Тробблинсы. Шкатулка с секретами

“Не очень похожи” – слабоватое определение на самом деле. Брат и сестра довольно забавно смотрелись рядом: маленькая, крепко сбитая, хоть и неплохо сложенная Карен и могучий, как гора, Макс, которому она едва доставала макушкой до подмышки. При этом девушка казалась юркой и подвижной, как ртутный шарик, с живым лицом, на котором эмоции сменяли друг друга со скоростью света. Говорила она еще быстрее, обстреливая собеседника словами, как пулеметной очередью. Навигатор же выглядел невозмутимым, как все та же гора, и с первого взгляда мог даже произвести впечатление этакого неповоротливого увальня. И разговаривал неторопливо, с паузами, будто тщательно обдумывая каждое слово и взвешивая – достойно ли оно быть произнесенным? Правда, вот волосы у них были одинаковыми – темно-каштановыми, волнистыми, коротко стрижеными. И глаза у обоих карие.

– Двойняшки вообще-то, – второй пилот наморщила нос. Этот вопрос задавали все новые знакомцы. – Я в маму пошла – такая же мелкая, а братишка в папу. Хотя папу он даже перерос, причем во всех направлениях. Вот Шон, кажется, еще не определился, на кого собирается быть похожим.

– Понятно, – врач развернулся и окинул девушку каким-то по-новому оценивающим, профессиональным взглядом.

– В целом, я готов приступить к своим обязанностям. Думаю, стоит начать с историй болезни, а…

Дверь без стука распахнулась. За ней стоял мрачный Шон.

– Ты здесь, – невежливо ткнул он пальцем в Андрея, и тот был вынужден растерянно, но утвердительно кивнуть. Ведь не поспоришь! А мальчик напористо продолжил, – ты должен подписать ветсправки для Молли, Джинджер и Констанции!

– Э-э-э… – парень обернулся к Карен, молчаливо требуя пояснений.

– Питомцы Шона, – она пожала плечами с таким видом, будто это само собой разумелось.

– Послушай, Шон, – доктор даже присел на корточки, чтобы не разговаривать с собеседником сверху вниз. – Ты ведь понимаешь, что я не ветеринар?

– Неважно! – фыркнул мальчишка. – Никто в эти бумажки не смотрит. Просто подпиши и поставь печати, чтоб не просроченные! А то нас в следующем порту на выгул не пустят.

Бумагу как носитель информации, конечно, никто не использовал уже много столетий – за исключением нескольких слаборазвитых цивилизаций и просто чудаков вроде авалонцев. Но название “бумаги” как-то надежно закрепилось за любой документацией.

– При космопорте точно есть ветстанция, я уверен…

– Есть, – мрачно подтвердил ребенок. – Прямо напротив нас. Я только что оттуда. Там все разбежались, а Макс не успел никого поймать.

– Надо было меня брать с собой! – прицыкнула языком Карен. Вечно вот так: пока ты уныло выгуливаешь новичка по кораблю, кто-то весело гоняет по космодрому ветеринаров!

– Что значит – разбежались? – изумился Андрей. – Рабочий день еще…

– Они всегда разбегаются, – терпеливо пояснил Шон, как нечто само собой разумеющееся. – Но когда удается кого-то поймать, он обычно сразу ставит печати и все продлевает.

– То есть ты хочешь сказать, – еще больше напрягся врач, качнувшись с носков на пятки, – что твоих питомцев никто не осматривает? А прививки?

– Нет. А зачем? Они в порядке.

– Да это же попросту опасно! – вот теперь Андрей по-настоящему рассердился. Он даже снова поднялся на ноги и принялся расхаживать по медотсеку, бурно жестикулируя руками. – Собаки могут быть разносчиками множества заболеваний, в том числе представляющих опасность для человека! Тем более – если ты гуляешь с ними по космодромам разных планет. Меньшее, чего можно ожидать, – это обычная глистная инвазия. А может быть, заметь, необычная! Ты знаешь, что кишечные паразиты с некоторых планет способны прогрызать человеческие органы? Потом они, конечно, сдохнут, человеческий белок им не подходит, но тебе от этого легче не станет. А инфекции?! А…

– У Джинджер нет глистов! – возмущение Шона можно было черпать ложками.

– Эй-эй! – Карен подняла ладони перед собой. – Не запугивай ребенка! Что он, по-твоему, может сделать? Ветеринары правда вечно разбегаются при виде Молли! И глистов у нее нет. И у Джинджер тоже… вроде бы.

