Темная страсть

Меня под конвоем вывели из здания и посадили в автомобиль. Он тронулся, я поняла, что всё – это конец.

Глава 17

Автомобиль несся с бешеной скоростью и притормаживал лишь на крутых поворотах. Обычно я боюсь больших скоростей, но тут мне всё равно. Я даже хочу, чтобы мы врезались куда-нибудь или упали в кювет – это хоть маленький, но шанс вернуться домой.

От одной мыли о Кирилле всё сжималось и нестерпимо хотелось плакать. И не просто плакать, а выть взахлеб, не сдерживая себя, и кричать во всё горло от безысходности. От осознания того, что я сама, собственноручно разрушила свою жизнь. Да ладно я! А Кир? Он там с ума сходит. И из-за чего? Из-за моей глупости. Все наши проблемы, все мои обиды теперь мне кажутся мелочными и не значительными.

Автомобиль остановился возле заброшенного пирса. Там нас уже дожидался потрёпанный катер. Название судна от времени стерлось, и всюду виднелась ржавчина. Состояние пирса было не лучше, чем у катера. Мои ноги так и хотели попасть в дыры в прогнившем деревянном настиле, но Николос всегда подхватывал меня и не давал упасть.

Как только мы поднялись на катер, мотор заревел, и мы отплыли. Мне выделили крохотную вонючую каюту, в которой я и просидела всё время. Утром следующего дня мы опять сели в автомобиль, и через два часа я уже поднималась по трапу самолета.

Частный самолет был оборудован двумя спальнями: одну заняла я, другую – Руди.

Сидя на кровати, я осознала, что каждое мгновение всё дальше и дальше отдаляет меня от Кирилла.

Дверь открылась, и ко мне зашел Николос. Он кинул сверток на кровать.

– Можешь помыться и переодеться, – Руди открыл узкую дверь, показывая, что у меня в комнате есть душ.

– Не хочу, – отвернулась от него и от его плотоядных взглядов.

– Дело твоё, – бросил мужчина и вышел.

Через несколько минут мне принесли поднос с едой. От запаха запеченной рыбы меня затошнило. Еле успела добежать до ванной, где меня вырвало. Умылась холодной водой и, прихватив с собой небольшую посудину, легла на кровать.

Самолет набирал высоту, и меня затошнило ещё сильней.

– Ты вся бледная, – открыла глаза и увидела Николоса, он хмуро посмотрел на нетронутую тарелку. – Если ты сейчас не начнешь есть, я сам засуну еду тебе в рот и заставлю проглотить. Я жду! – крикнул мужчина.

Села и, взяв с тарелки кусочек хлеба, откусила его. Реакция организма была мгновенной – меня тут же вырвало.

– Ты хоть воду пей, – посоветовал Руди, матюгнулся и вышел. Больше он меня не беспокоил.

На следующий день мы приземлились и опять куда-то ехали. Я даже не смотрела на дорогу. А какая разница, где находится твоя тюрьма

Автомобиль затормозил. Я услышала скрип открывающихся ворот, но все равно не поднимала головы и продолжала смотреть в пол.

– Выходи! – скомандовал Николос.

На улице дул холодный ветер, и Руди быстро потащил меня по дорожке, в направлении мрачного огромного замка, наверняка построенного в средневековье.

Мы зашли внутрь, сердце бешено забилось – по лестнице спускался Шиманский.

В душу закрался ужас – в прошлый раз он меня чуть не убил, а сейчас я полностью в его власти. И он точно не упустит шанс ударить Беккера посильней. Что он задумал – отошлёт меня Киру по частям?

Шиманский подошёл, я зажмурилась. Мужчина крепко меня обнял.

– Здравствуй, доченька, наконец-то ты дома.

Шиманский выпустил меня из объятий. Понимание услышанного пришло не сразу. Всё складывается. Кир говорил, что один из моих родителей – сильный демон из его мира. Когда я увидела впервые Шиманского, его внешность и голос показался мне знакомыми. Нутром чувствую, что я услышала правду.

