Кровавая алхимия: тайна Золотого города

– Почему? – Лилия спросила так, что я понял, речь не о моем желании передать поганку на опыты старикам.

«Почему не я?», «Почему она?», «Почему ты влюбился в убийцу?», «Почему тебе не нравится вся из себя умная охотница?» – столько смысла в одном слове. Столько оттенков в интонации. Столько правды в напряженных руках и дрогнувших губах. Но как ответить на вопрос, который всегда ставит в тупик, ведь не имеет четкого ответа?

– Биохимия, – ляпнул глупость, с которой внутренне не соглашался. – Интересная наука. Но алхимия куда занимательнее, согласна? Думаю, причина в алхимии. Ведь инстинкты вампиров подчинены именно ей. Как и моя жизнь. Я здесь только благодаря алхимии.

– Как и вампиры, – кивнула Лилия, но вместо того, чтобы отпрянуть, накрыла мой рот поцелуем. Я застыл, позволяя ей понять, что не откликнусь. Не смел оттолкнуть, чтобы не разозлить. Ее ресницы защекотали щеку, когда она наконец отодвинулась и без капли смущения заявила: – Подумала, вдруг почувствуешь разницу. Не понравилось и ладно.

– Едем, – поманил ее к мотоциклу.

Harley фыркнул, принимая вес двух пассажиров. Крупные руки охотницы обвились вокруг моей талии и сжались до побелевших костяшек. Полная грудь прижалась к спине, даже через толстую кожу куртки и теплый свитер я ощущал, как часто она вздымалась.

– На перекрестке прямо, на следующем направо, – выдохнула Лилия. Слова едким туманом забрались под шлем.

И все-таки ей не было все равно. Она тщательно сдерживала настоящие эмоции, чтобы казаться высокомерной и безразличной ко всему человеческому. Ей лишь хотелось выглядеть лучше и выше других, особенно поганцев. Но внутри, скукожилась обычная девчонка. Та, которую заперли за высоким бетонным забором.

Мы подъехали к полигону, на котором прежде часто тренировали Мецтли. Его тоже скрывал подобный забор.

– И почему сразу не встретились тут?

– Тут я не имею права на личную жизнь.

Тренировочные площадки и ангары с оружием остались позади, как и вход в подземный бункер с алхимической лабораторией. За рядом теплолюбивых туй прятались однотипные двухэтажные виллы.

– Все дома и лаборатория соединены между собой тоннелями. И вход в Золотой город тоже тут, – так просто рассказала Лилия. – Для семьи Белоусовых, разумеется. У тебя вон свой погреб. И думаю, ты замечал по городу метки. Около старых фортов и ворот. Под каждой башней есть проход в подземелье. Знак омелы надежно скрывает любые двери от простых людей и вампиров.

– Запирающий-двери, – задумчиво пробормотал я. – Мне не сразу открылись тайные лазы. Только после того, как собака слопала ягоду.

– Бухгальеры умнее, чем обычные псы. И у нас с ними ментальная связь. Призову Крону мысленно, и она явится сюда с любого конца города. Вот и Мецтли чувствовала, как помочь.

Парадное крыльцо довоенной вилы украшала небольшая балюстрада. Дождевые капли цеплялись за алхимический символ над аркой двери, обволакивали мерцающей пленкой.

– Вампирам кажется, что это простая латынь, – кивнула Лилия. – А вместо двери они видят сплошную стену. – Она вынула из-за пазухи кулон и прижала к углублению в замке на уровне груди. – Проходи. Сейчас тут пусто. Производство внизу. А до вузовской лаборатории по подземному коридору рукой подать – без пробок и светофоров.

– И до моего погреба можно дойти?

– Можно. Только лучше по карте.

Ага. Неужели у Руслана есть доступ к охотничьему подземелью? Вряд ли его приветствуют у парадных ворот и показывают полигон.

Старый дом неуютно кутал тишиной. Шаги эхом отскакивали от глянцевого пола. За вазой с гигантским засушенным борщевиком, украшавшим холл, прямо под лестницей пряталась дверь. Крутые ступени уводили вниз. А Золотой город больше не казался веселым санаторием для стариков.

Вот же он! Реальный город с настоящими улицами-переходами, лабораториями, уютными алхимическими погребами и прочими комнатами. Сколько еще охотничьих семей я найду в подземелье?

– Максим Андреевич опрометчиво пустил Руслана. Глава вампиров на территории охотников, как козел в огороде, – подметил я вслух. – Золотой город в большей опасности, чем я думал. А мать, как обычно, говорила излишне загадочно. На самом же деле все просто.

