Чужие проблемы

– Ну, па-па…

– Сынок, мы с папой очень напряженно работаем. С самого раннего утра я разбирала три конфликта среди старшеклассников и один младшей школы. Мы устали. Сделай, пожалуйста, милость, потерпи немножко. После еды и слушать тебя будет веселее. Хорошо?

– Ладно, – Максим зачерпнул из тарелки овощной смеси.

– Тебе положить добавки, сынок? – предложила Мария Александровна.

В ответ Максим закивал головой. Кирилл Андреевич доел свой ужин. Маша разлила семье чай. Неприятное предчувствие Беркутова-старшего не отпускало.

– Вот теперь мы тебя слушаем, – На стол Мария Александровна выложила коробку шоколадных конфет с мягкой начинкой.

– Врача зовут Полина Рихтовна. Она мне разъяснила, что проблема Паши в неправильном строении крови. В костном мозгу взамен погибающих и отмирающих клеток крови создаются новые. Створяется процесс кроветворения. Если Паше его заменить, он выздоровеет. Его уровень тромбоцитов поднимется! У родственников костный мозг совпадает! А я родственник! Она сказала сначала сдается кровь на типирование на определение HLA-фенотипа, – он подглядел в листок – тогда устанавливается, могу ли я быть донором, а потом берется костный мозг: укол в бедро. Паша выздоровеет! У него будет шанс к нормальной жизни! Мне надоело, он очень долго болеет, страдает, расстраивает Тамару Федоровну и мою маму!

– К чему ты ведешь Максим? Ты очень относительный, дальний родственник Паши. Троюродный брат!

– Я хочу стать его донором! Классно будет если мы совпадем? Там первоначально кровь сдается, типируется и узнается. Он выздоровеет! Классно я придумал?

– Нет, – Кирилл Андреевич внимательно посмотрел на сына.

– Почему? – Удивился Максим. – Укол в бедро – это нестрашно! – Потому что ты здоров. Чтобы оно так и оставалось в дальнейшем, нельзя быть опрометчивым. Донорство – это не один укол. Оно болезненно. Это забор материи из спины или других внутренних органов? Я не медик. Но и медиком для ответа на твой вопрос быть не надо. Сейчас ты боксер, а если тебе занесут инфекцию, то твой вечный спарринг будет поход в туалет! Не приведи господь таких последствий! Во-вторых, на тебе лежит ответственность перед школой: ты едешь на Первенство по тайскому боксу. Это ответственность перед школой. В-третьих, ты несешь ответственность перед командой. Что ты им скажешь? Мне надо анализ сдать, я чихал на вас ребята? На Евгения Аркадьевича! В-четвертых, Максим ты заработал первый спортивный разряд и синий пратьят со второго раза. Правда глаза не колет, нет? По мне, так ты неудачник. С неудачниками никто дел иметь не хочет. Я с мамой, сыном, бросающим дело на полпути, гордится не сможем. В этом году у тебя экзамены. Займись, если нечего делать математикой, чтобы в конце года не было троек. Ты знаешь, я троек не одобряю. В-пятых, с меня, как твоего родителя и с мамы потребуется согласие на анализ, а я против. Ты не будешь портить свое здоровье. Нет.

– Если честно, Максюша, мне тоже, кажется, сдача анализа опасна. Общий наркоз очень вреден, – Отхлебнула чай Мария Александровна.

– Донорство – оно добровольное. Сдача анализа в Москве. Я же поеду в Москву на первенство! Даша со мной согласна, что это может спасти Пашу. Кто ему поможет, если не его родственники? – Громко спросил Максим.

Мария Александровна посмотрела на посуровевшего, но спокойного мужа и на желающего бунтовать сына.

– Вы не представляете какие вы похожие. Ссорится по такому глупому поводу я запрещаю. Максим, мы с папой ничего не знаем о донорстве. Мне надо об этом почитать. Я понимаю,

ты хочешь помочь Паше. Что такое типирование крови? То, что ты, Максим, пройдешь тест на сходство с костным мозгом Паши, очень сомнительно. Вы дальние родственники. Тест на сходство занимает внушительное количество времени. Ничего говорить Томочке мы об этом не будем, чтобы не зарождать у нее лишнюю надежду. Тебе и папе нужно проводить больше времени вместе, а не ругаться. Вы же двое из ларца! Ты думаешь, это просто? Укол и все. А потом? Что будет, если вы совпадете? Твой папа сказал об ответственности перед командой и школой, но ведь, в случае сдачи, ты будешь ответственен перед Пашей? Сам же недоволен, когда меня задерживают телефонные звонки. Тебе нужно очень серьезно подумать. Паша болеет, но помахать перед носом больного ребенка листом с положительным результатом, это ни в какие ворота!

