скачать книгу бесплатно
– А, теперь понял. Тут что-то кроется, и вам так надо сделать. Иду.
– Вот именно. Спасибо, что поняли.
Алик подождал, пока Янина ни вышла на крыльцо. Старик отдал ей деньги, объяснив, что это за деньги, и зачем он их дает. За Яниной вышла Зося и удивленно слушала старика. Янина сначала взяла деньги, а когда во всем разобралась, велела немедленно вернуть их сержанту.
– Кому я отдам? Его уже нет, он уехал на службу.
Но, будто бы что-то припомнив, он повернул голову в сторону ворот и закричал:
– А вот он сам здесь, за воротами. Что-то делает у седла.
Янина повернулась в сторону ворот и помахала рукой, призывая Алекса к себе. Но Алик на неё не смотрел, он следил за Зосей и стариком, когда тот отдавал ей записку. Лишь убедившись, что записка в Зосиных руках, он посмотрел в сторону Янины, поприветствовал её по-военному и помчался прочь. Через секунду повернул голову в сторону крыльца, но Янины там уже не было. Только Зося стояла и глядела ему вслед. Алик придержал лошадь, послал Зосе три воздушных поцелуя, а старику помахал рукой, и лишь тогда ускакал по-настоящему. Когда Алик скрылся, Зося забралась в кусты и начала читать записку:
“Уважаемая панна Зося! Я так хотел еще погостить, поехать с вами в лес, где вы устраивали пикник. Но сделал большую ошибку, вызвавшись самовольно укрощать Буяна. Я думал, что хорошо сделал, укротив лошадь, потому что она и по характеру капризная. Кто не знает, как к ней подойти, тот от нее же может крепко пострадать. Но это второстепенное, а главного я не учел. Это то, что с первого знакомства панна Янина почему-то меня невзлюбила. Но, я не понял, почему. А еще главное из главного то, что я лишился вашего общества. панна Зося. Если можно, напишите мне, что я плохого сделал панне Янине. До свидания. Целую ваши ручки. Преданный вам, Алекса.
Р.S. Панна Зося, письмо для вас я пришлю на имя дедушки Матвея, и вы тоже пишите мне через него. Дедушке передайте мои извинения.
Мой адрес: Лодзьское воеводство. Застава №22/5762”.
Прочитав письмо, Зося заплакала от радости и обиды:
“Зачем она мне позавидовала, разве ей мало кавалеров? Я-то ей никогда не завидую. И говорит, что я ей сестра. Да какая я ей сестра. Только языком треплет, а при удобном случае высказалась, что только она здесь хозяйка. Хорошо же, теперь я напишу ему письмо, а ей ничего не скажу. И если выйду замуж за Алика, то уеду к нему жить и маму заберу. Здесь я не останусь. Не надо мне ее милости”.
Так Зося рассуждала сама с собой. А в гостиной разыгралась другая сцена. Когда Янина вернулась, она швырнула деньги Алика Бондарику на стол и сказала:
– Вот вам деньги. Сержант уплатил за ночлег.
– За ночлег? Я с ним не договаривался.
– Я тоже, – ответила Янина.
– Но раз он вам их дал, то берите, – сказал Бондарик.
– Вы хозяин, Вы ведете счет, значит, и деньги должны быть у вас. А с Буяном делайте по вашему усмотрению, продайте или оставьте, как найдете нужным. Мне лично он уже не нужен. До свидания,– высказавшись, Янина вышла, оставив и своих, и чужих в недоумении.
Она вошла в свою спальню и посмотрелась в зеркало. Щеки ее пылали ярким румянцем. Осмотрев себя как бы со стороны, вдруг застыдилась своих поступков, отвернулась от зеркала и, хлопнув с досады дверью, отправилась искать Зосю. Понапрасну обойдя все хозяйство, пошла искать в саду:
– Зося! Зося! Где ты? Ты слышишь? Зося!
А Зося сидела в кустах и сквозь листья наблюдала, куда пойдет Янина. и когда та ушла в противоположную сторону, Зося выскочила из засады и помчалась во весь дух в конюшню. Оседлав свою Норку, она помчалась в село прямо к деду. Не доезжая села, увидела у моста через реку сидящего Алика. Сердце забило тревогу, не случилось ли с ним чего недоброго. Она подъехала к нему поближе:
– Пан Алик, что случилось? Что с вами?
Поднимаясь и оправляя на себе форменную одежду, сияющий сержант, ответил:
– Со мной-то ничего не случилось, а вот с вами случилось. Чем объяснить, что вы здесь одна?
