скачать книгу бесплатно
– Сначала завтракать, а то не успеем. В вестибюль сходим на перемене.
Перемене? Какой еще перемене? И учебники.
И мне бы хотелось остановиться посреди узкой лестницы, глуповато захихикать и сослаться на больную фантазию, но я точно таковой не обладала. Мне даже книги фантастические никогда не нравились, а уж всякая мистика и прочая ерунда вызывали нервную улыбку. Я, конечно, знала различные вещества, способные породить у человека всевозможные галлюцинации, но не представляла, для чего авторы подобных произведений так издевались над своим организмом. Впрочем, я не пробовала. А поэтому даже предположить не получалось, что кто-то в трезвом уме выдумывал из ниоткуда красочные миры. Я же любила детективные истории и научные труды. Первые тренировали внимательность, вторые рассказывали об интереснейшей реальности.
И откуда я столько знаю о себе другой, если настоящее указывает на совершенно противоположное положение вещей?
В конце узкой лестницы, там, где на моей нетвердой памяти обычно прятался запасной выход, открывалась такая же коричневая дверь с потрескавшимися подтеками краски. За ней в полутемное помещение без окон спускались три широкие ступени. Единственная лампочка болталась под потолком на черном проводе. В четыре ряда выстроились узкие столы на металлических ножках с такими же лавками. По углам они утопали во мраке.
Мы пробрались к раздаче, над которой дополнительно светилась длинная светодиодная колба. Парни взяли по ложке из большого деревянного ящика и получили по тарелке сероватой каши. Я последовала их примеру. Повариха, плюхнувшая на мою тарелку малопривлекательную жижу, не страдала излишними габаритами. А суховатая сморщенная кожа выдавала порядочный возраст.
– Компот-то забыла! – прилетел вдогонку скрипучий голос.
– Я возьму, – спохватился Мариус, подталкивая меня под локоть к ближайшему столу, где устроились его приятели. – Садись.
Вся прежняя уверенность испарилась, как вода в пустыне – в неизвестном направлении. Захотелось робко сжаться в комочек, чтобы никто не замечал моего присутствия. Мерзкая каша не вызывала аппетита, даже живот безразлично молчал.
Справа уселся Мариус, придвинув ко мне стакан с мутной жидкостью, гордо именуемой компотом, и принялся быстро орудовать ложкой. Я же заметила, что в столовой совсем пусто. Две девушки в дальнем темном углу и парень, совсем мальчишка, за соседним столом.
– Рени, ешь скорее, – поторопил Мариус. – Скоро звонок.
Я молча вздохнула и поднесла ко рту пустую ложку. Теперь-то все ясно, а происходящее – верно. У меня просто случился странный сон о другой жизни, вероятно, белее счастливой и красочной, чем настоящая. Так бывает, когда впечатления настолько яркие, что и не ясно сразу, спишь ли. И фантазия у меня бурная. Разве можно иначе в этой мрачной бесцветной дыре?
Следующая ложка оказалась полной. От неожиданности я подавилась, а из глаз брызнули слезы. Я ловко отерла их рукавом ужасного платья и залпом опрокинула в себя компот. Его сладковатый вкус смыл склизкую кашу в желудок и мне полегчало.
Парни доели быстро, и мы покинули угрюмую столовую, больше напоминающую склеп.
– Нам сейчас в разные стороны, – обрадовал Мариус.
– И куда мне?
– Что по расписанию?
Товарищи Мариуса многозначительно жестикулировали далеко впереди, чтобы поторопить его.
– Где проверить расписание? Мариус, я ничего не узнаю, – призналась на одном дыхании. – Мне действительно нужна помощь. Проводи меня. Пожалуйста.
Он некоторое время молча разглядывал мое растерянное лицо, поднимая и опуская брови, словно тщательно пережевывал мысли.
– Пойдем, – выдохнул, прикрыв чайные глаза, и махнул друзьям. – Только до девчачьей стороны.
Лестница вывела в широкий проход, окончившийся просторным вестибюлем с окном в левой стене. Там же уходил в сторону узкий коридор с множеством потертых дверей. Мариус остановился в проеме.
