Таинственный цвет лилий. Современная проза и поэзия

Выпорхнув на улицу, она глубоко вдохнула колкий осенний воздух, ощущая, как он наполняет ее свежестью и предвкушением. Город еще дремал, лишь призрачные тени редких прохожих скользили вдали.

Но внезапно она передумала. Улица N утратила свою притягательность. Ей нужен был не пункт назначения, а глоток свободы, ночное откровение. Тем более, на дворе царила глубокая ночь, и прогулка в одиночестве по темным переулкам казалась безумием. Освежающий воздух, словно хрустальный душ, прояснил ее мысли, и она повернула обратно к гостевому дому. Ирония судьбы – прямо у входа она споткнулась и рухнула на землю. Нога… Словно злой рок преследовал ее – дважды она падала в этом злополучном месте, сначала на лестнице, а теперь здесь. Превозмогая боль, она быстро поднялась и, прихрамывая, направилась в свой номер. Горячая ванна стала спасением, временным забвением. Укрывшись одеялом, она легла в кровать, но сон бежал от нее. Она просто лежала, пытаясь вытеснить все мысли. Ноющая боль в ноге не давала покоя.

Рано утром она умылась, прогоняя остатки ночных кошмаров получасового сна. Заказала чашку крепкого кофе в номер. Тщательно уложила свои роскошные, цвета воронова крыла, волосы, превращая их в шелковистый водопад. Наложила яркий, дерзкий макияж, неуместный для столь раннего часа.

Это был скорее вечерний грим – от алой помады до терпкого парфюма с нотками пачули. Но этот кричащий наряд предназначался только для нее самой. Элегантное черное платье, облегающее фигуру, чулки со стрелкой, лаковые туфли на высоком каблуке в стиле двадцатых годов прошлого века. В этот момент она сама была воплощением женщины той эпохи – роковой красавицей с обложки журнала, сошедшей со страниц пин-ап постера.

Взглянув на свое отражение в зеркале, она усмехнулась. В этом гротескном образе было что-то маниакально притягательное, словно она играла роль, тщательно отрепетированную перед невидимым зрителем. Словно она намеревалась скрыть свою уязвимость за маской самоуверенности. Но под этим слоем косметики и театральности скрывалась все та же ранимая женщина, ищущая ответы на свои вопросы.

Собравшись с духом, она вышла из номера, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в ноге. Легкая хромота лишь добавляла шарма ее образу.

Щелчок ключа в замочной скважине потонул в трезвоне телефонного звонка, прорвавшего тишину гостиничного номера. Она распахнула дверь, отступая назад в прохладную пустоту комнаты. Голос администратора звучал приглушенно, но отчетливо: «Простите за беспокойство, но у нас тут посетитель… со странным именем, Альтер. Разыскивает некую Лису. Я объяснила, что у нас нет гостьи с таким именем, и мы не раскрываем личные данные. Но он настаивал, просил обзвонить женщин, прибывших вчера вечером или ночью. Поскольку постояльцев немного, я решила позвонить вам – вы же заселились поздно. Не могли бы вы спуститься и прояснить ситуацию? Иначе нам придется вызвать охрану.»

«Не нужно никакой охраны, – выдохнула она. – Это ко мне. Я сейчас спущусь.»

Сердце бешено колотилось в груди, словно пойманная птица. Волнение не желало отступать. Собравшись с духом, она бросила взгляд в зеркало. В этом нелепом вечернем платье, неуместном в осеннем октябрьском утре, она выглядела… великолепно. И на календаре – тринадцатое октября. Как в той записке. Слова врезались в память, звучали отчетливо: «Альтеру. 13 октября я вновь нанесу визит „Мирте“. На это время у меня плетутся нити судьбы.»

С высоко поднятой головой, уверенным шагом, она вышла из номера. Не замечая пронзительной боли в ноге, она шла навстречу своей судьбе.

