скачать книгу бесплатно
Застрявшее время
На высоком холме, над реками и деревьями, над зеленой травой и яркими цветами можно увидеть двоих собеседников. Один – старый, мудрый человек, проживший целую жизнь. Он познал то, что не каждому дано. Он размышлял и делал выводы. Второй – увлеченный слушатель – мальчик лет десяти. Он тоже успел познать малую, но важную часть жизни. Однако был достаточно чист душой, чтобы попытаться понять мир таким, какой он есть.
Старик задумчиво смотрел вдаль. Он делал большие паузы. И временами рассказывал. Мальчик внимательно слушал. Он не задавал лишних вопросов. Однако старался не упускать главного и иногда интересовался деталями.
– У некоторых людей останавливается время, – повествовал задумчивый человек. – То есть оно не может совсем остановиться. Оно идет. Часы тикают, отмеряют, сколько осталось. Но те, особенные люди, перестают слышать ход времени. Их мир превращается в одно и тоже. На самом деле все разное, конечно. Хотя бы потому, что они стареют и живут. Но внутри – застывший камень. Потому что отказалась жить душа.
– А почему она отказалась жить?
– Потому что ей однажды стало очень больно. В жизни каждому человеку бывает больно. У некоторых горечь такая, что ее, кажется, невозможно перенести. Но это только кажется. На самом деле любой имеет бесценный дар – волю. Просто не умеет или не хочет ею пользоваться. Думает, что слишком слабый. А судьба – неправильная и несправедливая. Так становится незачем жить. Он не хочет находиться в мире, где есть такая страшная боль. Он закрывается от запаха цветов. Не видит красоты природы. Не восхищается прекрасным. Не удивляется новому. А помнит только прошлое. В его душе осталась ушедшая жизнь, которая была до той боли. Теперь оживляют только те чувства. А настоящих чувств нет. Но душа не может быть в прошлом. Она живет в настоящем. Когда ее постоянно возвращают в то, чего нет, она потухает. А человек без души – это робот.
Робот кушает, ложится спать, выполняет ежедневную работу. Он может воспитывать детей или делать вид, что к чему-то стремится. Но в действительности некуда идти. Вся жизнь пустая и бессмысленная. Здесь нет настоящей радости. И нет больше жизни.
Ты встречаешься с таким человеком и думаешь, что видишь вселенную. А на самом деле – заплесневелый камень. Бездушный, пустой и бессмысленный кусок холодного вещества. Он не плохой и не хороший. А никакой. Просто его жизнь закончилась. Остановилось время.
Слишком страшно – быть живым мертвецом. Немыслимо грустно терять свое все. Но он не осознает этого. Так сильно застрял в прошлом, что не может быть в настоящем.
– А что происходит дальше? Человек уже не может свое время восстановить?
– Никому не поздно взять свою жизнь! – воскликнул мудрый старик. – Пока она не закончится сама, обладатель может все. Только не ценит этого. И не всегда хочет. Когда век иссякнет, больше не будет возможностей. Ни для чего. Может, поняв это у смертного одра, кто испытает щемящую боль, отчаянье и окончательную безысходность. Тогда будет сожалеть и заберет это сожаление с собой в вечность.
Иной успевает вовремя одуматься. И взять свою жизнь, и пользоваться ей, пока она у него есть. Но чем безнадежнее человек пропал, тем меньше вероятность, что он выберется.
Время теряют многие из тех, кто среди нас. Им, например, что-нибудь в жизни не нравится, и они делают вид, что этого нет.
– Но что же делать, чтобы не терять свой век? – воскликнул возбужденный слушатель.
– Чтобы время не останавливалось, нужно не прекращать идти. Продолжать жить. Быть в настоящем, а не в прошлом или в придуманном. Брать от жизни здесь и сейчас все, что она дает. И не жалеть о том, что забрала или вовсе не дала.
– Но как это делать?!
– Как делать? Нужно просто идти туда, где твой путь.
Куда мой путь?
