скачать книгу бесплатно
– О’кей, – кивает она.
Уже идя по дорожке к машине, слышу насмешливый вопрос:
– Эй, Трахни меня, а это правда, что ты был женат десять раз?
– Что? – Недоуменно оборачиваюсь.
– Джи говорила…
– Как ты назвала меня?
– Трахни меня. Так Джи тебя называет, – продолжает хихикать блондинка. – Ну так что? Был женат десять раз? И сейчас разведен?
– Всего пять. И да, сейчас разведен, – зло цежу я.
– Не хочешь снова жениться? Обещаю, буду хорошей девочкой.
Это издевательство какое-то. И до этого города дошла моя «слава».
– Нет. Не собираюсь. И хорошие девочки ведут себя иначе, чем ты и твоя подруга.
Прекрасно. Замечательно. Одуреть! Как Джесс могла рассказывать им про меня, еще и выставить в таком свете? Почему «Трахни меня»? Что за пошлость? Есть место, где про меня никто не узнает? Хоть маленький остров, куда я свалю из этой страны? Черт возьми, что происходит? «Трахни меня». Я же ее дядя, в конце концов, хоть какое-то уважение должно быть! А она меня унижает и ни во что не ставит.
Щелкаю пультом, меняя картинки на экране. Когда я в последний раз вечером сидел дома? Не помню. Даже когда был женат, мы обычно торчали или в баре, или в ресторане, или на каком-то приеме. Моя жизнь была наполнена движением, гонкой в никуда. А сейчас тишина и спокойствие, которых никогда не знал.
Над головой раздается глухой грохот. Я подскакиваю, выключаю телевизор и прислушиваюсь. Определенно наверху кто-то есть. Еще грабителей не хватало, хотя что здесь брать? Не вижу ничего подходящего. Да и плевать, мне сейчас все равно, даже если прикончат. Медленно поднимаюсь по лестнице. Больше ни единого звука – может, я окончательно спятил? Но все же останавливаюсь у комнаты Джесс и приоткрываю дверь. Различаю силуэт девушки, сидящей на широком подоконнике.
С облегчением, даже неким подобием радости слышу грубый голос:
– Свали отсюда.
– Конфетка, прости. Я искал тебя. Где ты была? – спрашиваю, подойдя к Джесс.
Короткие шорты, бесформенная майка на одно плечо, волосы, небрежно собранные на макушке. Но взгляд привлекает огонек, озаряющий лицо.
– Ты еще и куришь, – горько усмехаюсь, когда девушка снова затягивается и демонстративно выдыхает дым в мою сторону.
– Свали отсюда. Серьезно, Флинт, у меня нет желания видеть тебя после того, что ты сделал, – как-то безжизненно, что ей несвойственно, произносит Джесс и вновь отворачивается к открытому окну.
А я не могу двинуться. Смотрю на нее и вижу другого человека. Я не знаю ее, не понимаю. Прошлые намерения рушатся, возникает желание задержаться, наблюдать, как она подносит к губам сигарету и затягивается, как выпускает дым пухлыми, изумительной формы губами.
– Ты перестал понимать человеческую речь? – Бросает на меня усталый взгляд.
– Прости меня. Правда, я никогда в жизни не бил женщин. А в тот момент… Черт, Джесс, сложно объяснить. Я ведь помню тебя ребенком, который даже слова «секс» не знал. А сейчас вижу разгульную девушку, употребляющую алкоголь, курящую и трахающуюся с кем ни попадя. У меня крышу сорвало. Мне сложно принять это, понимаешь? И мне нет места нигде. Ты права, я знаю, что такое быть преданным и брошенным. Прости меня, миллион раз прости за то, что сделал. Наверное, прошлое так ярко запомнилось мне, потому что там была ты. А в эти дни… Скажи хоть что-то. Поговори со мной, пожалуйста, мне это необходимо. – Подхожу ближе и прислоняюсь к распахнутой створке окна.
