Не говори никому. Страшные рассказы и мистические истории

На двери камеры висел замок. Анатолий подергал его, стало понятно, что без ключа его не открыть.

– Вот ты и пришел, Толя. Твои скучали без тебя, – услышал за спиной голос той старухи, которую они встретили в лесу, Анатолий.

Он повернулся к ней лицом. В этот момент старуха дунула на ладонь, и в лицо Анатолия полетел какой-то порошок. Мужчина потерял сознание.

Когда он очнулся, понял, что находится за решеткой камеры вместе со скелетами мужиков из своей бригады.

– Роете, роете, все вокруг губите. Святыня для вас ничего не значит, – говорила старуха.

– Старая, отпусти. Что я тебе сделал?

– А без тебя не комплект. Не полная твоя бригада без тебя. Часто они тебя вспоминали. Говорили, что повезло тебе. А, видишь, ошибались. Ну, вот, теперь все в сборе – бригада из восьми человек, да бригадир – девятый.

– Отпусти, Христом Богом прошу.

– А-а-а, веришь в Бога. А не веришь ли ты в других Богов? А не веришь ли, что могут прогневаться они, когда их храм разрушаешь? А эта роща и была храмом. А вы люди ради наживы готовы все разрушить.

«Папка! Дядя Толя!» – послышались голоса Саши и его друзей.

– Я здесь, здесь! – закричал Анатолий.

Старуха закрутилась вихрем и рассыпалась землей, после нее остались клубы пыли.

Парни подбежали к камере. Обыскав все вокруг, они нашли в стене шкатулку, в которой был ключ. Когда они открыли дверь камеры, то от скелетов отделились светящиеся сферы, они вылетели из камеры и медленно полетели по коридорам шахты. Парни и Анатолий шли за ними. Вскоре они увидели свет и выбрались из шахты. Светящиеся сферы полетели вверх и растворились в вышине.

Анатолий и парни долго смотрели в небо.

– Я не понимаю, как старуха исчезла, – вдруг сказал Анатолий.

– А, это Виталька наш. Всю дорогу «Отче Наш» читал. Наверное, это и спасло, – ответил Антон.

– Вот не ходил я в церковь, а теперь каждое воскресенье, как штык, на службу! – сказал Анатолий.

…

Анатолий курил на балконе, вглядываясь в горизонт. Этой ночью его разбудил не кошмар, а приятный сон, в котором он и мужики из его бригады сидели за праздничным столом и весело разговаривали.

Как старый сторож на свадьбу Сатаны попал

– Да уж, погодка, – сказал Анатолий бродячему псу. – Вчера еще было тепло. А сегодня, словно черти разыгрались. Гляди, какая буря поднялась. Тебе, бедолага, худо придется нынче. Ай, да что уж там, ты и не такое видывал.

Анатолий потрепал пса за ухом, выбросил окурок и поднялся в вагон. Он был сторожем в старом ДЕПО поездов. Здесь стояли давно поломанные и никому ненужные поезда. Казалось, об этом месте все забыли. Держали одного сторожа, и то для галочки. А Анатолию что – ни семьи, ни детей, до пенсии пару лет. Вот и сидит здесь.

«Страстная пятница сегодня, в воскресенье пасха. Опять одному праздновать. А ну, как и в церковь схожу, помолюсь», – размышлял сторож.

Вдруг по крыше вагона что-то застучало. Анатолий испуганно вслушивался в эти звуки.

«Кой черт там скачет?» – пробубнил он.

Стук стал сильнее, будто конь скакал по крыше.

«Града, вроде бы, нет», – глядя в окно, сказал сторож.

Он пошел по вагону, вдруг увидел, как в окно лезет молодая девушка.

– Эй, куда? Куда лезешь? – крикнул Анатолий, подбежал и стал выталкивать девушку. – А ну, пошла прочь, оборванка!

– Где ты оборванку видишь, старый мухомор? – нагло сказала девушка, которая уже влезла в вагон.

И, вправду, не оборванка – платье, как на свадьбу, только черное, украшенное черными бусинами и стразами, пышное, длинное, как на старинных картинах. На шее девушки красовалось бриллиантовое колье, на пальцах крупные перстни с рубинами и изумрудами.

– Откуда такая явилась? Чего надо? – сказал сторож.

– Кто же так гостей встречает?

– Гости через дверь входят, а не в окно лезут.

– Смотря какие гости, – поправляя платье, сказала девушка, а потом протянула руку Анатолию. – Настя. Давай знакомиться, старый.

