Преданная

Отношения с Сережей тоже радовали. Юля уже давно осознала, что безнадежно влюблена в этого мужчину. И Сережа каждый день давал понять, что она ему небезразлична. Он крепко обнимал ее, нежно целовал, шептал на ушко комплименты, от которых ей хотелось смеяться от счастья. А уж их совместные ночи, а теперь и не только ночи… Каждый раз чувствуя восторженный трепет Сережи, когда он ласкал ее тело, она понимала, то что происходит между ними не просто секс, это любовь. Настоящая любовь, про которую пишут в книжках.

А еще Сережа чрезвычайно баловал ее. И Юля теперь обзавелась и новым гардеробом, и большим красивым смартфоном, привыкла ходить по ресторанам и почти перестала готовить сама.

Единственное, что омрачало безоблачную и счастливую Юлину жизнь – это зависть подруги. У Светы с Глебом дела шли не очень хорошо. Они часто ссорились, им отчаянно не хватало денег. Юля с радостью бы помогла, но зарплату она пока еще не получала, а просить денег у Сережи, чтобы отдать их подруге… ну это же как-то неправильно. А Света с одной стороны соглашалась с ее доводами, а с другой… Юля чувствовала, что каждый разговор с подругой, теперь уже, кажется, бывшей, дается с трудом.

– Ты не забыла, – Сережа с разбега запрыгнул на кровать и, пощекотав хохочущую Юлю, прижал ее к себе, – ты не забыла, завтра мы идем на вечеринку.

– Я помню, – улыбнулась она, – И я еще несколько дней назад записалась к парикмахеру. Так что твоя спутница будет выглядеть абсолютно умопомрачительно…

– Пусть смотрят и завидуют, – рассмеялся Сережа, и продолжил сексуальным шепотом, – а вот трогать мою спутницу смогу только я… вот так… и вот так… и целовать ее буду тоже только я… вот так…

Сережа нашептывал ей на ушко, комментируя свои действия, и Юля, рассмеявшись, обняла любимого и прижалась к нему:

– А еще только тебе достанется самое сладкое, – жарко зашептала Юля, и, не отрывая взгляда от Сережиных глаз, спустилась ниже.

Чтобы успеть подготовиться к вечеринке, Юле пришлось уйти с работы в обед, хотя Сергей Николаевич был страшно недоволен. В салоне ей сделали шикарную прическу, привели в порядок ноготочки на руках и ногах… Когда она смотрела на себя в зеркало, надев купленное заранее вечернее платье и золотое ожерелье, подаренное ей в честь месяца их отношений, не могла сдержать улыбки. Эта роскошная красотка никак не могла быть простой девчонкой из забытого богом поселка....

Вечером, когда Сережа за полчаса до начала вечера заехал за ней, то первым делом заявил, что он уже никуда не хочет. Восхищение в глазах любимого мужчины было таким настоящим и искренним, что Юля невольно вспыхнула и опустила глаза…

– Юля, – Сережа дернул кадыком, – если бы я не должен был присутствовать на этой дурацкой вечеринке… мы бы никуда не поехали, Юль… ты такая… такая… я так хочу тебя… И у нас есть еще немного времени.

В ресторан они приехали одни из последних, им обоим пришлось приводить себя в порядок. Но зато глаза у них горели таким огнем, что, казалось, от их взглядов вспыхивает все вокруг. И даже швейцар, открыв дверь, понимающе ухмыльнулся.

Вечеринка, действительно, была чересчур пафосной и скучной. Сначала они с Сережей ходили от кучки к кучке и мужчины здоровались. Что примечательно, спутниц никто представлять не торопился, хотя рядом с каждым мужчиной стояли красавицы-подруги. Но Юля решила, что они все, видимо, давно знакомы. И, не долго думая, начала представляться сама, протягивая мужчинам ладошку, которую они с улыбкой пожимали. Сережа сначала посмеялся, потом заскрипел зубами:

– Юля, – не выдержав заявил он, – если ты хочешь отношений с этими мужиками, то может тебе лучше отцепиться от моего локтя?

