скачать книгу бесплатно
Посетил цесаревич со своей свитой и местные увеселительные заведения, где мило общался с гейшами. В Российской национальной библиотеке сохранились фотографии, на которых изображены «офицеры эскадры со своими японскими жёнами». В одном из таких заведений Николай познакомился с гейшей по имени Моорока О-Мацу. Сохранился её своеобразный портрет – в виде куклы в натуральную величину, которая хранится в петербургской Кунсткамере (Музее антропологии и этнографии имени Петра Великого РАН). Она сделана согласно традициям японского декоративно-прикладного искусства из традиционных материалов (папье-маше, дерево, краска, ткань шёлковая, парча, волос человека, медь, стекло). Принято считать, что этот подарок был специально изготовлен мастером по инициативе императора Японии после «инцидента в Оцу», о котором расскажем ниже. Кукла была поднесена наследнику перед отплытием из Японии знаменитым мастером Кавасима Дзимбеем II.
Происшествие в Оцу
Визит наследника русского престола вызвал и большое беспокойство, тревогу среди японского населения. Далеко не все в Японии с удовольствием наблюдали за усилением России на Дальнем Востоке. Некоторые японские газеты писали, что поездка сына русского царя является ознакомительной, шпионской и связана с изучением военного потенциала Японии для последующего вторжения в Японию. Вскоре приятное пребывание наследника в Японии было омрачено происшествием, известным как «инцидент в Оцу». Дело было так. 23 апреля 1891 года русская эскадра покинула Нагасаки и 27 апреля прибыла в порт Кобэ. В тот же день наследник с сопровождающими лицами отправился в Киото, где они останавились в отеле «Токива», перед которым собралась толпа и раздавались враждебные выкрики.
29 апреля Николай с греческим принцем Георгом в сопровождении принца Арисугава Такэхито отправились на колясках, которые везли рикши, из Киото в город Оцу. Там они посетили почитаемый японцами храм Мии-дэра, любовались красотами озера Бива, после чего обедали в префектуральном управлении.
Возвращаясь обратно в Киото, длинная процессия из 40 джинрикш (ручных колясок) медленно двигалась по улице, запруженной народом. В этот момент полицейский – самурай по имени Цуда Сандзо, отвечавший за порядок и находившийся в толпе кланяющихся горожан, выхватил саблю, и дважды ударил Николая по голове, разрубив шляпу-котелок пополам. Получив коварный удар, царский сын, недолго думая, резко выпрыгнул из коляски и метнулся к стоявшей толпе, чтобы скрыться в ней, но перепуганные японцы сами, как тараканы, прыснули в разные стороны. Тем временем, безумный самурай, обежав экипаж, с воплями кинулся в погоню за русским царевичем. В этот напряжённый и решающий момент внезапно, будто сказочный джин, возник принц Георг и ошарашил покусителя, треснув его бамбуковой тростью по голове. Этого мгновения, впрочем, хватило для того, чтобы один из рикш, сшиб самурая с ног, а другой, схватив выпавшую из рук саблю, рубанул ею злодея по спине. После этого уже раненого Цуду Сандзо скрутила полиция[14 - Цуда Сандзо был приговорён к пожизненной каторге и уже через несколько месяцев после вынесения решения скончался в тюрьме на острове Хоккайдо.].
Подбежавшие члены царской свиты, увидели ужасную картину. Наследник Николай стоял посреди улицы без шляпы, держась правою рукой за голову, из которой обильно текла кровь. На правой стороне высоко над ухом была довольно глубокая рана. Лицо, шея и руки были выпачканы кровью, платье тоже. Сам же цесаревич был внешне спокоен и, сохраняя присутствие духа, успокаивал всех, говоря, что он особенного ничего не чувствует и что рана пустяшная. Тогда же он сказал принцу Арисугаве: «Прошу Вас ни минуты не думайте, что это происшествие может испортить хорошее впечатление, произведённое на меня радушным приёмом, встреченным мною всюду в Японии»[15 - Толмачёв Е. П. Александр III и его время. – М.: ТЕРРА, 2007. С. 487.].
Николай немедленно был доставлен в ближайший дом, где ему подготовили постель. Однако ложиться он наотрез отказался, а после перевязки сел у входа и с наслаждением закурил.
Согласно медицинскому заключению, составленному в тот же день, наследник имел следующие повреждения: затылочно-теменную рану линейной формы длиной 9 сантиметров с разошедшимися краями, проникающую через всю толщу кожи до кости и находящуюся в области правой теменной кости; лобно-теменную рану длиной 10 сантиметров выше первой на 6 сантиметров, идущую почти параллельно ей и проникающую через всю кожу до кости; поверхностную поперечную рану длиной около 4 миллиметров на правой ушной раковине; поверхностную поперечную рану длиной около 1 сантиметра на тыле кисти правой руки, между указательным и большим пальцами. Во время обработки лобно-теменной раны был извлечён осколок кости клиновидной формы длиной около двух с половиной сантиметров[16 - Никитин С. А. Японский городовой (http://www.searchfoundationinc.org/).].
Сабля самурая Цуду Сандзо и окровавленный платок наследника Николая. Музей города Оцу префектуры Сига («Сигакенрицу Бивако бункакан»)
После проведённого обследования, стала понятна и наиболее вероятная последовательность причинения цесаревичу ран. Первым ударом сабли была образована «лобно-теменная» рана, и цесаревич рефлекторно закрыл её кистью правой руки. В результате второго удара одномоментно на одной линии образовались три раны: затылочно-теменная, на краю правой ушной раковины и тыле правой кисти между указательным и большим пальцами.
По окончании перевязки Николай снова сел в коляску и в сопровождении других принцев, свиты и построенных для его охраны солдат добрался до губернаторского дома, где ему сделали новую перевязку. После этого цесаревич был доставлен в Киото, где ему врачами российской эскадры были наложены швы.
Хотя полученные Николаем раны оказались не столь тяжёлыми, программа пребывания в Японии была нарушена. В начале мая 1891 года Николай вернулся на фрегат «Память Азова», где 6 (18) мая отпраздновал свой 23-й день рождения.
Требований о компенсации со стороны Российской империи за инцидент в Оцу предъявлено не было. Забегая вперёд, стоит сказать, что после этого покушения, царя Николая Второго часто мучили головные боли; ежегодно 29 апреля (11 мая) он заказывал молебны «во здравие» и благодарил в молитвах принца Георга за своё чудесное спасение. Годы спустя именно травмой головы политические противники Николая объясняли его недостатки как лидера государства. Впрочем, покушение в Оцу оставило и другой след. Выражение «японский городовой» отлично прижилось в русской речи как досадное восклицание на внезапно возникшее происшествие.
