Воздушные замки

– Привет, – здороваюсь я, наконец обретя дар речи.

В ответ парни почти одновременно тоже произносят «привет».

– Я Алекс, а это мой друг Вит, – представляется брюнет. Голос у него такой, что хочется слушать и слушать.

– Вы с Поверхности или из Нижних колоний? – интересуется Мила.

– Мы похожи на тех, кто живет на Поверхности? – усмехается прекрасный блондин Вит. Определенно, он будет достойным конкурентом Келсию.

– Я не знаю, где обитают такие красавцы, – изящно пожимает плечиками Ми, – но очень хочу узнать. Возможно, нам с Марго стоит туда переехать в следующем году.

– Тогда мы лучше не будем отвечать, чтобы вы не оставили нас здесь без своего общества, – на губах Алекса появляется дразнящая улыбка, и моё сердце сбивается с ритма.

– Их общество не для таких, как ты, – презрительно бросает Келсий, совершенно незаметно подошедший к нам.

Мы договаривались пообедать втроем, но в какой-то момент я об этом просто забыла. И, что особенно огорчает, Келсий пришел не один.

– Дэн, – на какое-то мгновенье Мила напоминает нашкодившего котенка, но потом снова превращается в «кошку, которая гуляет сама по себе». – Что-то не припомню, чтобы тебя сегодня приглашали пообедать с нами.

– Меня позвал Келс. Сказал, что делает для тебя доброе дело.

– Братец, – Мила с недовольным шипением обращается к брату. – Будь добр – НИКОГДА больше не делай для меня добрых дел.

– Ты еще скажешь мне спасибо, сестренка. Незачем вам общаться с кем попало.

Келсий по-хозяйски обнимает меня за плечи и мягко, но настойчиво разворачивает к дверям кафе. Я скидываю его руку и отступаю в сторону. Что он себе позволяет?!

– Ты думаешь, мы – кто попало? – ледяным тоном спрашивает Алекс. От дружелюбного парня, улыбавшегося нам с Милой минуту назад, не осталось и следа. Сейчас это словно совершенно другой человек.

Келсий расправляет плечи и подходит к Алексу на несколько шагов, глядя ему прямо в глаза.

– Да, именно так я и думаю. Откуда вы? Из-под земли? Или из-под воды?

– Мы – с подземной станции. У тебя какие-то проблемы с этим?

– У меня? У меня нет НИКАКИХ проблем. Просто запомни: вы – нам не ровня, крот.

На лице Алекса мелькает что-то на столько темное, что мне хочется отступить от него подальше. Парень сухо смеется. Его взгляд при этом остается пугающе жёстким. Глаза напоминают два холодных изумруда.

– «Крот»? Это все, на что хватило твоей фантазии? Рассказать, как у нас называют вас, живущих в небе?

– Лучше не стоит, – фыркнув, советует другу Вит, – а то у наших юных леди ушки завянут.

– Это не ваши юные леди, – Дэн обнимает Милу за талию, – а наши. И если вы еще хоть раз попробуете к ним подкатить…

– Это не они к нам подкатили, – Мила высвобождается из объятий своего парня и раздраженно смотрит на него. – Мы первые к ним подошли. Я захотела к ним подойти.

– Ты? – удивляется Дэн. – Ладно бы Марго. Она свободна. Но – ты?

– Мне показалось, что после вчерашнего я тоже свободна, – ехидно напоминает Ми. – Или что ты там тогда сказал?

– Хорошо, прости, принцесса… Я был не прав.

– Повтори?

– Я был не прав.

Дэн снова обнимает Милу, и подруга бросает на меня многозначительный взгляд. Я закатываю глаза.

– Простите ребята, – искренне извиняясь, Мила обращается к нашим новым знакомым. – Похоже, я опять занята. Зато Марго – всё так же свободна.

– Мила! – возмущаюсь я. – С этим я уж как-нибудь сама разберусь.

