Нежданные подарки судьбы

– Чтобы ее снова травили собаками? – спросила Маргарет, побледнев.

– Это уже как решит ее господин. Гисборн!

Гисборн медленно положил руку на плечо девушки, тощее, как крылышко цыпленка. Эстер застыла, не пытаясь ни молить, ни плакать. Гисборн мельком подумал, что милосерднее будет свернуть девчонке шею и зарыть ее в ближайшем овраге. Только вряд ли он осмелится так поступить. Он обреченно переступил с ноги на ногу и потянул Эстер к выходу. Та пошла с безвольностью тряпичной куклы.

– Стойте! Сэр Гай! – Маргарет метнулась к ним и крепко схватила девушку за другую руку. – Если я напишу дяде то, о чем Вы просите – Вы оставите эту девушку здесь, в качестве моей служанки?

– Буду рад Вам услужить, миледи.

– Как я могу убедиться, что меня не обманут?

– Вам придется положиться на мое слово. Увы, – Ричмонд, иронично развел руками, – я не могу предложить Вам более надежного обеспечения. Вейзи, письменные принадлежности сюда.

– Очень жаль, что не можете, – пробормотала Маргарет, сдаваясь. Пока леди писала, Ричмонд стоял у окна, просматривая переданное Гисборном сообщение.

– Почему вы изменили путь, Гисборн? – спросил вдруг он резко.

– Лошадь охромела, понадобилось заехать в кузницу, – ответил Гай небрежно. Если Маргарет захочет рассказать о пьянстве Рори, то сейчас самое время. Но та молчала, теребя рукав.

– Милостью Божией вы избежали большой опасности – мои эмиссары докладывают, что на дороге, по которой вы ехали, устроили засаду разбойники. Подозревают, что это была шайка де Врие … проводите леди Маргарет в ее покои, ей, кажется, нехорошо.

– Я … сама, – одной рукой Маргарет держалась за горло, другой слепо шарила по воздуху.

Гай, мысленно чертыхнувшись, подхватил девушку на руки на глазах у набившейся в приемную дворни.

– Что встала? Не видишь – леди нехорошо, – прикрикнул он на Эстер. Та посеменила следом.

«Запомните, Гисборн, – звучал в голове Гая насмешливый голос сюзерена, пока тот размеренно шагал по коридору, подавляя желание прижаться щекой к пушистым волосам девушки, – человек добрый и великодушный, как правило, обходится дешевле подлеца… гораздо дешевле».

***

С этого момента отношение леди де Врие к Гисборну разительно изменилось – Маргарет едва отвечала на его приветствия, демонстрируя презрение и неприязнь при каждом удобном случае. Гай воспринял это спокойно – ничего хорошего ждать и не приходилось. Рори, напротив, пытался воззвать к здравому смыслу «малиновки», хоть и безуспешно:

– А что ты хотела, птаха? Чтобы Гисборн отказался от задания милорда, вскочил на коня, развернул свой стяг и гордо ускакал вдаль? Мы служим лорду Ричмонду, смею напомнить. И выполняем его приказы.

– Он с самого начала знал замыслы лорда Ричмонда относительно меня. И участвовал в этом гнусном заговоре.

– Ну так и я в нем участвовал, девочка.

– Ты…, – Маргарет повернулась к Рори, не находя слов, – ты тоже … и все–таки этот Гисборн – худший из всех негодяев.

– Ох, ну конечно, – насмешливо произнес Рори, глядя куда–то поверх ее головы.

Проследив за его взглядом, Маргарет залилась краской – «худший из всех негодяев» стоял в дверях, скрестив руки на груди, и губы его кривила недобрая усмешка. Маргарет вздернула подбородок, подобрала юбки и гордо прошествовала мимо.

– Оставь леди в покое, МакКан, – произнес Гисборн негромко, но отчетливо. – О христианском всепрощении и кротости рассуждать гораздо легче, когда нет нужды их использовать.

Маргарет споткнулась на ровном месте, и он испытал злое удовлетворение.

***

В сущности, жизнь Маргарет в Ричмонд–холле была вполне сносной. За исключением того, что ей запрещалось выходить за ворота замка без согласия его светлости и соответствующего сопровождения, само наличие которого отбивало всякую охоту куда–либо выходить, и вся ее корреспонденция предварительно просматривалась самим милордом, более ее никто ни в чем не ограничивал. Добившись своего, лорд Ричмонд не испытывал желания тиранить леди де Врие. Его домочадцам было приказано оказывать гостье все возможное почтение. Сама девушка с печальной усмешкой припомнила кое–какие приемы, помогавшие ей выживать при дворе де Бове – опущенные ресницы и легкая полуулыбка, комплименты, которые можно истолковать двояко … любезность – лучшие доспехи леди. Они сдавливают грудь и мешают двигаться свободно, – но на то они и доспехи.

