Пленение по драконьим традициям. Узница серебряного лорда

Алекс Найт

Пленение по драконьим традициям. Узница серебряного лорда

Пролог

– Любимый, я так ждала! – Пелагия танцующей походкой приблизилась к лорду Лукасу и протянула руки к его лицу.

Они знакомы четыре месяца, проводят вместе ночи, но каждую встречу у девушки перехватывает дыхание от необычной внешности предводителя серебряного клана драконов. Только сегодня горло перехватило не от восхищения, а от странного ощущения приближения беды. Не было тепла в грозовых глазах, не было улыбки в уголках твёрдых губ. Суровое лицо напоминало мраморную маску, прекрасную, но лишённую любых эмоций.

– В чём дело? – натянуто улыбнулась она, поддев прядь длинных белых волос дракона. – Ты не скучал по мне, любимый?

– Скучал, – хмыкнул он, проведя пальцами по её шее к декольте.

Пелагия улыбнулась смелее, вскинула голову, ободряя его на более смелые действия, но в следующий миг задохнулась, когда он сорвал с неё медальон. На пол посыпались звенья золотой цепи. Девушка испуганно отпрянула.

– Так ты меня дурманила? – спросил лорд сурово, постучав пальцем по розовым драгоценным камням в медальоне.

Испуганно всхлипнув, Пелагия начала пятиться от разъярённого дракона. Её затрясло от ужаса, мир вокруг неё будто лишился красок, и лишь приблизившись к окну, она поняла, что потемнело не только в покоях, а во всей столице. Отзываясь на гнев серебряного лорда, в небе клубились тучи, и сверкали молнии. Они же вспыхивали в глазах дракона.

– Ты втёрлась ко мне в доверие, убедила оставить мою сестру в сапфировом клане, и я подчинился, несмотря на приближение срока её первого обращения. Ты вынудила меня напасть на супругу друга. Но что хуже всего, ты выдала врагам опасные тайны. Выдала, хотя знала, что они связаны со спасением всего мира.

– Мира, который поработили вы? – усмехнулась она зло и отчаянно.

– Драконы покинули умирающий мир из-за вас, из-за таких алчных людишек, как ты. Из-за таких, как ты, и этот мир в беде. Но зная это, зная, что твоё вмешательство может подвести весь мир к разрушению, ты выдала информацию врагам, – лорд Лукас тяжёлым шагом приблизился к жмущейся к стене девушке.

Створки окон распахнулись под напором яростного ветра. По полу разлился колючий снег. Медовые волосы заметались, ударили в лицо испуганной Пелагии.

– Я… я не могла отказаться, меня бы убили, – пролепетала она, и по нежным щекам побежали слёзы. – Пощади меня. Я не со зла. Я боялась.

– Думаешь, теперь тебя ждёт что-то иное, кроме смерти? – рука Лукаса метнулась к девушке и стиснула хрупкую шею.

Пелагия захрипела, вцепилась в запястье мужчины, ноги её беспомощно задёргались, когда её подняло над полом.

– По-жа-луй-ста… – прохрипела она, глядя на непроницаемое лицо дракона.

– Ты не умрёшь так легко и скоро, – жёстко усмехнулся он и разжал пальцы.

Она со вскриком повалилась к его ногам, закашлялась, нервно водя руками по алому отпечатку мужской ладони на шее.

– Тебя казнят. Но сначала ты расскажешь всё, что знаешь о врагах. Послужишь и мне. В постели уже ублажила.

Она вздрогнула и сжалась, но тут же вскинулась, попыталась вцепиться в штанину его брюк.

– Пощади! Ты же любишь меня!

– Тебя не за что любить! – отрезал он и махнул рукой.

В покои вошли воины серебряного клана. Пелагия кричала, умоляла лорда о пощаде, но он даже не обернулся, так и стоял к ней спиной, пока её не увели прочь.

Потом была жизнь в узкой холодной камере без удобств, бесконечные допросы и ужас неизвестности. Но вскоре её оставили в покое и объявили день казни. Казалось бы, приблизился финал её жизни, но ночью перед ней появился мужчина со сверкающими молниями волосами и громовыми глазами.

– Слишком простая смерть… – заявил он и щёлкнул пальцами.

И наутро в камере проснулась не Пелагия, а я – Митина Полина Эдуардовна, обычная девушка с вполне обычным смертельным недугом. Но мироздание решило, что умирать в больничной койке не так весело и решило отправить меня на плаху!

