На перепутье миров

Вот. Вот какой вопрос надо было задать с самого начала. Кому теперь интересна проваленная миссия девушки? Но мы ещё живы – и, насколько я понимаю, сдаваться не собираемся.

Пауза затянулась. Первым не выдерживает Флинт:

– Говори уже, не тяни! Мы ж здесь загнёмся, если не выберемся!

Я только теперь понимаю, что именно так меня беспокоило. Действительно, если наши «спасители» за нами не явятся, мы умрём здесь очень быстро. Воды за границей непонятной сферы достаточно. Но без еды мы долго не протянем.

Я встаю. Подхожу к девушке. Смотрю прямо в раскосые тёмные глаза.

– Кван. Не знаю, можешь ли ты сострадать. Но ты же разумное существо. Посмотри на нас. Восемь человек только что остались под дождём навсегда. Через несколько дней нас останется ещё меньше. Потом ещё. И наконец последние люди умрут. Спаси нас. Мы хотим жить. Мы потеряли всё – кроме жизни. Теперь можем потерять и её. Я… я не знаю, что ещё сказать.

У меня нет больше доводов. Я, человек, всю жизнь работающий со словом, беспомощен. Никто не спешит на помощь. Зор, Мад, Флинт, остальные – все с ожиданием и надеждой смотрят на маленькую девушку. Видно, что принятие решения даётся ей с трудом. Наконец она встаёт и выпрямляется во весь свой невысокий рост.

– Ты забываешь, – это она мне, – что я не гуманоид. Ваши ценности для меня – ничто. В том числе и жизнь. Но у меня есть свои соображения. Пока я не буду делиться ими.

Она делает паузу. Взгляды обращены к ней – ожидающие, умоляющие, откровенно неприязненные. Но все молчат, понимая, что наш единственный шанс на спасение – этот странный андроид-убийца.

– Гарантирую вам жизнь. Без боли, без мучений. Без непосильной работы. Других гарантий дать не могу.

– Что ж, – за всех отвечает Зор, – мы согласны. Можешь приступить немедленно?

– Да.

Этим коротким словом Кван поставила точку в неначавшихся прениях. Думаю, многие хотели бы уточнить, что их ожидает. Выбора особо не было. Или подчиниться Кван, или остаться здесь, в Промежуточном мире, в ожидании: вдруг нас простят и заберут обратно на корабль?

Уже потом, размышляя, я предположил, что так бы мы и остались умирать на сером песке. У исследователей оставались запасные экземпляры на других кораблях. Наверняка они не бунтовали и не ломали аппаратуру. Мы были больше не нужны. И нас просто выбросили, как помеху.

– Кван – не девушка. Кошка – не кошка. Может быть, мы уже тоже не мы? – бурчание Мада было последним, что я слышал.

По команде Кван мы встали вокруг неё, взявшись за руки.

Кошку Кван бережно положила в центре. И я почти не удивился, когда очертания маленького животного расплылись, возникшее радужное свечение расширилось до размеров небольшого купола. Все сорок человек оказались укрыты тонкой светящейся плёнкой. «Телепорт» – вспыхнуло в мозгу, а потом всё заполонил свистящий, на пределе слышимости, звук. Он усиливался, вибрировал, как струна. Становился невыносимым, пронзал мою бедную голову. Он наполнил Вселенную и я растворился в нём. А потом всё закончилось.

Глава 7

Зор

Сколько необычайных событий может вынести человеческий мозг? После определённого количества чудес мы уже спокойно, почти без удивления, воспринимаем наши фантастические приключения.

Жаль, что не удалось познакомиться с Исследователями. Но я думаю, что это, скорее всего, роботы. Программы. Возможно, весь исследовательский корабль, вся армада, целиком является таким роботом. Впрочем, сейчас можно строить любые догадки. Проверить их все равно не получится. Я чувствую, что назад мы уже не вернёмся.

«Когда, как темная вода,

Лихая, лютая беда

Была тебе по грудь,

Ты, не склоняя головы,

Смотрела в прорезь синевы

И продолжала путь»*

Знакомые слова. Откуда? Почему я их знаю? Они крутятся в моём сознании опять и опять, повторяясь с раздражающей периодичностью заевшей пластинки. Впрочем, неважно. В данный момент – неважно. Уже почти ничего не может вывести меня из тупого безразличия.