– Мне нечего сказать. Лучше уезжай и найди себе еще кого-нибудь, забудь о нас и живи как раньше. – Джесс прочищает горло и снова затягивается. А я вдыхаю забытый дым, и так хочется снова быть безумным, полным амбиций, живым. Но сейчас, в эту минуту, никто из нас не живет. Она ведет себя странно, на лице ни одной эмоции – лучше бы кричала, чем-то швыряла в меня. Тихая ненависть страшна, она убивает.
– Поделишься? – Джесс поворачивается, приподнимая брови. – Сигаретой поделишься? – Указываю на пачку, лежащую у нее на коленях.
– Ты же бросил, не куришь. Стал правильным, – усмехается.
– Задолбался я, конфетка, быть таким. Хочу вернуться в красочное прошлое. Поделись со мной, меня уже трясет от едкого, но такого нужного сейчас аромата дыма.
Джесс подтягивает ноги к груди и садится ровнее, взглядом указывая на место напротив. Благо подоконник достаточно широкий, думаю, сделан специально для таких посиделок. Устраиваюсь, свесив одну ногу, и ловлю брошенную мне пачку. Достаю сигарету, зажимаю зубами. И что-то внутри переворачивается.
Ох, черт, какое это наслаждение… Моя вторая жена была против курения, и я бросил, желая сделать ее счастливой. Она-то осталась, довольная, с моими деньгами, а я лишился губительной радости.
Только хочу спросить о зажигалке, как Джесс, придвинувшись, приближает лицо, и наши сигареты соприкасаются. Я смотрю в голубые глаза. Они не осуждают, ничего не требуют, только искрятся ожиданием. Делаю несколько резких затяжек, раскуривая сигарету, улыбаясь, выдыхаю дым. Блаженство. Готов кончить от горького аромата, втягивающегося в легкие.
Джесс снова прижимается спиной к противоположной стороне оконного проема. Закрываю глаза. Нас окутывает тишина. Я знаю, что за мной наблюдают. Мне не хватало этого. Так сильно не хватало ее, но только сейчас это понимаю.
– Я блефовала, – подает голос Джесс.
– По поводу?
– В интернете нет ничего про тебя и твоих жен, кроме упоминания о разводах. – Она пожимает плечами, а я издаю смешок.
– Ты задела меня. Сильно задела.
– Знаю. Этого и хотелось. Я ненавижу тебя за то, что ты сделал. И смотреть на тебя не могу. – Она кривится и тушит сигарету в пепельнице, стоящей на карнизе за окном.
– Почему ты не простишь меня? Я всего лишь человек и тоже могу совершать ошибки. – Сглатываю горечь и кручу сигарету в пальцах.
– Не могу. Ты ни разу не позвонил. Я оставляла для тебя сообщения, когда нужна была помощь. Ты не отвечал. А теперь приехал, словно ничего не было. Еще и понимания от меня ждешь. Нет, я не понимаю. У тебя была прекрасная жизнь, она и сейчас такая, ты просто зажрался. Имеешь кучу денег, столько же женщин и развлечений, а меня от тебя тошнит.
Я вижу это в ее глазах. Все, о чем она говорит. Мне и ответить-то нечего. Она права, я именно такой. И причинил ей боль за то, что не все вышло по-моему.
