скачать книгу бесплатно
Ему необходимо выговориться, но я торопить его не буду. Когда он созреет, тогда мы и обсудим все. А пока необходимо придумать что-то оригинальное для друга. Ведь у него день рождения, а я, глупая и эгоистичная стерва, даже не знала об этом.
Закончив с посудой, я поднялась наверх и постучалась в гостевую спальню. Мне никто не ответил, поэтому я открыла дверь. Комната была освещена лишь лампой у кровати, а Лес прямо в одежде спал на покрывале.
Покачала головой и вошла. Тихо ступая, приблизилась к кровати и посмотрела на мужчину. Даже во сне он хмурился, и внутри меня что-то кольнуло. Стало жаль его, жаль себя, жаль прошлого. И горло знакомо свело, а глаза затуманились.
Я выключила свет и вышла из спальни. Зайдя к себе, я рухнула на постель и сбросила кеды, а затем джинсы с поло. В белье забралась под одеяло и закрыла глаза.
«Я ненавижу тебя всей душой», – в голове вспыхнули слова, а я зажмурилась сильнее.
– Нет, – в отчаянии простонала я. – Нет, пожалуйста. Нет. Не надо, не сейчас. Я сломлена, не смогу этого пережить. Не смогу переварить этого. Это невыносимо больно. Нет.
Но по щекам уже катились слезы, и я уткнулась лицом в подушку, чтобы заглушить громкие всхлипы, которые разрывали снова все внутри. Так долго не разрешала себе плакать, но появление Леса разрушило тот искусственный мирок, в котором я искала спокойствия. И теперь снова ощущаю себя так же, как в тот вечер, когда видела его последний раз. Отчаяние и холод, как в тот момент, когда я была на грани пропасти. Уже падала, но он не подхватил меня. Обещал. Обманул. Использовал. Разорвал на части и бросил.
– Лив… – Тихий голос разрушил мое одиночество, но я не смогла остановить поток слез. Просто накинула на голову одеяло и продолжала рыдать. – Тише, Лив. – Теплые руки вытащили меня из моего укрытия и обняли, прижимая к себе. – Прости, это я виноват. Я не должен был приезжать, но ты единственная, кого я бы хотел видеть. Прости меня.
– Все… хорошо, просто воспоминания нахлынули, – сквозь слезы пыталась я объяснить ему.
– Плачь, станет легче, – прошептал он и поцеловал меня в макушку, накрывая нас обоих одеялом.
И я плакала долго и горько, как будто только что похоронила самого дорогого мне человека, пока друг шептал мне успокаивающие слова. Мы с Лесом пострадали больше всех. Он был его другом, а я… лишь подстилкой. Глупышкой Ливи. Я окончательно потеряла надежду быть счастливой. Боль никогда не потухнет, она будет крутиться рядом, чтобы на пороге нового дня напомнить о себе, заставить бежать от всего хорошего. Страх быть обманутой и преданной только разовьется с годами. Он сломал меня, забрал дыхание и выпил его без остатка. Но я никогда не произнесу его имя, ведь тогда я могу мысленно призвать призрака из прошлого. И в тот момент, когда увижу его, сойду с ума. На мне можно будет ставить жирный крест. Поэтому больше никаких воспоминаний, никакого сочувствия и сожаления о содеянном. Ночь подготовила мне новую маску, чтобы утром проснулась другой. Нельзя предугадать, какой я буду.
Глава 5
Утром, осторожно выпутавшись из объятий Леса, который мирно спал на моей постели, я собрала разбросанные вещи и бесшумно вышла из спальни. Ему следует отдохнуть. Он не рассказал мне всего, но я чувствовала, что ему так же плохо, как и мне. Он мой друг, хотя раньше я считала его своим врагом. Горе сближает людей. В нашем случае горе разочарования.
Я приняла освежающий душ и спустилась в столовую, где мама и Тейд завтракали, болтая. При моем появлении они тут же замолчали, а я недовольно цокнула.
– Все хорошо, можете продолжать перемывать нам косточки, – произнесла я и достала кружку из шкафчика.
