скачать книгу бесплатно
На Киевском вокзале купил в кафе жирную котлету по-киевски, чашку кофе со сливками и ел за столиком в углу. Так было вкусно, что глаза слезились. Смешно было бы, если б я сегодня ночью замерз.
На чердаке снова пересчитал деньги. Если работать каждый день и откладывать по пятьдесят тысяч, то через двадцать дней уже можно будет снять комнату или даже квартиру. Лишь бы не спиться.
Разделся до гола и лег. Голуби скребли жесть. Натянул Димкино одеяло на голову. Так мучило ощущение ненужности моего обнаженного тела. Напряженно вытянулся и повернулся на бок в пустоту стенки. Член мой выпрямился и с какой-то особой твердостью завис в пустоте. Поднял пятерню. Как я хочу положить ладонь на женскую грудь. Почувствовать зыбкую мягкость вокруг соска и как твердый сосок щекочется, и успокоиться уже – я держусь за верхушку земного шара. Меня не сбросит с него, и я не буду один.
Потом гладил свой зад, представляя, что это роскошная попа какой-то женщины, гладил ее пышные бедра, ее жесткие волосатые ноги, трогал ее мускулистую грудь. Там были еще другие взрослые женщины. Мы с этим взрослым мужчиной сильно целовались взасос, и я чувствовал его округлый стальной член в гуттаперчевой оболочке.
Четыре
– …ченька, как же так?!
– А я что вам?! – осподи!
– Хоть господи хоть не господи…
– Господи, доченька, как же так-то, что пенсии нет?
– О, боже…
– Ведь мне же звонили насчет пенсии…
– Кто вам звонил, бабушка?!
…………………………
Сделал это, не помню с кем. Но кончил только с Асель, как всегда, и заснул. Во сне меня кастрировали. Просто оттянули и отрезали без всяких приспособлений. Пугающе странно было, что теперь, без Асельки, могу идти сразу на все четыре стороны, а идти-то, оказалось, в итоге и некуда. Позвонил Гарнику.
– A-а… это ты… при-ивет… как дела? – голос у него был мёртвый, как будто я не живой. Я долго не говорил ему, откуда звоню, было приятно чувствовать расстояние.
– Я из Москвы звоню, Гарник, – я вернулся.
– Да ты что?!.. Ничего себе… да ты что! – голос ожил, будто я ожил для него. – Слушай, можешь мне для Билайна слоган придумать?
– Слоган… Я сейчас соображаю что-то плохо.
– Ну, ты звони, если что, – сказал он, что-то пережевывая. – Не пропадай, заезжай, если что.
Все горело, сжималось и мучило меня. Стал собираться. Надел черный костюм, в котором женился, легкие туфли с узкими, красиво закругленными носами, свой плащ. Я хотел, чтоб они видели, что у меня все хорошо, даже лучше, чем было, что я деловит и полон разных планов, что я успешен. И я так заспешил, будто опаздывал на важное свидание.
В троллейбусе и метро на меня смотрели девушки. Я тоже смотрел на них. Купил Ксении розу, купил бутылку красного вина, как будто у меня все хорошо и ничего не случилось. Доехал до них на холодном, неосвещенном 70 автобусе, все боялся пропустить остановку «Флотская». Перед их дверью у меня сразу изменилось лицо – странно, насколько я страдал в одиночестве, настолько я был весел и беспечен, когда встречался с кем-то, не выдавал своей боли.
Я обнял Ксению.
– Ну, привет, привет, – дружески хлопал ее по спине. – Привет, Аселька!
Женька сам встал в своей кроватке, держась ручками за перильца, и смотрел на меня. Я нагнулся к нему, он замер, соображая, а потом широко улыбнулся, словно защищаясь, на всякий случай.
– У-у, какой Анвар пафосный, Гарник, посмотри на него, какой он пафосный!
– Эй, бала, кала капай? – спросил он, не отрываясь от компьютера.
Когда он был маленький, их армянская семья какое-то время жила в казахском ауле, и он немного говорил по-казахски.
– Жаксы, жаксы махан кал. Рахмет сахан! – ответил я.
…………………………
стрейнджерс ин де найт ту лавью ппплс и ай лав ю-ю-ю…
ла-ла-ла… ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
…стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… л а-ла-ла и ай лав ю-ю-у… стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… ла-ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
…стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… ла-ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
…………………………
– С почты.
– Никто Вам не звонил… Вам может месяц назад звонили.
– Звонили, доченька.
– О, боже мой…
Доченька!
– Я Вам не доченька, достали уже!
Бог ты мой…
Хоть помирай ложись…
…………………………
– Жок-жок, кирек имес, сахан рахмет!
Я решил, что ничего не буду рассказывать.
– А что мать ее?.. А Аселька?.. – все выспрашивала Ксения на кухне.
