скачать книгу бесплатно
– Умные люди часто обсуждают ослов… Слушайте, синьор Меркуцио…
И он вдруг захохотал, да так громко и заразительно, что Меркуцио стал озираться по сторонам, думая, как к этому отнестись. Вот теперь, озираясь, он понял, что узкая улочка осталась позади, а впереди уже виден фонтан, а справа падает тень от башни Ламберти, которая, казалось, упирается в самые облака.
– Доброго вам дня, святой отец! – крикнул какой-то чумазый мальчишка, и брат Лоренцо перестал смеяться. Вокруг было столько людей, что осёл не мог бы пойти быстрее, даже если бы захотел.
– К чему это я? – радостно обратился он к печальному Меркуцио. Тот не ответил, мрачно поглядывая вокруг.
– Ах, вот! Вспомнил! Мне тут давеча стало известно, что Капулетти собирается устроить маскарад! А знаете, синьор Меркуцио, повод, ради которого затевается праздник?
– Ну? – вздохнул Меркуцио.
– А дело в том, что приезжает Парис, молодой и богатый родственник князя. Этот молодой человек хочет жениться на Джульетте. Почтенный синьор Капулетти не сильно рад такой страсти, поэтому придумал двойную защиту: во-первых, встретит Париса маскарадом, в котором не так просто будет определить Джульетту; а во-вторых, он позвал всех красавиц города, рассчитывая, что молодому человеку может приглянуться другая девушка!
– И тем самым он сойдёт за радушного хозяина, – задумчиво сказал Меркуцио.
– Да-да! – хохотнул брат Лоренцо. – Получается, что он надел маску ещё до карнавала, который сам устроит!
Меркуцио рассмеялся.
– Теперь я тебя понимаю, брат Лоренцо! Да уж, хорош почтенный Капулетти!
– А ведь вдумайтесь, синьор Меркуцио, как часто людям приходится участвовать в таком маскараде! Вот мы сейчас на Площади Трав, где множество людей. Каждый из них пришёл по каким-то надобностям, но как же всё непросто на этой площади!
Меркуцио усмехнулся, больше любуясь речью брата Лоренцо, чем глядя на людей на Площади Трав.
– Вон там, например, стоит молочница Марта, видите её?
Меркуцио проследил глазами за рукой брата Лоренцо, но ничего не ответил.
– Попробуйте взять у неё молока в долг, и у вас ничего не получится. Однако Шурлю, целому днями таскающему хворост с ближайших холмов, она никогда не откажет, если он, конечно, перед этим соблаговолил потрепаться с ней некоторое время… Проклятый амур заставляет забывать её долги этого парня и давать в долг вновь и вновь! А вон Лизетта – дочь нашего лучшего обойщика – тихая и скромная девушка, во всём беспрекословно слушающая своего грозного отца. Кстати, вы знакомы с её отцом?
– Обойщиком Гримальдом?
– Да, он самый.
– Мерзкий тип. Подхалим и обманщик.
– Вот! И это только то, что знаете о нём вы, хотя, сдаётся мне, вы не каждый день с ним общались. А со своими домашними он ужасно жесток и требователен. Так вот Лизетта, тихая и скромная Лизетта, бывает, убегает ночью куда глаза глядят.
– Это как?
Меркуцио внимательнее присмотрелся к тоненькой девушке, скромно опустившей длинные ресницы.
– Она довольно влюбчивая особа, и украсть её на ночь не составляет большого труда. Это уже удавалось сделать и юному Расти, помощнику кузнеца, что ведёт своё дело под мостом Скалигеров, и булочнику Пимпо, жена которого напоминает пышную и румяную булочку, и знатному Ули, большому, кстати, охотнику до женских прелестей…
– А вам доводилось? – едва слышно и быстро спросил Меркуцио.
– Мне?! За кого вы меня принимаете, синьор Меркуцио!
– За служителя церкви, которому известно слишком много грехов горожан Вероны.
– Не так уж и много!
– Мне страшно даже предположить, сколько бы вы ещё могли сорвать масок на сегодняшнем маскараде, если бы сдержался и не задал свой вопрос.
– На этой площади есть люди, грехи которых покрыты для меня туманом неизвестности.