В холле гостиницы ее уже ждали. Администратор за стойкой выглядела напряженной, нервно поправляя очки. Неподалеку, возле стеклянной двери, стоял мужчина. Высокий, с непроницаемым взглядом серых глаз. Он был одет в темный плащ, скрывающий очертания фигуры, и шляпу, отбрасывающую тень на лицо. В его облике было что-то одновременно притягательное и пугающее. Он словно сошел со страниц старинного романа, заблудившийся во времени и пространстве.

«Альтер?» – тихо спросила она, подходя ближе. Мужчина медленно повернулся, и его глаза встретились с ее. В этом взгляде она увидела нечто большее, чем просто любопытство. В нем была и тоска, и надежда, и какое-то странное, необъяснимое узнавание. «Лиса,» – прозвучал его голос, низкий и бархатистый, обволакивающий словно туман. «Я ждал тебя.»

Она замерла, не в силах произнести ни слова. Ощущение дежавю захлестнуло ее, словно волна. Ей казалось, что она уже переживала этот момент, эту встречу, этот взгляд. Но где? Когда? Она не могла вспомнить, но чувствовала, что это нечто важное, что-то, что изменит ее жизнь навсегда. «Пойдем,» – сказал Альтер, протягивая ей руку. «У нас мало времени.» Она посмотрела на его руку, такую сильную и уверенную, и почувствовала непреодолимое желание довериться ему, последовать за ним в неизвестность.

Не раздумывая, она вложила свою ладонь в его. Прикосновение было неожиданно теплым, словно исходило изнутри, согревая до самых костей. Мир вокруг словно перестал существовать, остались только они двое, связанные невидимой нитью судьбы. Администратор за стойкой бросила на них быстрый, испуганный взгляд, но ничего не сказала. Альтер повел ее к выходу, уверенно обходя немногочисленных посетителей отеля.

Они вышли на улицу, где моросил мелкий, осенний дождь. Город казался серым и унылым, словно отражал ее собственное смятение. Альтер открыл дверцу старинного автомобиля, стоявшего у тротуара. Его вид выдавал возраст, но чувствовалась в нём особая элегантность и надежность. Салон пах старой кожей и чем-то неуловимо знакомым.

Она села в машину, и Альтер занял место водителя. Он завел двигатель, и автомобиль плавно тронулся с места, унося их в неизвестном направлении. Она смотрела в окно, наблюдая, как городские пейзажи сменяют друг друга. В голове кружились обрывки мыслей, вопросов без ответов. Кто этот Альтер? Почему он ее ждал? И куда они направляются? Но самое главное – почему ей кажется, что она его знает, хотя видит второй раз в жизни?

Тишину нарушил голос Альтера: «Не бойся, Лиса. Скоро ты все вспомнишь». Она повернулась к нему, пытаясь прочесть что-то в его непроницаемом взгляде. Но он молчал, сосредоточенно смотря на дорогу. Дождь усилился, барабаня по крыше автомобиля, словно отсчитывая секунды до неизбежного.

Машина выехала за пределы города, петляя по узким проселочным дорогам. Осенний пейзаж за окном становился все более мрачным и диким. Лес, окутанный туманом, казался безжизненным и таинственным. Она чувствовала, как нарастает тревога, но не могла ее объяснить. Просто знала, что впереди их ждет что-то необычное, возможно, даже опасное. Альтер не проронил ни слова, лишь изредка бросал на нее быстрый взгляд. В его молчании чувствовалась какая-то тяжесть, словно он нес на себе бремя страшной тайны.

Наконец, машина свернула с дороги и остановилась перед старинным особняком. Он возвышался над ними, словно призрак из прошлого, с облупившейся краской, заросшими плющом стенами и темными, пустыми окнами. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра. «Мы приехали,» – тихо сказал Альтер, выходя из машины. Она последовала за ним, чувствуя, как ледяной холод пронизывает ее до костей.