– Отец хочет попасть в сердце города, – пожала плечами Лилия. Мы выбрались в мрачный коридор с запертыми на засовы металлическими дверями. – Вампиры не будут слоняться здесь бесконтрольно. Мы готовим армию дрессированных мышек. И ты либо с нами, либо останешься здесь.

– Святое железо!

– Именно оно. Ни один поганец не дотронется до створки.

Доверие к словам Лилии тут же испарилось, как вампир от алхимического порошка. Из-за двустворчатой двери со стеклом в конец коридора показался Руслан. Я сразу узнал всклокоченного поганца, а когда он гаденько улыбнулся, чуть не сорвался с места. Сдержался, стиснул зубы.

Какого тухлого помидора он тут забыл? Его же взял на себя Тристан!

Глава 8. Непривычный обед

Тристан: паб «Алхимия»

Отпустил брата? Отшил Алису. Мать. Столько лет не думал о матери, вычеркнул из воспоминаний, спрятал в дальний угол, где она скукожилась размытым багровым пятном.

Разбрасываюсь всем, что мне дорого. Не ценю?

Нет, я долгие годы плыл по темному, как воды Преголи, течению жизни. Стремился к новому, следил за развитием технологий, учился, исследовал, познавал. Подмечал силу и слабости людей, перенимал себе то, что казалось наиболее ценным, отбрасывал ненужный мусор. Обманывался, будто постоянное стремление к совершенству возвышало меня над другими. Нет, не развитие как таковое смысл почти бессмертной жизни. Я научился понимать других лучше их самих, но до сих пор не понял себя.

Отчего-то ноги сами понесли меня к лучшему изобретению этого века – комфортабельному электромобилю. Хотя, я до сих пор считал, что отказ от паровых машин – глобальная манипуляция нефтедобывающих компаний. Вместо дешевого топлива и воды людям подсунули двигатели внутреннего сгорания и идею о единственном перспективном ресурсе. Черное золото полилось рекой в карманы тех, кто оказался хитрее и умнее. Те же, кто привык верить всему на слово, остались обобранными до нитки.

Мое тело не нуждалось в человеческой пище, а потому любое затеянное мной предприятие приносило доход, который не тратился на удовлетворение базовых потребностей.

Удивительно, но люди давно привыкли употреблять искусственную еду. Даже странно, что идея накормить подобным вампиров столь запоздало пришла Руслану в голову. Ведь управленцы давно манипулировали сознанием масс, взывая к инстинктам, обещая достаток, пищу и кров. А мы все пренебрегали этими инструментами, ложно считали, что слишком сильно отличаемся от людей.

Но ведь не настолько!

Мы бы пили досуха, не будь законов. И в какую бы длинную ленту ни превратилось наше существование, нам все еще требовалась пища, чтобы выжить. Натуральная – постоянно маячила перед нами. Но некоторые запреты, которые мы сами и придумали, ограничивали потребление. Именно наше морализаторство инстинктов привело к возникновению потребности в синтетическом питании.

Мы возжелали обхитрить природу, горделиво вздернули подбородки, кичась собственной силой и возможностями разума. Будто мы справимся даже с теми трудностями, которые не предполагались мирозданием. Оно предоставило нам все блага. Но мы придумали новые преграды, новые испытания для собственных организмов. Ведь несмотря на кажущийся прогресс и эволюцию разума все еще пытались доказать кому-то важному и сильному, что мы «ого-го»!

И кто это «мы»? Я – глава высшей расы города, Русл… Тристан Натанг. Тьфу! Червяк, который отказался от собственного имени ради фокусов и манипуляций.

Автомобиль подъехал к небольшой парковке недалеко от приснопамятной академии. Я выбрался из уютного салона под проливной дождь. Всегда любил низкие тучи и любые осадки, ведь так мир казался живым и разговорчивым. Капли бормотали затейливую мелодию, ласкали кожу, и даже мокрая одежда наливалась приятной тяжестью.

Свернув в переулок, я очутился около покосившейся вывески паба «Алхимия». Сюда любили заглядывать местные байкеры, ролевики, игровики, студенты и симпатичные аспирантки. Не могу сказать, что пришел в восторг от предыдущего посещения заведения. Состаренный интерьер с намеком то ли на эльфийский дворец, то ли на гоблинскую берлогу радовал разве что обожателей фэнтезийных вселенных… и некоторых аспиранток.