У меня такое ощущение, что мы – крохи, молекулы, остатки человеческой расы, закинутые так далеко от нашего дома, что возвращение уже невозможно. Да и не нужно. Что нам делать на безжизненной планете?

«Когда, как тёмная вода…» – тьфу, опять! Осматриваю нашу – не знаю, как назвать – темницу? Не похоже, нас не обижают и не ограничивают – на словах. На деле я, например, постоянно чувствую пристальное внимание Оргов. Так они представились в тот день, когда мы заявились к ним на планету.

Промежуточный мир ещё возвращается ко мне – в ночных кошмарах. Кажется, провидение бережёт нас и не даёт сгинуть горстке обречённых. Когда портал выбросил нас посреди странных строений и непонятных механизмов, я облегчённо вздохнул. Хоть какой-то мир. Какой-то шанс на выживание..

Как бы вы себя вели, если б у вас во дворе объявились инопланетяне? По меньшей мере удивились бы, не так ли? Я вспоминаю наше прибытие на Рону – это мир Кван – и каждый раз поражаюсь несходству цивилизаций.

– Мы не любопытны, – заявил нам при первой встрече Глава администрации. Вот и понимай как хочешь – или не любопытны в значении «не любознательны», либо «не представляющие интереса».

Я чувствую только одно: бесконечную усталость. Не говорю друзьям, но хочется, чтоб всё побыстрее закончилось. Так или иначе. Хорошо, что рядом – Мад. Он со своим понятием армейской дисциплины не даёт нам расслабиться и предаться отчаянию. Иначе мы бы уже погибли. Я бы погиб – уж точно.

Особенно тяжело ночью, когда ничто не мешает приходить призракам. И они являются. Те, кто погиб мучительной смертью – я ведь даже не знаю, как они умерли. Плакала ли моя девочка, звала ли меня? А жена – наверное, до последнего надеялась, что вот-вот я приду, примчусь, спасу. Но я думал, что вот – определюсь с ситуацией. Вот пристрою всех раненых. Долг превыше всего, для меня это не пустой звук. Вот освобожусь – и вывезу моих девочек в безопасное место. Успею, здесь недалеко, всего несколько кварталов до моего дома, думал я. И что мне делать теперь? Я не спас никого.

Почему я ещё жив? Потому что помню слова отца: «Самоубийство – для слабаков. Проживай свою жизнь, как бы тяжела она не была».

Биологически я жив, да. Но внутри умер – ещё там, на погибающей Земле, когда сквозь пластину хлипкого скафандра я увидел страшное чёрное небо и в нём – огромное, пылающее Солнце.

Флинт

Век бы не видеть эту надоевшую физиономию. Я говорю ему:

– Есть у тебя хоть что-то съедобное, железяка? Кроме этой гадости?

А он талдычит одно и то же:

– В пасте серона достаточно белков, жиров и углеводов…

Хотел бы я видеть этого серона. Что за зверь такой. Им-то, может, и вкусно. Кто их знает, местных.

Больше всего раздражает, что эти чудики формы не имеют. Точнее, копируют форму того, с кем в данный момент общаются. Я вот сейчас разговариваю с копией меня. Бесит невероятно. Я что, вот так же поминутно сплёвываю на пол и шмыгаю носом? Фигня полная.

После завтрака вышли в зал – ну как зал, не знаю как назвать. Машинально пересчитал всех – тридцать шесть, прикинь! Вчера ещё было тридцать восемь, а до этого – сорок. Куда народ пропадает? Зора спрашиваю – молчит. Кван периодически появляется, но с ней говорить бесполезно. Робот – он и есть робот. Делает вид, что не слышит. От её кошки, которая на самом деле – вспомогательный механизм, толку, наверное, больше. И вот эта неопределённость больше всего гнетёт. И ещё Зор. Что- то он совсем скис.

Вчера к нам обратились с речью хозяева. Стоит посреди зала, значит, важный такой хмырь. Усреднённый такой мужик. Наверное, голограмма – периодически он как- то странно дёргается и колышется.

– Земляне, – обращается он к нам. Как они так быстро умудряются нашу речь синтезировать, не понимаю.