Однако столь деятельная натура, как леди Маргарет, спустя некоторое время все же нашла себе дело по душе – вместе с Лайонелом и Эстер начала приводить в порядок библиотеку Ричмонд–холла, обширную и довольно запущенную. Было решено составить опись всех имеющихся в библиотеке книг, а с наиболее ценных снять копии. Работа закипела, сопровождаемая смехом и шутками. Периодически Маргарет или Лайонел с торжеством извлекали с полки очередной бесценный фолиант, запущенный и пыльный, и тут же начинали жадно зачитывать вслух куски текста. Эстер в этих изысканиях активного участия не принимала, довольствуясь протиранием пыли, и млея от счастья в присутствии своей обожаемой миледи. Проходя мимо библиотеки, Гисборн частенько слышал оживленные голоса и взрывы веселого смеха.

Однажды вечером он уныло плелся по коридору, измученный практически до бесчувствия. Бог ему свидетель – присутствие на допросе никогда не доставляло ему удовольствия, в отличие от Вейзи, но тот как на грех заболел, так что ему пришлось простоять несколько часов за креслом лорда Ричмонда в особом отсеке подвала, оборудованного для допросов с пристрастием… Внезапно Гай увидел, что дверь в библиотеку слегка приоткрыта. Стараясь держаться в тени и ступать как можно тише, он подошел поближе. Леди Маргарет уютно устроилась на низкой лавке, подложив под спину подушечку, спиной к дверям и увлеченно читала, Лайонел сидел за столом, старательно снимая копию со старинного манускрипта. Гисборн, никем не замеченный, тихо стоял и бездумно смотрел на изящную шею под тяжелым узлом волос, тонкие пальцы, лежащие на странице, тень от ресниц на щеке…

– Послушай–ка это, Лайонел, – произнесла вдруг Маргарет и начала, отбивая такт рукой, читать текст на звучном, неизвестном Гисборну языке.

– Вы еще не забыли греческий, миледи, – сказал Лайонел, улыбаясь.

– Это сложно, принимая во внимание старательность брата Эндрю, – Маргарет тихонько рассмеялась, – ты, однако, всегда превосходил нас всех в науках… Мне жаль, что ты поехал за мной и отказался от такого блестящего будущего.

– У меня и вовсе не было бы никакого будущего, если б не Вы, миледи, – сказал Лайонел спокойно.

Много позже Гай узнал, что парень происходил из семьи бедного ремесленника. Родители с радостью продали маленького уродца в труппу бродячего цирка. Не выдержав побоев и издевательств, Лайонел сбежал и на свое счастье попался на глаза маленькой Маргарет. Тронутая отчаянием маленького горбуна, она упросила дядю епископа взять мальчика во дворец. Епископ, уже к тому времени имевший репутацию не то святого, не то сумасшедшего, позволил мальчишке не только стать товарищем детских игр племянницы, тосковавшей по брату, но и заниматься вместе с ней и несколькими мальчиками из небогатых дворянских семей, которых он взял под опеку. Ну а парень уже сам зарекомендовал себя столь блестящим образом, что со временем был назначен на должность секретаря епископа.

– Внимание сэра Гая к Вам порой весьма навязчиво, – произнес вдруг бывший епископский секретарь.

– Полагаю, его хозяин, – она произнесла это слово с плохо скрытой насмешкой, – поручил Гисборну следить за мной. – Прекрати так улыбаться, Лайонел, тебя послушать – так добрая половина мужчин в округе в меня влюблена.

– И вряд ли они смогли бы найти кого–то более достойного, – произнес горбун с жаром. – Кроме того, внимание к Вам сэра Гая можно было бы … использовать во благо.

Маргарет печально покачала головой: «Если помнишь, мужское внимание доставляло мне только горести».

– К тому же играть чувствами других людей неблагородно, – леди уставилась на страницу, давая понять, что разговор окончен.

– Полагаете, у сэра Гая есть чувства?

– У всех нас есть чувства, такими нас создал Господь, – произнесла Маргарет назидательно.

– В таком случае главным чувством Гисборна является гордыня, а ее надо смирять, как известно.

– Лайонел, – сказала Маргарет встревожено, – со мной ты можешь говорить свободно, но ради всего святого, придержи язык в присутствии наших гостеприимных хозяев и их прислуги.