– Нет, я не надеюсь застать ее в этой дыре, – снова оправдывался перед высшими силами, но теперь вслух. Бубнеж смешивался с пением непогоды. – Я надеюсь, что она обиделась и больше не посмотрит в мою сторону.

Дверь паба с такой силой шарахнула о металлический штырек стопора, что гости заведения синхронно обернулись. А я проигнорировал приветствие испуганной официантки и пробрался к тому столику, где однажды довелось ужинать в компании Алисы. Тогда я признался ей, что вампир. А она смотрела огромными синими глазищами так, будто общалась с придурочными ежедневно и ничему не удивлялась.

– Меню, – отвлекла молоденькая девочка, вчерашняя школьница, в клетчатой рубашке и льняном переднике.

– Томатный сок и чесночные гренки, – обронил я, находясь в своих мыслях, лишь бы официантка поскорее отстала.

Если Алиса будет держаться подальше от меня, то окажется вдалеке от заговора. Искусственной кровью пусть занимается Лилия. А Лизу отыщет Радомир. Хорошо, что у моей неопытной охотницы есть надежный защитник.

Драный бухгальер! Я ведь скрутил его в два счета! А Алиса вечно лезет, куда не звали!

Стукнул кулаками по столу, отчего зазвенели приборы в деревянной подставке. Официантка быстро принесла заказ, опасливо пристроила ребристый стакан между моих локтей, обожженную промасленную доску с закуской в центр. А ко мне бесшумно подсел человек и, уставившись в картонное меню с фотографиями блюд будто между делом проронил:

– Птичка напела, что в пабе «Алхимия» завелись поганцы. Люди уходят с красоткой или двумя и больше не возвращаются. – Он прищелкнул языком. – Неужели я вижу самого Натанга?

– Может, бармен чересчур разбавляет выпивку? – Я ткнул пальцами запотевшее стекло. – Вот они и не возвращаются. Даже томатный сок залил в кучу ледяной крошки. Красиво, будто кровь на подтаявшем Кенигсбергском снегу.

– Рядом с тобой барахлит артефакт.

– Стареешь, Николай Яковлевич. Ты же лучший артефактор в Калининграде. Забываешь плетения? Прячься в Золотой город или беги в Ригу, как твой отец. Угощайся. – Я пригубил талую водицу, засосав через трубочку со дна стакана, и кивнул на ноздреватые чесночные гренки, которые рассматривал вместо собеседника, но так и не решался вдохнуть острый запах. Не ядовитый и не смертельный для таких поганцев, зато, до омерзения противный, раздражающий, клейкий.

– Эдита отправила его к Валдису в качестве шпиона.

– Валдис Вацетис не дурак, он каждого видит насквозь и презирает фальшь.

– Идем со мной. В Золотой город.

– Неужто шутишь?

– Эдита заигралась и запуталась. Ей нужны секреты Валдиса. А я хочу вернуть отца домой.

– Хочет ли этого сам Яков?

– Нам не понадобятся чужие секреты, когда в Золотом городе увидят тебя. Ведь все сработало так, как предсказывала Самира.

При упоминании имени сердце дернулось в груди, натянуло мышечные канаты, что удерживали его на месте, и болезненно сжалось три раза подряд, выталкивая густую кровь.

Лиза: подвал дома на территории охотников

Стальные сети тянули на дно Преголи. Темные воды реки, так похожие на густую кровь, мешали разглядеть песок и не пропускали ни единого блика с поверхности. Течение волокло, закручиваясь воронкой, словно водопроводный слив. Я размахивала руками, пыталась ухватиться за скользкие водоросли, но только сильнее застревала в тяжелых путах. И хоть мне теперь не требовалось дышать так часто, как обычным людям, старые инстинкты кричали, вызывая дикую панику.

Мне нужно на воздух! Даже вампиры не живут под водой! Я знаю слишком мало о способностях вампирского организма. Может, я русалка? Напилась воды из-под крана и случилось новое алхимическое преображение? Где мой переливающийся перламутром хвостик?

– Пить, – выдохнула последние запасы кислорода из легких. А по руке вдруг скользнул обжигающе холодный металл.

Заскорузлый якорь зацепился за ячейку моей ловушки. Невдалеке заскрежетало, будто сработал подъемный механизм. Внутренности сжались в комок, им невольно вторило измученное течением тело. Но сеть до костей впивалась в плоть, стесняя движения. И тогда я сделала глоток, не смелый, но крупный, жадный, будто всей Преголи было мало, чтобы утолить мою жажду.

