скачать книгу бесплатно
– …какие-то оборванцы бросили его на берегу, а Рыбник подобрал. Будто ему Мити мало было.
– Откуда ты знаешь?
– От матери. Она сказала, что люди в здравом уме детей не бросают. И Ванька точно пошел в этих оборванцев, поэтому…
Мальчик не успел закончить, Ваня появился прямо перед ним. Глаза его сверкали от гнева. Иван скатал небольшой комок и бросил в обидчика. Вот только комок в его руках обледенел и стал тяжелым, как камень. Ваня не понял этого и начал катать следующие. Мальчишки не растерялись и принялись отстреливаться – их больше, что им сделает Ваня в одиночку? Но каждый снежок Вани был, как булыжник, и больно ранил противников. Когда один из мальчишек заплакал, Ваня увидел кровь. Ледяной комок попал задире прямо в голову. Ваня посмотрел на свои руки и оторопел от ужаса. Он понял, что натворил.
– Я все родителям расскажу! – крикнул мальчик, из-за которого и началась драка. – Ты ненормальный.
Они кричали что-то еще, и Ваня почувствовал, как внутри все холодеет. «Если я сейчас направлю на них руки, то будет, как с волками», – решил он и бросился бежать, но не домой, а к бабушке Марфе. Если кто и поймет его, то только она.
– Почему я такой? – выпалил Ваня с порога.
Марфа Семеновна сидела у прялки с веретеном в руках и что-то напевала. Она будто и не слышала Ваню и, как обычно, приветливо улыбнулась.
– Заходи, внучок, чаю попьем.
– Я не хочу чаю, мне страшно. Я плохой.
– Ты мог сделать что-то плохое, но это не значит, что ты плохой. Расскажи мне, что случилось.
Ваня рассказал о подслушанном разговоре, и как снежные комья обледенели в его руках.
– Я хотел, чтобы он замолчал, я хотел ударить его. Я даже рад, что ему больно, – с вызовом прокричал Ваня, заканчивая свой рассказ.
Марфа Семеновна перестала улыбаться и теперь была очень серьезной.
– Тебе дана большая сила. И каждый день она будет расти, – наконец произнесла старушка.
– Так ты все знаешь? – удивился Ваня. – Но почему не сказала мне?
– Всего не дано знать никому, – коротко ответила Марфа, хотя Ваня надеялся услышать подробное объяснение.
– Почему вы всегда все скрываете от меня? – рассердился Ваня. Марфа не ответила. – Но хотя бы скажи, эта сила плохая? – голос его дрожал от волнения.
– Это зависит от тебя. Когда ты боишься, сердишься и желаешь кому-то зла, сила может только разрушать. Но если ты любишь, радуешься и с благодарностью принимаешь, что дает жизнь, она может создать много чудесного. Такая сила есть в каждом из нас, но в тебе ее гораздо больше. И тебе предстоит научиться жить с ней в ладу.
– Но как?
– Помнишь, я рассказывала о ветрах? Все они при рождении были братьями и сестрами, и летали единой стаей. Но потом разделились, и каждый обрел свой характер. Один стал вспыльчивым, другой мягким. Теперь вот дуют друг другу наперекор и спорят, кто важнее. Но они до сих пор – одно целое. Люди, как ветра.
– Я все равно не понимаю.
– Тебе нужно обрести свой характер. Но помнить, что ты связан со всеми. И быть собой во благо всех.
– Отец прав, ты всегда говоришь загадками и несешь какую-то ерунду, – рассердился Ваня.
– Прости, я не могу объяснить все, ты должен разобраться сам.
– Но откуда у меня эта сила? Кто мои родители? Почему они меня бросили? Ты знаешь? – мальчика трясло от переполнявших его чувств. Он смотрел на бабушку, ожидая получить ответы, но Марфа молчала. От бессилия Ваня заплакал и сел в угол.
Марфа Семеновна ничего не сказала, она подошла и хотела обнять Ваню, но он резко оттолкнул ее. Женщина печально посмотрела на мальчика.
В тот же вечер пострадавший, но больше обиженный противник Вани рассказал все матери, а та за ужином пожаловалась мужу:
– Ты должен сделать что-то. Он побил нашего сына! – настаивала мать мальчика.
В этих краях женщины поровну делили с мужчинами тяжелый труд и потому высказывались наравне с мужьями. Бывали тут и случаи, когда женщину избирали старостой: мужики почти все время в море, а дела деревни решать кому-то да надо. Но хозяйке этого дома такого доверия было не заслужить, мало кто общался с ней из-за дурного нрава. Муж привез ее из соседней деревни, прельстившись красотой, а потом уж поздно было идти на попятную.
