скачать книгу бесплатно
Дикие инстинкты
Ранним субботним утром в квартире зазвонил будильник, ровно в пять утра. На который не последовало никакой реакции. И не последовало бы, если бы Зверь не начал скулить и лапой бить Эрика по уху. Эрик, не открывая глаз, вырубил будильник, что-то пробубнил похожее на «ещё пять минуточек» и так и уснул, держась за розовый будильник с рисунком сакуры.
– Милый, а сколько времени? – толкнула его жена локтем под бок.
– Ещё пять минуточек.
Эрик почувствовал, как жена вырвала из его рук крепко зажатый будильник.
– Ё-моё, уже десять утра! Давай вставай! И никаких пять минуточек.
– Тогда три. Природа как стояла, так там и будет стоять. Никуда она не денется. Да что такое, вот пристала,– крепче вдавившись в подушку, простонал Эрик.
– Это я-то пристала?
И Эрик вмиг оказался с подушкой в обнимку на полу.
– И только попробуй обозвать меня Диментором!
– И в мыслях не было, ты у меня очень чуткая, ранимая и прекрасная жена, и я тебя очень люблю, – с лукавым взглядом промурлыкал Эрик, неловко и медленно вставая с пола.
Всё было готово и сложено уже с вечера, поэтому они, сразу как умылись и почистили зубы, взяли свои битком набитые походные рюкзаки и пошли к машине. По дороге заехали в кафе, сами поели и прихватили три порции второго с собой. Одну порцию сразу открыли и положили на заднее сиденье Зверю. Красивый чёрный шпиц всю дорогу не сомкнул глаз. Длительная поездка, к удивлению хозяев, ему очень была по душе. Он то смотрел в окно, то громко чавкал куриное филе, порезанное очень маленькими кусочками, то просился к хозяйке на ручки. Конечно, расстраивался очень из-за того, что хозяин на него совсем не обращал никакого внимания. Не играл с ним и не брал на колени, а бездушно сидел, держась руками за руль, и только и делал, что смотрел вперёд. Из-за чего, в принципе, раза три они и останавливались, чтобы Эрик мог почесать и поиграть с собакой. А затем и дальше продолжали своё путешествие.
В три часа дня они наконец добрались до заранее найденного места, используя карты Гугл. Поиск места для кемпинга оказался весьма сложным занятием. Хотелось чтобы и место было красивое, и не совсем уж далеко от цивилизации, но ничто и не указывало на её присутствие. И конечно, самым важным было то, чтобы людей там не было. Никаких и ни одного, ведь спать нужно было в палатке, а от одной мысли, что ночью, пока они будут спать, укрывшиеся за какой-то парой миллиметров обычной ткани, хоть и модной, рядом с ними будут ходить люди… От таких мыслей мгновенно начинали бегать мурашки по всему телу, а мозг мгновенно подкидывал жуткие картинки из кино.
– Красиво, правда? – сказала завораживающим тоном жена.
– Очень. Тут так тихо. У меня прям двойственные чувства на этот счёт. Может, музыку какую-то включить?
– И даже не смей, слушай море или, если тебе так не хватает шума, я могу тебе сейчас всё устроить, аха-ха, деваться-то некуда будет тебе. Милый мой прекрасный муж!
Они оба посмеялись, Зверь вырвался из рук хозяина и побежал злиться на море.
– Ну вот тебе и шум, всё как ты любишь, да, милый?
– Да, любовь моя. Именно поэтому я и женился на тебе.
– Что? – возмущённо воскликнула жена, твёрдо положив руку на грудь Эрика, который уже лез к ней с поцелуйками.
– Я тебя очень-преочень люблю, – утвердительно заявил Эрик, максимально вытянул свои губы в трубочку и с силой стал жаться к ней, чмокая губами.
– Да-да, я тебя тоже люблю! – смеялась она, отвечая на поцелуи мужа. – Но иногда ты такой бестактный, что хочется прям взять тебя и налупить, как Зверя. Честное слово, я так когда-нибудь и сделаю. Просто заломлю тебя и так налуплю, что потом попа вся красная будет. Ясно?