Второй, третий. Один за другим. В ушах хрупало, отчего сильнее кружилась голова. Речная жижа ни капельки не удовлетворяла желание, лишь разжигала в груди пожар неведомой силы, как если бы вместо воды в горло лилось тягучее зеленоватое масло…

Глаза открылись сами собой, словно я получила удар по затылку.

И какой дряни ты залил мне в рот, гаденыш?!

Внезапно я все вспомнила. Как подхватила на лету вкусную кровушку любимого вампирчика, как он ошалел и плеснул мне в глотку мерзости, как внутренности вскипели и сварились в ком, словно состояли из полиэтилена.

Оглядевшись, я обнаружила себя связанной по рукам и ногам на узкой деревянной кровати без матраса. Тело плотно обнимала цветастая простыня, будто меня спеленали старомодным поплином из бабушкиного сундука. Даже пахло слежавшимся какао, луковой шелухой и сушеным розмарином. Несмотря на изменения в теле, я не могла самостоятельно разорвать путы, сколько ни пыжилась.

– После охотничьих составов всегда жуткая жажда, – вкрадчиво произнес незнакомый женский голос. – Держи.

Она сидела за моей спиной и протягивала тонкой рукой прозрачный пластиковый стаканчик. Свет из полукруглого окошка под самым потолком комнаты падал лишь на половину ее лица, вторая тонула в полумраке.

– Вода, – пожала она худощавыми плечами, устланными густыми, прямыми волосами с ровным срезом. – Руслан велел приглядеть за тобой. И не разрешил давать тебе кровь, чтобы…

Она смяла пухлые губы и замолчала, приподняла мою голову за затылок и напоила прохладной водой. Горло драло, как и в прошлый раз, будто в стакане плавали мелкие частички накипи.

– Северина.

– Лиза. – Язык не слушался, прилипал к небу, поэтому удалось выдавить лишь два слога. Хотелось узнать, кто она и почему помогает вампиру меня истязать.

А в желудке словно поселился воздушный шарик и надувался, надувался, надувался, пока больно не уперся в ребра.

Папа точно пришел бы в ужас, узнай он, что со мной творят мерзкие нелюди! Но будь он жив, я бы не искала подобных приключений. Он владел ткацкой фабрикой и наверняка сосватал бы мне сына заведующего мануфактурой. Я бы беззаботно вручила контроль над своей судьбой умному и красивому мужчине. Пускай бы он совсем не умел веселиться или чудил по выходным и навещал престарелых родственников. Но красавчик не стал бы меня обижать, опасаясь гнева наших отцов. Только папуля сдерживал мои экспрессивные идеи и темперамент. Он любили понимал меня. Казалось, что и Руслан полюбит и поймет, ведь у нас полностью совпадало чувство юмора. А оно ведь самое главное при самостоятельном поиске достойного мужика.

– С юмором и экспрессией он явно перегнул, – прохрипела вслух в надежде разработать связки и унять бурю в животе. Тело потихоньку восстанавливалось.

– Руслан? Он никогда не шутит, – серьезно заявила Северина. – А ты новенькая? Недавно обратилась, да? Совсем девчонка.

– А сама-то? – огрызнулась я, хотя, собеседница все подметила верно.

– Да, я тут тоже по глупости, – то ли согласилась, то ли съехидничала она. – Когда стала такой – совершила много ошибок. Мне не рады в Калининграде. Но не могу оставить одного человека… после двадцати лет тишины, его кровь снова пахнет слаще любой другой. Я пыталась убежать, гнала байк прочь, но дорога вновь возвращала меня к нему. Глупо.

– Ты о Руслане? Меня тоже к нему тянет из-за особенной крови?

– А? Руслане? Ну уж нет. Руслан – глава города, согласился терпеть меня на своей земле только в обмен на услугу.

– Сторожишь его пленниц?

– Молодняк. Буду учить молодняк. Скоро Руслан приведет еще троих.

– Мучить?

– Похоже на то…

***

Зря я променяла удобную кровать в помпезной комнате с высокими окнами на деревянную койку в темном подвале. Но все познается в сравнении. Не попади я в эту яму, считала бы, что хуже и быть не может. Кружевные занавески и хрустальные люстры всегда вызывали во мне отвращение и содрогание. Но теперь выяснилось, что абсолютная аскеза куда противнее.