– Проснулась? – Окошко в железной двери камеры опустилось, складываясь в небольшую полку, на которую стражник бросил тарелку с кашей. – Последний завтрак перед казнью.

– А можно не надо? – пролепетала я, ощупывая своё и одновременно чужое тело.

Исхудавшее, грязное, в рваной тюремной робе и давно не видавшем стирки белье. Радовало только одно, несмотря на общее истощение, я чувствовала себя в десятки раз более живой, чем в больнице! Руки слушались, пальцы не дрожали, головная боль не мучила.

– Не может быть! – я подскочила с койки и попрыгала на месте.

Никакого головокружения, тошноты и подкашивающихся коленок. Я излечилась!

– Кашу забери, ненормальная, – напомнил о себе стражник.

И тогда я вспомнила, что скоро умру. Это в моей жизни не изменилось…

Прошлое воодушевление ушло, я взяла тарелку, села с ней на койку и принялась есть, про себя размышляя по поводу своего глобального невезения. Потом попыталась проснуться от странного сна, пощипала плечи, снова попрыгала. Даже если это и глюки на фоне болезни, они не спешат развеиваться. Потому я решила верить в реальность происходящего.

Стало так грустно и больно за себя, что на глаза навернулись слёзы. Перенестись в настоящий волшебный мир, в здоровое тело, но вновь зависнуть на волосок от гибели. И просвет только в том, что смерть будет не такой мучительной, как могло случиться. Но я и тогда-то не хотела умирать, а сейчас и подавно. Значит… надо что-то делать!

– Охранник! – заголосила я, принявшись барабанить кулаками по двери. – Охранник!

– Что случилось? – меланхолично уточнил он, заглядывая в камеру через узкую решётку.

– Я придумала последнее желание умирающей! Мяса хочу и помыться! И лорда Лукаса мне. Я вспомнила очень важное и секретное про гибель мира, – шепнула ему словно по секрету и подмигнула. – Но пока не поем и не помоюсь, ничего не расскажу. Пусть мир умирает вместе со мной! Ва-ха-ха!

Охранник подвис, а я вернулась к койке. Наживка заброшена. Надеюсь, сработает.

Лорд Лукас, приди, я жить хочу!

____________

Рада видеть вас на страницах новой книги. В планах милая история😊 Прошу поддержать её оценками и приглашаю для обсуждения в мой ТГ "Алекс Найт вещает"

Глава 1

/Полина/

Наживка сработала! Мне принесли целый тазик с относительно тёплой водой, кусок мыла и даже чистую робу. Не спа-салон со скрабиками и масочками, но бывало и хуже. У меня, к сожалению, бывало. Если честно, пока не наступил час казни, я могла даже наслаждаться моментом. Теплом воды, гибкостью тела, силой в мышцах и терпкой грубостью запаха мыла. Правда, купание портил бум в голове. Мои воспоминания из прошлой жизни пытались ужиться со знаниями Пелагии и её мироощущением. Со скрипом, можно сказать, хотя я бы предпочла, чтобы скрипела от чистоты кожа, но пока выходило только так.

Как только я хорошенько отмылась и натянула робу, решив отказаться от грязного белья, мне принесли миску с жарким. Не стейк, конечно, но вкус поражал воображение пленницы, особенно на фоне недавно съеденной кашки. От меня не воняло, живот был набит, оставалось признаться лорду в своих иномирных грехах и вымолить прощение. И вот тогда пришли опасения. А как здесь относятся к пришельцам?

Голова гудела, извилины с трудом шевелились, пытаясь осмыслить происходящее. Из воспоминаний Пелагии я знала, что и драконы – не жители этого мира под названием Альлириум. Они и сами пришельцы, которых все не любят. Ну, почти все.

Раньше в Альлириуме царила теократия со священниками Трёхликого бога у руля. Но потом накатили катаклизмы: почти все материки ушли на океаническое дно, устояла только Илеосия, где все выжившие объединились под знаменем единой страны – Илеоса. Территорию разделили на десяток провинций, которыми управляли кардиналы церкви Трёхликого. Но катаклизмы не заканчивались, пока в мир пять лет назад не переместились драконы. Настоящие! Разноцветные в плане волос и глаз, мощные и способные обращаться в летающих ящеров – они легко подавили неубедительное сопротивление и объявили себя спасителями и новыми властителями Альлириума. Кардиналам пришлось слезть со своих тронов, отдать свои замки и выпустить поводья власти. Но они не смирились, решили избавляться от драконов исподтишка подлыми приёмчиками.