– Да ты устала, моя девочка, тебе надо отдохнуть. Поспи, приди в себя, а после мы поговорим. Но прежде, – он подошел к столу и взял стеклянный стакан, наполненный темной жидкостью, – выпей это, – он протянул мне его.

– Что это?

– А это, дочка, чтобы ты глупостей не наделала. На, пей, – он ещё раз протянул мне стакан. Запах гнили и подвала ударил мне в нос, и я отвернулась.

– Нет, – твердо ответила ему.

– Николос, – обратился он к мужчине и кивнул в мою сторону.

Руди подошёл сзади и обхватил меня, лишая возможности сопротивляться. Он больно нажал на щеки, и мой рот открылся. Шиманский влил мне мерзкую, вонючую жидкость, а Николос заставил её проглотить.

Когда всё закончилось, меня отпустили, и я повалилась на пол.

Две женщины подбежали ко мне, подняли, и повели наверх. Они завели меня в темную комнату и оставили одну. Подергала дверь – конечно, заперта. Шатающейся походкой добрела до окна, заглянула за задернутые шторы – решётка.

Опустила голову, закрыла глаза и пытаюсь сдвинуть с места хоть что-нибудь. Бесполезно – всё на своих местах. Не зря Шиманский напоил меня этой дрянью – я теперь беспомощная, как котёнок.

Не знаю, сколько просидела, смотря в одну точку, но когда вернулись женщины, сказали, что уже вечер.

Сначала меня раздели, потом помыли и надели чистую одежду. Мне было всё равно.

Они завели в огромный зал, за массивным деревянным столом восседал Шиманский. Он рукой показал на стул возле себя, но я демонстративно села напротив.

– Ну что, Юля, пришло время поговорить, – Шиманский излучал дружелюбие.

– А нам есть о чем?

– Я твой отец.

– Да! А где ты был всё это время? – задала закономерный вопрос, хотя в душе радовалась, что меня не воспитывало это чудовище.

– У меня были причины оставить тебя. И когда я тебе о них расскажу, надеюсь, ты поймешь меня и поддержишь. У меня на тебя большие планы.

– Меня твои планы не волнуют. Единственная причина, по которой я с тобой говорю – я хочу знать, кто моя мама, и где она?

Лицо у мужчины стало жёстче, и он отвел взгляд.

– Твоя мать умерла. Давно.

– Умерла, – сорвалось с губ. – А что случилось?

Шиманский скривился, ему явно не понравился вопрос.

– Заболела и умерла, – несдержанно ответил он.

– А кем она была – человеком или…

– Ведьмой! Твоя мать была ведьмой! – уже криком ответил мужчина. – Юля, все вокруг знают, что эту тему поднимать нельзя. Раз спросила – я ответил, и больше не зли меня расспросами о ней.

– В таком случае, нам не о чем больше говорить, – встала и хотела уйти, но Шиманский быстро вернул меня в сидячее положение.

Мужчина резким движением пододвинул ко мне тарелку и без разбору накидал в неё еды.

– Ешь! – прозвучал приказ.

– Я не голодная.

Шиманский фыркнул.

– Ешь, если не хочешь повторить утренний опыт.

Сомнений, что он выполнит свою угрозу, у меня не было. Взяла вилку и подцепила печеный картофель.

– Зачем я тебе нужна? – решила всё же с ним поговорить. Лучше знать, что тебя ждет, чем мучиться от неизвестности.

Шимансий расплылся в довольной улыбке – видимо, очень хочет высказаться.

– Первое – мне нужен наследник.

Поперхнулась.

– Я-то тут причём? – тут же выпалила я.

– Ты мне его родишь!

– Я?! – он что, хочет…. даже мысленно не смогла произнести фразу до конца.

