Звезда по имени Аурита

– У тебя детей, наверное, в городе хоть отбавляй.

– Целых восемь, – засмеялся он.

– А если правда?

– Один, – вдруг серьёзно ответил Никита, – Егором назвали.

– Ну правда, сколько? – не поверила я, думая, что он опять шутит.

– Один. Ты что такая странная?! – ответил он и я поняла, что Никита не шутит. Я стала вдруг сама не своя. Этого я никак не ожидала. Гром среди ясного неба. Он всю дорогу о чём – то весело болтал. Я отвечала невпопад и едва поддерживала беседу. У него есть сын. Я посмотрела на него и впервые задумалась над тем, почему я с ним? Почему я иду под руку с этим человеком, гуляю с ним по городу, почему? Ведь он не красавец, не с в/о, не без в/п и совсем непохоже, чтобы он был материально обеспеченным. Неужели я так сильно изменилась? Да, наверное. Я на многое стала закрывать глаза. Перестала быть слишком гордой, требовательной и слишком упрямой. Полгода назад я бы с этим парнем даже знакомиться не стала из – за одной только его непривлекательной внешности. Сейчас я не придаю этому никакого значения.

Всё меняется с годами

И деревья, и цветы

И меняемся мы сами,

Разрушая все мечты.

Когда мы пришли домой, я с гордостью показала Лине свою первую «расчётку». Она порадовалась за меня. Ко мне приехала Ирина. Я наконец – то познакомила подругу с Никитой. Они тут же стали о чём – то разговаривать, так как оба умели поддерживать любые темы для разговора. Я налила всем кофе. Никита помог мне его донести в комнату. Паша всё не отходил от него. Но меня уже не умиляло то, как Никита с ним играет. У него есть сын. И я теперь отчётливо представляла на месте Паши неизвестного мне Егора.

– Нина, расскажи Ире, как мы с тобой в эстакаду упали и как чудесно провели вечер, – попросил Никита. Я рассказала, впрочем, без всякого энтузиазма.

– Рада, рада за Вас, – сказала подруга, переводя взгляд от Никиты на меня. Мы отнесли кружки на кухню, и я спросила у Иры, как ей понравился Никита.

– Лучше, чем Георгий, – уклонилась она от прямого ответа. Потом мы все вместе стали разгадывать кроссворд. Времени на разговоры совсем не было. Я разрывалась между двумя людьми – лучшей подругой и другом, из – за которого я всё больше и больше волновалась. Мне хотелось посекретничать с Иринкой о нём, а с ним поговорить о его сыне. С ума сойти! У него есть сын!

Я пригласила всех отметить мою первую заработную плату. Ирина отказалась, так как ей надо было ехать в этот день к родителям на выходные. Никита удивился, что я ему оказала такую честь, как он выразился и согласился.

Когда я получила в кассе деньги, то увидев Никиту, помахала ими в воздухе. Он улыбнулся и подождал, когда я подойду к нему. Мы мило беседовали, а сторож Алексей Иванович всё поглядывал в нашу сторону. Наконец Никита не выдержал и спросил:

– Алексей Иванович, ну что Вы на нас так смотрите?

– А что мне на Вас смотреть? – ответил тот вопросом на вопрос, – Может я красивым и не был, но молодым я был.

Мы пошли с Никитой по магазинам, чтобы купить продукты к празднованию моей первой «получки». Он нёс сумки, а я тратила свои заработанные собственным трудом, денежки. Никита при этом качал головой и говорил:

– Побереги «бабульки». Их у тебя так мало.