Путешествие по Сибири
В день отплытия из порта Кобе 7 мая 1891 года, Николай записал в свой дневник последнее впечатление о Японии: «Настал последний день нашей стоянки в японских водах; странно сказать, что не без грусти оставляю эту любопытную страну, в которой мне всё нравилось с самого начала, так что даже происшествие 29-го апреля не оставило после себя и следа горечи или неприятного чувства»[17 - ГА (Государственный архив) РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 225. Л. 205.].
11 мая наследник прибыл во Владивосток. Здесь начинается осуществление главной государственной задачи путешествия, связанной с основанием Великой Сибирской железной дороги.
Стоит отметить, что дискуссии о необходимости строительства этого стратегического пути, который связал Дальний Восток и Восточную Сибирь, шли с 1870-х годов. Работало несколько высочайше назначенных комиссий, проводились изыскания различных маршрутов в Сибири, делались экономические расчёты. В конце 1880-х годов это строительство начали активно лоббировать военные. В 1886 году генерал-губернаторы Приамурья и Восточной Сибири выступили с предложением построить ряд участков Сибирской дороги от Томска до Сретенска и участка от Владивостока до поста Буссе (посёлок Буссовка). В июне 1887 года на совещании министров было принято решение приступить к изысканиям Южно-Уссурийского участка дороги. В том же году была отправлена экспедиция для проведения изыскательских работ на участке от станции Буссе на Уссури до Владивостока, которую возглавил инженер путей сообщения Александр Иванович Урсати. Работы велись в сложных климатических условиях. В экспедиции участвовали топографы, инженеры, геологи, которые проводили съёмочные работы и описание местности, собирали данные о климате, местных топливных ресурсах, стройматериалах, а также возможностях земледелия. В течение двух лет изыскания дороги были закончены, и все материалы переданы Министерству путей сообщения. В 1890 году Приамурский генерал-губернатор и командующий войсками Приамурского военного округа Андрей Николаевич Корф направил в Петербург прошение о скорейшем сооружении рельсового пути от Владивостока до Амура. В феврале 1891 года Александр III утвердил решение о строительстве Южно-Уссурийской дороги Владивосток – Никольское (Уссурийск) – Спасское (Спасск-Дальний) – станция Графская (Дальнеречинск).
Итак, во Владивостоке Николая ожидал именной рескрипт, подписанный отцом 17 апреля 1891 года и доставленный курьерами через Сибирь. Этот документ гласил: «Ваше Императорское Высочество. Повелеваю ныне приступить к постройке сплошной через всю Сибирь железной дороги, имеющей соединить обильные дары природы сибирских областей с сетью внутренних рельсовых сообщений. Я поручаю Вам объявить таковую мою волю по вступлению вновь на русскую землю, после обозрения иностранных стран Востока. Вместе с тем возлагаю на Вас совершение во Владивостоке закладки разрешенного к строительству на счет казны и непосредственно распоряжением правительства Уссурийского участка великого сибирского рельсового пути. Александр».
17 мая наследник присутствует на открытии памятника Геннадию Ивановичу Невельскому, а 18 мая – на закладке сухого дока имени цесаревича Николая. Но основные события проходили 19 мая. Они начались в 10 часов утра молебном по случаю закладки железной дороги. На торжестве присутствовало около 300 человек. В момент провозглашения «Многие лета» императорской фамилии был произведён салют. После молитвы Николай Александрович лично изволил положить в тачку землю и свезти её на полотно строящейся железной дороги.
После завершения официальной части своей миссии Николай начал путешествие через всю Россию обратно в Санкт-Петербург. Он ехал по суше и по рекам через Уссурийск, Хабаровск, Благовещенск, Нерчинск, Читу, Иркутск, Томск, Сургут, Тобольск, Тару, Омск и Оренбург. В честь визита будущего царя в нескольких сибирских городах были воздвигнуты триумфальные арки, в Чите в память о его посещении был возведён обелиск, а в Омске цесаревич принял личное участие в закладке будущего главного городского храма – Успенского кафедрального собора.
Из Оренбурга Николай отправился в соседнюю Уральскую область, где посетил уездный город Бузулук (пограничный город Самарской губернии) 28—29 июля (9—10 августа). В первоначальном маршруте наследника Уральск отмечен не был. По всей видимости, город удостоился такой чести потому, что его посещение совпало с празднованием Уральским казачьим войском трёхсотлетнего юбилея службы. Событие это было весьма значительное, особенно если принять во внимание пристрастие Николая к армии. К тому же по установленной традиции он являлся августейшим атаманом всех казачьих войск.
После посещения Уральска 1 (13) августа Николай со спутниками отправился до ближайшей железнодорожной станции, где сел в приготовленный поезд. По пути следования лежали Самара, Пенза, Рязань и Москва. Наконец, 4 (16) августа 1891 года царский поезд прибыл на станцию Тосно под Санкт-Петербургом, где наследник был встречен августейшими родителями. На этом уникальное по тем временам путешествие закончилось.
Идеолог востокофильского направления, князь Эспер Ухтомский, во время путешествия наследника собирал этнографические сведения о посещённых местах. Свои путевые впечатления и наблюдения он описал в книге «Путешествие на Восток наследника цесаревича». Первый том под названием «Путешествие на Восток Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича. 1890—1891» вышел в свет в 1893 году; второй и третий тома – в 1895 и 1897 годах уже под названием «Путешествие Государя Императора Николая II на Восток (в 1890—1891)». Успеху книги способствовали текст Ухтомского, содержавший сведения по истории, этнографии и религии народов Востока, и иллюстрации Николая Каразина. Более 200 фотографий было сделано мичманом фрегата «Память Азова» Владимиром Менделеевым, сыном знаменитого русского химика Дмитрия Ивановича Менделеева. Сразу же после выхода в свет «Путешествие на Восток» было издано на английском, немецком и французском языках.
За время поездки по восточным странам и азиатской России цесаревичу было приподнесено несметное число даров, многие из которых по-своему уникальны. Значительная их часть хранится в Кунсткамере в Санкт-Петербурге. По заказу Александра III в 1891 году в мастерской Михаила Перхина, ведущего мастера фирмы «Фаберже», было изготовлено яйцо «Память Азова», которое является миниатюрной копией одноимённого фрегата. Модель фрегата выполнена из красного и жёлтого золота и платины с маленькими бриллиантами в качестве стёкол и установлена на пластине из аквамарина, имитирующего воду. Подставка имеет золотую рамку с петлёй для удобного извлечения из яйца. Оснастка фрегата воспроизведена до мельчайших деталей – крошечные платиновые шлюпки, якоря на цепях, паутина тончайших золотых мачт – всё это различимо глазу. На корме мастерски выгравировано название корабля – «Азов». Это произведение декоративно-прикладного искусства хранится в музее Оружейной палаты в Москве.