Пелагия промышляла брачными аферами, потому её наняли и отправили втираться в доверие к лорду серебряного клана Лукаса. С помощью нереально сильного ментального артефакта она промывала ему мозги, выведывала тайны и настраивала его против других лордов драконов. Злодейка наслаждалась жизнью и не уставала про себя злорадствовать, пока строила глазки красавцу блондину и не без наслаждения проводила с ним ночи. Так что, если честно, она заслужила казнь. Я бы сказала, ей повезло, что обошлось без пыток и прочего. Что бы она там ни думала о драконах, но лорд Лукас всегда поступал благородно и по совести. Пытался наладить связи со знатью своей провинции, работал на благо людей, стремился к полному примирению. Если и творил злодейства, то очень тихо и незаметно, по крайней мере, ни о чём таком Пелагия не знала. А к ней он относился с нежностью. Просматривая воспоминания о нём, я почти влюбилась в красивого и заботливого лорда. Пелагия совершенная дура, раз не оценила.

Как и драконы, я была пришельцем из другого мира, попаданкой, как модно называть в книгах. И моё происхождение тоже может вылиться мне боком. Впрочем, лучше, конечно, рискнуть. Мольбы на коленях не помогут, потому что я в теле преступницы, которая полностью и бесповоротно заслужила своё наказание.

– Ты доела? Лорд согласен тебя выслушать, – стражник постучался в дверь.

– Готова, – промямлила я.

На миг стало страшно, решимость будто испарилась. Это Пелагия проводила ночи с Лукасом и воспринимала его простым мужчиной, но в день её разоблачения он продемонстрировал, что далеко не плюшевый мишка, а мощный и опасный дракон. Так что помимо восхищения я испытывала перед ним логичный страх. Вдруг при взгляде на меня его благородство испарится, и он решит отыграться на лгунье? Отправит на дыбу или посадит в железную деву. Но глупо бояться, я сама вызвала лорда на разговор, нужно идти и добиваться отмены казни.

– Идём, – стражник распахнул дверь и хмыкнул, рассматривая меня с неприятным интересом.

Видимо, привык видеть грязное и вонючее чучело. Но и это хорошо, хоть внешняя презентация относительно удалась. А это одна из основ ведения переговоров. Как говорится, по одёжке встречают. Лишь бы по чужим поступкам не отправили на казнь!

Естественно, меня отвели не наверх в крыло лорда, а в камеру получше, с неплохой, хоть и простой мебелью, кроватью и даже отдельной купальней. Наверное, здесь сидят более привилегированные преступники. К сожалению, Пелагия не из таких, она из обедневшей купеческой семьи, ещё и младший ребёнок. Так что как достигла нужного возраста, её продали замуж за старика, откуда она благополучно сбежала, подарив супругу место на местном кладбище. И так эта чёрная вдовушка успела сходить замуж за старичков три раза. Четвёртому мужу повезло, её выдернули на задание раньше, чем она успела порешить и его. Кстати, если отпустят, надо будет что-то решать и с несчастным супругом. Он-то не знает, с кем решился связать последние годы жизни.

Лорд, само собой, не ждал меня в камере. Так что я присела на кроватку и принялась ждать. Но нервы сдавали, и вскоре выяснилось, что ширина комнаты три шага, длина – два, и в шкафу есть зеркало. Я думала отправиться на исследование купальни, когда раздался скрежет замка.

В помещение вошёл советник и отец лорда Икарос: серьёзный воин лет тридцати пяти на вид в кожаном доспехе с короткими белыми волосами и недовольством в серебряных глазах. Здороваться он не стал, лишь потребовал подчиниться и позволить обыск.

– На мне только роба. Даже белья нет, – развела я руками в стороны, краснея от смущения. Если проверка будет, как на таможне, у меня случится истерика. – А можно, меня общупает женщина?

– Думаешь, с тобой будут возиться весь день? – грубо ответил он и приблизился.

К счастью, не лапал, в сокровенные места не лез, лишь похлопал меня поверх платья, проверил запястья, руки и шею. Может, предполагали наличие невидимых артефактов?

У Пелагии таких не водилось. Они очень дорогие и почти бессмысленные, ведь всё равно опознаются на ощупь. Правда, выданный ей ментальный артефакт вообще из раздела фантастики, ведь напрочь отключал мозг, заставлял изменять прошлому опыту и вынуждал подчиняться любым приказам. Его явно создавал гений. Может, мог собрать и совершенно невидимое оружие? Оттуда, видимо, и такие меры безопасности.