– Толя.

Сторож не пожал ей руку, лишь от того, что не знал – пожать ее или поцеловать.

– Ну, Толя, заводи машину! – Весело сказала Настя.

– Чего?

– Заводи, говорю. Глухой что ли?

– Ты что, деваха, сдурела? Какой заводи?

– Заводи, заводи. На праздник поедем. Свадьба у меня.

– Пущай жених тебе заводит, дуреха. Эти поезда давно уже списанный хлам. Сам дьявол их не заведет.

Вдруг поезд зашумел, вагон задергался.

– Что за чертовщина? – напугано сказал сторож.

– А это жених мой твою колымагу завел.

– Да не может быть этого.

– Сегодня тебе, мухомор, на празднике у Сатаны гулять.

Поезд резко тронулся. Девушка подняла руки вверх и радостно вскрикнула.

– Батюшки, батюшки! – крестясь, сторож глянул в окно.

Поезд ехал не по рельсам, а летел по воздуху.

– Бесовщина, бесовщина! В такую ночь, – шептал Анатолий.

– Налей чаю что ли. Чего рот раззявил? Не стой, как вкопанный.

Сторож зашел в купе и налил чай из термоса.

– Прошу, – протянул он чашку девушке.

– Все, поди прочь.

Анатолия била дрожь от страха. Он зашел в купе и закрылся. В окно было видно, как высоко они летели. Небо было покрыто черными тучами, временами сверкала молния.

Наконец, сторож увидел, что они приземляются. Поезд подъехал к огромному дворцу.

– Эй, мухомор, чего заперся? Выходи. Поведешь меня к алтарю, – крикнула Настя.

Анатолий робко отворил дверь.

– Чего это я тебя… вас поведу к алтарю? Я же не батька? Батьке следует дочь вести.

– Сойдешь за него, – схватила за локоть Анатолия девушка и вытянула из купе.

Она достала из кармана кривую палочку, похожую на ветку, махнула над Анатолием, и он тут же оказался одетым в черный фрак.

Сторож оглядел себя.

– Ох, деваться не куда, – сказал сторож, тяжело вздохнув.

– Не куда, мухомор, не куда, – сказала Настя, сверкнув своими черными глазами.

Девушка взяла старика под руку, и они вышли из поезда. Пока они шли ко дворцу, на них сыпались черные перья воронов, которые кружили над ними большой стаей.

Дорожка, по которой они шли, была вымощена из драгоценных камней. По обе стороны били фонтаны, и гуляли, распушив хвосты, павлины. Нарядно одетые, мужчины и женщины кланялись Насте.

Двери дворца распахнулись. Внутри стояли длинные столы, покрытые белой скатертью и уставленные многочисленными яствами, каких Анатолий не то, что не пробовал, а даже и не видел. В конце зала, напротив двери был большой камин, над которым висел портрет мужчины в черном фраке, с тростью с набалдашником, покрытым рубинами и бриллиантами, на голове была черная шляпа-цилиндр, на плечи ниспадали черные волосы. Карие глаза, словно смотрели на Анатолия.

Дорожка из драгоценностей вела к камину, Настя и сторож шли по ней. Когда они подошли к камину, в нем вспыхнул огонь. Настя сначала подняла руки, а потом поклонилась. Анатолий, глядя на нее, тоже поклонился. Из огня вышел мужчина тот, что был на картине. Анатолий удивился какой он высокий – метра под два с половиной.

Когда этот мужчина вышел, то люди, находившиеся во дворце, упали на колени и низко склонили головы.

«Дьявол», – подумал Анатолий, – «а выглядит, как Бог. Ни тебе рогов, ни тебе копыт».

– Владыка! – Настя подошла к этому мужчине и взяла под руку.

– Отныне и на веки вечные объявляю Анастасию моей женой! – громко произнес мужчина.

И тут же заиграла музыка. Люди, находящиеся там, танцевали, ели и пили вино. Анатолий тоже наелся и выпил столько, что, опьянев, упал около фонтана. Прежде, конечно, он плясал с красивыми дамами, пел им похабные частушки, с одной долго разговаривал по душам – повеселился на славу.

Анатолий открыл глаза, в окно бил яркий солнечный свет. Голова болела так, что того гляди взорвется.

«Ох и дал я вчера!» – подумал он. – «Да что же? Это взаправду все?»

Сторож выглянул в окно – все то же старое ДЕПО. Вон и пес сидит, чешет за ухом.

«Что же это мне приснилось?»