– Так, – Андрей остановился, что-то мысленно прикидывая. – Давай-ка ты сейчас, по крайней мере, приведешь их ко мне. Мы хотя бы прогоним твоих собак через сканер, удостоверимся в отсутствии паразитов и инфекций. И я постараюсь до отлета добыть вакцины для комплексных ветпрививок. Как раз сразу выясним вес…

– Ладно, – Шон покладисто кивнул и развернулся.

– Эм… – Карен ковырнула пол ногой, – ты уверен, что это хорошая идея?

Все-таки она ставила на целую неделю!

– А что не так?

Ответ на свой вопрос Андрей получил несколько минут спустя, когда дверь медотсека снова без стука распахнулась. В коридоре стоял Шон. По правую сторону от него подпрыгивала на месте, как йо-йо, нетерпеливо потявкивая и взмахивая безразмерными ушами, мелкая рыжая такса Джинджер. Ошейника на ней не было. А вот в левой руке мальчик держал тонкий поводок от шлейки. Шлейка, разумеется, красовалась на Молли.

Несколько секунд доктор просто молча смотрел на открывшуюся картину, не шевелясь и не двигаясь с места.

Шон, Джинджер и Молли с неменьшим интересом смотрели на него.

– Карен, – Андрей медленно повернул голову и как-то неестественно спокойно уточнил, – скажи, мне кажется или твой восьмилетний брат в самом деле привел на шлейке крокодила в наморднике?

– Ну, – Карен легко пожала плечами, – если бы Молли была без намордника, ты бы наверняка немного забеспокоился, верно?

Ветеринаров на портовых станциях вообще-то не так просто напугать. Люди каких только питомцев не таскают с собой по космосу. Но опасных хищников обычно все-таки держат в клетках. Или при них хотя бы имеется хозяин, способный в случае чего скрутить своего любимца и не дать ему откусить от доброго доктора что-нибудь нелишнее. Маленькие дети редко водят с собой взрослых крокодилов на хлипких поводках.

Впрочем, огромные пауки неизвестного науке вида на свободном выгуле тоже, пожалуй, встречаются не так уж часто. Констанция обычно дополняла впечатление для тех, кого недостаточно взбодрила Молли.

– Ага-а… – все так же спокойно протянул Андрей, не столько соглашаясь с девушкой, сколько подытоживая собственные выводы. – Ага. С намордником мне, конечно, значительно спокойнее. Что ж…

Глава вторая. Безумные Тробблинсы

Запись в бортовом журнале космического судна “Пандора”

Полтора года назад

“…Охо-хо, так о чем это я?

Ах да. Дедулин юбилей.

В общем, собрались тогда практически все. Правда, малыш Тоби был еще только в проекте, тетя Лиспет ходила с огромным пузом наперевес, все время держалась за поясницу и макала сосиски в варенье. Сейчас-то мы бы и глазом не моргнули – подумаешь! Вот когда дядя Генри макает провода в антифриз и жует это, закатывая глаза… мда. Ну, тогда мы еще не были такими закаленными и на тетю старались просто не смотреть за обедом.

Без Тоби и Роба нас вышло одиннадцать человек.

Да-да, теперь нас тринадцать. Один особо нервный доктор из тех, что с нами летали, уверял еще, что это дурной знак. Мол, он должен был сразу нас посчитать и бежать куда бы подальше. Ну, ему-то точно, пожалуй, стоило. Он потом еще просил высаживать его сразу у санатория, планировал нервы подлечить.

Так вот, в гостиной у деда мы набились, как селедки в бочке, все время казалось, что кто-то сидит у тебя на голове и болтает ногами.

– Ха! Явились, наконец! – сказал тогда дед Томас. – Хорошо. Итак, дорогие мои потомки… ну и ты, Кло. Мы летим в семейный круиз. Я арендовал корабль, как вы знаете. Пассажирский транспортник. Не так чтоб новый, но вполне надежная машина. Места там хватит на нас всех, даже семейные каюты имеются. И, по счастью, нам с вами не нужно никого нанимать – без доктора мы уж как-нибудь переживем один круиз… если только Лиспет не собирается рожать хотя бы в ближайшую пару недель. Лиспет, ты же не собираешься? Твое пузо уже занимает половину гостиной, я не знаю, куда там еще расти, но надеюсь, ты намерена держать себя в руках и не устроишь нам веселенький уик-энд с пеленками.