Затем, опередив меня, купил баночку майонеза и бутылку газировки. Я уже не думала о его сыне и даже не пыталась о нём расспрашивать. У нас нашлось много общего. Его, как и меня с двух лет воспитывал неродной отец. Но если мой отец имел право называться папой, то у Никиты, по его словам, был ужасный отчим. Он не очень хорошо о нём отзывался и даже сказал, что бил его с двенадцати лет. Пока я готовила на стол, Никита сидел в комнате с Пашкой, и они смотрели телевизор. Когда пришла с работы Лина, стол уже был накрыт. Мы не стали дожидаться Антона и сели ужинать. Никита произнёс тост, чтобы моя заработная плата росла ни по минутам, а по секундам. Лина пила по полной, чему я очень удивилась. Она всегда отказывалась от водки. Лина уже была довольно весёленькая и вводила меня в краску, когда говорила Никите:

– Ты нашу девочку не обижай!

– Да кто её обижает? – возмущался Никита. Пришёл с работы Антон и присоединился к нам. Когда мужчины вышли покурить на балкон, Лина стала нести абсолютную чушь. Она вспомнила, как у них с мужем всё произошло в первый раз и если бы она ему «не дала», то не вышла бы замуж. Мне был очень неприятен этот разговор. Сестра совсем чокнулась, перейдя на мои отношения с Никитой. Она уже подумывала о том, чтобы всё произошло у них, если бы они жили отдельно от свекрови. В общем, она сильно увлеклась этой темой. Я совсем не думала об этом. Более того, я хотела, чтобы всё произошло иначе. Когда Никита с Антоном вернулись, Лина стала спрашивать у Никиты его биографию. Ему пришлось доказывать сколько ему лет, и он даже принёс свой паспорт. Лина стала его листать и остановилась на графе «Дети». Она округлила глаза, увидев там записанное полное имя его сына – Егор Никитьевич Любич. Я видела, как Никита стал ей объяснять, что с матерью ребёнка не расписан и что как «настрогал», так и будет нести ответственность. Антон включил музыку, и мы все стали танцевать.

– Нина, ну покажи ему класс! – крикнула Лина, и я разошлась не на шутку. На Никиту мой танец произвёл впечатление. Антон с Линой любовались нами. Никита очаровал моих родственников. Они уверяли меня, что он понравится моим родителям. Сестра с мужем ушли спать, а мы всё танцевали и танцевали. Никита не позволял себе ничего лишнего и мне эта его черта нравилась больше всего. Мы целовались и опустились на пол. Когда мы прямо на ковре легли рядышком, он сказал:

– Ты такая нежная! Такая добрая!

– Никки, скажи мне, что ты обо мне думаешь?

– Ты – хорошая, – ответил он просто и добавил, – Ты достойна, чтобы тебя любили. Ты достойна любви!

Наступило молчание, которое нарушала едва слышная мелодия. Я не знала, как воспринимать эти его слова. Какой смысл он вложил в эту фразу? Я не могла понять, поэтому промолчала. Так мы лежали рядом на ковре и думали – каждый о своём. Через какое – то время я услышала его равномерное дыхание и поняла, что Никита уснул. Я разбудила его и предложила лечь на диван, но он отказался. Мне очень хотелось спать, и я ушла в другую комнату, накрыв его одеялом. Только я уснула, как меня разбудила Лина. Она сообщила мне, что Никита не спит. Мне стало очень неудобно, что ему пришлось сидеть одному в кресле. Я вышла из комнаты, а он уже умылся и причесался. Я предложила ему выпить чай, но он отказался. Он поцеловал меня, потёрся об меня своим телом и ушёл. Только потом я опомнилась, что вышла к нему в ночной рубашке, которая почти ничего не скрывала. Всё получилось как- то не так. За выходные Никита ни разу не позвонил мне. Я успела соскучиться по нему. Поэтому в понедельник я так спешила на работу. Я увидела его вместе с Виктором. Они разгружали с грузовика рулоны бумаги. Помахав им, я принялась за работу. Через какое – то время ко мне подошёл Виктор и вдруг спросил:

– А что это Никита сегодня при параде? Вы что куда – то собрались?