– Хм, родная, я боюсь спросить… – начала мама, пока я наливала себе кофе.
– Если боишься, то не спрашивай, – спокойно ответила ей.
– Все же спрошу. Почему Лестер спал с тобой? Я заходила и… В общем, что происходит? – нетерпеливо спросила она, поглядывая на мужа.
– Отвечаю один раз и больше не повторяю, – выразительно посмотрела на маму и Тейда. – У нас не было секса. Лес мой друг, и у него сегодня день рождения, кстати. Он приехал ко мне, потому что ему… у него нет ответов. А вместе мы сможем найти их. Вот и все. Ничего опасного.
– Господи, день рождения? – воскликнула мама и вскочила. – Но почему ты раньше не сказала?
Мама в своем репертуаре: уже собралась за подарком и, точно знаю, за тортом и свечами. И никто не может остановить ее порыва, поэтому я равнодушно продолжила отпивать кофе и наблюдать за паникой за столом. Тейд только покачал головой, и мы понимающе переглянулись.
– Ладно, я на работу. Думаю, тебя, дорогая, подвезти? – с улыбкой спросил мой отчим, а мама одарила его испепеляющим взглядом за издевку.
Я только помахала им рукой на прощание.
– Доброе утро, – хрипло произнес Лес и остановился в дверях.
– Привет, – улыбнулась я. – И с днем рождения. Еху!
– Спасибо, – улыбнулся он в ответ, зашел в столовую и сел за стол.
– Так, я ничего не купила. Поэтому должна знать, что тебе подарить, иначе не накормлю завтраком, – сказала я, хотя уже достала новую кружку и пакетики с чаем.
– Ничего, Лив, забудь. Я благодарен, что ты не выставила меня, – покачал он головой.
– Я так не могу. Серьезно, Лес, что хочешь? – вопросительно посмотрела на него, выкладывая на тарелку яичницу, приготовленную мамой.
– Хорошо, – кивнул он. – Я скажу тебе позже. После того, как ты покажешь мне город.
– Идет, – согласилась я и поставила перед ним завтрак. – Ешь. Ты будешь катать меня на мотоцикле?
– Угу, ты же не против? – жуя, поинтересовался он.
– Не-а, мне нравятся мотоциклы. На острове Винс тоже гонял, – улыбнулась я и села напротив него.
– А у вас с ним… – Он сделал неопределенный жест в воздухе вилкой, а я покачала отрицательно головой.
– Нет, пока нет. Ничего. Мы просто отдыхали и даже не целовались, если ты об этом. Я не готова, еще рано, – уже серьезно произнесла я, а Лес опустил взгляд в тарелку. – Спасибо тебе, что остался со мной, – искренне сказала я, а он печально улыбнулся.
– Ты знаешь, что во сне ты горячая? – выпалил он.
– Лес, думаю, если бы я была холодной, ты, проснувшись, офигел бы от трупа рядом. А потом разборки с полицией и, не дай бог, суд…
Мы громко рассмеялись, обстановка сразу разрядилась, а ночное происшествие забылось. После завтрака, не заморачиваясь с мытьем посуды, я просто сгрузила ее в раковину и направилась к другу, который ожидал меня у входа.
Первый раз видела Леса рядом с мотоциклом и удивилась, когда он уверенно сел на него и протянул мне шлем. Просто… Лес и быстрая езда, как атрибут плохого парня, ну никак не вязались в моей голове.
Я крепко обхватила его руками за пояс, прижавшись к спине, и только указывала, куда ехать. Первый раз за последние тридцать дней я смеялась искренне. К вечеру, когда мы оба умирали от голода, все напряжение и страхи прошлого испарились. Лес обнимал меня за талию, а я принимала это. Нет, у нас было не свидание, просто мы спасали друг друга от внутренних переживаний.
Зайдя в уютный итальянский ресторанчик, мы расположились у окна и сделали заказ.
– Это было круто, Лес, – возбужденно оценила этот день и взяла в руки бокал с прохладным лимонадом.