– Ты уже месяц с этим разбираешься.

Спасибо за напоминание, подруга. Месяц назад я узнала, что мой парень Фил мне изменял. Это было очень болезненное открытие. И одного месяца оказалось явно не достаточно, чтобы рана затянулась.

Алекс внимательно смотрит на моё помрачневшее лицо, словно пытается прочесть мои мысли.

– Такая девушка одна уже целый месяц? – неверящим тоном спрашивает он. – У здешних парней что, проблемы еще и со зрением?

Он только что сделал мне комплимент? Лестно, очень лестно…

«Не поддавайся», – тут же настойчиво советует внутренний голос. Однажды я уже поверила красивым словам, и потом горько об этом пожалела. Наверняка этот Алекс ничем не лучше Фила (да и Келсия). Такие красавчики любят только себя, и лишь используют девчонок для собственного удовольствия. Мне еще повезло, с Филом я вовремя это поняла. Но наплакаться все равно пришлось. И если я не хочу снова рыдать в подушку, лучше держаться этого Алекса как можно дальше.

– Нет, – отвечаю я. – У них нет проблем со зрением. Это у меня оно слишком хорошее, и я очень тщательно рассматриваю кандидатов.

– Ах, так вот почему ты так на меня смотрела?

Провалиться мне в подземные колонии! Ну почему он это заметил?

– Ты для Марго – не кандидат, – Келсий отвечает быстрее меня.

– Заметь, сама Рита этого не сказала.

– Я просто подбирала приличные слова, чтобы твои ушки не завяли.

– За мои уши не волнуйся, солнышко.

– А как на счет твоей шеи? – с угрозой интересуется Келсий. – У меня уже руки чешутся проверить, как быстро её можно свернуть.

– Поверь, моя шея уже выдержала столько проверок, что за неё тоже можно не волноваться, – насмешливо сообщает Алекс.

Парни сжимают кулаки, глядя друг другу прямо в глаза. В воздухе всё сильнее пахнет жаренным (и я имею ввиду не ароматы из кафе).

– Уже заводишь друзей, Макаров?

Около нас останавливаются еще двое выходцев из подземной колонии: среднего роста шатен с серьгой в ухе, и длинноногая, пышногрудая обладательница роскошной копны каштановых волос.

– Ты же знаешь, у меня к этому талант, Флетчер, – отвечает Алекс.

– Оно и видно, – рыжеволосая красотка прижимается к Алексу сзади и, положив подбородок на его плечо, разглядывает нас как диковинных животных из зверинца.

Повыдергивать бы ей все её патлы до единого… Абсолютно неожиданное и неправильное, но очень сильное желание. Возможно, моя вымышленная тяга к насилию не такая уж и вымышленная.

– Так что вы не поделили? – интересуется парень (или, скорее, молодой мужчина) по фамилии Флетчер.

– Воздух, – ядовито отвечает Алекс. – Некоторым здесь кажется, что мы не достойны дышать с ними одним воздухом.

– Какое опасное заблуждение, – на губах Флетчера появляется волчья улыбка, а его серые глаза остаются ледяными. Точно так же, как у Алекса, когда он внезапно переменился.

У меня по спине пробегает холодок. Есть в этих приезжих что-то зловещее.

– Не сейчас, Карл, – сдерживает земляка Вит. – У нас еще будет время.

– Верно, – соглашается Флетчер. – Пойдемте сперва перекусим. Я проголодался с дороги.

И вся компания, словно забыв о нашем существовании, не прощаясь, направляется ко входу в кафе.

– Как невежливо. В подземельях совсем не учат хорошим манерам? – Келсий просто не может допустить, чтобы последнее слово осталось не за ним.

Алекс в мгновенье ока снова оказывается перед противником. Остальные трое тоже возвращаются.

– У нас учат так, что я могу и тебя поучить. Хочешь?

– Рискни.

