скачать книгу бесплатно
– Хм, неужели? – удивился мистер Грин. – Они уже должны были приехать. – Он взглянул на свои часы. Было почти восемь утра.
– Наверное, задерживаются в пробках. – Предположил собеседник.
– С таким темпом работы я не успею на встречу… – сам себе под нос пробурчал Марк и достал из кармана телефон. Компания, предоставившая Марку услугу грузоперевозки, передала ему номер телефона водителя грузовика, на случай согласования дополнительных деталей или непредвиденных обстоятельств. Некоторое время Марк слышал лишь протяжные гудки, но в итоге на звонок ответил слегка растерянный голос:
– Да, мистер Грин?
– Где вы сейчас находитесь? Вы уже должны были начать разгрузку мебели. – Поинтересовался Марк, наблюдая за тем, как охранник неторопливо расхаживал кругами, сунув руки в карманы брюк.
– Мистер Грин, вышло небольшое… недоразумение. – Неуверенный тон заставил Марка насторожиться.
– Что ещё за недоразумение?
Пару мгновений по ту сторону линии было тихо. Марк мог услышать лишь едва заметное гудение мотора и неразборчивые разговоры грузчиков. Немного погодя, голос ответил:
– Дело в том, что наш логист передал неверный адрес. Мы поняли это только тогда, когда приехали на место и уже начали выгрузку. Я перезвонил логисту для уточнения данных. Сейчас мы загружаем мебель обратно, чтобы отвезти её по нужному адресу. Приносим наши извинения…
Марк тяжело вздохнул, но сделал это так тихо, что телефонный собеседник этого не услышал. Он всё ещё боролся с неотступной сонливостью, и мозг требовал постепенной раскачки, но вместо этого был взбудоражен внезапной и не очень приятной новостью. Это ощущалось так, словно Марку дали пощёчину, чтобы он окончательно проснулся, и сейчас он метался в непонимании, пытаясь сообразить что-нибудь дельное.
– Хорошо, выдвигайтесь скорее. Я уже жду вас в офисе, у меня не так много времени. – Стараясь скрыть раздражение, ответил мистер Грин.
– Постараемся прибыть как можно скорее. К этому времени на улицах уже собираются пробки.
Марк ничего не ответил, сбросил звонок. Охранник ничего не говорил, лишь взглянул на Грина с сочувствием, а затем отправился на своё рабочее место, чтобы сделать ему и себе по чашке бодрящего кофе. Чайник и пачка растворимого кофе были некими первопроходцами в новом офисе нотариуса, если не считать десятка коробок с документами, минувшим вечером перевезённых мистером Грином лично. Около полутора часа ушло на ожидание грузовой машины, и немало времени было потрачено на разгрузку. Пришлось даже позвонить мистеру Смиту и сообщить, что Марк опаздывает ввиду непредвиденных обстоятельств. Грин понимал, что уже мог серьёзно опоздать на встречу с родными покойной миссис Картер, но не дождаться грузовика он просто не имел права. Конечно, полной расстановки мебели мистер Грин дожидаться не стал. Он лишь встретил грузовик и проконтролировал разгрузку, а после наметил на бумаге примерную схему расстановки мебели. Охраннику был доверен контроль над исполнением указаний мистера Грина. Марк искренне беспокоился о том, насколько гладко всё пройдёт, но он был вынужден покинуть офис, беспомощно размышляя над тем, насколько быстро и точно будут исполнены все распоряжения…
*****
Автомобиль рассекал встречные потоки ветра, словно стрела. Город шумел своей будничной суматохой. От стука множества каблуков, до водных брызг из-под автомобильных колёс, сотни разношёрстных звуков наслаивались друг на друга. Эти звуки казались беспорядочным шумом, но, если прислушаться, из этой неразборчивой массы можно вычленить каждый звук в отдельности. Мистер Грин был в пути. Он сильно опаздывал, от чего не меньше волновался. Иногда он бросал краткие взгляды на портфель с документами. Копия завещания миссис Картер была при нём, но его мучило неприятное, назойливое ощущение, словно он забыл этот документ, когда торопился покинуть офис. Радио совсем не приглушало эту тревожность, больше раздражало. На радиостанции возникали помехи, но сквозь этот грязный шум Марк слышал обрывки голоса диктора из рубрики погодных новостей:
– «.. По данным… П-ф-ф-ф-ф.. Возможны осадки.. П-п-ф-ф.. Ветер скоростью.. Ф-ф-р-р…» – Марк устало вздохнул, выключил радио. Всё равно, ничего нового он не услышит. Погода не меняется уже четыре дня. Лишь иногда, в серо-лиловом небе проступают очертания ясной синевы, залитой солнечным светом, но не более.
