Дочь солнца, сын луны

– Что тут происходит?! – послышался резкий и властный голос старшей госпожи Лэй Фанг – вдовы прежнего господина Лэя.

– Старшая госпожа, старший брат привёл… невесту… – растерянно произнесла Ван Шу.

– Невесту?!. – переспросила госпожа Фанг. – Какую невесту?

Генерал Дэшэн бросил на Сяо Ян взгляд.

Тонкий профиль, полуприкрытые глаза, губы шепчут молитву. Будто и не слышала.

Сяо Ян продолжала поклоны, как ни в чем не бывало, и он, отстав всего на мгновение, тоже поклонился.

Один поклон, второй…

За спиной госпожи Фанг показались четыре красивые женщины в разноцветных одеждах и богатых украшениях. Изумлённо хлопая глазами, женщины топтались за порогом, вытягивая шеи и пытаясь рассмотреть, что происходит в зале предков.

– Что это такое?! – продолжала госпожа Фанг, отталкивая Ван Шу, хотя она совсем не мешала ей пройти. – Я требую ответа!

Корона с головы невесты всё же упала. Один из фениксов потерял нефритовый шарик, и он покатился по каменным плитам пола.

– Дурной знак!.. – произнёс испуганно кто-то из слуг.

Но Сяо Ян даже не вздрогнула, по-прежнему держа руки сложенными перед собой.

Третий поклон.

Генерал поднялся, глядя, как неловко поднимается на ноги невеста в тяжёлых одеждах.

– Может, объяснишь, что ты затеял? – напористо спросила госпожа Фанг у генерала. – Кто эта девушка?..

Невеста обернулась, и старшая госпожа дома Лэй резко замолчала, поджав губы.

– Старшая матушка, – произнесла невеста, почтительно потупившись, – разрешите Ся Сяо Ян приветствовать вас.

И она снова опустилась на колени, кланяясь госпоже Фанг.

Один поклон, второй, третий…

Невеста в потрепанном и измятом наряде, с размазанным макияжем, потерявшая туфельку и корону, кланялась с таким спокойствием и достоинством, будто эта была самая обычная свадьба, и ничего необычного не происходило.

После этого Сяо Ян обернулась к генералу и произнесла:

– Господин, разрешите, я предложу свекрови чай, чтобы соблюсти обычаи.

Генерал Дэшэн усмехнулся, а потом бросил:

– Разрешаю, – и крикнул, не поворачивая головы, продолжая буравить Сяо Ян тяжёлым взглядом: – Принесите чай! Немедленно!

Чай принесли, будто чайник и чашка стояли за дверью.

Взяв зелёную нефритовую чашечку, полную горячего, ароматного напитка, Сяо Ян с поклоном предложила его госпоже Фанг.

Шло время, но старшая госпожа дома Лэй не торопилась принимать подношение. Руки невесты начали дрожать, но она продолжала стоять, почтительно согнувшись.

Слуги зашептались, и тогда госпожа Фанг сказала громко, глядя на Сяо Ян сверху вниз:

– Когда-то ты опозорила нашу семью. Из-за тебя умер мой муж, не выдержав оскорбления. Мой сын потерял право называться старшим и не получил причитающегося ему наследства. А теперь ты стоишь передо мной так униженно… Ты, дочь солнца?

Сяо Ян не ответила и не подняла головы, продолжая стоять с чашкой чая.

Дэшэн смотрел на это, и в душе закипал гнев. Не на гордячку Сяо Ян. На мачеху. Когда-то она так же мучила его мать. Заставляла держать чашу с чаем часами. Когда чай остывал, снова наливали кипяток. И мать стояла, обжигая пальцы, почтительно склонившись.

– Ты будешь пить чай, матушка, или нет? – хмуро спросил генерал у мачехи. – Хочешь, чтобы я вылил его тебе в рот, как её отцу? Он тоже отказывался.

– Как ты разговариваешь с матушкой? – воскликнул возмущенно Джимин, но сразу замолчал, стоило генералу посмотреть на него.