– Чисто, – заключил он. – Так что ты хотела рассказать?

– А что с лордом Лукасом? – расстроилась я.

– Действительно думаешь, что он спустится для разговора? – насмешливо уточнил он.

– Если не спустится, тогда и не надо, – надулась я. – И пусть весь мир погибнет в огне! – воскликнула театрально и вскинула руки.

– Чего ты добиваешься, Пелагия? – поморщился он. – Думаешь, Лукас сжалится из-за прошлых чувств к тебе? Такое предательство не прощают.

– Нет, я просто решила спасти мир. Замолить грехи перед смертью, – честно и прямо соврала я.

– Хватит, отец, – раздался суровый голос, и в проходе камеры показался лорд Лукас.

Воспоминания Пелагии не могли передать и сотой доли нереальной красоты лорда. Высокий, статный, с развитой фигурой воина, что не мог скрыть белый костюм с нашейным платком. Белоснежные волосы сегодня были собраны в сложную косу. Суровое лицо с ямочкой на квадратном подбородке и тёмными широкими бровями, казалось, высечено из камня в выражении недовольства. Серебряные глаза наполняло грозовое негодование, и меня внутренне затрясло. Но даже сквозь страх, я не могла избавиться от восхищения Лукасом. Какой он всё-таки классный!

– Что ты хотела… – лорд вдруг задохнулся, вперив в меня бешеный взгляд.

Так, здесь явно что-то не так!

Глава 1.2

/Лукас/

Немного ранее.

– Пелагия совершенно обнаглела! – объявил отец, в окружении яростного ветра врываясь в мой кабинет.

Я лишь придержал документы, чтобы они не разлетелись по комнате.

– Прости, – поморщился он, останавливаясь возле моего стола. – Но я в бешенстве. Пелагия требует последнее желание!

– И что она хочет? – уточнил я, старательно играя равнодушие, потому вновь уткнулся взглядом в документы.

– Говорит, вспомнила нечто важное, но расскажет только тебе, если ей дадут помыться и поесть мясо. Сидит в камере и смеет выставлять условия!

– Это лишь вода и кусок мяса, не устраивай трагедии из ничего. Тем более, это последнее желание женщины. Видимо, она хочет уйти в сиянии прошлой красоты, – ответил я, расписываясь в документе.

Внутренне испытывал и раздражение, и злость, и замешательство. Я полюбил Пелагию, привык к ней, а она, как оказалось, планировала моё падение. Повезло, что обошлось без жертв, но обстоятельства вполне могли обернуться против меня. С подачи Пелагии я навредил супруге золотого лорда Аргоса, он собирался вызвать меня на дуэль. Хорошо, что его жена гениальный артефактор с божественной искрой, она сняла с меня ментальное воздействие, что и позволило узнать правду. Я приказал казнить Пелагию, но так и не смог возненавидеть, испытывал тоску и злость из-за собственной глупости, хотя и понимал, что не мог противиться воздействию. Ментальный артефакт тоже собирал маг с божественной искрой. Мне буквально сами боги шептали подчиниться и полюбить лгунью.

– И ты пойдёшь на это, Лукас? Не считаешь, что выглядит подозрительно? Может, ей передали оружие, и она намерена совершить последний удар, – отец и не скрывал своего негодования.

Я мог его понять, он винил себя за то, что недосмотрел, не заподозрил неладное. Нас обоих обманули. Теперь врагам известны опасные тайны лордов.

Мы прибыли в этот мир вынужденно, когда наш дом начал погибать из-за катаклизмов. Я и шестеро только пришедших к власти лордов вступили в союз, и мы смогли достучаться до так долго хранивших безмолвие богов. Как выяснилось, наши создатели в плену. Кучка людей из Альлириума избавилась от старых богов и выдумала нового, Трёхликого, чтобы с помощью лживого идола получить власть. Без Семерых создателей сотворённые ими миры начали разрушаться. Но боги услышали своих самых первых и верных служителей, они открыли нам портал в Альлириум. Старшие из нашего числа поддерживали его ценой своих сил и жизней, что позволило большей части расы драконов спастись. В Альлириуме мы сумели отвоевать себе место, сместили кардиналов лживого бога с их тронов, получили новый шанс. Но наш приход в новый мир не спас его от гибели, а лишь отсрочил её.