– То есть почти всегда. Слушаюсь, миледи.

Гисборн развернулся и тихо пошел по коридору к себе.

Глава 3. О пользе прогулок на свежем воздухе и не только

– Слышали новость, Гисборн, – мерзавца де Врие убили, и в этот раз уж наверняка.

В сущности, никакого дела до этого ему не было, но ноги сами принесли Гая в те покои замка, которые он с некоторых пор обходил десятой дорогой. Леди Маргарет стояла у раскрытого окна, за которым сплошной стеной шел дождь. Мелкие брызги попадали ей на лицо, но Маргарет не делала ни малейшей попытки утереться.

– Вы простудитесь, миледи. – Гисборн решительно шагнул вперед и взялся за раму.

Маргарет стремительно обернулась к нему, и Гисборн увидел, что в глазах ее стоят слезы, готовые вот–вот пролиться.

– А если я хочу простудиться и умереть? И оставить всех тут с носом? – произнесла леди яростным шепотом.

Ну конечно же, она знает. Вейзи вряд ли отказал себе в удовольствии сообщить ей новость.

– Простите, сэр Гай, – леди де Врие на удивление быстро взяла себя в руки. – Это все из–за дождя. Здесь все такое тусклое, серое, безрадостное. Мне иногда кажется, что я сама здесь выцветаю и тускнею… и от меня уже почти ничего не осталось…

Гисборн для верности заложил руки за спину и кашлянул, прочищая горло.

– Тела Вашего брата так и не нашли, насколько мне известно. Его уже раза три убивали на моей памяти, и каждый раз – наверняка.

– Благодарю Вас, милорд, – но на него она так больше и не взглянула.

Гай коротко кивнул и вышел.

***

Из–за полуоткрытой двери в покои леди Маргарет доносился раздраженный голос кастеляна Вейзи, и Гисборн почел необходимым вмешаться. Леди гордо восседала в кресле посреди форменного бедлама – все возможные сундуки и ящики были распахнуты, а их содержимое беспорядочно вывалено наружу. Двое слуг как раз вытаскивали кучу цветных тряпок из очередного сундука. В углу комнаты Лайонел стискивал кулаки, а Бесс подвывала, обняв Эстер за плечи, и только Маргарет являла собой образец спокойствия и благопристойности.

–Что здесь происходит? – каркнул Гисборн, вырастая на пороге.

– Кастелян Вейзи потерял какое–то письмо, – сообщила Маргарет любезным тоном.

– Леди де Врие написала письмо и утаила от милорда, – казалось, Вейзи вот–вот хватит удар. – Со стола пропал лист бумаги, его нигде нет.

– Уважаемый кастелян ошибается – я не писала никаких писем.

– Если Вы это сделали, миледи, лучше признаться и отдать письмо, – сказал Гисборн сурово, – в противном случае…

– Что? Будете меня обыскивать?

– Да, если это необходимо.

– О, я избавлю вас от подобных хлопот. – Маргарет вытащила из лифа платья сложенный вчетверо листок и бросила на пол. Вейзи коршуном кинулся на предполагаемую улику, но Гисборн оказался проворнее. Бумага была чуть теплой и едва заметно пахла жасминовой эссенцией.

Глаза закрыв, я вижу пред собой

Вишневый сад, где мы с тобой бродили.

И нежные соцветий лепестки

Разгоряченных щек моих коснутся.

Мы счастье ценим, лишь его утратив…

– прочитал Гай медленно.

– Не слишком удачное творение, миледи, – заметил он, лихорадочно соображая, каким образом свести все к невинной шутке. Желтолицый коротышка, которого так самозабвенно дразнила Маргарет, был жесток и злопамятен.

– Именно, – леди де Врие была сама любезность. – Поэтому я и не стремилась всем его показывать.

– Пойдемте, Вейзи, – Гисборн ловко подхватил под локоть упирающегося кастеляна и вывел его из комнаты, испытывая смесь злости и восхищения. Леди де Врие загнали в угол, впереди ее ждет брак по принуждению и вечные тревоги за судьбу брата. И все же она боролась, как могла. Только как объяснить строптивице, что все ее выходки для милорда – не сильнее комариного укуса, и могут обернуться неприятностями для нее самой?