– Не знаю, – пожала я плечами. Виктор ушёл, а я задумалась. Что ещё придумал Никита? О каком параде говорил Виктор? И вот я увидела его из окна кабинета начальника. До сих пор я видела Никиту в одном и том же – в спортивном костюме и кожаной куртке. Я считала, что больше у него из одежды ничего не было и ошиблась. То, что я увидела сейчас из окна, меня поразило. Что за преображение? Что за красавчик? Никита стоял на крыльце проходной вместе с Димой, курил и смотрел в мою сторону. Конечно же он не видел меня, но я – то отлично его видела. На нём был чёрного цвета костюм и бирюзовая водолазка. Весь отутюженный, чистенький и аккуратно причёсанный. Я заволновалась. В честь чего этот наряд? Неужели и правда решил меня куда – то пригласить? Я стала мыть коридор, когда в дверь постучали и вошёл Никита.

– К вам можно, девушка?

– Конечно можно, – ответила я, не скрывая своего волнения и сняла с рук рабочие перчатки.

– Как настроение? – поинтересовался он.

– Классное, – ответила я, не зная к чему он клонит.

– А у меня ужасное, – сказал он опечаленно.

– Какой ты сегодня красивый, Никита! – не удержалась я. Он покраснел, произнёс «спасибо», поцеловал и сказал:

– Нинуль, я сегодня не смогу тебя проводить. А завтра я тебя обязательно провожу. Честное слово!

– Конечно, Никки. Я понимаю, – быстро проговорила я, а сама ничегошеньки не могла понять. Он вышел, а я украдкой смотрела на него из окна. Никита неожиданно оглянулся, но меня уже не увидел. Я прикрылась шторой. Меня разбирало любопытство, куда в таком виде мог отправиться Никита. Я решила сходить к Виктору и узнать что-нибудь от него. Он стал мне жаловаться на свою жизнь и рассказал о том, что у него вымогали деньги. Я рассеянно слушала его, а он показывал мне побои на лице. Они были едва заметны, но всё – таки были. Я не выразила ему никакого сочувствия, попросила тряпочку, чтобы протереть свои ботинки. Он стал, несмотря на моё сопротивление сам чистить мне обувь. Мне было очень неловко, но Виктор продолжал начищать мне ботинки и сообщил:

– А Никита сказал, что с тобой пойдёт сегодня на дискотеку. Я ему не поверил. Какая может быть дискотека в понедельник? А он мне говорит: «В ресторан пойдём значит». Вот зачем мне – то врать? Не люблю я этого. Слушай, Нина, а может мы сейчас пойдём с тобой в ресторан? Как ты на это смотришь?

– У тебя же денег нет, а какие есть все уходят на алименты. – печально усмехнулась я.

– Для тебя деньги найдутся! По секрету скажу тебе, что деньги у меня всегда есть, – сказал Виктор и заговорщицки подмигнул мне, – Только ты никому на автобазе об этом не говори. Они думают, что я дурак. Я же вижу, как они ко мне относятся. Между прочим, я умнее их. А ты куда собралась сегодня такая красивая? В гости? Может тебе денег дать? А на Никиту ты не смотри. Он скупой и жадный.

Я ничего ему на это не ответила. Мне надо было съездить в отдел кадров и узнать про комнату в общежитии. Я уже переговорила со своим начальником Ромашиным. Он пообещал мне помочь в решении жилищного вопроса. Меня радостно встретили Татьяна Александровна и Валентина Николаевна. Лёд тронулся, и они уже спрашивали комнату у коменданта общежития Лидии Герасимовны. Меня предупредили, что у этой женщины очень тяжёлый характер. Она грубая и невоспитанная. Я слушала о ней с улыбкой на лице. Что это за женщина, которая так всех пугает? Я была уверена, что найду к ней подход. В конце концов мы люди и должны идти навстречу друг другу.

– А я жениха нашла, – похвасталась я добрым женщинам. Они вопросительно посмотрели на меня, и услышав фамилию, разочарованно вздохнули.

– Любич, – протянула Валентина Николаевна, – Он женат и у него есть ребёнок.

– Я знаю, – досадливо отмахнулась я от протянутой личной карточки Никиты Любич, – Он просто записал ребёнка на себя. А с этой девушкой он не расписан.