Особенно мерзко стало, когда в комнате появились двое коренастых парней и всклокоченная девчонка с кудрявой челкой. Я притворялась спящей, но подглядывала сквозь ресницы. Кис рассказывала, что вампиры не спят. В моей недолгой вампирской жизни случались моменты забытья, но не походили на привычный человеческий сон, сознание отключалось по иным причинам.

– Лавки, книги. – Северина знакомила новичков со скудной обстановкой. – Можно прилечь, можно читать сидя.

Посередине нашелся массивный деревянный стол со стульями, современные светодиодные лампы с тонкими шеями и небольшими светящимися головками. Северина выдала моим сокамерникам блокноты и ручки и тоже велела записывать ощущения после приема пищи.

– Не так уж плохо, – оценил один из парней, тут же плюхнулся на стул и отправил длинную русую челку за ухо.

– Мне не нравится, – пропищала девчонка. – А с этой что?

А я уже обрадовалась, что мы с ней найдем общий язык, как короткий пальчик с обкусанным ногтем ткнул в мою сторону.

– Нам всем важно сотрудничать, – пожала плечами Северина. – В подвале есть еще несколько уровней. Не хотелось бы там оказаться. Мы на территории охотников.

– Нас милостиво оставили в живых! – разозлилась девчонка. – И заперли в подвале.

– Кажется, эта тоже бунтовала, – кивнул второй парень и двинулся в мою сторону.

– Руслан, наш глава, позаботится о нас и вытащит из подвала. Мы здесь для того, чтобы усыпить бдительность охотников, – почти беззвучно прошипела Северина. – Делайте, что говорят, и будете жить долго и счастливо.

Новенький уселся на край моей койки и по-хозяйски похлопал меня по запеленатому боку. Напряженное лицо обрамляли густые темные волосы, чуть раскосые глаза, превратившись в щелочки, рассматривали мою не менее лохматую голову – единственное, что торчало из-под ткани.

– Кажется, будет весело! Ты тоже не любишь читать, детка?

Ответить я не успела. Хотела молча тяпнуть его за шаловливую конечность, но припомнила урок от некогда любимого препода и стиснула зубы, буквально прикусив язык.

– Веселиться начнем прямо сейчас, – послышалось от двери.

В комнату влетел только что помянутый Русланчик. Он нес в руках ящик, где в ячейках удобно устроились бумажные кофейные стаканы с черно-белым изображением Кафедрального собора, из крышек торчали пластиковые трубочки.

– Есть будете небольшими порциями каждые три дня. Затем количество пищи увеличим, как и перерыв между приемами. Нам нужно выяснить оптимальное соотношение… составляющих компонентов.

– Почему не в штабе? Почему в логове охотников? – нетерпеливо вопросил русый.

– Ну что за вопросы, Борис? – хищно улыбнулся Русланчик. – Тут у вас больше мотивации. А у охотников возрастает чувство собственной важности. В штабе есть риск пропустить время приема. И много любопытных носов. Еды хватит на всех, но всему свое время.

– Развяжи! – завопила я, будто имела право приказывать главе вампиров, и пообещала вдогонку: – Буду паинькой.

– Конечно будешь, – строго отрезал Русланчик и бросил Северине: – Размотай.

Новенькие опасливо косились в мою сторону, пока надзирательница снимала тряпки. Одновременно Борис прокручивал пальцем стаканы прямо в подставке.

– «Паиньки» нет, – хохотнул он и нахально подмигнул мне.

– Любой, кто нарушит дисциплину или договоренность, останется без еды, пока я не решу, накормить его или оставить подыхать. Всем ясно? – опасно пропел Русланчик. – Следующая порция через три дня. Приятного аппетита.

Русланчик выхватил из рук Северины полотно, угрожающе потряс им перед моим лицом и скрылся за дверью, не проронив больше ни звука. В подвале воцарилось тяжелое молчание. Под любопытными взглядами сокамерников я слезла с койки и потянулась. Есть хотелось до белых мушек перед глазами, и даже со своего места я чуяла обалденный запах моченых яблок, квашенной капусты и прохладного аниса от густой кровушки из стаканчиков.

– Лиза, – представилась в приступе помутнения, иначе ни за что на свете не назвала бы нахалам свое имя. – Где там мой?

– Феликс, – высокомерно проронил темненький и подвинул всю еду к себе. – Тебе же сказали, Паинька, твоей порции нет и не будет.

Все трое, включая кудрявую девчонку, загоготали.