Герой стоит на перепутье. Он понимает, что придется идти. Настроился преодолевать трудности. И даже, кажется, не те, которые знал, а спрятанные, любые, самые главные! Люди их не видят, они умеют закрывать глаза.
– Я готов! – говорит он Небу. – Куда мне идти?
– Твоя дорога ведет туда, где страшнее всего. Где закрываешь глаза. Бессмысленно преодолевать преграды, в которых чувствуешь себя героем. Нужно быть там, где превращаешься в жалкого трусливого кролика.
– Нет, нет, нет, я не могу. Это неправильно! Туда – значит, от моей цели. А я хочу идти прямо к ней! Без лишних кругов! Я тороплюсь, я не могу поворачивать назад. У меня еще не все варианты использованы. У меня здесь море возможностей! И я хочу испить это море! – гордо выкрикнет человек.
– Значит, ты не готов, – грустно ответит Небо.
И человек вернется туда, откуда пришел. Он решит, что и сам знает самый прямой, самый короткий путь. И нечего спрашивать того-который-знает-все.
Любой обладает большим умом. Ум думает, что ему подвластно все. И даже сам обладатель.
Ум говорит:
– Я лучше в курсе, куда надо. Дорога к желаниям, самая верная и самая прямая, лежит там! – и указывает направление.
А где-то поблизости живет боль. Она молчит. И никуда не зовет. И в нее очень страшно. Даже смотреть. Человек, конечно, выбирает ум. Тот мнит себя умельцем. Быстро дает ответы (его не надо ждать), и все просто, понятно и удобно. Какой прекрасный дар – этот ум!
Человек оставляет боль. И идет той единственной дорогой, которая кажется верной. Он умеет все преодолевать! Другие ничего не достигли, потому что слабые. Они не знают, как надо идти.
И путь его получит название: бесконечность. В нем будет пустота. А приходить он будет всегда в одно и то же место. В начало.
Однажды устанет бороться. Если много проявлял настойчивости и тратил сил, то найдет безвыходность, тупик, конец и с ним отчаянье. А если шел не очень быстро, то придет к одному отчаянью. Он сядет посреди вселенной. Горько заплачет. И откажется от своей цели. Так станет серым, попадет в безликую толпу. Ему даже думать об этом будет больно. А чувство посмотрит грустными глазами. Вздохнет. И пропадет в пыльном сундуке. И постарается не беспокоить.
Закроются последние ворота. Забудутся яркие огоньки – так потухает радуга. Она умирает вместе с растоптанной мечтой. И много ярких звезд канет в лету. Они рождаются вместе с человеком. Они горят с его мечтой. Они освещают его дорогу. Но в один момент покинут. Он сам отказался. С ним темнота, которую нужно дожить. Зачем – он так и не понял.
Вздохнет грустно мудрое Небо. Еще одна целая вселенная, необыкновенный мир, радуга, искра – все пропало. Как грустно прощаться со звездами. Как горько терять жизнь. И как невыносимо больно уходить от людей, которые решают свой век перетерпеть. Их спасенье – забытье.
– Но я не хочууууу! – закричит вдруг один.
– Не хочешь? – с надеждой обернется Небо. Всеодобряющее, мудрое, но далекое Небо подарит ощущение благодеяния. – Тебе будет тяжело. Но не так непреодолимо, как в прошлом. А невыносимо больно, страшно и трудно. Тебе придется умереть и воскреснуть. Пройти через самые страшные страхи. Встретиться с самыми большими врагами, понять, зачем они, и согласиться с ними жить. Открыть пыльные сундуки и рассмотреть все то, что так терзает.
Нужна решимость. Но самое главное, что выведет к свету, – это готовность себя растоптать. И желание найти себя. Даже если придется потерять все.
– Я плохо понимаю, о чем ты говоришь. Но я иду. Мне нечего терять.
– Ты готов, – согласится небо.
И подарит ему шанс.
– Помни, – скажет ему, – дорога идет не к цели, не к другому человеку, не к счастью, не к успеху и даже не к деньгам. Тропа направляет к себе. Только став самим собой, ты будешь способен добиться остального. Но оно, возможно, потеряет прошлую надобность.