– Сережа, ты что? – удивилась она, – это же просто вежливость, не более… А ты что ревнуешь?

– Нет! – резко отрезал Сережа, – но мне неприятно смотреть, как моя девушка вешается подряд на всех мужиков.

– Прости, – понимающе улыбнулась она, – я больше не буду с ними разговаривать. Буду стоять и молчать, как эти куклы.

– Юленька, – улыбнулся довольно он – ну что ты со мной делаешь, а? Я себя таким ярым собственником никогда в жизни не чувствовал. Прости… Но лучше и, правда, не разговаривай с этими козлами. Уверен, они все мечтают, увести тебя от меня, Юль. Ты здесь самая красивая…

Дальше все пошло, как по маслу. Юля молчала, Сережа вел беседы со знакомыми и знакомился с незнакомыми. Он частенько нашептывал на ушко Юле, рассказывая, что вот этот невзрачный толстячок зам мэра по строительству и очень важный человек. А вон тот, который горстями трескает канапе у банкетного стола, начальник службы пожарной безопасности, и к нему не раз придется идти на поклон за подписью в проектной документации…

Вообще, Юля была удивлена. Большие начальники совсем не казались лучшими, более образованными и культурными людьми, чем сотрудники их офиса. А кое-кто, например, главный эколог, был вообще откровенно туп.

Под конец она уже немного устала, ведь все это время пришлось провести на шпильках, и откровенно висла на Сереже, стараясь дать отдых ногам. Вечеринка подходила к концу и вдруг:

– Недотрога? – услышала она голос приставучего кавалера.

Глава 24

Юля с негодованием развернулась:

– Опять ты? Ты меня преследуешь?! Отвали, придурок!

– Замолчи, дура, – Сережа рванул ее к себе, и прижал, к груди, затыкая рот. – Здравствуйте, Сергей Алексеевич, простите, она обозналась…

Его голос изменился. В нем появились совершенно незнакомые, лебезящие нотки, которые так удивили Юлю, что она перестала вырываться.

– Привет, Серег, – ухмыльнулся противный брюнет, – твоя цыпочка… давно?

– Да нет, – Сережа по-хозяйски огладил спину ошеломленной Юли, крепко прижимая ее к себе и не давая ни вырваться, ни что-то сказать, – с месяц у меня работает…

– С месяц, говоришь, – Сергей Алексеевич невесело хохотнул, и она с ужасом почувствовала чужую руку на своей попе, – хороша девка… Загляни ко мне в понедельник, поговорить надо…

– Да, Сергей Алексеевич, я обязательно заеду…

Он ушел, а Сережа, наконец-то, отпустил Юлю, разжимая железные объятия:

– Т-ты-ы! Т-ты! – прорыдала она.

Ее обида была настолько велика, что, захлебываясь рыданиями, она даже не могла сказать Сереже о своем возмущении.

– Юленька, – Сережа попытался снова обнять ее, – это региональный менеджер Стройдома. Мой и твой, между прочим начальник… А ты его чуть ли не матом покрыла.

Юля шокировано посмотрела на любимого. Он так ничего и не понял. Он даже не чувствовал себя виноватым. Хотя сейчас, прямо здесь, при всех, обидел и унизил ее. Растоптал. И выбросил на потеху публике…

Она разрыдалась еще сильнее, хотя, казалось, что больше некуда, и бросилась вон из ресторана. Ее сердце разбилось вдребезги, такого предательства от любимого мужчины она не ожидала. Хотелось просто исчезнуть с лица земли. Умереть. Лишь бы эта боль, терзающая душу исчезла.

Сережа догнал ее на выходе:

– Прости… ну, прости меня, дурака, Юль. Я так растерялся, что сам не понял, что творю… прости, пожалуйста… прости….

– Ты… Ты… – Юля пыталась высказать ему свою обиду, но у нее опять не получилось.

Но Сережа все понял и без слов. Он обнял ее, нежно, мягко прижал к себе, и принялся нашептывать на ушко слова извинения. Он говорил, что она самая лучшая на свете, что он тупой идиот, что так повел себя. Он клялся, что такое никогда не повториться. Целовал куда придется.