Автомобиль постепенно сокращал расстояние, пролегавшее до пункта назначения. Мимо проносились встречные авто со свистящим звуком, словно были сверхзвуковыми ракетами. Для самого Марка поездка в пригород составляла некоторые неудобства. Особняк Картеров был в отдалении от остальных домов пригорода и фермерских хозяйств. Несмотря на это, винить в этом покойную миссис Картер он не хотел. Ему даже было жаль эту женщину: столько родственников, все живут в двух часах езды от пригорода, и никто даже не приехал на её похороны. Единственные люди, пожелавшие с ней проститься – домработница и садовник. Не удивительно, что и для них женщина приберегла неплохую часть наследства, беспокоясь об их дальнейшей судьбе. Знала ли она, что так будет, или же нет, но она не держала ни на кого обиду за своё одиночество. И теперь он, мистер Грин, был обязан осведомить родных покойной о том, что им полагается наследство, в силу последней воли усопшей.
Стоит ли ожидать раскаяния от родных знаменитой когда-то гадалки и медиума, прославившейся под псевдонимом Оракул? Возможно, что нет. Или, быть может, побывав в доме покойной, они почувствуют вину? Увидят то, как она жила последние годы, поймут, что она была им родным человеком, а не просто сумасшедшей? Номера каждого родственника, записанные в телефонной книге. Фотографии родных, которые она хранила с тех пор, когда ещё теплилась между ними связь…
Она часто упоминала своих детей, брата и кузена. С горечью говорила, что в последний раз видела родных на Рождество в четырнадцатом году. От этого Марку становилось тяжело и печально. Если бы он мог, он бы обратил внимание родственников на медленно угасающую наедине с собой пожилую женщину. Это не было в его компетенции, но его юридическая подкованность не мешала ему сочувствовать и сопереживать этой женщине. Он тоже был человеком. Правда, своё сопереживание в отношении старушки мистер Грин мог проявить лишь единственно верным способом: молча выслушать, дать человеку возможность выговориться. Да, это была обратная сторона его работы. Очень неприятная и пугающая. В его юридической практике нередко встречались клиенты, брошенные родными на пару с одиночеством. И он, словно священнослужитель, выслушивал завывания их душ. Словно психолог, откликался на зов человеческого разума. Словно друг, утешал и обнадёживал, старался увести от излишних тревог.
Плох тот нотариус, который лишь бросается сухими фактами и сложными терминами, зазубренными со времён занятий на юридическом факультете. Именно так Марк всегда и считал. Настоящий нотариус способен выступить в роли священнослужителя, психолога или друга, если это может понадобиться. Ведь обращающийся к нотариусу за услугой человек ищет не только юридическую помощь, но и душевное сопереживание, моральную поддержку, дружеское наставничество…
Мистер Грин, помогая составлять завещание, учёл все пожелания миссис Картер, но в душе не был согласен с её волей. Ему казалось несправедливым то, что всё её имущество будет поделено теми, кого она не интересовала при жизни. Он нередко думал о том, какие мотивы бывают у его клиентов при принятии какого-либо решения. Пусть на работе и за её пределами он и не имел права обсуждать решения, принимаемые клиентами, но никто не мешал ему рассуждать о подобном с самим собой в его собственных мыслях. И вот, сейчас он думал о причинах, заставивших миссис Картер распорядиться наследством именно так, как она распорядилась…
*****
Вскоре городские улицы стали шире. Домов становилось всё меньше. Автомобиль выехал за пределы города, помчался по синевато-серой полоске дороги через равнинные серо-зелёные пейзажи. В эти равнины, словно иглы, были всажены молодые деревья, которые резвый ветер усердно клонил к земле. В дороге мир всегда кажется иным, начинаешь о многом задумываться…
Этот простор казался мистеру Грину чем-то величественным и непривычным. Когда живёшь среди каменных джунглей и теряешься в серых буднях, любая внезапная поездка за город становится приключением. Когда вырываешься из столь привычных объятий зоны комфорта и оказываешься в объятиях природы, первые пару мгновений захватывает дух. Сердце не находит себе места. Где-то внутри оседает ощущение ничтожности и крошечности, ощущение беспомощности перед чем-то незнакомым. Но и эти ощущения проходят, они постепенно сменяются чем-то другим. Начинаешь чувствовать умиротворение, спокойствие, слияние с природой, и тогда уже не хочешь возвращаться. Тогда уже нет страха перед неизвестностью. Каждое дерево, каждая птица, каждая травинка (да и ты сам) обретают в твоих глазах иное значение. Марк всегда поражался тем переменам, которые природа способна вызвать в философии человека. Он даже задумался над тем, что миссис Картер, возможно, ощущала то же самое, находясь изо дня в день среди вековых деревьев, в окружении настоящего торжества природы.