Сперва будешь чувствовать проблему – о ней расскажет боль. Боль – ничто. Она всего лишь проводник. Кажется самым страшным узнать ее. Но когда сделаешь первый шаг, уже не будешь бояться. Так обнаружишь, что нужно преодолеть. Иногда будет казаться, что умираешь. Это мираж. Смотри в Небо. Если его видишь, значит, живешь, – возьми себя и иди дальше.
Когда найдешь большое чувство – ничего не поймешь. Придется согласиться быть в непонимании. И даже жить. То-что-скрывается-от-тебя увидит, что ты не боишься (а значит, не надо прятаться, чтобы сберечь тебя) и не напрягаешься (а значит, способен перенести), и откроется. Не когда попросишь, не когда позовешь, а когда само так решит. Ты ничего не сможешь с этим сделать. Все случится не раньше, чем случится! Ты будешь думать, что это самое сложное. Но самое сложное всегда впереди. Когда поймешь, в чем нуждаешься, найди возможность себе это дать или вовсе отказаться.
Ты должен научиться жить без самого важного на свете. Нужно выдернуть главную потребность – чтобы образовалась пустота. Эта страшная больная пустота не будет долго оставаться. Однажды придет собственное чувство, способное ее наполнить. Так перестанешь просить у других.
Когда наполнил себя, нужно научиться отдавать это во вселенную. Тот, кто отдает, живет в гармонии.
Рядом будут разные чувства. Например, обида. Обида – это лакмусовая бумажка. Пока не простил, не способен отдать, она будет внутри. Боль показывает путь. Раздерганность ощущается там, где есть не твое. Не твое восприятие, например. Не твои чувства. Не твоя задача. Не твои ориентиры. Не твоя территория. Или просто ты теряешь себя. Она дергает, чтобы ненужное выбросил.
Вулканы – проявления, которые готовы к взрыву, но иногда спят (а люди их боятся и делают вид, что не видят). Вулканы нужно разгребать. Там очень много не родного. Наносного, приобретенного, не истинного. Чужое рвет на части. Этот пепел и эта грязь мешают увидеть истину, портят картину. И люди боятся смотреть. Когда уберешь все лишнее, ненужное, к вулкану можно подойти. В нем обнаружится грусть, слезы, свое. Не будешь бежать. С собой заберешь.
Непереносимость показывает: не хватает ресурсов. Набравшись сил, ты возвращаешься туда, где непереносимость. Это, конечно, круги. Но в них меняешься ты. Иногда необходимо много раз прийти в одну точку, чтобы разрешить задачу по частям, прежде чем навсегда забудешь про нее.
Есть единственная верная дорога. Она – к себе. Даже мир терять не страшно, если получаешь себя. Собственные чувства – проводники. Они покажут дорогу. Необходимые силы – в самом тебе! Если чувствуешь, что силы теряются и не держатся, значит, выбрал неправильное направление.
Когда открываешь себя, бесконечность – не круг. Она – бескрайние просторы, которые все время расширяются.
Твой путь прекрасен, – скажет Небо. – Пойдя по нему, почувствуешь меня. И я благословляю Тебя! – воскликнет оно.
И подарит необыкновенное, непредвзятое чувство свободы. Свободы от всего.
Рядом с совершенной невозможностью, между болью и огромной тоской, посреди щемящих чувств и неправильных ориентиров. Между самых страшных страхов. В самой большой и главной точке всех переживаний. Когда ожидаешь конца всего, и кажется, что нет пути. Увидишь вдруг картинку. Она мелькнет в полной растерянности обнадеживающим светом. Она покажет то, что не имеет отношения ни к чему. Она – про этот мир. На картинке ты увидишь небо. Оно сияет голубым светом. И ты вдыхаешь запах жизни. Обыкновенно – никакой. И совершенно без переживаний воспринимаешь реальность, в которой нет ничего. А есть Небо. И есть ты.
Исповедь
Там, куда приходят люди для того, чтобы воссоединиться с природой и с собой, встретились два путника. Они не случайно здесь оказались. Они друг другу были нужны.
