Горький – детектив

скачать книгу бесплатно


– Буква «О»!

И тут блюдце остановилось. Все застыли в ожидании. Что значит «о»? Вдруг оно опять быстро задвигалось.

– «Т» – «Е» – «Ц»! Отец!

– Дух сказал слово «отец»?

– Да!

– Отец!

– Что все это значит? Что?

За столом никто не шевелился. Зато Лука, как заяц, быстро-быстро пробежал к открытой калитке и скрылся в сарае. Спустя какое-то время народ потянулся к выходу. Все молчали.

Через несколько же дней все про прошедший спиритический сеанс как бы забыли, и жизнь пошла своим чередом.

Впрочем, тот же Клим Иванович Самгин, прогуливаясь вдоль Волги, часто размышлял о том, что, скорее всего, как было прежде, уже не будет. Что-то все-таки изменилось, но что?

И хотя сначала Самгин очень горячо поддержал идею с типографией, теперь она уже не казалась ему такой многообещающей. Притом Павел стал слишком рисковать и брать деньги чуть ли не у всех подряд. А если кто узнает, на что он их тратит? Никакой осторожности! Только об одном все время и твердит, где бы еще занять? У кого попросить?

А ведь Самгин тоже немалые деньги в типографию вложил и потерять их ему совсем не хочется, но Павел этого как будто не понимает. Хотя дело у него хорошо пошло, только давай печатай, все без труда уходит, спрос есть. Но ведь, как он не понимает, что это опасно! Он то на каторге побывал, ему привычно, а Самгину-то каково будет, если узнают, что именно он ему основной капиталец дал? И, главное, на что!

Также Павел зачем-то окружил себя непонятными людьми. Тот же Сатин, конечно, для нашего дела очень полезен, он куда хочешь проберется, но ведь вообще-то он в прошлом вор и шулер, а Павел, похоже, ему верит. Или Нил… Он из мастеровых, как бы уж самый настоящий рабочий, а веры ему тоже нет, он себе на уме, ходит везде, высматривает, выспрашивает, что да зачем. Тем более, что про него и его прошлую жизнь Климу Ивановичу тоже было многое известно.

Или Юлька… Как она хороша! Нет, так больше продолжаться не может, я совсем теряю от нее голову! Этот дядя Суслова, который около нее крутится, дал по ее просьбе Павлу большую сумму денег, но вдруг начал интересоваться, куда они пошли. И ведь требует старый сластолюбец отчета! А как его дашь? Разве покажешь ему то, что Павел в типографии печатает? Что делать-то? Неизвестно!

И сегодня, гуляя, Клим как раз об этом и думал. Впрочем, такие мысли совсем не помешали ему восхититься открывшимся видом, когда он поднялся по лестнице мимо Строгановской церкви и огляделся. Как здесь хорошо! Красота отсюда на Стрелку смотреть! Вон и дом Павла тут недалеко. И зачем он только его таким просторным отстроил, да еще под железной крышей, не мог, что ли, поменьше да поскромнее! Конечно, эти наши спиритические сеансы кому-то глаза отводят, но ведь не все глупцы вокруг! Или те же театральные постановки. Это он, конечно, хорошо придумал, можно собираться и часто видеться, но ведь и риск-то какой! Эх, Павел-Павел! К тому же вчера он опять просил у меня денег на бумагу и краски. Я ему сказал, чтобы он с выручки взял, так ведь не хочет, говорит, что все в дело вложил, а люди еще и еще требуют, чтобы он больше и больше приносил напечатанного. Нет, ничего я ему в этот раз не дам, пусть крутится! Да мне это просто и невыгодно!

Клим подошел к сцене, рядом с которой лежали недостроенные декорации, народу же еще не было. Только вдали спешили куда-то одинокие прохожие. Нет, с местом Павел угадал, последний дом на улице – это очень хорошо для нашего дела, ведь дальше только спуск к Волге. Притом репетиции идут каждый день, много людей разных приходит, а среди них и затеряться легко.

Самгин хотел уже было начать спускаться, но увидел Юлию Филипповну, спешившую к дому Павла. Она-то что тут делает? Может, остаться и посмотреть? Ну, нет! До этого он, Клим Самгин, еще не опустился!

Юлия же тем временем была занята «охотой» на Павла, поэтому часто по утрам прогуливалась мимо его дома. Но Павел почему-то совершенно не обращал на нее внимания, чем, впрочем, еще больше разжигал в ней чувства. И было похоже, что она в него по-настоящему влюбилась.

Вот и сегодня она в очередной раз одиноко сидела на скамейке около сцены, но увидев выходящего из калитки Павла, быстро поднялась и пошла к нему навстречу.

– Павел! Подождите!

– Доброе утро, Юлия Филипповна!

– Куда вы все время спешите? Не желаете со мной прогуляться по набережной?

– У меня дела.

– Вы даже не хотите со мной немного поговорить?

– Не хочу.

– Павел, мне начинает казаться, что вы меня избегаете.

– Нет, это совсем не так. Зачем мне это делать?

– Может быть, вы боитесь моего мужа?

– С чего же мне его бояться?

– Вот я и говорю, с чего? Но как бы я хотела быть свободной женщиной!

– Свободной?

– Да, скажите, если бы моего мужа не было, вы посмотрели бы на меня иначе?

– Забавно! Вы его, что ли, сами убьете? Или хотите, чтобы я сей поступок совершил?

– А вы можете? Я, между прочим, читала вашу речь в суде!

– Зачем?

– Вы говорили там очень смело.

