Я приду за тобой! (книга #3)

Высокие аристократичные скулы, ровный носик, выразительные глаза насыщенного серо-зелёного оттенка, и мягкие пухлые губы, которые не нуждались в краске, чтобы быть соблазнительными.

Незнакомка расчёсывала волосы, сидя на деревянной скамейке без спинки, одетая лишь в белый корсет, подчёркивающий небольшую юную грудь, и пышную юбку, напоминающую балетную пачку, и была похожа на сказочное существо, а не настоящую девушку – то ли фея, то ли нимфа…

– Это, – важно произнёс барон, – гордость нашего театра! Наша восходящая звездочка – леди Селестина Воронцова. Дочь самого графа Воронцова! – он обернулся к девушке и негромко, но резко шикнул: – Леди Селестина! Перед вами – его светлость, герцог Александр Квинси!

Девушка повернула голову в сторону гостей, недовольно нахмурилась, перевела взгляд на герцога, смерила его надменным взглядом, прищурилась, будто припоминая что-то, и только после этого нехотя встала со скамьи, опустила глаза и села в низкий, идеально правильный реверанс, взявшись пальцами за подол юбки и покорно склонив голову.

– Ваша светлость… – едко, лишь с формальной долей учтивости, произнесла юная графиня.

Герцог чуть приподнял бровь и усмехнулся.

– Поднимись, дитя, – разрешил он, делая шаг вперёд.

– Рада познакомиться, с вами, ваша светлость, – прозвучал её тихий, мелодичный голос. – Очень много слышала лестного о вас от своей маменьки…

– Ты играешь главную роль? – лениво поинтересовался Квинси, бесцеремонно разглядывая юную графиню, не сводившую с него упрямого, дерзкого взгляда.

– Нет, не главную, – ответил за девушку барон. – Одну из. Но уже блистает, как настоящая актриса! У девочки, смею заверить, большое будущее!

– Я уверен, – с ленивой полуулыбкой пробормотал герцог, – если только не станет так явно демонстрировать свой характер. Хотя иногда это даже… занятно.

– Простите, Ваша светлость, – вмешался барон с вежливым, но обеспокоенным выражением. – Молодёжь нынче… строптивая. Воспитание, увы, уже не то, что было в наши годы.

– Извините, – бесцеремонно встряла девушка в разговор мужчин, – но мне нужно готовиться к выходу. Пожалуйста, покиньте мою гримёрку!

В комнате повисла короткая, напряжённая пауза, а барон Вайдхоллоу слегка побледнел.

– Простите, герцог… – растерянно пробормотал он, виновато прижав руку к груди. – Как видите… у неё свой характер.

– Характер – это неплохо, – заметил Квинси, улыбаясь краешком губ. – Особенно, если его умеют укрощать. Поужинаешь со мной, дитя?

– У меня есть жених! – фыркнула девушка.

– Я же тебя не замуж зову… Просто поужинаем… пару раз… Может тебе понравится.

– Прошу оставить меня, сир! Мне нужно готовиться к выходу на сцену! – повторила юная графиня.

– С гонором! – хмыкнул барон, поняв, что незамедлительная расправа за грубость со стороны герцога не последует и он просто потешается над фамильярностью девушки.

– С гонором… – подтвердил Квинси, любуюсь правильными чертами лица графини и её сердито сощуренными глазками.

– Ладно… – произнёс барон, осторожно потянув герцога за локоток в сторону выхода. – Пойдёмте, сир. У нас ещё много тайн за этими кулисами…

Вайдхоллоу распахнул перед гостем дверь, пропуская его вперёд, быстро оглянулся, продемонстрировав графине сжатый кулак и, не прощаясь, нырнул в узкий проём следом за герцогом…

– Девочка совсем не похожа на отца! – задумчиво покачал головой герцог, продолжая путь по узким, деревянным, скрипучим коридорам закулисья в сопровождении барона.

– Ни характером, ни внешностью, – подтвердил Вайдхоллоу. – Граф мне всегда казался слабохарактерным и каким-то, только это между нами, сир – мямлей!

– Это ещё мягко сказано… – усмехнулся Квинси.

– Вы знакомы с графом? – удивился хозяин города.

– Видел мельком. Был на его свадьбе… лет восемнадцать назад.

– Понятно. Ну вот, а их дочь – вылитая мать! И характером, и внешностью… Их даже путают иногда…

– Я заметил сходство…

– Хотя… – барон задумчиво почесал переносицу. – Обычно, она ведёт себя достаточно скромно… Это что-то сегодня разошлась. Может, к погоде, или растерялась вашего присутствия…

– Как она вообще оказалась в театре? – как бы невзначай поинтересовался Квинси.