– Да не делай ты такие испуганные глаза. Ты моя дочь. У нас так же, как у людей, такие связи не приветствуются.

Выдохнула.

– Юля, наследником может стать не только сын, но и внук! – из его слов поняла, что Шиманский в качестве наследника рассматривает только объект мужского пола.

– Не понимаю, зачем я-то тебе для этого – роди сам!

– Самая умная?! – Шиманский ударил кулаком по столу так, что вся посуда подпрыгнула. – Ни одна женщина не забеременела от нас в этом поганом мире, кроме Елены, – сердце сжалось: мою маму звали Елена. – Да и она бы не забеременела, если бы не колдун. Этот старый хрыч пришел ко мне и предложил помощь. Я согласился, хоть и не верил ему. Но что мне оставалось делать? Беккер и его братец дышали мне в спину и почти загнали в угол. Колдун направил их по ложному следу и помог спрятаться. Он научил меня многому. То зелье, что я дал тебе – его рецепт. Когда старик заявил, что у меня будет ребенок от земной ведьмы – Елены, я рассмеялся ему в лицо, но всё же привел её в свой дом. К моему удивлению она забеременела. Колдун бесследно исчез. Он вернулся, когда мы праздновали твой четвёртый день рождения. Старик сказал, что я должен отдать тебя ему. Он в свою очередь пристроит тебя к нужной колдунье, и та позаботится о тебе. Перед этим он поставит тебе блок, чтобы ты ничем не отличалась от других людей, а колдунья должна будет его поддерживать.

– Ты хочешь сказать, что мой единственный родной человек всё время меня обманывал и работал на тебя? – как такое возможно? Столько доброты и ласки я получала от бабушки. Я видела в её глазах любовь, такое невозможно подделать.

– Нет, колдун так всё подстроил, что она считала, что помогает тебе и прячет от меня, – Шиманский расхохотался.

– Как можно отдать собственно ребенка?

– А у меня не было повода ему не доверять. Всё, что он предсказывал – сбывалось. Тем более он сказал, что это лишь на время, а взамен я получу голову Беккера и долгожданного наследника.

– А ты не боишься, что с наследником ты опоздал? Может, я рожу его не тебе, а Кириллу?

– Глупая! Какая же ты глупая. Я мог забрать тебя к себе ещё в горах, и Беккер бы кинулся тебя искать, а я наконец покончил бы с ним. Но нет, я этого не сделал. А всё потому, что я хочу сильного наследника, а не жалкого отпрыска Руди. Как бы я не ненавидел этого ублюдка Беккера, но он самый сильный из нас, а значит, самый лучший кандидат на роль отца для моего внука.

Мои слова, брошенные Шиманскому о беременности ещё минуту назад, для меня были лишь поводом его позлить. Но сейчас я всерьез задумалась – а что, если я и вправду уже жду ребенка? С Киром мы ни разу не предохранялись. Тогда это чудовище заберет моего ребёнка, а меня отдаст Николосу. Реальность ещё страшней, чем я думала. А Кирилл. Почему Шиманский всё время говорит о его голове? Кир рассказывал, что на Земле они бессмертные. Неужели он чего-то не знает?

Шиманский смотрит на меня и упивается. Как может нравиться ужас в глазах дочери? Даже с учётом того, что он меня не растил, ну хоть капля любви к своему ребёнку должна в нем быть. Нет, ему эти чувства не знакомы. А я тоже хороша – натворила дел и руки опустила. На кону не только моя жизнь, но и Кирилла и, вполне возможно, нашего ребенка.

Больше я не буду слабой и безвольной куклой, которая смирилась со своей участью. Хватит себя жалеть – сама виновата. Шиманский хочет видеть во мне союзника – отлично. Хочет получить послушную дочь – не проблема. Буду врать, изворачиваться, если понадобится – сделаю всё, но выберусь отсюда.