Не задумываясь, я вклиниваюсь между готовыми сцепиться парнями.

– Ты…– набравшись смелости, я смотрю прямо в изумрудные глаза Макарова, – иди, поешь. Может, подобреешь и успокоишься. И ты… – я оборачиваюсь к Келсию, – то же самое. Вы с Дэном и так уже зря потратили половину своего обеденного перерыва.

– А ты, оказывается, суровая командирша, – насмешливо поднимает брови Алекс, заставляя меня потерять терпение.

– Нет. Я, оказывается, долбанный миротворец, – цежу я сквозь зубы. – Останавливаю межколониальный конфликт, пока не дошло до кровопролития и вас обоих не вышвырнули с нашей станции куда-нибудь в африканскую пустыню.

– Она права, друг, – соглашается Карл, не удостоив меня взглядом. Он смотрит на Алекса, убеждая – нет, приказывая – угомониться. – Ты же не хочешь, чтобы тебя отправили отсюда на ближайшем шаттле?

– А может, хочу? По сравнению с этой гостеприимной станцией африканская пустыня выглядит всё более привлекательно.

– Но ты нужен нам здесь, милый, – рыжеволосая куколка повисает у Макарова на плече. – Так что придется немного потерпеть.

– Если только немного, – Алекс смотрит на красотку почти равнодушно. Привык, наверное, что девчонки каждый день гроздьями на него вешаются.

– Я постараюсь скрасить твое пребывание тут, – игриво улыбается мисс Вцепитесь-мне-в-волосы-ну-пожалуйста.

– А вот это другой разговор,– Алекс опускает свою сильную руку на тонкую талию девушки и притягивает её ближе к себе. – Ладно, идем обедать. Надеюсь, хотя бы еда здесь нормальная.

Все четверо приезжих опять отворачиваются от нас и направляются ко входу в кафе. Прежде, чем Келсий успевает отпустить им вслед какую-нибудь шуточку про «нормальную» еду для зомби, я тихо прошу:

– Не надо. Остановись, пожалуйста.

Секунду подумав, Келсий кивает, и я, облегченно вздохнув, перевожу взгляд на удаляющегося Алекса и прилипшую к нему девицу. Разве это не против правил? Переселенцев привозят к нам, чтобы они нашли пару здесь, а не тащили её с собой! (Хотя, должна признать, эта подземная топ-модель смотрится с Алексом превосходно. Если утром у меня и не было комплексов по поводу собственной внешности, то теперь они начали появляться).

Мила подходит ко мне совсем близко и шепчет на ухо:

– Марго, ты сейчас прожжешь в нем дыру. Я, конечно, понимаю, что даже со спины он ого-го, но…

Чувствуя, как к щекам подступает краска, я отстраняюсь от подруги.

– Я тебя поняла. Больше не буду, – отвечаю я. – Давайте, наконец, тоже пообедаем. Келс, ты сможешь удержаться и не сцепиться с этим парнем еще раз в кафе?

– Я о-очень постараюсь, – иронично обещает Нолан.

К счастью, обед в кафе проходит спокойно. Мила специально выбирает столик подальше от наших новых знакомых. Мы стараемся не замечать их присутствия. Но несколько раз я всё-таки не могу устоять. Мой взгляд сам собой возвращается к прекрасному зеленоглазому брюнету. А интуиция настойчиво подсказывает, что с этим парнем у меня будут большие проблемы.

3

– До свидания, мисс Орлова.

– До свидания, Тори, – прощаюсь я с одной из моих маленьких учениц.

Чтобы зарабатывать собственные деньги, пока учусь в университете, я преподаю хореографию в младших группах нашей танцевальной студии. Платят, конечно, не много, но мне хватает. Главное, что это работа – в удовольствие.