***

Пару дней спустя досадного инцидента, о котором с ухмылками судачили слуги, лорд Ричмонд и сопровождавшие его Гисборн и МакКан, въехав во двор Ричмонд–холла, застали в замке форменный переполох, причиной которого стала леди де Врие, каковую они с ужасом обнаружили стоящей на узком карнизе окна ее собственных покоев. Если б не безжалостно терзавший юбки и волосы обхватившей себя руками за плечи девушки ветер, она вполне могла бы сойти за мраморное изваяние. При условии, что мрамор может быть таким иссиня–белым, разумеется.

Из бессвязных воплей Вейзи разобрать что–либо было невозможно, но Алан, пока они торопливо поднимались по лестнице, рассказал, что Вейзи обвинил Лайонела в краже столового серебра. Смехотворное обвинение, но знакомство с заплечных дел мастерами лорда Ричмонда могло заставить парня и оговорить себя. Маргарет, отчаявшись воззвать к милосердию кастеляна, вылезла на карниз и заявила, что если хоть волос упадет с головы Лайонела, она бросится вниз, даже если ей придется загубить свою душу. К несчастью, порыв ветра захлопнул тяжелую раму, которая прищемила девушке платье. Открыть же окно означало столкнуть ее вниз.

– Нужна крепкая веревка, Алан, – бросил Гисборн нетерпеливо и начал расстегивать пояс.

– Сам полезешь? – только и спросил Рори. Гай кивнул. Единственным возможным выходом было спуститься по стене к окну, возле которого стояла Маргарет, и дальше уж или постараться удержаться на карнизе, пока открывают окно или карабкаться с девушкой по стене обратно.

Гай вылез на узкий парапет и невольно поежился под резкими порывами ветра. Ему бы сейчас ту детскую бесшабашность, с которой он лазал по полуразвалившимся стенам башни как будто в насмешку называвшейся Сторожевой. Матушка все боялась, что он разобьется, а отец только смеялся… они все много смеялись тогда. Он тряхнул головой, прогоняя воспоминания, и начал осторожно спускаться вниз.

… Собственно от своего героического марш–броска на стену у Гисборна остались смутные воспоминания, самым сильным из которых было прошедшее где–то на периферии сознания удивление – и как это человек умудряется одновременно потеть и мерзнуть, да несколько дней он чувствовал такую боль в каждой мышце, словно его растянули на дыбе. Но тем не менее он не только смог спуститься по стене, но и вскарабкался обратно, да еще с леди де Врие в придачу, впервые в жизни возрадовавшись, что талию Маргарет можно без усилий обхватить двумя ладонями.

Лорд Ричмонд в сердцах пообещал отдать строптивицу за первого, кто посватается, однако его матримониальные планы пришлось отложить на некоторое время, ибо Маргарет жестоко заболела. Пару раз ей было так плохо, что Ричмонд уже всерьез собирался известить епископа о близкой кончине племянницы. Однако девушка медленно, но все–таки начала выздоравливать, и все сходились на том, что леди де Врие выжила только благодаря самоотверженной заботе Эстер с ее целебными травяными отварами. Гисборну, часто отлучавшемуся по делам милорда из замка, приходилось подчас довольствоваться слухами о слухах о состоянии Маргарет, не находя себя места от тревоги.

А вот Рори зачастил в покои Маргарет, и как–то так вышло, что слуги, имевшие намерения приударить за хорошенькой прислужницей миледи, начали отказываться от своих намерений. А Эстер принялась напевать за работой. Когда ей казалось, что никто не слышит, разумеется. Маргарет была рада за обоих, но эта радость была единственным золотым в дырявом кармане, как любила повторять Бесс. Девушка медленно оправлялась от болезни, оставаясь во власти апатии. Лайонел и Рори, заключив временное перемирие, тщетно пытались заинтересовать ее тем, что нравилось Маргарет до болезни.

***

– Гисборн, ты скоро? – визгливый мужской голос разносился по всему замковому курдонеру, и Маргарет, вышедшая на галерею вдохнуть свежего весеннего воздуха, невольно поежилась. Племянник лорда Ричмонда и его наследник, – ибо, увы, в браке Ричмонд прижил четырех дочерей, а их с леди Алиенорой сыновья умирали, едва выйдя из младенческого возраста,– решил осчастливить Ричмонд–холл своим визитом.

Маргарет рассеянно прислушивалась к упрекам графа Джозефа Уортона и монотонным ответам Гая, в который раз радуясь, что граф уже женат. Его супруга, обладательница поэтического имени Джулия и трех подбородков, к счастью отличалась несокрушимым здоровьем. Маргарет мысленно пожелала ей долгих лет. Леди Джулия была весьма весомым препятствием к браку между ней самой и Уортоном, взбреди лорду Ричмонду мысль породниться с богатой наследницей.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.