Помедлив, госпожа Фанг приняла чашу с чаем, поднесла к губам и сделала глоток, а потом, не глядя, протянула чашу в сторону, и её сразу подхватила услужливая невестка Ван Шу.

– Вот все формальности и соблюдены, – сказал генерал Дэшэн. – Приготовьте комнату для моей жены.

– Ты не предупредил, что женишься, – невозмутимо ответила госпожа Фанг, глядя на Сяо Ян, которая выпрямилась и стояла, скромно опустив глаза. – У нас нет готовой комнаты.

– Тогда сегодня она будет спать в моей, – сказал генерал, взял Сяо Ян за руку повыше локтя и потащил за собой, шагая быстро и широко.

Слуги расступились перед ними, а потом потянулись следом, стараясь рассмотреть всё-всё.

– Она не может ночевать у тебя в комнате! – опомнился Джимин и побежал следом за братом. – Это нарушение приличий!..

– С каких это пор жене и мужу неприлично спать вместе? – поинтересовался генерал, даже не замедлив шаг.

Он поднялся по ступеням к дому на южной стороне, распахнул пинком дверь и втолкнул внутрь Сяо Ян.

– Располагайся, дорогая супруга, – процедил он сквозь зубы. – Скоро я приду, и нас ждёт первая брачная ночь.

Он захлопнул дверь перед бледным лицом жены, а сам сбежал по ступенькам, навстречу возмущённым и удивлённым родственникам, желавшим понять, что случилось.

Глава 3. Ся Сяо Ян

Оставшись одна, Сяо Ян огляделась.

Покои Джиана были обставлены просто. Слишком просто для прославленного генерала. Было видно, что здесь давно никто не жил.

Комнаты не утеплёны, как было принято в её семье. Пол не покрывали циновки и шерстяные ковры. Правда, кан был высокий и занимал половину спальни…

Сяо Ян сняла туфельку, подумала и сняла носки.

Пол был холодный, но кирпичи кана – тёплые, и Сяо Ян почувствовала, как натруженные, замёрзшие ступни согреваются.

Джиан сошёл с ума.

Украсть дочь уважаемого семейства с её собственной свадьбы, оскорбить отца невесты и жениха, а потом ещё верёвка… О чём думает этот человек?..

Кроме кровати в покоях стояли столик с письменными принадлежностями, сундук у стены и светильник на высокой ножке.

На стене висел отрез шёлка с великолепной каллиграфией.

Сяо Ян долго смотрела на искусно выписанную надпись.

Там было мужское имя – Му Ян.

Благородное имя Джиана.

Му Ян – Купающийся-в-солнечных-лучах.

Случайно или нарочно он выбрал это имя? Связано ли оно с ней? Му Ян… Сяо Ян… Словно два нефритовых камешка на доске для игры в го. Только так получилось, что его камешек одного цвета, её – другого…

Продолжая рассматривать каллиграфию, Сяо Ян достала запутавшуюся в волосах нить жемчужной подвески. Положила её на столик.

Здесь не было ничего, что могло бы рассказать, как Джиан жил все эти годы. Да он и не жил в Даньлане. Он был на границе… Он был на войне…

Дверь распахнулась. Обернувшись, Сяо Ян увидела Джиана. Он стоял на пороге и казался против ещё светлого сумеречного неба чёрной тенью.

Но вот он шагнул вперёд, закрыл дверь, и золотистый свет придал знакомые очертания лицу, фигуре…

– Уже освоилась? – он пнул в сторону вышитую туфельку из алого шёлка.

Разулся, пошёл к кану.

– Удивлён, что ты даже не сопротивлялась, – сказал Джиан, насмешливо кривя губы. – Поклонилась покорно, со всем почтением, словно рада, что стала женой сына луны.

– Меня так воспитали, генерал, – ответила Сяо Ян спокойно. – Как учат нас великие мудрецы прошлого, женщина должна покорно принимать всё, что выпадает на её долю. И почитать того мужа, которого небеса дали ей. Как говорится в «Книге добродетельной женщины»: «Если я выйду замуж за птицу, то полечу вслед за ней. Выйду за собаку, буду вместе с ней грызть кости. Выйду замуж за коровью лепёшку, буду сидеть рядом и вдыхать её запах».