– В смысле я бестактный? Я охренеть какой тактичный! Девяносто процентов тренеров и писателей личностного роста приводят в пример именно меня, когда о тактичности речь заходит. Это, дорогая моя, нож прямо в сердце! Знаешь, это правда, что любимые ранят сильнее всех, – изображая заплаканный голос, жалобно опустив голову, заявил Эрик.
– Ага, окей. Я поняла. Давай ставить палатку, пока не стемнело, тактичный ты мой. Ты, кстати, сможешь её установить?
– Естественно, я мастер по установке палаток!
– Да? Я и не знала. А где это, и меня куда более интересует – с кем это ты палатки устанавливал!? И только попробуй ответить так, как мне не понравится. – Поцелуи резко закончились, и жена смотрела на Эрика уже совершенно серьёзным и строгим взглядом.
– Я не обученный мастер, а ставлю сейчас с тобой. Аа… всё, нравится?
– Нравится, да, – счастливо заулыбалась жена и ещё один раз поцеловала Эрика в нос. – Пойду я вещи разбирать, а ты поставь палатку, пожалуйста.
Сложить палатку оказалось гораздо сложнее, чем было написано в инструкции, но легче, чем предполагал сам Эрик, и через недолгих минут двадцать собранная палатка уже стояла на десятиметровом холме у поваленной сосны, где начинался красивый хвойный лес.
Новенький «субару» подкатили багажником к морю, открыли его у самой палатки, что дало дополнительный навес и кусочек городского комфорта.
– Класс. Блин, может, мы в машине будем спать, а сумки и всё лишнее в палатку положим? – сказал Эрик.
– Не говори ерунды! Может, тогда вообще домой поедем? Там на диванчике совсем комфортно спать будет. Мы на природе, и у нас есть палатка. И я буду в ней спать! О… надо сделать селфи! Я даже эту палку купила, чтобы ты не выносил мне мозг своим нытьём всего лишь на сотой фотографии! Боже, с каким мужланом я живу! – уже издалека пробормотала она себе под нос, устанавливая свой телефон на селфи-палку.
– Окей, ладно. И чем мы с тобой займёмся, а, козявка? – задумчиво спросил Эрик у Зверя, увлечённо облизывавшего свою лапу.
– Козявка, иди к мамочке, тут с тобой фотки будут просто невероятными, – и шпица как ветром сдуло.
«Отвратительно, просто отвратительно», – подумал Эрик, сев на край багажника и устремив свой взгляд на медленно прибивающиеся к берегу морские волны.
– Красота, – вздохнул он.
Так и не придумав того, чем бы ему заняться тут, он просто сидел в багажнике своего мутно-зелёного «субару» и смотрел куда-то вдаль, пока на улице не начало смеркаться.
– Я пойду в лес, хвороста пособираю. Скоро стемнеет, надо разжечь костёр, – сказал он больше себе, чем жене, которая всё ещё увлечённо делала свои фотографии, бегая то взад, то вперёд по берегу моря, таская на руках Зверя.
Ближайшие метров двадцать от обрыва лес был редко заросший, и большинство сосен были погнутые или же вырванные с корнями, валялись тут и там в беспорядке. А потому Эрику не составило ни малейшего труда собрать достаточное количество подходящих по размеру веток и отнести их к задуманному месту для костра. И уже через короткое время куча из дров сформировалась просто огромная. Хватит на несколько дней. А вот с камнями оказалась проблема. Это был совершенно песчаный дикий пляж, и до наступления темноты Эрику удалось собрать лишь столько камней, чтобы ими выложить один лишь худенький с пробелами круг на земле.
– Вау, у нас будет костёр! Точно, мы же на грёбаной природе. Я и забыла уже, что это такое. Когда мы с тобой в последний раз вот так романтично сидели у костра, три года назад? Да,милый?
– Ну да, где-то так. Но это совершенно другое, тогда дело было в Норвегии. В парке через дорогу от дома, где всегда было полно людей, которые тоже разводили свои костры. И то это мангалы всякие, а у нас тут реальный, мать его, костёр. Как в библейские времена. Когда ещё жечь ведьм была обычная рутина.