– Здравствуй, добрый человек, – сказал один.
– Здравствуй, батюшка, – произнес второй. – У меня накопилось много сомнений и переживаний. Я не знаю, как с ними жить. Мне нужен добрый совет.
– Говори. Я для тебя сюда пришел, – с открытой душой отвечал первый.
Его добрые слова, человечное сердце и милосердный ум давали надежду. Он мог понять там, где терялись другие. Он чувствовал истину и открывал путь к прозрению.
– Я чувствую огромную боль. Я так много в жизни упустил! Предавал себя, терял друзей и время, не понимал, не ведал, что творю, – воскликнул грустный человек.
Он не задавал вопросов. Он не хотел рецептов. Ему была нужна мудрость. Она сама знает все.
– Как ты понял это, добрый человек? – поинтересовался отдающий.
– Я прошел путь. И все это увидел новыми, другими глазами.
– Ты прошел путь, и это главное. Ты осознал! Многие за всю жизнь не достигают подобного. Осознание прошлых ошибок и есть самая большая польза от них. Только теперь есть способность их не совершать.
– Я не смог дать детям то, в чем они нуждались! Не понимал, что происходит, а просто вел себя, как умел. Невыносимы страдания от того, что причинял самым близким, беззащитным людям такую большую боль! Но я ничего не могу исправить! Не способен вернуть их детство и отдать любовь, терпение, понимание, ласку, принятие. Я не умею вернуться в прошлое и окутать там простой человеческой радостью от того, что они есть.
Боль от произнесенного была настолько сильна, что человек не выдержал и заплакал. Он присел на пенек, закрыл лицо руками, и слезы хлынули из глаз рекой. Это отчаянье – горькое и невыносимое понимание совершенных ошибок и невозможности их исправить. Как больно и страшно осознать все зло, которое причинил родным и близким. Не иметь возможности помочь – они не хотели принять его помощь. Они стали слишком взрослыми и теперь должны жить сами.
– А ведь я – родитель! Я должен был чувствовать, знать, любить, давать! И нет мне прощения! – кричал человек.
– А не слишком ли ты много на себе берешь?
– Как можно простить то, чего нельзя принять в себе никогда? – в растерянности воскликнул герой.
– А тебе и не нужно ничего принимать. Ведь этого нет! Не потому, что в прошлое ушло, а потому что осознание (то, что чувствуешь сейчас) возможно лишь при полном избавлении! Намного страшнее – не ведать о том горе, которое продолжаешь умножать.
Но сегодня ты здесь. Появилось страдание за других. Это очень важное чувство. Оно говорит о том, что не хотел плохого! Теперь мечтаешь все вернуть и исправить! Разве такое осознание не есть искупление? И оно не свидетельствует об истинном сочувствии и человечности? Ты понял, что был источником боли и теперь испытываешь тягостные мучения. А это значит, ты добрый и милосердный человек. Не этого ли требуешь от себя сейчас?
Но, конечно, как каждого родителя, тебя волнует, что будет с детьми. Они выросли. Они впитали больные чувства, которые мучают многих. Но не нужно думать о том, что все зависит от тебя.
Священник по-отечески похлопал человека по плечу:
– От тебя, конечно, зависит очень многое. Гораздо большее, чем можешь понять. Однако испытания детей во многом предопределены до их рождения. Их судьбу формировал не ты (по этой причине ты никогда не сможешь полностью ее переписать). У каждого есть задача преодолевать собственные жизненные преграды. Никто ни за кого уроки не пройдет. Но даже если ты не можешь поверить в сказанное, достаточно простого понимания: даже одно избавление очищает окружающий мир. Это уже большое достижение. Большего ты не можешь.
Как посланники неба, над головой появились белые голуби. Они немного покружили, а потом унеслись вдаль. Словно забирали с собой все сомнения и страхи. Облегчали душу и вселяли в нее ощущение чего-то необычайно светлого и прекрасного. Человек смотрел на них и беззаботно улыбался. Словно малый ребенок.