– Это ты про меня сейчас? – Джиан схватил её за шею, сжав пальцы, а Сяо Ян показалось, что мир померк, и стало темно, как в колодце.

Боль сдавила горло, сердце требовало вздоха, но генерал всё крепче сжимал её шею.

Колени подогнулись, и Сяо Ян готова была упасть, но тут генерал отпустил её, оттолкнув в сторону постели.

Сяо Ян сделала два шага, судорожно кашляя, запуталась в одеждах и чуть не упала.

– Простите, если рассердила, – сказала она.

Голос звучал хрипло, и горло казалось узким, как шёлковая нить. Но дышать уже было можно, и Сяо Ян вздохнула полной грудью.

– Какая ты стала скромница, – заметил генерал, вскинув голову и скрестив руки на груди. – Послушная, тихая… Ещё и извинилась. Растеряла по дороге всю свою гордость?

– Какая может быть гордость у женщины? – ответила Сяо Ян и посмотрела ему прямо в глаза. – Сначала она подчиняется воле отца, потом воле мужа.

– Смотрю, ты подчинилась воле отца, когда расторгла нашу помолвку! – рыкнул он, темнея лицом.

Сяо Ян не ответила, внимательно глядя на него.

Сейчас она разглядела морщинки в уголках его глаз. И небольшой шрам, пересекавший левую бровь.

– Это твой отец? – Джиан схватил её за плечи и встряхнул. – Скажи, что это отец заставил тебя!

Глаза у него так и сверкали. Злостью, ненавистью, горечью и… безумием. Совершенно безумный генерал. Сколько же ещё безумств он может натворить…

– Это было моё решение, – сказала Сяо Ян всё так же спокойно.

Без сожалений, без извинений. Просто спокойно.

Железные пальцы сдавили плечи, и она поняла, что завтра и на плечах останутся синяки, не только на шее. Впрочем, одним синяком больше, одним меньше…

Джиан стиснул губы, скрипнул зубами, словно боролся с собой, а потом с усилием, превозмогая себя, сказал:

– Столько лет хотел узнать… Спросить тебя об этом – почему?

– Что вы хотите услышать, генерал? Вам известно, что дети наложниц не особенно любимы в этом мире. Вы и сами прочувствовали это с детства.

– От других я ждал этого. И отношение других мне было безразлично. Но ты… Сяо Ян! Ты ведь говорила, что для тебя неважно, что я – сын наложницы. Говорила, что человек не зависит от происхождения. Неужели, тебе так хотелось стать императрицей, что ты забыла про клятву? Ты же всегда говорила, что деньги и власть – это суета, кровь и подлость. И тебе не хотелось быть в них замаранной.

– Это были слова юной, наивной девушки, – ответила Сяо Ян, чуть поведя плечами, чтобы он её отпустил.

И он отпустил. Разжал пальцы, уронил руки.

– Вы сами понимаете, – продолжала она, – что без денег и власти мы никто. И тот, кто богаче и сильнее, с удовольствием растопчет нашу жизнь.

– На меня намекаешь? – он взглянул исподлобья. – Ты первая нанесла удар по моей семье. Из-за тебя мой отец принял яд, мой брат потерял уважение и положение в обществе…

– Главное, что у вас всё хорошо, генерал Дэшэн. Ведь именно об этом вы мечтали с самого детства – о славе. Чтобы произнося ваше имя, каждый вздрагивал со страхом и благоговением. Вы своего добились. Вас все боятся и почитают. Даже невесту со свадьбы увели, и никто не посмел вас остановить. Только почему-то вы не выглядите счастливым.

– Счастливым? – в его взгляде опять зажглось безумие. – Какой ценой мне это всё досталось, ты знаешь? Хотя бы представляешь, что я пережил, когда отец наложил на себя руки? Да, он не слишком любил меня при жизни. Но смертью искупил всё. И теперь я в долгу перед ним, перед его добротой. Я благодарен ему за его последний подарок и отомщу за его смерть, так и знай. А на войне? Там, на поле битвы, я думал, что меня убьют тысячу раз.