Кое-как встав, сторож подошел к зеркалу. Вот это диво – все лицо его было украшено отпечатками губ с помадой, а сам он был одет в тот же фрак.

«Вот дела», – удивился он, – «погулял на свадьбе, да кого – самого Сатаны! И как теперь мне в церковь идти? Исповедаться может надобно? Ох, грешная моя душа!»

Покачав головой, да махнув рукой, он снова лег спать.

Не уходи, няня!

Анна вошла в обветшалое здание больницы. В нос ударил запах хлорки и лекарств. В голове мелькнула мысль: «Почему эта больница, а не какая-то лучше? Ведь родители девочки богаты, с легкостью могут разместить дочь в платной клинике. Про эту больницу говорили, что людей сюда отправляют умирать».

Раньше девушка не работала ни сиделкой, ни няней. А тут, получается, что обе эти должности будут на ней. Ее подопечной двенадцать. В школу она не ходит уже год. Состояние здоровья настолько тяжелое, что передвигается она с трудом, много спит.

О заболевании девочки ее мать Альбина ничего не смогла сказать, так как точного диагноза нет. По непонятным причинам, у девочки слишком низкое количество крови.

Но раз уж Альбина положила свою дочь Дашу в такую больницу, то, понятно, что и с выяснением причин болезни женщина не заморачивалась.

Аня подошла к нужной палате. К удивлению, ни одной медсестры девушка не встретила, никто не спросил, куда она идет, с какой целью, то есть доступ к палатам есть у любого прохожего.

Анна хотела постучать, но потом подумала, что Даша может спать, а стук разбудит ее или напугает. Тихонько приоткрыв дверь, девушка заглянула в палату. Даша и вправду спала. Прикрыв дверь, Анна достала телефон и подошла к окну в коридоре, подальше от палаты.

– Алло? – зевая, ответила ей Альбина.

– Здравствуйте, это Анна. Мы договаривались встретиться в больнице, обговорить детали моей работы.

– Какой работы?

– Ну, вы вчера звонили. Вам нужна была сиделка для дочери. – Анна взволновалась. Ей была необходима работа.

– А-а-а, для Дашки? Вы уже там?

– Да, я приехала, как и договаривались.

– Ну так приступайте к работе. Ничего особенного от вас не требуется. Сидите с ней, можете поговорить, если хотите. Помогайте дойти до туалета, поесть, какие-то гигиенически процедуры. Ну, спросите там у медсестер. Зарплату я буду переводить вам на карту два раза в месяц. Все. Работайте.

– Но… Вы…

– Ну зачем мне тащиться в эту больницу? Я ее терпеть не могу. Приступайте к работе. Все, пока. Не морочьте мне голову. – Альбина отключилась.

«Вот тебе и на», – не успев ничего ответить, подумала Анна.

Девушка пошла по коридорам больницы, надеясь найти кого-то из медперсонала. Из-за двери с надписью «Служебное помещение» доносились голоса. Постучав, Анна вошла.

– Здравствуйте, я новая няня Даши Игольниковой из двадцать второй палаты.

Две медсестры, которые пили чай и весело разговаривали, обернулись.

– Я няня Даши из двадцать второй палаты, – еще раз повторила Аня.

– Хорошо, девушка. Идите к ней в палату. Что вы по больнице ходите?

– Но… Может, какие-то особые условия ухода нужны за девочкой?

– Вот, говорю, эти богачи не знают куда деньги девать, – сказала одна из медсестер другой. А потом продолжила, обращаясь к Ане. – Ничего от вас не нужно, девушка.

– Анна. Меня Анна зовут.

– Анна, идите в палату. Не путайтесь по коридорам.

Поняв, что никто не даст никаких разъяснений, Анна пошла в палату к девочке. Села на стул возле окна, огляделась: на подоконнике была игрушка – плюшевый розовый заяц, на столе лежал альбом и карандаши, на тумбочке у кровати – кукла с двумя косичками и в платье, рядом расческа, похоже, что Даша любит эту куклу и делает ей прически.

Анна посмотрела на Дашу: бледная, истощенная, темные круги под глазами.

Девочка приоткрыла глаза.

– Вы кто? – тихим, слабым голосом спросила она.

– Я твоя няня. Меня Аня зовут.

– Няня?

– Да, твоя мама наняла меня.

– Мама? А она не придет?

– Сегодня, кажется, нет.

– Она уже больше месяца ко мне не приходила, – Даша заплакала.

– Наверное, у твоей мамы много дел. Не переживай, она придет.