Яйцо Фаберже с моделью фрегата «Память Азова»
6 (18) августа 1892 года Николай был произведён в полковники. В то же время Александр III вводит его в курс дел по управлению страной, приглашая участвовать в заседаниях Государственного совета и Кабинета министров. По предложению министра путей сообщения Сергея Юльевича Витте, для приобретения опыта в государственных делах, Александр III назначил цесаревича председателем комитета по постройке Транссибирской железной дороги.
Матильда Кшесинская
Знакомство Николая с Матильдой Кшесинской[18 - Матильда Феликсовна Кшесинская (19 (31) августа 1872, Лигово (под Петербургом) – 6 декабря 1971, Париж) – российская артистка балета польского происхождения, прима-балерина Мариинского театра, заслуженная артистка Его Величества Императорских театров. Дочь танцовщика Феликса Кшесинского, сестра артистов Юлии и Иосифа Кшесинских. С 1920 года находилась в эмиграции. В 1921 году вышла замуж за Андрея Владимировича, после чего получила титул княгини Красинской (1926), затем Светлейшей княгини Романовской-Красинской (1935).], балериной Мариинского театра, состоялось 23 марта 1890 года, после выпускного акта, показанного ученицами Императорского театрального училища. Царская семья смотрела это представление, а после него была дана трапеза, во главе которой были царь с царицей, а наследник сидел рядом с Кшесинской. Юная, стройная, искромётная, прелестница Матильда сразу завладела вниманием Николая. В свою очередь и он произвёл впечатление на 17-летнюю танцовщицу, которая позже в своих «Воспоминаниях» напишет: «Я сразу влюбилась в Наследника. Как сейчас вижу его голубые глаза с таким добрым выражением. Я перестала смотреть на него только как на Наследника, я забывала об этом, всё было как сон. По поводу этого вечера в дневнике Государя Императора Николая Второго под датой 23 марта 1890 года было записано: „Поехали на спектакль в Театральное училище. Была небольшая пьеса и балет. Очень хорошо. Ужинали с воспитанниками“. Так я узнала через много лет об его впечатлении от нашей первой встречи»[19 - Кшесинская М. Воспоминания. – М.: АРТ, 1992. С. 29.].
Вообще, надо сказать, что уже в первый свой сезон Кшесинская, несмотря на свой небольшой рост (153 см), станцевала в двадцати двух балетах и двадцати одной опере (тогда было принято делать в оперных представлениях танцевальные вставки). Роли были небольшие, но ответственные и позволяли Малечке (Матильде) блеснуть своим талантом. Перепадали ей и серьёзные партии. Матильда танцевала в балетах Мариуса Петипа[20 - Мариус Иванович Петипа (1818—1910) – французский и российский солист балета, балетмейстер, театральный деятель и педагог.] и Льва Иванова[21 - Лев Иванович Иванов (1834—1901) – русский артист балета, балетмейстер, балетный педагог. Исполнял ведущие роли классического репертуара и характерные партии. В балетмейстерской работе большое значение придавал музыке, видя в ней источник хореографической образности. С 1882 года режиссёр, с 1885 второй балетмейстер Мариинского театра, помощник М. И. Петипа.], исполняя партии феи Драже в «Щелкунчике», Пахиты в одноимённом балете, Одетты-Одиллии в «Лебедином озере» и Никии в «Баядерке». Первой большой ролью Кшесинской стала партия Мариетты-Драгониаццы в итальянском балете «Калькабрино». Затем, после отъезда итальянки Карлотты Брианца на родину, к ней перешла роль принцессы Авроры в «Спящей красавице». Специально для бенефиса Кшесинской Мариус Петипа поставил несколько спектаклей: «Пробуждение Флоры», «Времена года», «Арлекинада» и «Баядерка». Матильда была знаменита ещё и тем, что первой из русских балерин исполнила 32 фуэте[22 - Фуэте – общепринятое сокращенное название виртуозного движения классического танца, исполняющегося как ряд последовательно повторяющихся туров в быстром темпе и на одном месте, при выполнении которых работающая нога по окончании каждого поворота на 360° открывается точно в сторону на высоту 45—90°. В балетах «Корсар», «Пахита», «Дон Кихот», «Лебединое озеро» исполнительница главной партии исполняет по 32 фуэте подряд.].
Итак, в свободное от выступлений время, Матильда ищет встреч с Николаем, прогуливаясь в местах, где могла с ним как бы случайно столкнуться. После начала летнего театрального сезона в Красном селе ей удалось обратить на себя внимание наследника. Он многократно отмечал её присутствие на сцене и признал, что она ему «положительно, очень нравится». Красносельский театр стал для него «милым», и даже простое стояние в строю возле него «дразнило своими воспоминаниями».
Летом 1890 года Матильде суждено было войти в недра императорской фамилии и остаться в них. Она захватила Николая при первом же свидании. «Кшесинская 2-я[23 - Матильду называли Кшесинской 2-ой, а Кшесинской 1-ой – являлась её старшая сестра – балерина Юлия Кшесинская (в замужестве Зедделер, 1866—1969).] мне положительно очень нравится» и «положительно Кшесинская 2-я меня очень занимает», – записывает Николай в дневнике. А уже в июле 1890 года он ведёт с царём-отцом серьёзный разговор о романе с Кшесинской. Как наследник он должен был думать о браке, о жене законной. И у Николая в разгар любовных отношений с Кшесинской возникли мечты о женитьбе как раз на той, кто стала потом его женой, – Алисе Гессен-Дармштадтской. И в то время, когда воспоминания о любви Кшесинской дразнили и ласкали его воображение, он записывал в дневнике: «Моя мечта – когда-либо жениться на Алике Гессенской. Я давно её люблю, но ещё глубже и сильнее с 1889 года, когда она провела шесть недель в Петербурге»[24 - Дневник императора Николая II. 1890—1906 гг. – М., 1991.].
В октябре 1890 года, как мы уже отмечали ранее, Николай по воле отца отправился в продолжительный вояж на крейсере «Память Азова» вокруг половины земного шара на российский Дальний Восток, с посещением Индии, Китая, Японии, а назад – «сухим путём» через всю Россию. Впрочем, в ходе этого путешествия сестра Ксения по его просьбе сообщала ему в письмах новости о Мале (Матильде). Вскоре после возвращения в столицу последовала новая поездка, в Данию, затем в Крым, и лишь к концу осени 1891 года царское семейство переехало в Гатчину.