– Отказаться от анализа можно не позже, чем за десять дней.

– Да, сынок, но если вы совпали, то твой отказ я не могу назвать ничем, кроме как издевательством над тяжело больным человеком. Наша семья редко, но заходит в божий храм. Как ты сам сможешь жить, отказав маленькому родственнику? Я тебе скажу, что тогда случится. Тамара Федоровна расскажет о твоем плохом поступке всем друзьям и знакомым. Очернит тебя перед всеми. Нам с папой будет за тебя очень стыдно, потому что Тамара Федоровна будет права. Я думаю, ты способен принимать собственные решения, а не огульно идти на поводу у одноклассницы.

– Даша не принимала за меня решение.

– Для тебя это повод серьезно задуматься и все взвесить. Донорство – очень серьезный и сложный вопрос. Мнение Дарьи ничто, потому что она необразованная девочка. Она, как и ты, не сдала экзаменов и не получила аттестата об основном общем образовании. Вы, если постараетесь, получите документ об образовании в этом году.

– Мама, ты права.

– Твой папа против. Учитывай это пожалуйста. Уважай его мнение. Он завалил тебя аргументами. О них тебе надо подумать. Потому что нарушения твоего здоровья после укола реальны. К сожалению медицинские работники не все профессионалы, а кроме того могут быть сбои и случайные повреждения, а восстанавливать здоровье, не скажу, что невозможно, очень сложно. В нашей семье, к сожалению, нет средств для восстановления твоего здоровья при ошибке медицинской сестры. В довершение, шанс спасения Паши – совпадение костного мозга Паши с костным мозгом одноутробного брата, а не тобой, его дальним родственником. Сдача крови на типирование – это твоя блажь. Ты это понимаешь?

– Полина Рихтовна утверждала, что иногда не родственники совпадают.

– Врач тебе не сказала, иногда Максим и родственники совпадают, а затем отторгаются.

Это очень сложный процесс. Реципиент погибает из-за несовпадения. Груз ответственности за смерть больного ложится, на кого ты думаешь?

– Мама, я не знаю.

– Почему ты не знаешь? Я знаю, думаю папа догадывается. На донора. Отчасти он виноват, но в пятнадцать лет, Максим, ты должен понимать, вещей наполовину не бывает.

– Вы не верите, что я ему подойду?

– Не верю. Ты подумаешь, переосмыслишь сегодняшний визит врача и успокоишься. Я не знаю, можно ли в Мурманске сдать подобный анализ, – Отринула идею сына Мария Александровна.

– Мне все равно подходишь ты или нет. Ты не будешь никаким донором. Потому что потом я не хочу иметь ребенка-инвалида. Жить с инвалидом. О родителях, Максим, ты не думаешь. Точка, – Кирилл Андреевич встал из-за стола и пошел в комнату. На работе он мечтал о вытянутом положении на кровати: полежать, прочесть что-нибудь по истории Скандинавских стран. Безобидное увлечение эпохой викингов доставляло удовольствие. Сейчас, вместо наслаждения и расширения познаний, ему надлежало обдумывать побуждение его ребенка! Маша поддалась Максиму, и сейчас у него мелькнула мысль, что анализ им навредит. Не мог же его сын совпасть с двоюродным родственником! Седьмая воде на киселе! Насколько он знал себя, по сути, он был в ладах с совестью: нищим у церкви он подавал мелочь, подносил старушкам вещи. Но ему в голову никогда не приходило кого-то спасать! Становиться для Паши донором! Спаситель! Если в высшей степени безрассудно Максим повредит собственному здоровью, что они будут делать! Ему почудился Максим в положении овоща на кровати и рыдающая Мария Александровна! Нет! Ни за что! Пусть его ребенок думает, чем ему грозят его поступки! Если сын так хотел, то мог идти учиться на врача! С Максимом в тот вечер он больше не говорил. Зато Маша отругала родителей Даши Фроловой за агитацию Максима их дочерью на необдуманные подвиги.

– Он поймет. Не горячись. Ему надо подумать. Родители Фроловой извинились и надерут дочке уши. Их девочка смущает одноклассников. А о синем поясе ты сказал обидно.

– Поэтому пусть думает о занятиях. А при положительном типировании? Что мы будем делать если Максим взъерепенится? – Убежденность в ошибке его не покидала.