– Ну… Девочка так захотела, а родители во всём ей потакают. Граф лично просил у меня за неё… Представляете, сир?

– Представляю, – усмехнулся герцог.

– Молодежь… – вздохнул Вайдхоллоу. – У меня самого дома такая – восемнадцать лет, а ума… Как у белочки… Замуж не хочет – ей, видите ли, и дома хорошо! Сидит на шее отца! Пристроить бы её куда…

– Сочувствую… Кого она играет?

– Моя дочь? Она не играет в театре!

– Дочь Воронцова, – уточнил герцог.

– А! Несчастную принцессу, которая прошла через невзгоды, несчастья и в конце концов обрела своё счастье… Сюжетец так себе… – поморщился барон. – Но дамочкам нравится. Они рыдают, как монашки на исповеди после очередного прелюбодеяния… Так что, приготовьте платочки, герцог… Если утешите чью-то жёнушку или вдовушку, вполне возможно вечер закончится в постели счастливицы…

– Учту, барон. А что юная графиня?

– А что с ней?

– Что у неё там за невзгоды по сюжету пьесы?

– Да… Как бы это сказать… Есть там у неё одна пикантная сцена… Ну, когда её супротив воли берёт силой главарь банды. Обесчестивает! Забавная сценка… На грани дозволенного… но ведь искусство требует жертвы, ха! И зрителям нравится… Особенно мужчинам. Я думаю, они только ради неё и ходят… Какого демона?! Что там за шум? – выругался барон, нахмурил лоб и недовольно поморщился. – Простите, сир… Я сейчас разберусь…

Барон резко рванулся в сторону нарастающего шума, словно охотничий пёс, почуявший дичь, бесцеремонно расталкивая в стороны встреченных по пути актёров и работников сцены, ворвался на подмостки и через мгновение вклинился в толпу людей, будто нож в мягкое масло.

В тесном кругу сгрудившихся людей творилось чёрт-те что! Кто-то громко ругался, кто-то эмоционально жестикулировал, кто-то спорил, а кто-то просто мешался под ногами. В центре творящегося хаоса стоял режиссёр – высокий, исхудавший мужчина в нелепом берете и расстёгнутом клетчатом жилете, с глазами безумного пророка и голосом, сорванным от крика.

– Да чтоб вы все сгорели! – вопил он. – Полгорода уже расселось в зале, а он, идиот, напился в дерьмо и кувыркнулся с лестницы! Кто его теперь заменит?!

На полу, скрючившись, лежал мужчина с вывернутой вбок ногой и на удивление безмятежным выражением лица.

– Дьявол! – выкрикнул барон, моментально вникнув в суть проблемы и прикинув последствия. – Что делать?

– Да ничего, – пожал плечами режиссёр. – Просто исключим сцену с принцессой и главарём бандитов… Чуть растянем время в предыдущей сценке, отвлечём зрителей, и вернёмся в постановочный ритм…

– Как это – исключим?! В смысле?! – несколько раз хлопнул глазками хозяин города.

– Вот так! – пожал плечами режиссёр. – Обойдёмся без неё…

– Так не пойдёт! – упрямо помотал барон головой. – Пусть кто-то другой сыграет!

– Да кто?! – не сдержался и повысил на аристократа голос режиссёр. – У меня и так все по три-четыре роли тянут! Исключим! – категорично отрезал он.

– Это кто? – лениво поинтересовался Квинси, подошедший к барону со спины, и кивнул в сторону пострадавшего.

– Тот, кто должен был, хм… – барон понизил голос, – принцессу в пьесе «обесчестить». Главарь разбойников. Без него сцена не сыграна. А это ключевой момент! Вся женская часть публики на неё приходит! Ну и мужская тоже… Дьявол! А заменить его некем…

– Я могу попробовать, – хмыкнул герцог. – Думаю, это не так уж и сложно…

– Простите, что? – удивлённо вытаращился на своего гостя Вайдхоллоу.

– Я говорю – могу выйти за него, – повторил Квинси, снова кивнув в сторону мужчины на полу. – Если роль несложная, и зубрить ничего не надо…

– Да я вас умоляю! – воскликнул барон, оживляясь. – Там даже слов нет, только сымитировать насилие и дать девчонке по морде.

– По морде – это раз плюнуть, – усмехнулся Квинси. – Я готов.