– Не мели ерунду. Мальчишки подрались, обычное дело. Сами разберутся. Не буду с Рыбником ругаться, он много раз нам помогал, – ответил мужчина жене. А потом повернулся к сыну:
– Иди-ка сюда. Признавайся, задирал Ваню?
Мальчик захныкал. Он понимал, что наказан справедливо, нечего было обсуждать соседа. Тем более, никто из них толком не понял, что произошло.
– Я сказал, что он подкидыш. А он превратил снег в лед и начал бросать в нас, – всхлипывая, признался мальчишка.
– Сам нарвался, за это и поколотили. Еще и какую-то ерунду придумал: как снег мог превратиться в лед?
– Я не знаю, но было больно.
– Вот, будешь теперь знать, как языком молоть. Весь в мать.
На этом разговор закончился. Обиженный мальчик проревел весь вечер, а поутру получил строгий наказ от матери не приближаться к «этому дурному». Ваню с тех пор больше никто не звал играть. История о странном происшествии разошлась по дворам быстрее, чем летел ледяной комок, угодивший мальчишке в голову.
Ваня и сам стал еще сильнее сторониться людей, и все ждал приезда брата. Он знал, что в городе Митя прочитает много новых книг и, может быть, найдет объяснение его странностям.
Митя приехал примерно через год после того, как покинул деревню. Рыбник знал о планах Мити, но все равно ушел в море. Он решил, что сын приедет еще не раз, а хорошую погоду упускать нельзя.
Поэтому Митю встречали только Ваня и бабушка. Пока Марфа Семеновна накрывала на стол, Ваня слушал о жизни брата в городе.
– Там все по-другому и все – другие. У хозяина большая библиотека, я прихожу в любое время.
– А про мои способности ты узнал что-нибудь? – спросил Ваня шепотом.
– Опять ты за свое, ерунда все это. Смотри лучше, какие «козули» тебе привез с ярмарки.
Ваня сначала рассердился на брата, ведь тот не хотел говорить о самом главном. Неужели он зря прождал весь год? Но вид фигурного пряника отвлек его.
Откусив сладкое угощение, он попросил:
– Расскажи еще про ярмарку.
– Скоро сам все увидишь! Хотел сперва у отца разрешения просить свозить тебя в город. Но, думаю, он не будет против, – немного неуверенно произнес Митя и покосился на Марфу Семеновну.
Женщина кивнула и сказала:
– Правильно, езжайте. Я и за хозяйством пригляжу, и с Рыбником поговорю, как вернется.
И братья поехали. В пути предстояло провести около недели. Мите нужно было заехать в несколько деревень по поручению купца, у которого он был на службе. А потом уже вернуться в город. Ваня радовался предстоящему приключению и возможности побыть с братом.
Ранним утром выехали на большую дорогу, Ваня впервые покидал деревню и очень волновался. Но поговорить с Митей с глазу на глаз не вышло. Оказалось, что с ними отправится еще и провожатый, как сказал брат, для безопасности. Старшие обсуждали какие-то дела, а Ваня, закутавшись в теплый тулуп, смотрел по сторонам, боясь пропустить что-то важное. Иногда ему разрешали взять вожжи, и тогда уж его счастью не было предела!
Для Вани дни дороги и привалов слились в один бесконечный. Вначале он старался запомнить названия деревень и постоялых дворов, но потом перестал их различать. Он понял лишь, что мир намного больше, чем ему казалось.
После очередного привала предстояло ехать весь день и всю ночь, чтобы наутро оказаться в городе.
– Поспи, скоро дорога ровно пойдет, трясти не будет, – сказал Митя сонному брату.
Но Ваня упрямо смотрел вперед: вдруг они окажутся в городе раньше, а он это пропустит? Летом ночь в этих краях будто и не наступала вовсе, небо оставалось белым, как шерстка зайца зимой. Ване казалось, что день длится без конца, а значит, он легко справится совсем без сна. Но под утро он все-таки сдался на уговоры и прилег. И сразу уснул.
Открыв глаза, Ваня понял, что телега стоит, но Мити рядом нет. Вдобавок к этому живот вдруг требовательно заурчал, а последние припасы они съели еще вчера. Чтобы отвлечься от мыслей о еде, Ваня стал изучать, куда же они приехали. Телега стояла возле небольшого домика, а вдалеке были слышны веселые голоса. От любопытства Ваня начал подпрыгивать, чтобы посмотреть, что же там, но ничего не смог различить. Оставить телегу он не решался, поэтому покорно дожидался старшего брата.
Митя появился через несколько минут с теплым пирогом:
– Проголодался?
Вместо ответа Ваня начал уплетать за обе щеки. И, уже дожевывая последний кусок пирога, решил узнать у Мити, что там за шум.
– Сейчас сам все увидишь. Словами не передать.