– Я всегда, ну просто всегда гадаю, как устроен твой мозг, вот как он работает? Почему он регенерировал момент с ведьмами? Да еще ты так преподносишь это, таким голосом, с такой интонацией, что я сейчас реально смотрю на то, как ты сложил ветви деревьев в небольшой шалашик, а он у меня словно вырос в глазах, и мой ум ждёт, когда ты его разожжёшь. А если повернуться назад, за спину, я уверена, что меня там ждёт железная клетка на деревянной повозке, в которой ждут своего часа бедные женщины. Это отвратительно, чтоб ты знал. Просто отвратительно!
Эрик просто посмеялся и снова набрал полные лёгкие воздуха. И тоненькой струйкой выдувал его, давая жизнь маленькому пламени в центре шалаша.
– Вот говно! – выругался он, когда огонёк снова погас.
– Ну если что, у нас есть ещё компактный мангал «плюс», фонари и всякие ещё штуки, – ласково сказала жена, почёсывая пузико шпицу.
– Точно, детка. У нас же куча всякой хрени! – воскликнул Эрик и резко побежал к багажнику. Порывшись пару минут, вернулся к заложенному костру со специальными щепками, обмотанными какой-то тканью, промоченной горючей жидкостью, и плотно упакованными в герметичные пакеты.
– Ха, добро пожаловать в двадцать первый век! – сказал он вспыхнувшему и ярко пылающему пламени, гордо уперев руки в бока.
– Ты мой повелитель пламени, дай я тебя поцелую, – обильно обцеловав лицо Эрика, она ехидно продолжила свою издёвку. – То есть, я так понимаю, мы бы не выжили с тобой в каменном веке да?
На что Эрик быстро парировал, сказав, что они бы не выжили ни в одно другое время, в котором не развита быстрая доставка готовой пищи и полуфабрикаты.
– Точно, я голодная как зверь. Пойду схожу за нашим ужином.
А Эрик, долго не думая, тоже пошёл в машину, только не за едой, а за ковриками, которые кинул неподалёку от костра, и вторым разом захватил хороший тёплый плед, также купленный в магазине «Пешком за 80 дней». Тут же всплыли воспоминания о надоедливой девушке-продавщице. Эрик, шумно выдохнув в нос, покачал головой, чтобы вытряхнуть эти воспоминания из головы.
– Ты чего, всё хорошо?
Эрик хотел было поделиться своим опытом закупок и о девушке, но тут же, как спасательный круг моряки кидают человеку за бортом, мозг кинул ему реакцию жены: «Это что ещё за баба, о которой ты думаешь в такой момент?» Сразу поделиться этой историей вдруг перехотелось, но с картинкой уродливой продавщицы стало значительно хуже. Теперь он её видел каждый раз, как закрывал глаза. «Отвратительно», – подумал он. Но жена по-прежнему сидела и пытливо на него смотрела, словно сканировала его мозг, его мысли, его душу. Надо было что-то сказать, но на ум ничего не приходило.
– В смысле? Как мне может быть не хорошо, когда ты рядом? Давай есть уже, – сорвалось с языка само собой.
Ужин был совершенно холодный, а картошка фри, пропитанная капустным салатом, даже отвратительна. Но на свежем воздухе так хотелось есть, что эти мелочи опустила даже его привередливая жена.
Через пару минут Эрик забрал пустые коробки из-под еды, положил их в пакет для мусора и спрятал с глаз долой за машиной, а сам вернулся с двумя термокружками, в которых, он надеялся, всё ещё был горячий чай. Попить горяченькое с пироженками у размеренно потрескивавшего костра была идея-люкс. Правда, если бы Эрик на тот момент догадался, что воду можно вскипятить и на костре, идея была бы ещё лучше.
И всё же вид был шикарный. Как и чувства, эмоции, которые приливали с накатами волн и разливались с горячим теплом от костра по всему телу. В какой-то миг просто захотелось спать. Эрик посмотрел на жену, желая предложить ей пойти в палатку, но даже не заметил, когда она уснула. И судя по тоненькому мокрому пятнышку у себя на плече, уже довольно давно.