Я вдруг увидел на шкафу пластиковую игрушку, которую привез для Женьки, она так же лежала там, как я ее и положил два месяца назад.
– Они же всю жизнь прожили вдвоем, Ксения, – сказал я. – Ведь отец их бросил, когда Асельке было семь лет. С тех пор они только с матерью.
– У нее мать страшная женщина, скажу я тебе, я же ее тогда видела, так все запущено! Мы выпили.
– Я пас, – сказал Гарник. – Надо слоган для Билайна придумать.
– Мне так жалко тебя, Анвар, – вдруг сказала Ксения. – Ведь ты тоже был маленький, как Женька, тебя тоже мама рожала…
– И я заметил, Ксения, когда у нас с Аселькой все хорошо, матери ее плохо, она одна… а когда мы с Аселькой ссорились и не разговаривали, то мать расцветала, она даже ко мне начинала хорошо относиться, представляешь? А я приехал с грошами, у меня там не было работы, там вообще мало у кого есть…
«Какие-то художники их знакомые, весь день играли в пинг-понг. Их деревянный дом казался заброшенным, умершим. И только звон пинг-понга. Там такой густой вдруг повалил в октябре снег. Ночью я слышал, как ломаются, трещат и обрушиваются от тяжести снега ветви. А утром все растаяло, и земля была зеленая от листьев. Ночью снова ветрено и холодно. Густо сыпались вдоль стен домов и по всей улице желтые листья, как беженцы какие-то, а между ними летала летучая мышь и сиротливо цеплялась за жестяной подоконник ярко освещенного окна. Кипение листьев в сухих арыках… И вот там, в Азии, все это мне вдруг так напомнило Крым. Я шел по улице, а мне навстречу, из темноты парень казах, что-то не так в нем было, он подошел вплотную, посмотрел в мое лицо, блеснул глазом, блеснул смешными золотыми зубами и пошел дальше, я медленно обернулся и тогда увидел, что у него в руке нож с длинным лезвием».
– …мало у кого есть работа, я все пытался устроиться, Ксения, но у меня ничего не получилось…
– А мать её что?
– …………………………… – говорил я.
…………………………
…стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… ла-ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
…стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… ла-ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… ла-ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
…………………………
«Скорую» вызвать?!
Не стучите, это стекло!
…………………………
А перед глазами фото, где они с мамой: санаторий на Кавказе, на тропинке под пальмами невысокого роста женщина казашка, уставшие, измученные жизнью глаза, держит за руку высокую худую и нескладную девчонку, бантики, гольфы; девочка смотрит открыто, с беззащитным интересом, подогнула ножку и одну ступню в сандалике поставила на другую.
– Сейчас, – я ушел в ванную. Эта фотография разрывала мне сердце. Я, наверное, слишком громко застонал.
– Ты чего, Анвар?!
– Зуб… зуб заныл, Ксения… – я защелкал языком. – Где его теперь лечить?!
– А Аселька что?
– Может быть, я не любил ее, общажная связь? Боялся сказать ей, что ее не люблю? Жалел?
– Ей самой надо было думать.
Я все-все рассказал Ксении. От этого мне было нехорошо.
– А Гарник все на компьютере.
– А-а.
– Я иногда жалею, что мы его взяли у мамы.
– Компьютер?
– Да-а… вино купил, деловой такой! Слышь, Гарник, Анвар уже работает… Ты молодец.
– Да какая там работа, Ксения.
– Ты хоть стараешься. Ищешь способы какие-то, не ждешь…
– Ну, как я буду работать, когда у меня прописки нет? – неожиданно нервно отозвался Гарник. – Я сто раз тебе говорил!
– Гарник, ты не понимаешь, как я тебя пропишу, это же не моя квартира, мама и бабушка не доверяют тебе, ведь тебе невозможно доверять, ты поэт!
– Меня не возьмут нигде без прописки!
…………………………
стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… ла-ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
…стрейнджерс ин де найт ту лавью пиплс и ай лав ю-ю-ю… ла-ла-ла… ла-ла-ла и ай лав ю-ю-у-у…
…………………………
– Вы здесь неправильно написали, как я вам перевод оформлять буду, у нас даже в книге такого нет!
– А что сделать-то?
– Вот здесь, здесь ставьте число.
…………………………
– Но ведь Максим уже предлагал тебе хорошую работу.
– Он пидор.
– Ну разве это имеет значение?
– Ты хочешь, чтобы я стал пидором? – нараспев, протянул он. – Анвар, она хочет, чтобы я стал пидором и попал в их пидорскую мафию, тогда ей станет легче, ей по барабану все…
– Извини, что я начала, но ты просто не хочешь работать, Гарник, ты на компьютере играешь!
Женька заплакал.
– Я не играю, я изучаю Корэлл Дро.
– А, правда, Анвар, Женька такой хорошенький стал?
– Ребенок плачет!
– Ты, извини, тоже его отец, между прочим.