– Это все в прошлом, Юлия Филипповна.

– Да? Павел, ну, не будьте букой! Почему вас почти не бывает на наших репетициях? Все приходят, а вы нет! Может быть, увидев меня на сцене, вы изменили бы ко мне свое отношение?

– Изменил? У меня простите, к вам вообще нет никакого отношения.

– Да? А это обидно, в конце концов! Неужели вы даже не замечаете, что я красивая женщина? Или вам нравится Елена?

– Какая еще Елена?

– Елена Николаевна, бывшая подружка Нила, с которым вы так дружны.

– Ах, да, она очень симпатичная женщина.

– Так она вам нравится?

– А вам какое дело?

– Посмотрите мне в глаза! Ответьте, наконец, вы выбрали ее?

– Прекратите, Юлия!

– Нет, я вас ненавижу! Я люблю вас. Ну, что мне сделать, чтобы заслужить вашу любовь. Я не могу жить без вас! Может быть, ваша любовь продается? Сколько вы за нее хотите? Назовите цену! Вы остановились? Так, значит, вашу любовь можно купить? Да? У меня появилась надежда? Сколько вам надо денег? Сколько? Ответьте!

– Извините, мне пора.

– Значит, вы все-таки уходите? Ну, что ж! А о деньгах вы подумайте! Я знаю, что вам для вашего дела надо много средств, дядю мужа вон вы как благодарили. Так сколько вы хотите? Назовите цену! Я дам вам их и знайте, я еще не раз приду сюда! И вы будете моим!

– Это вряд ли. Обратите свой пыл на кого-то другого. Вот, например, на него. А я уж, простите, ухожу!

– На кого?

– На него!

К ним как раз спешил Семен Семенович.

– Юленька! Что же ты меня бросила? Я хожу, ищу тебя везде.

– Извините меня, я хотела поговорить наедине с Павлом Михайловичем, но он не стал со мной разговаривать. И это забавно…

– Юлия! Давай, наконец, объяснимся!

– Объяснимся?

– Да. Я люблю тебя! Как только увидел, так и полюбил.

– Что?

– Я же вижу, как тут тебе нехорошо! Поедем со мной! Все твои капризы будут исполняться, я и завещание изменю, много денег тебе оставлю! Но только брось ты своего мужа, моего племянника! Ну, на что он тебе? Он же изводит тебя ревностью! А мы с тобой поедем, куда глаза глядят! Я ведь не старый, мне еще и шести десятков нет! И волос вон сколько на голове, а у твоего-то мужа уже маленькая лысина имеется!

– Что вы говорите, Семен Семенович? Вы же только недавно жили с Басовой! Ради вас она ушла от мужа!

– Да не вспоминай ты, с кем я жил, Юленька, много их было! И не ради меня она ушла, а мужа оставила. А я ее лишь в тот момент поддержал! Но странная она все-таки, эта Варвара Михайловна! Ушла, так живи со мной, радуйся! Так ведь нет, с первых дней нашего с ней бытия, она стала меня жизни учить или плакать, представляешь, чуть не покончила с собой. Так она мне надоела, уж прости! Никакой игры, никакой легкости, только страдания. Не выдержал я! Сказал, вот тебе деньги и езжай-ка ты обратно к своему мужу! И брата своего с собой забирай!

– Власа?

– Да, хотели мы с ним гимназии да больницы строить, но запал у него быстро прошел. Вот я им двоим и говорю, поезжайте-ка вы оба обратно! И представляешь, она поехала, покаялась, и муж ее принял, и брат ее опять у него помощником служит. Добрый у нее супруг и любвеобильный, хотя всем известно, что с горничной, пардон, живет. Говорят, уже двух деток с ней прижил.

– Я и не знала.

– Но ты, Юлия, другая! Ты живая! Ты не вернешься к мужу! Уйдем со мной, прошу. Ну, что тебе Петр, твой муж? И что тебе Павел Власов? А мы с тобой… Соглашайся, Юленька!

– Подождите! Так сколько вы мне отпишите?

– Сто тысяч! Вот прямо сейчас и поедем в адвокатскую контору, есть тут у меня одна на примете. Туда мы и отправимся! И сто тысяч моих обязательно тебе достанутся! А сейчас все мои деньги твои! Трать, сколько хочешь! Мне не жалко!

– Да?

– Слово даю! Я миллионщик!

– Знаете, Семен Семенович, я подумаю. Я ничего не обещаю, но…

– Подумай-подумай! Хорошенько подумай! Ну, а теперь мы с тобой сначала позавтракаем! Ух, как я проголодался! Эй, извозчик! И шампанское выпьем!

– Выпьем!

– Эх, Юленька! Да мы с тобой, душа моя, сейчас пир горой закатим! Вот только извозчика кликну!

Двоеточие куда-то ушел, а Юлия Филипповна осталась одна. Она села на скамейку и задумалась.

– Ах, если бы я только могла, если бы могла…

И у нее по щекам непроизвольно потекли слезы.

– Нет, плакать я не буду! Не буду!

И через минуту, когда Двоеточие появился на извозчике, она уже смеялась, а он целовал ей руки, и путь их лежал в ресторан.

Но только они уехали, у дома Павла появились два других человека. Первым из них был Константин Сатин, который хотел уже было постучать в калитку, а вторым – Петр Иванович Суслов, не давший ему это сделать.

– Что ты тут все вертишься?

– А что? Тебя это не касается!

– Может, и касается. Ты мою жену сегодня здесь видел?

– Нет.

– Но она к Павлу иногда приходит?

– Приходит.