Загадка аномалии

Магазины у обоих военных опустели быстро. Они почти разом услышали, как оружие дернулось у них в руках и щелкнули вхолостую спусковые механизмы. Однако разъяренному чудовищу пули калибра 7,62 не причинили не малейшего вреда. Как только захлебнулся последний выстрел, бывший спецназовец кинулся на обидчиков.

– Отступаем, мля! – завопил первый и ринулся в дверь. И тут из его кармана голосом командира взорвалась рация:

– Что, черт вас дери, у вас там происходит?!

Убегающий охранник на бегу, кое-как придерживая болтающийся автомат, выхватил рацию, нажал на прием и выдохнул:

– Отступаем, командир! Монстр вырвался! Все ремни порвал, и пули его не берут!

– Твою мать! – заорала рация. – Держаться! Сейчас будем!

* * *

Павел сидел в третьем отсеке лаборатории за компьютером, вгрызался в сочное зеленое яблоко и мучительно выводил новую формулу для будущего эксперимента.

Когда в дальней лаборатории, где они с профессором оставили монстра, раздались выстрелы, молодой ученый похолодел и от неожиданности поперхнулся очередным кисло-сладким кусочком фрукта. Дыхание перехватило. Он закашлялся, постучал себя кулаком по груди. Все формулы вылетели из головы и уступили место все больше разрастающейся панике. Павел вдруг осознал: полбеды, если монстр смог вырваться наружу. Беда в том, что единственное средство остановить мутанта – пульт – наставник ему не оставил, полагая, что до конца дня их создание вряд ли вырвется из сверхпрочных пут, да еще под приглядом опытных военных. Парень схватился за голову. Во-первых, профессор его убьет за то, что уникум сбежал, но если он сам высунется сейчас – его еще раньше убьет сам уникум. И Павел решил не геройствовать. Он запер дверь своего отсека и, утирая выступивший на лбу холодный пот, прислонился к ней спиной.

Тем временем в тоннелях шла бойня. А точнее, избиение младенцев. Прошедшие разные передряги девять опытных солдат сейчас абсолютно ничего не могли поделать с разбушевавшимся монстром. Пули их автоматов и штурмовых винтовок отскакивали от его бронированного панциря, как семечки, а более мощного оружия для применения внутри научного комплекса им не полагалось. О существовании этих лабораторий под Припятью никто не знал, а значит, вероятность проникновения на объект повышенной секретности была минимальной, если вообще не сводилась к нулю.

Полуоглохшие от стрельбы в закрытом помещении, в промокших от пота комбинезонах, военные стали ретироваться.

Магазин одного из отстреливавшихся опустел в тот момент, когда монстр был в двух шагах. Заменить его попросту не хватило времени. Резкий удар мощной когтистой лапой – и военный врезался в бетонную стену тоннеля и обмяк, словно тряпичная кукла. А затем глаза у всех видавших виды вояк как по команде удивленно расширились: убитый в один миг превратился в холодный серый камень. На полу тоннеля остался памятник сидящему солдату с головой, опущенной на грудь. Секундная заминка стоила жизни еще одному стражу: гигантский прыжок – и монстр оказался рядом со сгруппировавшимися военными. Первого попавшегося он схватил прямо за дуло автомата. Крепко державший оружие и не успевший его выпустить боец враз лишился руки вместе с оружием. Вновь застрочили остальные, в грохоте выстрелов потонул дикий крик боли. Раненый солдат катался по полу: из порванной артерии хлестала кровь. Командир отряда скрипнул зубами – с такой кровопотерей жить бойцу оставалось считаные минуты. Автоматчики, не прекращая огонь, пятились к выходу. Чудовище отбросило окаменевшую конечность бьющегося в судорогах на земле умирающего солдата ему же под ноги и зарычало.

– Уш-ш-шли… с дор-р-роги! – услышали люди полусвит-полурык. Охранники тяжело между собой переглянулись. Жить хотелось всем, но той же головой они отвечали за сохранность лабораторий. Чудовище и люди смотрели друг на друга, обе стороны замерли, казалось, воздух сейчас зазвенит от напряжения. В нем явно ощущался запах гари, крови, запах самой смерти.

– РПГ бы сюда, – прошептал младший сержант и осторожно перезарядил винтовку.

– Точно, но сначала надо бы выманить тварь наружу, а уж потом жахнуть, – одними губами ответил ему рядом стоящий.