– Это гостиная у тебя маленькая, – тут же обиделась тетя. – А пузо у меня нормальное. Почти два месяца еще ходить.

– Отлично. Цени – из-за тебя я специально выбирал судно с самыми надежными гравикомпенсаторами! Меня заверили, что никаких перегрузок ощущаться не будет, и трясти не должно. Не желаю, чтобы от тряски новый Тробблинс вывалился из тебя прямо в мой день рождения…

– Он будет Вилсом!

– Не имеет значения, – отмахнулся дед. – Все остальные члены экипажа у нас есть – ха! Я знал, кого плодить! Навигатор имеется – кстати, Макси, поздравляю с дипломом! Пилотов, – тут он нашел меня взглядом, – даже два. В точности по Уставу. Карен, конечно, поведет…

– Папа, вы уверены? – обеспокоилась мама. – Все же у Карен пока маловато опыта…

– У меня золотой диплом вообще-то! – на этот раз обиделась я.

Нет, ну нормально, да? Почему не верят именно в меня? Мы с Макси, между прочим, закончили одну академию, и свои золотые дипломы получили тоже одновременно. Но в том, что он способен проложить трассу, никто не сомневается. А у меня, лучшего пилота курса, почему-то “маловато опыта”! Ну и когда мне, по мнению мамочки, его набираться?!

– Милая, – мягко, как всегда, улыбнулась на это мама, – не сердись, просто ты у нас чуточку импульсивна…

– Вот и поднаберется опыта, – проворчал дед. – Пусть полетает с нами и под присмотром опытного наставника. В должности второго пилота, хе-хе… так вот. За капитана – конечно, Стивен. Ты, Элис, вполне справишься с должностью старпома, – папа и мама только кивнули поочередно. – Лиспет присмотрит за детьми. Все равно она с этим пузом вряд ли на что-то еще способна. Генри… – тут дед ухмыльнулся, – будет коком. Просто не давайте ему собирать грибы. Бортинженер…

Вот тут возникла пауза, в течение которой дедуля безуспешно шарил по гостиной глазами.

– А где Роб? – спросил он наконец. – Лиспет, куда ты дела этого своего нового мужа?

– У него работа, – извиняющимся тоном произнесла тетя Лиспет. – Большой проект…

– В общем, ты его не привезла, – мрачно подытожил дед. – Что ж… значит, механика у нас тоже нет. Но корабль только что прошел техосмотр, а я совершенно не хочу всю дорогу любоваться на какие-то посторонние физиономии. Надеюсь, эта посудина не начнет разваливаться прямо в вакууме. В конце концов, подлатать что-то по мелочи могут Макси и Стив.

По Уставу гражданского космического флота, почти каждая значимая должность на межзвездном корабле должна быть еще и продублирована. Но малые транспортники далеко не всегда рассчитаны на такой огромный экипаж. Поэтому в космических академиях практически каждый студент, помимо основной, выбирает вторую – вспомогательную специальность. У меня, например, вторая специальность – навигатор, об этом и в дипломе пометка есть. Терпеть не могу ковыряться в звездных картах и расчетах, у меня терпения не хватает. Но в самом крайнем случае могу подменить Макси ненадолго. У самого Макса есть дополнительная специализация бортинженера, хотя ясно, что наниматься куда-то в качестве собственно бортинженера он бы не стал. Факультативная специальность всегда рассматривается именно как резервная, на случай непредвиденных ситуаций. Ну а врача у нас в семье и вовсе нет никакого.

Мама с папой вообще-то возражали, и тетя Лиспет, и тетя Кло, и дядя Генри, и мы с Максом… да все вообще-то. Может, кто и считает, что мы, Тробблинсы, странные, но здравый смысл у большинства из нас все-таки имеется.

Ну да, у Лиспет есть эти ее курсы медсестер, да и мы с Максом в академии проходили обязательную подготовку по первой помощи. И с судовым медоборудованием даже ребенок справится. А все лекарства из типового списка в аптечке подписаны – не ошибешься. И как минимум пара криокамер на крайний случай есть на любом корабле. Если случится какое-то совсем уж неожиданное ЧП (вроде рожающей тетушки, да!), всегда можно буквально отложить эту проблему в долгий ящик – и довезти мороженого страдальца (ну или, что вероятнее в нашем случае, страдалицу) до ближайшего порта с нормальным медцентром. В современные криокамеры людей можно в любом состоянии заталкивать, ничего с ними не случится. Даже в разгар схваток.