*****
С одной стороны в серо-лиловой дымке просачивались золотистые лучи, а с другой грозно темнело скопление туч, тяжко давивших на пыльный горизонт. Марк остановился у заправки, чтобы купить кофе, а затем продолжил путь. До места назначения оставалось чуть меньше часа, когда небо вновь затянулось лиловыми тучами, а шум ветра сменился раскатами грома. Крупные кристаллы капель стали гулко отбивать ритм по крыше авто, заглушая мысли Марка. Дождь ещё толком не начался, но было ощущение, будто автомобиль был колоколом, по которому били со всех сторон. Постепенно Марк въехал в занавес движущегося на него дождевого потока. Видимость резко снизилась, ливень застилал лобовое стекло рябящей пеленой. Мистер Грин включил автомобильные дворники, но даже они едва ли могли исправить положение. По встречной стороне ехал потрёпанный ветрами, дождями и песками чёрный тягач. Его большие фары размыто мерцали сквозь толщу шумного ливня. Далеко на горизонте проступала скромная цветастая полоса. Это были разношёрстные домики пригорода, немногочисленные мотели и магазинчики. А за ними, ещё дальше, располагались фермерские хозяйства, но горизонт заботливо укрывал их где-то вдали, и высокие покатые крыши амбаров ещё не возвышались над полоской домов. Это был ещё не конец пути. Марку предстояло ехать дальше, к реке. Там, в отдалении, в глубине холодного леса, его поджидал одинокий особняк, готовый встретить его грязно-белым фасадом и старыми, заржавелыми воротами…
ГЛАВА 4: Добро пожаловать
Раздражающий звонок телефона застал мистера Смита уже на середине пути. Параллельно смотря за дорогой, он быстро выловил из кармана шерстяного пиджака свой мобильный. Это был мистер Грин, снова…
– Слушаю Вас, мистер Грин. – Вместо приветствия произнёс Альберт.
– Добрый день, мистер Смит! Прошу простить, если отвлекаю. Я вынужден задержаться в офисе по рабочим вопросам. Не знаю, как много времени это займёт. Я постараюсь прибыть, как можно скорее. – Донеслось по ту сторону трубки.
– Не волнуйтесь. Сейчас я уже направляюсь на место встречи. Полагаю, скоро туда прибудут и остальные. Мы подождём. Я передам, что Вы задерживаетесь.
– Благодарю, мистер Смит. До свидания…
Спрятав телефон в карман, Альберт посмотрел на часы, а затем обратил внимание на горизонт. Вдалеке постепенно возникала чёрная лесная полоса, знакомые с юности Альберту амбары и скотные дворы старательно прятали лесной массив за собой, но острые пики елей настойчиво выстреливали в мрачное небо. По сторонам проносились дома пригорода.
*****
Многие улицы города и дороги в пригород почти заплывали от обилия грязных дождевых потоков. В небе сгущались свинцовые тучи, которые несли за собой промозглый ливень. Очередная гроза ещё не добралась до пригорода, но на грязно-сером горизонте уже проступали полосы дождя. Альберт одним из первых приехал по указанному мистером Грином адресу. Остановив свой, уже далеко не новенький, Ford перед воротами, он вышел из салона и подошёл к ржавой решётке ворот. Пустынная тишина непривычно давила на него. Всегда уверенный в себе, Альберт ощущал перед этими воротами странное чувство. Казалось, словно что-то липкое и прохладное пропитывало его разум. Прямо на него своими чёрными окнами-глазницами смотрел двухэтажный особняк. Краска на крыше когда-то была зелёной, но сейчас от прежнего цвета остались лишь жалкие потёртости, постепенно стачиваемые ветром, дождями. За воротами располагался просторный двор. Дорога, по которой сюда приехал мистер Смит, не примыкала к воротам, она продолжалась широкой грязно-серой лентой до самого порога дома. Деревья и кусты, посаженные внутри двора вдоль ограды, чьими-то заботливыми руками были подготовлены к грядущей зимовке.