Он открыл тяжелую, скрипучую дверь особняка, и они вошли внутрь. Внутри было темно и сыро, пахло пылью и запустением. Солнечный свет, проникавший сквозь разбитые окна, едва освещал пространство. Она чувствовала, как ее сердце начинает биться быстрее, словно предчувствуя что-то неизбежное. Альтер взял ее за руку и повел дальше, вглубь особняка.

Они шли по длинным, запутанным коридорам, мимо обвалившихся стен и разрушенной мебели. В каждом углу мерещились тени, в каждом звуке – шепот. Наконец, они остановились перед старой, запертой дверью. Альтер достал из кармана плаща старинный ключ и открыл ее. За дверью была небольшая комната, в центре которой стоял пыльный, покрытый паутиной рояль и на нем лежала губная гармошка. И на нем, словно ждала, лежала старая, пожелтевшая записка.

Альтер поднял записку и протянул ей. «Прочти,» – сказал он тихо. Она взяла записку дрожащими руками. Буквы были написаны неровным, дрожащим почерком. «Лиса, если ты это читаешь, значит, время пришло. Ты должна вспомнить. Сыграй мелодию, которую знаешь только ты.»

Она посмотрела на рояль, на губную гармошку. Мелодия? Какая мелодия? В голове была пустота. Но что-то внутри подсказывало, что ключ к разгадке – именно здесь, в этой комнате, в этой записке. Неуверенно она протянула руку к гармошке. Ее пальцы коснулись холодного металла. И вдруг, словно вспышка, в памяти возникли обрывки воспоминаний: детство, музыка, смех, Альтер… Она взяла гармошку в руки и поднесла к губам.

Пальцы сами собой легли на отверстия, и из гармошки полилась тихая, грустная мелодия. Мелодия, которую она когда-то знала наизусть. Мелодия их детства. По мере того, как она играла, воспоминания возвращались все ярче и отчетливее. Она вспомнила все: особняк, игры в прятки, клятвы вечной дружбы и трагическую случайность, которая разлучила их много лет назад. Слезы покатились по ее щекам. Теперь она знала, кто такой Альтер, и почему ей казалось, что она его знает. Он был ее другом. Ее потерянной любовью.

Но только в какой-то другой жизни… Может быть, в другой стране, в другом веке, под сенью иных звезд.

Кем был этот человек – тайна, до сих пор не разгаданная. Она не знала о нем ничего. Даже имени настоящего. Как, впрочем, и он о ней. Хотя где-то, в самой глубине души, теплилась мысль: этот холодный мужской рассудок давно навел справки, и со стопроцентной уверенностью ему известно о ней все.

Еще один абсурд – я не умею играть на губной гармошке. Нотная грамота – terra incognita. Да и вообще, за собой никогда не наблюдала склонности к музицированию.

Эта игра перестала приносить удовольствие. Ее пронизал озноб. Здание не отапливалось, а она в этом нелепом вечернем наряде… Ужас сковал ледяными объятиями. И он почувствовал это. «Не бойся меня, Лиса, – прозвучал его голос, бархатистый и успокаивающий. – Я не причиню тебе вреда. Как я могу обидеть свое зеленоглазое чудо? Свою вздорную девчонку с непростым характером… Скажи, чего ты хочешь?»

«Я хочу вернуться обратно, в гостевой дом в Мирту. Мне здесь неуютно. Хочу поскорее покинуть это место. Не надо так надо мной шутить… Успокойся, пожалуйста. Я сейчас же отвезу тебя обратно.»

Он подошел ближе, и она смогла рассмотреть его лицо в полумраке. В глазах плескалась тоска, глубокая и всепоглощающая. «Я не шучу, Лиса. Это все реально. Все, что ты вспомнила – правда. Мы связаны, даже если ты этого не помнишь. И нам нельзя уйти, не завершив начатое.» Он говорил тихо, но в его голосе звучала такая уверенность, что она невольно поверила каждому слову.

