За полверсты

И возвращаться не хотел

Упало небо в тёмный пруд,В пруду поплыли облака,А гусь, суров и белогруд,Теперь гортанил свысока.И всё смешалось на земле,Как хочешь, верь или не верь,Но рыб безумных косякиМетались по небу теперь,Хватали жаворонки дно,Улиток лопали стрижи,А гусь небесное зерноКлевал и вовсе не тужил,Скользил по волнам самолёт…– Ого! Вот это стрекоза!Хозяйка стискивала рот,Хозяйка щурила глаза,Руками всплёскивала синь,А гусь гордился и летел,Лохматил солнца апельсинИ возвращаться не хотел.

Август мой

Август мой, золотой божок,пыль твоя на порог села…Ты ли мне у крыльца зажёгастр костёр, молодых, смелых?Август мой, августейший князь,я тебе столько раз пела,твой же Спас от беды не спассоль души, каравай тела.Август мой, млечная рекамимо рта утекла где-то,бог с ней, браги два глотка,нам с тобой помянуть лето.

Ложатся яблоки

Дрогнет ветка яблони, обронив дитя,Неслухи да баловни, падают шутя…Вот придёт хозяюшка, соберёт в подол,Попадёте, глупые, в чашку и на стол!Семя перелётное, а поди ж ты, жаль!Разбросала, бедная, паутины шаль,Ах, какая тонкая, разве удержать?И ложатся яблоки в яблочную падь.

Пастораль

Вечер. Летний, моложавый…Берег левый опустел,Пастушком на дальнем, правом,Кличет хриплый коростель.Улеглась тропа у домаНе петляя, не пыля,Потянулась в сладкой дрёмеУтомлённая земля.Спать пора. Служить доколе?Расстелила наугадФиолетовое полеПод малиновый закат.

Рвётся утро

Утро скрипнет старостью половиц,Шаркнет тапком, медленное со сна,Отразится в чайнике парой лиц,Обомрёт у сумрачного окна.Станет время. Некуда убегать,Сзади память, спереди – ничего,Пустота, бессмысленность, тишь да гладьУ стекла холодного моего.Чашка стынет. Пляшет на сквознякеЧайный пар, изводится ни за грош…От осенней бездны на волоскеРвётся утро, нитками не зашьёшь.

Сладко пахнет дурман

Сладко пахнет дурман,Забродил, старина,И от браги пьяна,В небе бродит луна.То богатство одёжЗадевают Весы,То на звёздный кортежЛают Гончие Псы.Ни минуты для сна,Ворожба да балы,Для любви создана,Но от света вдали.А когда не у дел,То почти не видна,И бледна, словно мел.И, как смерть холодна.

Рябила рябина

Рябила рябина под ветром осенним,Румяные грозди светили во тьму,Дышала округа грушёвым вареньемИ трубы тонули в смолистом дыму…Как странно сплетались восторг и потеря!Я ежилась, мама, в твоём кожушке,А сердце делилось, как ревность Сальери,На радость в ладони и боль вдалеке.

Мальвы

Опричник осени лукавый,Неждан, незван,Упал на розовые мальвыГустой туман,И сквозь изменчивую серостьБольшой водыВ меня, как в зеркало, смотрелисьЕё ряды.Ни с места тронуться, ни слитьсяВ один букетПродрогшей напрочь вереницеНадежды нет.Горчила завистью и дрожьюПод ней полынь,Над ней небесным бездорожьемПоследний клинCкулил, как будто трогал лютнюПо-воровски.Зачем от слабости минутнойИ от тоскиВершила горькую потравуМоя рука?Срывала розовые мальвыИсподтишка.

Лошадки белые

Несутся по небу лошадки белые,Лошадки белые, рысца легка,Да не от лёгкости остолбенела я,А вот от зависти – наверняка.Как ветер, быстрые, как ангел, нежные,И что пол неба им? На два прыжка,А я по каменке плетусь по-прежнемуС проворством устрицы и червяка.Лошадки белые, а зависть чёрная,Взыграли, вздыбились и понесли…Над горем, радостью, корнями, кронами,Да так, что сгинули за край земли.Ни дна, ни берега, ни душной ярости,И кровь не капает, и грязь не льнёт,Не ищут выхода, не ждут, не старятся,На тверди суетной – наоборот.Злоблюсь, досадую, а что я сделаю?Земная вольница невелика…Несутся по небу лошадки белые,Несутся по небу, как облака.

На краю у зимы

Яблони ряжены пухом лебяжьимИ облака на дорожках лежат,Это в затерянном городе нашемДремлет у дома заснеженный сад.Белые ветки и красные кистиДрогнули. Птица была, да сплыла.Снова до слёз безмятежно и чисто,Снова желанья прозрачней стекла.Час тишины и короткий, и хрупкий,Как у любви. Ну, да им поделом…Курит зима белоснежную трубкуВ старой беседке за круглым столом.Я заберу этот час без остатка,Час, когда заново молоды мы,Так невозможно бывает и сладкоТолько на самом краю у зимы.

Дорога

Стоим и смотрим на дорогу,Рябина голая и я,На ней от самого порогаИзвилистая колея.Обеих взгляд пустой и тёмный,Как степь туманом, замутнён,Так смотрят странно и бездонноГлаза с повыцветших икон.И нет картины безотрадней,И безнадёжней, и грустней,Чем в никуда тропа криваяИ две заблудшие на ней.

Не выгрести

Не выгрести и с ножки не стряхнуть.Лавина лет сильна и очевидна,и это так убийственно обидно,а кто виновен, собственно, не суть.Хотя… мой август. Спелый, золотойкачался красным яблоком на ветке,особый сорт, диковинный и редкий(измена ходит рядом с красотой),сощурился, нацелился и вдругрванул кусок предательски, украдкойи снял уже кровавую перчаткус горячих и опять невинных рук.