– Нет, мама не любит меня. Она не придет. – Даша отвернулась, уткнулась лицом в подушку и плакала.

Аня подсела к ней, стала гладить по спине и утешать. Девочка успокоилась.

Они разговаривали до самого вечера. Аня узнала, что муж Альбины не родной отец Даши. Девочка звала его Борисом Сергеевичем. Он был намного старше Альбины. Поженились они два года назад. Даша сказала, что маму как подменили. Она перестала уделять время дочери, бегала по магазинам, скупала все подряд, ходила по салонам красоты, а потом пристрастилась к алкоголю. Вскоре Даша начала болеть. Мать не обращала внимания на состояние дочери. Забили тревогу учителя, так как девочка стала часто падать в обморок. Девочку положили в одну больницу, потом в другую. Какое-то время она находилась дома без лечения. Потом снова больницы. Из одной в другую. В этой она находится уже два месяца. Но ее не лечат, дают утром витамины и все. А мама совсем перестала навещать Дашу.

Анна приходила каждый день с самого утра и уходила поздно вечером. Приносила разные книги, комиксы. Они вместе читали, рассматривали картинки, рисовали. Каждый вечер Даша просила Аню остаться на ночь. Она говорила, что ей страшно одной.

В тот день Даша с самого утра уговаривала Анну остаться на ночь. Пришлось согласиться.

Аня поговорила с медсестрой, та разрешила перенести кровать в палату Даши из другой пустующей палаты.

Аня попросила мужчину на улице помочь. Вместе они перенесли кровать.

Даша была рада. Обнимала Аню и благодарила. За время, проведенное вместе, Анна и Даша привязались друг к другу.

Перед сном Аня почитала Даше книгу. Девочка быстро уснула.

А вот Ане не спалось. Она вышла из палаты и пошла по коридору больницы. Дойдя до запасного выхода, она прислушалась – в больнице было тихо. Тогда Анна вышла.

Смотрела на звездное небо и размышляла о своей жизни. Воздух был приятно прохладным. Она прошлась по территории больницы, посидела на скамейке. Почувствовав, что ее начинает клонить в сон, Аня решила вернуться.

Подойдя к палате, Анна услышала какие-то шорохи. Открыв дверь, она закричала от ужаса. У Дашиной кровати была какая-то женщина с длинными черными волосами. И она словно грызла ногу девочки. Услышав крик, женщина подпрыгнула, и рванулась к дверям. Ее глаза горели красным. Она толкнула Аню и исчезла в коридорах больницы. Но она не бежала, а быстро скользила, словно летела. В момент, когда она оттолкнула Анну, девушка заметила на ее шее кулон с красным камнем, который светился.

Аня подбежала к Даше и увидела на ее ноге кровавые следы от укусов, которые необъяснимо затягивались прямо на глазах, а потом полностью исчезли. Девочка даже не проснулась.

Анна прошлась по больнице, она не нашла никого из медперсонала. Всю ночь Аня не могла уснуть. Лежа на своей кровати, она постоянно смотрела на дверь, боясь закрыть глаза даже на минуту.

Утром она позвонила Альбине.

– Алло? – сонно ответила мать Даши.

– Это Анна, няня вашей дочери.

– Так рано мне больше не звони.

– Послушайте, Дашу нужно забирать из этой больницы. Вчера ночью на нее напали, ее покусали за ногу.

– А ты где была?

– Я же не могу находиться каждую минуту рядом с ней. Да, если бы я знала, я бы не отошла.

– Сильно покусали?

– Да, была кровь. Но раны каким-то образом исчезли.

– А тебе все это не привиделось? Может ты устала?

– Знаете, я пока в своем уме. Почему вы не приезжаете к Даше? Она скучает. А тут вообще такое! Я уверена та женщина виновна в болезни Даши. Она пьет ее кровь.

– Пьет кровь? Сейчас мне кажется, что это ты пьешь мою кровь. Позвонила в такую рань, говоришь про какое-то нападение, что кто-то покусал мою дочь, да еще и упрекаешь меня в том, что я плохая мать. А знаешь, у меня знакомая водит дочь в садик, где ты работала. Может у тебя и вправду с головой не в порядке? Ты насильно заставила есть девочку. Да, конечно, родители после этого попросили отстранить тебя от работы. Ты же не в себе.

– Та девочка от голода падала в обмороки. Она была истощена и не ела ничего. Я виновата лишь в том, что не осталась равнодушной. Я накормила ее. Но не силой, а уговорами. А выставили это все так, будто я ее заставляла.