Строго говоря, по-моему, доктор на борту куда чаще работает талисманом, чем реально что-то делает. Но все равно лететь в круиз по дальнему космосу без врача и нормального бортинженера (зато с изрядно беременной женщиной и парой маленьких детей!) – исключительно дурацкая затея.

Только деда переспорить никому еще не удавалось. К тому же это был его день рождения. И у него нашелся миллион аргументов. В целом, мы и не заметили, как уже летели в вакууме, и на борту при этом не было никого, кто не носил бы фамилию Тробблинс. Если не считать все той же Лиспет, конечно.

Словом, вот так и вышло, что в тот рейс мы вылетели без Роба. Штраф за неполный состав экипажа пришлось заплатить реально космический! И подписать кучу документов, что осознаем все риски, чтобы нас выпустили из космопорта.

Собственно, из-за этого-то все и случилось. Может, будь у нас на борту нормальный техник, он смог бы что-то придумать, и нам не пришлось бы садиться на тот астероид…”

Записано Карен Тробблинс.

*

– Что ж… как бы там ни было, мы обязаны взвесить твоего питомца. Питомцев. И прогнать их через сканер тоже не повредит в любом случае.

С этими словами Андрей отвернулся, снял с крючка у входной двери в медотсек белый медицинский халат и накинул его на плечи, тут же почувствовав себя куда увереннее.

Затем подошел к смотровому столу и запустил меню сканера. Для импровизированного ветосмотра, по крайней мере, стоило поправить настройки. В стандартном режиме сканер автоматически будет сравнивать все показатели с человеческой нормой и выдавать тревожные сигналы. К счастью, всегда можно снять видовые настройки, оставив пустое поле – так обычно делают, например, когда есть необходимость провести диагностический осмотр какого-нибудь ксеноса, а специализированной техники для его вида под рукой нет. В дальнем космосе случается всякое. Тогда сканер просто фиксирует доступные показатели и предоставляет медработнику самостоятельно сравнивать их с видовой нормой по справочнику.

А еще Андрею нужно было привести мысли в порядок. Или хотя бы попытаться это сделать. Обитатели “Пандоры” казались безумными через одного. А то и без всяких “через”. Проблема в том, что это был единственный корабль из стоявших в порту Оазиса, на котором срочно требовался врач. В то время как доктору Серобуркину совершенно необходимо было убраться с этой планеты.

– И что, – опасливо уточнила девушка да его спиной, – ты даже не собираешься звонить в органы опеки и кричать, что ребенку угрожает опасность?

– У ребенка есть родители, взрослые брат и сестра, – Андрей деланно-безразлично пожал плечами, – и целая толпа других совершеннолетних родственников. При этом, насколько я понимаю, животное находится на борту и под ответственностью ребенка не первый день, все эти взрослые в курсе ситуации и ничего не имеют против. Полагаю, если бы животное представляло для ребенка реальную опасность, его бы здесь не было. Крокодила, разумеется, не Шона. Значит, я просто чего-то не знаю или не понимаю. Есть, видишь ли, многое на свете, друг Горацио… – тут он обернулся. – Что ты на меня так смотришь?

– Просто впервые вижу доктора, достаточно занудного, чтобы сохранять способность к логическим рассуждениям в компании крокодила.

Взгляд молодого человека сделался укоризненным.

– Ты могла бы назвать меня отважным. Мне было бы приятно.

– Предпочитаю быть честной, а не приятной! – не приняла упрека пилот.

– Ладно, – Андрей еще раз окинул взглядом всю композицию. Увы, в оной мало что изменилось. – Начнем, пожалуй… с собаки. Да.

Отчаянно виляющую хвостом Джинджер доктор без труда поднял на руки и усадил на смотровой стол. Такса тут же, подскочив на задние лапы, пристроила передние ему на плечи и смачно лизнула в лицо.

– Я позову капитана папу, – сообщила Карен. – Тебе понадобится помощь, чтобы поднять Молли.

– Я не… – Андрей обернулся и моргнул. Девушки за его спиной не было. Перевел взгляд на входную дверь – закрытую и неподвижную.

– Она сейчас вернется, – пояснил, как нечто само собой разумеющееся, Шон. – Просто позовет капитана папу.

– Хм… да. Что ж… – молодой доктор снова повернулся к смотровому столу. Пошарил глазами по стене над ним и, обнаружив привычный клапан, надавил, выдвигая встроенную панель со средствами первой необходимости. Ага, вот и нашлепки для забора крови, и экспресс-лаборатория.