Зимой 1892 года Николай и Матильда снова встречаются в театрах; в дневниках Матильда пишет о переполняющих её чувствах, Николай же остаётся более сдержанным. Тем не менее, весной 1892 года Николай начал наносить визиты домой к Матильде, которая жила с родителями и делила комнату со своей старшей сестрой (Юлей), где весело проводил время. При этом Николай не скрывал от Матильды своих чувств к Алисе Гессенской и намерения на ней жениться. Но Алиса долгое время отказывалась перейти в православие, что делало её брак с наследником российского престола невозможным.
Летом 1892 года Николай и Матильда встречались в Красносельском театре, на репетициях и представлениях, а также после них. Их роман достиг кульминации зимой в 1892—1893 годах, когда цесаревич регулярно посещал живую, раскованную, лишённую предрассудков и условностей танцовщицу, оставаясь нередко у неё на ночь.
Матильда Кшесинская в роли Аспиччии
в сцене из балета «Дочь фараона»
В столичном обществе амурная связь наследника с балериной стала темой пересудов. Так, например, упомянутая нами генеральша Александра Викторовна Богданович занесла в дневник следующие столичные новости о романе наследника: «Она (Кшесинская) не красивая, не грациозная, но миловидная, очень живая, вертлявая. Цесаревич говорил этой „Мале“, что упросил царя два года не жениться. Она всем и каждому хвалится своими отношениями с ним» (21 февраля 1893 года); «Кшесинская очень заважничала с тех пор, как находится для особых милостей» (10 апреля 1893 года).[25 - Богданович А. В. Три последних самодержца. – М.-Л., 1924.]
А издатель и журналист Алексей Сергеевич Суворин писал в своём дневнике: «Наследник посещает Кшесинскую и… её. Она живёт у родителей, которые устраняются и притворяются, что ничего не знают. Он ездит к ним, даже не нанимает ей квартиры и ругает родителя, который держит его ребёнком, хотя ему 25 лет. Очень неразговорчив, вообще сер, пьёт коньяк и сидит у Кшесинских по 5—6 часов, так что очень скучает и жалуется на скуку».[26 - Дневник А. С. Суворина. – М.-Пг.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1923.]
Разрыв между Николаем и Матильдой произошёл за несколько месяцев до его помолвки. Инициатором стал наследник. У него вырисовывалась своя судьба – впереди его ждал брак с Алисой Гессен-Дармштадтской. Её ждала своя судьба. Первое время Матильда ужасно переживала разлуку с ним, рыдала, несколько раз, сославшись на болезнь, не выходила на сцену. Потом успокоилась, смирилась и стала любовницей сразу двух великих князей Сергея Михайловича (двоюродного дяди Николая II) и Андрея Владимировича (двоюродного брата Николая II).
Впрочем, наш герой не забывал Малечку и по возможности покровительствовал последней. Так, он подарил ей небольшой особнячок на Английском проспекте в Петербурге (дом 18)[27 - Впоследствии этот особнячок Кшесинская продала, а на вырученные деньги купила участок на углу Большой Дворянской улицы и Кронверкского проспекта. На этом участке в 1904—1906 годах по проекту архитектора А. И. фон Гогена построен уже раскошный особняк в стиле «северный модерн». После Февральской революции Кшесинская вместе с сыном Владимиром покинула свой особняк. Опустевшее здание было самовольно занято революционными солдатами. Затем сюда въехал Петербургский комитет РСДРП (б), его военная организация, а затем и ЦК РСДРП (б). С 3 (16) апреля 1917 по 4 (17) июля 1917 года здесь работал и произносил речи с балкона дома В. И. Ленин. Так этот дом превратился в главный штаб большевиков. Кшесинская предприняла попытку вернуть свою собственность через суд, но это ей не удалось.], который она когда-то специально арендовала для встреч с ним. С его помощью она разрешала многочисленные театральные козни, которые строили её завистники и недоброжелатели. Когда же Николай стал царём, Матильде в 1900 году легко удалось получить персональный бенефис, посвящённый десятилетию её работы в Императорском театре, хотя другим артистам такие почести полагались лишь после двадцати лет службы или перед выходом на пенсию.
18 июня 1902 года в Стрельне у Матильды родился сын Владимир, получивший по Высочайшему указу от 15 октября 1911 года фамилию «Красинский» (по семейному преданию, Кшесинские происходили от графов Красинских), отчество «Сергеевич» и потомственное дворянство.
30 января 1921 года в Каннах в Архангело-Михайловской церкви она вступила в морганатический брак с великим князем Андреем Владимировичем, усыновившим её сына, который стал Владимиром Андреевичем. В 1925 году она перешла из католичества в православие с именем Мария.
30 ноября 1926 года великий князь Кирилл Владимирович присвоил Марии-Матильде и её потомству титул и фамилию князей Красинских, а 28 июля 1935 года – светлейших князей Романовских-Красинских.
В 1929 году открыла собственную балетную студию в Париже. Среди её учениц была «бэби-балерина» Татьяна Рябушинская. В эмиграции при участии своего супруга она написала мемуары, изданные в 1960 году в Париже на французском языке. Первое российское издание на русском языке вышло в 1992 году.
В годы Второй мировой войны, когда немцы оккупировали Францию, сын Матильды был арестован гестапо. По легенде, балерина, чтобы добиться освобождения, добилась личной аудиенции у шефа гестапо Мюллера. Сама Кшесинская этого никогда не подтверждала. Владимир провёл в концлагере 144 дня, в отличие от многих других эмигрантов сотрудничать с немцами отказался, и в итоге был выпущен на свободу.
Скончалась Матильда 5 декабря 1971 года, не дожив несколько месяцев до своего столетия, и была похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем в одной могиле с мужем и сыном. Надпись на памятнике гласит: «Светлейшая княгиня Мария Феликсовна Романовская-Красинская, заслуженная артистка императорских театров Кшесинская».
Глава вторая. Хозяин земли русской
Алиса Гессенская. – Помолвка. – Смерть Александра III. – Начало царствования Николая II. – Бракосочетание. – Коронация. – Ходынка. – Первая всеобщая перепись населения. – Личность царя. – Семья. – Интересы и увлечения. – Костюмированный бал 1903 года. – Мартинисты. – Царская охота.