***
Утро для Эрика началось с двенадцати дня. Едва открыв глаза, он первым делом хотел было обнять жену, но её уже и след простыл. «Ну ничего, зато обниму тебя», – еле слышным, ещё не сформировавшимся голосом после сна сказал он Зверю и подтянул такого же сонного, как и он сам, шпица к себе. Тот явно ещё совсем не хотел просыпаться, но и не сопротивлялся, а позже уже урчал, как довольный кот. Эрик чесал его шикарную гриву и смотрел сквозь противомоскитную сетку на морской горизонт. Где столпы света, прорывающие сквозь затянутое небо, падали прямо в море ещё минут пять, пока жена не почувствовала, что он уже не спит.
«И как она узнала, что я не сплю? Вот ведь, правильно говорят, женщины как хищники, чувствуют всё живое», – всё так же лёжа, подумал он. Но где он слышал такое выражение, вспомнить не мог. Тем временем извне монолог ругани возрастал.
– Блин, плохо дело. Снова я где-то накосячил, – сказал он собаке, – придётся нам вставать.
Вылезая из палатки, Эрик не сразу увидел жену, а то, что он увидел, ему однозначно не понравилось. Она была довольно далеко внизу, у моря. Видимо, с утра, используя такой шанс, решила побегать, что ей не удавалось уже год или два. Ровно с тех самых пор, когда ей пришла та самая идея бегать по утрам.
Она пыталась пройти, пробежать, проскользнуть к палатке и кричала, ругалась, а какой-то мерзкий мужик хватал её, толкал её и выпихивал по метру, по шагу по полшага всё дальше от палатки, и видно было, что его это забавляло. Каждый раз, когда жена Эрика падала на песок, он смеялся от всей души и, пихая её ногой, отталкивал всё дальше и дальше.
Эрика затошнило, замутило, а ноги стали подкашиваться. Он не боец, он никогда не дрался. Возможно, в детстве, но это тоже нельзя было назвать дракой, так как били всегда только его. Но сейчас нужно было что-то делать и делать нужно было прямо сейчас!
Ноги рванулись с места, подымая песок от земли. «И что дальше? Я прибегу весь запыхавшийся, уставший, а мужик и бодренького меня порвёт. Чёрт, что же мне делать?» – в мыслях заорал он себе, остановившись как вкопанный и согнувшись в три погибели, схватившись обеими руками за голову.
«Свисток, кастрюля, нож… Точно, нож, твою мать! Нооож!» – Эрик в два прыжка оказался у багажника своего автомобиля и рывком вырвал из него один из всё ещё не тронутых походных рюкзаков. На земле он одним махом раскрыл самый большой отсек рюкзака и вывалил половину всего прямо на землю: Тряпки, ботинки, фонарик и какая-то ненужная в данный момент хрень вылетела ему под ноги. «Это всё не то!» – заорал он и, развернув рюкзак, открыл боковой карман: «Сука, дистанционный электрошокер!»
Дорога была каждая секунда, но Эрик словно оцепенел, глядя на него, он вспоминал, как два дня, словно дитя, не упускал ни единого случая, чтобы не взяться за рукоять электрошокера и не крикнуть жене: «Трусишки или жизнь?!», а она ему отвечала: «Ты кто?», а он ей: «Я Эрик, судья Эрик!». И правда, электрошокер Эрик купил только из-за того, что он ну уж очень был похож на мегабластер из одного из его любимых фильмов. Но теперь он был так счастлив, что невольно прослезился, вместе с тем и сам очнулся и что было мочи побежал спасать жену.
Оказавшись совершенно бездыханным от отдышки рядом с мерзким брюхатым мужиком лет за сорок, с отвратительной немытой бородой, в рабочей робе и ботинках с железными концами, Эрик на секунду остановился. Заплаканные глаза жены с растёкшейся тушью и широкая улыбка мужика с редкими желтыми зубами – было всё, что он увидел за это короткое мгновение, пока наводил ствол электрошокера ему в лицо, и не мешкая спустил курок.
– Почувствуй боль электрического тока, ты, ублюдок! – заорал он. Эрик страстно желал ему боли, он хотел, чтобы тот страдал, хотел видеть, как его кожа обугливается и этот никчёмный кусок говна медленно умирает в страшных конвульсиях. Но три секунды спустя, которые показались ему одной, пролетели вмиг, и электрошокер щёлкнул. Проводки автоматически отлетели, а мужик заорал и предпринял все усилия, чтобы встать.