Одновременно вызвал такси, и повез Юлю домой. Успокаиваться она начала только дома. Сережа, искренне огорченный ситуацией, вынес ее из такси на руках. И на руках же занес домой.

Все это время она не сказала ни слова. Дома Сережа, прямо у порога, встал перед ней на колени, вымаливая прощения. И увидев его у своих ног, такого несчастного и с такой мольбой смотрящего на нее, Юля вдруг поняла, что не может больше сердиться и обижаться. И простила…

– Сережа, – выдохнула все еще всхлипывающая Юля, и тоже встала на колени перед любимым, – Сережа…

Они целовались долго и с удовольствием. А потом, Сережа снова поднял ее на руки и унес в спальню. Не зря говорят, что после ссоры любить друг друга гораздо слаще… Главное, чтобы и раскаяние и прощение были искренними.

Все выходные Сережа не отходил от нее.. Да, она его простила, а вот он сам себя, кажется, нет. Он преданно заглядывал ей в глаза, будто бы боясь снова увидеть так обиду, но она не врала ему. Она, правда, все поняла и поверила ему.

Он свозил ее в торговый Центр и они с удовольствием потратили деньги на одежду, кафе, кино и другие развлечения. А еще Сережа купил Юле тонкий золотой браслетик. В честь примирения. И сказал, что на ее изящном запястье золото смотрится невероятно органично.

– Юленька, таких женщин, как ты, надо осыпать золотом и бриллиантами, всячески баловать… Ты такая красивая, что я дышать не могу, когда смотрю на тебя… Юленька, твои губы сводят мена с ума, а когда я тебя целую, кажется весь мир мне завидует, – шептал он ей, обнимая на виду у всех.

Юля смущенно улыбалась, но ей было невероятно сладко слышать от него такие слова. Ведь она хотела быть для него такой. Чтобы его глаза горели, каждый раз, когда он смотрит на нее. Чтобы его сердце жгла такая же чистая и настоящая любовь как у нее. Чтобы вместе… всю жизнь… до самой смерти… Как в сказке, жили они долго и счастливо и умерли в один день…

Сережи не скупился на комплименты, и все полтора часа в кино, они снова целовались. И потом даже не могли вспомнить, что за фильм они смотрели.

В понедельник прямо с утра он направился к своему начальнику на ковер.

Юля немного волновалась. Все же, как ни крути, ее оскорбительные выкрики, могли стоить Сереже карьеры, но все обошлось. Сережа вернулся довольный и счастливый, с шикарным букетом красных роз.

Она визжала от радости и висла на шее Сережи, за закрытыми дверями его кабинета. И они даже потом заглянули в комнату отдыха. Они, вообще, стали частенько туда заглядывать, потому что ни у Сережи, ни у Юли не было сил дотерпеть до дома. Слишком сильны были их чувства.

А красные розы, она проверила, чтобы убедиться, есть признание в любви на цветочном языке. Значит права она, и Сережа ее любит!

– Юля, – зашептал Сережа, когда они обессиленные лежали в постели, вместо того, чтобы работать, – ты знаешь… кажется… я…

Сережа замялся, а она чуть не умерла от ужасно страшного счастья, он собирается признаться ей в любви! Но он не смог. Все же мужчины такие трусы!

– Ты самая лучшая на свете, Юль! – закончил он и прижал к себе. И Юля лежала, слушала его сердце и думала, что как же все хорошо сложилось. И пусть сегодня Сережа не смог сказать ей самых важных слов, но… у них все впереди.

Глава 25

После ссоры Сережа стал относиться к Юле еще более внимательно. И она млела в его руках, таяла, как сливочное мороженое, растекаясь сладкой лужицей. А однажды вечером, когда Сережа уехал домой, и она грустила, что ей придется ночевать без него, что случалось, кстати, весьма нередко, кто-то позвонил в домофон.

Юля подняла трубку и услышала Сережу, который жалобным просительным голосом заканючил:

– Дайте воды, пожалуйста, а то есть хочется, аж переночевать негде.