– Мне не нужны твои оправдания. Тебя уволили и это факт. Так просто никого не увольняют. Еще та знакомая сказала, что мать девочки, которую ты заставила есть, писала жалобу в министерство образования, размещала посты в соцсетях о том, что ты применила насилие к ее дочери. После всего этого тебя не берут в детские сады. Скажи спасибо, что я тебя взяла.

– Сейчас речь о безопасности вашей дочери.

– Алло? – Раздался мужской голос. – Это Борис Сергеевич. Я отец Даши. Что у вас случилось?

– На Дашу ночью напала какая-то женщина.

– Я приеду. – Он отключил звонок.

Анна старалась общаться с девочкой как ни в чем не бывало. Они рисовали вместе.

Ближе к обеду в палату вошел полный седовласый мужчина и темноволосая женщина.

Посмотрев на них, Даша грустно спросила:

– А мама не пришла?

– Нет, милая, мама не смогла к тебе приехать. – Ответила женщина.

Потом обратилась к Анне:

– Я бабушка Даши. Не родная, конечно, но люблю ее, как родную.

Анна видела, как Даша исказила лицо. Было понятно, что тут не пахнет особой любовью. Вдруг Аня заметила кулон на шее женщины, такой же, как ночью на той, что пила Дашину кровь. Но сейчас он не светился. Аня вгляделась в лицо женщины и поняла, что это она и есть.

– Борис Сергеевич. – Представился мужчина. – А это моя мать Виктория Владимировна.

– Очень приятно. Анна.

– Так что у вас случилось этой ночью?

– Знаете, наверное, мне показалось.

– Что показалось?

– Что Дашу кто-то кусал.

Даша округлила глаза.

– Аня, ты мне не говорила об этом. – Сказала девочка.

– Я не хотела тебя пугать.

– Так вам показалось? Даша, покажи свою ногу.

Даша показала.

– Никаких следов нет. Анна, жена рассказала мне о ваших проблемах на предыдущей работе. Я сомневаюсь в вашем психическом здоровье. Поэтому я вынужден попросить оставить эту должность.

– Нет! Нет! – Закричала Даша.

Она схватила за руку Бориса Сергеевича и, плача, стала просить:

– Пожалуйста, не увольняйте Аню. Она хорошая. Она единственный человек, который любит меня.

– Даша, она не любит тебя. Она здесь работает за деньги. И то только от того, что ее больше никуда не берут.

Даша обняла Аню.

– Не уходи, пожалуйста.

– Простите, Борис Сергеевич, позвольте мне остаться.

– Анна, я отправил вам расчет на карту, прошу прямо сейчас покинуть это место.

Ане пришлось уйти.

Весь день она не находила себе места. Девушка полюбила Дашу. Ей было жалко девочку.

Вечером она решила действовать. В приложении по поиску недвижимости, она нашла дом в отдаленной деревне. Договорилась об аренде. Потом поехала в больницу. Как всегда, никакого персонала не было. Она забрала Дашу.

Они всю ночь и пол дня добирались до деревни. Аня боялась, что Борис Сергеевич найдет их. Поэтому в каждом городе они высаживались из одного такси и пересаживались на другое. Телефон Анна выбросила еще в своем городе. Чтобы вызвать такси, женщина просила у прохожих позвонить.

Когда же Аня и Даша добрались до своего нового дома, они долго не могли поверить, что у них получилось. Было страшно, что их все же найдут. Со временем они успокоились. Деревня была маленькой. Жило несколько стариков.

Через месяц здоровье Даши улучшилось. Они уехали в другую глухую деревню. Анна занималась обучением Даши на дому. Так они жили несколько лет.

Никто не разыскивал Дашу. И Аня позвонила своей знакомой, которая жила в ее родном городе. Эта знакомая и рекомендовала Альбине взять Аню на работу.

От нее Анна узнала, что Борис Сергеевич развелся с Альбиной сразу, как пропала Даша. Женился на другой. А Альбина умерла от пьянства.

– Ты знаешь, этот Борис вообще странный мужик. И мать у него странная. Так молодо выглядит, а по моим подсчётам ей должно быть уже лет сто. Я слышала он женится на девушке с ребенком, и ребенок всегда болеет сильно и умирает. Так он потом разводится и снова женится. Странно это все. – Рассказала Анне знакомая.

Аня, поняв, что больше Даше ничто не угрожает, сделала ей все документы и удочерила девочку.