– Да нечего объяснять. Просто еду к своему дедушке.
– Как же вы едете к нему, если он еще у вас?
– А откуда вы знаете, что он еще у нас?
– Потому знаю, что я его жду, а он еще не проезжал по этой дороге. Но, я, видно, счастливый человек, что увидел вас сегодня еще раз. Не правда ли, Зося?
– Может, и правда, – краснея, ответила Зося.
– Так давайте поедем куда-нибудь подальше, чтоб нам никто не мешал. Поговорим немного. Вы мне верите? Я так рад, что еще раз вас вижу.
– Кто его знает, может и рады.
– Вы сомневаетесь? Почему?
– Потому что, все говорят, военные обманывают.
– Это неправда, обманщики есть везде не только военные.
Неподалеку виднелась зеленая рощица, к ней-то и направилась наша пара.
– Вот и хорошо, лошадки пусть пощиплют травку, а мы здесь посидим, и вы мне расскажите, за что меня панна Янина так невзлюбила. По-моему, я ее ничем не обидел.
– Я и сама не знаю, но мне кажется, за то, что вы плохо говорили про вашего поручика, а капитана хвалили.
– А что, она к нему неравнодушна?
– Вот именно.
– Вот оно что! Ну, и выбрала же себе счастье. Лучше бы выбрала нашего капитана, а то такую злюку. Панна Зося, а если я вам что-то скажу, Вы не осудите меня за наглость? Не посмеетесь?
– Зависит от того, что вы скажете.
– Например, что я вас полюбил с первого взгляда. Ну, что вы скажете?
– Этого не может быть, так не бывает.
– Бывает. Более того, так оно и есть. Скажите, а вы могли бы подождать меня два года?
– Два года это не вечность. Но могу ли я быть уверена, что вы меня не забудете, или другую с первого взгляда не полюбите?
– Ваш ответ очень резонный, но так не будет. Я вам докажу.
Вдали по дороге катилась телега. Алик первым ее заметил.
– Вот, я вижу, дедушка едет. Но, вы не вставайте, он не один, его кто-то везет. О-о! Телегу догоняет всадник. Да это панна Янина.
– Тогда поедем и мы к дедушке.
– Нет, не надо. Пусть они вернутся домой, тогда мы поедем к дедушке. Панна Зося, подарите мне еще немножко вашего общества. Я ведь нескоро вас увижу, только весной, или на Новый год. Но, я буду очень стараться, чтобы начальник был мною доволен и поскорее отпустил бы меня домой на побывку. Тогда я к вам приеду.
Через полчаса, телега, которая везла деда Матвея, возвратилась, и Янина тоже. А наша пара влюбленных, как ни торопилась – девушка домой, а сержант на службу, – засиделись до сумерек, и лишь тогда отправилась к дому деда.
– Ну, теперь нам пора с визитом к деду. Прощай, моя любимая Зося, я чувствую, ты будешь меня ждать.
Парень обнял девушку и нежно поцеловал в губы.
– Ох, как не хочется расставаться, а надо.
Они постучали в дверь.
– Кто там? Заходите, дверь не заперта, – послышался голос деда.
Алик и Зося вошли.
– Свят-свят-свят. А вы откуда взялись? Ты что сержант, ездил с ней на границу и уже проверил посты? – шутя и подмигивая, спросил дед, – Где вас носило? Там с Зосей целые поиски. Говорят, ты с сержантом удрала. Ну, говорите, где были?
– Совсем недалеко от моста, в зеленой роще. Когда ты ехал, мы видели тебя и Янину, но не хотели, чтобы она нас видела. Потому и не поехали вслед за тобой. А теперь заехали к тебе для совета.
– Я вас слушаю. Что же там у вас стряслось?
– Дедушка, я полюбил вашу внучку, и она меня тоже. А теперь ждем, что вы нам скажете, – выпалил одним духом Алик.
– Так скоро? И уже окончательного ответа ждете?
– Я, дедушка, должен сейчас уехать. Мне некогда медлить, и завтра или послезавтра ждать ответа.
– Но, не навек же ты едешь, и вообще, мы не знаем, кто ты и что из себя представляешь.
– А что мне из себя представлять, я весь налицо, скрывать ничего не умею, за что мне порою и плохо бывает. Дедушка, скажите, стараться мне заслужить скорый отпуск или нет?
– На этот вопрос пусть тебе Зося ответит. Ну, Зося, что парню скажешь?
– Пусть старается, только и здоровья своего не подрывает.