Здесь нам удалось связаться с пленёнными богами. Нам ответила только Карита, богиня любви. Наказ её был прост и одновременно сложен. В новом мире нам выдали дар истинности. Карита наказала каждому лорду отыскать предназначенную только ему истинную пару в течение года и с её поддержкой освободить своего бога-покровителя. Вот только мы не знали ничего об истинности. Не знали, как опознать особенную для себя женщину, где её найти, и как потом умудриться отыскать тюрьму бога. Нас бросили в неизвестность разыскивать то, что мы никогда не видели и не ощущали. И будто этих сложностей мало, против нас ополчились некоторые прошлые правители провинций. В частности, Пелагию отправил ко мне кардинал Амон Амбелас. Сам он успел скрыться, да не предупредил об опасности свою наёмницу.

– Она действительно может сообщить что-то важное, – меланхолично ответил я. – Хватит попросту распылять эмоции, отец. Она женщина. Мы вполне можем дать ей возможность помыться и поесть перед казнью. Сегодня последний день её жизни. Если за эту милость она выдаст важную информацию, то хоть немного загладит вину передо мной и всем кланом.

– Ты слишком добрый, – проворчал он.

– Если я позволю себе эмоции, просто придушу её, – сообщил очевидное, заглядывая в глаза отца, советника и самого верного друга. – Тебя это порадует, но не меня. Не хочу жить в ненависти. Лучше запомню хорошее, а плохое похороню вместе с ней.

– Здравый подход. Я бы так не смог. Но потому я выбрал тебя новым лордом, – проворчал он.

Лорды избираются за магические способности и умение контролировать животную сущность. Но наш мир погибал, потому от нового правителя требовалось больше: широта взглядов, нестандартный подход к решению проблем. Отец считал, что не в состоянии спасти клан от вымирания, потому покинул пост раньше. Все недостающие ему качества он разглядел во мне. Я доказал свою силу на отборе, а позже подтвердил и его выводы, сумел отринуть прошлые обиды и пойти на переговоры с лордами других кланов. В союзе мы спасли расу драконов. Отец же стал моим советником. Но временами он забывал, кто из нас лорд. Впрочем, я относился к этому с пониманием. Он старше меня на сто двадцать лет, сильнее и мудрее, раз отринул однажды гордость, признал свои слабости и уступил дорогу мне. И вообще, помимо всего прочего, он мой папа.

– Значит, ты поговоришь с ней? Серьёзно? Я не пущу, – заявил сердито.

– Отец… – поморщился я.

– Я обыщу её, потребую рассказать всё мне.

– Как знаешь, – махнул я рукой.

Споры ни к чему не приведут. Буду рядом. Если Пелагия откажется говорить, пойду на эту уступку. В конце концов, она женщина, за которую я взял ответственность, и сегодня ей предстоит умереть.

Отец унёсся раздавать поручения. Я попросил сообщить, когда он спустится, и после тоже отправился вниз. Но у приоткрытой двери камеры моя решимость чуть рассеялась, когда раздался звонкий голос Пелагии.

– Если не спустится, тогда и не надо, – обиженно заявила она. – И пусть весь мир погибнет в огне! – наигранно ахнула, чем неимоверно взбесила.

Я заглянул в камеру и отметил, что Пелагия сильно изменилась с нашей последней встречи: похудела, исчез лоск дорогих одеяний. Но даже тюремная роба не могла скрыть привлекательность фигуры, как и погасить сочные краски внешности. Пелагия была исконной, в ней сохранилась древняя магия, что отражалось во внешности. Волосы напоминали по оттенку жидкий мёд, а такой яркий синий цвет глаз мне приходилось видеть только у драконов сапфирового клана. Добавить сюда пухлые губы, умение себя подать – и становится понятным, что у меня не было и шанса её не заметить.

– Чего ты добиваешься, Пелагия? Думаешь, Лукас сжалится из-за прошлых чувств к тебе? Такое предательство не прощают, – отрезал сердито отец.

– Нет, я просто решила спасти мир. Замолить грехи перед смертью.

Отругав себя за слабость, я вошёл в камеру.

– Хватит, отец.

Пелагия резко развернулась на мой голос. Синие глаза оживились.

– Что ты хотела… – заговорил я и замолк, когда ощутил нереально притягательный аромат.

Он ударил так мощно, что пришлось задержать дыхание и замереть, пытаясь подавить рванувшую из оков воли внутреннюю сущность. Террас под моими ногами заметался и перетёк под ноги девушки, словно тоже принюхиваясь к ней. И только тогда я заметил, что живая тень отца тоже приглядывается к Пелагии, будто заново её изучает.