– Разговорчики отставить! – вдруг в голос рявкнул командир. – Отходим! Держите его на расстоянии!

Монстр уверенно шел вперед. Он уже понял, что причинить вред ему люди не смогут. Его кожа не пострадала – пули не оставили на ней даже царапин, но она пропиталась кровью убитых и реагентами из вонючей лужи, все это уже засохло и теперь жесткой коркой покрывало уродливое тело жертвы экспериментов ученых. Впереди коридор разветвлялся. Отступающие взяли влево. Увидев, что путь свободен, бывший спецназовец бросился вперед, затем резко нырнул в боковой тоннель, уходящий куда-то вправо, и рванул уже что есть силы. Новоиспеченный универсальный солдат старался как можно быстрее найти выход из этих давящих белых стен, покинуть страшное место и избавиться от преследовавших его людей. Убивать просто так он не хотел.

* * *

Профессор Речицкий сидел в небольшом кабинете на втором этаже кирпичного здания, расположенного возле Периметра на территории бывшей воинской части. На входе в кабинет стояли два сержанта в форме с автоматами в руках. Пожилой ученый, у которого еще на входе отобрали пистолет, чувствовал себя ужасно неуютно, то и дело поправлял очки и прокашливался. Несмотря на это, сейчас он уверенно рассказывал представителю заказчика и о прорыве в науке, и про то, что только ему удалось невероятное – срастить мозг живого человека и артефакт, и про то, что в будущем такой экземпляр, вероятно, можно будет клонировать. Понятно, что о некоторых подробностях типа разгромленной лаборатории он умолчал. Высокий, худой, но поджарый полковник Стругалов внимательно слушал заливавшегося соловьем ученого, не перебивая. Тем не менее, когда тот сделал в своей речи паузу, резко спросил:

– И когда же, уважаемый, мы сможем забрать образец? Раз, я так понимаю, у вас все готово, шефу можно продемонстрировать возможности нового бойца.

– Калибровка… – вякнул было Речицкий, однако Стругалов отмахнулся:

– Вы проделали большую работу, профессор. А дальше уже наша задача. Итак, когда мы сможем забрать заказ? Или, я так понимаю, солдат на службу прибудет сам, по указанным координатам?

– Видите ли… – замялся Речицкий. Он не ожидал, что заказ потребуют сразу, и сейчас лихорадочно соображал, как бы выкрутиться так, чтобы за отказ его попросту не пристрелили на месте. А то та кругленькая сумма, что была выделена на исследования, в лучшем случае пойдет на его пышные похороны. Здесь он находился в полной власти заказчиков. Дмитрий Сергеевич вновь поправил очки.

– Видите ли, – вновь повторил ученый, – забрать его пока нельзя. Нужна небольшая доработка, мелкие детали, так сказать…

Маска дружелюбия слетела с худого лица военного. Он метнулся к Речицкому, вцепился одной рукой в стол, другой ухватил спинку стула ученого, навис горой и вперил в него разъяренный взгляд. Речицкого обдало запахом дорогого табака и нечищеных зубов.

– Что значит нельзя?! Вы только что доложили о положительных результатах! Решили в игры со мной поиграть или вам просто жить надоело?

Ученый подобного напора не ожидал. Он по инерции вжался в спинку стула, но не отвел взгляд от багрового лица возвышающегося над ним военного.

– Вы, конечно, можете меня убить, – пожал он плечами, – но кто тогда будет работать над этим проектом? Да, универсальный солдат удался, однако требуется еще немного времени, чтобы…

– Ну зачем же убивать? Есть множество других способов испортить человеку жизнь. Например, скомпрометировать вашу научную состоятельность. – Стругалов, привыкший, что при его вспышках гнева подчиненные замирают в страхе, недовольно скривился. Не отводя холодных глаз от ученого, он медленно выпрямился.

– Прошу прощения, – обиженно поджал губы ученый, – но это не я примчался к вам на преждевременный доклад о полной готовности объекта! Вы сами вызвали меня, чтобы узнать, на каком этапе сейчас разработка. А я, между прочим, не ваш подчиненный, не какой-нибудь рядовой солдатишко, чтобы мотаться туда-сюда по первому вашему зову! У меня возраст и… и имя, между прочим! И все же я – из уважения к вам, наплевав на собственные регалии, – прибыл в ваш кабинет с отчетом. И могу лишь повторить: результаты имеются, и я не мог не сообщить вам об этом, но их нельзя назвать окончательными.