– Земляне! Мы определились с вашим статусом, – сообщает напыщенный. Вот радости-то, думаю. Определились они. Задницей уже чую – ничего хорошего эта определенность нам не даст.

Остальные тоже подобрались. До этого трое суток жрали и спали. Ну как жрали – паста неопределенная какая-то вместо еды. А сон вполглаза. Понятно же, что хорошего будет мало при любом раскладе.

– Вам присвоен статус материала для исследований. Вы полностью поступаете в распоряжение отдела обороны. На вашем биоматериале возможно вырастить перспективные виды зоощитов…

Может быть, он иначе выразился, да услышал я именно так. То есть все наши мучения вот здесь так и закончатся, на этой планете, которую я и не видел, и до недавнего времени не знал, что она есть!

Не знаю, что бы я сделал, если б не Зор. Он вышел вперёд. Встал прямо перед этой голограммой. И равнодушно сказал:

– Мы не согласны. По законам нашей планеты жизнь человека священна. И распоряжается ей только он сам.

– У меня другие сведения, – чертов надутый болван на секунду запнулся, – по материалам, предоставленным агентом Кван…

– Агент Кван собирала сведения до катастрофы, сейчас всё человечество – это мы. И у нас свои законы.

Честно скажу, в этот момент у меня в глазах защипало. Если выживу, когда-нибудь я захочу стать таким, как этот чертов Зор. Стоит такой тонкий, прямой. Бесстрашный. И талдычит своё от имени человечества. А всё человечество – тридцать шесть измождённых особей.

– Правильно, бро! – говорю я Зору. И встаю рядом. И говорю прямо в жирную рожу голографического генерала или кто он там:

– Мы не согласны. Мы, блядь, вам не мясо на опыты.

Голографический озадачен. Видимо, на этот случай инструкций не имелось.

– И передайте руководству, – добивает Зор, – что от живых от нас пользы намного больше, чем от мёртвых. Например, мы можем работать в дальней разведке наравне с роботами.

– Исключено, – говорит голографический, – ваш диапазон существования так узок, что нет смысла даже рассматривать такую возможность.

– Спросите Кван. Спросите. Она расскажет про земные исследования космоса. Про то, как люди придумали защиту для своих несовершенных тел – спросите её. Вы ведь ничего не теряете…

– Робот Кван, модификация шесть-девять, находится на профилактических работах, – задумчиво говорит голографический, – но вероятность того, что совет пересмотрит ваш статус, крайне мала. Советую принять наше решение.

– Советую засунуть такое решение себе в глотку! Ежиная задница, – ору я, – напыщенная ежиная задница!

Я просто из себя выхожу. За последний месяц я чуть не сдох на умирающей планете; меня сжигали под свирепым искусственным солнцем на полях датчиков, выдаивая информацию; чуть не захлебнулся в Промежуточном мире; впервые в истории прошёл через портал. А теперь меня собираются пустить на опыты. Меня и ещё три десятка человек.

Ну уж нет. Я не согласен. Я не хочу. И говорю Зору: – Ты как хочешь. А я думаю, отсюда пора линять.

Впрочем, вся наша жизнь последнее время состоит из того, что мы выбираемся из какой-нибудь жопы.

_________________

*стихотворение С. Я. Маршака

Глава 8

Зор

Когда я проснулся, была глубокая ночь. Чужие созвездия еле виднелись в отверстие, которое заменяло окно. Я долго лежал без сна. Да что там говорить, последнее время я не спал вовсе, так, урывками погружался в дремоту.

Стоило остаться наедине с собой, как события последних месяцев захватывали и я переживал их вновь и вновь, опасаясь что когда-нибудь сойду с ума.

Я снова находился на Земле. Жена и дочь были живы. Они стояли перед внутренним взором такие реальные, осязаемые, и возвращение к действительности было всё более тяжким. Я бы не просыпался вовсе. Непонятно, что заставляет меня проживать день за днём. Без надежды. Без веры. Без желания жить.

Но так уж вышло, что именно эта привычка коротать ночные часы в полудрёме сегодня спасла жизнь нескольких землян. Шлюз коротко всхлипнул, расходясь в стороны. Я приподнялся на локте, вглядываясь в пришельцев сквозь полумрак.