– Тебе туда, дальше разберешься.
– Как?
– Увидимся в обед. Или на перемене. Отведу тебя к зеркалу, – он хотел дотронуться до моих распущенных волос, которые после косы струились до самых локтей ломаными волнами, но в последний момент его окликнул высокий.
Я рассчитывала было возразить, но над самым ухом надсадно заверещал звонок!
Да где же я? И на кого учусь?
Огляделась, вновь погружаясь в липкий туман растерянности. Густой воздух с трудом удавалось протолкнуть в легкие, но я усилием воли заставила ноги шагать вперед. Рядом с окном манила заглянуть внутрь приоткрытая дверь, обитая бордовым дерматином.
Узкие парты в четыре ряда, ничем не отличающиеся от мебели в столовой, занимали девушки в форменных платьях, точно таких же, как на мне. Я открыла рот, собираясь спросить дорогу в деканат, но из лаборантской вышла, по всей видимости, преподаватель.
– Ренита, проходи скорее, – она кивнула в сторону свободной парты у стены.
Я резво подобралась и устроилась в указанном месте. На первой, так на первой.
Пока я копалась в торбе, соображая, что из содержимого может понадобиться, со стороны преподавателя раздался грохот. Водрузив на стол швейную машину, она торжествующе обозревала аудиторию! Невольно приоткрыв рот, я озадаченно рассматривала агрегат, но в итоге переключилась на женщину. Строгий костюм с юбкой в пол того же стального цвета. Но под хорошо посаженным по фигуре пиджаком виднелся жилет и белая блуза с воротником, уложенным по обе стороны аккуратными рюшами. Под горлом прямо посередине складок сверкала мелкими бусинами причудливая брошь с кожаными лепестками и вышивкой – настоящее произведение искусства среди окружающего мрака!
– Сегодня приступаем к непосредственной практике! – прокомментировала преподавательница. – Начнем с воротничков и нижнего белья, после чего перейдем к юбкам и платьям.
Я в швейном училище?
Вероятно, мое выражение лица оказалась крайне загадочным, ведь со следующей фразой мастер швейного производства обратилась ко мне.
– Ренита, будешь первой за машинкой. Девочки, надеюсь, вы не забыли, как заправлять нить! А теперь доставайте записи, начнем чертить и кроить, если не вышло во время самостоятельной подготовки.
– Ши Наталис, – руку подняла статная брюнетка с прямыми как стержень волосами, собранными в хвост. – Я тоже подготовила.
Я надеялась, что девушка обратится к преподавательнице по имени, но разобрала не всю абракадабру. Поэтому старательно выискивала в торбе хоть какой-то намек на швейные принадлежности и таки нашла! В кусок белой ткани, кажется точно такой же, как некстати всплывшая в воспоминаниях запятнанная простыня на кровати, были завернуты аккуратно вырезанные кусочки. Я расстелила детали на парте, пока преподавательница проверяла наличие подготовки у остальных.
– Что ж, – подвела итоги Ши. – Самара, заправляй нить. Ренита, проконтролируй!
Я что, простите?
Но высказаться вслух не решилась. Молча поднялась с неудобной лавки и отправилась к агрегату.
– С остальными: сложите лоскут пополам. Да, вот так.
И мне бы сразу все прояснить и попросить проводить в деканат. Но внутреннее ощущение подсказывало, что так с порога заявлять о своей невменяемости в незнакомой обстановке не стоило. Люди не теряли память на ровном месте, а значит произошло что-то очень неприятное для меня. Или же я увидела нечто неположенное, и мне выдали лекарство от лишних воспоминаний.
Бред! Все показалось абсолютнейшим бредом. Но Самара три раза обмотала нитку вокруг пружины, рискуя застопорить весь механизм с самого начала, чем отвлекла от маниакальных рассуждений.
– Погоди, после тарелочек надо продеть в лошадку, – вырвалось у меня на автомате.