Она молчала, пытаясь осмыслить услышанное. Воспоминания боролись с реальностью, переплетаясь в причудливый узор. Она чувствовала себя марионеткой в чужой игре, пешкой, которую двигают по доске судьбы. «Завершить начатое? Что ты имеешь в виду?» – наконец спросила она, стараясь сохранить спокойствие. Альтер вздохнул и подошел к окну, всматриваясь в ночной пейзаж. «Есть кое-что, что нужно найти. То, что поможет нам обоим вспомнить все до конца. И пока мы это не найдем, мы не сможем уйти.»

Ее охватила паника. Она хотела бежать, спрятаться, исчезнуть. Но что-то удерживало ее на месте. Может быть, любопытство. Может быть, чувство долга. А может быть, это была та самая невидимая нить, которая связывала ее с Альтером. «Что мы должны найти?» – спросила она, сдаваясь. Альтер повернулся к ней, и в его глазах мелькнул проблеск надежды. «Дневник. Дневник Натали. Там есть ответы на все твои вопросы.»

Лиса нахмурилась. «Дневник Натали? Кто такая Натали?» Воспоминания вспыхивали и гасли, словно искры костра, не давая ей ухватиться за что-то конкретное. Имя казалось знакомым, но ускользало, как вода сквозь пальцы. Альтер подошел к ней, протягивая руку, словно желая коснуться, но затем остановился, словно передумав. «Натали – ключ ко всему, Лиса. Она – связующее звено между нами. Она знала правду, и записала ее.»

Его слова звучали как эхо из далекого прошлого, пробуждая смутные образы. Темная комната, свечи, чье-то заплаканное лицо, шепот… Она поморщилась, пытаясь сфокусироваться, но голова раскалывалась от боли. «Где этот дневник? Где нам его искать?» Альтер снова посмотрел в окно, на темный лес, окружающий их уединенный дом. «Он спрятан. Хорошо спрятан. Натали была осторожна. Но я знаю, где начать поиски. В старом поместье. Там, где все началось.»

Страх сковал ее тело. Старое поместье… Это место вызывало у нее неясное, но сильное чувство тревоги. «Я не уверена, что готова к этому,» – прошептала она, чувствуя, как голос дрожит. Альтер коснулся ее руки, на этот раз не отдергивая ее. «У нас нет выбора, Лиса. Время не ждет. Чем дольше мы тянем, тем опаснее становится.» В его взгляде читалась мольба, отчаянная надежда. И она поняла, что он прав. У них действительно нет выбора.

Лиса вздохнула, собираясь с духом. «Хорошо. Поехали в поместье. Но будь готов, Альтер, я не знаю, что мы там найдем.» Она чувствовала, как внутри поднимается волна беспокойства, словно предчувствие чего-то ужасного.

Альтер кивнул, его лицо посерьезнело. «Я понимаю, Лиса. Я тоже боюсь. Но мы должны узнать правду. Ради Натали. Ради нас.» Он взял ее за руку, и на этот раз она не отстранилась. Ее ладонь похолодела, но прикосновение Альтера придало ей немного уверенности.

Они вышли из дома, направляясь к старой машине, припаркованной у обочины. Ночь была темной и безлунной, лишь редкие звезды слабо мерцали сквозь густые кроны деревьев. Лес казался живым, наблюдающим за ними, полным тайн и опасностей. Лиса поежилась, чувствуя себя маленькой и беззащитной в этой непроглядной тьме.

Альтер запустил двигатель, и машина плавно тронулась с места, скользя в неизвестном направлении. Лиса, прильнув к стеклу, смотрела, как мимо проплывают призрачные силуэты деревьев, чувствуя, что с каждым оборотом колеса они приближаются не только к поместью, но и к чему-то зловещему, дремлющему в тени. Она не догадывалась, что они возвращаются.

Он остановил машину, и она, выскользнув наружу, застыла перед знакомым фасадом «Мирты». Ярость волной захлестнула ее.

– Наташа, прости меня, пожалуйста, за эту глупую шутку. И за то, что так тебя напугал, – произнес он виновато.