Появились трое. Неопределённо-туманные личности, колеблющиеся, как привидения. Самый высокий склоняется над девушкой, калачиком свернувшейся в углу. От головы инопланетянина, от его рук к спящей тянутся нити – они сплелись в кокон так быстро, что я не успеваю осознать происходящее. Вот связанная спящая девушка приподнимается, вокруг неё возникает свечение – и она исчезает.

– Стойте, что вы делаете! – от моего крика никто не просыпается. Вот оно. Вот решение моей проблемы. Какое счастье, что я больше не могу спать!

– Не надо. Не забирайте больше людей. Я сам отправлюсь с вами. Не буду сопротивляться. Я согласен на всё. Вам нужны материалы для исследования? Заберите меня! Не троньте остальных!

Высокий подходит ко мне. От него веет равнодушием – что ему просьба одного из пленников, они все и так во власти хозяев.

– Пойдёшь с нами, – металлический высокий голос звучит в моей голове, – остальных не будем исследовать. Двоих пока хватит.

Вздыхаю с облегчением. Такой вот вариант меня устраивает. Хоть не напрасно умру. А у остальных появится призрачный шанс на спасение.

– Землянин, название – мужчина, обозначение – Зор. Добровольное согласие на исследование.

Металлический голос отдаётся эхом в мозгу. «Каково это – умереть? Теперь я знаю это. Умереть – значит потерять всё. Даже желание жить». Я прикрываю глаза. Будет ли это больно? Страшно? Неважно. Я больше не хочу жить. Совсем.

Флинт

Тридцать четыре. Блин блинский, опять двое исчезли. Теперь – малышка и Зор. Это трындец. Без Зора тяжко придётся. Хотя о чем я. В этой тюрьме без окон и дверей мы как куры-гриль в кулинарии. Наши хозяева просто выбирают то одного, то другого. Кричи, бунтуй – не поможет. Им по фиг.

Присаживаюсь рядом с Мадом. Великан задумчив. Думай, не думай – мозги были у Зора. Правда, он последнее время погас совсем, ушёл в себя. Но мне-то вообще ничего дельного не придумать. Я не по этой части.

– Есть идеи? – спрашиваю. Мад исподлобья смотрит на меня.

– Сиди пока на жопе ровно, – говорит он вполголоса, – жди команды.

Ах ты ж чмо армейское. Ну ладно, посмотрим, на что ты способен.

Ухожу в угол. Сажусь на пол возле сисястенькой Аглаи. Без подружки она совсем скисла, плачет. Я ничем не могу помочь, поэтому просто сижу рядом. Глажу её по пухленькому плечику. Жду.

Глава 9

Мад

Я вспоминаю о нем, и комок в горле. Сначала думал – хлюпик, герой одного поступка. В армии я таких об колено ломал. А этот – цельный, как монолит. Без червоточины. Хоть по внешнему виду и не скажешь.

Это я про Зора. Я ведь тоже не спал тогда. Слышать всё слышал, видеть – видел. Пошевелиться только не мог. На меня такие инопланетные штучки сразу действуют – я парализующие импульсы имею в виду. А Зор сразу вскинулся – мол, оставьте ребят, я сам с вами пойду. Что это, если не героизм? Не знаю, смог бы я так вот собой пожертвовать. Не знаю, смог бы я так.

Флинт всё жмётся ко мне. Думает, я ему решение на блюдечке принесу. А у меня, если честно, мозги от всех этих приключений как бы задубели. Но одна идея появилась.

Еду нам приносят. Роботы каждый раз разные – по символам заметил. И на вопросы отвечают. Если спросить правильно. Вот я целый день и думал, как правильно спросить. Если всё получится, у нас будет маленький шанс. Крошечный. Один. Если промахнемся – завтра нас останется ещё меньше. Не знаю, что у них за надобность в нас, но, думаю, ни один после этих опытов не выживет. Исследователи хотя бы просто изучали, без разложения на составные части.

Робот пришёл вовремя. Если б он опоздал, у меня б лопнуло терпение. Но чертова железяка аккуратно расставила на выступе стены наши порции. Настало время импровизации.

– Эй, ты! Я не буду это есть, понял?

– Все внештатные ситуации обсуждаются с Оргами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.