Я зажмурилась и хлопнула себя по лбу. Какая еще лошадка? И готова была уже рассмеяться, чтобы как-то сгладить неловкость момента, превратив полнейшую околесицу в шутку, но Ши выдала моему сумасшествию положительное подкрепление:
– Все верно. Самара, посмотри на тарелочки.
Девушка недовольно запыхтела, сжав красиво очерченные губы в тонкую полоску.
– Давай покажу как, – предложила тихонько, чтобы не отвлекать преподавательницу на наш недокормленный зоопарк, но руки чесались сделать быстро и правильно.
– Я хочу сама, – шепнула Самара и с недовольством сдалась. – Но если ты покажешь разок, то дальше справлюсь.
Я тихонько возликовала. Мышечная память никуда не исчезла – руки ловко обвели нитку по всем препятствиям, будто я делала это огромное количество раз. Мохнатый кончик непроизвольно отправился в рот, а вынырнув оттуда, устремился в узенькое отверстие на конце иглы. Пальцы левой руки проворно подцепили его, вытягивая на другую сторону и одновременно заводя под фигурную лапку.
– Ты ведь можешь сделать это медленно? – напряженно попросила Самара.
– Попробую, – дружелюбно улыбнулась, бесцеремонно присаживаясь на краешек стула. – Пока Ши не видит, можем хоть сто раз попробовать. Или если видит, то тоже можно?
– Ши Наталис?
– Как? В смысле, да, она.
– Ты у Наталис в любимчиках, – усмехнулась Самара. – Ты и ответь.
– Это имя ее? Наталис? – прошептала тихо-тихо, сама еле расслышала, но очень уж страшно откровенно выдавать свою амнезию. – А «ши» – это что? Она? С английского?
– Рени, ты чего? Я половину не поняла, – Самара хлопала густыми ресницами-щеточками и таращила зеленоватые глаза.
– Вот и я половину не понимаю. Бо?льшую половину, – но вновь испугавшись, добавила. – В смысле, меньшую. То есть совсем не половину, а так.
– Как так? – Вот тут у Самары вспыхнул суетливый огонек любопытства.
А мне нечего было ответить. Я и сама бы хотела знать: как так? Я тяжело вздохнула, повернулась к машинке и медленно повторила процесс. Самара пожала плечами, мол, не хочешь – не говори, и старательно пропихнула нитку между тарелочек.
Пока Самара пыхтела, я успела поразмыслить. Терять мне оказалось нечего, да и прояснить происходящее не мешало. А вернее – давно пора!
– Мы ведь не друзья? – уточнила для полноты картины.
– Нет. Ты невероятная всезнайка.
– А ты, видимо, невероятная язва, – парировала с тихим смешком.
– Не без этого, – Самара не обиделась. – Но ты раньше со мной не разговаривала. Ты вообще мало с кем общалась. Больше с учителями.
– Все интереснее и интереснее, – пробормотала себе под нос, но Самара, конечно же, услышала. – На кого мы, говоришь, учимся? И где?
– У тебя что-то случилось, да? – Соседка по стулу заговорщически завертелась по сторонам.
Я пожала плечами, но затем растерянно кивнула.
– Помоги мне разобраться, что к чему. Пожалуйста.
– Прекрасно! – наши перешептывания громогласно прервала подкравшаяся сзади ши Наталис.
На миг мне показалось, что сердце выскочит через горло и упорхнет под потолок испуганной голубкой. Ну разве можно так тихо ходить?
– Несите заготовки, – скомандовала ши.
Я быстро схватила выкроенные кусочки будущего воротника, и Наталис взглядом велела садиться за шитье. Я не припоминала, чтобы хоть раз имела честь общаться с монструозной машиной, но мышечная память говорила об обратном. Вероятно, в недавнем прошлом я владела агрегатом в совершенстве. Но страх пристрочить пальцы к белой ткани щекотал в груди неприятным холодком.
Самара пристроилась рядом и внимательно уставилась на мои руки. Неужели и однокурсница забеспокоилась о худоватых конечностях?
Глубоко вдохнув, я смежила веки и нажала на педаль! Здравомыслящий человек точно посоветовал бы глаза открыть шире, но я взывала к загадочным механизмам психики и тела. Да и особой адекватностью в последние часы не страдала.