– Мы снова здесь, – процедила она сквозь зубы. – И вообще, откуда ты знаешь мое имя, черт возьми?

Она рванулась к дверям, словно стремясь укрыться от надвигающегося кошмара. Холод пронизывал до костей.

– Не спеши, у тебя же нога болит! – крикнул он ей вслед.

«Нога? – мысленно удивилась она. – Откуда ему знать о моей ноге, тем более что она болит?»

– Остановитесь же наконец! – выпалил он.

– Давайте успокоимся.

Он сделал шаг вперед.

– Я вчера заселился в номер во второй половине дня. Вечером был в холле, когда вы регистрировались, и услышал ваше имя. Итак, она звалась Натали, Наташа…

Скажите мне, пожалуйста, зачем вам понадобилась та улица в три часа ночи? Я не мог позволить вам пойти одной куда-то посреди ночи и шел следом. Все время. Вы явно никуда не шли… Вернулись и так красиво упали. Но в этот раз я не мог вам помочь. Скажите мне, пожалуйста, почему вы все время падаете? А когда утром я увидел вас на лестнице на этих высоких каблуках, я был поражен. Нет, я был сражен наповал. Вот она – девушка из моей любимой эпохи. Все в ней прекрасно. Платье. Волосы. Красная помада. Парфюм. И чулки в сеточку… и со швом.

– Почему ты решил, что на мне чулки? Может, это колготки? – парировала она, стараясь скрыть смущение.

– На такой женщине непременно должны быть чулки. Тем более один из них так изящно скатился с твоей красивой ножки.

– Хам! – выплюнула она, чувствуя, как краска заливает лицо. – Что вы себе позволяете!

С этими словами она, гордо вскинув голову, вошла в холл, выхватила ключи у опешившего администратора и, ловя на себе его удивленный взгляд, стремительно удалилась в свой номер.

Захлопнув дверь номера, Наташа прислонилась к ней спиной, пытаясь унять дрожь. Слова незнакомца преследовали ее, словно назойливые тени в ночи. Как он мог знать о ее ноге, о чулках, о ночной прогулке? В голове роились вопросы, порождая страх и недоумение. Она чувствовала себя загнанной в угол, словно за ней следили, изучали каждый шаг.

Взгляд упал на зеркало. Наташа всмотрелась в свое отражение, ища ответы в собственных глазах. Красная помада, платье в стиле ретро – все, что еще недавно казалось ей очаровательным, теперь виделось частью какого-то зловещего спектакля. Ей стало казаться, что она не играет роль, а сама стала пешкой в чужой игре.

Она решительно сбросила туфли, сорвала с себя платье и направилась в душ, надеясь смыть с себя этот липкий страх и наваждение. Горячая вода обжигала кожу, но не могла вымыть из памяти слова незнакомца. Она чувствовала, что должна выяснить, кто он такой и чего хочет. Иначе этот кошмар никогда не закончится.

Выйдя из душа, она накинула халат и подошла к окну. Внизу, во дворе, стояла все та же машина, а рядом с ней – он. Альтер. Наташа вздрогнула. Его силуэт в свете уличных фонарей казался зловещим и таинственным. Она понимала, что не может больше убегать. Пришло время столкнуться со своим страхом лицом к лицу.

Но страху не суждено было случится. Он сел в машину и уехал в ночной город. Она постепенно отогрелась. Высушила локоны. Собрала их в аккуратный узел. Облачилась в элегантный черный брючный костюм. Брюки – прямые, со строгой складкой вдоль штанины. На изящной блузе красовалась репродукция Моны Лизы. «Где же ты, мой да Винчи?» – пробормотала она, глядя на свой наряд. Надела кроссовки черного цвета с переливами, напоминающими оттенок чароита. Глупая идея – подбирать обувь и сумку в тон маникюра.