Полковник опалил взглядом собеседника и начал мерить шагами комнату.

– Хорошо, профессор. Даю вам еще неделю, больше тянуть с отчетом начальству нельзя. Если за это время вы не справитесь, думаю, мы доложим о вашей профнепригодности и найдем вам замену. – Полковник остановился и крикнул: – Сержант! Проводите нашего гостя.

Полковник подошел к окну, посмотрел на отверстие, пробитое недавней пулей, от которого по стеклу, словно нити ажурной паутины, шли большие трещины, зачем-то провел по острой поверхности пальцем и бросил вполоборота:

– До скорой встречи, Дмитрий Сергеевич.

Речицкий только кивнул и в сопровождении вежливого солдатика вышел в коридор. Впрочем, ученый вряд ли отметил, насколько вежлив боец, более того – сейчас он не заметил бы даже тычка стволом в спину: он ломал голову, как же выйти на контакт с монстром. Неделя, всего неделя… Что будет дальше, Речицкий думать не хотел. Военные обычно держат слово.

Молча он спустился по ступеням лестницы со второго этажа и вышел на улицу. Мимо прошел патруль. Дело близилось к вечеру. На вышках Периметра зажглись прожекторы. Они то и дело бесшумно обшаривали местность в поисках нарушителей, пытающихся незаконно проникнуть в зону отчуждения. Профессор посмотрел вслед удаляющимся солдатам, постоял несколько секунд, вдохнул вечернюю прохладу и направился к своему внедорожнику. Ему не препятствовали. Территорию части он покинул без происшествий. Но едва он отъехал от бетонного забора с колючей проволокой, окружавшего Периметр, затрезвонил мобильник. Ученый взял трубку.

– Профессор, профессор! – Голос ученика дрожал и срывался, словно это барахлила связь.

– Алло, алло, я плохо слышу! Что случилось, Павел?

– Профессор! – вновь не своим голосом взвыла трубка.

– Что ты так орешь?

– Монстр! Он… он… сбежал!!!

– Что-о?!

– С-сбежал! Я не знаю, как он смог вырваться, но в тоннелях была стрельба, видимо, охрана пыталась его задержать. Думаю, вряд ли им это удалось! Сейчас везде тишина… А пульт вы мне не оставили!

– Ты что ж, хочешь сказать, будто я виноват в том, что вы, олухи, недосмотрели за ним?! – заорал в ответ ученый, его нервы после разговора на Периметре и так были на пределе. – Он же был связан, там девять автоматчиков! Где командир отряда?! За что им платят? – Профессор злился не на шутку. Он понимал: не излови он сейчас свое творение – и все, пиши пропало, причем вместе с ним, с профессором. Военные долго не разбираются. Со злости ученый едва не влетел колесами машины в аномалию «газировка». Он резко крутанул руль вправо, машина сильно вильнула, но успела объехать опасную лужу, на поверхности которой то и дело появлялись и с громким хлопком лопались большие ядовито-зеленого цвета пузыри.

– Профессор, я же не обвиняю вас, – тем временем пошел на попятную парень, – но если бы был пульт, мы бы враз его успокоили. А так он ушел и…

– Тоннели, ведущие в лабораторию, проходят под рекой, почти под всей Припятью и немного за ее пределами, – остывая и не слушая молодого коллегу, стал вслух размышлять Речицкий. – Стало быть, надо прочесать всю сеть. Он будет долго блуждать, не имея на руках схемы. Жди, я еду. Буду на месте – решим, что нужно делать.

День не задался, думалось ученому, но вечер и ночь, похоже, будут еще интереснее. Нужно во что бы то ни стало догнать монстра, хоть живым, хоть покромсав на кусочки. Доставив заказчику останки «солдата», нашпигованные свинцом, оправдаться за «случайно» провалившийся заказ будет проще – ведь стрелять из автоматов по этой страшной мишени будет точно не Речицкий, а как раз подчиненные полковника.