– Ты сказал ему нет. Я придерживаюсь твоего мнения, но дай нашему сыну возможность переосмыслить информацию и одуматься. Я убеждена Паша не совпадет с Максимом. Он сдаст кровь для собственного успокоения. Удели сыну побольше времени, пожалуйста. Ему нужна твоя поддержка. Ты же помнишь, он боксирует с девяти лет, а не с пяти. Максим с трудом получил первый спортивный разряд и синий пратьят по тайскому боксу. Понятное дело у него сложности!

– Его сложности решаемы, если не забивать голову ненужными идеями о донорстве.

Трудности для Кирилла Андреевича продлились и на завтрашний день. Хотя Леночка отворила перед ним двери приемной и пригласила его войти в кабинет к руководителю Североморского территориального управления. Беркутов входил, а Савва Романович пододвигал себе монитор компьютера на рабочем столе. С напомаженными черными усами, подстриженный, он пребывал с утра в хорошем настроении.

– Полярная ночь заканчивается, Кирилл Андреевич. Это ли не славно… Прекрасное доброе утро! Солнце взойдет одиннадцатого января. Из кромешной тьмы выйдем к свету!

Выйдем с новогодних праздников и заживем!

– Доброе утро. Я по поводу ООО «Акропус», Савва Романович. По набранным доказательствам государственного инспектора Соколова и Косицына из Россельхознадзора должно возбуждать уголовное дело.

– ООО «Акропус». Посмотрим, – Володин, стоя, кликнул мышкой, включил экран. На компьютере его начальника развернулась выписка из единого государственного реестра юридических лиц. Савва Романович промотал страницы до учредителей. Угукнул.

– Мы можем предъявить им предостережение о недопустимости нарушения обязательных требований?

– Да, Савва Романович.

– Предъявите после праздников, Кирилл Андреевич.

– На ООО «Акропус» жалоба рыбака на браконьерство крабов.

– Кирилл Андреевич, я знаю, что на вас я могу положиться. Поэтому скажу без обиняков. Хозяйка ООО «Акропус», Арзамасова Анна Петровна, дамочка состоятельная. Со связями в Москве. Ее муж заседает в Мурманской областной думе. Мои хорошие друзья в Федеральном агентстве по Росрыболовству настоятельно бы советовали пока не трогать это осиное гнездо. Пока обсуждение в думе не закончится, мы ограничимся предостережением. Уверяю Вас! Этого будет достаточно! Не взыщите, Кирилл Андреевич.

– Нам будут указывать как нам работать? Безобразие!

– Кирилл Андреевич, дорогой мой! Не сердитесь. Скоро ветер переменится, и мы…

– Бесподобно, Савва Романович! В нашей стране люди краба не видят на полках магазина, а только от продажи с рук у браконьеров! Все на экспорт идет! Соколов досконально бумажку к бумажке с видеоматериалами доказательства тщательно зафиксировал, вытерпел мое нравоучение по жалобе рыбака, факты укомплектовал с Косицыным из Россельхознадзора и что мне им сказать? По щучьему велению, по моему хотению, ничего сделать нельзя!

– Нельзя, Кирилл Андреевич. Нельзя. Сам бы вознегодовал, но может нам ощутимо выйти боком.

– Мы же работаем под Федеральным агентством по рыболовству. Федеральным!

– Мы работаем в городе, расположенном за Северным полярным кругом с полярными днем и ночью, Кирилл Андреевич по правилам рыболовства для Северного рыбохозяйственного бассейна. Население Мурманска: двести шестьдесят семь тысяч четыреста двадцать два человека. Наше учреждение переименовали и объединили. Открою вам не тайну, сейчас в Мурманской областной думе идут жаркие дебаты на почве передачи полномочий в сфере традиционного, спортивно-любительского рыболовства, прибрежного рыболовства и товарной аквакультуры. Как знать, скоро к нам придут с каким-либо предложением разграничения, ущемления или разделения финансирования. Дело может завершится непостижимо чем. Густонаселенный центр далеко, а Мурманская областная дума близко.

– Хорошо, я скажу Соколову о Вашем распоряжении выслать предостережение на все известные адреса.

– Спасибо, Кирилл Андреевич. Не переживайте вы так. Мы выстоим. Может отщепят кусочек полномочий. Перераспределение средств сложный вопрос. Не хочется с ними бодаться. Муж-депутат крали-собственницы ООО «Акропус» постоянно ездит в Москву. Он вась-вась с власть предержащими, а нам беда, – Беркутов вышел из кабинета начальства. Скрепя сердце, он велел государственному инспектору Соколову передать факт о жалобе рыбака Румянцева в Россельхознадзор, разослать предостережения в январе за своей подписью и подождать.