От созерцания зловещей обстановки мистера Смита отвлекло внезапное мяуканье, заставившее его едва заметно вздрогнуть. На вершине каменной ограды показался бродячего вида кот. Уставшие жёлтые глаза, мокрая посеревшая шерсть, всё в животном выдавало признаки бродячего образа жизни. По крайней мере, именно такое впечатление кот произвёл на Альберта. Кот прилёг прямо там, где и появился. Глаза его будто изучали Альберта. Мистер Смит первым отвёл от него взгляд, как-то не по-доброму, что ли, глядел на него кот. От смятения же, или же привычки, мистер Смит потянулся к карману пиджака. В руках появились зажигалка и ярко-красная сигаретная пачка. Мужчина закурил. В нерешительности перекручивая пачку сигарет пальцами, глазами он вновь скользнул по наблюдавшему за ним коту, и уже ниже, на стене, Альберт увидел старый колокольчик. Он уже удручённо подумал: придётся звонить в этот колокольчик, чтобы ему открыли ворота. Но со стороны дома к нему уже направлялись двое: пожилой садовник в синем комбинезоне, и домработница – приятной наружности женщина. Ей на вид было около сорока лет. Садовник открыл подвесной замок и раскрыл скрипучие створки ворот, чертя их днищем полукруглые борозды на мокрой земляной дороге. Испугавшись или не стерпев этого противного скрипа, бродячий кот перебрался на раскинувшееся рядом дерево и скрылся.
– Добрый день, мистер Смит. Меня зовут Элеонора, я домработница. А это садовник, мистер Фридман. – Добродушно, но как-то отчуждённо, произнесла женщина.
– Генри… – сухо представился садовник, протягивая руку мистеру Смиту.
– Альберт. – Он кивнул в знак приветствия и пожал его ладонь. Садовник слегка нахмурил лохматые седые брови, поднимая взгляд на мистера Смита, заметил в его зубах сигарету, приметил и знакомую ярко-красную пачку в руке гостя, и сказал:
– Marlboro Red? Отвратительные сигареты… – по-старчески вздыхая и кряхтя, он сунул ключ от замка в карман и, развернувшись, зашаркал ногами в сторону небольшого покосившегося и выцветшего амбара.
– Почему же Вы так считаете, Генри? – Альберт не обиделся на такое резкое высказывание, но ему стало интересно, от чего садовник считает эти сигареты отвратительными.
– Мистера Картера они загнали в могилу, и Вас загонят… – не оборачиваясь и всё дальше удаляясь, ответил Генри.
– Прошу простить мистера Фридмана. Он, порой,… неосторожен в выражениях. – Вставила своё Элеонора. На её комментарий Альберт ничего не ответил. Он не чувствовал в словах старого садовника упрёка. Скорее, слова мистера Фридмана стали для него весьма интересным наблюдением. Резких и прямолинейных людей Альберт ценил больше всего, а потому не имел никаких претензий в адрес садовника.
*****
Вернувшись в салон авто, Альберт загнал его во двор и припарковался у того самого амбара, куда направился мистер Фридман. Элеонора проводила его в дом и на некоторое время оставила в гостиной, а сама ушла, чтобы сделать кофе.
До сих пор Альберт не мог поверить, что находится в доме покойной сестры. Богатый интерьер, простор – это никак не вязалось с образом сумасшедшей шарлатанки, занимавшейся обманом чистой воды. Насколько Альберту не изменяла его память, но в последнюю их встречу Джуди активно промышляла спиритизмом и предсказаниями. Сам он во всю эту чушь не верил, но он и представить себе не мог, что даже такой сомнительный бизнес может возыметь невероятный успех.
Находиться в этом огромном доме было непривычно, даже неуютно. Где-нибудь между репродукциями известнейших картин непременно мелькали полотна неизвестных художников с изображениями странных существ, походящих на демонов. Эти угрюмые рогатые головы с выражением полнейшего презрения и неприязни ко всему сущему выглядели не то что негостеприимно, а скорее устрашающе. Иногда взгляд цеплялся за картины с непонятной путаницей и множеством одновременно происходящих действий, отсылавшие своего зрителя к работам Босха. Альберт не был ценителем Босха. В изобразительном искусстве он отдавал предпочтение простым и понятным сюжетам.