Она расхохоталась и впустила Сережу.

– Привет, – он ввалился к ней с большой сумкой, – у меня в квартире внезапный ремонт. Ты же не против, если я поживу у тебя?

– Конечно же, нет! – Юля взвизгнула от радости и повисла на шее любимого, – живи, сколько хочешь.

– Спасибо, Юленька, – улыбнулся Сережа, бросая сумку и подхватывая ее на руки, – ты самая лучшая!

Она не мгла уснуть пол ночи. Она прижималась к любимому мужчине и думала, что все идет просто отлично. Очевидно же, что так Сережа пытается узнать, уживутся они вместе ли нет. А уж она изо всех сил постарается не разочаровать его.

И Юля старалась. Готовила Сереже завтраки, вставая немного раньше, гладила его рубашки и ходила на цыпочках, когда он разговаривал с важными людьми. Все было прекрасно.

Только Света, с которой Юля поделилась своей радостью, странно хмыкнула и ответила, что все очень странно. Ремонт обычно не начинают внезапно, а тщательно планируют. Как будто бы забыла, как сама начала сдирать обои, когда родители Глеба пообещали дать им деньги.

И, положив трубку, Юля поняла, подруга завидует. Что же, придется принять нелегкое решение и перестать общаться со Светой. Трудно дружить с человеком, которого съедает зависть.

А у них с Сережей все было хорошо. Они вместе шли на работу, вместе работали, и вместе возвращались домой. Правда Сережа часто задерживался, работая с бумагами, и как-то так вышло, что Юля стала оставаться с ним. А однажды они даже нечаянно уснули вдвоем в комнате отдыха, утомленные любовью, и вернулись домой среди ночи.

Вообще, эту сторону отношений Сережа раскрывал для Юли очень легко, но в то же время осторожно и аккуратно, чтобы не напугать неопытную девочку. И за эти месяцы она научилась многому. И ничто не вызывало в ней негативных эмоций. Все же Сережа был опытным мужчиной. И любимым.

И вот однажды, когда они устав от любви, лежали дома на диване, он снова предложил попробовать что-то новенькое.

– Юленька, – прошептал он на ушко, – я хочу попробовать новую игру. Но нужно чтобы ты мне доверяла от и до…

– Какую? – так же шепотом спросила Юля. Ей было интересно. Все новые игры, которые предлагал Сережа, ей очень нравились.

Они лежали, прижавшись друг к другу и касаясь губами губ. И говорить громко не было необходимости. И, вообще, интимный шепот как нельзя лучше подходит для обсуждения сексуальных игр.

– Очень интересную, – сверкнул глазами Сережа, – мне кажется тебе понравится. Но… ты мне доверяешь?

Он приподнялся на локте и приподнял бровь.

– На все сто процентов, – рассмеялась Юля, – мог даже не спрашивать. Давай поиграем в твою новую игру прямо сейчас…

Она, провоцируя, провела пальчиком по обнаженной груди Сережи, спускаясь вниз по дорожке из волосков… Но Серега перехватил ее руку и поцеловал.

– Завтра. У меня завтра много работы, так что придется задержаться в офисе. Ты же будешь со мной? Там и поиграем…

– А почему на работе? – удивилась она.

– Потом узнаешь, – рассмеялся Сережа и навис на ней, – а сейчас я снова хочу тебя…

Желание плескалось в его глазах, и Юля не смогла не ответить таким же, полным любви и восхищения взглядом.

Игра на самом деле оказалась занятная. Сережа предложил привязать ее руки к спинке кровати, чтобы она чувствовала себя беспомощной. А еще завязать глаза и надеть наушники, чтобы она не могла ни видеть, ни слышать.

– Это необыкновенно, Юль, – улыбался Сережа, – когда не видишь, не слышишь, и не можешь ничего сделать, невольно начинаешь ощущать себя по-другому. Кожа становится такой чувствительной. И каждая ласка такой особенной… только ты не должна бояться, Юль. Если страх победит тебя, то ничего не получится. А для этого должна мне доверять. Полностью. А ты ведь мне веришь?

