Удивительные истории о женщинах

Они просто разговаривали (с перерывами на поцелуи) всю ночь до самого рассвета. «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния! Так поражает финский нож!» – цитировала опьяненная Маргарита свой любимый роман Булгакова, прогуливаясь за руку со своим незнакомцем вокруг Патриаршего пруда. В романе еще было предупреждение о том, что с незнакомцами разговаривать не стоит, однако эту цитату Маргарита отчего-то запамятовала. Хотя у пруда целый запрещающий знак висел.

Он отвез ее домой на такси, чтобы через несколько часов вновь увидеть. Дома она визжала и хлопала в ладоши. От бетонной плиты на плечах не осталось и следа, напротив, Маргарита едва касалась ногами земли, словно Азазелло уже передал ей волшебный крем. Ей хотелось немедленно заснуть, как хотят малыши перед днем рождения, чтобы через несколько часов снова оказаться рядом с ним. Она думала, что все эти годы отвлекала себя работой, потому что на этот день, на этот час после идиотского свидания с нелепым Семёном судьба запланировала ей встречу с ним. Мужчиной Ее Мечты. И это никакие не сказки и не выдумки, любовь существует и в нужный момент хорошенько бьет по голове.

Они провели вместе всю субботу. Весеннее солнце приглашало их гулять по набережным, они забегали куда-то перекусить, чтобы были силы, и снова пускались в путешествие друг по другу.

Его звали Максим. Он занимался финансами с упором на модную криптовалюту, он был космически красивым, стильным, а еще он не мог оторваться от Маргариты. Разве что изредка отходил поговорить по каким-то срочным рабочим вопросам. Рынок криптовалюты, очевидно, не отдыхал даже в выходные. В воскресенье они ходили в кино и в ресторан, а вечером она уже не отпустила его, сославшись на то, что просто не переживет еще одну ночь без него.

За приготовлением завтрака в понедельник она ощущала себя самой счастливой женщиной на свете. Максиму пришлось уехать на работу, она же принимала ванну и взахлеб читала роман, получивший Пулитцеровскую премию. Потом отправилась в салон красоты на все процедуры, которые откладывала до момента, когда у нее «появится время». На вечер ее мужчина заказал столик в красивом ресторане с белыми скатертями. Светящаяся Маргарита получила от него последовательно поцелуй, букет роз и небольшую бирюзовую коробочку с драгоценными серьгами. В записке к букету говорилось, что «Мастер не любит желтые цветы, он любит розы». Так Максим превратился в ее Мастера.

Всю следующую неделю сказка повторялась изо дня в день. Маргарита компенсировала годы без отпуска походами на выставки, читала книги, декорировала свою квартиру и даже пыталась учить испанский, а каждый вечер ее Мастер готовил сюрприз. Квартира напоминала оранжерею, ваз катастрофически не хватало из-за ежедневных букетов от Максима. Маргарита даже начинала задумываться о том, что ей, в общем-то, нравится не работать. И совершенно не понимала, как она теперь со своим новым графиком жизни сможет уместить работу в расписание.

«Как там в отпуске?» – спрашивала Варвара под конец первой недели.

«Я не хочу возвращаться!» – однозначно парировала Маргарита.

«Через еще одну неделю тебе точно надоест».

«Не надоест никогда, я впервые в жизни абсолютно счастлива».

«Я ТЕБЯ НЕ УВОЛЮ НИКОГДА».

В субботу Максим повез ее в какой-то элитный контактный зоопарк на Рублёвке. Там жили жирные белые кролики, которых было разрешено невозбранно тискать. Маргарита гладила и обнимала всех, чтобы никто не остался обделен вниманием. Она восхищалась, как же так, ее Мастер попался ей ровно в этот момент, когда ей так нужны были забота и любовь, ведь она даже сама не понимала, отчего ее прибило бетонной плитой, а он вот так с первого взгляда все понял и спас ее. У него откуда-то были все ответы, хотя она не задала ни одного вопроса.

После кроликов для пары был заказан романтический обед в известном рублевском ресторане «Ветерок», том самом, куда местные жители по выходным лениво ездят на бранч, чтобы не выезжать в надоевший за будни город. Максим уверял, что она должна попробовать мидии.

– Я должна сказать, ты делаешь меня просто невыносимо счастливой! – Марго нежно взяла его за руку.