– Да, спасибо тебе, я многое узнал. Знаешь ли, путешествовать в одиночку очень скучно, – скривился он.
– А где Коул и Нейт? – решилась спросить я, а мой приятель сжал губы.
– Там же, где и прежде. Не хочу об этом говорить. – Он, отвернувшись, посмотрел в окно на сумерки, опускающиеся на город.
– Хорошо. Тео звонил? – сменила тему, догадывалась, что они общались. Обсуждали все за моей спиной и сплетничали.
– Да, я сбросил. Мы же гуляли, но он написал сообщение и теперь заставляет отмечать, – усмехнулся Лес.
– Он с Кори, – сообщила я ему.
– До сих пор? – удивился он.
– Да, мне кажется, они уже давно… ну, танцуют самбу в горизонтальном положении. Я об этом начала догадываться только на острове, когда они прокалывались, вспоминая прошлые годы, – поделилась я.
– Они подходят друг другу, – пожал плечами Лес.
Мы отвлеклись на официанта, когда тот расставлял перед нами заказ. И, не сговариваясь, набросились на еду, а потом рассмеялись. Но по складке на лбу Леса я подозревала, что он размышляет о чем-то очень важном для него. После ужина, за который заплатил мой кавалер, дав понять взглядом, чтобы я даже не думала о том, чтобы заговорить о равенстве полов, мы вышли из ресторана и снова забрались на мотоцикл.
– Помнишь, ты мне обещала подарок? – неожиданно спросил Лес, передав мне шлем, и я кивнула. – Так вот, мы сейчас поедем, а потом я скажу, – продолжил он, получил согласие и улыбку от меня.
Лес припарковался у центрального парка Бостона, и я спрыгнула с мотоцикла. Он уверенно взял меня за руку и повел по дорожкам, где так же прогуливались парочки. Мы молчали, наслаждаясь ночью, но недосказанность летала в воздухе между нами. И я ждала, когда Лес сам заговорит. Не торопила, не подгоняла, просто смиренно ждала.
Мы прошли вглубь парка, где не было никого, и остановились. Я недоуменно посмотрела на друга, а он продолжал хмуриться. Его грудь вздымалась чаще обычного.
– Поцелуй меня, – выпалил он, а мой рот от удивления раскрылся сам собой.
– Что? – переспросила я.
– Поцелуй меня, Лив, – прошептал он и придвинулся ко мне ближе, чем предполагает френдзона.
Его глаза были темными, и в свете фонарей они выражали какое-то безумство. Я невольно отшатнулась.
– Не понимаю… – пробормотала я тихо.
– Мне это необходимо, Лив. – Его губы задрожали, и он прикусил нижнюю. – Я один, Лив. Знаешь, почему не хотел говорить о Коуле и Нейте? Потому что они предали меня, они простили его. А я не смог. Он даже не извинился за все. Он просто усмехнулся, когда я встретился с Коулом в Нью-Йорке. А для меня он был братом. Ведь мы с детства рядом. Я знал его, как самого себя. А он обманул меня, Лив.
Лес говорил шепотом и так быстро, что я только догадывалась о сути.
– Лив, помоги мне, потому что я не могу так больше. Вдохни в меня жизнь, я сейчас мертв. Я потерял своего брата, и мне так больно. Он не доверился мне. А я надеялся, ждал. Уволился. Он же думал только о себе в тот момент и о том, что ты его предала. Но не обо мне. – Лес посмотрел за мою спину, а мои руки легли на его грудь. Я погладила ее, чтобы как-то унять его негодование и страдания. – Я приехал к тебе после беспробудного запоя в подворотнях Джерси. У меня никого нет, Лив. Только ты. Вчера думал, что ты пошлешь меня, обвинишь или наорешь. Но ты… Я не знаю, за что он так поступил с тобой. Ты лучшее, что у него было, а он просрал это. И даже не раскаивается, продолжает свою разгульную жизнь в Нью-Йорке. А они… они помогают ему. Я устал быть один. Мне двадцать семь, и я ни хрена не имею. Есть только ты. Ты больше чем друг. Нет, я не люблю тебя, и даже притворяться не имеет смысла. Но ты мне стала родной, и мы похожи. Ты и я. Он обоих нас убил, использовал. И я потерян, не знаю, как мне жить дальше, чем заниматься. Мне нужен твой поцелуй. Он говорил, что ты даешь своим дыханием новую жизнь. Пожалуйста, Лив, я прошу тебя. Подари мне этот подарок, потому что мне страшно. Моя мать безумная идиотка. Она лечится в психбольнице в Мюнхене, потому что пыталась покончить с собой. А я… до меня никому нет дела. Только ты приняла меня. Не отвергла и не отвернулась. Мы одиночки, но вместе мы сможем двигаться дальше. Лив?