– Не стоит, – покачала головой Валентина Николаевна, – Любич тебе не нужен. Зачем он тебе такой? Будет алименты до восемнадцати лет платить. Мы тебе сейчас всё про всех расскажем. Кто там ещё? Артур? Женат, сын. Виктор? Разведён, платит алименты. Георгий? Женат, жена недавно родила дочь. Ты лучше на Диму обрати внимание. Он учится и твой ровесник. Любича забудь!

Я была очень расстроена. Как легко сказать: «Забудь!» Когда я пришла домой, Антон сообщил мне, что уже два раза звонил Никита. Забудь? Мне так хотелось услышать его голос. Я уже просто не могла без него. Он стал мне также необходим, как воздух. Я ждала его звонка, но с наступлением темноты я теряла надежду. Мои мечты о нём стали падать осколочками вниз, раня моё сердце. И вдруг последние осколки повисли в воздухе, потому что зашла Лина и с улыбкой произнесла:

– Звонит Никита и просит, чтобы к телефону позвали солнышко.

Я поспешила к телефону, не скрывая своей радости. Он назвал меня солнышком, и хотя Никита меня не мог видеть, всё моё лицо покрылось краской смущения. Моё сердце как – то учащённо забилось, и я сильно разволновалась. Мне вдруг стало не хватать слов. Я кое – как из них выстраивала нелепые и скучные фразы. Рука, державшая трубку телефона, вспотела.

– Никки, а я очень – очень по тебе скучаю, – вдруг просто призналась я ему.

– Правда? – обрадовался он, – Тогда я беру мотоцикл и еду к тебе. Я такой. Дурачок. Ну ладно, желаю тебе хороших сновидений. Целую, обнимаю и крепко держу за ногу. Ну что же ты трубку не кладёшь?

Я положила трубку на рычаг телефона. Осколки мечты, повисшие в воздухе, магнитом потянули за собой уже упавшие. Мечта вновь превратилась в целую и вечную.

На работе Никита встретил меня очень радостно и признался:

– Я так хотел тебя увидеть, обнять, поцеловать. Я так сильно соскучился. Эти два дня без тебя были для меня каторгой, особенно на работе. Ты вроде и рядом и тебя нет.

Я не могла разделить его радости. Он обещал заехать за мной вместе с Михаилом и не сделал этого. Я попыталась нацепить улыбку на лицо, но у меня ничего не вышло. Злости и обиды оказалось больше. Я представляла его в костюме, такого красивого и куда – то исчезнувшего для меня на эти два дня.

– Знаешь, а у Мишки грузовичок сломался, – сказал он.

– Да? – безразлично протянула я, и повернувшись, ушла выполнять свою работу. Когда я оглянулась, то увидела, как Никита энергично и нервно зашагал к сварочному цеху. Я страдала и не знала, как правильно себя повести в этой ситуации. С одной стороны, он меня обидел тем, что не выполнил своё обещание и не заехал за мной, а с другой стороны вроде его вины в этом нет. Мне показалось, что Никита тоже обиделся на меня, но я ошиблась. Он подошёл ко мне и спросил о том, как долго я ещё буду работать. Ему надо было съездить с Михаилом по делам, и я не возражала. Мне было грустно возвращаться домой одной. Проклятая привычка. Не надо было к нему привыкать. Теперь вот живи и страдай! Мне не хотелось никому улыбаться, разве только маленькому смешному ребёнку. Я не знала почему меня вдруг стал так волновать Никита. Не успела я зайти домой, как зазвенел телефон и это оказался он. Тот что ПОЛНОСТЬЮ завладел моими мыслями.

– Солнышко ты меня ждала? – спросил Никита.

– Нет, – ответила я, всё ещё недовольная.

– Обидно. Досадно. А я думал приехать к тебе, – произнёс он.

И Никита приехал. Я встретила его в халате.

– А мы разве гулять не пойдём? – удивился он.