Принцесса Алиса
Принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская родилась в Германской империи в городе Дармштадте в 1872 году. Она стала четвёртой дочерью великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и герцогини Алисы, дочери британской королевы Виктории. Была крещена 1 июля 1872 года по лютеранскому обряду. Данное ей имя состояло из имени её матери (Алиса) и четырёх имён её тёток. Крёстными родителями были: Эдуард, принц Уэльский (будущий король Эдуард VII), цесаревич Александр Александрович (будущий император Александр III) с супругой, великой княгиней Марией Фёдоровной, младшая дочь королевы Виктории принцесса Беатриса, Августа Гессен-Кассельская, герцогиня Кембриджская и Мария Анна, принцесса Прусская. Сразу стоит отметить, что от королевы Виктории Алиса унаследовала ген гемофилии[28 - Болезнь своим потомкам передали вторая дочь королевы Виктории – принцесса Алиса, в замужестве Великая герцогиня Гессенская и Прирейнская и младшая дочь – Беатриса (1857—1944), в замужестве герцогиня Баттенбергская. Дочь принцессы Беатрисы – королева Испанская Виктория-Евгения передала гемофилию своим сыновьям принцам Альфонсо (1907—1938) и Гонсало (1914—1934). Сестра императрицы Александры Фёдоровны – принцесса Ирена, в замужестве принцесса Прусская, передала гемофилию своим двоим сыновьям – принцам Вальдемару (1889—1945) и Генриху (1900—1904).].
В 1878 году в Гессене распространилась эпидемия дифтерии. От неё умерли мать Алисы и её младшая сестра Мэй, после чего большую часть времени Алиса жила в Великобритании в замке Балморал и Осборн-хаусе на острове Уайт. Она была удивительно ласковым и нежным ребёнком и считалась любимой внучкой королевы Виктории, которая называла её Санни (Солнышко).
В 1884 году двенадцатилетняя принцесса Алиса Гессен-Дармштадтская впервые оказалась в России, прибыв с родственниками на свадьбу старшей сестры Эллы (Елизаветы Фёдоровны) с великим князем Сергеем Александровичем. Там и состоялось её знакомство с наследником Николаем, положившее начало их детской романтической влюблённости, переросшей затем в сильнейшую любовь.
До 1894 года Николай встречался с Алисой всего два раза. Второй раз она приехала в Россию в январе 1889 года по приглашению великого князя Сергея Александровича и его жены Елизаветы Фёдоровны. Пробыв в Сергиевском дворце в Петербурге шесть недель, принцесса обратила на себя ещё большее внимание наследника. Тогда они много танцевали и много общались.
После её отъезда наследник поведал родителям о своих чувствах и сообщил о твёрдом намерении жениться на горячо любимой девушке. Однако ни Александр III, ни Мария Фёдоровна не считали тогда, что для их дорогого Ники настало время жениться. К тому же, выбор невесты для будущего русского царя был вопросом большой политики. В 1890-е годы, на волне французско-русского союза, Александр III склонялся сначала к заключению брачного союза своего наследника и Елены Орлеанской, дочери графа Парижского, правнучки последнего короля Франции Луи Филиппа I. Затем, получив отказ от Елены, царь решил женить сына на принцессе Маргарите Прусской[29 - Маргарита Прусская (нем. Margarethe von Preu?en, фин. Margaret Preussin), или Маргари?та Беатри?са Феодо?ра Пру?сская (нем. Margarethe Beatrice Feodora von Preu?en; 22 апреля 1872, Потсдам, Германская империя – 22 января 1954, Кронберг, Федеративная Республика Германия) – немецкая принцесса из дома Гогенцоллернов, принцесса Прусская, дочь Фридриха III, короля Пруссии и императора Германии. Супруга ландграфа Гессен-Касселя Фридриха Карла, титулярная королева Финляндии и Карелии.]. Однако Николай возражал против этих партий и настойчиво просил родителей благословить его только на брак с принцессой Алисой. В конечном итоге родители уступили, и в начале апреля 1894 года наследник в сопровождении свиты и трёх своих августейших дядей выехал в немецкий город Кобург. Предполагалось официально – на свадьбу Эрнста Людвига Гессенского, а фактически сделать предложение его сестре Алисе, о чём свидетельствовало присутствие в числе сопровождавших его лиц духовника их Императорских Величеств протопресвитера Иоанна Янышева, на которого возлагалась обязанность обучить Алису основам православного вероучения, и гофлектриссы (учительницы) Екатерины Шнейдер для обучения принцессы русскому языку. В Кобург представители русской императорской семьи прибыли 4-го апреля. А уже первый серьёзный разговор Николая с Алисой произошёл на следующее утро, о чём в его дневнике содержится следующая запись: «5 апреля. Вторник. Боже! Что сегодня за день! После кофе, около 10 часов пришли к тёте Элле в комнаты Эрни и Аликс. Она замечательно похорошела и выглядела чрезвычайно грустно. Нас оставили вдвоём, и тогда начался между нами тот разговор, которого я давно сильно желал и вместе с тем очень боялся. Говорили до 12 часов, но безуспешно, она всё противится перемене религии. Она, бедная, много плакала…». Запись на следующий день: «…Аликс пришла, и мы говорили с ней снова; я поменьше касался вчерашнего вопроса, хорошо ещё, что она согласна со мной видеться и разговаривать…»[30 - Дневник императора Николая II. 1890—1906 гг. – М., 1991.].
Вопрос о помолвке русского наследника престола затмил все свадебные торжества. Об этом только все и говорили и стремились помочь. Прибывшие на торжество в Кобурге бабушка Алисы, английская королева Виктория, и кузен принцессы, германский император Вильгельм II, уговаривали её дать согласие. Наконец, Елизавета Фёдоровна, со свойственной ей мягкостью, стала рассказывать сестре о православной вере – этой истинной религии, к которой сама она пришла. И Елизавета смогла убедить Алису. На следующий день, 8 апреля 1894 года, состоялась помолвка цесаревича Николая Александровича и принцессы Гессен-Дармштадтской Алисы. В тот же день Николай пишет в дневнике: «Чудный, незабвенный день в моей жизни – день моей помолвки с дорогой, ненаглядной моей Аликс… Мы объяснились между собой. Боже, какая гора свалилась с плеч; день ходил, как в дурмане… Даже не верится, что у меня невеста»[31 - Там же.].
Тогда же в апреле помолвленные провели вместе двенадцать незабываемых дней. Они отвечали на бесчисленные поздравительные телеграммы, ездили вдвоём в горы, соседние замки и поля, в Дармштадт. Все эти дни Алиса брала уроки русского языка и изучала основы православной веры. На Пасхальной неделе августейшая невеста уехала в Дармштадт, а оттуда в Виндзор к бабушке, английской королеве.
Алиса Гессенская
Потом началась их ежедневная регулярная переписка, полная самых светлых чувств и чистой любви, переживаний о тяжести разлуки и горячего желания новых свиданий. Так, из письма наследника, отправленного из Петергофа 14 августа 1894 года, следует: «Доброе утро, моя бесценная маленькая радость. Я надеюсь, что ты спала так же хорошо, как и я, что твои ножки вели себя прилично! Воскресенье, и через час мы едем в церковь. Наши мысли и молитвы встретятся, не правда ли, Солнышко? Ты не представляешь, как приятно мне так тебя называть. Это слово придумано для тебя, любовь моя, и так превосходно тебе подходит – Солнышко – оно заставляет меня вспоминать о твоих милых, океанской глубины, глазах! Думать, что я могу называть тебя этим именем, которым твои близкие когда-то называли тебя дома, мне очень приятно…».