На комоде, между двумя книжными полками, гордо красовались всевозможные черепа, статуэтки различных богов, стеклянные бутылки с сухими цветами. В гостиной присутствовала пара удобных диванов, стоящих друг напротив друга, однако, Альберт предпочёл один из стульев, стоявших перед большим круглым столом, на котором стоял стеклянный магический шар. И самая вишенка на торте: то, что бросилось в глаза Альберта ещё с порога – весь дом (по крайней мере, холл и гостиная, которые он уже успел посетить) был заставлен множеством всевозможных цветов. Выглядело это зелёное скопище довольно внушительно. Казалось, здесь жила не гадалка, а профессиональный цветовод. В комнатных растениях Альберт не сильно разбирался. Из знакомых ему попадались на глаза лишь венерины мухоловки, папоротники и некоторые представители пальмовых. Пожалуй, это всё, что успел рассмотреть Альберт прежде, чем Элеонора вернулась в гостиную с подносом.
– Я глубоко сожалею о Вашей утрате, мистер Смит. Полагаю, Вы с миссис Картер были очень близки. Она часто упоминала Вас. – Элеонора протянула блюдце с чашкой кофе гостю.
– Благодарю… – неоднозначно ответил он. То ли благодарил за кофе, то ли за слова соболезнования. Домработница не понимала.
– Думаю, скоро прибудут остальные родственники миссис Картер. – Продолжила она. – Я буду вынуждена снова оставить Вас, чтобы встретить их.
Альберт отпил кофе, обратил взгляд на стеклянный шар, стоящий на столе. За его искривлённой призмой виднелось несколько гадальных карт. Эти карты он узнал с первой секунды. Те самые карты, с которыми Джуди никогда не расставалась. На него внезапно нахлынули воспоминания.
– Ещё есть немного времени до их прибытия. Расскажите, как она жила всё это время? – Домработница медленно опустилась на стул напротив. Её лицо выражало ту настоящую печаль, которую сейчас Альберт не смог выдавить из себя даже из соображений приличия.
– Она была одинока. – Ответила женщина. – Очень часто миссис Картер говорила о Вас и о своих детях. Говорила, что скучает, и что карты ей говорят о грядущем воссоединении семьи. Жаль, что этого воссоединения она не увидит…
– Похоже, что она неплохо зарабатывала на гадании? – уточнил Альберт, обводя взглядом убранство гостиной.
– О, и не только! К ней нередко обращались за помощью люди, которые потеряли своих близких. Спиритические сеансы составляли основную часть её дохода.
– А что на счёт мистера Картера? Насколько я помню, он зарабатывал на жизнь живописью…
– Несомненно, он был известен. – Сказала Элеонора, а затем растерянно замолчала. Альберт спустил очки с переносицы и посмотрел на неё поверх оправы вопросительным взглядом. Элеонора хмыкнула, опуская взгляд, словно провинившаяся на лекции студентка. – Я не имею права разглашать сведения о доходах покойных Картеров. Если Вас интересует этот вопрос, то на него ответит нотариус…
Стоило ей закончить фразу, как с улицы послышался сигнал автомобиля. Домработница вздрогнула, обратила внимание на двор за окном, затем встала и растерянно попросила извинения у мистера Смита. Альберт вновь остался один, когда женщина покинула гостиную, да и не имело никакого смысла продолжать этот разговор. Мистер Смит не хотел произвести неправильное впечатление: показаться назойливым или корыстным. Но ему начинало казаться, что он уже начал разговор об этом не с той стороны. Домработнице нужно было отдать должное. Несмотря на странные увлечения Джуди, Элеонора даже после её смерти достойно исполняет свои обязанности. Скорее всего, она находится здесь вынужденно. Кто-то же должен присматривать за имуществом четы Картеров, пока не будет оглашено завещание. Возможно, ей и мистеру Фридману придётся покинуть особняк, когда станет известна последняя воля усопшей…
ГЛАВА 5: Воссоединение семьи
Во двор въехал белый внедорожник, заляпанный с боков мокрыми земляными брызгами. В этот раз мистер Фридман не пошёл встречать приезжих. Он высунул голову из-за створки дверей амбара, поправляя узловатыми пальцами бейсболку на седой голове. Дела до родственников покойных работодателей ему не было, нужно было вычистить и наточить секаторы, починить газонокосилку и прибрать всё к зиме. Из внедорожника вышли двое: крепкий приземистый мужчина с густой, слегка поседевшей, бородой, и молодой блондин, то и дело кутавшийся в пальто и клетчатый шарф. Элеонора вышла им навстречу, проводила в дом.