– Посидим немного дома и пойдём, – объяснила я. Никита прошёл в квартиру. Мы сели с ним в комнате на диван. Мне вдруг показалось, что свидания со мной его уже не радуют. Возможно он думает о той, что родила ему ребёнка. Может он её любит. И вполне возможно, что встречался с ней в эти выходные. Иначе для кого он так красиво был одет? Если всё так, как я думаю, то мне было непонятно, зачем он тогда приехал сейчас и зачем звонил мне. Я не знала стоило ли вообще с ним о чём – то говорить, если придётся расстаться. Мы впервые с ним сидели молча и смотрели друг на друга, как будто видели в первый раз.

– Если не секрет, о чём ты сейчас думаешь? – прервал молчание Никита.

– О тебе, – честно ответила я.

– А что именно? – улыбнулся он.

– О том, что ты грустишь, – ответила я, – Знаешь, эта песня «МГК» «Падает снег» напоминает мне о доме. Он находится в тайге. Из окна моей комнаты видны ёлки, покрытые пушистым белым снегом. Огромная луна освещает снег, и он блестит и красиво сверкает при лунном свете.

– Какие же у тебя красивые глаза! – произнёс Никита. В начале одиннадцатого я вышла проводить его на лестничную площадку, где мы целых пятнадцать минут с ним целовались. Наконец он сказал:

– Спокойной ночи, Ниночка! Я очень надеюсь, что я хотя бы один раз приснюсь тебе во сне. А вот ты мне уже снилась несколько раз.

На следующий день я поехала в отдел кадров. Наконец – то решился вопрос с общежитием. Но при этом мне пришлось помучиться с получением жилья. Я познакомилась с комендантшей – Бабой Ягой. Образ Лидии Герасимовны – ужасной старухи с тяжёлым характером не вязался с той женщиной, которую я увидела. Мне она не показалась такой уж грубой, как мне её описывали раньше. Хоть и была она не из приятнейших особ. С папиросой в зубах она посмотрела на мою путёвку, которую мне выдали в отделе кадров.

– Что мне эта путёвка? Мне нужно официальное письмо от Тарасенко. Сколько требуется мест?

– Татьяна Александровна мне сказала, что целую комнату мне предоставить не могут, только койко-место.

– У меня нет свободного койко-места, а есть только отдельная комната!

Она позвонила в отдел кадров и проболтала с Татьяной Александровной добрых полчаса. Наконец, Лидия Герасимовна положила трубку и сказала ехать на Главпочтампт и брать новую путёвку. Я опять поехала в отдел кадров, но всё было не напрасно. Валентина Николаевна радостно сообщила мне, что на автобазе связи я теперь работаю не временно, а на постоянной основе, так как пожилая женщина уволилась. И вторая хорошая новость, что меня берут в ученики оператора связи в почтовое отделение в центре города.

Я была очень довольна, что всё так хорошо складывается. Я снова поехала в общежитие, отдала путёвку Герасимовне. Она молча достала ключ от комнаты и передала его мне. Мне выдали матрас, подушку, шторы и покрывало. Я не могла нарадоваться тому, что у меня теперь есть отдельное от родственников, жильё.

На работу меня подвёз Антон и его увидел Виктор. Он сразу подбежал ко мне и засыпал вопросами:

– На какой это ты машине сегодня каталась? С кем? С другом?

– Да, с другом, – со злостью ответила я ему.

– А он стоящий?

– Кто? – не поняла я, – Ах, друг? Конечно стоящий.

Виктор ушёл переваривать полученную информацию.

