скачать книгу бесплатно
Островский – детектив
Ирина Мухаметова
В истории принимают участие герои пьес А.Н. Островского – «На каждого мудреца довольно простоты», «Бешеные деньги», «Таланты и поклонники», «Без вины виноватые», «Волки и овцы», «Гроза», «Бесприданница», «Последняя жертва». С событий, описанных в перечисленных выше произведениях, прошло какое-то время.
Ирина Мухаметова
Островский – детектив
Островский-детектив, или Не сердитесь на меня, Александр Николаевич!
В истории принимают участие герои пьес А.Н. Островского – «На каждого мудреца довольно простоты» и «Бешеные деньги» (Глумов Егор Дмитрич), «Таланты и поклонники» (Великатов Иван Семеныч и Негина Александра Николаевна), «Без вины виноватые» (Кручинина Елена Ивановна (она же Любовь Ивановна Отрадина) и Муров Григорий Львович), «Волки и овцы» (Лыняев Михаил Борисович и его жена Глафира Алексеевна) ,«Гроза» (Борис Григорьевич), «Бесприданница» (Паратов Сергей Сергеич), «Последняя жертва» (Дульчин Вадим Григорьевич).
С событий, описанных в перечисленных выше произведениях, прошло какое-то время.
Шумит волжский городок! Снуют по реке туда-сюда лодки и пароходы, пристают к многочисленным пристаням и отправляются в путь дальше, а где-то далеко-далеко виднеются бесконечные леса и луга. И каждый солнечный день нарядные горожане гуляют по набережной, покупают товары в многочисленных лавках, лакомятся сладостями, смеются… Словом, хорошо летом на Волге, и, главное, что таких теплых дней в это время здесь большинство.
Вот в такой уже клонившийся к ночи приятный денек и собирался Борис Григорьевич угощать приятелей в купеческом клубе. Повод был важный – скорая его женитьба. За щедро накрытым столом должна была присутствовать вся их веселая компания – Великатов, Лыняев, Паратов, Дульчин, Муров и Глумов, известные по всей Волге коммерсанты, или, как их еще называли, деловые люди. До этого они все были на спектакле в местном театре и сейчас только добирались до клуба.
Сам же Борис стоял в это время со своим братом Вадимом Дульчиным у окна и смотрел на Волгу. Тот же, как всегда, просил у него денег, хотя в свое время оба брата и их сестра получили после ухода родителей причитавшиеся им доли небольшого наследства. Но сестра, сразу выйдя замуж, уехала из этих мест, а Вадим скоро все растратил. Борис же наоборот деньги старательно копил, накопленные – удачно вкладывал, поэтому имел теперь уже солидный капиталец. Словом, их положение было очень разным, но Вадима в компании все-таки терпели из-за его брата.
Впрочем, в ближайшем времени Дульчин тоже собирался выгодно жениться на вдове Пивокуровой, и даже срок их свадьбы был уже назначен – в начале осени, но сейчас-то как жить? И все из-за его страсти к игре! Вот сколько раз Вадим себе говорил, что все, больше он не играет, но нет… Ладно хоть брат Бориска пока завтраками кормит и обеды все эти предсвадебные за его счет, ну, а потом-то что? То есть перед Вадимом Григорьевичем стоял пока абсолютно неразрешимый им вопрос, как и на что прожить лето.
Но Борис как будто его просьбы совсем не слышал и думал о чем-то своем. Неожиданно он достал из внутреннего кармана бархатную коробочку, открыл ее, вынул оттуда дорогое кольцо и повертел им перед носом Вадима. Бриллианты на нем ярко вспыхнули. Дульчина просто перекосило! Вот бы брат этот перстенек потерял, я он Вадим его бы нашел, заложил бы и … Как славно бы было! Вот тебе и деньги. Да еще какие! И можно было опять разок-другой сыграть, вдруг повезет… Вадим криво улыбнулся.
– Целого состояния поди ж такая безделушка стоит?
Борис усмехнулся.
– Безделушка, говоришь? Больших денег, больших. Поразить невесту хотел!
– Хотел?
– Хочу. На днях, знаешь ведь, к ней еду. Но вот почему-то совсем никакого желания нет. Так бы здесь навек и остался! Очень мне этот городок понравился.
– Ничего, не зря же говорят, стерпится-слюбится!
– Нет, Вадим, не слюбится! В этом все и дело. Да что мы все обо мне да обо мне! Скоро ведь и на твоей свадьбе гулять будем.
– Быстрей бы! Но я не страдаю, что свою жену любить не буду, мне бы только до ее денежек добраться, а там трава не расти! Эх! Всего-ничего и осталось нам с тобой, Борис, свободной жизни!