*****
– Здравствуй, дядя… – заходя в гостиную, мужчина крепко пожал руку поднявшемуся Альберту, затем они обнялись. Молодой человек скромно поприветствовал мистера Смита молчаливым кивком. – Давно я не был в родном доме. – Со вздохом произнёс мужчина, принявшись расхаживать по помещению. – Всё так, как мать оставила. Разве что здесь развели настоящие джунгли, непонятно к чему…
– Присаживайся, Джоэл. Осталось дождаться остальных. – Альберт указал на стул около стола. Джоэл, поглаживая пальцами бороду, отрицательно покачал головой.
– Нет, я не сяду за этот стол! Никогда не любил его. – Оставляя на полу грязные мокрые следы, он с тяжким выдохом сел на диван, а затем обратил взгляд на своего сына, который всё это время стоял в ступоре, разглядывая роскошное убранство гостиной. – Садись, Эйдан. – он похлопал по поверхности дивана мощной ладонью. Юноша растерянно подошёл к дивану, на котором сидел отец. Снять влажный от измороси шарф оказалось приятным удовольствием, особенно тогда, когда тело и душу согревает размеренное потрескивание поленьев в камине.
– Как учёба, Эйдан? Я слышал, что ты планируешь поступить в университет. Нужно заранее выбрать заведение и направление, подать документы на зачисление. В противном случае можно упустить момент. – Обратился Альберт к юноше, присаживаясь на диване напротив.
– А? Да! Я уже собираю документы. Подам заявки сразу в несколько колледжей, чтобы повысить шансы. Надеюсь, что меня примут. – Ответил парень. – Джоэл крепко похлопал сына по плечу, слегка раскачивая его, и сказал:
– Никаких колледжей, сынок! Мы это уже обсуждали. Ты поступишь в Принстонский университет!
– Но туда так сложно пробиться! – принялся защищаться Эйдан. – А про цены за обучение и вовсе страшно говорить! Моих немногих спортивных достижений едва ли хватит, чтобы приёмная комиссия посчитала меня подходящим кандидатом в студенты!
– Он прав, Джоэл. – согласился с внуком Альберт. – Всё-таки, ценник в пятьдесят тысяч долларов вам не потянуть. – Джоэл усмехнулся. Конечно, сын и дядя были правы, но и в собственных словах он ощущал правдивость. К тому же, принимать стороннее мнение, как единственно верное, для Джоэла было сродни позорному поражению. Они с супругой мечтают о том, что их сын поступит в Принстонский университет, и перед ним откроются удивительные возможности. Для сына они желают всего самого лучшего и сразу, пусть это «лучшее» и не всегда сходится с желаниями самого Эйдана. Как принято считать в народе, родители стремятся запихнуть свои несостоявшиеся амбиции в своё чадо, и нередко после таких «стараний» страдают не только дети, но и сами родители…
– Я уверен, моя мать заранее подумала об этом. Думаю, она тоже хотела бы, чтобы её внук получил достойное образование. Поэтому мы и здесь. – Слова Джоэла прозвучали слишком уверенно. Да и сам мужчина буквально веровал в собственное убеждение. Даже на долю секунды он не хотел пропускать в свои мысли сомнения. Мать никогда ничего не жалела для своих детей. Наверняка, не пожалела и для внука. Их разговор на этом оборвался. В гостиную вместе с Элеонорой вошли дочь Альберта и её супруг.
– Здравствуй, папа. – Виктория вновь сдерживала радость от встречи, но от объятий уже не могла удержаться. Альберт поднялся и обнял её.
– Здравствуйте, мистер Смит. – Поприветствовал его зять.
– Здравствуй, Гарри. Как добрались? – спросил Альберт. Он уже две недели не видел дочь и зятя. Очень по ним соскучился.
– Ох, погода всё хуже и хуже! – ответила за супруга Виктория, демонстрируя отцу спутавшуюся копну волос. – Только посмотри! Не успела дойти от машины до дверей дома, как уже промокла до нитки. – Гарри тем временем уже переключился на Эйдана и Джоэла:
– Привет, малой! Давно мы не виделись… – Гарри по-дружески потрепал парня по волосам, затем обратился к его отцу: – Как жена, Джоэл?