Танцевать я всегда любила. Танцы, наряду с книгами, давно стали для меня способом ненадолго сбежать из скучной реальности или отвлечься от неприятных мыслей. Когда мне было плохо, я часто включала музыку и начинала отрабатывать связки, которые мы проходили на занятиях. Или импровизировала. Отпускала себя и просто следовала за мелодией, ни о чем не думая. В такие моменты я чувствовала себя свободной от всех проблем и забот.

И вот теперь я могу, как говорится, совмещать приятное с полезным.

После того, как все мои ученики покидают танцкласс, я еще недолго репетирую одна. Потом приходит время уступать зал новой группе. Я выхожу в коридор, делаю несколько шагов, и вижу его. Алекса.

За три дня, прошедших с нашей первой встречи, я видела его только раз, да и то мельком. Он разговаривал с Витом в Оранжерее, через которую проходили мы с Милой. Подходить к ним и здороваться мы, разумеется, не стали. А они, наверное, нас даже не заметили.

Но сейчас незаметно разойтись не получится. Мы движемся прямо навстречу друг другу. И чем мы ближе, тем больше я нервничаю. Не уверена точно, почему, но Алекс – не тот человек, с которым я бы хотела встретиться в узком коридоре. Тем более, именно теперь. После урока в танцклассе вид у меня самый неказистый. Я одета в простой черный топ и черное трико. На ногах – балетки. Волосы заплетены в обычную косу, уже немного растрепавшуюся во время занятий. На лице из косметики – только помада. Не лучший образ, если хочешь показаться парню привлекательной.

Вопреки моим надеждам, Макаров не проходит мимо, а останавливается, поравнявшись со мной.

– Привет.

Он беззастенчиво пробегает по мне взглядом – с головы до пят. Хм… Возможно, я ошибалась. Возможно, именно в такой, подчеркивающей все изгибы тела, одежде и нужно появляться перед парнем, чтобы показаться ему привлекательной.

– Привет, – неуверенно отвечаю я, чувствуя себя обнаженной под этим оценивающим взглядом.

– Так, значит, ты танцуешь?

– Да. А что?

Надеюсь, он сейчас не назовет танцы пустой тратой времени.

– Ничего, – Алекс пожимает плечами. – Просто я подумал об этом еще при нашей первой встрече. Настоящую бальницу видно сразу.

Я слегка улыбаюсь. Парень только что заработал несколько дополнительных баллов в свою пользу.

– Да, я танцую с раннего детста.

– Ого, – присвистывает Алекс. – Молодец. А никто из твоих друзей не занимается вместе с тобой? Почему ты возвращаешься с репетиции одна?

– Я возвращаюсь не со своей репетиции. Я вела занятия у ребят из младшей группы.

– Ты еще и преподаешь? Здорово.

Алекс, как и в первые минуты нашего знакомства, до прихода Келсия с Дэном, выглядит таким доброжелательным, что я опять непроизвольно улыбаюсь в ответ на его очаровательную улыбку.

– А ты откуда идешь? Чем сегодня занимался? – решаюсь я продолжить разговор.

– С работы. Сегодня у меня был первый рабочий день.

– И кем ты устроился? – я не могу сдержать любопытства.

– Программистом в ваш серверный центр.

– У тебя диплом программиста? – теперь настает моя очередь удивляться.

Надо же. Программист – очень сложная, ответственная и высокооплачиваемая работа. Компьютеры управляют всей нашей станцией. Без них станция не может существовать, как человеческий организм – без мозга. Поэтому так и важны программисты, которые должны следить за нормальным функционированием многоуровневой компьютерной системы, и предотвращать сбои, способные привести к катастрофе.

– Только не падай в обморок от удивления, – шутливо предупреждает Алекс. – Да, ты разговариваешь с дипломированным программистом. Я оказался достаточно умён, чтобы получить стипендию в университете и окончить его в этом году с отличием.

После такого хвастливого заявления я просто обязана подколоть Макарова.

– И какой универ ты окончил? Я о нем что-нибудь слышала?