Машинка издала натужный рев и застучала челноком. Один глаз я все же приоткрыла, но дышать побаивалась, дабы не спугнуть неведомые навыки заправской портнихи. Пальцы ловко подсовывали ткань под лапку, прямо на ходу поворачивая и совмещая засечки. Я будто со стороны наблюдала за виртуозной работой, даже интересно стало! Увлекательное занятие, когда само получается.
Ши Наталис похвалила меня и отправила за парту проделывать дальнейшие операции с воротником, названия которых я не знала, но надеялась, что все тоже получится как-нибудь без моего сознательного участия.
Пара протекала в атмосфере тихого коллективного творчества. Я втянулась, и в какие-то моменты начало казаться, что все знакомо. Жизнь размеренна и нормальна. Ши Наталис задавала вопросы, я отвечала, зная правильные ответы. В памяти промелькнула картина, как я делала маленького мехового лисенка, подтыкая толстой иглой уголок уха в ручной шов. И когда я попыталась осознать себя там, наваждение слетело. Я запуталась. Будто воспоминание прорвалось из прошлой жизни или и вовсе не моей. Как кадр из любимого фильма, засмотренного до дыр.
– Кто захочет доделать задание после уроков, может прийти, я буду в мастерской, – предложила ши Наталис, когда в коридоре продребезжал скрипучий механический звонок. – Рени?
– Я загляну, – пообещала неопределенно, решив до обеда окончательно осмотреться.
А если к вечеру ничего не прояснится, можно будет сдаваться Наталис.
Так как я понятия не имела, куда идти и что делать, поспешила за однокурсницами.
– Хорошо, – в дверях меня нагнала Самара.
Я вопросительно подняла брови.
– Я помогу тебе, – тихо, почти не шевеля губами, объяснила она. – Ты странная. Словно и не ты. И это тоже странно. А у нас всегда все спокойно и обыкновенно.
– Тогда, – я поджала губы, обдумывая, признаться ли во всем сразу или выдавать информацию постепенно. – Ты просто рассказывай мне обо всем вокруг, ладно?
Самара серьезно кивнула и направилась по узкому коридору к незнакомой лестнице. Девушка казалась выше меня и шире в груди. И не стала задавать лишних вопросов – это-то и подкупило.
– Я не помню, кто я и где, – шепнула ей в плечо.
Самара остановилась и оглядела меня с головы до ног, а потом обратно.
– Никогда о таком не слышала, – она растерянно ухватила меня за локоть и повела вниз по лестнице, а на первом этаже мы свернули в новый коридор. – Мы в Им-Димен. Но если ты вздумала надо мной подшутить, Рени, то ведь не считаешь же, что это сойдет с рук?
– Какие уж тут шутки! Я проснулась в обнимку с незнакомым парнем и… – Закрыла лицо руками, соображая, что все же утреннее происшествие было крайне неосмотрительным. – Я даже имени своего не помнила. Думаю, мне надо домой. Я чувствую, что меня где-то ждут, может, волнуются. Где ты говоришь этот Им-Димон?
– Ренита, притормози. Где ждут? Им-Димен – наш дом.
Меня будто опрокинули в прорубь. Прям в одежде, которая вмиг стала невероятно тяжелой. Она давила, стремясь сжать тело до размеров песчинки, и тянула на илистое дно.
В носу противно защипало. Это слезы, которым нельзя капать из глаз. Им вообще нельзя.
– Все-таки психушка, да? – обреченно воззрилась на округлившую глаза девушку.
– Им-Димен – крепость. Цитадель цивилизации.
– Точно, психушка. И давно я тут? А ты?
– С рождения, Рени. Мы все выросли в Им-Димен. Там вокруг ничего нет на многие километры.
Вот тут я, кажется, споткнулась. Или просто пошатнулась, что Самаре пришлось схватить меня крепче. Попыталась хлюпнуть носом незаметно, но получилось очень громко. Слишком настырно кололи острые иголочки отчаяния в переносице, разбегаясь к скулам, и противно спускались в горло каменеющей лавой.