Дмитрий Сергеевич ехал по разбитой асфальтированной дороге, чуть наклонившись к рулю и напряженно вглядываясь вперед, огибал аномалии, изредка попадавшиеся ему на пути. Сейчас его не пугала ни темнота, ни, возможно, притаившиеся в ней мутанты, ни аномалии. Чего бояться, когда ты уже без пяти минут труп? Речицкий прекрасно понимал, что теперь найти, а тем более остановить объект практически нереально…

* * *

Бывший спецназовец не бежал – он летел в полутьме тоннеля, гонимый страхом и болью, не разбирая дороги. Он пока еще не сознавал, как сильно изменилось его зрение, – попросту не помнил того, что в прошлой своей ипостаси при отсутствии источников освещения не сумел бы разглядеть ни зги. Но сейчас его подобные вещи не занимали. Вырваться, любой ценой вырваться! Под ступнями его массивных лап в каменном полу оставались трещины.

Чувствительным не по-человечьи слухом солдат вдруг уловил за своей спиной звуки погони – похоже, люди вновь напали на его след. Разумеется, они куда лучше ориентировались тут, им не приходилось плутать и тыкаться вслепую то в один ход, то в другой. Но теперь, зная возможности монстра, они вели себя более осторожно: не форсировали события, а быстрыми перебежками повторяли его путь, выжидая подходящего момента.

Мутант прибавил скорости, тоннель изогнулся еще раз – и вдруг метрах в ста впереди замаячила стена. Беглец замедлил шаг, он понял: это тупик, деваться некуда. Оглянулся назад, затем, насколько позволяла короткая толстая шея, поднял уродливую голову к сводам рукотворной пещеры и, не найдя выхода и там, снова побежал – прямо навстречу каменной стене, словно рассчитывая пробить ее своим телом. Но вскоре ему пришлось затормозить. Перед ним простирался широкий разлом в полу; вертикальные щели в стенах слева и справа заставляли думать, будто какой-то гигант потянул за два конца тоннеля и тот порвался в самом слабом месте, точно садовый шланг. И теперь монстр обескураженно замер на краю этого разрыва. Дна внизу даже ему не было видно.

Меж тем топот преследователей звучал все ближе. Монстр оглянулся. Секунду подумал, втянул в себя пахнущий сыростью из глубокого разлома воздух, отступил назад, разбежался и… что есть силы оттолкнувшись ногами от края бездонной ямы, прыгнул в неизвестность. От того места, где он только что стоял, отвалился добротный кусок камня и со свистом ухнул вниз. А универсальный солдат благополучно приземлился по ту сторону пропасти. Даже для тренированного, но все-таки обычного человека такой прыжок был бы попросту невозможен, а для новоявленного мутанта оказался вполне по силам. И, главное, он не впечатался в стену, как ожидал, а очутился на узкой и длинной, словно карниз, площадке – куцем остатке каменного пола, который так внезапно прервался разломом. Черные глаза-наросты осмотрели пространство. То, что с той стороны тоннеля показалось ему тупиковой стеной, на деле оказалось монолитной гермодверью без каких-либо признаков замка, ручки, поворотных механизмов и прочего. Вероятно, эти гигантские ворота управлялись дистанционно, с какого-нибудь пульта охраны. Возможно, мутанту и удалось бы справиться с металлом, какой бы толщины он ни был, вот только упереться как следует не получалось – на узкой площадке перед гермодверью не хватало пространства для маневра. Да и время поджимало.

Справа от карниза торчали обломки стены, туда хода не было, потому что под стеной простиралась все та же бездна. А вот с левой стороны, чуть выше уровня пола, начинался еще один проход – уже не тоннель, а нечто узкое и корявое, скорее всего, природного происхождения. Либо те же самые силы, вызвавшие разрыв тоннеля, постарались и здесь: сдвинули породу, расслоили грунт и камень. Проход практически сливался со стеной и с той стороны пропасти, откуда приближались преследователи, попросту не был виден. Монстр с трудом растянул губы в подобии жуткой улыбки. Почти ушел. Почти получилось. Дело за малым – быстрее протиснуться в этот узкий проход.

Едва бывший спецназовец убрался с карниза, из тоннеля на край пропасти высыпали военные.

– Опаньки! – Голос командира гулким эхом ушел под каменные своды. – Ну и где эта тварь? Смотреть в оба!

Старший присел и поправил на лице прибор ночного видения.

– Да ну, на фиг! – процедил он сквозь зубы. – Там же стена… – Подчиненные, направив автоматы на ту сторону разлома, неуверенно водили стволами. – Не мог же он сквозь землю провалиться!

– Товарищ майор, может, он того… вниз свалился? – Стоявший справа от командира солдат наклонился и заглянул в темный зев разлома. Ощущения от непонятной глубины были не из приятных, и воин быстро сделал шаг назад.