Вся процедура заняла пару минут. Наверняка ветеринар знал бы, на что стоит еще обратить внимание, но тут уж не до подробностей.

– Что ж… очагов воспалений я не наблюдаю, вирусов, инфекций и паразитов тоже. Но на твоем месте все же проконсультировался бы с профильным специалистом при первой возможности. И зайди еще завтра насчет прививок и антипаразитарной профилактики. Я подберу препараты и дозировки.

– Папа сейчас подойдет, – сообщил голос Карен за его спиной, и Андрей обернулся, как ужаленный.

– Откуда ты взялась?

– Сходила позвать капитана, я же сказала, – девушка пожала плечами с самым невинным видом. – А Констанцию ты будешь осматривать?

– Констанцию? И где она? – вопрос о том, кто она, волновавший врача куда больше, повис в воздухе.

– Она стесняется, – пояснил Шон.

А секунду спустя доктор увидел, собственно, Констанцию, выбравшуюся из-за шиворота мальчика.

Констанция оказалась пауком размером чуть крупнее земного птицееда. Впрочем, нет, само тельце, желтое в черную крапинку, было даже, пожалуй, поменьше. Зато тонкие, как проволочки, гладкие суставчатые ноги были куда длиннее. Глядя на это создание, невольно хотелось передернуться.

С минуту новый судовой врач “Пандоры” разглядывал паучиху, замершую на плече ребенка.

– Я несколько сомневаюсь, что могу корректно провести какое-то подобие осмотра ввиду отсутствия представлений о норме, – осторожно подбирая слова, произнес он наконец. – Вообще-то я даже не очень понимаю, к какому виду относится и с какой планеты происходит… Констанция.

– Фолькус фаланговидный, – важно сообщил Шон. – С Земли. Из семейства пауков-сенокосцев.

– Сенокосцев? Подожди… косиножек? – представления о видах земных пауков у Андрея были довольно туманные, но мелких длинноногих паучков, встречающихся повсюду и ловящих комаров, видеть, конечно, доводилось.

– Нет, – Шон уверенно мотнул головой. – Косиножки – это сенокосцы, они вообще не пауки. А пауки-сенокосцы – это долгоножки! Другой вид. Констанция – долгоножка!

– Не уверен, что понял, о чем ты говоришь, – с серьезным видом вздохнул молодой человек. – И что вообще хотел бы обладать этой информацией.

– Они все равно такие же серенькие, мелкие и ногастые, без лупы их никто не отличит, да и с лупой только Шон на это способен, – поддержала его Карен. – Констанция просто немножко выросла… ну, знаешь, в космосе бывают перегрузки, разные облучения… в общем, она чуточку мутировала. Самую малость.

– Однако за время пути собачка могла подрасти… – пробормотал врач. – Хотя бы она не ядовитая…

– Ну-у-у…

Спросить о чем-то еще он не успел, потому что в этот момент в каюту вошел капитан.

– Ну, что тут у вас? – бодрым голосом поинтересовался он. Однако тут же, не дожидаясь ответа, подошел к крокодилице, наклонился, без видимых усилий поднял ее и водрузил на смотровой стол.

Андрей моргнул, а потом потрясенно перевел взгляд на монитор, где замигала цифра первого зафиксированного показателя – веса. Девяносто восемь килограммов.

Снова посмотрел на крокодила. Крокодил доброжелательно посмотрел на него.

2.2

– Младенец! – вслух объявила Карен, входя в каюту. – Это наш новый доктор, и он желает тебя осмотреть.

“Скажи ему, чтобы проваливал!” – бухнуло в голове, и девушка едва заметно вздрогнула.

Привыкнуть к мысленному голосу малыша Тоби было невозможно. Ну как соотнести очаровательного младенца с ямочками на щеках, который лежит в подгузнике и сучит ножками, – и густой сочный бас, обладатель которого вдобавок регулярно отпускает сальные шуточки кузинам?

“Он не будет проваливать!– похоронным тоном мысленно ответила пилот. – Этот тип только что взвесил и прогнал через сканер Молли. И объявил, что воспалительных очагов не наблюдает, но для более полной картины ему необходимо собрать информацию о ее виде… каково, а?”

– Сколько ему, ты сказала? – Андрей уверенно обогнул Карен и теперь, нахмурившись, разглядывал малыша.