– Каждая из моих жен мне изменяла. Первая вышла за меня, чтобы получить гражданство и, разведясь, обеспечить его своему парню. Он пришел в нашу квартиру и сказал, что его терпение лопнуло. Тогда я еще не думал о брачном договоре. Глупец. Пришлось отдать ей все деньги, только чтобы сохранить квартиру, подаренную родителями. Вторая… была идеальной. Принцесса, которую я носил на руках. Пышная свадьба, сотни гостей, статья в журнале. Я пропадал на работе, чтобы она могла купить себе брендовые шмотки. И однажды вернулся в нашу новую квартиру, где она была не одна. Третья моя жена… Это был самый короткий брак. Несколько часов. По пьяни женился в Лас-Вегасе, там же и развелся. Утром, когда понял, что натворил. С четвертой у нас была разница в пять лет, я решил попробовать, как это – быть младше. Она была умной, хитрой, только потом узнал, что у нее есть рабы, мужчины, которые ей прислуживают. Как же гадко мне было… Пятая. Я думал, что нашел ту самую. Милая, спокойная, ей было двадцать три, когда мы поженились. Этот брак длился два года. Но она устала ждать меня с работы, устала не получать ласки и каждодневного секса. Изменила и сама же призналась во всем. Призналась, что и любви-то не было, она хотела только статуса. Тогда я и понял, что гонялся за призраком – в этом мире ничего хорошего нет. Да, я богат, но потерял себя. – Сильнее затягиваюсь сигаретой. На душе гадко и обидно. Чувствую себя слабым. Наивным идиотом, который повелся на сказки и стал посмешищем. А теперь не до смеха. Сижу и прокручиваю в голове свою пустую жизнь.
– Им не хватало секса? Ты не мог? Или скорострел? – спрашивает Джесс.
Боже, да как можно с ней это обсуждать?! Но она спокойно ждет ответа.
– Нет, просто уставал, потому что много работал. Иногда на завтрак времени не было. Хотел обеспечить каждую, а они не желали этого понимать. Возможно, это и моя ошибка. Возможно, я все видел, и мне был неинтересен секс с ними. Я хотел семью. – Наклоняясь, тушу сигарету и снова устраиваюсь на подоконнике.
– То есть причина твоих свадеб – желание иметь семью? – недоверчиво переспрашивает Джесс.
– Зои когда-то сказала, что у меня ничего не выйдет. А ты в меня верила. Я хотел доказать, что все получится. Старался изо всех сил, а итог ты знаешь. Разочаровал тебя, сестру, даже родителей предал. Приехал сюда неизвестно зачем. Потянуло. Мне плохо, конфетка. Знаю, что это не подобает мужчине. Потерял себя, не понимаю, кто я такой. Смотрю на все с отвращением, никому больше не доверяю, да и секс не привлекает. Я попробовал в этой жизни все, но не получил ничего хорошего.
Не помню, чтобы когда-то я так просто говорил с женщиной, девушкой или любой из моих партнерш. Для них хотелось быть самым лучшим, без изъянов, эдаким прекрасным принцем, у которого все отлично. А сейчас все наоборот. Джесс видит меня в самом неприглядном свете, и это кажется правильным. Только ей и смог бы признаться.
– Ты пробовал не то, для чего был рожден, Флинт. Ты ошибся в самом начале, и не жизнь виновата, а ты сам. Мне не жаль тебя, и радости тоже не испытываю. Ничего, – равнодушно отзывается Джесс и отворачивается.
А чего я ждал? Что она упадет мне на грудь и заверит, что я лучше, что это мир жесток ко мне? И я пока не нашел ту самую, но она вот-вот появится? Я заслужил только хорошее? Нет, она честна. На удивление, это приносит не боль и обиду, а принятие прошлого. Раньше я не мог это сделать, искал причины ошибок в других, обеляя сам себя, не видел настоящего хода событий. Теперь вижу.
– Ты упомянула, что у Зои было два выкидыша. Почему? – спрашиваю, вспомнив.
– Проверь почту, найдешь много интересного, – фыркает Джесс. Наверное, сейчас снова прикажет выйти вон или что-то в том же духе, но время идет, а она не двигается, смотрит в окно. – Первый случился давно, когда мне было лет тринадцать. Срок был небольшой. А второй два года назад. Внематочная беременность, мы маму чуть не потеряли. – Джесс сглатывает, а я зажмуриваюсь от невыносимого стыда. – Ей сделали операцию. Я звонила в твой офис, переборола себя и позвонила. Мне сообщили, что ты в Европе в свадебном путешествии, вернешься через пару недель и просил не беспокоить. Дальше я не слушала. Зои нужен был ты. Когда она отходила от наркоза, звала тебя и папу. А ты развлекался.