Я заметила, что Никита был не в настроении. Я сухо поцеловала его в губы. Мне казалось, что любая попытка расспросить его о делах, закончится неприятным скандалом. Когда он подошёл ко мне, я его выгнала и грубо попрощалась с ним. Никита ушёл в свой бокс, даже не обернувшись. Мне очень хотелось разломать эту чёртову швабру и вообще ничего не делать. Подошёл Степан и попытался тоже завести со мной разговор, но неудачно. Он что – то сказал об очередном похолодании. Я ничего не ответила и Степан, потоптавшись на месте, ушёл. Мне очень хотелось всем грубить. Меня раздражали бесконечные улыбки мужчин. Мне не на ком было выместить свою злость. Я не могла понять плохое настроение Никиты и у меня было одно объяснение, что его мысли заняты другой. От ревности я сходила с ума. Когда я уже заканчивала работу, то забежал Никита и хотел меня поцеловать. Мне показалось, что вид у него при этом был довольно безразличный. Поэтому я просто взяла и отвернулась. Никита стал петь песню:

– Будет всё, как ты захочешь.

Я съязвила по этому поводу, а он стал доказывать, что так оно и есть.

– Ну хочешь я сейчас на пол упаду?

– Падай! – пожала я плечами. Он упал. Снова встал. Опять хотел упасть на бетонный пол, но я его остановила. Никита молча вышел. Я не знала, что и подумать. Одно я усвоила точно – он издевается надо мной. Но зачем? Я отправилась в умывальню и увидела, что Никита сидел в раздевалке и читал книгу. Я хотела пройти мимо, но мне стало вдруг так жаль его. Я подошла и спросила:

– И долго ты здесь собираешься сидеть?

Он посмотрел на меня таким взглядом, что я почувствовала себя неловко. Я подошла и села рядом с ним.

– Никки, что случилось?

– Да ничего…– рассеянно произнёс он.

– Ты какой – то не такой в последнее время, – заметила я. И тогда он рассказал о своих проблемах, о том, что ему надо получить права на мотоцикл и ничего не получается.

– Скажи, ну что плохого я тебе сделал? – печально спросил он меня. Мне стало стыдно за своё поведение. Получилось, что я вела себя эгоистично, требуя внимания. Мне даже не приходило в голову, что у Никиты могут быть и свои проблемы. Зашёл Виктор и сказал, что Миша только что уехал. Никита стал ругаться, и я поспешила уйти. Когда я вернулась, он был уже другим. Раскрыв мне свои объятия, Никита улыбался. Он подбежал ко мне, поднял меня на руки и стал кружить, повторяя:

– Ниночка, всё срослось! Всё срослось!

– Я так рада за тебя! – сказала я, хотя не понимала его радости и внезапной перемены настроения. Я, действительно, была счастлива видеть его таким, а не угрюмым и безразличным. Мне надо было переодеться и когда я в ветровке и брюках «стрейч» появилась перед Никитой, он на миг растерялся.

– У тебя такие соблазнительные ножки!

Пока мы ехали в автобусе, Никита проговорился о том, что Виктор сказал ему, что я каталась с кем – то на машине и назвал его дураком. Я хитро прищурилась и сообщила, что это был Антон. Никита облегчённо вздохнул и расплылся в улыбке. Видно было, что его это очень тяготило. На лестничной площадке мы, как всегда не спешили расстаться. Никита выразил сожаление из – за того, что я не маленькая, а то бы он меня всегда носил бы с собой в кармане. Он стал спускаться вниз по лестнице. Потом снова взбежал наверх, чтобы ещё раз поцеловать меня. Домой я не зашла, а залетела – окрылённая – влюблённая.

Одна новость меня не обрадовала, а огорчила. Оказалось, что Никита был рэкитиром, и как он сам признался «творил нехорошие дела». Потом ему всё это надоело, и он решил «завязать». Так он и стал автослесарем на автобазе. Я высказала своё не лестное мнение о рэкитирах, считая их отбросами общества. Никита оскорбился, так как довольно часто обращался к ним за помощью. Они высмеивали его решение «жить, как все» и предлагали купить какой-нибудь подарок вроде автомобиля. Он очень часто упоминал Шарапа, который, по его мнению, был отличным пацаном. Шарап заработал здесь много денег и смотался в Москву. Никиту в любое время могли принять обратно, но он предпочёл работать и получать от государства мизерную заработную плату. На этом наш разговор закончился, хотя остался неприятный осадок, что же такое нехорошее мог делать Никита. Но расспрашивать о прошлом я не стала.