– Ну… если вы настаиваете… – задумчиво почесал переносицу барон, оглядев притихшую толпу, прислушивающуюся к разговору двух аристократов. – Вы уверены, сир?

– Барон, если в вашей пьесе может играть дочь графа Воронцова, почему бы не появиться и герцогу? К тому же, мне действительно интересно взглянуть на всё это изнутри.

– Хм… Ну… Тогда давайте. – кивнул всё ещё растерянный и сбитый с толку Вайдхоллоу. – Наш режиссёр проведёт краткий инструктаж и подберёт вам костюм по размеру. Жорж! – повернулся барон в сторону мужчины в берете. – Ты слышал?

– Да, господин. Сделаем…

– Благодарю, барон, – хищно усмехнулся Квинси. – Это будет… интересный опыт…

– Для такого гостя мне ничего не жалко! Вы спасли меня от грандиозного провала, сир! Да я вам даже жену свою готов предложить, в знак признательности… – на радостях выпалил барон и тут же осёкся. – Это шутка была… разумеется… На нервах…

– Не нервничайте, барон, – спокойно сказал герцог. – Я всё устрою в лучшем виде. Ваша публика получит своё шоу…

Глава 2. Премьера

Акт Первый

На сцене, нависая над зрителями, высился густой, мрачный лес. Деревья из окрашенного дерева и ткани тянулись ввысь, скрывая потолок. Чёрный бархат в глубине создавал иллюзию вечной тьмы, где в любой момент могло шевельнуться нечто чуждое. Сквозь кроны струился мягкий жёлтый свет – будто разбитая луна пыталась заглянуть в это проклятое место. Лёгкий туман стелился и полз по сцене молочной дымкой, словно настоящий. За кадром играла напряжённая музыка, предупреждая зрителя – сейчас начнётся нечто ужасное…

На поляне между деревьями стояла карета, разукрашенная золотом и пурпуром, с гербом королевского дома на двери. Два актёра в костюмах лошадей фыркали и топали копытами, натужно везя карету вперёд и не обращая внимания на жалобно скрипящие колёса. Зрительский зал замер в ожидании. Как поговаривали в кулуарах – это была кульминационная сцена всей пьесы…

До зрителей донёсся треск дерева, и огромная, тяжелая ветка рухнула прямо на пути, заставив «лошадей» испуганно заржать, а кучера тихо выругаться…

Карета резко затормозила, из окна осторожно выглянула юная принцесса, леди Селестина Воронцова, нахмурилась и недоумённо произнесла приятным, слегка встревоженным голоском:

– Что случилось, Поль?

Платье нежно-розового шёлка мягко колыхалось при каждом её движении, волосы кудрявыми волнами спадали на хрупкие плечи девушки, а лицо чуть побледнело в лунном свете…

– Как здесь темно… – принцесса сжала веер дрожащими пальцами. – Поль? – снова окликнула она мужчину с поводьями, сидящего на козлах кареты.

– Дерево на дороге, госпожа… – перегнулся через поручни кучер. – Нужно разобрать преграду…

– Ну так поторопись! Я не хочу задерживаться в этих чащобах ни одной лишней секунды!

Слуга молча кивнул и легко спрыгнул на землю.

Карета качнулась. «Лошади» недовольно фыркнули, перебирая копытами. Где-то в лесу раздался странный, зловещий шорох и тоскливый волчий вой…

Ветви деревьев задрожали, словно от порыва ветра, хотя самого ветра ни слышно, ни видно не было…

В галёрке кто-то нервно вскрикнул. Первые ряды зрителей испуганно охнули. Свет на сцене слегка померк, словно луну заволокло тучами…

Громкий треск, хруст веток – и через мгновение из чащи вылетели разбойники. Злые, суровые, опытные. То ли дезертиры, то ли бывшие военные. В чёрных плащах, скрывающих их фигуры, тяжёлых сапогах и масками на лицах…

Первым «умер» охранник, кинувшийся на защиту своей госпожи и через секунду упав на землю, размазывая бутафорскую кровь по белой рубахе. Вторым кучер, пытавшийся бежать. И тройка мужчин окружила карету, словно стая голодных хищников, гогоча и радуясь такой богатой добыче…

Миг – и двое из них кинулись потрошить сундуки и обшитые серебром чемоданы, а третий неторопливо шагнул вперёд…

Главарь разбойников сорвал дверь кареты с петель, схватил взвизгнувшую девушку за руку и выдернул принцессу на свет. Селестина закричала. По-настоящему. Пронзительно. Страшно! Её голос прошил зал, от первого ряда до последнего, заглушив нарастающую тревожную музыку и затерявшись под потолком, заставив дам в партере побледнеть от ужаса и прижаться к своим спутникам в поисках защиты.