Ну вот, начинается…

– Скоро будет полтора года, – обреченно сообщила второй пилот.

– Он выглядит значительно младше.

“Ты смотри, заметил! – снова громыхнул язвительный мысленный бас. – Какой наблюдательный малый!”

Слышать малыша Тоби могли только родственники – все, кроме его отца Роба, единственного человека в семье, не обладающего никакими особенными способностями. По словам самого Тоби, у большинства людей в мозгу стоит некий психологический блок, мешающий телепатическому восприятию.

Правда, это ничуть не мешало ему самому читать чьи угодно мысли.

“Кстати, детка, он считает, что у тебя отличная задница, но ты слишком много болтаешь! Я уже говорил, что он наблюдательный парнишка?”

Карен поморщилась. Иногда лучше просто не знать, о чем думают окружающие. Увы, малыш Тоби не оставлял никому шансов.

Андрей тем временем производил какие-то странные манипуляции: вытягивал ребенку ручки и ножки, постукивал по ним в разных местах, что-то крутил – и при этом все больше хмурился. Наконец доктор быстро прикоснулся к губам младенца пальцем и тут же убрал его. Тоби, округлив рот, вытянул губы в трубочку. Андрей заинтересованно приподнял брови и легонько стукнул пальцем по губам малыша снова. Тот опять вытянул губы.

– Хоботковый рефлекс должен был исчезнуть еще до четвертого месяца, – озабоченно сообщил Андрей и снова показал тот же “фокус”. – Вот, видишь? Круговая мышца рта непроизвольно сокращается и…

“Убери идиота!– взвыл в голове Карен бас малыша Тоби. – Я не могу это контролировать!!”

– Или вот, взгляни! – молодой человек нажал на ладонь ребенка, и малыш распахнул рот. А как только тот его закрыл, нажал на “кнопку” еще раз. – В норме ладонно-ротовой рефлекс исчезает примерно на третьем-четвертом месяце…

“Заткни его!! Себе пусть потычет!”

“Потерпишь!” – мысленно огрызнулась Карен, пытаясь одновременно прислушаться к тому, что говорит доктор, продолжающий вертеть и крутить Тоби, хлопать руками по обе стороны от его головы и бормотать что-то о разнообразных рефлексах. Большинство его предшественников не слишком рвались так уж пристально следить за здоровьем экипажа и пассажиров, и предоставляли Лиспет самостоятельно присматривать за младенцем. Не жалуется – значит, все в порядке.

И всех это, в общем-то, устраивало.

Тоби сам, изучив с помощью старших родственников тонны литературы, пришел к выводу, что физически развивается совершенно нормально – только в несколько раз медленнее, чем все остальные дети. Он даже какие-то закономерности вывел и составил табличку с прогнозом роста. Если ей верить, Тробблинсам предстояло еще немало непростых лет.

Надо сказать, самого Тоби это бесило несказанно. А кому понравится невозможность не то что встать или взять что-то в руки, но хотя бы сконцентрировать на чем-то взгляд? И это не говоря уже о такой бесценной власти над собственными сфинктерами!

“Я слыхал, что был один такой вот любопытный умник,– ядовито сообщил мысленно младенец, – так его, говорят, в бутылочку посадили! Ты ему скажи, поберегся бы…”

– …Значительно отстает от возрастной нормы. Соответствует примерно…

Карен подавила неуместный смешок и очень серьезно закивала.

“Надеюсь, надолго он не задержится”, – мрачно подытожил Тоби, послушно сжимая в кулачке палец доктора. С хватательным рефлексом не спорят.

2.3

За ужином у Андрея возникло отчетливое ощущение, что он явился на пиршество упырей, которые вот-вот покончат с основным блюдом и перейдут к закускам – например, свежей докторской колбасе. До того свежей, что доктор еще шевелится. Или докторов тут едят на десерт?..

Уж больно жадное любопытство читалось в бросаемых на него взглядах почти всех членов семейства Тробблинсов, собравшихся вокруг. И негромкий гул разговоров тотчас стихал, стоило остановить на ком-нибудь взгляд. Как будто все в разных концах стола обсуждали именно нового судового врача.

А ужин между тем оказался на удивление вкусным – нечто среднее между домашней кухней и ресторанным шиком. Румяные пирожки соседствовали на столе с какими-то изысканными закусками. А кок – круглощекий толстяк в слегка заляпанном жилете – раскрасневшись от удовольствия, принимал всеобщие комплименты.