По его щекам катились слезы, которые я стирала пальцами. Я и сама плакала, понимая, что он полностью прав. Новость о том, что он продолжает радостно жить, когда мы горим в огне его предательства, ранила еще глубже. Душа бессмертна. Сейчас она истекала кровью, но не могла умереть. Я не предполагала, что может быть еще больнее. Не знала, что тихая боль в разы сильнее, чем если бы я кричала. Это ужасное состояние. Ноги дрожали, а сердце разбивало грудную клетку.
– Я не такая, Лес. Я слабая, – прошептала я, а он улыбнулся и обнял меня крепче, обхватывая одной рукой затылок. – Правда, Лес. Я отдала ему все. Не предавала его. Готова была умереть, только бы он улыбался. Я…
– …я любила, – закончил за меня Лес, и я кивнула. – Знаю. Ты и сейчас его любишь, понимаю. Потому что я тоже скучаю по нему. Он ублюдок, но такие, как Он, поселяются внутри навсегда и не уходят. Они терзают тебя без слов, без продолжения. Я любил его как брата. Я всегда мечтал о родном и близком человеке, и он втерся ко мне в доверие. И разрушил его. Но больше я не собираюсь говорить о нем. Для меня он мертв. А ты жива. Поцелуй меня, Лив. Один поцелуй.
Его губы были так близко, а мой разум просто отсутствовал в этот момент. Я лишь подалась вперед и закрыла глаза. Не было вспышек, были только губы, которые терзали мои. Руки, которые обнимали меня и снимали цепи. Поцелуй не был романтичным. Он был рваным, быстрым и каким-то… болезненным. Кто-нибудь слышал о таком? А я вот узнала. Это когда переступаешь через себя, чтобы воплотить мечту друга. Чтобы не разочаровать его, а внутри лишь пустота и холод.
Тяжело дыша, Лес немного отстранился и прижался к моему лбу своим.
– Спасибо, Лив. Я подумал, что я гей. Веришь? – усмехнулся он, а я улыбнулась сквозь слезы. – Серьезно. Я так долго размышлял о нем, что сделал вывод, что влюбился в этого урода. Но нет. Я снова мужчина, Лив. У меня встал.
– Твою мать, Лес! Это противно! – уже в голос рассмеялась я и оттолкнула его.
Мы как два больных придурка повалились на траву и продолжали ржать над этой ситуацией. Я обожаю его. Только Лес мог в этот драматический момент выдать такую нелепость. После того как наш истерический хохот угас, Лес вскочил с земли, схватил меня за руку, поднял рывком и потащил за собой.
– Куда? – задыхаясь от бега, спросила я.
– Отдыхать. Что там, клуб? Я за! – крикнул он.
Друг снова ожил. И я видела это. Даже мир вокруг нас стал каким-то более подвижным. Лес улыбался, его глаза блестели от жажды приключений. Он стал самим собой. И вряд ли дело было в поцелуе. Он просто разрешил себе выговориться. А я нет. Я не смогла, и тяжесть осела внутри. Но сейчас я не замечала ее, потому что был друг из прошлого.
Нет, мы не поехали в клуб, а просто катались по ночному городу, и я визжала от восторга и адреналина. Стало легче, но не отпустило. Время, только оно поможет в моей ситуации.