Часто письма наследника проникнуты трогательной заботой о самочувствии Алисы, которая с детства отличалась слабым здоровьем. Она страдала невралгией лицевого нерва и воспалением пояснично-крестцового нерва и люмбаго. Последняя болезнь особенно обострилась после того, как она вынуждена была по многу часов стоять во время придворных церемоний и торжеств. В результате в руках у Алисы можно увидеть на фотоснимках трость, а потом уже и её саму в инвалидной коляске. «Аликс себя чувствует, в общем, хорошо, но не может ходить, потому что сейчас же начинается боль; по залам она ездит в креслах», – так писал своей матери Николай II в марте 1899 года. А любимая её фрейлина Вырубова впоследствии писала: «Александра Фёдоровна заболела в возрасте 14 лет, когда у неё начались менструации. В это время у неё начинается сонливость. Она засыпает. Потом во время сна делаются конвульсии. Она бьётся по несколько минут. Потом успокаивается. Снова засыпает. Начинает говорить или петь – ужасающим образом. Её лечили. Это прошло. Когда ей исполнилось 18 лет, болезнь стала возобновляться, но редко: два, три раза в год. Она уже заранее чувствовала приближение судорог. За несколько дней до отбытия царского поезда у неё была тошнота. Так всегда начинались припадки…»[32 - Вырубова А. Фрейлина Её Величества. Дневник и воспоминаия. – М.: Советский писатель, 1991.].
Кроме всего прочего, Алиса плохо переносила жару и потому в тёплых помещениях у неё начинались приступы удушья, и она могла упасть в обморок. У неё часто болела голова, а с 1908 года возникают проблемы и с сердцем.
Став невестой, Алиса очень переживала по поводу своего слабого здоровья и писала жениху, что усиленно лечится, так как не хочет, чтобы у того была «жена-инвалид». Николай всегда с большим пониманием относился к её недомоганиям – без раздражения, с глубоким сочувствием. Вот строчки из его письма к принцессе от 20 июля 1894 года: «Моя милая, бесценная, дорогая Алика, я так часто думаю о твоих бедных ножках, и мне так больно, что я не могу облегчить твои страдания, которые ты с таким терпением переносишь, мой любимый ангел! Каждый день я восхищался твоей сильной волей, тем, что ты стараешься никому не показать своих страданий, и ты их скрывала так хорошо, что я часто не знал, сильнее стала боль или слабее! Моя родная, дорогая, Солнышко моё, я люблю тебя и так сильно желаю, чтобы ты хорошо себя чувствовала, была спокойна и счастлива, пока меня нет с тобой!!!»
Стоит также отметить, что, ещё будучи женихом и невестой, они договорились никогда не иметь друг от друга никаких секретов.
Очередная встреча Николая с Алисой постоянно откладывалась из-за внезапного ухудшения здоровья Александра III. Цесаревич, вопреки горячему желанию встретиться с невестой после длительной разлуки, не мог оставить в этот трудный момент родителей. И Алиса, несмотря на огорчение, всецело его поддерживала.
Болезнь и смерть царя-отца
После железнодорожной катастрофы 17 (29) октября 1888 года у станции Борки под Харьковом Александр III стал часто жаловаться на боли в пояснице. Профессор Вильгельм Фёдорович Грубе, осмотревший Александра, пришёл к выводу, что травма, полученная при железнодорожной аварии, положила начало болезни почек, которая неуклонно развивалась. Царь всё чаще чувствовал себя нездоровым. В сущности, недомогать он начал давно, но не любил лечиться и категорически избегал разговоров о своём недуге. Поэтому никто, в том числе родные и близкие, не подозревали, что здоровье августейшего труженика серьёзно надломлено. Болезнь государя обнаружилась для всех и даже для него самого совершенно неожиданно. Ещё в августе 1893 года, он сильно ослабел от чрезмерного носового кровотечения и всю осень страдал лихорадочным воспалением дыхательных путей. Зимой 1894 года государь сильно простудился, болел, а в августе – сентябре, во время охоты в Беловежье, почувствовал себя уже совсем плохо. Берлинский профессор Эрнст Лейден, срочно приехавший по вызову в Россию, нашёл у императора нефрит – острое воспаление почек; по его настоянию Александра отправили в Крым, в Ливадию[33 - Осин В. М. Дворцовые интриги и политические авантюры. Записки Марии Клейнмихель. – М.: АСТ, 2014.].
21 сентября (3 октября) 1894 года императорская семья приехала в Ливадийский дворец. Здесь Александр III, которому не было и пятидесяти лет, угас за месяц. Он страшно похудел, измученный болезнью. Ему почти ничего нельзя было есть, он уже не мог ни ходить, ни лежать и почти не мог уснуть.
По срочному вызову в начале октября в Ливадию прибыл лейб-хирург Вельяминов, а потом – доктора Лейден, Захарьин и Гирш.
С 3 октября государь уже больше не покидал своих комнат.
После посещения царя докторами проходили совещания под председательством министра императорского двора, а также составлялись бюллетени, которые с 4 октября направлялись в «Правительственный Вестник» и перепечатывались в других газетах.
В Ливадию стали съезжаться члены императорской фамилии и некоторые высочайшие особы двора.
Совместно с Марией Фёдоровной Александр III принял решение о приглашении в Крым невесты Николая принцессы Алисы. «Папа и Мама позволили мне выписать мою дорогую Аликс из Дармштадта. Сюда её привезут Элла (великая княгиня Елизавета Фёдоровна) и дядя Сергей (великий князь Сергей Александрович, – писал Николай в дневнике 5 октября. – Какое счастье снова так неожиданно встретиться – грустно только, что при таких обстоятельствах».[34 - Дневник императора Николая II / Общ. ред. и предисл. К. Ф. Шацилло. – М.: Орбита, 1991. С. 39.]
Вскоре 10 октября Алиса Гессенская прибыла в Ливадию. Из дневника Николая от 10 октября 1894 года: «В 9:30 отправился с дядей Сергеем в Алушту, куда приехали в час дня. Десять минут спустя из Симферополя подъехала моя ненаглядная Аликс с Эллой. После завтрака сел с Аликс в коляску и вдвоём поехали в Ливадию. Боже мой! Какая радость встретиться с ней на родине и иметь близко от себя – половина забот и скорби как будто бы спала с плеч. Мною овладело страшное волнение, когда мы вошли к дорогим родителям!..»[35 - Там же. С. 41.]
