Вот мальчишки пошли! Погоди, я тебе дверь в подъезде открою, а то у тебя руки заняты.

Она смотрела в спину Костику, который торопился с кошкой домой и не замечала ни нечищеного снега, ни того, что замёрзла, ни Ахмеда, который улыбался так, словно ему половину Самарканда подарили.

– Надо же… Какой, оказывается, парнишка душевный. И семья славная. А я-то… Уууу, напридумывала! Ну, кто ж знал, что он такое исключение? Вот в моё время…

Она машинально отправилась в подвал, забрала оттуда Васину переноску и, решив поставить новым соседям под дверь, шла, припоминая «её время».

– А ведь был у нас в классе Гавришин, который кота избил, его соседка спасла. И Света Душикова, которая котят топила. Сама топила и говорила, что ничего тут такого нет. И Аня Ванина, которая мечтала, что её дворняжка умрёт, а ей тогда родители пуделя купят. Они-то тоже были. Значит, дело вовсе не во времени, а в самих людях?

Она зашла домой, положила в переноску несколько пакетиков лакомств для кошек и написала записку: «Добро пожаловать! Мы вам очень рады! Cпасибо, что приютили кошачью семью».

Вечером, когда мягкий тёплый свет заливал её кухню, а на руках улеглась самая шустрая из кошек, когда пофыркивал чайник, подпевая дружному кошачьему мурлыканью, она вдруг поняла, что стала счастливее. И не только потому, что котята живы, что и они, и кошка пристроены, а ещё и потому, что мир неожиданно оказался не так уж и плох!

Нет, Раиса Викторовна не стала очень доверчивой. Она по-прежнему подозрительна и любит мечтать о расследованиях в духе мисс Марпл. Правда, с Максимовыми неожиданно подружилась.

– И новые люди могут быть ничего себе. И подростки нынче очень даже ничего… кто бы что не говорил. И да, мальчик-то абсолютно прав! Кошка в руках гораздо лучше журавля в небе!

Что растёт на яблонях Бирюка

Обычный продуктовый магазинчик был до отказа заполнен гневным голосом одной из покупательниц:

– Я на вас в СЭС пожалуюсь! Что такое? Почему у вас кошка какая-то между дверей сидит? Помойное животное! Грязная, заразная! А тут продукты! И почему это я должна ходить рядом со всякой гадостью?

Пронзительный голос словно пробивал голову навылет.

Продавцы переглядывались обреченно. Покупательница была из постоянно-невыносимых. Никому не было понятно, почему она упорно ходила в их магазинчик, если запросто могла покупать продукты где-то в другом месте.

– Зой, выгони ты кошку! – велела Марина.

– Сама выгони! На улице дубняк и дождь, я не пойду! – дёрнула плечом Зоя. На самом деле, кошку было очень жалко. Мокрая шерсть облепила худое тельце, она забилась в самый дальний уголок в надежде, что её не прогонят на холод. Но как назло именно сейчас в магазин занесло эту крикунью!

– Вы что? Меня не слышали? Я же вам сказала избавиться от этой гадости! Где ваш хозяин?

Нет, день для несчастной животины был страшно неудачным. Зоя уже собралась было потихоньку вытянуть кошку из предбанника и через заднюю дверь проскочить с ней в подсобку, как вдруг у входа в магазин нарисовался Бирюк!

Бирюков Игорь Сергеевич – хозяин магазина был человеком очень хмурым, нелюбезным. Никогда не поддерживал шутки или смех продавщиц, не балагурил. Жестко гонял за любую провинность или неопрятность – видать сказывалось военное прошлое. И он терпеть не мог животных!

В прошлый раз все продавщицы видели, как он забрал крошечного котёнка, случайно заскочившего в магазин! Котёнка они пытались приютить. Прятали в подсобке почти неделю. Ну, не на мороз же его выкидывать. Так нет… Внезапно приехал Бирюк, зашел в подсобку, обвёл тяжелым взглядом уголок, где наивно мурлыкал рыженький тёплый комочек, поджал губы, хрюкнул что-то неодобрительное на продавщиц и забрал котика!

– Выкинул где-то подальше! – плакала Зоя. – Вот же! Бирюк! Одно слово, Бирюк!

А собака? Они не видели, кто привязал молоденького полукровка-овчарёнка к поручню у магазина. Зато все покупатели обращали внимание на вытянувшуюся в струнку псину, которая ждала, когда же за ней придут! Привязали-то утром, а вечером стало понятно, что никто не вернётся за собачьим подростком. Никому он не нужен!

Марина от безнадёги и позвонила Бирюку. – Игорь Сергеевич, что делать?

Тот только буркнул что-то мрачное, приехал, презрительно глянул на свой персонал, отвязал поводок и уволок щенка в машину.

– И тоже больше никто пёсика не видел! Прямо жалею, что ему позвонила! Надо было просто отвязать поводок, и пусть бы бежал. Может, прибился бы к кому-то! – говорила потом Марина подругам.

И вот сейчас, как назло, принесла нелёгкая в магазин Бирюка!

– Где ваш хозяин? – взвизгнула вредная тётка. – Где, я вас спрашиваю?

– Я хозяин! – Бирюк чем-то напоминал медведя. Когда он заходил в магазин, площадь его как-то сжималась, уменьшалась на глазах. – Что случилось?

– А вы что, слепой? Не видите? Антисанитария полная! Кошка какая-то драная между дверями!

– Нет там уже никакой кошки, – глухо сказал Бирюк и продавщицы обреченно переглянулись, мысленно прощаясь с несчастной кисой.

Скандальная баба повизжала ещё что-то, впрочем, уже значительно менее пронзительное, купила пачку геркулеса и убралась. Бирюк тоже ушел, напоследок окинув подчиненных мрачным взглядом.

– Пропала бедняга! – вздохнула Зоя.

– Да, вывезет на трассу и кинет! – кивнула Марина. – Прям хоть увольняйся!

И именно в этот злосчастный, неудачный для животных магазин, через пару недель и пришла совершенно необычная кошечка.

– Ой, Зойка, глянь! Глазища-то какие! Прямо фиалковые! – ахнула Маринка, увидев изящную кошачью мордочку, показавшуюся в дверях.

– Мамочки, какая красавица! – Зоя не выдержала и вынесла гостье пару колбасных обрезков.

– Мррря! – очень мелодично отозвалась кошка.

– Как спасибо сказала! – рассмеялась Зоя. – Ах, ты какая! Породистая, небось. Ой, Марин, а худаааяяя! Неужели, бросили и такую?

– Да всяких бросают! – безнадёжно махнула рукой Марина. – Выведи ты её. А покормила зря! Она ж теперь запомнит, возвращаться будет.

Кошка и не подозревала, что её собираются выгнать. Ласково потёрлась о протянутую руку, поставила изящную лапку на Зоино колено, заглянула в лицо.

– Эх, милая, я б тебя взяла, да только куда? В квартиру-то не возьмёшь! Вот был бы дом свой, тогда да! – тяжело вздохнула Зоя.

– Нет, ну это уже безобразие полное! Вы их ещё и приманиваете здесь! – знакомый, отвратительно-пронзительный голос раздался от дверей магазина. – Опять какая-то мерзкая кошка, да ещё на торговой площади! Ну, всё! Сейчас я вам устрою!

Кошка, перепугавшись покупательницы, забилась под прилавок, а та, начала звонить по каким-то загадочным телефонам, собираясь примерно наказать торговую точку за постоянные нарушения санитарных норм и прочих правил!

– Вызывайте своего хозяина немедленно! Иначе… Иначе я полицию вызову!

– Да полицию-то почему? – удивилась Марина.

– Потому, что они приедут на вызов! – загадочная аргументация покупательницы заставила Марину набрать номер Бирюка.

– Сейчас подъеду! – глухо прогудел он. И правда, прибыл быстро. Хмуро выслушал скандалистку, вздохнул, вытащил кошку из-под прилавка и уехал.

– Ну, добились? Он теперь её выкинет где-нибудь на дороге! А всё из-за вас! – не выдержала Зоя. Как ни странно, покупательница довольно кивнула и гордо удалилась, напрочь забыв, зачем, собственно, в магазин шла.

– Всё! Это последняя капля! Не могу больше! Увольняюсь! – решила Зоя. – Ненавижу этого типа! Бессердечная гадость, а не человек! Всё, вот месяц отработаю и уйду!

Через неделю Зою позвала в гости Настя – давняя знакомая, жившая в частном доме в соседнем посёлке.

– Зойка, а что ты такая мрачная?

– Да вот, увольняться решила. Ненавижу Бирюка! Да ты его знаешь, вы ж в одном классе учились. Он и в школе таким гадом был?

– Игорь? А что он такого сделал-то? – Настя удивленно подняла брови. – Он, конечно, не образец воспитанности и яркой харизмы, но очень приличный мужик.

– Приличный? Да он кошек и собак знаешь сколько сгубил? – Зоя вспомнила последнюю кошку, её фиалковые доверчивые глазища и чуть не заплакала.

– Погоди. Ты сейчас о ком? О Бирюкове?

– Ну, да! А о ком же? Да, понятно, к нам часто подбрасывают живность, да и сами они приходят погреться. Ну, что жалко тебе? Пусть посидит, мы потом выпустим. Так нет! Всех забирает и выбрасывает!

– Куда выбрасывает? – опешила Настя.

– Не знаю! На трассу, наверное. Их больше никто не видел, – зло выпалила Зоя. – Ненавижу его!

– Зой, а хочешь я тебе кое-что покажу? – вдруг улыбнулась Настя. – Пошли, прогуляемся!

Зоя шла насупившись, хмуро косилась на знакомую. Приехала-то в гости, да ещё на жизнь пожаловаться, а её куда-то тянут!

– Вон, смотри! Может, узнаешь, кого? – Настя показала рукой на большой дом за крепким забором. На кирпичном столбике забора сидела изумительно красивая кошка с фиалковыми глазами.

– Это чего? – ахнула Зоя. – Он что, её себе оставил?

– Да у него кошек штук двенадцать и четверо собак. И да, одна именно что похожая на овчарочку. Молоденькая такая. Вон, смотри, ещё один сторожевой зверь! – Настя рассмеялась, потому что на дереве около забора показалась рыжая пушистая рожица.

– Ой, и Рыжичек тут! – Зоя вдруг сообразила, что видит она как-то плохо. Вытерла слёзы и кинулась Насте на шею. – А я-то думала – изверг!

– Он просто медведь-медведем, никогда не был очень любезным или вежливым, душой компании. Зато настоящее золото, когда помощь кому-то нужна! И семья у него классная. Так что не суди так опрометчиво, пока не увидишь, что на деревьях у человека растёт. У кого-то на яблонях – яблоки, а у Бирюка на яблонях – кошки! – рассмеялась Настя.

– Пошли, чай пить и пирог есть, тем более что тебе теперь, насколько я понимаю, новую работу искать не надо. Можем отпраздновать этот факт!

Зоя ехала домой в автобусе и чувствовала себя… счастливой.

– Ну, надо же! Вот тебе и Бирюк!

Когда она рассказала Марине и сменщицам, те только ахали, а потом дружно вытирали глаза.

– А мы-то кости ему перетираем, да костерим почём зря! – покачала головой Марина. – Так, девочки, мне прям неловко стало. Может… это… окна помыть в виде извинения?

Игорь Сергеевич давно махнул рукой на попытки объяснить продавщицам, что нельзя животных в магазине прятать, попадутся СЭС – проблем будет море! Не понимал он и их косых взглядов.

– Ну, жалко – возьми себе! Ни у одной же нету животинки. А всё туда же! Аж дырки во мне взглядами прожигают, мол, не оставил. Да нельзя им тут! И плохо, даже если не брать СЭС в расчёт. Люди-то разные. Кто-то погладит, а кто-то пнёт. Или вот убегут, пропадут!

Он подъехал к магазину с полным багажником свежего хлеба и удивленно уставился на сияющие на неярком ноябрьском солнышке окна. – Чего это у нас такое?

– Ой, Игорь Сергеевич! Вы приехали? – Марина почти напугала Бирюкова, выглянув из дверей и сияя радостной улыбкой.

– Ну, да… А что? – осторожно уточнил он.

– А мы вас так ждали! Мы вам так рады!

– Да ладно… – хотел сказать Бирюк, но промолчал по привычке. Хотя, удивился, конечно, от души.

А через два месяца, после нового года, на пороге магазина возник дрожащий от холода белоснежный комок, с трудом произнёсший тонкое «мяяяя». На большее иззябшего котика не хватило.

– Ой, Марина, смотри! – Зоя переглянулась с напарницей.

– Что, Игорю звонить? – вопросительно подняла брови Марина.

– Знаешь… Не надо! Я тут подумала… У него дом большой, конечно, и участок есть. Но всех там много. А у меня квартира, но живём-то вдвоём я и мама. И в квартирах тоже кошек держат. Да и мама совсем не против, я спрашивала. Так что этот – мой!

Маринка посмотрела на молоденькую Зою, поднявшую котика на руки, и кивнула головой. – Идёт! А следующего я своей тётке пристрою. Она, как про Бирюка услышала, всем своим подругам рассказала, и они теперь к нам в магазин ездят. А сама тётушка тоже решила животинку завести. Раз уж бирюки такие бывают, то неужели же у нас сердца нет? А ты давай, дуй домой. Отнеси котейку и возвращайся! А то я передумаю и себе его заберу!

Дом в конце дороги.

Зарёванная Ника обиженно всхлипывала, изливая подругам душу.

– Ууууушёёёл! Соооовсееем! Сказаааал, что на развооод подаст!

Подруги в количестве четырёх штук активно ругали Макса – мужа Ники и сочувствовали ей. Нет, ну, в самом-то деле, что этому придурку было ещё надо? Ника- симпатичная, фигурка, личико, всё очень даже ничего, а ноги так и вовсе красивые. Хозяйка классная, готовит – пальчики оближешь. Собственно, одна из подруг этим и занималась.

– Шикарный плов! Небось, до скандала готовила? – уточнила Ирка.

– Даааа…– всхлипнула Ника.

– Оно и понятно. После такого и готовить-то не захочется, – Ирка всегда была особой приземлённой и выражения чувств особо не приветствовала.

– Да что ты про плов-то! Тут трагедия такая! Неее, все, все мужики козлы! – решительно заявила белокурая полненькая Лина, которая тайно считала, что Макс ушел совершенно правильно! Мало ли девушек вокруг, чего надо обязательно с этой Никой жить? Вот с ней, Линой, можно ничуть не хуже, а то и лучше!

– Точно! А какая любовь была, какая любовь! Неее, девочки, точно какая-то баба его окрутила! – добавила третья подруга – Мила. Она была замужем и очень следила за собственным мужем, поэтому, посматривала на дурёху Нику свысока. С её-то супругом такого точно не случится!

– Да нет же! – пароходной сиреной взвыла Ника. – Он сказал, что это из-за собааакииии!

Девицы сочувственно переглянулись. Ну, слону же понятно, что это отговорка, да ещё такая… Из тупых! Да разве же нормальный мужик бросит жену из-за какой-то собаки?

– Ник, ты, главное, не обижайся, но это он явно соврал! – «утешила» подругу Ирка. – То есть собака-то явно присутствовала, но не та, что у вас жила, а такая… ну, женского рода.

Ника вытерла слёзы и хмуро глянула на Ирку. Почему-то ей захотелось срочно выгнать их всех из кухни, а заодно, и из квартиры, запереть дверь и повыть в голос!

– Не изменял он мне! – упрямо мотнула она головой.

– Да ладно… – снисходительно разулыбались девицы. – Всё с тобой понятно! Носилась со своей великой любовью, как курица с яйцом, вот и проглядела!

– Надо бы проверить, кто она! – загорелась Мила. Она жила в соседнем доме с родителями Макса. – Я прослежу!

Ника безнадёжно махнула рукой. Она была уверена в том, что никакой другой женщины не было.

Проводила подруг, порыдала над посудой, припомнив, как они с Максом её выбирали, потом переместилась с воем и всхлипываниями в спальню. Тут же пожалела об этом, потому что в спальне о Максе напоминало всё! Буквально всё, от обоев до перегоревшей лампочки в люстре, которую он хотел вкрутить до командировки, но не успел.

– Чего? Чего тебе ещё надо было? – она глянула на себя в зеркало. Да глаза заплаканные, лицо… ну, лучше не рассматривать, но это же из-за него! А так-то… Красавица-жена, квартирка как на картинке. Еда – как в ресторане. – Чего?!

Она так ждала его! Приготовила вкуснейший плов, до блеска убрала квартиру, а ещё… Ещё сделала то, о чём давно мечтала – отдала Герду. Нет, конечно, она бы никогда не выбросила собаку мужа на улицу! Она долго искала ей самые-самые хорошие и заботливые руки, а когда нашла, едва дождалась, пока Макс уедет, и отвезла псину в её новый дом.

– В нашем доме она никак не нужна! – объясняла она родителям и те кивали. Да, действительно! Ну, какая собака в городской квартире! Да ещё такой ухоженной квартире! Вылизанной до блеска, с замечательным свежим ремонтом. Нет, не для того они дочери квартирку покупали, чтобы псина зятя там лапами по паркету шоркала!

– Пришел со своей сучкой в твой дом, так пусть скажет спасибо, что ты её не выкинула! – припечатала Никина мама.

– Нууу, если уж по справедливости, то у него тоже квартира есть… – попробовал было напомнить Никин папа, но свирепый взгляд супруги заставил его привычно замолчать.

– Есть! Вот пусть бы там свою сучку и держал! – прищурилась тёща.

– Так они же сдают… – совсем тихо напомнил тесть.

– Значит, псине действительно нет места! – сделала выдающийся логический вывод тёща, когда узнала, что дочка пристроила дурацкую дворнягу. Зато, после того как зять, вернувшийся из командировки, вместо радости о том, что вечная головная боль с выгулом и шерстью исчезла навсегда, устроил скандал и ушел, только обрадовалась:

– Никочка, не плачь, звёздочка моя! И ничего такого страшного! Вот, у тёти Любы сынок гораздо, гораздо лучше твоего Макса. Разведут вас быстро, хорошо, что детей не нажили, а дальше… – Никина мама изначально ратовала за сына своей подруги и Макс ей сразу не нравился!

– Мам, я с сыном тёти Любы на одном гектаре не сяду! – взвилась Ника, – Мне кроме Макса никто не нужен!

После перечисления любящей матушкой недостатков Макса, неблагодарная дочка не только не утешилась, но оскорбилась, и заявила, что любит только его и ни с кем больше никогда не будет.

– Ну и сиди тогда, и реви! – заявила обиженная матушка и удалилась, оставив Нику в одиночестве со слезами и непониманием.

– Как? Как он мог? А? – она всё ещё причитала, когда её отвлёк звонок смартфона. – Может, это Макс? – Ника схватила дорогой смартфон – подарок мужа. – Ааа, это вы… – невесело поприветствовала она звонившего.