В родной город они так и не вернулись.

Община на крови

Вадим с ужасом смотрел на то, как отец Сергий хлещет кнутом женщину. Та, стоя на коленях, смиренно принимает наказание. После экзекуции, она долго кланялась и благодарила мучителя.

Вадим проводил журналистское расследование. В их краях завелась религиозная община под названием «Седьмое причастие».

Во главе был отец Сергий. Кроме него мужчин в общине не было, лишь семнадцать женщин. Каждая из них мечтала стать матушкой. Но, чтобы стать ей, нужно было пройти через испытания, очиститься от греха путем мучений и страданий.

Сестры – так назывались женщины в общине – голодали, спали по четыре часа в сутки. Еще Вадим заметил, что после ужина отец Сергий дает им какие-то таблетки, после которых женщины становятся вялыми и послушными. А когда Вадим заговорил с одной из них, после приёма таблеток, то подметил, что она ничего не понимает и не может двух слов связать.

Сама община не столько интересовала журналиста, как то, что после ее появления, в округе стали пропадать подростки. Говорили, что это дело рук маньяка. Но Вадим связывал исчезновение детей именно с общиной.

Он не знал, каким образом попасть в эту «секту», ведь мужчин туда не принимали. Но однажды ему повезло, он увидел объявление, что в общину требуется работник.

Нужен был строитель, который будет в одиночку строить дома для жителей общины.

Тогда журналист устроился на эту работу. Отец Сергий строго запретил Вадиму разговаривать с сестрами и даже смотреть на них.

Вскоре Вадим узнал, что женщины, которые осмелились перекинуться парой фраз со строителем, подвергались жесткому наказанию. Спустя неделю, ни одна из сестер не приближалась к Вадиму, а завидев его, убегала прочь.

*10 лет назад*

– У вашего сына асоциальное расстройство личности. Он может быть опасен. То, что сейчас он, как вы говорите, исправился, временно. Поверьте, он себя еще покажет. – Говорил врач психиатрической клиники матери одного из пациентов.

– Алеша исправился, поверьте. Я хочу, чтобы вы сняли его с учета. У него вся жизнь впереди. Это было детское баловство. Теперь он повзрослел, поумнел, ведет себя хорошо, учится на пятерки.

– Это волк в овечьей шкуре. Вы забыли, как он потрошил животных, как избивал младших, как издевался над стариками?

– Это все в прошлом. Снимите его с учета.

– Я могу снять его с учета лишь через четыре года. Уверяю, он столько не продержится.

– Мы подождем. Мой сын нормальный.

– А год назад вы сидели на этом месте и рыдали, не зная, что делать.

– Он изменился.

– Вам виднее. – Врач уставился в экран компьютера и сделал вид, что работает, потом поднял глаза на женщину и раздраженно произнес. – Я вас больше не задерживаю.

Она вышла из кабинета. На стуле сидел Алексей. Он улыбался.

– Ну что, мам, когда меня снимут с учета?

– Только через четыре года, сынок.

Мама вдруг заметила мимолетно промелькнувшую злость в глазах сына и испугалась: а если доктор прав?

– Мам, ты иди домой, а мне нужно встретиться с другом. – Сказал Алексей.

Но ни с каким другом он не встретился, а пошел в парк, бродил там, пока не увидел кошку, сидящую под лавкой. Белая шерсть кошки была грязной и слипшейся. На дворе стояла осень, моросил мелкий дождь.

Алексей взял животное на руки и погладил. Мимо проходили люди.

«Бедняжка, пойдем со мной. Как же ты замерзла.» – Говорил Алексей. Проходившая мимо женщина, улыбнулась, видя эту картину.

Алексей, держа на руках кошку, зашел за гаражи. Там не было посторонних глаз. С яростью и жаждой крови, он растерзал животное.

Потом он вытер руки влажными салфетками и пошел домой. Он чувствовал удовлетворение.

Никто не знал о его расправах с животными, он ни разу не попался. И через четыре года, когда ему уже исполнилось двадцать лет, его сняли с учета.

Учиться в институте он не захотел. Уехал в Индию и провел там пять лет. А год назад вернулся и организовал общину в одном из пригородных сел, взяв себе новое имя – отец Сергий.

*Наши дни*

Вадим смотрел на то, сколько работы выполняли сестры общины. От родственников некоторых сестер, он узнал, что они переписали все свое имущество на отца Сергия.

В одно воскресенье отец Сергий попросил Вадима закончить работу раньше и уехать, до среды не приезжать.