Александр III повелел устроить Алисе торжественный приём. Он был искренне рад её приезду. Невеста с женихом поднялись в комнату императора в сопровождении Марии Федоровны. Несмотря на тяжёлый недуг, государь надел парадный мундир и с бодрым видом вышел навстречу Алисе. Принцесса стояла с букетом белых роз. Появление государя, столь сильно изменившегося за последние месяцы, привело её в смятение. В первую минуту она даже не узнала его, и в её глазах был виден испуг. Царь обнял и поцеловал Алису. Когда она вышла из комнаты, на её глазах были слезы. Много лет спустя подруга императрицы Александры Федоровны Анна Вырубова в своих воспоминаниях напишет: «Императрица с любовью вспоминала, как встретил её Император Александр III, как он надел мундир, когда она пришла к нему, показав этим свою ласку и уважение…».
18 октября состоялся семейный совет, в котором приняли участие все четыре брата царя и министр двора. Присутствовали также все доктора. Председательствовали престолонаследник Николай Александрович и великий князь Владимир Александрович. В результате мнения относительно операции царя разделились поровну. Никакого решения принято не было.
Александр III, находясь при смерти, разумеется, был обеспокоен тем, что Николай не был ещё в полной мере подготовлен к той тяжкой ноше, которую он безвременно перекладывал на его плечи. За несколько дней до кончины между ними состоялся обстоятельный разговор. И вот что сказал умирающий отец наследнику престола: «Тебе предстоит взять с плеч моих тяжёлый груз государственной власти и нести его до могилы так же, как нес его я, и как несли наши предки. Я передаю тебе царство, Богом мне врученное. Я принял его тринадцать лет назад от истекшего кровью отца… Твой дед с высоты престола провёл много важных реформ, направленных на благо русского народа. В награду за все это он получил от русских революционеров бомбу и смерть. В тот трагический день встал предо мною вопрос: какой дорогой идти? По той ли, на которую меня толкало так называемое „передовое общество“, заражённое либеральными идеями Запада, или по той, которую подсказывало мне моё собственное убеждение, мой высший священный долг Государя и моя совесть? Я избрал мой путь. Либералы окрестили его реакционным. Меня интересовало только благо моего народа и величие России. Я стремился дать внутренний и внешний мир, чтобы государство могло свободно и спокойно развиваться, нормально крепнуть, богатеть и благоденствовать. Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним рухнет и Россия. Падение исконной русской власти откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц. Я завещаю тебе любить всё, что служит к благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя при том, что ты несёшь ответственность за судьбу твоих подданных пред Престолом Всевышнего. Вера в Бога и в святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни. Будь твёрд и мужествен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести. В политике внешней – держись независимой позиции. Помни – у России нет друзей. Нашей огромности боятся. Избегай войн. В политике внутренней – прежде всего, покровительствуй церкви. Она не раз спасала Россию в годины бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства»[36 - Ден Л. Подлинная царица: Воспоминания; Воррес Й. Последняя великая княгиня: Воспоминания. СПб.: Нева, 2003.].
20 октября (1 ноября) 1894 года, в 2 часа 15 минут пополудни, сидя в кресле, государь Александр III умер. Его смерть окончательно решила судьбу России. Каждый в толпе присутствовавших при кончине Александра III родственников, врачей, придворных и прислуги, собравшихся вокруг его бездыханного тела, сознавал, что Россия потеряла в лице государя ту опору, которая препятствовала свалиться ей в пропасть. И, конечно же, никто не понимал этого лучше самого Николая. В своих «Воспоминаниях» великий князь Александр Михайлович (Сандро), двоюродный дядя и близкий друг Николая, так описывает этот тяжёлый момент в судьбе последнего: «В эту минуту… я увидел слёзы на его голубых глазах. Он взял меня под руку и повёл вниз в свою комнату. Мы обнялись и плакали вместе. Он не мог собраться с мыслями. Он сознавал, что он сделался Императором, и это страшное бремя власти давило его.
– Сандро, что я буду делать! – патетически воскликнул он. – Что будет теперь с Россией? Я ещё не подготовлен быть Царем! Я не могу управлять Империей. Я даже не знаю, как разговаривать с министрами. Помоги мне, Сандро!» Я старался успокоить его и перечислял имена людей, на которых Николай II мог положиться, хотя и сознавал в глубине души, что его отчаяние имело полное основание, и что все мы стояли пред неизбежной катастрофой».[37 - Воспоминания великого князя Александра Михайловича Романова. – СПб.: Питер, 2015. С. 165—166.]
Но всё уже было предопределено. Через полтора часа после кончины Александра III в Ливадийской Крестовоздвиженской церкви на верность Российскому престолу присягает новый и последний царь – Николай II Александрович. Высочайший манифест о вступлении наследника цесаревича Николая Александровича на российский престол был обнародован 21 октября (2 ноября) 1894 года. В этот же день состоялись панихида по покойному императору и обращение в православие лютеранки принцессы Алисы, которая стала называться Александрой Фёдоровной.
1 ноября 1894 года в 10 часов утра поезд с телом царя Александра III прибыл на Николаевский вокзал Санкт-Петербурга.
У открытого вагона перед гробом почившего монарха митрополитом Палладием была совершена лития. По окончании её генерал-адъютанты сняли императорский покров, а Николай II с членами августейшей семьи вынесли из вагона гроб, который был поставлен на катафалк дворцовыми гренадерами.
При величественных звуках гимна «Коль славен» и бой барабанов печальная колесница тронулась в путь. За нею следовали Николай II с великими князьями пешком и кареты с вдовствующей императрицей и другими высочайшими особами.
В процессии было 52 знамени и 12 гербов. За депутатами, сановниками и министрами несли государственные мечи, 57 иностранных орденов, 13 русских орденов и знаков отличия, за ними 12 императорских регалий.
В 14 часов печальная колесница, пройдя восьмивёрстное расстояние, при колокольном звоне всех церквей и пушечной пальбе, прибыла к Петропавловскому собору. Гроб с телом почившего был снят с колесницы и поставлен на катафалке под грандиозной сенью, устроенной в соборе. Величественная сень эта имела вид громадной шапки Мономаха, сделанной из золота. По борту она была обведена рядом щитов с гербами русских земель и областей и оторочена внизу широким белым бортом наподобие горностая. Верх шапки был украшен императорской короной с крестом. Из-под горностаевой оторочки к четырём столбам храма спускались белые глазетовые драпировки, перехваченные у столбов золочёными коронами. Гроб императора был установлен на малиновом с золотым обводом катафалке, а у изголовья стоял аналой для чтения Святого Евангелия.
Погребение тела почившего царя свершилось в понедельник 7 ноября 1894 года. Наряду с родственниками царя и высшим духовенством в погребении приняли участие короли: Датский, Эллинов и Сербский, князь Черногорский, королева Эллинов, все великие князья и княгини, иностранные владетельные особы и принцы, приехавшие со своими свитами и состоящими при них лицами.