– И будем мы тогда, братец, оба женаты. Видели бы нас наши родители. Практически ничего они нам не оставили, только внешность приятную. Но и за это им спасибо!
– Это ты верно сказал, Борис! Что бы мы без нее делали?
– А то! Без денег, да еще страшилища! Разве что только в цирке выступать!
Борис захохотал, а Вадима Дульчина от этого даже передернуло. Ну, и шуточки у брата!
– Слушай, Борис, ты мне денег-то займешь? Понимаешь, я совсем издержался, не бойся, после женитьбы все верну с процентами.
– Конечно, вернешь, я про долги не забываю. Обязательно вернешь! Брат, сват – мне дела нет! На то мы и деловые люди! Держи!
И Борис передал Вадиму несколько банкнот, и Вадим никак не смог скрыть от этого радость.
– Только прошу тебя, не играй! А то знаю я тебя!
– Не буду, Бориска! Обещаю.
– Я сегодня добрый.
– С чего это?
– А вот с чего! Мне сегодня на набережной одна цыганка повстречалась.
– Цыганка? В белом платке?
– Ты ее тоже видел?
– Издалека. И что же она тебе, Борис, нагадала?
– Она мне про прошлое рассказывала и, знаешь, всю мою душу растревожила.
– Чем же?
– Сказала, что знает, что из-за меня женщина замужняя погибла.
– Это она про Катю, что ли? Про Кабанову? Про ту, которая из-за тебя с обрыва в Волгу кинулась?
– Да, про нее, только она имя ее не назвала.
– Ну, это цыганка могла и сочинить! А ты, небось, ей еще и денег дал?
– Дал. Но откуда ей про меня правду знать?
– Как откуда? Ты вон какой красавец, сразу видно, что в тебя много раз девушки влюблялись.
– Не скажи! Уж очень она все точно говорила, как будто своими глазами видела, у меня даже сердце зашлось. Эх, Катя, Катя, нет тебя, а я вот жениться собираюсь… Но веришь, брат, я ее не забыл, до сих пор помню, какой она лежала на земле, когда ее из воды достали.
– Ой, брось! Что ж тебе все жизнь одиноким быть? Тот же Паратов Сергей Сергеич уж как по Ларисе убивался, которую из-за него застрелили, и что? Женился и забыл про нее! Так что не ты первый и не последний! Вон из-за меня одна вдова тоже чуть не погибла, а я ничего!
– Это ты про Юлию Тугину, что ли?
– Про нее.
– Знатно тебя тогда Прибытков, ее сегодняшний муж, отделал.
– Ладно, это дело прошлое! Пойдем к столу. Вон уже и Великатов с Муровым подъехали, только наверх они пока не поднялись.
Познакомимся же и мы с этими господами. Иван Семеныч Великатов был владельцем местного театра, откуда они все только что возвратились, а Григорий Львович Муров – здешний когда-то очень богатый помещик. Но сейчас же его, как и Вадима, тоже занимали мысли, где срочно достать денег? Потому что так уж вышло, что у него почти не осталось средств, которые ему оставила его покойная жена. Не имение же в конце концов закладывать, а тем более продавать? Притом интересовало его еще одно дело.
– Иван Семеныч! Минуточку! Я тебя спросить хотел. В главной ложе рядом с тобой сегодня кто сидел? Можно поинтересоваться?
– Кручинина Елена Ивановна, знаменитая столичная актриса. Я ее недавно к нам в город пригласил на мою Сашеньку глянуть.
– Зачем?
– Она ей уроки дает, советы.
– И сколько она здесь гостит?
– Уже какое-то время. Говорит, что когда-то была в нашем городе, но вспоминать об этом посещении почему-то не хочет. Как я понял, с ним у нее связана какая-то печальная история. Но это было несколько лет назад, когда я этот театр еще не купил, так что в чем там дело, я не знаю. Да зачем тебе это?
– Так уж получается, Иван Семеныч, что видел я ее в тот приезд. Великолепная актриса!
– Да, в этом ты прав, Григорий Львович! Удивительная!
– А где она остановилась, не знаешь?
– Как не знаю! В той же гостинице, где ты живешь. Я ей туда каждое утро букет цветов посылаю.
– Вот как! Тогда я даже знаю, в каком она номере.
– Вот и хорошо! Но давай пойдем скорее, нас уже, наверное, заждались.
А за столом в это время остальные приглашенные как раз обменивались театральными впечатлениями. Михаил Борисович Лыняев, помещик из соседней губернии, от восторга даже бил себя по коленям.