– Ты… – я сделал ещё шаг к опешившей девушке и осторожно потянул носом воздух.

Пахло нереально приятно и умопомрачительно соблазнительно. Металлическая чистота морозной орхидеи сочеталась с весёлой кислинкой зелёного яблока. Нежно, сочно и пьяняще одновременно. И будто этого мало, к выбивающему контроль аромату примешивался мой собственный запах, метка принадлежности мне, ведь мы с Пелагией провели множество ночей вместе. Вот только раньше она пахла иначе. Как это изменилось?

– В чём дело, Лукас? – отец тряхнул меня за плечо, заставляя опомниться.

– Она как-то на меня воздействует, – ответил я через силу, вновь задерживая дыхание. – Её запах звучит для меня притягательно, лишает самообладания.

– Мерзавка! – выдохнул он, хватая её за локоть. – Как ты это делаешь?!

И зверь во мне просто взревел от ярости. Я вцепился в локоть отца.

– Не трогай её, – прорычал, ощущая, как на скулах выступает чешуя. – Я не могу… Я сам её обыщу.

Глава 1.3

– Ты не в себе, – отметил очевидное отец, но отпустил девушку, что принесло некоторое облегчение.

Пелагия же смотрела на меня в недоумении и слегка дрожала. От неё веяло страхом. Я пугал её. Или её страшили последствия последнего отчаянного поступка?

– Что ты делаешь, Пелагия? Как воздействуешь на меня? – потребовал я ответа.

На этот раз вдохнул через рот, но всё равно ощутил ни с чем не сравнимый аромат орхидеи и яблока.

– Лорд Лукас, ну я же не последняя дура, чтобы на вас воздействовать! – она широко распахнула глаза и постучала себя пальцем по виску. – И, может, это не я? Может, на вас заранее что-то наложили или здесь распылили. Хотя тогда бы оно действовало и на Икароса… – пробормотала задумчиво, глянув на моего отца.

– Да, это не дурман, – согласился он. – В чём проявляется воздействие, Лукас?

При посторонних он никогда не обращался ко мне, как к сыну.

– Я хочу её. Внутренняя сущность тянется к ней, террас и вовсе будто сошёл с ума. Твой, кстати, тоже странно себя ведёт.

– И вправду, – хмыкнул он, заметив, как в ногах девушки носятся теневые продолжения наших животных сущностей.

– Ой! – Пелагия отпрыгнула, подскочила на цыпочки, пытаясь не наступить на тени, а когда поняла, насколько это невозможная задача, вскочила на стул. – Они настоящие! В смысле материальные! Они касались меня!

– Не ори, – скривился отец. – Да, материальные. Могут и скрутить, и убить.

– Молчу, – она присела на стул, но спускать ноги не рискнула. Роба обнажила стройные колени, и я с трудом отвёл от них взгляд. – Хотя нет, не молчу. Хотите меня? Тенятся? Что вообще происходит?

– Защита от ментального воздействия на тебе? – уточнил отец, оттесняя меня от девушки.

– Конечно, – я в раздражении продемонстрировал ему артефакт.

Его собрала Лильен, супруга золотого лорда Аргоса, вложив в медальон частичку божественной искры. Это сильнейшая ментальная защита в мире. Такой же артефакт защищает отца. Но мы решили перестраховаться, поменялись своими медальонами, вот только не помогло, меня по-прежнему тянуло к Пелагии. А она очень убедительно играла полное непонимание. Впрочем, возможно, её использовали вслепую. Но стоит проверить.

– Сменим камеру, потом я её обыщу, – решил, махнув девушке рукой на дверь.

– Лучше я, – воспротивился отец.

– Я не могу к ней никого подпустить, – резко мотнул головой. – Поэтому сделаю всё сам. И приму решение.

Аргос говорил, что после прозвучавшего наказа богини, аромат Лильен стал звучать для него по-особенному. Так он почуял в ней истинную пару, и в союзе они смогли освободить из заточения богиню солнца Солуа, что подтвердило его выводы о девушке. А теперь и я ощущаю аромат Пелагии таким притягательным, что кружится голова и мне отказывает самоконтроль. Но ведь даже если дар истинности не сразу вступил в силу, мы проводили вместе время и после сеанса общения с Каритой. Нет, это точно не истинность, а воздействие. Боги не могли связать меня с предательницей и лгуньей.