– Мне жаль. Но не я развязала эту войну.

– Говоришь про счастье… – он будто не услышал её. – Моё счастье было в тебе. Только в тебе. Но ты лишила меня счастья. Ты убила моё счастье вот этими губами, – он коснулся алых женских губ и сразу отдёрнул руку, будто обжегся. – Убила вернее, чем если бы ударила кинжалом. Кинжал ранит тело, а слова бьют прямо сердце. В сердце – это всегда больнее. Это почти всегда – насмерть. Я думал, что меня убьют в бою, что умру от голода или ран, но небеса сохранили мне жизнь, хотя я потерял много товарищей. Почти всех потерял. Но я выжил. И значит, небеса на моей стороне, Сяо Ян. Слышишь? Они тоже хотят справедливости.

Она коротко вздохнула и покачала головой:

– Вряд ли небеса хотели, чтобы из мести, пусть даже справедливой, вы нарушали законы. Подумайте, что вы натворили сегодня. Вы оскорбили две семьи прямо и ещё две семьи – косвенно. Потому что моя мать была из рода Ли, а госпожа Чен из рода Фэн, и теперь вы настроили против Лэй сразу четыре дома.

– С каких пор тебя заботит чьё-то мнение?

– Люди начнут говорить нехорошее. Что вы забрал меня без приданого, а это значит, я всего лишь наложница…

– Захочу – и будешь просто служанкой! – крикнул он ей в лицо.

Сяо Ян опустила ресницы, умолкая.

– Не смей отводить взгляд, когда я говорю с тобой! – он шагнул к ней, схватил за волосы, заставляя поднять голову и посмотреть ему в лицо.

Сяо Ян посмотрела.

Красив. Силён. Высокий, как тополь. И широкоплечий. Война делает из мальчиков мужчин. Если не убивает.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом взгляд Джиана потемнел.

– Раздевайся, – велел он низким, хриплым, совсем незнакомым голосом, и снова толкнул её к кровати.

На этот раз Сяо Ян не удержалась на ногах и тяжело села на жёсткую постель.

В доме советника Чена уже стояла кровать, приготовленная для новобрачных. С тремя перинами, с шёлковым одеялом. На кровати в доме Лэй лежала одна циновка, а одеяло было тонким, шерстяным.

– Ну? – повторил Джиан с угрозой.

Сяо Ян потянула вязки пояса. Узелок был тугой, она с трудом смогла ослабить его.

– Время тянешь?!

Джиан вдруг набросился на неё, повалив спиной на постель.

Затрещал алый шёлк свадебного наряда, оголились женские плечи, а генерал уже исступлённо срывал с неё нижнюю рубашку из белого шёлка, добираясь до прилегающей к телу нагрудной повязки.

Шёлк поддавался плохо – прекрасный, лучший шёлк из торговой лавки на главной улице Даньланя. Мягкий, нежный, ласкающий кожу. Сейчас мужские руки срывали его безжалостно, сминая, раздирая тонкую вышивку.

Нагрудная повязка тоже не устояла, и генерал замер, увидев белые маленькие груди с тёмными пятнышками сосков. Сяо Ян не сопротивлялась, потому что от её сопротивления ничего бы не изменилось.

Лучше всего было бы закрыть глаза, но она не смогла этого сделать. Так и смотрела в лицо Джиана. В его искажённое от страсти и безумия дорогое, такое знакомое лицо.

– Будешь моей, – произнёс он хрипло, накрывая ладонями белую женскую грудь и жадно сминая, – как тогда… под соснами…

Он впился ей в шею диким поцелуем, и уже терял разум, выдержку, терял всё человеческое…

– Нет, – ответила Сяо Ян неожиданно резко, и отважный генерал вздрогнул, прекратив поцелуй и взглянув ей в лицо. – Так, как тогда, уже не будет, – сказала она.

– Почему? – произнёс он одними губами.

– Прошло много времени. Ни вы, ни я уже не те, что были раньше.