– Ой, это слишком сильно, что ли? Надо поубавить? – Он смешно кривлялся, делая вид, словно записывает заказ.

– Ты знаешь, как сейчас – в самый раз.

– Ты меня успокоила, я уже решил, что кролики были лишними. – Он поцеловал ее руку.

– Кролики были просто идеальной терапией! Теперь я всегда буду знать, что, если мне плохо, просто нужно следовать за белым кроликом.

– Я хотел бы, чтобы тебе никогда не было плохо, моя Маргарита.

– Еще раз повторюсь: ты прекрасно с этим справляешься.

Принесли мидий и бокал шампанского для нее. Ее Мастер был прав, блюдо оказалось совершенно волшебным. Внезапно Максим напрягся, пристально глядя на вход ресторана. Там появилась группа женщин, по ним однозначно можно было сказать, что это те самые местные жительницы, приехавшие на бранч.

Маргарита заметила смену настроения своего спутника и спросила:

– Все хорошо?

– В принципе все хорошо, но только что в зал зашла моя жена.

Маргариту пронзила очередная молния, однако на этот раз не такая приятная, как на прошлой неделе. Пытаясь справиться с растущим давлением, она как-то на автомате взяла телефон и просто вышла из зала. Очутившись на улице, Марго совершенно не понимала, что вообще только что произошло. Палитра ее настроений, ощущений и желаний маятником качалась из стороны в сторону по какой-то бешеной амплитуде. Она хотела одновременно рассмеяться, разреветься, теряла сознание, но оставалась бодрой. Думала забежать в ресторан и все рассказать его жене, думала убежать пешком куда-то в направлении МКАДа. Поразмышляв так минут десять, Маргарита дала самой себе пощечину и набрала единственному знакомому, живущему на этой местности.

– Алекс, привет, мой родной.

– Привет, отпускная, у меня запрет на разговоры с тобой о работе, так что даже не знаю, что тебе сказать.

– Алекс, миленький, я не по работе. Мне срочно нужна помощь, ты же на Рублёвке где-то живешь?

– Мама дорогая, что случилось? Да, я на Рублёвке, но сейчас не дома, на выставке с другом.

– Черт возьми, я тут попала в одну историю.

– Я внимательно тебя слушаю, истории – мой конек.

– Да долго объяснять, я тут в «Ветерке» на свидании была. А туда внезапно приехала его жена.

– Тихоня, никогда бы не подумал, что ты встречаешься с женатым!

– Я и не встречаюсь! В смысле встречаюсь, но я не знала, что он женат.

– Кто-то у нас загулял в отпуске, – Алекс воспринял историю как гомерически смешную.

– Да, блин, мне вещи надо забрать. Я, как про жену услышала, просто встала и ушла с телефоном.

– Так, никуда не уходи, я сейчас позвоню Стефану.

– Кому, господи прости?!

– Мой друг и сосед, Стефан. Стёпа. Только ты его так не называй, ему все равно не хер делать.

Через двадцать минут к ресторану подъехал васильковый «порше». Крепкий, красивый и очень модный Стефан быстро узнал Марго (найти вторую дуру в одном платье посреди мартовских снегов было бы крайне сложно), усадил ее в машину, а сам пошел за ее вещами. Она ужасно волновалась, но вскоре молодой человек вернулся вместе с ее пальто и сумкой.

– Тебя куда везти, девочка из сказки «Морозко»? – Стефан угорал.

– Да меня до города бы…

– Точно из «Морозко», ха-ха, «тепло, дедушка». Диктуй давай адрес.

– Ну, тогда на Ленинский.

– А ты чего грустная-то? Мне Алекс все рассказал про твоего женатого.

– Так я думала, что у меня, это… – Марго совершенно не хотела произносить слово, – …любовь.

– Да ладно тебе. Лох какой-то, еще и мудак. Нормального встретишь, не парься.

Из всех слов Стефана Марго почему-то наиболее отчетливо зацепилась за «мудака» и подумала, что больше как-то ей не хочется никого подобного встречать.

В понедельник она вышла на работу, не отгуляв еще одну неделю отпуска. Зато «бетонная плита» больше не возвращалась.

Проблемы с доверием[3]

Я робот – и ты мой механик.

