Литлабиринты

Так и случилось. Когда через неделю подошла на семинаре моя очередь обсуждаться, все выступающие и руководители чуть не в один голос признавались, что мои скромные плоды критического вдохновения их удивили и приятно поразили, и особенно – серьёзное литературоведческое исследование «Герой-литератор в мире Достоевского». И это вполне логично! Ведь это была моя университетская дипломная работа, которая рождалась в жёстких непримиримых спорах с руководителем диплома критиком Игорем Виноградовым (будущим редактором «Континента»!), и меня с ней чуть было на защите не завалили на моей родимой либерально-демократической кафедре…

Короче, в Дубултах я с триумфом был признан как перспективный русский критик и реабилитирован как достоевсковед, новые друзья-товарищи мне улыбались и ласково похлопывали по плечу. Но мне этого было мало. Я-то ведь не случайно прихватил с собой в Прибалтику и папочку с рассказами. А вдруг? И это «вдруг» вот так прекрасно обозначилось-наступило. Дело в том, что Анатолий Петрович Ланщиков, подводя итог обсуждению моих критических опусов, сказал волнительную для меня вещь: мол, критические тексты Николая несут в себе признаки прозы, они зачастую строятся по законам прозы, и, дескать, не исключено, что когда-нибудь мы услышим о Наседкине-прозаике…

Ну как было после этакого не признаться в своих писательских потугах и не вручить Ланщикову драгоценную папку с рассказами? Вручил. И…

Ей-Богу, сейчас слёзы выступят при воспоминании! Вечером того дня в дверь нашей комнаты, где мы с моим товарищем-соседом скромно обмывали мой критический триумф бутылочкой местной водки (замечательно вкусной – нигде я больше не пивал такой вкусной водки, как в Риге), – так вот, в дверь нашей комнаты постучали. Водку мы убрали (горбачёвский сухой закон в разгаре!), я открыл дверь – Ланщиков и Лыкошин с моей папочкой в руках. И вот следующие четверть часа – одни из самых счастливых минут в моей жизни. Я слушал сладкие слова уважаемых столичных критиков о моих прозаических опытах, что-то лепетал в ответ и потом, ошеломлённый финалом нашей беседы, чуть вообще не потерял дар речи. Анатолий Петрович Ланщиков сказал:

– Я сейчас готовлю как составитель шестой номер «Москвы» на следующий год, где будут только молодые. Вы не против, если я включу ваш рассказ «Супервратарь» в этот молодёжный номер журнала?..

А Сергей Артамонович Лыкошин, который был ответственным редактором «Библиотеки журнала “Молодая гвардия”», в свою очередь, огорошил:

– Папку с рассказами я забираю – в следующем году издадим в нашей «Библиотечке» вашу книжку…

Домой в Тамбов я летел на крыльях мечты по страшенной поднебесной выси. Образно, конечно, говоря. На самом же деле я почти сутки трясся на жёсткой верхней полке поезда «Рига – Воронеж», не замечая грязи, холода, пьяного гама в вагоне, моросливого дождя пополам со снегом за мутным стеклом, и грезил о славе. Неужели я – писатель?.. Я фантазировал о журналах, о книгах, об интервью и автографах…

Впрочем, чего уж тут рассусоливать – понятно же, что всё в тот раз мечтаниями и кончилось. Сперва заколдобило проект с книжкой рассказов в «Библиотеке “Молодой гвардии”». Уже в начале следующего года С. Лыкошин перешёл работать на другое место, но книжку мою в план издания поставить успел. Пару раз мы ещё по телефону общались, раза два я, бывая в Москве, заглядывал к нему лично, Сергей Артамонович каждый раз звонил в «Библиотеку журнала “МГ”», выяснял, как там дела с книжкой Наседкина, ему каждый раз новый редактор отвечал, что всё нормально, книжка ждёт своей очереди…

Так, бедная, и не дождалась!

С «Москвой» надежда теплилась почти до самого финала истории. Беловую распечатку рассказа «Супервратарь» я сразу по приезде домой из Риги изготовил и отправил Ланщикову. Июньский номер сдавался в типографию примерно в начале апреля. В конце марта я позвонил Анатолию Петровичу, услышал от него, что всё идёт прекрасно, номер с моим рассказом составлен и вот-вот будет сдан в производство. Я, задыхаясь от избытка чувств, горячо поблагодарил мэтра и попросил оставить для меня в счёт гонорара аж двадцать экземпляров драгоценного журнала…

Ну чего, опять же, размазывать – не судьба: как потом объяснил мне Анатолий Петрович, вдруг, в последний момент сменился редактор отдела прозы журнала, и новому шефу два-три произведения в подготовленном номере дебютантов категорически не понравились, в том числе и мой «Супервратарь». Скорей всего, этот новый зав. прозой был, что называется, святее папы римского. Вернее, патриотичнее и, если можно так выразиться, славянофилее Ланщикова и его, конечно же, не устроил рассказ «из западной жизни» с героями, носящими имена Боб, Дик, Фреди…

Кстати уж упомяну ещё раз, что многострадальный мой «Супервратарь» через три года должен был появиться в новом толстом журнале «Московский вестник». Рассказ принял к публикации сам главный редактор журнала Владимир Иванович Гусев (в семинаре которого я в то время учился на Высших литературных курсах), его одобрили в отделе прозы, поставили в ближайший номер и…

Не вышел! Не напечатался!! Застрял!!! Сначала его передвинули, по срочным редакционным причинам, в следующий номер, потом в послеследующий…

Уже в Тамбов, когда я и ВЛК год как окончил, мне на мой отчаянный запрос ответил первый зам. главного редактора: «Ваш рассказ действительно одобрен редколлегией. И, естественно, будет напечатан… “стреляться” не торопитесь… “Супервратарь” – это интересно!»

Увы и ах! К тому времени рассказ уже был опубликован в двух газетах, в журнале «Физкультура и спорт» (тираж – почти полтора миллиона экземпляров!), позже в двух моих сборниках, а вот «толстяка» в его судьбе так и не случилось. Но, и правда, не стреляться же из-за этого?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.