Майор продолжал сканировать пространство.

– Есть там небольшой уступчик. Но, бляха муха, он вплотную примыкает к стене! – Командир сорвал ПНВ, посветил фонариком и прищурился, уже без окуляров вглядываясь в противоположный край разрыва. – Даже если объект до него допрыгнул – сквозь стену же он не прошел! Ну не мог он вот так взять и исчезнуть! Исключено.

– Мы по пути миновали несколько ответвлений, – подал голос боец, стоявший позади других. – Может, он скрылся там?

– Да вроде шум шел отсюда, – с сомнением покачал головой майор и выпрямился во весь рост. – Хорошо, сержант, можно проверить и твою версию. Здесь уже по-любому ловить нечего. Задача ясна? Вперед!

– Есть! – хором отозвались члены отряда преследования и двинулись назад, к ближайшей развилке.

* * *

Бывший командир спецподразделения «Альфа» замер в узком проходе. Он чутко прислушивался к словам военных и ждал. Вжимался в грунт, щедро перемешанный с камнем, стараясь быть незаметным. Наконец до него донеслись удаляющиеся шаги – погоня, тщетно потоптавшись на одном месте, уходила. Огромный монстр, притаившийся в щели, не помнил, кто он, откуда, куда ему нужно идти и что потом делать, но четко знал одну вещь: те люди из лаборатории явно не на его стороне. А значит – есть резон двигаться куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Так решив про себя, он стал протискивать свое немаленькое тело дальше в проход. Благо его мощной коже-броне не грозило быть разодранной в клочья.

Но вот проход еще больше сузился, и он уже испугался, что придется возвращаться, однако, посмотрев вперед, оценил, что в нескольких метрах пространство вновь расширяется. Главное – пролезть здесь, а дальше будет легче. Мутант рванулся что есть силы, уперся, насколько мог, огромными лапищами в самый низ противоположной стены, надавил хребтом. Под напором гиганта грунт прогибался, а каменные пласты крошились, утрамбовываясь. Вскоре за спиной «альфы» образовалась достаточная выемка, он чуть продвинулся и вновь нажал. Так примерно за час он преодолел половину ставшего уже ненавистным ему прохода. Но свобода того стоила. Когда уставал, монстр некоторое время неподвижно стоял, в упор глядя на противоположную стену в нескольких сантиметрах от глаз, а затем в давящей на психику любому живому существу темноте продолжал прокладывать себе путь к спасению.

Он уже потерял счет времени, когда лаз впереди начал расширяться. Еще пара неимоверных усилий – и гигант выпал в просторную полость. Он рухнул на пол, перевернулся на спину, высунул длинный шершавый язык – во рту было сухо, жутко хотелось пить.

«Где я?.. И выберусь ли отсюда теперь… Надо идти. Может, найду кого-нибудь, кто мне поможет хотя бы вспомнить, кто я… В голове пусто! Я ничего-ничего не помню!»

В ярости монстр, забыв про все на свете, вскочил и грохнул кулаками в стену. Еще и еще раз! Посыпались обломки камня. Большой кусок стукнул мутанта по макушке. Это его отрезвило. Он на мгновение застыл, а потом двинулся вперед, ведомый одним желанием – найти хоть одно живое существо, чтобы узнать, кто он и откуда. Вдруг мимо проскользнула ящерица, и монстр понял, что хочет не только пить, но и есть. Рванувшись с невероятной для человека скоростью, он поймал пресмыкающееся. Но как только его трехпалая лапа схватила хладнокровную тварь, та как по волшебству изобразила каменную статуэтку. От неожиданности монстр разжал пальцы – ящерка с тихим стуком упала на землю. За все время своего существования в новом теле бывшему спецназовцу пришлось только драться и убегать, и поэтому замечать такую особенность своего обновленного организма ему было просто некогда. И вот теперь бывший командир «Альфы» стоял посреди пещеры как громом пораженный и рассматривал свои огромные лапы. На ум вдруг отчетливо пришел бой в коридоре лаборатории: вот на него нападает один из солдат, вот он отбрасывает бойца ударом мощной ладони в сторону, тот врезается в стену тоннеля и каменеет. Желая еще раз проверить свою необычную способность, монстр медленно дотронулся до земляной стены. Сначала он почувствовал влагу, земля была сырой, но тут же сырость сменилось чем-то твердым и холодным. Убрав руку, он увидел, что в месте его прикосновения земля стала камнем. После вскрытия черепа мыслительные процессы немного замедлились, зато возросла реакция. Теперь, когда он окончательно убедился в своем предположении, вопросов у бывшего спецназовца стало еще больше.