Она погладила его по щеке. Провела кончиками пальцев по рассеченной брови.

Генерал отпрянул, словно Сяо Ян не погладила его, а ударила.

– Не смей ко мне прикасаться, – произнёс он сквозь зубы, свирепо вытирая щёку рукавом. – Думаешь, родишь сына и станешь первой в этой семье? Никогда. Слышишь, Сяо Ян? Никогда ты не понесешь моего ребенка. Пусть тебя считают бесплодной. Пусть знают, что ты – пустая, бесполезная красота. А со временем исчезнет и она.

Сяо Ян приподнялась на локтях, даже не пытаясь прикрыть обнажённую грудь, и генерал невольно скользнул по ней взглядом, судорожно сглотнул и отвернулся, уставившись на свиток с каллиграфией.

– Не хотите ко мне прикасаться, не хотите моего ребенка… – Сяо Ян села на постели и сняла разорванный алый халат, а потом и разорванную нагрудную повязку. – Зачем тогда женились? Не легче было отдать меня Чену?

Она едва успела запахнуть края нижней рубашки, когда генерал рывком обернулся.

– Ты так хотела к нему?! – произнёс он, бешено сверкая глазами. – И чем он лучше меня?

– Хотя бы тем, что он не разрывал на мне одежду, – Сяо Ян бросила свадебный халат в изножье постели.

Алый тяжёлый шёлк стёк на пол, как кровавая лужа.

– А, я забыл! – загремел генерал. – Он же увидел тебя вовсе без одежды! Когда ты купалась в озере!.. Ты настолько потеряла стыд? На что ты надеялась, когда согласилась стать женой императора? Евнухи сразу бы поняли, что ты давно потеряла девственность! А может и свадьба с Ченом была назначена, потому что ты уже носишь в себе его ублюдка? Так?! Отвечай!

– Что вы такое говорите? – голос Сяо Ян прозвучал устало, и она поняла, насколько устала за сегодняшний день. – Зачем бросаться такими словами? Вы ведь сами были рождёны вне брака, генерал…

– Будешь всю жизнь мне об этом напоминать? – так и взвился он. – Знаешь, Сяо Ян, – он ткнул пальцем в её сторону, – я поклялся, что ты будешь принадлежать только мне и никому другому. В отличие от тебя, я свою клятву сдержал. Теперь ты только моя. И никто тебя теперь не защитит!

Он вышел, позабыв обуться, хлопнул дверью, и сразу раздался его голос – генерал звал какую-то Ки У.

– Скажи, пусть принесут вина в дом для гостей! И сама приди!– крикнул Джиан.

Сяо Ян склонила голову к плечу, настороженно прислушиваясь.

Ки У? Женщина осени… Рассказывали, что генерал Дэшэн собрал четырёх красивейших женщин, сделал их своими наложницами на каждый сезон года, и назвал соответственно – Зимой, Весной, Летом и Осенью. Это – одна из наложниц?

– Да, господин, – прозвенел чистый, как серебряный бубенчик, женский голос. – Сейчас же распоряжусь и приду к вам. Для меня огромная честь, что вы позвали меня, господин. Всё-таки у вас первая брачная ночь…

– Замолчи! – зло оборвал её Джиан.

Сяо Ян вскочила с кровати, на одном дыхании пробежала до двери, уже коснулась её, но остановилась и убрала руку.

Всё верно. Прошло много лет, и Джиан уже не тот юноша, к которому она тайком бегала на свидания под соснами.

Всё изменилось.

Но кое-что осталось неизменным. Она должна сделать всё, чтобы защитить его. Даже если он будет против.

Сяо Ян вернулась на тёплый кан, подумала, а потом решительно открыла сундук. Там лежали подушки и два одеяла. Постелив постель, невеста помолилась, сделав несколько поклонов на восток, сняла украшения, распустила волосы, заплела их в косу и легла спать, уснув прежде, чем успела подумать о том, что будет завтра.

Глава 4. Ся Сяо Ян

Завтра наступило быстрее, чем ожидалось.