Лошадка тронулась с места и Ваня, жадно смотревший вперед, даже немного привстал в телеге, чтобы лучше все рассмотреть. Сначала он увидел огни и людей – много людей. Наверное, если собрать всю их деревню, все равно получилось бы меньше. Потом он заметил прилавки, заваленные товарами, и понял, что это и есть ярмарка, про которую рассказывал Митя. Братья спешились и принялись ходить по торговым рядам.
Один прилавок поразил его больше всего. Дома в деревне у них имелось несколько сундуков, отец хранил в них одежду и старые карты. Были сундуки и у бабушки Марфы, но он никогда не видел таких. Ваня сначала не смог поверить своим глазам и несколько раз моргнул, а потом еще ближе придвинулся к чуду, завораживающему его. Прямо на сундуках оживали волшебные морозные узоры, как на окнах зимним утром. Ваня часто любовался ими и изучил каждую завитушку. Иногда, когда никто не видел, он повторял их на окнах сам. Только здесь узоры были не изо льда, а из металла.
Ваня осторожно потрогал одну маленькую шкатулку, чтобы убедиться, что узор нанесен не краской сверху, а проступает изнутри, а потом внимательно посмотрел на человека за прилавком. Тот разговаривал с другими мужчинами и не сразу заметил любопытного мальчишку.
«Неужели он создает их? Значит, у него тот же дар, что и у меня. И он смог бы объяснить, что делать с моими странными способностями», – думал Ваня, не отпуская руки от шкатулки.
– Что, малец, понравилась моя работа? – спросил освободившийся хозяин прилавка.
– Очень! Это же волшебство, да? – выпалил Ваня, не думая, чем очень рассмешил мужчину.
Ваня хотел расспросить мастера подробнее, но внезапно нависший над ним Митя напомнил, что никакого волшебства не существует.
Оказалось, что брат знает мастера Афанасия Никодимовича. Это был невысокий крепкий мужчина, примерно одного возраста с отцом, но в отличие от Рыбника, сразу располагающий к себе. Афанасий Никодимович имел удивительную способность – улыбаться каждому прохожему и радоваться мелочам, словно ребенок.
Митя немного поговорил с мастером о торговых делах, а потом увел брата к лавке с леденцами. Первая в жизни конфета Вани оказалась на вкус еще лучше, чем выглядела. В деревне мальчик иногда лакомился медом и ягодами, но подобных сладостей у них не водилось. Да и не каждый городской родитель мог побаловать ребенком такой роскошью, привезенной издалека. Крепко держа сахарного петушка, Ваня молча следовал за братом и разглядывал прилавки с незнакомыми товарами. Все пестрело, звенело, резало нос непривычными ароматами. Столько удивительного Ваня не видел никогда, но все же ничто не могло сравниться с чудесными шкатулками и сундуками. Когда братья покидали ярмарку, Ваня воспользовался тем, что Митя отлучился купить кое-какие вещи для отца, и побежал еще раз взглянуть на чудесные работы мастера. Афанасий Никодимович сразу заметил мальчика и его искренний интерес и, улыбаясь, сказал:
– Приходи в подмастерья, как подрастешь немного.
Через неделю, вернувшись в деревню с обозом, Ваня не мог скрыть своих чувств и рассказал отцу, что хочет учиться у мастера. Он и не думал обижать Рыбника, но тот просто взорвался:
– Только на тебя вся надежда осталась! Вот не думал, что выращу еще одного сына, который захочет заниматься глупостями, а не настоящим делом!!! Незачем тебе было в город ехать.
Ваня стоял пристыженный. Он не хотел разочаровать приемного отца и стал стараться еще сильнее. А Рыбник твердо решил, что если уж он потерял старших сыновей, а Митя вырос ни на что негодным, то Ваня непременно пойдет по его стопам.
Остаток лета Ваня провел при отце, обучаясь морскому делу. Он стал хмурым и молчаливым, так что и не узнать было того озорного мальчишку, который совсем недавно играл со снежинками.
Марфа Семеновна видела, как тяжело Ване. Замечал это и дед Миша. Он многое повидал на своем веку и, хоть и знал объяснения некоторых природных явлений, не разуверился в чудесах. Он замечал, что Ваня растет необычным мальчиком, но привык, что с детьми занимается Марфа. Когда же Ваня начал взрослеть и отдаляться от них, он забеспокоился и однажды прямо спросил у жены:
– Почему ты не поможешь ему, Марфа?
– Не могу, Шелонник не велит, – отвечала женщина. Шелонником она называла юго-западный ветер. У каждого из ветров было свое особое имя и свой характер. У Шелонника – самый своенравный. – Если я влезу, то не стать ему тем, кем предрешено. А тогда неизвестно, что будет с этим миром.
– Но Марфа, он еще мальчик, и ему очень тяжело. С такой силой можно много дров наломать. Не простит потом себя и нас.