Ах так! И имена-то какие дурацкие, из рекламы кошачьего корма! Буду звать вас блохастыми! И тебя, драная выдра! Плевать, как тебя зовут.

Но разделить еду между собой дворняги не успели. Северина подскочила быстрее, чем они опомнились. Подставка со стаканами перекочевал к ней. Аппетитное содержимое звучно булькнуло, норовя расплескаться по кафельному полу, но пластиковые крышки спасли вампирский обед.

– Рита, – безэмоционально зачитала Северина и протянула еду кудрявой коротышке. – Борис и Феликс…

– Китикет! – пропела я, не удержавшись, и чуть было не ляпнула: «корм энергичных кошек». (Kitekat – марка кошачьего корма. В телевизионной рекламе еще с 90-х годов XXв часто звучала фраза: «Борис, китикет!»)

Северина застыла с растопыренными руками, крепко сжав стаканы. Парни замерли с раскрытыми ладонями. Борис отбросил челку назад и приоткрыл рот, Феликс склонил голову набок и прищурил и без того узкие глаза.

– Стоять! – рявкнула Северина, вскакивая со стула, и с силой плюхнула стаканы на стол. – Иначе голодными останутся все! И надолго!

Она смерила меня ледяным взглядом. Борис и Феликс медленно забрали у нее будто бы кофе.

– Северина, – прочитала вампирша на последнем. – Это мне. Руслан никогда не шутит, котятки.

– Он умеет, – припомнила я веселые лекции и от досады сжала кулаки. – Еще как…

– Говорит на полном серьезе, – перебила Северина, увеличив громкость. – И не повторяет дважды. Надеюсь, все поняли.

Я надула щеки, чтобы промолчать. А раздутый от воды живот нарушил образовавшуюся тишину протяжным пением на скорбной высокой ноте. Рита шумно пригубила напиток, добавив ярких акцентов в композицию.

– Недурно. Остыла, но не протухла.

– Умеешь ты испортить аппетит, Рит, – скривился Феликс.

И они отчего-то снова расхохотались.

Разве смешно? Или они веселятся специально, чтобы разозлить меня? Чтобы я полнее ощутила отчаяние, безысходность, слабость, зависимость от воли тюремщика.

Внутренности свело спазмом, и недавно выпитая вода вышла наружу так же, как и вошла – словно наждачкой по горлу.

– Эй! Алхимики, хреновы! – завопила Северина, подхватывая меня подмышки.

Глава 9. Неожиданные встречи

Алиса: погреб, съемная квартира

Время давно перевалило за полночь, а Радомир так и не вернулся. Я проснулась в погребе без окон, Мецтли сопела в ногах, Химичок уютно окопался под уголком пледа на груди. А телефон показывал одни тройки, так что я не сразу сообразила, что происходит.

– Неужели уснула на зачете? – пробурчала, протирая глаза. – Тьфу, я давно не студентка. И больше не аспирантка.

Кожу на плече немного стянуло, но боль отступила. Рана выглядела маленьким недоразумением – снадобье хорошо справилось с задачей. А я бросила хищный взгляд на баночку с его остатками, притулившуюся на столе.

– Биохимия всему голова! – пропела я, усаживая Химичка на плечо.

Сонная нега вмиг испарилась. Драная блузка полетела в мусорную корзину, я обмоталась пледом и, потирая руки, окунулась в мир атомов и молекул.

Гены охотника и волшебная мазь точно не умели вытворять чудеса. Материя в любых реакциях преобразовывалась только строго следуя закону сохранения энергии – единственному физическому закону, который никогда не нарушался и не вызывал сомнений. А значит, и дыра в моем плече затянулась без помощи волшебства, а с помощью объяснимых механизмов.

– Безумно увлекательно!

И я с головой погрузилась в интереснейшую головоломку. К шести утра погреб напоминал минное поле. Только теперь я поняла, почему в академии мне выделили большую одиночную лабораторию с двумя окнами – научный руководитель всегда подмечал масштаб бедствия при моей работе. Я заняла все имеющиеся склянки, заставила ими поверхности и пол и вознамерилась опробовать некоторые препараты на живых тканях.

– Ты и так странненький, – отмахнулась от Химичка, который сполз по руке на стол и царапал лапкой пузатую колбу. Я задумчиво уставилась на Мецтли. – А ты, подруга, спи спокойно. Возьму помидоры. Снятые с куста плоды обходятся без подпитки корней, в клетках продолжаются биохимические реакции. Более того, внутри созревает новая жизнь. К весне семена прорастут прямо в семенных камерах.