Жена тоже закричала захлёбывающимся от слёз воплем, но оставалась стоять на своём месте, и Эрик спустил курок снова, а спустя три секунды проводки вновь с щелчком отлетели в сторону. И так продолжалось все пять раз, правда, на третий раз валявшийся и обоссавший себя мужик уже не вставал, и Эрик просто ради своего внутреннего удовольствия стрелял в его спину ещё три раза.
Скрюченный, обоссанный мужчина лежал неподвижно на смятом конвульсиями песке, а сердце Эрика пело. Ликовало победу, восхваляло мужество и отвагу своего хозяина. Он спас свою жену, защитник слабых и красивых. В голове его всплыли одна за другой картинки того, как именно его чуть позже будет благодарить жена, и одна картинка была развратнее другой.
– Милый, а он живой? – голосом ангельского мышонка она тихо обратилась к мужу, не отводя глаз от мерзости, неподвижно лежавшей в паре метров от неё.
– Что? – не понимая, удивлённо переспросил Эрик, сопоставляя картинки и то, что, по его мнению, должна была сказать или сделать его жена. А простой интерес, жив ли её обидчик или нет, никак не совпадал ни с одним из надуманных им вариантов. По этой причине он даже и не заметил того, что его жена подошла к мужчине и ткнула его в бок ногой, несмотря на то что пристально смотрел на неё.
А дальше, наверное, он моргнул и не видел, как в этот момент мужик вскочил на колени, схватившись за её юбку, а она, выхватив охотничий нож с его пояса, провела им ему по горлу. Кровь обильно плюхнула, словно с перелитого ведра. Жена круговым движением, словно балерина, изящно выпорхнула из его хватки, и кровь упала в миллиметре от её нежно-зелёной идеально выглаженной юбки на песок. Песок как губка впитал в себя всю кровь. Жена отбежала в сторону шага на три и, отвернувшись спиной к Эрику, села на корточки, и под ней послышалось журчание маленького ручейка. А мужчина, неплотно зажав руками горло, побежал на своих шатающихся ногах от них прочь, раскачиваясь то в одну сторону, то в другую. Пробежав и измазав всюду за собой метров тридцать, может сорок, Эрик определить точно не мог, своей кровью, он упал и больше не двинул ни одним мускулом.
– Ты видел, как я писала?
– Что? – нехотя, со страхом в голосе и глазах Эрик переспросил, отводя глаза от трупа к заплаканным глазам жены.
– Ты смотрел, как я писаю, ты видел? – еле сдерживая слёзы, она снова повторилась.
Он видел. Конечно, видел, а ещё много что видел сегодня. Ему на тот момент казалось, что в жизни он видел только эти недавние события, и больше нет в нём ничего другого. Ни знаний, ни опыта. Только то, как его жена проводит сверкающим лезвием по горлу мужика, как тот бегает, оставляя всюду свою кровь, и да, то, как писала его жена, он тоже, конечно, видел. Но вопреки всему случившемуся он считал это неуместным и неловким, а потому ответил: «Нет, милая, не видел».
Жена всхлипнула. «Наверно, догадалась, что я её обманываю», – подумал он, а жена, как кошка, после себя так неловко оттолкнула ногой песок, надеясь одним махом закрыть маленькую мокрую лужицу, и побежала в объятья мужа.
– Что же нам теперь делать? Нас же теперь посадят! – она зарыдала горькими слезами, от которых мгновенно промокла серенькая маечка Эрика, и он почувствовал мокроту её слёз у себя на плече.
Нелепость
Они продолжали стоять, обнявшись так крепко, так горячо, словно влюблённые, обнявшись впервые за долгие месяцы после несчастной разлуки. Её сердце стучало так сильно, что Эрик чувствовал его удары на своей груди, его же билось медленно. Настолько медленно, что стало темнеть в глазах. Он заставил себя не смотреть на труп и окровавленный пляж, но струившаяся кровь маленьким фонтанчиком с шеи убитого так и осталась у него перед глазами.
В глазах становилось всё темнее, голова стала наливаться свинцовой тяжестью, и он упал на песок, повалив за собой жену.
Он открыл глаза, и расплывчатый образ жены быстро собрался в красивую голубоглазую девушку с тоненькой улыбкой на лице.