Скриптонит. 100 поцелуев

Телефон настойчиво трезвонил. Кто и зачем все еще звонил в 2022 году? Это было прикольно в 1999 году, когда Марье было двенадцать. Мама с папой задерживались на работе, значения катета и гипотенузы были найдены, а им с лучшей подругой Юлькой необходимо было срочно созвониться, чтобы пройти тест в свежем номере журнала Cosmopolitan. Стоит ли говорить, что тест был в духе «Как охарактеризовать ваши отношения», половина вопросов – про секс, а Марья и Юлька не то что слабо себе представляли, что такое отношения, но и знали о слове «секс» исключительно из баек одноклассников. Например, у Петьки был старший брат, который донес до младшего страшную тайну. Оказывается, «секс» заключался в том, что мальчик писал на девочку. Марья и Юлька поклялись друг другу, что никогда и ни при каких обстоятельствах не будут заниматься этой мерзкой грязью. Мальчиков они остерегались несколько месяцев, чтобы те случайно на них не помочились. И это длилось бы дольше, если бы одна из их подружек случайно не нашла у родителей VHS с порнографией.

Было вот как. Родители Танечки решили, что девочка уже выросла из своих детских сказок, поэтому хитроумно спрятали в коробку от «Красной Шапочки» кассету с чуть более продвинутой версией кино. Танечка, ничего не подозревая, выучив все столицы европейских стран, решила вознаградить себя за академические успехи просмотром любимого детского фильма. И там-то ее ждал сюрприз. На телеэкране присутствовали и дровосеки, и злой-страшный Серый Волк, и даже бабушка. Разнузданного вида полуголая девица в красном головном уборе действительно выполняла логистические манипуляции с корзинкой пирожков, однако у Волка, который по законам жанра внезапно выпрыгнул из кустов, совершенно не было планов «шапочку» съесть. Ну и он особо не был похож на волка, если честно.

Как приличная девочка, Танечка сделала то, что сделал бы каждый воспитанный подросток в период полового созревания, – она обзвонила всех одноклассников из своего района и пригласила их в только что сформированный киноклуб. Важная пометка: чипсы и колу нужно было принести с собой. Так восемь пар глаз увлеченно наблюдали за развитием мизансцены с участием героев сказки. Из квартиры Танечки одноклассники вышли взрослыми, шокированными и познавшими страшную тайну.

Вот в то время телефонные переговоры считались нормальными. А во времена, когда появились первые мобильные, – так вообще чем-то для избранных. Марье классе в седьмом родители купили мобильный телефон Alcatel A35, чтобы ребенок всегда был на связи. Надо ли говорить, что использовался он совсем не по назначению. Это сегодня у каждого полуторного землекопа в школе есть айфон. В нулевые кнопочный мобильник был признаком статуса и элитарности владельца. Да, этот кирпич ничего не мог, кроме звонков и редких эсэмэс, но даже подержать настоящий мобильный в руках считалось чем-то особенным.

Сегодня Марья уже все знала про секс и многое про отношения, а о ее статусе говорил совсем не телефон. Поболтать она вынуждена была с особо занудным клиентом или мамой. Остальные контакты вполне могли написать. Но айфон продолжал разрываться. Коллега Валентина из дизайн-бюро перебрала, очевидно, апероля и поставила перед собой задачу вытащить Марью на какую-то убогую вечеринку. Марье не нужен был расклад карт таро, чтобы понять, что именно происходит, поэтому на звонки она не отвечала. Думала, что завтра соврет, мол, спать уже легла, телефон на кухне оставила, была на чумовом свидании. Хотя свидания в жизни Марьи закончились года так полтора назад.

Достаточно закрытая девушка, которая не любила пускать в свою жизнь новых людей, она не смогла оправиться после измены и вранья любимого человека. Отношения с бывшим бойфрендом Димой она закончила грациозно и без особой драмы (в сам момент расставания драма была, конечно, но краткосрочная и кульминационная – такой человек). Искать нового повода для обид и предательств Марья решительно не хотела. Хотела она спокойствия, продуктивной работы и достижений, а вот авантюры, случайные связи и унылые тусовки в ее рацион не входили.