Пришедший после муай тай домой Максим с ним не поздоровался, как ими в семье было заведено. Шуршал в комнате. Произошедший между ними разлад словно разделил пространство жилища надвое. Напряжение висело в воздухе. Маша задерживалась, расследуя новую детскую склоку. Беркутов подогрел оставшийся со вчера лук, морковку с картофелем, накрыл еду крышкой. В самом начале их знакомства Маша завела правила семейного обеда, он привык к семейному обсуждению их общих проблем, а Максим его игнорировал. Его сын должен был понять, что всегда говорить ему «да» он не будет. Благими намерениями выстраивалась дорога ад! Да начхать он хотел на чьи угодно болезни и страдания! Вот Максим родит ребенка, научит ходить, дорастит до девятого класса, а потом может отдавать собственное дитя на растерзание! Его сын альтруист повредился в уме! Устраивал не пойми какой демарш в его дружной семье! Сравнил фингал под глазом с медицинской операцией! Где Маша? Она что ли тоже решила его наказать? Он решительно встал и пошел в комнату сына.

– Добрый вечер, Максим. Мама задерживается, мы подождем ее или поужинаем вдвоем?

– Добрый. Я не голоден. Ешь без меня.

– Максим… – Он хотел спросить у сына, не удумал ли он затеять голодовку, но с этим правильнее бы разобралась Маша.

– Я занят, – С математикой у сына не складывались отношения. Приходилось сыну помогать.

– Хочешь, чтобы я тебе объяснил материал?

– Нет, спасибо. Я сам.

– Максим, после бокса нужно ужинать.

– С боксом я неудачник, сам разберусь, – Жестко сказал Максим, со злыми, бархатистыми нотами. Голос у его сына ломался.

– Вчера я тебя обидел. Извини меня пожалуйста. Но ты же хочешь достичь девятый кхан? У тебя все получится, но для этого нужно уделять спорту время. Первый разряд ты сдал со второй попытки. Помни об этом и распределяй занятия. Пашу вылечат врачи. Если хочешь, поступай на медицинский. Здесь мы против с мамой не будем, – Кирилл Андреевич не стал поднимать тему донорства, чтобы не заводить пластинку по кругу.

– Даша на меня обиделась. Она мне нравилась. Неважно.

– Что будет если после забора костного мозга у тебя ухудшиться здоровье? А если Паше наоборот станет хуже? Тамара Федоровна тебя возненавидит вместо благодарности. Прибегнем к анонимности. Все эти медицинские процессы очень противоречивы и сложны. Уколы, боли, лекарства. Придется забыть о тайском боксе. Даша сбежит. Агитаторы – болтуны, которые сами ничего не делают, всегда сбегают. А ты, не приведи господь, станешь инвалидом. Сынок?! Ты меня понимаешь? Твоя болезнь поменяет не только твою жизнь, но мою и мамину. Я ни представлять, ни думать об этом не хочу! Мама хочет, чтобы ты подумал и отказался от сдачи анализа сам. Мужчина несет за семью ответственность. За свою жену и своих детей. Ты родился здоровым. Мы тебя очень любим и хотим, чтобы так и оставалось. Для этого что-то от себя отщеплять не рекомендуется. Все имеет последствия. Когда ты подрастешь, ты меня поймешь. Своим детям ты тоже скажешь нет. Чтобы сберечь твое здоровье, мамино и моё заодно, я запрещаю реализовывать твою безумную идею. Кровь сдай, конечно, для успокоения. Результат в девяносто девяти и девяти десятых случаев будет отрицательным. Пожалуйста, услышь меня, – Поддерживать общение с отцом сын упрямо не желал. Положение спасла Маша, пообещавшая обговорить после ужина с мальчиком подачу заявки донора в рекрутинговый центр Федерального регистра доноров костного мозга. Как правило донорами становились совершеннолетние люди, но для маленьких пациентов, как маленький Паша Чижиков, допускались доноры младшего возраста при наличии родственной связи, доброй воли самого донора и его родителей. Никаких серьезных вмешательств в организм. Никаких серьезных вмешательств в организм. Анализ на определение HLA-фенотипа делался полгода. Сдачу крови Мария Александровна назначила на окончание полярной ночи, чтобы Максим все прояснил о себе до дня рождения в апреле. Делался анализ месяцев пять-шесть. Но она подчеркнула Максиму, что его идея ей не нравилась. Она шла у него на поводу. Он сдавал анализ для успокоения. К тому же анализ сдавался в Мурманске в единственном месте в рабочее время с восьми до двенадцати часов дня.