Справедливый упрек. На душе становится еще гаже.
– Если бы я знал…
– Ты не знал, потому что не хотел, – резко обрывает она меня. – Скажи, как ты мог? Неужели не осталось ни грамма любви? Я не говорю о нас, мы тебе никто, но сестра твой самый близкий и родной человек. Именно к ней ты и сбежал. Только она осталась у тебя, когда все, кого ты якобы любил, бросили.
– Не могу ответить, Джесс. Не надо так со мной. Да, я еще тот подонок, но готов быть другим. Не могу вернуть и переиграть прошлое, но в моих силах сделать что-то сейчас.
Придвигаюсь к ней. Она прищуривается, словно решая, поверить или нет. А я хочу, чтобы верила. Мне нужно это. Я желаю обратно свою конфетку.
– Я готов сделать все, чтобы ты меня простила и помогла мне…
– Вымой язык с мылом и отшлепай себя, – предлагает ехидно.
– Хорошо. Вымою, но отшлепать себя будет сложно, – издаю смешок, и она слабо ухмыляется. – Прости за то, что я сделал. Я о том, что было после вечеринки. Но пойми, у меня в голове не укладывается, что ты выросла и очень… с каким-то идиотским безумием любишь секс. Так одеваешься, выражаешься. Стала другой. Это был крах всех воспоминаний, и я сорвался. Но я же хочу для тебя лучшего, правда! – Касаюсь ее колена, и Джесс вздрагивает. – Позволь реабилитироваться в твоих глазах. Мне важно именно твое одобрение. Разреши снова узнать тебя и наладить отношения. Обещаю, больше вас не брошу. Никогда.
– Это слова, Флинт. Они не имеют никакого значения, особенно твои обещания.
– Но я обещал не тебе, а небесам, насколько помню. Если кто и должен обижаться, так это они, – напоминаю ей.
– А ты разве не чувствуешь их обиду? – Джесс бросает взгляд на небо, затем снова на меня.
– Я чувствую только твою обиду, злость и ненависть, это неприятно. – Скривившись, поднимаюсь с подоконника.
– Это и не должно быть приятно. Это должно принести боль.
– Она уже во мне. Что еще нужно, чтобы раскаяться? Что ты хочешь, чтобы я сделал? – Злюсь оттого, что она продолжает давить на нервные окончания всей моей души, и поворачиваюсь к усмехающейся Джесс.
– У меня много желаний. Очень много, Флинт, – издевается она, а я на секунду закрываю глаза, чтобы взять себя в руки и не начать орать.
– Трахни меня, – произношу вслух то, что вдруг вспыхивает в голове.
– Что? – недоуменно переспрашивает Джесс.
– Твоя подружка, не запомнил имя… Я был у нее сегодня, и она сказала, что ты дала мне кличку Трахни меня. Почему?
– Сучка, – кривится девушка. – Первые буквы. Флинт Миллард. Трахни меня[1 - От англ. fuck me.]. А если третьей добавить букву второго имени Хейл, получится – «трахни меня жестче[2 - От англ. hardly.]».
– Одуреть, – шепчу шокированный.
– А это не так? Ты трахаешь все, что движется. Эта кличка идеально тебе подходит, – хихикает Джесс.
– Стерва. Ты не можешь так меня называть. – Тычу в нее пальцем, вызывая бурное веселье. Непроизвольно сам улыбаюсь.
– Могу. Это же правда, Флинт. Таков ты. Сколько у тебя было женщин? Сотни. Так чего ты возмущается? Трахни меня – это ты.
– Ты тоже трахаешь все, что плохо лежит. Зачем? Ты же понимаешь, что это может повлечь нежелательные последствия. Черт, даже болезни.
Ее улыбка из веселой становится безумно эротичной.