После пятого звонка Валентина, очевидно, поняла, что проиграла битву, но, как опытный и достаточно занудный полководец, решила, что к капитуляции в войне не готова. Она прислала войс. И трудно понять, что было у Марьи в раздражителях на первом месте: звонки или голосовые. Вздохнув, девушка все-таки решила прослушать сообщение. Однако вопреки ее ожиданиям коллега звала ее не как обычно в бар, а на небольшой аукцион-выставку современного искусства, где представлял свои работы художник, с которым Марья очень хотела познакомиться. Взвесив все плюсы и минусы, она натянула первое попавшееся черное платье, которое было приемлемо для полусветского выхода, и вызвала такси. Уже на месте оказалось, что Валентина что-то перепутала, а самого того вожделенного художника на выставке не оказалось. Уезжать сразу было бы глупо, поэтому девушка решила прогуляться по залам, не особо надеясь, что что-то привлечет ее внимание. И нечто стоящее все-таки нашлось среди вороха пошлого мусора.

Марья разглядывала фотографию, которая больше походила на картину. Краски от светового взрыва лежали на ней, как на полотне импрессионистов. Фотограф сделал кадр на длинной выдержке, заставив огни ночного города плясать в замысловатом вальсе. Марья совершенно не могла оторваться от пейзажа с небоскребами, она то подходила ближе, то отдалялась, а пиксели интересно играли с глазом – то размывались в разноцветное месиво, то становились четкими и прямыми лучиками, пронизывающими банальный сюжет, делая его уникальным.

– А-а-а, дорогая, ты нашла бриллиант этой выставки, я смотрю! – Валентина была очень громкой, на ее веселый возглас обернулось несколько человек.

К сожалению, не все они были профессионалами, многие посетители искали «подсказки», на что посмотреть, к чему прицениться, поэтому теперь десяток людей в костюмах и дам в чрезмерно нарядных платьях с бокалами игристого подтягивались к выбору Марьи, как стервятники.

– Это очень красивая работа, – сдержанно прокомментировала Марья.

Ей хотелось завладеть фотографией, но и не привлечь других соискателей, готовых предложить фотографу гораздо более высокий гонорар.

– Милая, я же тебе говорила, эта выставка просто бомба!

Валентина, перебравшая игристого, звонко хохотала, заставить ее замолчать не представлялось возможным, но, к счастью, она заметила каких-то более интересных знакомых.

– А что вам понравилось в этой фотографии? – поинтересовался высокий и очень худой кудрявый молодой человек в футболке и кедах.

«Айтишник подглядывает, чем украсить стены своего лофта. Как же задолбали эти лофты», – коротко и недовольно Марья составила мнение о непрошеном знакомом.

– В целом кадр интересный, мне нравится игра света с огоньками, однако линии слишком прямые и четкие, как будто нарисованные по линейке, мне бы хотелось в подобной композиции видеть больше небрежности. А вот за четкими контурами я бы рекомендовала вам зайти в следующий зал. Там есть очень красивые глянцевые фотографии машин и мотоциклов, – Марья оглядела незнакомца с прищуром, словно подбирала фотографию лично для него, а не пыталась отпугнуть нежелательного конкурента, – вам же надо что-то шикарное на красный кирпич? Вот во втором зале найдутся идеальные для вас варианты!

Молодой человек засмеялся. Вопреки ожиданиям Марьи он не выглядел впечатленным ее проницательностью, а почему-то продолжал диалог:

– А вы искусствовед, должно быть?

– Нет, я дизайнер интерьеров. – «Неужели я ошиблась?» – А вы для какого помещения ищете картину?

Кудрявый снова хихикнул.

– Вы знаете, я не могу сказать, что к чему-то приглядываюсь. А вот эту вы бы в каком интерьере хотели видеть? – К неудовольствию Марьи, он продолжал настаивать на ее новой любимой фотографии.

Марья мысленно хмыкнула. Это все начинало выглядеть как бесплатная консультация, что совершенно не входило в ее планы. Она решила ответить так, чтобы это совсем не помогло дерзкому айтишнику:

– Нужна очень большая стена. Не в квартире – в доме, гигантская пустая темно-серая стена. Чтобы больше ничего там не висело. Вся остальная комната пусть будет белой, минимализм, очень геометричная, темная мебель, – Марья незаметно для себя ушла в работу, но вовремя спохватилась: – Жаль, линии слишком четкие, боюсь, именно эта работа никуда не годится, – она посмотрела на кудрявого с надеждой: сработал ли ее план?