– А зачем такие сложности? Не проще было меня у себя оставить. Настроить против Беккера и осуществить свой план с моим добровольным участием.

«Папуля» заметил перемену в моем поведении, и в его глазах промелькнуло уважение.

– А это, Юлечка, вынужденная мера, связанная с тем, что Беккер не должен был знать, что ты моя дочь. Знай он это, действовал бы осторожно, не боясь за твою жизнь. Мы никогда не проливаем родную кровь. Я не самый хороший отец, но никогда не посягну на твою жизнь. А так, Беккер, как только выяснит где ты, тут же кинется тебя спасать, не заботясь о собственной безопасности, – Шиманский предвкушал встречу с Кириллом. Каждый раз, говоря о своей мести, его глаза горели безумным желанием поскорей её осуществить.

– А с чего твой колдун решил, что я стану интересна Беккеру? – конечно, так и произошло, но всё же меня этот вопрос мучал.

– А это, Юля, как он сказал – судьба. Хотя лично я не верю ни в любовь, ни в «Единственную». Так в нашем мире называли женщину, родившуюся именно для тебя. Но с колдуном я спорить не стал, у него свои, а у меня свои аргументы. Ты могла родить Беккеру, на это я и уповал, а всё остальное – это чушь и выдумки.

Версия колдуна мне больше понравилась. Не хочется думать, что Кир только ….. Так, стоп! Больше я в нем не сомневаюсь. Я уже раз это сделала, и к чему я пришла.

– Всё это занимательно и интересно, но я сомневаюсь, что ты сможешь довести свой план до логического конца. Кирилл говорил, что на Земле вас убить нельзя. Так что обойдёшься только внуком, – специально говорила с издевкой, чтобы Шиманскому захотелось меня переубедить.

Выяснить с помощью чего он хочет одолеть Кира – очень важно.

Попала в точку, «папуля» аж в лице изменился.

– У меня есть… – он остановился на полуслове. – А ты хитрая!

– Хитрость здесь не причём. Надо же мне знать, на чь -ей стороне перевес. Если я приму твою, а ты проиграешь, Беккер меня не простит, да ещё и моего возможного ребёнка заберет, – ответила я Шиманскому. Думаю, для такого вероломного, как он, это будет логичным объяснением.

Шиманский от моих слов пришёл в восторг.

– А всё-таки ты – моя дочь! – гордо заявил он. – Молодец, Юля, ты меня порадовала. А то я уже подумал, что ты в мать пошла, такая же мягкая и безвольная. А нет, моя кровь даёт о себе знать. Даже если ты меня сейчас обманываешь, это всё равно в твою пользу говорит. И рано или поздно ты встанешь на мою сторону, – твердо сказал мужчина ни капли не сомневаясь в своих словах.

– Пойдем, – он встал и направился к шкафу, я последовала за ним.

Шиманский открыл дверцу и по очереди коснулся нескольких книг. Шкаф затрещал и разделился на две половины, открывая вид на потайную комнату. «Папуля» подошёл к сейфу и что-то прошептал. Сейф открылся.

– Подойди, – попросил он. – Вот, Юля, оружие против Беккера, – он поставил небольшую коробку на стол и открыл её. Внутри лежал совершенно обычный нож.

– И вот это твоё грозное оружие? – с недоверием посмотрела на предмет его гордости.

– Это необычный нож, его мне дал колдун. Достаточно лишь нанести небольшой порез, и демона ждет неминуемая смерь.

– Откуда тебе знать, может это обычный нож?

Шиманский фыркнул.

–Я проверял, – от его заявления пришла в ужас.

– Можно мне его взять? – попросила мужчину.

– Конечно нет! Сначала ты должна доказать мне свою преданность.

– И как, позволь поинтересоваться, я должна это сделать?

–Поступками, Юля. Например, сегодня за ужином я хочу, чтобы ты была ласковой и приветливой с Николосом, – меня передернуло от его слов. Но я дала себе слово, что всё вытерплю.