– Мне такой сон приснился, ты просто не поверишь, – слегка улыбнувшись, с облегчением сказал Эрик.
Жена хихикнула, а затем попыталась сдержать себя, но хихикнула вновь и сползла с него, сдерживая нездоровый истерический смех, закрывая рот руками.
– О чёрт! – вскочив на ноги, воскликнул Эрик, озирая и картину, в которой лежит труп с распоротым горлом, и смеющуюся жену, уткнувшуюся лбом в песок.
Эрик вздохнул, словно греющийся на солнышке пожарник, после полугодичного спокойствия узнавший об учебной тревоге, и пошёл к трупу.
Голова уже не кружилась, и Эрик тянул его за руки подальше от берега, словно занимался этим всю свою жизнь. Без страха, без сожалений, даже, кажется, не до конца понимая, что тянет мёртвое тело, у которого ещё совсем недавно была жизнь, были свои радости и огорчения. Он просто его тянул и думал о том, как будет тяжело затащить его на верх холма, подальше от морского берега.
– Труп нужно за ноги тянуть, а не за руки, – жена перебила мысли Эрика своим внезапным голосом и присутствием. А когда их взгляды нашли друг друга, она продолжила. – Труп нужно тянуть за ноги, а не за руки. Тогда тебе не придётся поднимать и поддерживать лишний вес, и не придётся тратить свою энергию на поддержание, а затратишь всю её на толкательный момент.
Эрик даже на секунду представил, как он искренне смеётся, но, посмотрев на безжизненное тело, отпустил его обе руки. Торс бесшумно упал, слегка зарывшись в песок, а руки бесформенно упали рядом. Переступив труп, он крепко ухватился за левую ногу, а жена, молниеносно подпрыгнув, ухватилась за правую.
И правда, сейчас было гораздо легче. Они двигались со скоростью прогулочного шага, но легче стало из-за того, что теперь они тянут труп вдвоём или же и правда из-за смены позиции, Эрик сказать точно не мог. Ему было совершенно достаточно того лишь факта, что теперь они без труда смогут затащить тело на холм и утянуть его подальше в лес.
– Ой, дилетанты, – вздохнула жена, посмотрев на Эрика. Что-то было в её взгляде. Что-то пугающее, словно он гулял в парке и из кустов выпрыгнул огромных размеров доберман, без хозяев и намордника, и с рыком оскалился на него, а секунду спустя повилял хвостиком и побежал по своим делам.
Как именно было реагировать на такую её улыбку и взгляд, Эрик не знал, поэтому решил никак не реагировать и просто продолжать тянуть труп выше на холм и глубже в лес.
По внутренним ощущениям время стояло на месте. Но на улице уже стемнело, и, копая могилу вместе с супругой раскладной лопатой и руками, Эрик давно уже потерял счёт времени. Тело болело даже в таких местах, о которых ни Эрик, ни его супруга даже не догадывались. Но, несмотря на это и на то, что уже какое-то время шёл дождь, их это не останавливало.
Возможно, пару часов назад жена его спросила: «Милый, может, хватит?»
– Не знаю, – ответил он. – В какой-то передаче я видел, что труп недостаточно глубоко закопали и его смогли учуять голодные животные.
Что из этого следовало или на что был этот ответ, они и сами не поняли. Просто пожали оба плечами, посмотрев друг на друга, и продолжили копать. А когда они вырыли яму глубиной в полтора метра, просто скинули в неё труп, пнув его ногой. Больше не размышляя о глубине или ещё о каких-либо знаниях, полученных из сериалов и документальных фильмов. А дальше руками, ногами и всем телом спихивали рыхлую, мокрую и грязную землю обратно в яму, засыпая уже давно остывший труп.
На финишной прямой боль в теле заметно усилилась, но, тем не менее, работа до завершения продолжалась без жалоб и перекуров. А когда они разровняли и раскидали оставшуюся землю по округе, чтобы тут, среди этих трёх сосен, не висела табличка «Здесь свежая могила», просто и без слов побежали смывать с себя грязь и убийство в ночном море.
Несмотря на всё и всю грязь на жене, она казалась ему такой красивой, такой сексуальной. Он не мог не думать об этом, о том, как же красиво на неё падает свет луны и как элегантно она оттирает от своей кожи грязь.