– Думаю, я могу поискать в серии чуть менее прямые линии, если именно они вас так раздражают, – он говорил мягко, но в голосе слышалось какое-то торжество.

– Не поняла, – Марья на секунду отупела.

– Ну, это моя работа, – кудрявый снова смеялся, – вот тут, смотрите, мое имя написано, – он указал на табличку под фотографией, – и еще парочка на этой стене тоже мои, но эта любимая. Хотя, наверное, я ее переоцениваю, судя по вашему отзыву.

Марья вгляделась в табличку, та гласила: Александр Романов. Она глупо посмотрела на кудрявого, на стену, прокляла себя за идиотизм и просто спросила:

– Александр?

– Может, тоже представитесь?

Он, вообще, закончит ржать?

– А я Марья, – на секунду она зависла, но вовремя начала тараторить: – Вы только не подумайте, мне очень нравится ваша фотография, правда, я так сказала – про линии, потому что подумала, что вы просто к ней прицениваетесь, а я очень надеялась отпугнуть от нее зевак, которые ни черта не понимают в искусстве, а просто ищут себе, чем стенку украсить, она невероятная просто, но я не хотела слишком дорого ее покупать, понимаете? – Она смотрела на Александра с надеждой.

– То есть вы бы не хотели, чтобы я побольше заработал? – Он улыбался во весь рот, сверкая зелеными глазами из-под очков. Очевидно, фотограф Романов в этот момент ощущал свою безоговорочную победу над Марьей.

– Вы меня неправильно поняли, – смущению и неловкости в этой фразе не было предела.

– Да не переживайте, Марья, – он продолжал улыбаться и как-то тепло коснулся ее плеча, – я всего лишь шучу. Но у меня для вас есть плохие новости: все работы с этой выставки уже проданы.

– Черт, – вырвалось у Марьи.

– Хорошая новость в том, что у меня есть и другие фотографии в этом стиле, возможно, они тоже вам понравятся. Что скажете?

– Я бы взглянула, – и она тихонечко добавила: – Вы очень талантливый.

Романов снова улыбнулся:

– Давайте свой телефон, я забью номер, – он взял мобильный из ее рук, вбил цифры, а затем нажал на кнопку вызова, – и теперь у меня тоже есть ваш контакт, на случай если вы передумаете. Хорошего вам вечера.

Александр снова дружески коснулся ее плеча и ушел в противоположном направлении. Марья же осталась стоять около вспышки света на его фотографии в легкой растерянности. Она испытывала одновременно несколько чувств: превалировало какое-то ощущение собственной глупости. Марья всегда старалась руководить любой ситуацией, в которой оказывалась, не допускала неожиданных знакомств, не позволяла себе выглядеть глупо.

Очевидно, у нее были проблемы с контролем, которым она уже посвятила десятки часов с психотерапевтом. На данном этапе ее жизни самым простым и логичным решением проблемы казалось – просто избегать неудобных ситуаций, закрываться от людей и не знакомиться ни с кем.

Фотограф Романов просто выбил ее из колеи. Уже по пути домой она проматывала в голове их короткий диалог. Вспоминала, с каким отвратительным снобским презрением отнеслась к нему в первый момент. От этого она жмурилась и одновременно закатывала закрытые глаза, поджимая губы. Думала, как ловко он ее обыграл, от этой мысли ее губы расплывались в смущенной улыбке, а через нос вырывался какой-то странный смешок. И вот эта тактильность еще. Что за человек такой? Почему надо сразу трогать все подряд? Ему мама в детстве не говорила, что не стоит прикасаться, например, к каждому яблоку в магазине? Она думала об этом, опустив глаза и закусив нижнюю губу в приторной улыбке. Надо ли говорить, что живой мужчина целенаправленно прикоснулся к Марье впервые за полтора года?