– Приезжал ваш муж, устроил дикий скандал. Требовал отдать ему его собаку! – загудел в трубке голос «очень хороших рук» – мужика, которому Ника пристроила Герду. – Вы ему передайте, что я в следующий раз полицию вызову и сдам его! Орёт, за грудки хватает! Что такое-то, в самом деле!

Ника невольно прислушалась. – Вы вернули ему Герду? – с надеждой спросила она. Её вдруг осенило, что если Макс заберёт свою собаку, то он вернётся к ней! Ну, ладно уж… Она потерпит псину.

– Да она ж сбежала неделю назад. Почти сразу, как вы её мне привезли. Вывернулась из ошейника, сука такая! Прихожу на двор, а там цепь у будки валяется, а твари этой нет, уж и след простыл! А он приехал, давай требовать, а как узнал, чуть не зарыдал, а потом едва не придушил меня! Трясёт за грудки, глаза бешеные! А я что? Я её не украл, вы мне её сами отдали! Так что я жаловаться буду! Пусть только попробует ещё…

Ника уронила смартфон вместе с голосом мужика на диван и уставилась в окно.

– Значит, я тут по нему убиваюсь, а он там из-за шавки чуть не плачет? Гад! – разозлилась Ника. Так разозлилась, что даже слёзы закончились. – Ну и проваливай, идиот! Не больно-то нужен!

Ника от злости на мужа даже поужинала, посмотрела какое-то ток-шоу, из тех, которых он не переносил, тоже, наверное, назло ему. А потом улеглась спать. – Вот проснусь завтра и всё будет хорошо! – заявила она себе.

Нике очень хотелось есть и было холодно. Странное ощущение того, что она босая, заставило опустить глаза вниз. Вместо красивых стройных женских ног она увидела…

– Лапы? Что за ерунда? Какие ещё лапы?

Она подняла руку, чтобы пощупать лоб и выяснила, и с изумлением увидела, что перед её глазами оказалась странно вытянутая… – Лапа? Да что это такое? Что со мной?

Ника покрутила головой. Она стояла на обочине дороги в отвратительной каше из снега и дорожной грязи.

– А ну, пшла отюда! Пшла! Сказано тебе! Поразвелось бездомных, давно надо отлов вызвать! – заорал на неё какой-то мужик, из припаркованной невдалеке машины.

Ника видела его странно, она словно снизу вверх смотрела в сердитое лицо.

– Да какая я тебе собака! Глаза разуй! Я человек! – крикнула она.

– Ах, ты ещё и гавкаешь на меня! Будет тут всякая паршивая сучка пасть открывать! – мужик схватил кусок снега, отвердевшего до ледяного состояния, и швырнул в Нику.

– Ой, мамочки, больно! Больно же! Ты что, с ума сошел? Я сейчас полицию вызову! – закричала Ника, которую никто никогда и пальцем не трогал. Она кричала от боли и злости, а потом уже от страха, потому что мужик начал выбираться из машины, явно собираясь продолжить! Она увернулась от следующего куска, закричала гневно, и только тогда сообразила, что не кричит, а лает!

Удирая со всех ног, то есть, наверное, лап, она долго слышала проклятья того мужика, и остановилась только когда почувствовала, что силы у неё совсем закончились.

– Я сейчас упаду и умру! – решила она. – Что со мной? Я что, стала собакой? Ну, так же не бывает. Аааа, я сплю. Я просто сплю и сейчас проснусь! – сообразила она.

И действительно проснулась. Проснулась, мокрая от холодного пота, поперёк кровати, с обмотанным вокруг тела одеялом, сброшенными на пол подушками и диким ощущением, что она сейчас опять станет собакой и окажется там, где бесконечная обочина дороги, темнота, холод.

– И есть, есть очень хочется! – проговорила она, трясясь от озноба.