Проснувшись задолго до рассвета, Сяо Ян какое-то время лежала, свернувшись клубочком, под двумя одеялами. Кан почти остыл, и она натянула одеяло на голову, чтобы согреться.

Первая ночь в новом доме.

Первое утро в доме мужа.

Ужасно хочется есть. Потому что невесте не полагается есть перед свадьбой, и вчера она не проглотила ни крошки.

Зато в первое утро полагается засвидетельствовать почтение старшей госпоже семьи.

Сяо Ян выбралась из-под одеяла, убрала одеяла и подушку в сундук, подвязала рассыпавшиеся волосы – у неё даже не было гребня, чтобы причесаться.

Потом приоткрыла дверь и осторожно выглянула во двор.

Похоже, слуги ещё спали. Вот ведь ленивое поместье…

Накинув разорванное свадебное платье, Сяо Ян умылась у ручейка в саду, набрала в колодце в первом дворе воды, вскипятила её на жаровне в комнате Джиана. Сорвала несколько листьев сливы и персика, заварила их, выпила. Тело согрелось, сердце укрепилось, но желудку веселее не стало.

Первые две недели молодой невестке полагается есть только пищу, привезённую из дома… Рис, масло, сладости и фрукты – всё это было отправлено в дом советника Чена. А Джиан, конечно же, не подумал об этом. Или подумал, но нарочно не позаботился? Хочет заморить её голодом?

Вспомнив его горящие глаза, жадные ладони на её теле, Сяо Ян покачала головой. Правильно говорят – старая любовь не забывается. Потухшие угли тоже могут обжечь. Вчера они с Джианом обожглись, Оба. И что из этого получится – не известно.

Сяо Ян посмотрела на свои руки.

На запястьях от верёвок проступили багровые следы. Наверное, и на шее такие же, от железных пальцев. Только нет зеркала, чтобы посмотреть…

Она сняла порванный алый халат, сложила его и убрала на сундук, чтобы свадебное одеяние не валялось, как ненужная тряпка. Теперь надо только ждать. Терпение и выдержка – вот что остаётся.

Постепенно поместье проснулось. Послышались голоса слуг, шарканье метлы, стук деревянных бадеек, в которых носили воду. Сяо Ян поглядывала в щёлочку, ожидая, когда про неё вспомнят.

Когда показалось солнце, осветив большой дом напротив покоев Джиана, во дворе появилась процессия – впереди шла молодая дама с высокомерным и холодным лицом, а за ней – четыре служанки. Сяо Ян узнала эту даму – вчера она вместе с младшим господином Лэй заходила в зал предков. Это может сделать только член семьи. Значит, дама – невестка. Невестка Ван Шу из рода Фэн.

Когда невестка без стука вошла в покои, Сяо Ян уже сидела на кровати, сложив руки на коленях.

– Почему ты не пришла поприветствовать матушку? – грозно воскликнула невестка Ван Шу и вскинула голову, звякнув подвесками. – Немедленно ступай и проси прощения!

– Сожалею, что доставила вам много хлопот, – ответила Сяо Ян, – но мне нечего надеть. Моё платье пострадало вчера, – и уточнила: – Мой муж разорвал его.

Лицо невестки порозовело, а служанки за её спиной многозначительно переглянулись.

– Ещё и говоришь об этом вслух, бесстыжая! – возмутилась Ван Шу. – Я доложу об этом матушке!

Процессия отправилась вон, и Сяо Ян снова приникла к щёлке.

Служанки остались во дворе, а невестка скрылась в доме напротив.

Всё ясно. Значит, старшая госпожа Лэй живёт в лучшем доме в поместье. Где полагается жить главе семейства. Младший сын с женой занимают, надо полагать, вторые по значимости дома – западные и восточные, а Джиану достался южный дом. Куда почти не заглядывает солнце.

Ждать пришлось недолго.

Ван Шу показалась снова, и теперь она несла какое-то тряпьё.

Сяо Ян быстро вернулась на постель, будто и не вставала.

Жена младшего господина Лэй опять вошла без стука и бросила перед Сяо Ян поношенный халат, на котором даже вышивка полиняла.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.