А дома нас ожидала мама, которая устроила праздник и украсила гостиную и столовую поздравительным плакатом и растяжками. Огромный торт со свечами на столе, и подарок – рубашка. Мы смеялись, дурачились и ели сладкий десерт. В сон мы с Лесом опять провалились вместе на одной постели. Без слов, без предрассудков и без будущего. Мы просто друзья. И за это я ему благодарна. Хоть что-то светлое пришло из той моей жизни, где был он. Был.
Глава 6
Месяц спустя
– Ну, появилось? – Я уже не знала, куда себя деть, делая новый круг по комнате в студенческом общежитии, которую я делила с Реджи. А Кори в этот раз поселилась в здании «зубников».
– Лив, прижми жопу и успокойся! – раздраженно рыкнула Кори, но обновила страницу в браузере.
– Который час? – Я посмотрела на Реджи, сидящую на полу и спокойно читающую учебник по травматологии.
– Без минуты восемь, – ответила та и снова уткнулась в книгу.
– Вы что, ничего не понимаете?! – воскликнула я. – Это моя возможность! Моя, и ничья больше! Я заслужила ее!
– Появилось, – перебила мою тираду Кори, а я замолчала и с напряжением смотрела на спину подруги.
– И? – Реджи подняла голову, а в комнате повисло молчание. Мне казалось, что даже время остановилось вокруг нас.
– Черт, Лив. Это подстава, – простонала Кори, и я готова была зарыдать от обиды. Не получилось. Неудачница!
– Мне жаль, дорогая. Летом тоже будет набор, – сочувственно произнесла Реджи.
– А мне как жаль. – Кори повернулась и скривилась. – И как мы будем без тебя целых две недели, сучка ты такая? Ты первая!
– Что? – переспросила я, слыша визг обеих подруг, и они тут же подлетели ко мне и начали обнимать, выкрикивая поздравления.
– Ты стоишь первая в списке, Лив! Первая! У тебя сто из ста! – вопила Реджи, а я хлопала глазами, не веря своему счастью.
– Господи… – прошептала я, а из глаз брызнули слезы.
– Лив! – в комнату залетела Лайла. – Мы едем! Ты и я!
– Да, – кивнула я и уже завизжала, прыгая на месте. Девочки подхватили мое веселье, и мы все начали проверять мой матрас на прочность.
Гарвардский университет для выпускников первой ступени, то есть бакалавриата, каждый год устраивает бешеный конкурс на две недели практики в лучших больницах и медицинских центрах Америки. Туда направляются шесть студентов. Им предоставляется общежитие, а точнее, квартира. На период волшебной практики студенты превращаются в интернов. Это просто красная ковровая дорожка в аспирантуру и для личной практики в дальнейшем. Твое имя будет занесено в негласный список лучших будущих интернов, и при поступлении на новую степень ты станешь нарасхват. А про уважение, про резко поднявшийся статус я вообще молчу. Это невероятная удача!
Первый, с кем я поделилась этой новостью, был Лес.
Когда пришло время мне возвращаться в университет, друг уже полностью оправился, а мама даже всплакнула, когда он уехал от нас в Нью-Йорк. Он созвонился со своим отцом и сказал, что хочет работать в Америке. И тот ему нашел место у старинного приятеля, на что Лес радовался, как ребенок. Нет, он не общался с ним. Но Коул звонил Лесу, пытался как-то объяснить всю ситуацию, чтобы наладить пошатнувшуюся дружбу. В итоге они только сильнее поругались. По последним данным Леса, полученным от Коула, он улетел в Лос-Анджелес и открыл там филиал своей компании по звукозаписи. Больно ли мне было принять то, что он все для себя решил? Нет. Я готовила себя к этому. Но, все равно, глупая душа надеялась.
– Я тебя поздравляю, Лив, – тепло сказал Лес в трубку, а я расплылась в дебильной улыбке.
– У меня голос охрип, так мы кричали, – рассказывала я, погруженная в эмоции.
– Я слышу, – рассмеялся он. – А куда направляют?
– Пока не знаю, – задумалась я. – Да мне все равно. Я выиграла, Лес! Я так рада!