– По-настоящему сильный человек тот, кто не жалуется на судьбу и умеет прощать, – ответила мужу Марфа.
– Тебя не переспоришь, – пожал плечами Миша.
– Вот и Шелонник на дурной нрав жены жалуется. Сколько он не запрещает, Моряна по-своему поступает.
– Не знал, что у ветров есть жены, – немного подтрунивая над Марфой, сказал Михаил Николаевич.
– Много чего еще не знаешь, любимый. В ученых книгах твоих забывают о самом важном, – заворчала женщина, а потом примирительно добавила: – Но ты уже знаешь больше, чем многие. Лес тебя учит, он и привел тебя ко мне.
Они оба вспомнили, как много лет назад встретились на опушке. Она только что искупалась и нагая, с распущенными волосами танцевала с ветром. А он, молодой натуралист, приехавший исследовать природу Севера, сидел у воды и не мог оторвать глаз. Он навсегда остался в деревне и женился на Марфе. Своих детей у пары не было, но Марфа всегда возилась с соседскими. Жили Марфа и Михаил душа в душу. Иногда муж пытался вразумить жену, но всегда убеждался, что Марфа мудрее его и во всем в итоге оказывалась права. Вот и в этот раз он решил дальше с ней не спорить, а помочь Ване по-своему. Надо было только, чтобы представился подходящий случай.
…
Ветрам доверяла не только Марфа Семеновна. Судьба северного народа зависела от ветров, поэтому люди научились безошибочно определять их характер. Вот и Рыбник обучал Ваню этой премудрости:
– Северный ветер Моряна загоняет рыбу в наши огороды. А восточный Сток и юго-восточный Обеденник способны натворить таких дел, что хлопот не оберешься. А уж на большой воде от направления и силы ветра зависит судьба всего твоего похода.
С тех пор, как Ваня побывал на ярмарке, прошло три года: мальчик превращался в юношу. В свои двенадцать лет ростом он уже почти догнал Рыбника, а работа на берегу и учеба на корабле сделали его крепким и выносливым. Вместе с отцом он рыбачил и готовился стать помощником на «Чайке».
В начале лета Рыбник отправился к ближайшим островам и первый раз взял Ваню с собой. Ваня смотрел вперед и светился от гордости. Ему казалось, что «Чайка» уносит их в далекие неизведанные края. Он старался делать все, чему учил отец, быстро выполняя поручения старших. Матросы довольно улыбались и кивали Рыбнику – мол, хорошая смена подрастает.
Ване нравился корабль, его не пугал ветер и холод, и он мог бы померяться силами со взрослыми мужчинами. Но в ту поездку ему пришлось столкнуться с другой стороной дела отца. Ваня знал, что отец – охотник, и из поездок привозит добычу на продажу. Но до этого ему никогда не приходилось бывать на охоте самому.
В этот раз Рыбник с командой отправились к лежбищу моржей. Корабль подплыл к небольшому острову, сложенному из нескольких льдин. Ваня помогал затаскивать судно на берег, работая наравне со всеми. Поэтому, решив, что мальчишка готов, Рыбник велел идти за ним. Вооружившись длинными палками с острыми наконечниками, отправились к месту, где в это время животные грелись на солнышке. «Прямо как коты во дворе», – подумал Ваня. Ему было приказано смотреть и учиться, как действуют опытные охотники. Но когда первое копье попало в животное и морж застонал, Ваня отвел глаза и закрыл уши, а потом вовсе убежал на корабль, чтобы только не видеть и не участвовать.
Мужчины были так заняты, что не заметили переживания Вани, но он сам признался отцу:
– Отец, мне было так жалко моржа, что я сбежал. Я не смогу убивать их. Можно я буду только помогать на корабле и рыбачить?
Рыбник очень гордился смелым и проворным сыном. Ему не хотелось думать, что Ваня в чем-то оплошает: соседи засмеют наследничка. Поэтому ответ последовал резкий:
– Со временем эти детские глупости пройдут.
Но потом все же объяснил:
– Пойми, мы живем у моря не потому, что нам это нравится. Мы им кормимся. А морской зверь ценится больше, чем рыба. Однажды ты станешь капитаном «Чайки», и от твоего улова будет зависеть судьба деревни.
Ваня кивнул, но туши убитых животных старался все же обходить стороной. Благо, и Рыбник пока не стал заставлять его, решив, что мальчишке еще нужно подрасти.
В следующее плавание Ваню с собой не взяли. Рыбник с командой отправился далеко на восток, а Ваня остался за старшего в огороде. С делами он управлялся быстро и хорошо, друзей у него не было, а потому большую часть времени он был один. Митя изредка присылал ему письма, так Ваня с помощью дедушки научился читать и писать ответы. В один из вечеров, когда они готовили послание, Михаил Николаевич позвал Ваню с собой в лес.