– Неплохо. Уже близится срок. Ждём появления девочки. – Джоэл поднялся и обнял старого приятеля… – в гостиной стало более оживлённо, и гнетущая атмосфера помещения стала отходить на последний план, хотя у Гарри возник интерес ко всему, что его окружало. Он не был фанатом эзотерики, но в мрачном интерьере дома он находил нечто увлекательное. Эйдан на подсознательном уровне разделял его интерес. Не каждый день бываешь в подобном месте. Эйдан знал бабушку, как улыбчивую и сердобольную женщину. Она всегда была готова помочь человеку, которого коснулась беда, в этом она была мастером. Но в моменты обыденного счастья она совсем не умела находить своё место. Разговоры о спиритизме и гаданиях были ей куда милее обсуждения какого-нибудь телешоу или рецепта пирога. Эйдан никогда не бывал в доме бабушки, в доме, где своё детство провёл его отец, и до сего момента юноша не мог вообразить это контрастное, и в то же время гармоничное, сочетание двух противоположностей: готических мотивов старины и трепетного уюта обжитого жилища. Это сочетание вызывало в душе парня восторг.
*****
Вскоре приехал кузен Альберта. Его автомобиль резко завернул влево, обрызгав грязевыми всплесками машину мистера Смита. Альберт видел это действо, словно в замедленной съёмке. Кузен никогда не был аккуратен за рулём, даже сейчас едва не въехал прямо в каменную ограду. Смотреть на то, как пачкается машина, Альберту было больно. Но пришлось с этим смириться, надеясь на то, что силы разбушевавшегося ливня хватит на то, чтобы смыть брызги со стёкол автомобиля…
Мистер Карнеги ввалился в гостиную весь мокрый до нитки, опередив опешившую от его расторопности домработницу, которая уже направлялась навстречу. Родственники встретили его тёплыми приветствиями, но обнять промокшего гостя никто не решался. Бедному Эйдану выпала такая честь, хоть он и не горел желанием обниматься. Тем более, от родственника веяло не только свежим ветром и мокрой прохладой, но и нотками алкоголя.
– Как же я скучал по всем вам! – радостно говорил Карнеги, обнимая Эйдана. Парень неловко обнимал его в ответ, стараясь не прижиматься слишком сильно. Мистер Карнеги тёрся холодной щекой о щёку растерянного Эйдана и, казалось, совсем не беспокоился о том, что доставляет ему дискомфорт своей колючей щетиной на лице и принесённым за собой холодным уличным воздухом, смешавшимся с нетрезвым дыханием.
– Оставь парня в покое, Питер. – Сурово сказал Альбер. – Ты, что, пьян? Мы здесь не для развлечения! – Питер гулко посмеялся, выпуская Эйдана из объятий, затем подошёл к Альберту. Тот уже ощутил всю неизбежность объятий. Карнеги принялся обнимать и целовать в щёки кузена.
– Не горячись, братец! Я выпил немного, и то, лишь для решимости. Ты только подумай: мы все вместе, здесь, в доме твоей сестры! Она тоже с нами! Наблюдает за нами и радуется тому, что мы, наконец, собрались в её доме… – в его не совсем трезвых речах ощутимо проступали нотки сарказма. Конечно же, он сказал это несерьёзно.
– Не припомню, чтобы при жизни тёти Джуди ты рвался с ней повидаться. – Приподнимая брови, произнесла Виктория. Карнеги развёл руками и пожал плечами.
– Как и все вы, моя дорогая. Как и все вы…
– Ну, к слову, не хватает ещё кое-кого. – Вмешался Джоэл. – Ванесса и Элисон ещё не приехали. Может, ты их встречал по пути? – Питер едва раскрыл рот, чтобы ответить, но его, как и остальных, отвлекло появление упомянутых родственниц в гостиной.
– Мы уже здесь! – Сказала высокая брюнетка в промокшей насквозь куртке.
– Здравствуй, Ванесса! Моя дорогая… – Виктория обняла молодую женщину, затем переключилась на невысокую девушку в спортивном костюме, её сестру: – Привет, Элисон!
– Полагаю, уже все собрались. – Отметил Альберт, присаживаясь на диван. – Остаётся дождаться нотариуса.
– Нотариуса? Разве он ещё не приехал? – удивилась Ванесса, стягивая отяжелевшую от влаги куртку. Элеонора заботливо приняла верхнюю одежду сестёр и мистера Карнеги, унесла, чтобы развесить сушиться.