Тринадцатое октября началось столь многообещающе, а завершилось вот так. Какое число, такой и день. Причем здесь число? Тем более, тебя всегда манило все таинственное, магическое. «Просто глупая женщина и нелепая шутка», – ворчала она себе под нос. Зато все живы и невредимы. Завтра будет целый день, чтобы забыть обо всем, как о кошмарном сне. Прогуляться по городу, приобрести подарки близким. И улететь домой. С чувством выполненного долга и глупой авантюры. «Так тебе и надо, ветреная девчонка».

И тут она осознала, что ужасно проголодалась. Она ничего не ела со вчерашнего дня. Лишь маленькая чашечка кофе с утра. Она окинула взглядом комнату. На прикроватной тумбочке лежали три приготовленных для него подарка. Фляжка, цепочка, книга Ремарка «На Западном фронте без перемен» – три символа ее смелого решения.

Перемен, которым, к сожалению или к счастью, не суждено осуществиться.

Она достала из шкафа свою стильную куртку. Взглянула на свое отражение в зеркале. Вот она – настоящая. С макияжем в стиле нюд.

Закрыла дверь номера. И решила поужинать где-нибудь в городе в спокойном одиночестве. «С чем себя и поздравляю».

Лифт бесшумно скользнул вниз, доставив ее в лобби. Наташа прошла мимо стойки регистрации, не удостоив администратора даже взглядом. Выйдя на улицу, она глубоко вдохнула прохладный ночной воздух. Город жил своей жизнью, огни витрин манили, а редкие прохожие спешили по своим делам. Она решила пойти в сторону центра, надеясь найти там уютный ресторанчик с местной кухней.

Проходя мимо витрин, она невольно останавливалась, рассматривая выставленные товары. Ее взгляд привлекли антикварные украшения. Она залюбовалась старинной брошью в виде стрекозы, инкрустированной мелкими бриллиантами. «Наверняка очень дорого», – подумала она и двинулась дальше. Вскоре ей попался на глаза небольшой ресторанчик с приглушенным светом и живой музыкой. Заглянув внутрь, она увидела несколько столиков, занятых посетителями, и почувствовала приятный аромат свежей выпечки.

Официант проводил ее к свободному столику у окна. Она заказала суп из морепродуктов и бокал белого вина. Пока она ждала заказ, она наблюдала за жизнью на улице. Ей нравилось ощущение свободы и независимости, которое она испытывала, находясь в незнакомом городе одна. Она чувствовала себя сильной и уверенной в себе.

Еда оказалась восхитительной. Наташа наслаждалась каждым кусочком, запивая его прохладным вином. Постепенно напряжение последних часов отступило, и она почувствовала, как ее охватывает умиротворение. Закончив ужин, она расплатилась и вышла на улицу. Ночь была прекрасна, и Наташа решила прогуляться пешком до отеля, наслаждаясь тишиной и покоем.

Она ступила в холл «Мирты» и увидела его. Альтер. Словно впервые в жизни, взгляд ее скользнул по нему, не задерживаясь. Лишь бы добраться до номера и забыться в объятиях сна.

– Лиса… А как же тринадцатое октября? Незримая нить? Ведь через несколько часов сказка развеется, словно дым, – донесся до нее его голос.

Она замерла, обернулась через плечо.

– И ты непременно обернешься тыквой, – бросила она ему в ответ.

– Осмелюсь пригласить вас на чашку чая. Или, быть может, удостоите меня ужином?

– Благодарю, я сыта. И вами – сыта по горло.

Его губы тронула легкая улыбка. Ему нравилось смотреть, как она злится. Этот вздернутый хвостик на голове, эти зеленые глаза, напоминающие лисьи, таящие в себе опасность. С этакой дамочкой нужно держать ухо востро – не ровен час, откусит руку. Остра на язык, за словом в карман не полезет. Его восхищала ее непосредственность. Да и хороша чертовка в этом наряде!