– Даже не знаю… Могла ли ты слышать что-нибудь о Республиканском университете Праймтерры?

– Ты шутишь, – вырывается у меня. – Ты окончил самый крутой вуз Республики?

РУП – главный университет Пангеи. Его кампус находится в самой столице – Праймтерре. Даже на платные места в РУП огромный конкурс из абитуриентов со всей страны. А уж получить университетскую стипендию на обучение – шанс один на миллион. Я тоже подавала документы, но мне не хватило трех баллов для поступления.

– Как я и сказал – только в обморок не падай, – повторяет Макаров.

В обморок я, конечно не падаю, но в состоянии легкого шока – пребываю. Прекрасное лицо и восхитительное тело. Гипнотизирующий взгляд и чарующий голос. Смелый характер и острый язык. А теперь еще и выдающийся ум? Этот парень все ближе и ближе к моему воображаемому мистеру Совершенство.

Мистер Совершенство из подземелий. Класс. Лучше бы Келсию никогда не узнать, о чем я только что подумала. Его удар хватит.

И уж тем более, об этом не должен догадаться сам Алекс.

– Ах, так вот в чем дело, – как можно равнодушней стараюсь произнести я. – В дипломе. А то я всё не могла понять, почему тебя взяли к нам. Не за красивые же глаза.

– И за них в том числе. У меня вообще много достоинств.

– Кроме скромности.

– Скромный бы никогда не привлек твоего внимания, принцесса.

– Никакая я не принцесса – тут же возражаю я. Так обычно называют Милу, но не меня. – И я не люблю хвастунов.

– А как же твой блондинистый приятель? Или кто там он тебе?

– Лучший друг, – с вызовом сообщаю я. – И, будь добр, не отзывайся о нем в таком тоне. Я ведь не оскорбляю твоих друзей.

– Потому что мои друзья не оскорбляли тебя.

– Справедливо, – приходится признать мне. – Келсий тоже хорош. Но, если тебе станет легче, Мила уже прочитала ему лекцию о гостеприимстве и политкорректности.

– Хотел бы я на это посмотреть., – уголки губ Макарова приподнимаются.

Я тоже улыбаюсь, вспомнив ту сцену.

– Да, тебе бы точно понравилось.

Наши взгляды встречаются. Я опять попадаю в плен умопомрачительных изумрудных глаз. Они притягивают меня, как магниты. В какой-то момент всё остальное просто перестает существовать. Нужно сказать хоть что-нибудь, но в голове вместо умных мыслей – одни нечленораздельные охи-вздохи.

Алекс тоже ничего не говорит.

Не известно, сколько бы продлилась эта пауза, если бы с лестницы в коридор не залетела стайка младшеклассниц, весело щебечущих друг с другом. Их шумное появление заставило меня отвлечься от прекрасного переселенца и вернуло в чувство.

– Алекс, мне пора идти, – извиняющимся тоном говорю я. – Меня уже ждут дома к ужину.

– Тогда не будем заставлять твоих домашних ждать, – соглашается парень. – Еще увидимся, Рита.

– Да. До встречи.

Конечно, мы еще увидимся. Говорят, мир тесен, а уж наша станция – тем более. Теперь мы с Алексом будем постоянно пересекаться – то в кафе, то в одной из общих зал, то еще где-нибудь.

И, если честно, я уже с нетерпением жду следующей встречи.

Вернувшись домой, я быстро переодеваюсь, умываюсь, и помогаю маме накрывать на стол в гостиной.

– Сегодня ты немного задержалась, – замечает мама.

– Да, решила позаниматься до прихода следующей группы. А потом встретила в коридоре знакомого, и мы поболтали немного.

– Что за знакомый? – тут же интересуется папа. Они с Марком уже сели за стол.

– Его зовут Алекс. Он из тех, кто переселился к нам три дня назад.

– Тот самый Алекс, о котором рассказывал Келсий? – с неприязнью спрашивает Марк.