Ирина пришла ко мне на работу. Увидев Никиту, она спросила его о том, когда будет приглашение на свадьбу. Мне было интересно узнать, что он будет ей на это отвечать. Ещё не время или может быть когда-нибудь. Никита ушёл от прямого ответа, не сказал ни да, ни нет. Тут ещё в разговор встрял Алексей Иванович, и они с Ириной стали нас обсуждать. Потом Никита ушёл, а Алексей Иванович предупредил меня:

– Ты, Ниночка, держи ухо востро с этим парнем. К нему сегодня какая – то аж два раза приходила. Даже не знаю, как тебе её описать. Так себе, ни то, ни сё. Голова стручком, нос крючком.

Мне было неприятно об этом услышать, но Ирина махнула рукой. К вечеру зарядил ливень. Поэтому я не ожидала, что Никита придёт в гости. Мы с ним провалялись на полу, слушая радио и дурачась. Я смеялась над его фамилией и от выражения его лица, мне становилось всё веселее и веселее. Он рассказывал армейские истории, которые очень походили на приколы зеков друг над другом. Я совсем недавно читала об этом в книге «Зеками не рождаются». Он посмеялся над моим сравнением. Потом Никита задал вопрос, который я не ожидала от него услышать:

– Вот мне всё интересно, как твои родители отнесутся ко мне, когда мы поедем к тебе? Как ты им меня представишь?

Я очень растерялась, не зная, что и ответить. Мы вроде бы не собирались ехать к моим родителям. Раз он об этом спросил, значит много раз думал об этом. Я пробормотала что – то вроде того, что с папой они обязательно найдут о чём поговорить. Ну а мама скорее всего его расцелует. Младшая сестра Танюшка фыркнет и спросит, с кем это я?

Свекровь Лины закатила скандал ей и Антону. Сестра начала извиняться перед Никитой, а он, опять печально вздохнув, сказал, что ему всё это знакомо. Я сразу же подумала о его пьющей матери. Скорее всего он тоже подумал о ней.

Мы ездили в общежитие. Никита с Мишей были в комнате напротив моей, у Виктора. Я прибиралась у себя и отмывала извёстку с линолеума, с плинтусов, с батарей и гардин, с люстры, оставленной прежним жильцом. Мужчины не могли понять, что можно было убирать в такой маленькой комнатушке. Никита зашёл посмотреть комнату.

– Ну вот, – сказал он, – Будешь здесь жить -поживать, да добра наживать. И меня иногда вспоминать. Ну я пойду, до встречи!

Когда он ушёл, у меня появилось какое – то незнакомое мне до сих пор чувство утраты. Витя с Мишей позвали меня к себе ужинать. Они нажарили целую сковороду картошки с мясом. Я с удовольствием с ними поужинала и вернулась в комнату наводить порядок, всё расставила по своим местам. С чувством глубокого удовлетворения я оглядела комнату. Ну вот теперь можно было и переезжать.

Ирина пригласила меня и Никиту на свой день рождения. Мы купили небольшой подарочек, о котором мечтала подруга. Никита зашёл за мной одетый в тот самый, когда – то удививший меня чёрный костюм. Он был чем – то очень смущён и волновался. Увидев меня в красивом женском костюме, сделал мне комплимент. Мы снова ехали на последних местах в автобусе. Впереди нас сидела молодая парочка с маленьким ребёнком, который всем улыбался. Я сообщила Никите о своей большой любви к маленьким и особенно пухленьким детям. Он задумался. У меня появилось неприятное чувство. Конечно же он вспомнил своего маленького сына и, наверное, ту, что его родила. Я до сих пор ничего о ней не знала. Мне хотелось узнать их с Никитой историю, но не от него. Почему они не вместе? Что делаю я рядом с ним? Зачем всё это?