– Кто, например?
– Да хотя бы вы, синьор Меркуцио.
– Как же так, брат Лоренцо? Боюсь, вам известны вещи, за которые в аду уже давно ждут меня!
– О! Давайте не будем преувеличивать вашу тягу к познанию этого мира!
– Не думаете же вы, что если маску примеряет целый храм, а не человек, то…
– Молчите! – зашипел на него монах. – Мы уже приехали, вылезайте!
Меркуцио послушно спрыгнул, а вот тучному брату Лоренцо пришлось повозиться, спускаясь с повозки спиной вперёд. Откуда-то прибежали два молодых прислужника, заботясь и о монахе, и о повозке с осликом.
– Пойдёмте! – довольно грубо позвал брат Лоренцо Меркуцио за собой и стал взбираться к грифонам главного храма в Вероне.
– Вряд ли нас мог кто-то слышать, – спокойно отозвался Меркуцио.
– Не думаю, что нам следует проверять это опытным путём… При всём уважении к вам, синьор Меркуцио!
– Как вам будет угодно! – согласился Меркуцио.
По мраморным ступеням они взошли в прохладу и сумрак храма, прошли между ровными и пустыми скамьями величественного зала и приклонили колени перед изображениями Христа и Девы Марии. Монах достал из рукава чётки, закрыл глаза и, шепча что-то невразумительное, быстро перебирал деревянные шарики один за другим.
Меркуцио уже давно не молился, считая это занятие бесполезным, а иногда даже и смешным действием. Да, он приклонял колени в храме, ходил на исповеди (но не к брату Лоренцо), бывал на службах, но делал это только потому, что его не поняли бы все остальные жители Вероны. Поэтому Меркуцио терпел.
Брат Лоренцо закончил свою молитву, молча поднялся и поплёлся к тёмной стене храма, из которой торчало кованое кольцо, на котором обычно был закреплён факел. Лоренцо ухватился за это кольцо и, приложив все свои силы, потянул его на себя. Кольцо опустилось, а пласт стены рядом со скрежетом подался внутрь.
– Идите первым, не споткнётесь! – сказал брат Лоренцо. Меркуцио было не нужно просить дважды. Он легко протиснулся в тёмный проём, сделал пару шагов и дождался своего спутника. Как только они оба оказались на винтовой лестнице, уходящей вниз, скрежет каменной стены возвестил, что стена встала на своё место.
– Вы так легко запомнили ступени! – восхитился брат Лоренцо и Меркуцио по голосу понял, что монах довольно серьёзно от него отстал, спускаясь вниз.
– Вы так и ничего не сказали о чуме, – напомнил Меркуцио.
– А вас, как я посмотрю, довольно серьёзно занимает эта тема…
– Быть может, сон-трава избавит меня от интереса к подобным темам, но пока вы правы, брат Лоренцо. Так что там?
– В Верону придёт чума, – немного помедлив, сказал монах. – В этом нет никаких сомнений.
– И как мы будем защищаться?
– Как обычно, – вздохнул священнослужитель.
– И как мы защищаемся обычно?
– Трусостью, предательством и равнодушием…
– То есть?
– Избегаем всех, кого коснулась или может коснуться – по нашему мнению – печать смерти.
Винтовая лестница привела их в комнату, тускло освещённую одним-единственным факелом. Сама комната была крохотная, стены её были выложены красным кирпичом, потемневшим от сырости и копоти, а рядом с факелом была массивная деревянная дверь. Брат Лоренцо подошёл к этой двери. В его руках мелькнул массивный, блеснувший серебром ключ. Раздался лязг отворяемого замка, а затем дверь распахнулась. Они вошли в довольно большую комнату с довольно высоким потолком, освещённую люстрой с сотню свечей, со столами около стен и посередине комнаты. Два книжных шкафа, заваленных книгами в дорогих переплётах, стояли справа и слева от двери. Столы были заставлены стеклянными склянками.
– Итак, вы принесли необходимое? – хищно спросил монах.
– Разумеется, – усмехнулся Меркуцио. Он тут же достал тряпицу, развернул её на одном из столов и показал небольшой пучок травы с фиолетовыми цветками.
– Да, – вынес свой вердикт брат Лоренцо. – Никаких сомнений: вам удалось достать сон-траву!
5 Кошки, сон, смерть
– Никак не могу понять, – плавно начал плести очередную беседу монах Лоренцо – что заставляет вас часами просиживать в тухлом подземелье, что мы именуем лабораторией? Неужели вас так тянет знать тайны мироздания? Люди, подобные вам, синьор Меркуцио, предпочитают вино и любовь…
– Что я слышу, друг Лоренцо! – весело отозвался Меркуцио. – Вы либо жалеете о том, что выбрали путь служения Творцу, либо завидуете тем, кто предаётся смертным грехам?
– Думаю, мне не в полной мере удалось передать суть своей мысли…
– Да всё вам удалось, перестаньте занудничать!
Меркуцио только смотрел, как толстый монах ловко орудует склянками, весами с гирьками и ножом.
– Если вы поняли мою мысль, – вкрадчиво продолжал Лоренцо – то, возможно, вы позволите мне узнать ответ?
– Господи, брат Лоренцо! Сколько лет мы с вами знакомы?
– Девять, синьор Меркуцио.
Меркуцио с шумом выдохнул, как будто бы от чего-то устал.
– Неужели вы не заметили, что именно интересует меня?
– Я рискнул предположить, синьор Меркуцио…
Некоторое время они молчали.
– Ну так рискуйте! – потребовал Меркуцио, всплеснув руками.
– Я помню, когда впервые увидел вас в лаборатории. Помню, какие вопросы вы задавали…
– Брат Лоренцо, вы тянете кота за хвост!
– Я?!
Монах остановился и стал оглядываться вокруг себя.
– Брат Лоренцо! Я так сказал, потому что вы очень долго подходите к ответу! Вы должны были ответить на мой вопрос минут эдак пять тому назад, но вы до сих пор чешетесь!
Лоренцо прекратил все движения и только часто моргал.
– Рожайте быстрее! – потребовал Меркуцио.
– Это выражение тоже не надо понимать буквально, синьор Меркуцио?
Меркуцио злился.
– Понимайте как хотите! Так вы заметили область моих интересов?
– Мне кажется, синьор Меркуцио…
– Итак?
Меркуцио стоял и в упор смотрел на монаха, немым укором требуя ответа.
– Я осмелюсь предположить, что вас интересуют два явления этого мира…
– Вы наблюдательны, словно осёл! – дал волю своим чувствам Меркуцио.
– Смерть и сны, – спокойно сказал Лоренцо, даже не заметив оскорбительного выпада Меркуцио в свой адрес. – Правда, я склонен предположить, что на самом деле вам интересно только одно из этих явлений, но вы видите некую связь между ними, поэтому исследуете одно через другое. Я бы сказал, по принципу подобия и частичного соответствия…
– Как же долго вы добирались до умных слов! – восхитился Меркуцио.
– Умных слов не бывает, – резко и быстро произнёс монах. – Все значения словам придают люди. Вот они – люди – бывают глупыми и умными. Но мы не об этом, верно, синьор Меркуцио? Верны ли мои наблюдения?
– Вы правы, мой друг! – воскликнул Меркуцио. – Я в самом деле интересуюсь тайной смерти и думаю, что сон является неким схожим явлением, изучив которое, я могу приблизиться и к главной загадке.
– Что же в смерти загадочного? Неужели вы не понимаете, что смерть есть конец сути всего сущего?
– Видимо, мне стоит уточнить свою мысль. Сам процесс умирания меня не сильно интересует. Скорее, мне интересно то, что происходит после смерти.
– Но ведь Священное Писание подробно рассказывает об этой стороне смерти? Вы не находите сведения из Священного Писания верными?
– Я нахожу их верными, брат Лоренцо, но недостаточно изученными и от этого совершенно неуправляемыми…
– Вы хотите управлять смертью?!
Меркуцио подумал, что не может определить по интонации вопроса с каким соображением брат Лоренцо задал этот вопрос. Удивлён? Возмущён? Возможно, считает происходящее сумасбродством и в будущем сделает так, чтобы он, Меркуцио, больше не оказался в лаборатории?
– Я ничего не имею против Священного Писания…
– Помогите мне определить, синьор Меркуцио…