– Тогда и ты должен доказать, что я не пленница в твоем доме.

Мужчина удивленно приподнял бровь.

– И что ты хочешь?

– Пообещай, что не отберёшь моего ребёнка и позволишь стать частью его жизни.

– Но Николос! – возразил он.

– Да, и мужчину себе я выберу сама. Я понимаю, что сейчас мы нуждаемся в Руди, – специально выделила слово «мы», – но когда всё закончится, он нам станет без надобности. До тех пор, обещаю делать всё, чтобы он думал иначе.

Шиманский кивнул головой!

– И ещё. Больше ты не будешь заставлять меня пить тот ужасный напиток, – добавила я единственно важное требование для себя. До остальных, надеюсь, дело не дойдет.

Мужчина призадумался.

– Хорошо, но я тебя предупреждаю – обманешь меня, и твоё пребывание здесь превратится в ад.

Глава 18

Первое сражение я выиграла. Теперь надо дождаться, когда действие напитка закончится, и ко мне вернутся мои силы. Только вот что делать дальше – ума не приложу. Убежать? Вряд ли получится. Выкрасть нож? Ну, допустим, умудрюсь попасть в потайную комнату. А как открыть сейф?

Села на кровать и мучаюсь. Как бороться с двумя сильными демонами? Я, кроме как предметы двигать и со злости бумагу поджигать, ничего не умею.

Но сидеть сложа руки – тоже не вариант. Кир, как сказал Шиманский, меня ищет и рано или поздно найдет. Только он не подозревает, что есть оружие, способное убить демона.

В комнату постучали. Ну, по крайней мере, теперь ко мне никто без стука не заходит, а значит в курсе, что мое положение изменилось.

– Что? – спросила я через дверь.

– Вас просят через час спуститься к ужину, – услышала я женский голос.

– Хорошо.

– Откройте дверь, мы поможем вам собраться.

– Нет, я сама.

Звук удаляющихся шагов свидетельствовал о том, что теперь у меня есть право выбора – самой мне одеваться или нет. Рассмеялась собственному выводу. Отлично, Юля – докатилась. Я толкнула стул и тот повалился. Я, продолжая уже истерично смеяться, принялась с остервенением раскидывать вещи. Крушила я комнату долго и с наслаждением, пока не заметила в зеркале свое отражение. С открытым ртом подошла ближе, чтобы рассмотреть себя лучше. В зеркале отражалась не я, а существо с красными глазами и белыми крыльями за спиной. Схватилась за голову, щупая прорезавшиеся маленькие рожки. А Кир говорил, что рогов у меня, скорей всего, не будет. Осмотрела себя всю. Разорванная одежда еле прикрывала мое преобразившееся тело. Я хоть и не сильно, но увеличилась в размерах, на удлинившихся пальцах красовались когти, а на ногах и руках виднелись светлые перышки. Да. Повернулась спиной к зеркалу и помахала крылышками. Они тут же приподняли меня над полом.

В голову пришла мысль: «Это мой шанс». Шиманский и Руди не в курсе, что я могу теперь оборачиваться. Нож я украсть не смогу, а вот сбежать попытаюсь.

В дверь постучали. Меня охватила паника. Если кто меня в таком виде увидит – моему плану конец. Как обернуться обратно? Ручка двери дернулась – я со всех ног понеслась в ванную. Закрылась на замок и, включив холодную воду, в чем есть встала под душ.

Теперь тарабанили уже в ванную.

– Да что вам от меня надо? – подала голос.

– Извините, но вас уже ждут.

Ледяная вода сделала своё дело, и я приоткрыла дверь.

– Я скоро.

Чтобы порадовать папочку, а главное – усыпить его бдительность, решила принарядиться.