Следуя заветам предков, Николай II решил увековечить память о покойном родителе и 13 (25) апреля 1895 года подписал Именной высочайший указ о создании в Петербурге «Русского Музея Императора Александра III», который официально был открыт 7 (19) марта 1898 года. До этого момента, в декабре 1894 года, была объявлена всенародная подписка для устройства памятника Александру III в Москве. Исполнение проекта было поручено скульптору Опекушину и архитектору Померанцеву. Памятник, поставленный у Храма Христа Спасителя, был выполнен из бронзы и изображал царя восседающим на троне во всех царских регалиях. Надпись на пьедестале гласила: «Благочестивейшему, самодержавнейшему великому государю нашему Александру Александровичу всея России. 1881—1894». Открыт и освящён он был 30 мая 1912 года.
Бракосочетание
14 (26) ноября 1894 года, ровно через две недели после похорон Александра III, в день рождения императрицы Марии Фёдоровны (когда церковь дозволяла некоторое отступление от траура), в соборе Спаса Нерукотворного Образа Зимнего дворца состоялась церемония бракосочетания Николая II и немецкой принцессы Алисы, принявшей после миропомазания 21 октября (2 ноября) 1894 года имя Александры Фёдоровны.
Радость торжества, конечно, была омрачена недавним горем, но многолетняя мечта Николая о собственном семейном очаге с любимой женщиной наконец-то сбылась. «День моей свадьбы! – пишет он в дневнике впечатления минувшего дня. – После общего кофе пошли одеваться: Я надел гусарскую форму и в 11 часов 30 минут поехал с Мишей в Зимний. По всему Невскому стояли войска для проезда Мама с Аликс. Пока совершался её туалет в Малахитовой, мы все ждали в Арабской комнате. В 10 мин. первого начался выход в большую церковь, откуда я вернулся женатым человеком! Шаферами у меня были: Миша, Джорджи, Кирилл и Сергей. В Малахитовой нам поднесли громадного серебряного лебедя от семейства. Переодевшись, Аликс села со мною в карету с русскою упряжью с форейтором, и мы поехали в Казанский собор. Народу на улицах было пропасть – едва могли проехать! По приезде в Аничков дворец на дворе встретил почётный караул Лейб-гвардии Уланского полка. Мама ждала с хлебом-солью в наших комнатах».[38 - Дневник императора Николая II. – Берлин: Слово, 1923. С. 94]
В свадебной спешке Николай не успел приготовить себе и молодой супруге новые покои, и первую зиму царственная чета провела в родительском Аничковом дворце, временно занимая вновь отделанные комнаты его и брата Георгия. Отдельной столовой у них не было, и они обедали обыкновенно вместе с Марией Фёдоровной.
В небольшой гостиной Николай принимал приходящих к нему с докладами, тут же по соседству в одной из комнат Алиса занималась русским языком или отвечала на письма и телеграммы.
Самым уютным и любимым местом обоих стала угловая комната, где они сидели часами, пили кофе и читали.
Весной 1895 года Николай и Александра переехали в Царское Село, а 30 декабря в Зимний дворец в свои покои. Об этом Николай писал в дневнике: «Со станции в Питере поехали прямо в Зимний в наши новые комнаты. В библиотеке отслужили молебен, все комнаты, наши и детские, были окроплены. После двухчасовой работы я устроился, и все вещи расставил на места, им соответствующие. Мама и Ксения посетили нас. Много читал. Обедали вдвоем. Вечером еще читал. С удовольствием купался в своей чудесной писсине».[39 - Дневники императора Николая II: Том I, 1894—1904. – М.: РОССПЭН, 2011. С. 244.]
Для молодых супругов это было настоящее новоселье. Особенно довольна была Александра Фёдоровна, скованно чувствовавшая себя в доме свекрови – в Аничковом дворце.
31 декабря 1895 года царь записал в дневнике: «Оба спали прекрасно на новоселье. Солнце прелестно освещало мой кабинет, пока я утром занимался. В 11 часов поехали в Аничков к обедне; странно себя чувствовать там гостями! После завтрака сошли в наши старые комнаты и выбрали все картины и фотографии и последние вещи, какие ещё оставались, для перевозки их тоже в Зимний. Днём сидели у себя и приводили всё в порядок. Ксения принесла Ирину к ванне дочки. В 7 1/2 поехали к молебну в Аничков и обедали с Мама».[40 - Там же.]
Комнаты Николая II включали в себя: Адъютантскую, Бильярдную, Библиотеку, Первое и Второе проходные помещения, Кабинет и Уборную с бассейном. Любимым помещением императора была Библиотека, оформленная в готическом стиле.
Комнаты Александры Фёдоровны размещались на месте бывших покоев другой Александры Фёдоровны – жены Николая I: Столовая, Малахитовая гостиная, Первая (Розовая) и Вторая (Малиновая) гостиные, Угловой (Зелёный) кабинет, Спальня и Ванная комната. Детские комнаты царских дочерей были устроены на первом этаже северо-западного ризалита.
Первые решения
Одними из первых кадровых решений царя Николая II были увольнение в начале декабря 1894 года старого и конфликтного Иосифа Владимировича Гурко с поста генерал-губернатора Царства Польского и назначение 26 февраля (10 марта) 1895 года на пост министра иностранных дел Алексея Борисовича Лобанова-Ростовского – по смерти Николая Карловича Гирса.
В результате обмена нотами от 27 марта (8 апреля) 1895 года было установлено «разграничение сфер влияния России и Великобритании в районе Памира, на восток от озера Зор-Куль (Виктория)», по реке Пяндж; Памирская волость вошла в состав Ошского уезда Ферганской области; Ваханский хребет на русских картах получил обозначение хребта императора Николая II.
Первым крупным международным актом Николая II явилась Тройственная интервенция – заявления Германии, России и Франции, сделанные Японии 11 (23) апреля 1895 года с требованием пересмотреть условия Симоносекского мирного договора с Китаем, заключённого по итогам японо-китайской войны[41 - Японо-китайская война 1894—1895 годов – война Японии против маньчжурской империи Цин с целью установления контроля над Кореей (номинально являвшейся вассальной страной по отношению к империи Цин) и проникновения в Маньчжурию и Китай. Закончилась победой Японии. 17 апреля 1895 года в Симоносеки представители Японии и Китая подписали унизительный для Китая Симоносекский договор. В мае 1895 года произошла официальная передача представителями цинской администрации японцам островов Пэнху и Тайвань и Ляодунского полуострова, однако военные действия на Тайване между карательными силами японских оккупантов и местными партизанскими формированиями не прекращались до 1902 года.].