– Вы прелестны. Позвольте пригласить вас присесть. Я заказал столик на двоих. Пока я отдавал машину в прокат, вы успели раствориться в воздухе.

– С какой стати я должна перед вами отчитываться?

– Ну, полно тебе, злюка. Раз уж тринадцатое октября еще не миновало, и я не превратился в тыкву, я составлю вам компанию.

И она, чуть помедлив, последовала за ним в небольшой ресторанчик, что приютился в нескольких сотнях метров от «Мирты».

В полумраке ресторана Альтер выбрал столик в укромном уголке. Мягкий свет свечей играл на стенах, создавая интимную атмосферу. Наташа села напротив него, сохраняя между ними дистанцию. Она чувствовала себя загнанной в ловушку, но не показывала этого. Взгляд ее был холоден и отстранен.

Альтер говорил о чем-то, пытаясь разрядить обстановку, но Наташа слушала вполуха. Ее мысли были далеко, в прошлом, в тех днях, когда их отношения казались ей настоящей сказкой. Теперь же она видела перед собой лишь человека, который предал ее доверие. Она дала ему шанс, но он им не воспользовался.

Постепенно гнев уступил место усталости. Наташа почувствовала, что больше не хочет играть в эти игры. Она посмотрела Альтеру прямо в глаза и сказала: «Все кончено. Между нами, больше ничего нет». В ее голосе не было ни злости, ни обиды – лишь спокойная уверенность. Альтер молчал, опустив взгляд. Он понимал, что на этот раз она не отступит. Сказка действительно развеялась, словно дым.

– Наташа, позвольте представиться. Сергей.

Она, по законам жанра, должна была ответить что-то вроде «очень приятно», но вместо этого с легкой колкостью произнесла:

– А мне почему-то нет.

– Отчего же? Мы потеряли целый день в какой-то бессмысленной погоне вместо того, чтобы просто сесть и поговорить. Зачем был нужен этот маскарад?

– Цирк, – отозвалась она.

– Но я не клоун, – возразил он. – Я здесь, чтобы наконец-то познакомиться с вами. И вообще, почему вы тогда так спешно сбежали?

– Сказать по правде, не горю желанием отвечать на ваши «почему», – ответила она. – Приятно познакомиться, Сергей.

И улыбнулась.

– Официант, пожалуйста! – позвал он. – Два бокала сухого белого, и, прошу, подайте к нему легкую закуску.

Зависшая в воздухе пауза казалась ощутимой.

– Я планировал покатать вас по осеннему городу, – нарушил он тишину. – Но, когда я увидел вас в этом наряде… сценарий рухнул, и пришлось импровизировать. Увы, импровизация не удалась.

– Отчего же? – в ее глазах мелькнул интерес. – Все было здорово. Но инстинкт самосохранения никто не отменял. Я просто испугалась. Мне было страшно, если честно. Вдруг вы маньяк.

Им принесли вино и закуски. Они чокнулись за прекрасный вечер, а между ними все еще витала гангстерская аура их утреннего приключения.

– Бонни и Клайд, – тихо проговорила она.

– Ага, – подтвердил он.

– Лиса и Альтер-эго, – добавила Наташа. – Каждый из нас был в этой игре, в этом эгоизме.

Зазвучала красивая музыка, и ей вдруг захотелось танцевать.

– Нет, увольте, мадам… или мадмуазель… не скажу, – с лукавой улыбкой ответила она. – Но я хочу танцевать.

– А как же ваша нога?

– Пустяки. Если уж на каблуках выдержала гонку, то танец для нее – сущий пустяк.

– Хорошо, Наташа, позволите пригласить вас на танец?

– Разрешаю.

Альтер встал и протянул ей руку. Наташа, улыбаясь, приняла ее, и они вышли на небольшой танцпол. В свете приглушенных ламп их силуэты сплелись в медленном танце. Она чувствовала его тепло, его дыхание на своей щеке. В этот момент все обиды и недоразумения отошли на второй план. Остались только музыка, танец и они вдвоем.