Быстро высушила волосы и с помощью магии уложила их. В комнате открыла шкаф и нашла там несколько вечерних нарядов. Для ужина выбрала чёрное обтягивающее платье до колен. Хоть я и видела, что на туалетном столике лежала вся необходимая косметика, лицо красить не стала.

Внизу за столом сидел Шиманкий и Руди. Папуля, увидев меня, одобрительно окинул взглядом, а Руди зарычал.

– Я хочу её забрать и прямо сейчас, ты мне обещал! – от его слов замерла и смотрю на Шиманского.

– Знай своё место, Николос! И не смей впредь разговаривать в присутствии Юли, как будто её здесь нет. Не забывай – она моя дочь. Тебе придется подождать. Если она беременна, то ты её получишь только после того, как она родит.

Николос склонил перед Шиманским голову в знак повиновения ему, а я продолжила свой путь и села рядом с Шиманским по правую руку.

Оставшийся вечер прошел достаточно спокойно, если не считать, что Николос не сводил с меня глаз. И несколько раз я всерьёз боялась, что он кинется на меня.

Когда ужин закончился, я поблагодарила хозяина дома и, попрощавшись с мужчинами, направилась на выход.

– А ты не хочешь поцеловать меня на ночь, – услышала я голос Николоса за спиной.

Я обернулась и посмотрела на Шиманского в надежде, что он избавит меня от предложения Руди. Но нет, он сложил руки на груди в ожидании, что я выполню просьбу.

От мысли, что придется целовать Руди, ужин попросился обратно. Но я смогла сдержать позыв. Надо вытерпеть, и, возможно, уже этой ночью я смогу убежать.

Пошла обратно, Руди мгновенно вскочил со стула и оказался рядом. Я немного приподнялась на носочки и коснулась губами его щеки. Николосу показалось этого мало, и он сжал меня в крепких объятиях. Его губы больно впились в мои. Начала считать секунды, стараясь не думать о происходящем, не может же его поцелуй длится вечно. Но Николос и не собирался останавливаться. Его руки только сильнее сжимали меня, и он пустил в ход язык. Не выдержав пытки, я толкала его. Но как отодвинуть стену?

– Хватит! – рявкнул Шиманский, и Руди отпустил.

Со всех ног помчалась в комнату с единственной мыслью – помыться.

– И тебе доброй ночи, любимая, – крикнул вдогонку Николос и хихикнул.

Добежав до комнаты, сразу кинулась в ванную смыть мерзкие прикосновения Руди. Никогда не думала, что буду тереть губы мочалкой, а тут терла, пока они не начали кровоточить. Два часа в душе под горячей водой – и запах Николоса перестал меня преследовать.

За окном уже темно и в доме тихо – всё легли спать. На всякий случай подперла дверь стулом. Предусмотрительно разорвала футболку на спине и надела тянущиеся штаны. Встала посредине комнаты и стою. Как обращаться – не знаю. Вечером у меня случайно вышло.

Вспомнила слова Анны Эдуардовны – не старайся, а просто делай. «Ага, блин, а как?» Подпрыгнула на месте с намерением взлететь. Ничего не произошло. Забралась на кровать. Прыгнула. Опять неудача. Поставила прикроватную тумбочку на стол, забралась на неё. Приготовилась. На этот раз прыгну не солдатиком. Конечно, если ничего не выйдет – расшибусь, но кто не рискует….. Закрыв глаза и раскрыв руки, прыгнула – зависла – подо мной около двух метров, а за спиной шелест крыльев.