Полночи она просидела на кухне, завернувшись в плед и стуча зубами – никак не удавалось согреться. Нет, она и поела, и чаю горячего напилась, только вот… Стоило чуть закрыть глаза, как накатывал страх оказаться в том кошмаре!

– Дура ты, что ли? Ну, нарыдалась, стресс, вот и приснился кошмар. Подумаешь… Ерунда! Сейчас я пойду и лягу и ничего мне сниться не будет!

Мягкая кровать, уютная, тёплая спальня, тишина и приятные запахи. Ника устроилась поудобнее и…

– Нееет! Опять! – она бежала куда-то, сама не зная куда. Слева ехали машины, обдавая её ледяными брызгами грязи, лапы болели, их щипала соль, которой дорога была щедро посыпана, голод скручивал внутренности в тугой безнадёжный комок.

– Ну, и ладно! Ну, ночь такая у меня! Не буду сегодня спать! Подууумаешь, одну-то ночь не поспать! -Ника проснулась, когда кто-то на заправке бросил ей кусок булки от хот-дога, но стоило только к нему кинуться, как крупная собака, явно местная, заправочная, с рыком бросилась наперерез и выхватила кусок прямо из-под носа.

– Ппппрочь отсюда, а то прррибью! – рычала местная собака, Ника позорно бежала, и тут проснулась.

– Бред, какой бред! – она стояла под очень горячим душем, но никак не могла избавиться от ощущения холода, босых ног и безнадёжности. – Ладно, ничего! Завтра всё-всё наладится! – она повторила это раз сто, и на работу отправилась невыспавшаяся, но уже без слёз.

– Ник, ты как? – c деланным сочувствием уточнила у неё соседка по кабинету – Нина. – Не вернулся, да? Ну, муж твой. И чего мужикам надо? Причину-то какую-то назвал? Или просто загулял?

– Причину? – Ника хотела было огрызнуться, сказать, что это Нину никак не касается и замерла. – Причина! Ну, конечно!

Она торопливо шла домой. – Вот сейчас поем, лягу и высплюсь! Главное-то что? Главное, понимать причину кошмара! Я думала про эту заразу Герду, потом выяснила, что она сбежала, вот моё подсознание и устроило такой финт! Ничего-ничего… Я уже всё поняла, и никаких кошмаров не будет.

Как же! И на эту ночь, и на следующую, кошмар приходил как по расписанию! Иногда Нике в собачьей шкуре удавалось что-то перехватить из еды, но чаще она видела дорогу с безнадёжным пониманием того, что она потерялась, ощущала голод, страх, босые иззябшие ноги, болевшие от соли и льда.

Странным становится мир, когда смотришь на него не с высоты собственного взрослого роста, а словно собачьими глазами. Сколько опасностей и потерь, сколько бесконечных дорог и тоски, сколько того, что перестаёт замечать взрослый человек! Может, дети, именно из-за роста больше сочувствуют собаке и кошке, да хоть дождевому червяку? А, может, это потому, что не вырос ещё защитный панцирь, покрывшийся вдобавок острыми шипами. Панцирь под названием: «не подходи со своей бедой, заколю».

Странно, но мысли о муже словно отошли на второй план. Ника толком не могла спать из-за повторяющихся кошмаров, и развод стал казаться чем-то далёким, не таким и важным.

Ника столько всего видела в этих снах и так измучилась… Нет, сначала она просто злилась. Злилась на кошмары, на проклятую Герду, сбежавшую из отличных условий, и теперь терзавшую её в снах, на всё, что её окружало, а потом одним из вечеров наткнулась на Гердин матрасик, который она забыла выкинуть.

– Мягкий… – Ника неожиданно села на него и вдруг сообразила. – Герда ведь никогда не жила в будке на цепи! Она же только в квартире жила, и вдруг оказалась… Ой, мамочки! Мамочки, что же я наделала?! И Макс… он же с ней всё время был!