Он щурился в лучах солнца и вдруг, вспомнив что-то важное, огляделся. Казалось, что с ним говорил человек. Успокаивал его душу.
Хотелось отдать такое большое, искреннее «спасибо!».
Но никого рядом не было.
Герой очень удивился. Внимательно еще раз посмотрел по сторонам. Засомневался: «Что это было?» Но так ли это важно?! Он встряхнулся душой. Встал с насиженного пенька. Сказал «спасибо!» в чистое голубое принимающее небо. И с новыми силами двинулся в путь.
Приговор
Злая фея наложила на Федьку колдовство. Она подарила маску и сказала, что это защита такая. Когда надо спрятаться, сделать вид, что это не он, или просто сыграть какую-то роль, можно надеть эту маску. И все увидят совсем другого человека. Здорово! Так можно всем показать, что это не Федька, а не похожий на него кто-то!
Федька ничего не понял, конечно. Во-первых, он не понял, почему такую замечательную маску ему подарила не добрая фея, а злая. Отсюда сделал вывод о том, что добро – это вовсе не добро, а зло – иногда тоже бывает добром. Он не выращивал крылышки на спине, как другие. И гордился званием обыкновенного человека, что значит, с недостатками. И поэтому соблазнительное зло его вполне устраивало. Смущало, правда, что Федька не понял, как эту маску использовать. Но так как прибор, по его мнению, получен был незаменимый, то он решил использовать его активно и по назначению.
Назначено было одевать маску как минимум три раза в день, а можно и больше. При всех удобных случаях или неудобных. И так он врос и даже вжился в чужое лицо, что сам перестал понимать, где подмена, а где настоящий. И стало совсем неуютно. Потому что почувствовал, что его, Федьки, уже и нет вовсе. А есть только имитация жалкая!
Жена Федьке говорит:
– Ты когда работу нормальную, чтобы денег давали много, а тебя домой отпускали, найдешь?
А маска отвечает:
– Ищу, женушка, ищу, дорогая.
И обнимает ее, главное, маска эта. А жена, может, Федьке противна стала! Где же оно видано, чтобы и деньги были, и работы не было! Но сущность подменная гнет свое супротив хозяина, и все тут!
И на работе – вместо того, чтобы кулаком по столу стукнуть, поддакивает имитация начальнику: «Да, да, конечно, сделаю, как ты приказал, Петр Сергеевич». Федька аж потом обливается. «Как – „сделаю“, да ты чего – „сделаю“, неправильно это делать!» – кричит. А лицо ему: «Молчать! Тебя нет!»
И изменить-то он, главное, ничего не может. Маска в кожу въелась, вжилась до самых косточек!
Тут-то, он, конечно, и понял, что зря зло за добро принял. И решил от зла избавиться. А как это сделать – не знает. Пошел обратно, к злой фее. «Сними ты, – попросил, – с меня накладку эту». А она – согласилась! Взяла и сорвала!
И остался Федька голый. Стоит, прикрыться нечем. Неудобно стало. Стыдно, что ли. Но он парень не из простых! Сказал, без маски жить будет, значит, будет! И пошел обратно, на работу, в люди, к себе, в жизнь.
Жена рассматривала Федьку пристально, как будто первый раз.
Наконец, она хоть что-то сказала:
– Ты кто?
Федька удивился:
– Что значит «кто»? Муж я твой! А с кем ты была все это время?
Заподозрил неладное. Не понравилось все это Федьке. Сильно не понравилось. А жена тоже не решила, нравится ей это или нет.
Петр Сергеевич смотрел на странного Федьку. Удивлялся, но не восхищался. Еще подолгу молчал. Как будто думал. Как будто принимал решение. Пробовал Федьку на вкус. Нужен ему такой или нет. Федька даже забыл, что хотел уволиться. А, наоборот, начал стараться и вообще стал работать без зарплаты.
Не получалось у парня привыкнуть к новому своему состоянию. Быть без маски, голому, как-то неприятно! Казалось, что все слишком пристально смотрят и оценивают. Причем не в лучшую сторону.
Друзья перестали приглашать пить водку.