Воодушевлённая своим успехом, выглянула из комнаты. Тихо и темно – горит только тусклая подсветка. Отлично. На цыпочках, стараясь не шуметь крылышками, побежала вдоль длинного коридора. Добралась до лестницы. А теперь куда? Спуститься вниз – там наверняка кто-нибудь дежурит возле входа. Остается только топать наверх. Поднялась на этаж выше, он оказался последним в этом крыле. Уже сделала несколько шагов в направлении открытой двери в глубине коридора, как заметила маленькую – высотой не больше метра – дверцу. Открыла, ночной воздух обдал мое лицо прохладой – наверное, это крыша. Хоть это оказалась и не крыша, а что-то вроде чердака – всё равно обрадовалась. На окнах нет решёток, как в моей спальне, а одно и вовсе с разбитым стеклом. К нему и подошла. Выглянула – до земли навскидку метров пятнадцать, если не больше. Страшно. Взмахнула крыльями и оторвалась от пола. Держусь уверенно. Забралась на окно и не могу решиться вылететь. С закрытыми глазами оттолкнулась от подоконника и прыгнула. Судорожно махая крыльями, открыла глаза и, увидев под собой тёмную бездну, вся сжалась и камнем полетела вниз. От страха не могу сосредоточиться и машу не крыльями, а руками. Листья, ветки, ствол. Хватаюсь за всё, что попадется, но всё равно падаю. Вскликнула от боли – крыло застряло в ветках. Зато не превратилась в лепёшку. В подвешенном состоянии провисела недолго – крылышки исчезли, когти тоже, и я рухнула на землю.

На дрожащих ногах встала и огляделась – вокруг тишина, даже жутко. На улице, обычно, хоть какие-то, есть звуки, а сейчас – ни шелеста листьев, ни жужжания насекомых – вообще ничего.

Крыльев нет, поэтому пришлось бежать. Понеслась со всех ног, ничего не вижу – полагаюсь на интуицию.

Только я коснулась рукой забора – раздался оглушительный звон и яркий свет осветил территорию. Всё – если меня сейчас поймают, второго шанса сбежать не будет. Охваченная паникой, цепляюсь за выступы на каменном заборе. Но руки соскальзывают, и как я не тороплюсь, двигаюсь медленно.

Уже перекинула одну ногу через забор, как меня схватили за другую и отбросили на несколько метров. Шиманский за шкирку поднял меня с земли и больно ударил по лицу – чуть не потеряла сознание. От второго, уже менее сильного удара, стало просто противно. Папуля так бы и продолжал бить меня, но Николос буквально выдернул меня из его рук.

– Прекрати! Я же говорил, что она тебя обманывает. Я вообще не понимаю, на что ты надеялся.

Разъярённый демон двигался на нас.

– Стой! – Николос вытянул руку, не давая ему подойти близко. – Я не дам тебе её покалечить.

– Тогда забирай эту лживую тварь. Не хочу её видеть, пока не появится Беккер, иначе и правда все кости ей переломаю.

Руди отреагировал молниеносно. Он подхватил меня на руки и быстрыми шагами понес в сторону своего автомобиля. Посадив меня на заднее сиденье, он захлопнул дверцу. Чуть ли не бегом обогнул автомобиль и, заняв место водителя, газанул так, что я чуть шею не свернула.

Николос нёсся на полной скорости, и только когда мы достаточно далеко отъехали от дома Шиманского, он сбросил скорость.

– Как ты сумела выбраться из дома? – спросил Руди.

Молчу.

– Юля, ответь по-хорошему, ты всё равно мне расскажешь. Избавь меня и себя от лишней суеты.

Он меня что, пытать собирается? Сволочь.

– Обыкновенно. Вышла из комнаты, спустилась по лестнице, открыла входную дверь, вышла. Всё, – соврала я.

– И что, дверь была не заперта? А охрана?

– Не заперта. Охрану не видела, – спокойным тоном ответила я.

– Как такое возможно? – Руди был в полном недоумении.

– Ты меня спрашиваешь?! Иди и дружка своего спрашивай, что в его доме творится.

– Ну уж нет. Я в его дом теперь не ходок, а то он передумает и потребует тебя вернуть, а у меня совсем другие планы, – мужчина обернулся и подмигнул.

Оставшуюся часть дороги мы проехали молча. Николос напевал песенку, а когда смотрел в зеркало заднего вида – улыбался.