– Верю, – выдохнула она, мысленно представляя то, что описал Сережа. Это и, правда, должно быть интересно.

Но вечером на работе, когда все ушли, и они остались одни в пустом офисе, ей все же было немного страшно. Хорошо, что Сережа не кинулся сразу привязывать ее к кровати. Нет. Они сначала долго целовались и ласкали друг друга. А потом, когда Юля распалилась не на шутку, он схватил ее запястья и завел за голову, пристегивая наручниками к спинке кровати. Игра началась.

Сережа, продолжая ласкать ее, завязал черным непрозрачным платком глаза и надел наушники, в которых слышались чьи-то вздохи…

Эти чувственные звуки так возбуждали, что Юля невольно потянулась телом к любимому. Но Сережа отчего-то медлил.

– Сережа, – взмолилась она, – пожалуйста, возьми меня… я больше не могу…

И счастливо выдохнула, ощутив прикосновение его ладони к груди и жадный, горячий рот, накрывший вторую:

– Сережа…

И это, правда, было необыкновенно. Совершенно не так, как обычно. И Юле даже на минуточку показалось, что она занимается любовью не с Сережей, а с кем-то другим…

Глава 26

Юля лежала счастливая и довольная. Новая игра ей очень понравилась. Любовь так утомила ее, что она едва дышала. И навязчивые вздохи в наушниках стали раздражать:

– Сережа, – улыбаясь, попросила она любимого, который прижимался влажной от пота кожей к ее боку, – сними с меня наушники, мне надоели эти вздохи.

Она была уверена, что Сережа выполнит ее просьбу, но… звук в наушниках пропал, а вот сами наушники так и остались на месте.

– Пожалуйста, сними наушники, и развяжи мне глаза, – снова попросила она.

Но Сережа начал второй тайм игры. Это было, конечно, интересно, но Юля лишком устала и пыталась отказаться, но непривычно настойчивый любовник ее не услышал. Второй раз был совсем не так хорош, как первый.

А в третий, Юля, вообще, стала категорически отказываться ласк, уворачиваясь от непривычно настойчивого Сережи, но он словно не слышал ее просьбы остановиться, и взял ее силой.

Это оказалось так больно и обидно, что она даже расплакалась. А Сережа, получив то, что хотел, встал и пошел в душ. Она поняла это по резко выпрямившемуся матрасу под ее спиной.

Когда Сережа, наконец, вернулся и стал освобождать ее, Юля все еще не могла успокоиться. И как только у нее появилась возможность, оттолкнула довольного Сережу и ушла в ванную комнату. И долго плакала там. Зачем он так? Она же просила, умоляла остановиться, а ее крики, казалось, только распаляли его. Никогда раньше Сережа не вел себя настолько грубо, никогда раньше их любовь не была такой грязной.

– Юленька, – Сережа за закрытой на щеколду дверью, умолял ее о прощении, – ну. прости, ты была такая соблазнительная, я не мог остановиться. И, вообще, я думал, что ты нарочно подыгрываешь мне… Просто я представил, что ты моя пленница, Юль… Прости… ну прости… пожалуйста…

Но она никак не могла успокоиться. Она стояла под горячим душем, который не смывал ощущение грязи с ее кожи и глубокую обиду в ее сердце.

– Юленька, пожалуйста, прости… я не хотел… я же для тебя все, что угодно готов сделать… ты же знаешь, Юль… ты мне нужна. Я не могу без тебя, Юленька… Пожалуйста, прости…

Сережа все так же просил прощения за закрытой дверью. Юля насухо вытерлась полотенцем, завернулась в халат, и решительно открыла дверь, Сережа мгновенно обнял ее и прижал к себе:

– Прости… пожалуйста, прости…

– Хорошо, – сухо ответила она, – но мы больше никогда не будем играть в такую игру. Она мне совершенно не понравилась.

– Хорошо, – Сережа заглядывал в глаза и был готов на все, – больше никаких таких игр. Я обещаю.