Я подавляю расстроенный вздох. Похоже, из-за рассказа Келсия о той перепалке при первой же встрече, мой брат уже заочно невзлюбил Макарова.

– Да, Марк, это он. И ему бы польстило, что ты назвал его «тот самый». Думаю, он бы сказал, что его слава идет впереди него.

– В дурной славе нет ничего лестного, – парирует брат.

– В дурной славе? – еще больше настораживается отец.

Мне хочется сесть и удариться лбом о стол. Ну зачем я вообще упомянула об этой встрече? С другой стороны, я ведь только честно ответила на мамин вопрос. Я терпеть не могу врать, особенно родным людям. И почему я должна была скрывать тот короткий разговор, в котором не было ничего преступного?

– Келс просто хотел продемонстрировать новеньким, кто здесь главный. А Алекс ему не уступил. Вот и всё, – объясняю я папе. – Это не значит, что Алекс плохой.

– И все же, тебе лучше с ним не общаться, если не хочешь злить Келсия, – советует мама.

– Как будто Келсий отказывается с кем-то общаться, чтобы не злить меня, – бурчу я.

– Да-а, не будем вспоминать о Диане, которую вы с Милой отвадили от Келсия на прошлой неделе, потому что она вам не понравилась, – будто сам себе говорит Марк.

Слова брата должны были пристыдить меня. Но почему-то мне не стыдно.

– А не нужно было Диане ссориться с Милой, – спокойно отвечаю я. – Эта выскочка решила, что она для Келсия дороже родной сестры. Мы только развеяли её заблуждение.

– Ого, – приподнимает брови отец. – Ксении тоже следует быть с тобой осторожней? Да, Марго?

– Ксю – совсем другое дело. Диана для Келсия была всего лишь очередным увлечением. А Марк любит Ксю по-настоящему. Он бы не отказался от нее из-за меня.

– Я вас обоих люблю, – говорит брат. – И надеюсь, что ты никогда не заставишь меня выбирать между вами.

– Не заставлю. Ксю замечательная. Я была бы рада такой сестре.

Я радуюсь возможности побыть с семьей. Жаль, что такие совместные ужины бывают у нас в последнее время всё реже. Марк теперь предпочитает проводить свободные вечера с Ксю. А еще он постоянно задерживается на работе. Родители тоже очень много работают. Они всегда очень много работали. Папа – пилот шаттла, мама – авиадиспетчер. Не финансовые магнаты. Но папа никогда не отказывался от сверхурочных вылетов, а мама – от дополнительных смен в диспетчерской, лишь бы дать нам с Марком все самое лучшее. Лишь бы мы не чувствовали себя обделенными по сравнению с Ноланами или любыми другими детьми. А все свободное от работы время мама с папой старались проводить с нами, поэтому родительским вниманием и любовью мы тоже никогда не были обделены.

Вот почему мама с папой для меня всегда были и остаются лучшими родителями, которых только можно представить.

Ужин заканчивается чаепитием с моим любимым домашним пирогом, украшенным запеченными в карамели фруктами. Этот пирог я состряпала, пока мама занималась пловом. Потом, перед самым уходом в танцевальную студию, я поставила форму с тестом в духовку, а мама уже проследила, чтобы всё пропеклось, как нужно. Конечно, было проще купить что-нибудь к чаю в магазине. Но у домашней выпечки особая прелесть. И я люблю готовить вместе с мамой, когда выпадает возможность.

После ужина родители торопятся на работу. Сегодня они опять работают в ночь.

– Спокойной ночи, – папа на прощание целует меня в макушку.

– Счастливого полета, – желаю я в ответ.