Она неспешно топала по бульварам от Остоженки до своей квартиры на Чистопрудном. Июньский вечер добавлял сумеречному городу колорита: девчонки в летних сарафанах со звонким хохотом вылезали из такси по пять особей за раз; владельцы спортивных автомобилей устраивали нелепые гонки в городе, где на каждом шагу светофоры, от чего выглядели ужасно смешно и забавно; отовсюду звучали хиты этого лета типа песни Гарри Стайлза As It Was, а под такую музыку и думать хочется только о чем-то хорошем. Летняя Москва поздним вечером, наверное, – один из лучших городов в мире. На ее улицах ощущается какое-то приятное предвкушение, бабочки в животе, как будто вот сейчас случится что-то удивительное и захватывающее. Даже когда просто идешь по улице, не собираясь заглядывать в бар, когда не ищешь свою любовь на каждом шагу, не испытываешь надежды ввязаться в приятное приключение, за каждым поворотом ты готов встретить счастье. Такое настроение, когда хочется все время улыбаться. Странно, что днем в Москве все хмурые, жалуются то на жару, то на дождь, то на прохладу. Погода все не научится угождать прихотливым москвичам. Но, когда жара спадает, а лужи подсыхают, город начинает улыбаться. Возможно, просто хмурые уходят спать, а беззаботные ночные бездельники выползают из берлог, чтобы позавтракать часов так в девять вечера.

Так как Марью в этот вечер занимал лишь инцидент на выставке, она решила аккуратно поузнавать у подруг, не слышал ли кто про такого Александра Романова.

* * *

Чат «Княжны-гусеницы» [4]

Айзель: «Ооо, Романов мой краш».

Василиса: «Редкий мудак!»

Варвара: «Я с Айзель в team Romanov».

Марья: «Вась, а почему мудак?»

Василиса: «Мне надо было ивент снимать, а он такой прайс загнул, что я на него могла пять фотографов нанять».

Варвара: «Он нам фоткал обложки три, наверное, и еще пару коммерческих съемок, все было отлично, не знаю, почему ты так…»

Василиса: «У вас в издательском доме и бюджеты другие, не надо сравнивать».

Анна: «Че за мужик? Симпатичный?»

Люба: «Романов моему прошлому клиенту фоткал такую историю, что они спустя полгода ее в Инстаграме[5] до сих пор постят, лол».

Варвара: «Это потому, что ты от них ушла, а больше им никто ничего дельного не придумал».

Айзель: «Ань, лови: (ссылка на Инстаграм)».

Алёнушка: «Ой, какой милый мальчик».

Люба: «Варвара, люблю».

Ольга: «Полмиллиона подписчиков? Он че, жопу в Инстаграм выкладывает и подписывает умными мыслями?»

Варвара: «Он, вообще-то, для всего глянца истории снимает».

Василиса: «Марья, а тебе зачем?»

Марья ответить не могла. Она присела на скамейке на Тверском бульваре и рассматривала Инстаграм фотографа. Высокохудожественные снимки перемежались модными обложками, редко появлялись селфи его светящегося улыбчивого лица. Помимо картинок, Александр рассказывал истории в подписях. Она читала, смеялась и даже узнавала что-то удивительно новое. И это лицо…

Есть лица, которые словно сделаны из одного цельного куска стали. Они могут быть даже с красивыми чертами лица, в них может читаться «порода», интеллект, но от них все равно хочется побыстрее отвернуться. От таких холодно, хочется поежиться и укрыться. Закутаться в одеяло, да и вообще поскорее забыть. А бывают лица под наливку, самовар и бублики, такие как у «Купчихи» Кустодиева. Такие лица душевные, компанейские и смешливые, они украсят любой праздник, похороны или бар-мицву. Есть лица хитрые, тоже, кстати, смешливые. У них обязательно паутинка морщинок-смешинок по бокам от глаз, а черты все острые. Владельцы таких физиономий так красиво тебя обведут вокруг пальца, что ты даже особенно не расстроишься, а будешь с интересом гадать, где именно был фокус. Некоторые морды бывают просто глупыми. Их кто-то сочтет красивыми даже, но предательски выдают пустые, словно выжженные, глаза. А есть – наоборот, умные, интеллектуальные, с глубокими-глубокими глазами, внутри которых как будто можно вселенную разглядеть, смотришь в такое лицо – и хочется срочно что-то почитать. Чтобы не чувствовать себя совсем уж идиотом.

Лицо Романова было как морской пейзаж при ясном небе со всеми его атрибутами. Кудрявые волосы напоминали кучевые облака, зеленые глаза блестели так, словно школьница перед дискотекой переборщила с глиттером, а еще у него постоянно присутствовала улыбка во все зубы, наверное, она тут и была солнцем, а глаза тогда – морем, сверкающим и бездонным. В этом лице была какая-то бесконечная доброта. И еще тепло, совершенно точно тепло.