– Ги-га! – закричал Алик от радости и пошел плясать от вприсядку, потом схватил деда в объятья и давай целовать и просить деда, – Смотри же, дедушка, за Зосей, чтобы ее другой не подхватил, пока я приеду. А теперь прощайте. Разреши девушке Зосе проводить меня за село.
– Пусть провожает, только недолго. Сам знаешь что позорно девушке ночью наедине с парнем, да еще с военным, шататься.
– Хорошо, дедушка, я долго не буду. Я сама хочу, чтобы он уже ехал, хотя бы ради лошади, а то мечется вся.
Зося была недолго. Дед ещё сидел на скамейке у ворот, когда она вернулась. Глаза у Зоси были мокрыми от слез.
– Ты что, плачешь?
– А так, дедушка, жалко, что уехал.
– Нечего плакать, жив будет, приедет. А вот ты мне скажи, как это у вас получилось, что вы за одни сутки уже готовы идти к венцу.
– Я и сама не знаю, дедушка, как это все произошло.
Вдруг они услышали:
– Тпр-р-р, стой! Эй-эй, есть там кто живой?
И кто-то сильно постучал в ворота. Дед вышел.
– Кто такой? – спросил он.
– Это я, Бондарик, ищу Зофию Вишневскую. Она к вам не заезжала?
– Я тут, – отозвалась Зося за спиной деда.
– Ух, ты! Где же ты, барышня, была целый день? Люди уже с ног сбились, разыскивая тебя. Ты поверишь, дед, сегодня сумасшедший день и все из-за этого сержанта. Он, как тот вихрь, налетел, закрутил и исчез. А где он сам девался, ты дед, не знаешь? Там сегодня панна Янина Раевская дурит. Зачем-то объявила, что она персональная хозяйка в своем имении, как будто и так никто этого не знает.
– А ты жеребца продал, Петро?
– Да, продал этого бешеного жеребца. Тоже за бешеные деньги, и отдал их молодой хозяйке.
– И что, она взяла?
– Нет, не взяла. Сказала, чтобы я ей не морочил голову, а хозяйничал, как хозяйничаю. Вот уж дела. Явились в наш тихий уголок военные, и все в доме пошло вверх дном. А бабы сделались ненормальными.
– Ха-ха-ха! – засмеялась Зося потому, что почувствовала, что это и ее касается.
– Хи-хи-хи, панна Зося, – передразнил ее Бондарик, – Тебе хорошо смеяться. У тебя одна дорога, а у меня двадцать. До сих пор шатаюсь, не обедал, не ужинал, а она своё хи-хи-хи.
– Дядюшка Петрусь, не сердись, – целуя пана Бондарика то в одну, то в другую щеку, говорила панна Зося, – Если с тобой что-либо приключится наподобие моего, я тоже буду тебя искать целехонький день. Не буду обедать, ужинать и капельки воды в рот не возьму.
– Ну, что ты ей скажешь? Коза козой. Знать бы, что недаром где-то пропадала.
– Недаром, дядюшка, недаром. Поймала зайца. Вот потому и пропадала.
– А где он? Какой он?
– Обыкновенный, дядюшка. Поймала, бросила в сумку, а завтра будем есть его на обед.
– Ага, понял. Пока девица про зайчика не хочет говорить. Ладно, не буду спрашивать и другим не скажу. Так?
– Именно, так.
– Тогда спокойной ночи, дед Матвей, мы едем, а то матери ее жалко, волнуется.
Глава 7. Семейная драма
Бондарик и Зося уехали, а дед Матвей вдруг припомнил, как некогда тот же Бондарик слишком уж часто приходил в их дом к его единственной дочери Павлине.
Павлина тогда была совсем молоденькой семнадцатилетней девушкой. У молодого человека, разумеется, были серьезные намерения, но все же отец не разрешил тогда Павлине выходить замуж так рано. Пусть девушка окрепнет, возмужает. И покладистый Бондарик согласился, по взаимному уговору, ждать желанную невесту еще целых два года. Но случилось иное. Как-то раз барин Раевский увидел Павлину и попросил деда отпустить ее в горничные к своей жене. Жена Раевского оказалась болезненной женщиной, и врачи навсегда запретили ей иметь детей.
Павлина прослужила у Раевских почти год, когда однажды весной дед Вишневский пришел и твердо заявил, что забирает дочь домой. “Жених не хочет ждать два года, и я готовлю им свадьбу”. Раевский взмолился и стал просить Вишневского отстрочить венчание хотя бы на полгода, так как врачи посылают его жену немедленно лечиться в Италии или в Швейцарии. Без горничной она поехать не может, а другую горничную наспех не найти. И Вишневский согласился подождать со свадьбой дочери.