Максим добился сдачи крови в январе. О причинах сына Кирилл Андреевич не задумывался: он и его жена сказали решительное нет на выдумку неразумного чада. Раз сын хотел убедиться в том, что он не подходил Чижикову Павлу на собственном опыте, пожалуйста. От чистых шприцов из свежей вскрытой упаковки никто не умирал! А от неудачных операций пачками! Того хуже: заболевали и приобретали осложнения! Жена описала ему после работы, что при сдаче анализа с нее взяли подпись – в программе проставлялась галочка и все им улыбались и хвалили. Медсестричка в голубом халате, бравшая у сына анализ, причислила Максима к «храбрейшим львам». Ясное дело: подобных идиотов во множестве не находилось!

На работе Соколов, естественно, опечалился решению руководства, но Кирилл Андреевич, развел руками, не обсуждая рекомендацию Саввы Романовича.

Национальный медицинский исследовательский центр трансплантологии и искусственных органов имени академика В. И. Шумакова лечил пациентов со всего мира. Проводил труднейшие операции и трансплантации. Пропагандировал донорство. Приказом Минздрава центр вошел в сеть национальных медицинских исследовательских центров Минздрава в качестве головного учреждения по профилю «трансплантация». Высочайший профессионализм. Новые технологии и оборудование. Он вложился в эту богадельню и обладал полным право на овацию. Да-да, он сполна заслужил похвалу. Адриэ Бинхаувер, лучший голландский трансплантолог, по его просьбе, а конкретней из-за нулей в сумме ее зарплаты, работала в клинике. С болезнью её ребенка от онкологии, бедняжка, похоже, сошла с ума. Арнольд гнил живьем от метастаз по всему телу, а ей вздумалось его воскресить, как она говорила – перепрограммировать ДНК сына. Создать сверхчеловека. Она безудержно погрузилась в научную деятельность, и Арзамасову Виктору Геннадьевичу хотелось как-то приободрить иностранку. Завоюй она успех, его поместили бы в золотую рамочку как ее благодетеля! А может быть она бы пометила его в своем проекте научного исследования. Ему не помешал бы научный статус! Глупейшие по сути мечты, но безумно приятные. В ее опыт, ему, разумеется, не верилось – иностранцы, что лягушатники, что любители тюльпанов, привередничали непомерно, но, все-таки, при его уме и таланте, а он считал себя птицей высокого депутатского полета, ему хотелось ее поддержать. Худющая брюнетка с темным каре как мужчине, страшная, но умная, она ему не нравилась. Спать он предпочитал с женой Тасей и любовницей Лизель. Женщины с сумасшедшинкой его не привлекали. К тому же ему сказали, прозвище голландки Потрошитель. Жена его любила,

но была глупой и законопослушной – он специально такую выбрал, чтобы ему не противоречила, а любовница его боготворила за его доход и положение уважаемого человека в обществе. Даже имя произносила с придыханием, и называла ласково: мой Орёл Витенька! Да, да, с большой буквы. Таким он себя и видел. Жалко, что внешностью не удался и больше смахивал на карикатуру: низковатый мужчина с жиденькими волосами и водянистыми глазами. Зато парил в душе жены и любовницы и их постелях! В делах у него в недальнем прошлом случился конфуз. Отдел государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов по Мурманской области запятнал репутацию его фирмы. Как следствие Федеральное агентство почти обанкротило ООО «Акропус»! Подавать возражение на предостережение управленцам из ООО «Стержень» не хватало времени. Его по-настоящему не интересовало, в какое время года законно ловить крабов. Покупатели деликатеса европейцы-чистюли расторгли контракт! Управляющей компании пришлось в спешке переоформлять документы и перерегистрировать ООО «Акропус» на АО «Крабстор». Он выяснял: заместитель руководителя управления Беркутов Кирилл Андреевич сорвал ООО «Акропус» крупную сделку. Испоганил реноме! Как же он обозлился! Его сжирало настроение сделать ублюдку подлость! Наловленные в полярную ночь пятьсот кг краба протухли! Он торговал (по документам – его жена) очень дорогим товаром – морскими ракообразными! Без огромных доходов как бы он тратился на богадельню имени Шумакова и его убогих в Евразийском медицинском центре! На мефрау Андриэ Бинхаувер! В порядке внеочередности она оперировала его знакомых бонзов и способствовала оказанию им «особых» услуг. Он разыскивал человеческие почки или селезенки! Налаживал цепочку связей и самолично покупал донорские части тела! На что пойдешь ради уважаемого должностного лица! Временами они не чурались колдовства и ритуалов! В шарлатанскую черную магию он не верил. Но если твой родственник смертельно болен и на диализе, ты хватаешься за любую соломинку! Разве нелегально помогать людям? Хирург Бинхаувер отлично его понимала. Ее не курящий Арнольд умирал от рака желудка. Не было совпадений, не было доноров. Ребенку не пересаживали больной желудок, мать от горя спятила.» Он обогнул кружок гостей у фуршетного стола и выцепил занимающую его мысли женщину из группы:

– Приветствую Вас, многоуважаемая мефрау!

– Благодарю Вас, господин Виктор.

– Как вы поживаете? Как проходят ваши научные изыскания?

– Сейчас я исследую влияние аллогенного химеризма при лечении рака после химиотерапии. Аллогенный процесс – процесс, протекающий вне рассматриваемой системы. Если костный мозг замещается у реципиента не полностью, то заболевание возвращается. В собаку химеризм пациента не превращает. Последние опыты в сфере трансплантологии по выращиванию человеческих органов в телах животных актуальны для больных по всему миру. Американцы успешно выращивают органы мышей в крысах. Следом разработают технологию для человеческих органов. Это ошеломительное изыскание! Открытие, которое может спасти людские жизни! Я спасу Арношу!

– Андриэ, вы полагаете, открытие произойдет так скоро?

– Виктор, на днях в национальной базе доноров костного мозга нашелся сходный на девятнадцать процентов с HLA-фенотипом моего сына донор по фамилии Беркутов. Там есть пометка о том, что он подросток. Он один человек на миллионы! Мое исследование предельно важное. Я могу получить нобелевскую за мое открытие! Дайте мне совет как мне поговорить с этим человеком, чтобы вовлечь его в мой опыт?! – Яростно прошептала она.

– Анриэ, моя очаровательная Андриэ! Вы хотите договориться с ним?

– Он станет качественней, сильнее, неуязвимей! Выявлены уникальные гены! Я спасу сына, Виктор! Я готова все отдать за этот шанс! Зачем этому мальчику обычная, никчемная жизнь? Какие-нибудь нищие родители! У него будет иммунитет к ядам, повышенная крепкость костей, он не будет чувствовать боль! Я излечу его в признательность от всех болезней! Договоритесь с ним Виктор! Ну, сделайте! Умоляю вас! В ответ я согласна стать вашей беспрекословной рабой! Я душу за вас отдам! Беркутовым я заплачу любые деньги. Я могу спасти Арнольда, Виктор!

На них с удивлением за оборачивались окружающие. Мужчина выдержал паузу и пропустил людей, идущих по лестнице на второй этаж клиники. На его губах проявилась язвительная усмешка. Приглашение в Национальный медицинский исследовательский центр трансплантологии и искусственных органов имени академика В.И. Шумакова на сегодняшний вечер выпало удачным. Он преподаст урок заместителю руководителя управления государственного контроля, надзора и охраны водных биоресурсов по Мурманской области Североморского территориального управления по фамилии Беркутов. Бинхаувер будет оперировать для него всю жизнь любого выскочку. Если он ей поможет, она будет ему должна. Надо было отдать распоряжение оголтелому телохранителю Магомеду слетать в Мурманск, заказать у детектива расследование об этих Беркутовых. За место драки с такими же мордоворотами в грязных закоулках, он, в кои то веки, мог сделать полезное дело.

Полгода после сдачи крови для HLA-типирования Максима для Паши тянулись бесконечно. Против запрета на сдачу костного мозга сын восстал! Вскользь брошенный отцом упрек в неудаче засел в Максиме накрепко. Ведь в пятилетнем возрасте он учил сына проигрывать! Но их разногласие укоренялось, а не сглаживалось. Максим общался с родителями вежливо. Злых бархатных ноток не звучало. Сын переосмыслил что-то в голове. Больше ни о чем важном для него родителям он не докладывал. С каждым днем все больше отдалялся. Беркутов молился на отрицательный исход анализа, заклинал его. Потому что, в этом случае, ему верилось, трещина в их близких отношениях, разгладится. Совпадение с больным ребенком вводило его в ужас.