Вот уже почти месяц, провожая папу в рейс, я вспоминаю те кошмарные минуты, когда наша станция камнем летела вниз, и я мысленно прощалась со всей семьей. Теперь я переживаю за папу еще больше. Наверное, в этом нет смысла. Вероятность крушения шаттла практически также ничтожна, как и парящей в облаках станции, поэтому врядли во время перелета на Поверхность папа находится в большей опасности, чем дома. Но воображение все равно время от времени рисует жуткие картины падающего отцовского транспортника. И я знаю, что мама переживает еще больше, хотя и старается этого не показывать. Но она, по крайней мере, первая может видеть на мониторе в диспетчерской, когда папа благополучно возвращается к нам на Альтаир.

Марк еще какое-то время остается со мной. Потом он уходит встретить Ксю с дежурства. Остаток вечера они проведут вместе. А я – одна. К Миле сегодня не пойдешь. У нее свидание с Дэном. И Келсий тоже обхаживает новую пассию.

Раздраженная, я падаю на свою кровать. Где те дни, когда я тоже ходила на свидания? Нет, я, конечно, нисколько не жалею, что узнала правду об изменах Фила. Просто, чем дольше я остаюсь одна, тем больше чувствую себя в нашей компании пятым (точнее, седьмым) колесом в телеге.

Настроения нет даже сходить в Оранжерею, хотя я частенько заглядываю туда перед сном. Чтобы хоть как-то отвлечься, пересаживаюсь за ноутбук и открываю свою страничку на «Лабиринте». Я не заходила сюда уже несколько дней. Обнаруживаю письма от двух своих виртуальных друзей с Поверхности, и сразу пишу ответы. Потом просматриваю оценки и комментарии к фотографиям, которые выложила в прошлый раз.

После этого, не в силах противостоять вспыхнувшему любопытству, устанавливаю курсор на поле поиска. Ладно, он ведь все равно не узнает, что я была у него странице. Прикусив губу, набираю запрос «Макаров, Александр». Дополнительно указав вуз, профессию и примерный возраст, суживаю круг поиска и все-таки нахожу нужную страницу. Личной информации совсем мало. Ни увлечений, ни любимых книг, ни музыки. Очевидно, Алекс не из тех людей, что зависают в соцсетях. Дата последнего визита на «Лабиринт» – три недели назад. Тогда же он обновил статус: «Per aspera ad astra» (хм, интересно. Это он о своем переезде?). Открываю фотоальбом, и сразу засматриваюсь на перовую фотографию. На ней – восемь человек: семья Алекса (парень очень похож на своего отца) и, скорее всего, его дяди. Под снимком подпись: «Макаровы в сборе». Прекрасная фотография очень красивого и счастливого семейства. Кроме этой, в альбоме еще всего четыре фотографии. Список друзей тоже короткий. Но и Вит Сильверстоун, и Карл Флетчер, и Стейси Хьюз (так, оказывается, зовут ту рыжую) в нем есть. Мне вдруг тоже хочется отправить Алексу заявку на добавление в друзья. Но я подавляю это глупое желание и, от беды подальше, ухожу со страницы Макарова.

В начале двенадцатого, я, зевая, встаю из-за компьютера. Марка можно не дожидаться. Он вернется поздно, и откроет дверь своим ключом. Я же неспешно готовлюсь ко сну и ложусь в кровать еще до полуночи.

Вот и вся моя захватывающая жизнь.

«Ну хоть бы какое-нибудь, хоть малюсенькое, приключение», – с тоской мечтаю я, засыпая.

Возможно, мне следует быть осторожнее со своими желаниями.

4

Воскресный вечер. Неделя, начавшаяся со Дня переселения, подходит к концу. Мы с друзьями решаем пойти в «Иллюзию» – единственный ночной клуб, что есть у нас на станции.

«Иллюзия» мне нравится. Отличная музыка, необычный интерьер, предупредительный персонал, вкуснейшие коктейли и пирожные – владельцы заведения не расслабляются и не снижают планку, несмотря на отсутствие конкуренции. И молодежь Альтаира с удовольствием отдыхает здесь.