– Он задерживается по рабочим вопросам. – Ответил Альберт. – Но не волнуйтесь, он скоро будет здесь.
Домработница вернулась лишь через некоторое время с большим подносом в руках, заставленным чашками с горячими напитками. А за окном уже полномасштабно шумел разъярённый ливень, барабаня по железным козырькам и бьющий в окна. Там, во дворе, промелькнула небольшая размытая точка. Это мистер Фридман, пригнувшись и прикрывшись обрезком старой брезентовой ткани, бежал между быстро нарастающими лужами и трепещущими кустарниками. Стремился поскорее вернуться в особняк…
ГЛАВА 6: И виться дальше чёрной полосе
Недели следовали за неделями. Вдали от города всё больше разрастались угольные шахты. Стоит ли говорить, что на добыче угля власти заработали немыслимые деньги? С этим никто и не станет спорить. Но есть ли кому-то дело до обыкновенных работяг, которые роют эти тоннели без конца, обслуживают буровые установки, и получают за это жалкие гроши?
Работа на шахтах была непростой. Все, кто рискнул связать свою жизнь с добычей угля, наивно полагали, что будут достойны немалых сумм за свой тяжкий труд. Но вездесущие толстосумы-бюрократы достали и здесь. Всё это предприятие на деле оказалось бессовестной эксплуатацией обесцененного человеческого труда. Простые работяги всегда были возмущены этой несправедливостью, ведь деньги нужны всем. Но никто из них не решался выступить против беспредела или бросить всё и уйти. Рабочие руки нужны всем, а рабочим рукам, как и всем, нужны хоть какие-то деньги. Так и продолжался круговорот бессмысленных возмущений и разговоров за спинами руководства, который ни к чему не приводил…
– … Ох, явился! Я уж думала, что не придёшь! – донёсся с кухни до Артура нетрезвый выкрик супруги, стоило ему оказаться в прихожей. Она вышла в коридор, уже изрядно выпив. На её красном лице проступали нездоровые бордовые пятна. Артур даже не взглянул на неё. Он обессилел. Время давно перевалило за утро, и он так устал вкалывать две смены подряд. В шахтах произошёл обвал, и ему, наряду с другими рабочими его смены, пришлось выдвигаться на помощь шахтёрам, которых завалило. К счастью, никто не пострадал, но без разбирательств и выяснения причин обрушения нового ответвления теперь начальству не обойтись. – Что молчишь? Почему такой грустный? – Мэри смотрела на мужа, но по глазам было видно, что она даже не видит его перед собой. Глаза её смотрели куда-то левее. А эта широкая хмельная улыбка совсем не казалась Артуру весёлой. Она казалась ему надменной, если не унизительной.
– Я устал, Мэри. – Сдержано произнёс он, скидывая с себя рабочую куртку. – Я весь в земле и грязном поту, хочу помыться и лечь спать. Так что давай обойдёмся без твоих комментариев… – Он направился в её сторону. В горле томилось жжение от осевшей пыли, хотелось поскорее утолить жажду. Внезапно Мэри заслонила ему путь. Пошатываясь, она подняла на него расплывчатый взгляд. Убирая с потного лица налипшие кудри, она сказала:
– Иди,… иди в ванную. Ты же хотел помыться?
– Да, хотел. Но сначала я выпью воды. Дай пройти. – Он сделал шаг в сторону, но Мэри вновь загородила проход. – Что ты устраиваешь, Мэри? Снова хочешь скандала? – рассердился мужчина. Оттолкнуть её не составило никакого труда. Она едва ли могла долго противостоять ему в таком состоянии. Едва Артур зашёл на кухню, как на глаза ему попался незнакомый мужчина. Оба замерли, глядя друг на друга: один – беспристрастно, другой – с замешательством. Усталый, чумазый рабочий, пришедший домой после тяжёлой работы, и интеллигентного вида накрахмаленный со всех сторон незнакомец в сером пиджаке, при шляпе и чемодане. Что делал этот незнакомец здесь, в компании Мэри? Не походил он на человека, способного с радостью принять приглашение выпить от едва знакомой женщины.
– Кто Вы такой? Что Вы тут забыли? – Артур ощутил невероятное раздражение. Вспыльчивость его характера просилась наружу, но он пытался сдержаться. Видел по лицу незнакомца, что тот не был настроен против него. Мужчина поднялся, неторопливо подошёл к Артуру. Каблуки до блеска начищенных туфель глухо отстукивали по кафельному полу. Протянув руку, он представился:
