скачать книгу бесплатно
Даниль аккуратно спрятал кусочек пластика обратно в карман, едва не уронив его в процессе, машинально застегнул его, и быстро спустился в яму по приставной лестнице, проскользнув в тайник. Дверь за собой он опять закрыл командой с интерфейса, с него же включил освещение и спустился вниз на три оборота, оказавшись в итоге примерно метрах в семи-восьми ниже уровня фундамента.
Лестница привела Даниля в просторный квадратный зал со стороной метров в тридцать. Потолок его состоял из плотно подогнанных световых панелей, а пол покрывало легко пружинящее напыление из антибактериальной резины серого цвета. Вдоль стен расположились высокие стеллажи от пола до потолка, заставленные пластиковыми ящиками и различным оборудованием, упакованным в герметичные пакеты. Среди прочего виднелось аккуратно закрепленное на подставках оружие со сменными частями к нему и ящики с боеприпасами.
В центре помещения расположились впритирку друг к другу несколько переносных и один стационарный Творец, который почти подпирал своей махиной потолок. В его открытом отделении для готовых изделий стоял выдвижной лоток, наполненный свежеизготовленными датчиками, которые они с Андреем хотели рано или поздно разместить на потолке Долины. Поздно, это примерно через пару недель после завтрашнего собрания, на котором Андрей должен презентовать проект по изучению купола, который наверняка одобрят без проблем и кое-что еще, над принятием чего придется изрядно потрудиться как на собрании, так и после него. Сегодня они как раз хотели обсудить последние поправки к его речи. Посидели, блядь, ничего не скажешь.
– Вылетаю. Молчанка до моего доклада, следи по приборам, будь готов к «Б».
– Понял.
Даниль только это и успел ответить на отрывистое распоряжение Андрея до того, как тот оборвал канал связи, и, не мигая, уставился на свой интерфейс, который так и не свернул с тех пор, как вошел в здание. Расширил окно с картой местности и удовлетворенно кивнул, увидев, как обозначавшая его напарника небольшая желтая точка на большой скорости устремилась навстречу двум красным, которые пока еще находились на середине пути через Ледник. Даниль искренне надеялся, что холод все сделает за них, что в этот раз не придется марать руки, но, когда вообще надежда гарантировала результат?
Свернув изображение, он обогнул Творцов и плюхнулся в одно из двух мягких кресел с высокими подлокотниками, перед которыми из пола торчал невысокий шестигранный черный обелиск с матовой поверхностью. Он находился здесь исключительно из эстетических соображений, а если говорить проще, то Даниль решил придать их логову вид какого-нибудь супергеройского убежища. По сути дела, управляющий интерфейс любой сложности и функционала мог поместиться в корпус в тридцать раз меньше спичечного коробка, как в тот же наручный браслет, который имелся у каждого жителя Поселка. Голографический же экран можно было либо привязать к движению интерфейса, либо просто «подвесить» в воздухе на фиксированной позиции. Поначалу, когда они еще привыкали к местным технологиям, то тут, то там в Поселке периодически обнаруживались забытые хозяевами развернутые окна, с содержимым различной степени конфиденциальности.
Даниль провел указательным пальцем правой руки по верхней грани обелиска, активируя его. Перед ним тут же развернулась укрупненная версия голографического экрана, рассевшись перед которой на удобном кресле гораздо проще наблюдать за происходящим в Долине, чем на ходу. Он мог вызвать инструментарий Центра и из дома, но никогда не поступал так из соображений секретности и безопасности, да и случая не подвернулось для такого риска. Даниль вытянул ноги и, откинувшись назад, уставился на карту.
Теперь следовало набраться терпения и быть внимательным, ведь если что-то пойдет не так, в дело должен будет вступить он, выполняя пресловутый план «Б». До такого еще не доходило ни разу, и он надеялся, что не дойдет никогда, как бы эгоистично по отношению к Андрею это не звучало. За все прошедшие годы тот даже не заикнулся о том, что к границе в следующий раз может отправиться Даниль. Гонял до седьмого пота на тренировках по рукопашному бою, заставлял часами неподвижно лежать в засаде, вслепую собирать и разбирать оружие и еще много, бесконечно много всего другого. И эти постоянные его монологи о том, что будет, если с Андреем что-то случится. Даниль терпеть их не мог, и всякий раз пытался съехать с темы, но Андрей снова и снова затрагивал ее, в самые неудобные моменты, будто специально подбирая их.
Сейчас Даниль все смотрел на точки на карте, и прямо-таки задницей чувствовал, что сегодня разговор повторится. Они оба расслабились, позволили себе на какое-то время поверить, что все кончилось, просто ради иллюзии свободы. Он видел это в глазах Андрея, что бы тот не говорил. При всей важности их дела для Поселка, оба они ощущали его груз, который все копился и копился, из года в год. И это стоит обсудить, обязательно. Но потом, а сейчас наступало время заняться рутиной, без которой все грозило покатиться под гору в любой момент. Рутиной, которая спасала от мыслей о том, что они творят. От мыслей, которые одновременно и выжигали Даниля изнутри, и отталкивали от края безумия, давая понять, что он еще человек, что ему еще страшно и больно видеть смерть другого существа, чем бы она ни оправдывалась.
Подавшись всем телом к голограмме, Даниль пальцем очертил на карте новую границу, уже внутри Долины. Она охватывала всю ее западную оконечность и правильным полукругом вдавалась вглубь осколка на пятнадцать километров, верхним краем упираясь в купол с искусственным солнцем. Для этой новой территории он задал за основу все параметры от оставшейся части Долины, и быстро начал вносить в них правки.
Для начала он включил полное подавление сигналов, как извне, так и изнутри, кроме сигналов датчиков, Андрея и своих собственных. Если кто-то в Поселке надумает запустить дрон на расстояние ближе пятисот метров к зоне вторжения, то потеряет с ним связь сразу, как только он приблизится к этой невидимой черте, а с видеосигналом начнутся проблемы еще раньше, примерно за километр. После этого Даниль полностью остановил циркуляцию воздуха между основной частью Долины и зоной вторжения. Помедлив секунду, внес запрет на перемещение микрочастиц тоже. Визитеры могли принести вирус, который распространяется воздушно-капельным путем. В общем-то, несколько раз уже приносили, и каждый раз штамм оказывался настолько опасным, что мог уничтожить все живое в Поселке за считанные часы. При этом сами они и близко не выглядели смертельно больными, так что не следовало никогда оставлять возможность заражения без должного внимания.
Закончив с этим, Даниль постепенно начал наращивать температуру воздуха в зоне вторжения, догнав ее до тридцати шести по Цельсию. Защитный костюм Андрея скорректирует внутреннюю температуру, и он даже не заметит манипуляций Даниля с погодой, а жара – это хорошо, она делает людей вялыми и невнимательными, особенно после сильного холода. Они снимут костюмы. Все рано или поздно снимали, как только их приборы показывали пригодность Долины для жизни, а они обязательно показывали.
Долина всегда оказывалась невероятным образом пригодна для жизни любого гуманоидного существа, попадавшего в нее, моментально перестраиваясь под его потребности, оберегая и лелея, как заботливая мать. Когда они начали изучать логи Центра после того, как заселили Поселок и разобрались в местных технологиях, оказалось, что воздух в Долине первоначально вообще не был пригоден для дыхания. Она просто моментально провела анализ и сначала создала нужный объем пригодного воздуха в точке их проникновения, а потом и вовсе полностью изменила его состав на всей своей территории. То же самое произошло с водой, травой, вообще со всем, что могло причинить людям вред.
И после этого каждый раз, когда в Долину попадал визитер, пространство вокруг него начинало меняться, подстраиваясь под него, и прекращало это делать только тогда, когда он погибал. Механизм этих изменений, никак не связанный с функционалом Центра, так и оставался загадкой. Это, откровенно говоря, пугало, и ни у кого не наблюдалось желания проверять, как далеко они могут зайти. Зато, Даниль с Андреем смогли бросить еще один камень на весы своей совести.
Маркер Андрея остановился. Сейчас он должен замаскировать свой глайдер и выйти на наблюдательную позицию, на холме в трех километрах от границы с Ледником, где у него подготовлена одна из нескольких десятков снайперских точек. Еще некоторое время желтая точка на голограмме слегка подрагивала и вот, наконец, застыла на одном месте. Даниль кивнул сам себе и переключил внимание на Ледник.
Потянулись долгие минуты ожидания. Сердце от волнения отбивало неровный ритм, сбиваясь, гулко ломясь изнутри в грудную клетку, как вернувшийся ночью домой алкаш в запертую дверь квартиры. По-хорошему, в таком случае стоило принять успокоительное, но оно отупляло, затормаживало мысли, а Даниль не хотел этого. Не хотел, потому что желал мыслить абсолютно ясно, не стесняясь признаться в некотором садизме по отношению к самому себе, как и в необходимости этого садизма ради пресловутого спокойствия. Самобичевание ради утешения. Смешно. Страшно.
Даниль ерзал на месте, хрустел пальцами, цыкал зубами и жевал губу, словно намеревался собрать в коллекцию все компульсивные действия, какие мог вспомнить, но бег времени это не ускоряло. Зато, позволяло меньше думать, сосредоточившись на механическом повторении. Когда на часах перевалило за обед, красные точки визитеров приблизились к границе Долины, и застыли возле нее, не торопясь покидать пространство Ледника. Даниль приблизил изображение и, выделив их рамкой, запустил детальное сканирование, выведя новую картинку на отдельный экран сбоку от основного интерфейса. Появилось трехмерное голографическое изображение визитеров, состоящее из множества оранжевых точек. Теперь их удалось разглядеть куда детальнее.
Визитеры оказались гуманоидами со стандартным набором конечностей, но это ничего не гарантировало. Судя по реакции на погоду на Леднике и их верхней одежде, теплообмен у них, как минимум, оказался приближенным к обычному, человеческому. Когда сканер прощупал их до самого тела, стало ясно, что оба визитера мужчины, если верить первичным половым признакам.
Оба они оказались вооружены, а вот это уже крайне важно. Огнестрел, нарезной короткоствол и, кажется, даже несколько осколочных гранат. Модель оружия определить не удалось, но на безрыбье и рак рыба. Несколько приборов из поклажи визитеров легко фонили, работая в спящем режиме, а один они высунули за границу Долины. Вокруг его антенны распространялась видимая на голограмме рябь, обозначавшая исходящие сигналы. Радиус действия у прибора оказался не слишком большой, поэтому никаких контрмер Даниль не запустил.
– Хитрожопые какие. Ну ок, давайте поиграем.
Сказав это вслух, Даниль ощутил нахлынувшее на него спокойствие. Все, он включился, абстрагировался. Теперь это не визитеры, а просто два набора характеристик, которые нужно собрать воедино, чтобы понять степень их опасности, устранить их и как следует прибраться. Он приступил к главной части своей работы, а делал он ее хорошо.
Что они там могут анализировать? Пригодность воздуха для дыхания, плотность атмосферы, температуру, силу притяжения? Возможно, все сразу. Мешать им Даниль не собирался. Слишком явное воздействие могло быть замеченным, а местная техника, при всей ее мощи, не способна создавать абсолютно достоверную имитацию непригодности осколка для жизни, потому что сама Долина не позволяла этого сделать. Вполне вероятно, что ее алгоритмы поведения можно обмануть, просто они до сих пор не догадались, как вычленить информацию об этом из общего массива данных, который они ворошили уже несколько лет и постоянно узнавали что-то новое о тех или иных функциях и программах.
Даже после обучения местным методам программирования, охватить весь объем хранившейся на серверах информации оказалось практически невозможно без больших затрат времени и сил. Разве что посадить за это дело несколько десятков человек, и заставить разгребать все это, без выходных, а еще без сна и перерывов на обед. И делать это несколько сотен лет. Сейчас приходилось обходиться своими силами и помощью еще пары человек. В том числе и из соображений секретности. Насколько бы возможность достоверной имитации упростила им с Андреем жизнь – даже думать не хотелось. Они могли глушить сигналы, могли создавать визуальную иллюзию вокруг Поселка, но даже этим рисковали выдать себя раньше времени, подвигнув визитеров на активные действия. Они должны расслабиться, показать себя, поверить в собственную безопасность. Поэтому сейчас Даниль просто смотрел и ждал развития событий.
Спустя примерно минут тридцать, визитеры зашевелились и начали готовиться к спуску. К этому моменту, Даниль уже отправил напарнику сводку собранной по ним информации. Сам Андрей старался не использовать активные интерфейсы, когда выходил на цель, ограничиваясь приемом и односторонним текстовым месседжером, настроенным только на короткие пакеты данных. Визуальный контакт он наверняка уже установил, так пусть теперь ознакомится с подробностями, пока они спускаются с Ледника.
Первый из визитеров коснулся поверхности Долины и дал отмашку второму вполне знакомыми для Даниля жестами. Тот начал спуск, пока первый стал разбирать свою поклажу и избавляться от верхней одежды. Поведением и внешним видом визитеры все больше походили на обычных людей. Впрочем, это еще ни о чем не говорило, ведь Долина тоже со стороны вполне напоминала базовую реальность, а если копнуть глубже, то трещина различий превращалась в пропасть, один край которой едва ли можно разглядеть с другого.
– Жарко вам, уроды?
Даниль прекрасно понимал, что накручивает себя, и для чего это делает, и старательно ненавидел этих двоих все больше и больше. Приперлись, куда не просили и когда не ждали, вооружены, а значит, опасны. А его работа – безопасность Долины. Значит, визитеров нужно уничтожить еще до того, как они нанесли хоть какой-то ущерб. Любой, даже теоретический, да пусть даже воображаемый. После Раскола он верил своему воображению не меньше, чем реальности, которая оказалась крайне субъективной. По крайней мере, приучил себя верить, хотя бы на ограниченный промежуток времени. Это здорово упрощало задачу. А задача у них проста – не дать проникнуть в Поселок ничему чуждому, ничему извне, что могло принести свои болезни, свою идеологию, свои потребности. Ничему, что могло самим фактом своего существования вступить в конфронтацию с тем, что лежало в основе их общества, в основе самого их выживания. Они даже не могли позволить себе такой роскоши, как переговоры. Уничтожение оставалось самым простым выходом с точки зрения практичности. И самым сложным выходом с точки зрения душевного здоровья.
Визитеры приступили к сборке какого-то оборудования, каждый своего. Даниль вертел проекцию так и эдак, разглядывая процесс со всех сторон, до тех пор, пока не пришел к выводу, что они собираются провести более подробное исследование Долины с помощью нескольких дронов и прибора, похожего больше всего на медицинскую центрифугу. По крайней мере, техника их оказалось более или менее привычной, а значит, вероятность сюрпризов уменьшалась.
– Еще и любопытные, суки.
Даниль знал, что все снайперские лежки Андрея оснащены системами подавления и маскировки, в конце концов, это он сам их оборудовал. Кроме того, оба визитера и так сейчас должны быть у него как на ладони, так что он не стал рисковать и отправлять напарнику предупреждение об угрозе обнаружения. Сам все увидит и разберется в случае чего, а если они его накроют, просто атакует первым, не дожидаясь их реакции.
Наконец, визитеры закончили подготовку оборудования. Их дроны поднялись в воздух и разлетелись в стороны в радиусе примерно трех километров от точки вторжения, что в принципе не сильно беспокоило Даниля. Все, что они смогут здесь найти, скоро не будет иметь никакого значения. Датчики молчали, а значит, кроме этих двоих, здесь больше никого нет, а если и появятся после устранения – у них с Андреем будет достаточно времени, чтобы как следует подготовиться к их прибытию. Техника визитеров наверняка слабовата для отправки сигналов через Ледник, где с магнитными полями и радиосигналами творилось что-то невообразимое, так что кто бы ни появился после, никакой информации о происшедшем с предыдущей группой у них не будет.
Самое плохое, что могло случиться – дроны найдут следы жизнедеятельности жителей Поселка. Теперь, спустя несколько лет после Прибытия, люди бродили по всей Долине. Бороться с этим было абсолютно бессмысленно и даже подозрительно. Благо, их пока что набиралось не так много, чтобы мешать планам Андрея и Даниля, а что будет, когда население увеличится до критической массы, напарники пока не обсуждали. Но, даже если и так, то данные о присутствии людей все равно не покинут Долины. Андрей не выпустит визитеров за ее пределы. Они не выпустят. Можно сказать, что эти двое уже заочно приговорены, вопрос стоял лишь во времени приведения приговора в исполнение. Как только Андрей поймет, что дальнейшее промедление становится опасно, а визитеры максимально уязвимы, сразу же уничтожит их. Поэтому, для Даниля они уже не существовали. Он знал конец их истории, оставалось лишь пролистать страницы до конца. Самое трудное не сделать это, не оправдать, а просто сжиться.
Сейчас оба визитера уселись на траву и ожидали возвращения дронов. Даниль с мрачным удовлетворением отмечал их замедлившиеся движения и заметные невооруженным глазом мучения от жары. Усмехнувшись, он поднял температуру на два градуса и вывел на еще один дополнительный экран панель управления искусственным освещением Долины. По правую руку от него в воздухе возникло изображение яркого желтого шара с несколькими десятками строк функционала. Время восхода, время заката, их интенсивность, цветовые параметры. Чтобы вызвать технические показатели, следовало провалиться в другое подменю, но сейчас это не играло никакой роли.
Даниль начал играть с ползунками, сверяясь с основной картой, на которую вывел результаты своих манипуляций со светилом в виде координатной сетки с желтыми границами ячеек. Он выделил обширный участок вокруг визитеров и увеличил интенсивность свечения направленного в их сторону участка солнечного шара. Все равно показатели свечения никак не связаны с показателями температуры. За них отвечали совершенно разные системы жизнеобеспечения, а само солнце было просто светящимся сгустком энергии, искусственно создававшимся по команде из Центра в нужном месте, но обязательно не дальше тридцати метров от внутренней поверхности купола неба, которому его излучение навредить не могло. Эта тайна оставалась только одной из целого ряда ей подобных. До изучения свойств местного светила они пока не добрались, а какая-либо документация по нему в архивах отсутствовала. По крайней мере, прямые поисковые запросы ничего похожего на нее не выдавали, оставалось просто продолжать искать.
Параллельно с играми с солнцем, он неторопливо, чтобы не вызвать подозрений у жителей Поселка, нарастил массу небольшого кучевого облака, которое по сегодняшней погодной программе висело над западной окраиной и отбрасывало на большую часть поселения приятный в солнечный день тенек. Теперь все выглядело просто как на картинке. Сквозь прикрывшую солнце тучку пробивался яркий пучок света, который, как луч гигантского фонарика, указывал в сторону западной границы осколка. Может, у кого-нибудь получатся красивые фотографии для их местного аналога соцсети.
Теперь солнце било из-за спины Андрея визитерам прямо в лица, несколько снижая им видимость. Такая малость, а все равно приятно. Даниль полностью доверял напарнику, но не мог заставить себя не перестраховаться, это было просто в его натуре. Такого рода задачи его здорово успокаивали, не давали мыслям уходить в не нужную им обоим сторону.
Визитеры вдруг оживились. Один начал что-то экспрессивно разъяснять другому, тыча рукой в небо, в сторону солнца. Второй, не веря его словам, достал один из своих приборов и начал что-то проверять.
– Сука, сука, сука.
Даниль дернулся обратно к параметрам свечения, но в последний момент убрал руку от ползунков. Нельзя продолжать вмешательство после того, как предыдущее заметили. Андрей ему голову оторвет уже за то, что он начал ковыряться в настройках солнца прямо на виду у визитеров. Не оторвет, конечно, просто задаст пару наводящих вопросов своим спокойным тоном, с легким оттенком язвительности в самой глубине. Ну и черт с ним, что сделано – то сделано. Ну, потыкали пальцами в небо, попялились на экран прибора. За оружие хвататься не начали, поведение, в общем и целом, не изменили. Сидят себе, медленно поджариваясь внутри своих комбинезонов, ждут возвращения дронов.
Для пущей безопасности, Даниль проверил наличие жителей Поселка за его пределами и, не обнаружив оного, включил по второму периметру охраны визуальную обманку. Теперь камеры дронов, даже если те подлетят очень близко или высоко поднимутся, зафиксируют только точно такую же холмистую равнину, как и возле границы.
Дроны, кстати, так и кружили в трехкилометровом радиусе, чем существенно облегчали Данилю работу. Конечно, он мог в любой момент вызвать в нужном месте Долины электромагнитный импульс и вырубить их прямо в полете, но это уже слишком нагло, особенно после игр с освещением. Так что, пусть себе летают, пока не приближаются опасно к Андрею или ко второму периметру.
Как будто услышав его мысли, дроны начали один за другим разворачиваться и возвращаться к походной исследовательской станции визитеров, загружая в нее собранные образцы. Пока все шло спокойно, поэтому Даниль просто откинулся в кресле и наблюдал за происходящим, ритмично постукивая пальцами по подлокотникам.
У этих ребят хотя бы есть такое сложное оборудование. Когда Колонна вошла в Долину, они имели в распоряжении только несколько дозиметров и анализаторов состава воздуха. Черт, да им приходилось в каждый осколок на пути засовывать клетки с запасливо прихваченными из нескольких уцелевших зоомагазинов хомячками. То, как рыдали дети, не описать никакими словами. В итоге их пришлось каждый раз отправлять в самый хвост колонны.
Даниля передернуло от нескольких картин, невольно всплывших в памяти. Наверное, до конца забыть Исход так никогда и не получится ни одному из тех, кто его пережил. Столько проб и ошибок, столько смертей. От огромной группы, вышедшей из Города, к моменту Прибытия осталась едва ли пятая часть. Раскол тогда еще продолжался, пригодных для жизни участков встречалось больше, гораздо больше, и им куда реже приходилось проходить через осколки, подобные Леднику или того хуже. Путь, которым они пришли в Долину, сейчас наверняка выглядел уже совсем иначе, хоть Раскол и остановился, если судить по новым осколкам на границе. Они прекратили появляться через три месяца после Прибытия, и с тех пор Раскол не давал о себе знать.
От тяжелых мыслей его отвлекли визитеры. Дроны опустились на землю, а их хозяева принялись расхаживать вокруг работающей лаборатории, периодически отвлекаясь на разглядывание Долины через бинокль. Снова побежали минуты, желудок Даниля неудовлетворенно заурчал, намекая хозяину на изрядно просроченный обед. Если совсем приспичит, в потайном отделении в подлокотнике кресла спрятано несколько коричневых брусков пищевого концентрата в герметичных упаковках, каждый не больше детского мелка. Одного такого вполне хватало на сорок восемь часов, хотя особой популярностью среди поселковых они не пользовались.
Почти все предпочитали печатать в Творцах привычную пищу в виде уже готовых блюд. Находились и те, кто создавал отдельные ингредиенты, воссозданные с помощью нейросети Центра из коллективного о них представления всех выживших, а готовил уже сам, ссылаясь на то, что это делало каждое блюдо уникальным. Еще меньшее количество поселковых пыталось самостоятельно растить овощи и фрукты. Во время Исхода комитет по спасению, куда, кстати, входил и Андрей, распорядился взять с собой семена, но пришлось ограничиться ассортиментом пары садоводческих ларьков, а местные овощи и фрукты изрядно отличались от их собратьев из базовой реальности. Конечно, имелось множество продуктов, воссозданных из коллективной памяти, но даже если из них удавалось получить семена, они все равно не приживались.
Им очень повезло, что Творцы, да и вообще вся техника Долины, словно только и ждала появления новых пользователей. Когда они впервые столкнулись с курсировавшими по Долине самоходными Творцами, понадобился всего один день, чтобы они распознали язык гостей и подстроили под него свои интерфейсы, а еще через несколько часов после этого вообще вся поселковая техника знала язык пришельцев и перевела на него всю имевшуюся информацию, которая вообще поддавалась переводу.
Конечно, оставался еще большой пробел в культурном и научном плане, но с этим они начали бороться позже, когда прошел первый шок, и пришло понимание, что теперь они в безопасности, насколько это вообще возможно в новом мире. Оригинальную пищу Хозяев, кстати, без вмешательства Творцов они не смогли бы употреблять без риска для жизни, и местные овощи-фрукты тоже растили из уже измененных Творцами семян. Проще было сразу синтезировать их адаптированный вариант, но кого-то увлекал сам процесс, и Даниль мог их понять в этом мире, где практически все требуемое на базовом уровне доставалось тебе без какого-либо труда.
Погрузившись в воспоминания, Даниль едва не прозевал момент, когда визитеры ознакомились, наконец, с результатами своей работы. Они уже стояли рядом с центрифугой, плечом к плечу, и читали с экрана. Много времени им на это не понадобилось. Один из визитеров уже стянул с головы шлем, и начал радостно размахивать руками, схватил напарника за плечи, и стал трясти, прерываясь только чтобы погрозить кулаком в сторону Ледника.
Даниль в очередной раз пожалел, что они не могут позволить себе использовать более сложную местную аппаратуру, во избежание обнаружения. Датчики можно, как минимум, прятать под землю, что они чаще всего и делали. Они, конечно, оснастили микроскопическими камерами сам Поселок и ближайшую к нему территорию, по общему решению Совета, естественно, и исключительно в целях безопасности. По крайней мере, официально. Однако, охват видеонаблюдения, в процентном соотношении от площади Долины, они имели весьма небольшой, даже можно сказать мизерный. Хотя степень приближения оказалась просто ошеломляющая, как и детализация изображения. Ничего пока не удалось сделать с постоянным сигналом, который они испускали, буквально прощупывая пространство, а не просто передавая картинку, и если блокировался этот сигнал, сразу пропадало и изображение. Использовать же системы видеонаблюдения, воссозданные по спасенной из базовой реальности документации, не было никакого смысла. Слишком уж они оказались громоздки и несовершенны по сравнению с техникой Долины.
Создавать же что-либо новое было далеко не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Вся информация, загруженная в их мозги обучающими машинами Поселка – Лекторами, не могла дать ответа на многие вопросы, ведь чтобы собрать новую машину недостаточно просто понимать, как работает старая или из каких деталей она состоит. А усвоенная через Лекторы информация давала понимание о том, ЧТО, а не о том, КАК. Они до сих пор не до конца разобрались, как в точности работала система обучения, но, как оказалось, далеко не все способны в секунду стать гениальными механиками или программистами.
У кого-то загруженная в мозг информация вызывала лишь недоумение, а кто-то уже через несколько дней отдыха и практических занятий после машинного обучения мог пойти и совершить разборку-сборку Творца в полевых условиях. Может, когда их проект по Школе и Университету заработает в полную силу, а не будет ограничиваться одной группой детей и подростков, обучающихся у Антонины Михайловны после визитов к Лекторам…
Додумать он не успел. Оба визитера сняли шлемы, и оживленно переговаривались между собой. Датчики улавливали звуковые волны, но не могли распознать язык, а вот Андрей, который прошел обучающий курс чтения по губам, вполне мог понять, о чем они говорили, если, конечно, язык ему знаком.
Несколько групп визитеров, которые появились за первый прошедший после Прибытия год, оказались бандами выживальщиков из базовой реальности, но потом их поток совсем иссяк, и все последующие оказались сплошь гостями из других миров, которых Раскол вынудил странствовать в поисках пригодного для жизни осколка. У кого-то банально кончились запасы пищи, кто-то столкнулся с болезнью. На кого-то напали хищные твари из соседнего осколка. Некоторые из таких животных оказались крайне живучими и не спешили вымирать, даже потеряв привычную среду обитания.
Даниль встрепенулся – вдруг, один за другим, визитеры опустились на колени и замерли, начав декламировать что-то в унисон. Амплитуда звуковых волн у них почти совпадала. Даниль напрягся – желтая точка на основной голограмме сменила свой цвет на зеленый. Это означало готовность Андрея к устранению целей. Сердце Даниля снова начало бешено колотиться о ребра, а в голове стало так пусто, как если бы мысли решили от греха подальше попрятаться по углам, чтобы не мешать хозяину. Десять секунд, двадцать… Оба визитера продолжали стоять на коленях, не подозревая о грозящей им опасности. Даниль поймал себя на том, что от волнения начал жевать основание языка коренными зубами, прямо как в детстве. Каждый раз, когда они устраняли визитеров, эта привычка возвращалась и преследовала его еще несколько дней, а иногда и того дольше, пока не проходила сама собой. Ну же, сколько еще?! Минута, минута двадцать…
Два коротких импульса, сполохом вокруг маркера Андрея, как корона у солнечного затмения. Два выстрела из электромагнитной винтовки, с небольшим разрывом, буквально в несколько секунд. Два тела, одно за другим, валятся на землю. Второй визитер даже не успел пошевелиться. Его, похоже, сковал ужас после смерти компаньона. Точка Андрея не двигается с места, еще слишком рано. Нужно подождать. Нужно понять, точно ли они мертвы, нет ли у них дополнительных мер защиты, которые могли обмануть приборы Даниля. Обычные ли это люди и люди ли вообще, убили их попадания Андрея или они сейчас, чем черт не шутит, возьмут, да и отрастят головы обратно? Ожидать можно чего угодно. Мыслить иначе сейчас, после Раскола, просто нельзя.
А что было? За годы с момента, когда Андрей его завербовал, рамки дозволенного для Даниля стали крайне зыбкой границей, которую можно при необходимости сдвигать в нужную сторону. Например, только что, два живых, дышащих, мыслящих существа перестали существовать, но он даже не смог вспомнить, что ощутил в этот момент. Не смог, потому что вспоминать нечего. Даниль просто перестал думать о них в тот момент, как о чем-то одушевленном. Визитеры снова стали просто маркерами на экране, набором данных, не больше. Так проще. Так нужно, потому что иначе он бы уже сошел с ума. Главный вопрос состоял в том, не сошел ли уже. Удерживало его от этих мыслей только полное и абсолютное доверие к Андрею. Даниль верил: если с ним будет что-то не так, Андрей первым скажет об этом и протянет руку помощи, как тогда, в Расколе. Ведь Даниль оказался на грани безумия тогда, иначе стал бы он открываться человеку, совершившему на его глазах хладнокровное убийство?
Прошло еще пять минут. Визитеры не шевелились, поэтому Даниль отправил напарнику короткое текстовое сообщение «ВП», означавшее последнюю стадию этого этапа операции, а именно визуальное подтверждение устранения цели. Через некоторое время, маркер Андрея шевельнулся и начал медленно продвигаться к двум перечеркнутым отметкам визитеров. Лететь на глайдере он не стал. Наверное, просто перевел его в режим автопилота, и заставил следовать за собой над самой землей метрах в тридцати позади.
Поглядывая изредка, как Андрей медленно приближался к телам, Даниль продолжал периодически посматривать на них на дополнительном экране. Пока суд да дело, он начал устранять следы своей деятельности. Для начала убрал обманку вокруг Поселка, следом понизил температуру в зоне вторжения до средней по Долине, отменил свои корректировки по интенсивности солнечного света, параллельно с этим задав облаку над Поселком команду уйти к восточной границе Долины и постепенно рассеяться. Потом снял ограничения по пролету в зону вторжения для десятка дронов из команды обслуги Поселка и приказал им вылететь к отмеченным на карте точкам, где дроны визитеров вступали во взаимодействие с Долиной, чтобы произвести там подробный анализ всего, до чего они смогут дотянуться и, сразу же, полную дезинфекцию.
Вроде никто из поселковых не приблизился на достаточно близкое расстояние к месту проведения операции, чтобы это могло вызвать опасения, так что лишних свидетелей можно не опасаться. В очередной раз все проходило настолько чисто, насколько возможно. В идеале, работу по устранению визитеров вообще следовало поручить дронам, которые, в теории, могли бы все сделать и быстрее, и без лишних угрызений совести. Но это в теории, а на практике в их программный код на базовом уровне оказалась заложена невозможность причинить вред любому живому существу. Они даже с местными насекомыми в полете умудрялись не сталкиваться, лишь бы им не навредить.
То же самое со всеми прочими функциями интерфейса Центра. Даниль мог создать электрический импульс в любой точке Долины, но человек, например, силу такого импульса ощутил бы как щипок, а интервал применения к одному и тому же человеку составлял целый час. Температуру не получалось поднять до отметки кипения, если в нужной области находилось живое существо, и ровно то же самое с откачкой воздуха. Естественно, все эксперименты они с Андреем ставили на себе.
Система пресекала любые подобные попытки и не давала найти ни одной лазейки или изъяна в своей логике. Блокировка существовала на таком уровне, что Даниль даже не смог ее обнаружить. Это как с местными нейросетями, достаточно «умными», но развившимися до уровня искусственного интеллекта, из-за установленного Хозяевами ограничения, следов которого обнаружить не удалось. Так что, увы, приходилось работать с тем, что есть, копируя стандартные модели со всеми их недостатками. И делать своими руками самую грязную часть работы. С определенной точки зрения, Даниль считал это даже справедливым.
Вот маркер Андрея приблизился к телам визитеров на расстояние нескольких метров. От глайдера в этот момент отделилось несколько точек голубого цвета. Андрей выпустил своих дронов для предварительной обработки местности. Сейчас он с их помощью начнет аккуратно упаковывать в специальные мешки все, что может вызывать интерес, а после дроны уничтожат все остальное. Трупы Андрей тоже упакует, а не аннигилирует, чтобы провести все стандартные исследования, а потом разобрать их на атомы уже здесь, в Центре.
Странно было понимать, что через их Творцы пропущено уже двадцать семь визитеров. Будет двадцать девять, считая новоприбывших. И все они уже стали частью Поселка. Возможно, кто-то из них сейчас немножко чей-то наручный интерфейс, и стул, и оконные жалюзи, да что угодно. Вещи создаются, ломаются, снова загоняются в Творцы и превращаются в новые вещи, так что вчерашний труп может легко стать сегодняшней бутылкой пива и даже самим пивом в этой бутылке. Поначалу многим, да и Данилю тоже, оказалось трудно заставить себя осознать, что сочный кусок мяса, который он ел на обед, мог быть создан, например, из вчерашних отходов жизнедеятельности, и в этом нет ничего особенного. Но потом он привык, да и все остальные тоже. В конце концов, зачастую фастфуд в базовой реальности напоминал по своим вкусовым качествам, полезности и внешнему виду отходы жизнедеятельности куда больше, чем даже безвкусные брикеты пищевых концентратов.
– Устранение целей подтверждаю, начинаю зачистку.
Фраза напарника оборвала мысли Даниля. Он еще пару минут сидел, застыв и держа свои длинные пальцы запущенными в волосы. Напряжение последних часов отступило на несколько шагов назад. Он прекрасно знал, что нужно делать дальше, но наркотически расслабляющее ощущение освобождения от опасности сковывало его по рукам и ногам. Ну и к черту, у него оставался запас времени, так что пока Даниль расслабился и постарался прислушаться к своим ощущениям. Как ни странно, мандраж не спешил возвращаться. Да, спокойствие как рукой сняло, но на место ему пришло радостное возбуждение от мысли о том, что все кончилось, изрядно подпорченное тем фактом, что на самом деле все не так, и предстояло еще много работы.
Уже прошло минут двадцать после сообщения от напарника, когда Даниль все-таки заставил себя пошевелиться. Он свернул все окна, кроме основного, и даже не смотрел на него. Если что-то или кто-то приблизится к месту проведения операции со стороны Поселка или от границы, система даст тревожное оповещение, которое невозможно пропустить. Они с Андреем, во избежание банальных случаев с потерей наручных интерфейсов, оба имплантировали себе за ухо по одному маленькому чипу, который открывал большие возможности в случае экстренных ситуаций. Они вообще много чего странного сделали, и до сих пор делают. Полчаса назад, например, убили двух визитеров, которых даже не знали. Не заглянув в глаза, не задавая вопросов, даже почти не задумавшись. Свою беззубую рефлексию он в расчет не брал, она ни разу не завела его дальше пространных разговоров с Андреем на тему морали и права.
– Выдвигаюсь на точку встречи А14.
Вот и повод начать шевелиться. Даниль отключил главный экран, оставив открытым только их основной канал связи, перекинув его себе на наручный интерфейс. Кто бы из них с Андреем первым ни приехал на точку встречи, сразу же сообщит другому. Так что Даниль поднялся с кресла и, обогнув Творцы, подошел к дальней стене, часть которой оставалась свободной от стеллажей.
Порывшись в кармане, он снова достал электронный ключ и вставил его в прорезь в стойке ближайшей полки. Таких прорезей на ней наблюдалось множество, и походили они на некий конструктивный или декоративный элемент стеллажа, и только они с Андреем знали, какая конкретно нужна для того, чтобы открылась очередная тайная дверь. Да, тайник в тайнике, Данилю самому иногда это казалось забавным. Ради смеха стоило устроить еще один, и поставить в него матрешку. Через секунду секция стены с легким шипением подалась назад и отъехала в сторону, открывая взгляду еще одно достаточно большое смежное помещение, по размерам едва ли уступавшее основному.
В принципе, с помощью самоходных Творцов они могли построить и спрятать целый подземный дворец, если бы в этом возникла необходимость. Почти на два километра вглубь, согласно показаниям глубинного сканирования, осколок сохранял полную целостность. Глубже начинали попадаться пустоты и вкрапления инородных осколков, состав и свойства которых без прямого доступа исследовать не представлялось возможным, так что на Совете решили взяться за них позже. Конечно, некоторые жители Поселка, в основном с высшим образованием, да и сам Даниль, который с определенной степенью гордости относил себя к интеллектуальной прослойке населения, просто трепетали перед валом перспектив, которые могли дать сочетание местного уровня техники и степень разнообразия сред внутри осколков, окружавших Долину. Но, охватить все и сразу просто не представлялось возможным.
Кроме того, желая иметь некоторое количество козырей в рукаве, Андрей решил сокрыть от остальных жителей Поселка увесистую долю технологий, информация о которых хранилась только на сервере Центра. Да и многие функции системы управления Долиной тоже. Когда Даниль захотел обсудить причины этого шага, последовал ответ, включавший в себя рассуждения о неандертальцах с ядерным оружием. Когда же он спросил напарника, чем они вдвоем отличаются от тех же самых неандертальцев, последовал ответ "Нас мало, поэтому риск меньше", на что он пока возражений найти не смог. Их, посвященных, действительно было мало, возможно даже слишком, но это уже тема для другого разговора, до которого Даниль все никак не решался добраться.
Новое помещение оказалось залито ярким белым светом и почти полностью занято большим боксом с прозрачными толстыми стенами, и шлюзом для доступа внутрь. В боксе вдоль каждой свободной стены расположились три лежачих места, несколько полок, система удаления отходов и даже широкий вытянутый стол посередине. Все из прозрачного пластика, кроме туалета, окрашенного, по понятным причинам, в белый. В стенах бокса, под самым потолком, виднелись небольшие, плотно подогнанные люки, без следов каких-либо отпирающих механизмов снаружи, и еще один на самом потолке, только гораздо больше.
Даниль снова вызвал наручный интерфейс и подключился к системе бокса, запустив дезинфекцию. Сюда предстояло поместить и оставить для исследования ботами все добро визитеров, которое Андрей не уничтожит, и их останки тоже, понятное дело. Туалет они здесь устроили на тот случай, если исследовать придется кого-то из них. Например, если возникнет угроза заражения. Визитеры же живыми в это помещение не попадали никогда.
Из небольшого настенного шкафчика, размещенного на внешней стене бокса, Даниль вытащил небольшой металлический чемодан со считывателем на торце, к которому пришлось приложить браслет интерфейса, чтобы открыть замки. Внутри лежал аккуратно сложенный нанокостюм, представлявший собой как раз одну из технологий, которые они с Андреем скрыли от широкой общественности. Вернее, даже не технологию, а ее конечный продукт, найденный ими, а не разработанный. Все остальные копии они распечатали на Творце, а первые три комплекта просто-напросто извлекли из одного из контейнеров на складе Центра, когда производили опись имущества.
Пожалуй, это была одна из их важнейших, если не самая важная находка с момента Прибытия. Тоненькие, потешные на вид облегающие комбинезоны сами подгонялись под пропорции тел носителей, и могли защищать их от перепада температур, давления, гасить ударные волны, смягчать падения, фильтровать воздух и рециркулировать его и выделяемые телом жидкости, кормить и поить своего носителя, да и еще много чего. В принципе, в них было возможно сравнительно безопасно разгуливать даже по смертельно опасным осколкам.
Рано или поздно, банальная необходимость дальних экспедиций за пределы Долины, заставит их раскрыть этот секрет и предъявить нанокостюмы широкой общественности, Даниль в этом не сомневался, а Андрей пока что отмалчивался, возможно, имея на их счет свои соображения. Это изрядно задевало Даниля, которого бесило, если напарник скрывал что-то от него, прикрываясь некой мифической, как он выражался «неоформленностью идеи».
Когда идея все-таки оформится, или когда просто прижмет, им придется придумывать какое-нибудь логичное объяснение, вроде обнаружения тайника где-нибудь за пределами Поселка. Тайника, который они сами же построят и искусственно состарят за несколько дней до волшебно удачного выборочного сканирования Долины, которое их и найдет. По крайней мере, примерно такой план вырисовывался у Даниля в голове. Он искренне надеялся, что никому не придет в голову изображать из себя сыщика, и копать глубже официальной версии, а на случай такой оказии всегда оставалась возможность уничтожить тайник после извлечения костюмов, сославшись на наличие опасной для жизни охранной системы, например. На нее же можно сослаться, объясняя почему тайник не получалось обнаружить раньше. Мол, работала себе, а как начала сбоить, тут они и нашли этот, допустим, небольшой бункер. Или просто зарытый поглубже в землю чемодан, почему бы и нет? Он пока не изложил этот план Андрею, но Данилю казалось, что если дойдет до дела, то напарник идею одобрит.
Проверив для порядка, что нанокостюм точно после прошлого использования уложен в чемоданчик, Даниль удовлетворенно кивнул сам себе, и вышел из помещения с боксом. Вместе с чемоданчиком он вернулся в надземную часть Центра, тем же самым путем, каким спустился сюда. Заблокировал за собой дверь, активировал систему безопасности, и направился к грузовым глайдерам.
Он нашел один конкретный, дополнительно оборудованный герметичным боксом, уменьшенной копией того, что находился в подвале, и не предусматривающим удобств, так как предназначался исключительно для безопасной транспортировки и первичной обработки трофеев. Таких у них в распоряжении имелось несколько, но конкретно в этом гараже только один.
Когда Даниль уже подошел к округлой серебристой кабине, на интерфейс пришло сообщение от Андрея. "ОБ упакованы, СП уничтожены, местность чиста, следов заражения нет." Значит, тела визитеров, как и все их вещи, уже расфасованы и сейчас Андрей грузил их на парящие платформы, которые можно прицепить к глайдеру. После этого он должен заняться уничтожением следов их пребывания на Леднике, где остался как минимум, трос, по которому они спускались в Долину. Ну, с этим разберутся его дроны, а не он сам, конечно. Свернув интерфейс, Даниль открыл дверцу кабины и запрыгнул в кресло, ловко оттолкнувшись от подножки.
В кабине оказалось просторно и, что самое главное – чисто, как и везде в Поселке. Спасибо дронам – уборщикам, которым поселковые дали достаточно угрожающее название "Чистильщики". Такие же вот дроны Даниль послал на зачистку территории от следов взаимодействия с примитивной техникой визитеров. Вообще, под это дело можно было приспособить любую машину, но для этих разработали индивидуальный дизайн, более подходящий для домашней обстановки, причем сделали это уже сами поселковые, Петрова Даша, кажется. Им повезло на творческие личности среди спасшихся после Раскола.
Даниль щелкнул пальцем по приборной панели, и из нее выдвинулся руль, больше напоминавший штурвал самолета. Вообще, управление глайдером дублировалось. В наличии имелось как ручное, так и через интерфейс, причем последним можно было пользоваться даже не сидя в кабине. За границей Поселка Даниль вообще планировал включить автопилот, но пока что решил действовать по старинке. Он отправил команду на открытие ворот гаража, дождался пока они с тихим шуршанием уедут в потолок, и мягко вывел машину на подъездную дорожку. В глаза ударил яркий солнечный свет, и он чуть увеличил тонировку, заодно сразу закрывая за собой ворота. Спешка была лишней, так что Даниль вел себя максимально буднично, на случай если его увидят, а это наверняка произойдет, ведь обычный день среднестатистического жителя Поселка вступал в самую активную фазу. Сейчас он уже полностью держал себя в руках и с раздражением вспоминал, как его трясло утром.
Дождавшись, когда ворота закроются, Даниль вывернул руль, и выехал на центральную дорогу, направив глайдер к границе Поселка. Жизнь в нем шла своим чередом. Видимо, недавно закончились занятия в школе, потому что мимо глайдера с громким веселым смехом пробежала разномастная стайка детей и подростков, одетых кто во что горазд. Это взрослые, в большинстве своем, предпочитали следовать моде базовой реальности. Детям же плевать хотели на ностальгию и условности, они без задней мысли смешивали стили и цвета, из-за чего вписались в картину Долины куда органичнее своих родителей, которые все цеплялись за остатки своего прошлого.
Глядя на счастливые беззаботные лица детей, Даниль всегда невольно вспоминал и сравнивал, как его самого угнетали занятия в школе в базовой реальности. Она казалась ему, нелюдимому угрюмому пацану, чем-то вроде тюрьмы, хоть и очень мягкого режима. Тюрьмы для умов, картонной декорации, где их в основном учили вещам, абсолютно бесполезным в реальном мире, и делали это люди, которые большую часть своей жизни думали, как дотянуть до следующей зарплаты и не вылететь с работы. В Долине же все обстояло и куда сложнее, и куда проще. Обучающие машины, Лекторы, загружали всем желающим знания напрямую в мозг, но только порционно, небольшими пакетами, чтобы не перегрузить. Это избавило процесс обучения от нудной зубрежки, и уравняло между собой всех детей, независимо от их темперамента и способностей к усвоению материала, а работа учителя носила теперь больше разъяснительный характер. Они помогали детям осмыслить полученную информацию, формировали критическое мышление.
По сути, учителя в Долине стали больше психологами, и плевать, что одна из них в прошлой жизни вела только русский и литературу, а другой – химию. Главное, они умели преподавать, а что именно – теперь неважно. И детям, да и вообще им всем, очень повезло, что оба учителя оказались людьми, которые действительно любили свою профессию или, по крайней мере, вспомнили, что когда-то любили ее.
Даниль белой завистью завидовал нынешнему поколению детей, не затопленному по самую макушку мутными потоками лжи со всех сторон и бесполезного информационного мусора, от которых раньше представлялось возможным спрятаться только где-нибудь в глухом селе, да и то не факт. Но, все-таки очень дорого далось это освобождение, слишком дорого. Напоминало об этом, как минимум то, что детей с трудом набралось даже не на класс, а едва ли на его треть, и все они занимались вместе, чтобы больше времени проводить с теми, кто хотя бы приблизительно являлся их сверстником. Чтобы не допустить одиночества и разобщения.
Думал ли об этом Даниль, когда давным-давно представлял, как рушится старый мир, на обломках которого в его фантазиях вырастал новый, лишенный ошибок прошлого? Конечно, нет. В мечтах все выглядело гораздо проще, в них не приходилось переживать ужасные лишения Исхода, которые они все годами безуспешно пытались загнать как можно глубже в прошлое, старательно делая вид, что это происходило не с ними. Не приходилось терять родных, участвовать в убийствах ради того, чтобы выжить, идти на сделку со своей совестью ради того, что он считал высшим благом.
Проводив детей взглядом, Даниль снова повернулся к дороге, заметив идущего по тротуару Александра Петровича, крепкого мужчину на вид лет сорока, одного из выборщиков, члена поселкового Совета и бывшего профессора физики. Даниль, который тоже входил в состав выборщиков Совета, часто общался с ним по многим вопросам, касавшимся функционирования их общины, и поэтому поднял руку, помахав ему, получив в ответ такой же приветственный взмах и легкую усталую улыбку. Наверное, мыслями Александр находился уже весь в завтрашнем Совете, втором за этот месяц. Да, ему, с его то взглядами, придется завтра как следует пропотеть, когда Андрей начнет вторую часть своего доклада. Вспомнив об этом, Даниль невольно почесал за ухом, в том месте, где под кожей находился чип.
В голове Даниля пробежала мысль о том, как на самом деле он мало общается с другими соседями. Нет, конечно, он знал всех по именам, как Александра или Антонину, даже по фамилии и отчеству. У большинства помнил их профессии, по крайней мере, у тех, кто обладал действительно полезными для Поселка. Здоровался, улыбался им, читал доклады на Совете, писал статьи по их с Андреем исследованиям на форуме, но с кем из них он реально общался? Выборщики, включая его самого и Андрея, но это больше из-за обязанностей, чем из желания. Ирина, жена Андрея, изредка Людмила, помощница Иры. Динар, в прошлом бывший программистом и поэтому периодически помогавший им с новым функционалом Центра, который удавалось отрыть и запустить в работу. Кто еще? Да, в общем, все.
Пустые фразы на общих собраниях да натужные разговоры во время случайных встреч в счет не шли, это просто маскировка под социальное существо, которым он не являлся до Исхода и которым не стал после Прибытия. Нормально ли это? То, что он не слишком изменился после всего пережитого? После тех событий, которые должны были сплотить его с другими выжившими, заставить открыться им. Но многие ли другие изменились? Или, если подумать над этим чуть глубже обычного, все здесь старательно играют свои новые роли, лишь бы затереть травматические воспоминания, дистанцироваться от них с помощью новой жизни, благоустроенной, сытой и спокойной. Откуда ему знать? Ведь он почти ни с кем не общается, как только что осознал.
По дороге к окраине, Данилю навстречу попалось еще несколько знакомых, с которыми он каждый раз обменивался улыбками и кивками. Знали бы они, куда он сейчас и зачем едет, улыбались бы так же? Даже разделяя идею о необходимости этого? Что-то он сомневался. Ассенизатора или шахтера мало кто готов обнять прямо во время смены. Нужно соблюсти приличия: переодеться, помыться, избавиться от запаха. Иначе как люди смогут реализовать одно из самых замечательных свойств – делать вид, что не знают о том, чего не видят лично. Ведь комфорт куда как легче испытывать, не имея понятия о том, что заложено в его фундаменте.
Даниль ощутил укол презрения, даже злобы, и улыбаться ему как-то сразу перехотелось, как и смотреть в лица прохожих. Он сосредоточился на управлении глайдером и поддал газу, чтобы скорее свернуть на кольцевую дорогу Поселка. От нее расходилось в разные стороны еще несколько, делая дорожную систему с высоты птичьего полета похожей на детский рисунок солнышка. Ну, их хотя бы не приходилось чинить, да и носили дороги больше пешеходную функцию, для жителей Поселка, в большинстве своем не любивших топтаться по пересеченной местности.
Да и не нашлось бы ее здесь как таковой. Овраги были в меру глубокие и обязательно недлинные, чтобы без лишних усилий их обходить. Сорная трава не кололась и не резала ноги, насекомые не кусались, солнце не оставляло ожогов. Данилю иногда жутковато становилось от мыслей по поводу природы этого места, одновременно очень живого, и до крайней степени искусственного. От кого или от чего Хозяева отгородились в Долине, или может, наоборот, кого заперли в ней? Они с Андреем последний раз говорили об этом очень, очень давно. Слишком много находилось других насущных тем, чтобы рассуждать о теориях, которые едва ли могли на что-то повлиять.
Тем не менее, они не прерывали разбор архивов практически ни на один день. Часть информации скрывали, часть просто публиковали на форуме или передавали Ирине и Людмиле, для занесения в базу Библиотеки, никак не связанную с Центром. Еще часть превращали в научно-исследовательские проекты, которые проводили через Совет. Сейчас, например, они занимались вопросом по замыканию периметра системы слежения по куполу Долины, о чем как раз собирались делать доклад на завтрашнем собрании. Страшно, конечно, браться ковыряться в собственном небе. Они ведь даже до сих пор не знали, что внутри него находится и как все это работает. А знать стоило, хотя бы для того, чтобы иметь возможность ремонта, если что-то пойдет не так. Нелепо и опасно рассчитывать во всем на функционал машин, чей принцип работы ты не до конца понимаешь.
Дорога кончилась совсем, и теперь глайдер скользил в метре над травой, плавно огибая невысокие травянистые холмы с вкраплениями кустарника и маленьких перелесков. Хвойные деревья в Долине еще напоминали сосны, только с более крупными трехгранными, как кортики, иголками и смолой с вкраплениями красных, как кровь, волокон, а вот местные кусты уже отличались куда большим разнообразием. Во-первых, цвет листьев у них максимум в трети случаев был зеленым, а в остальных метался по всему цветовому спектру, как сумасшедший. Даниль так пока и не нашел в архивах сведений о том, являлось ли это следствием селекции или естественных мутаций. Ромбовидные, треугольные или серповидные листья тоже не добавляли картине ясности. Впрочем, ягоды и орехи с них всегда оказывались съедобны. В Долине ты вообще мог жрать даже кору и траву, и не заработать ни отравления, ни расстройства желудка. Словно они сидели в огромном манеже для ребенка, в котором он не смог бы пораниться, как бы ни старался.
Помимо кустов и деревьев, эти перелески просто кишели дальними родственниками папоротниковых, часть из которых оказалась вечноцветущими, грибами всех возможных форм и размеров, которые росли на буквально всем, включая стволы деревьев на такой высоте, куда грибы, в теории, никогда бы не забрались, и многим, многим другим.
Особенно Данилю нравились местные разноцветные лишайники. Их скопления выглядели как палитра небрежного художника, размазавшего в творческом припадке по ней все свои краски, создав единое цветастое полотно, притом мягкое и пружинистое, легко восстанавливающее прежнюю форму, даже если как следует протоптаться по нему, поэтому на таких лишайниковых подстилках оказалось очень приятно валяться, разглядывая покачивающиеся кроны деревьев на фоне неба. Впрочем, такое свойство наблюдалось у всего, что росло в Долине. Природа здесь оказалась воистину неубиваемой.
Если смотреть сверху, эти перелески походили на капельки ртути, сползавшиеся со всех концов Долины к массивной зеленой луже леса, раскинувшейся к востоку от Поселка. Какие-то капельки меньше, какие-то больше, что они с Андреем благополучно и использовали для тайных встреч. Даниль снова развернул интерфейс, задал точку прибытия в одном из таких перелесков, и запустил автопилот.