– При виде меня ничего не лежит, Флинт. Наоборот, стоит так, что сводит с ума. И мне нравится набираться опыта, пробовать многое. Тем более я предохраняюсь, у меня целая коллекция презервативов и таблеток от нежелательной беременности. Мне нравится наслаждение, нравятся оргазмы, а тебе, видимо, нравится за мной наблюдать. – Она свешивает ноги с подоконника и откидывается. Ткань на груди натягивается, являя взору отсутствие бюстгальтера.
– М-м… не понимаю, о чем ты говоришь. – Мотая головой, перевожу взгляд на вид за окном.
– Флинт, ты стоял в дверях, когда этот… не помню его имени, мне отлизывал. Ты смотрел, извращенец. И тебя было сложно не заметить, – растягивает Джесс слова, а я готов сквозь землю провалиться.
– То есть ты знала, что я там, и продолжала?
– Это заводит. Признаюсь, сильно заводит. Так я еще не кончала. Понравилось?
– Господи, да не собираюсь я обсуждать это! – возмущенно всплескиваю руками.
– Ты уже начал, Трахни меня, сам начал это делать. Ты возбудился, да? Месяц без секса для тебя подобно аду, наверное. Мозоли не натер? – смеется она, вскакивая на ноги.
– Прекрати. – Делаю шаг назад, а она, словно кошка, медленно, покачивая бедрами, приближается ко мне.
– Передергиваешь? – Ее глаза даже в темноте так странно блестят, что я сглатываю, ощущая, как подбирается возбуждение.
– Я не буду говорить с тобой о моем члене, Джасмин, – делаю еще один шаг. – Ты моя племянница, и ты… черт, это противоестественно!
– Ошибаешься, Трахни меня…
– Хватит так меня называть!
– Трахни меня жестче, ты ошибаешься. Я всего лишь девушка, неродная племянница, и у тебя стоит на меня. Я собираюсь мастурбировать и лечь спать. Хочешь посмотреть? – Обходит вокруг, а у меня внутри бушуют эмоции. Все тело напрягается от ее тихих слов, полных эротического подтекста.
– Нет… и не говори мне такое. Я твой дядя. Я на двенадцать лет тебя старше…
– И ничего не умеешь. Тогда беги, Флинт, потому что я начинаю, – шепчет Джесс и тянется к пуговице на шортах.
– Я многое умею!
– Покажешь? – Тянет замочек вниз.
– Прекрати, это не смешно. – Пячусь спиной к выходу.
– Очень, – улыбается она, а я забегаю в ванную комнату и хлопаю дверью.
– Стерва! – кричу ей.
– Трус! – отвечает, смеясь.
– Сумасшедшая и больная извращенка, – бурчу себе под нос, и губы сами растягиваются в улыбке.
Черт, это должно быть отвратительно, а мне смешно. Она издевалась надо мной, а я повелся как придурок. И это был наш самый длинный диалог за все время со дня приезда. Джесс сказала многое, над чем предстоит подумать. А еще попытаться принять факт, что она стала женщиной. Стала такой, каким был я когда-то. Мне это очень не нравится, и пока я не понимаю причин раздражения, когда слышу ее слова о сексе. Завтра разберусь с этим, а для начала проверю почту, чтобы убедиться, каким же уродом был в прошлом. Как деньги и любовь на одну ночь стали важнее семьи.
Эта ночь стала для меня откровением. Видеть, что письма так и хранятся в архиве непрочитанными, отвратительно. Мне не хочется их читать, потому что больно. Но я вернулся и готов платить по счетам. У меня есть время, чтобы все изменить и снова стать частью семьи. И я это сделаю. Докажу Джесс, что мне можно доверять, как раньше. И она поймет, что внутри до сих пор живет тот самый Флинт, который был ее другом. И сестра увидит изменения. И я вновь уеду, чтобы была возможность вернуться. Возможно, навсегда.
Глава 6