– Ай, да Александра Николаевна! Вот сколько актрис я раньше видел, но такой бриллиант впервые встретил! Какова она в роли Снегурочки! Верите, господа, я ведь чуть не поверил, что она на наших глазах растаять может.
Глумов улыбнулся.
– Вы, Михаил Борисович, оказывается в душе поэт!
Но Лыняев продолжал.
– Нет, Александра Николаевна – удивительная женщина, что ни говорите! И почему только вы, Иван Семеныч, на ней не женитесь?
Великатов с удивлением посмотрел на говорившего.
– Я? Не знаю. Хотя, когда я только привез ее в свой театр из одного небольшого городка, у меня так голова закружилась, думал, что все, сразу женюсь. Влюбился, господа, не поверите, как юноша! А потом как-то дела, заботы окружили… То она роли учит, то гардероб ей новый нужен, то голова у нее болит, то… Вот как-то и не получилось.
– А, как вы думаете, она вам верна?
– Кто? Сашенька? К сожалению, верна.
– Почему же к сожалению?
– Потому что это на сцене она царица, богиня! Когда я на нее из ложи смотрю, то готов пасть к ее ногам и сделать все, что она прикажет, а приду к ней после спектакля, и уже ничего такого нет. Передо мной простая женщина. Скучно мне с ней, господа! Вот так и живем уже который год! Она же притворяться в обычной жизни не умеет, только на сцене. Так уж воспитана!
Паратов постучал вилкой по бокалу и все к нему обернулись.
– Зря вы так про нее говорите, Иван Семеныч! Разве вы не видите, что в ней скрытый огонь тлеет? А вдруг как вырвется? Спалит ведь все вокруг!
– Вырвется? Почему вы так думаете, Сергей Сергеич?
– Глаза у нее такие! Иногда так посмотрит, что обожжет! Я ведь к ней грешный тоже ключики подбирал, цветы присылал, конфеты, уж очень она мне нравится! Не первый раз я в вашем городе, и каждый раз, когда Александру Николаевну вижу, обо всем забываю. Даже вот всегда в боковом кармане футляр с бриллиантовым гарнитуром ношу, для нее приготовленный, а вдруг она какой знак подаст, тут уж я при все готовом. Вот, смотрите!
И Паратов достал из внутреннего кармана небольшую коробочку и открыл ее. Блеск бриллиантов был такой яркий, что все сразу замолчали, а Дульчин так даже присвистнул.
– Что, Вадим Григорьевич, а вы можете женщине такую яркую штучку подарить?
Дульчин вскочил и вышел из-за стола.
– А почему вы именно меня об этом спрашиваете?
– Почему вас?
– Да, почему именно меня?
– Впрочем, это не важно! Притом все знают, что вы до конца года женитесь, и вы мне, Вадим, даже нравитесь! Ну-ну, не дуйтесь! Давайте пожмем друг другу руки, а то, может, вы меня еще и на дуэль захотите вызвать?
К ним быстрым шагом подошел Великатов.
– Господа, перестаньте!
– И то правда ваша, Иван Семеныч.
– Вы лучше скажите, Сергей Сергеич, как вы можете при всех говорить такое? Во-первых, мы все знаем, что вы женаты! А, во-вторых, Негина – артистка моего театра, самая лучшая артистка и … Ну, вы меня понимаете…
– Так и что, Иван Семеныч? Супруга у меня в Москве, да и не для любви она у меня. И на душу мою она кандалы не надела! И что вы все на меня так смотрите? Я же знаю, что и вы, Егор Дмитрич, и вы, Григорий Львович, и вы, Вадим Григорьевич, к Александре Николаевне тропинки искали. Знаю! Приезжали к ней не раз! У меня везде свои люди, так что ничего от меня не скрылось! И цветы ей дарили, и картинки разные показывали, и деньгами прельщали, но ничего, други мои, у вас не вышло.
Егор Глумов засмеялся и развел руками.
– Ваша правда, Сергей Сергеич, но, как и у вас, между прочим.
– Как и у меня тоже, господа! Правда ваша, от этого я и злюсь!
Неожиданно Иван Семеныч захохотал.
– Ай, да Сашенька! А я ничего такого и не знал. Думаю, живет она в своем флигеле тихо, а она вон какая! Сколько мужчин с ума свела, да еще каких мужчин!
– Так в что же вы теперь за ней следить будете, Иван Семеныч?
– Нет, а зачем? Если она до сих пор никого себе в дружки не выбрала, то и дальше не выберет.
– А вы мудрец, Иван Семеныч!
Великатов хитро прищурился.
– Я деловой человек, Сергей Сергеич, только и всего! Как, впрочем, и вы.