Мутант состроил жуткую гримасу. Мимо вновь прошмыгнула ящерица. Но этой повезло еще меньше, чем ее товарке. Монстр облизнулся – и в следующую секунду рванулся вперед, вытянул шею и схватил еще одно земноводное прямо пастью. Послышался хруст – острые клыки попросту перекусили тонкий позвоночник. Оставшееся сознание человека протестовало против поедания добычи заживо, но животная сущность уже не-человека, повинуясь одному из главных инстинктов, инстинкту голода, взяла верх. Монстр пережевал небольшую тушку за считаные секунды. Вытер морду от теплой крови. Пить захотелось еще больше. Решив, что сидя на одном месте проблему однозначно не решить, он поднялся на ноги и быстро зашагал вперед. Метров через пятьдесят ход вдруг резко оборвался, и… мутант кубарем полетел вниз.

Он не знал, сколько он пробыл без сознания, но, когда очнулся, сообразил, что все еще находится под землей. И, похоже, сейчас еще глубже, чем был.

* * *

Профессор рвал и метал. Он, словно лев в клетке, носился от одного угла кабинета к другому. Как?! Как он мог, старый дурень, закрыть пульт в личном сейфе! Уверенность в себе и зайлоне сыграла с ним злую шутку, и сейчас нужно было срочно что-то предпринять, чтобы через отпущенную ему неделю не покинуть Зону в полиэтиленовом мешке, с пробитой пулей головой.

Лаборант тихонько поскуливал в углу. Он был далеко не дурак и уже понял, что за проваленный эксперимент шкуру могут снять не только с его учителя.

– Куда, куда он мог скрыться?! Охрана прочесала уже все тоннели! – бесновался Дмитрий Сергеевич. В ярости он смел все, что было на столе; ручки, листы с записями и две колбы полетели на пол. Под его ботинком жалобно хрустнули осколки стекла.

– Вы же представляете его силу, профессор, – попытался оправдаться Павел, – остановить его было нереально.

Речицкий упал в свое кресло и застонал:

– Ну всё, мне конец. Где, где я буду искать этого гребаного монстра? Мне что, бегать за ним по всей Зоне?! Это при условии, что он жив.

– А может, он все-таки рухнул в тот провал? Солдаты докладывали, что там гермодверь, за которую никто не смог бы пройти. Стало быть, у нашего подопечного оставался лишь один путь – вниз.

– Хм… – Профессор вдруг успокоился, шумно выдохнул и пригладил растрепанные волосы. – А знаешь, возможно, ты и прав, это было бы нам очень на руку, если бы он до сих пор оставался на дне пропасти… в каком бы то ни было виде. Ведь если наш солдат выйдет на поверхность, про него тут же станет известно. Зона еще не рождала мутантов, подобных ему даже внешне. Это сразу привлечет ненужное внимание… и не только военных… которые заинтересуются, отчего это объект гуляет сам по себе… И тогда нам крышка. Я вот что думаю: нам с тобой самим сто`ит сходить и исследовать то место, где пропал монстр. Сдается мне, он все-таки жив. И если я прав, его любой ценой надо вернуть, а времени у нас мало.

Дмитрий Сергеевич поскреб пальцами уже трехдневную жесткую щетину (за всем происходящим он совершенно позабыл про бритву), молча поднялся, вытащил из стола какой-то большой ящик с ручкой и, дав знак ученику следовать за собой, вышел из второго отсека лаборатории в коридор. По пути подозвал по рации двух охранников и их командира.

– Так, значит, говорите, там тупик? – Профессор шел вперед, все ускоряя шаг.

– Так точно, – отозвался старший охраны. – Шлюз был заблокирован в незапамятные времена, коды утеряны, а без них его не открыть.

– Ясно. Поглядим, что там за шлюз… А ты почему до сих пор не проверил?! – вдруг сорвался на Павла профессор. Он был все еще зол, хотя понимал, что ученик в принципе ничего бы сделать не смог без пульта, который он, Речицкий, так неосмотрительно запер в сейф. Но ему нужно было просто выпустить пар. – Где умный, а где…

– Так я это… вас ждал, чтобы вместе… – начал было молодой ученый. – Вы же сказали, что приедете и…