– Нет! Нет! Помогите! Кто-нибудь! Стража!

Её юбка сбилась, оголив запутавшиеся в подоле, длинные стройные ноги, лицо исказилось в испуге, а глаза налились слезами. Бандит рывком бросил девушку на расстеленную «лесную подстилку» из мха и веток и через мгновение навис над ней, прижав юное хрупкое тельце к полу.

– Здесь никто тебя не услышит, принцесса, – прошипел он ей в самое ухо, и холод пробежал по коже всех зрителей в зале.

– Герцог? – удивлённо прошептала девушка, на секунду выйдя из роли. – Вы что здесь делаете?

– Не отвлекайся, дитя, – усмехнулся Квинси. – Публика смотрит. Играй!

Принцесса всхлипнула, дёрнулась, пытаясь вырваться и тут же ощутила свою беспомощность, будто это было по-настоящему…

Одной рукой герцог перехватил оба её запястья и грубо прижал их к земле над её головой, словно заковав в стальной замок, а второй рукой скользнул по шёлковому платью, нашаривая завязки…

В зале повисла гробовая тишина. Кто-то из зрителей ахнул. Одна из дам не выдержала и упала в обморок…

Квинси с силой рванул непослушные верёвочки, разрывая тонкие переплетения, ткань платья затрещала, по земле покатились вырванные живьём пуговицы.

– Нет… не надо… Прошу… – зашептала юная графиня Воронцова, отчаянно замотав головой.

Свет на сцене мигнул, а туман, стелящийся по земле, стал ещё гуще.

Квинси резко дёрнул платье на груди девушки, оголяя, как оказалась, совсем небольшую, трепетную грудку, отбросил в сторону мешающую ему маску и ненадолго приник к остренькому девичьему соску, обхватив его зубами и легонько теребя его своим языком.

Девушка застонала и выгнулась дугой, пытаясь сбросить с себя тяжёлое мужское тело и вырваться. Игра герцога с её соском была на удивление приятна, по коже бегали мурашки, опускаясь книзу живота и замирая где-то там, словно в ожидании своего часа, и это особенно сильно пугало юную графиню…

Рука мужчины нырнула куда-то вниз, нетерпеливо проникла в кружевные трусики графини, пальцы нащупали горячую, влажную промежность и на одну фалангу погрузились внутрь…

– Не надо… Пожалуйста! – пересохшим от волнения голосом, прошептала юная актриса.

Где-то под потолком раздался оглушительный раскат грома, вспышка молнии осветила на мгновение карету, поваленные деревья и две застывшие фигуры мужчины и девушки на поляне…

Музыка взревела в истерике!

Герцог нехотя оторвался от груди юной графини, с хрустом разорвал трусики на её бёдрах, отшвырнув лоскуты в сторону, торопливо перевернул почти не сопротивляющуюся под его напором девушку на живот, и уткнул её лицом в мягкий мох.

Задрал подол её платья, на секунду залюбовавшись голенькой, упругой, белоснежной девичьей задницей, нагло раздвинул ноги графини в стороны и достал из штанов напряжённый, твёрдый член…

Зал восхищённо охнул, невинные девушки испуганно вскрикнули, а кто-то из мужчин одобрительно хмыкнул. Давно зрители не видели столь натуральной и живой игры актеров.

Юная графиня почувствовала свободу и судорожно дёрнулась вперёд, пытаясь уползти как можно дальше и как можно быстрее…

На мгновение она подумала, что всё же сумеет сбежать…, а через секунду её щиколотку сжала железная мужская хватка и резкий рывок вернул девушку назад. В промежность упёрлось что-то твёрдое, в ягодицы впились жёсткие пальцы, а ещё через миг в неё ворвалось что-то горячее, огромное и чужеродное, распирая изнутри, делая больно и чуточку приятно…

Тяжёлое мужское тело навалилось на неё сзади, придавив к твёрдому полу, волосы нещадно накрутили на кулак, заставив запрокинуть голову и не давая ни вздохнуть, ни вскрикнуть…

– О! Ты была девушкой? – донесся до её затуманенного сознания голос герцога. – Я не знал. Я буду аккуратен с тобой…

Какое-то горячее, приятное, щекотящее чувство подступило к животу юной графини. Хотелось оттолкнуть герцога, сбежать и в это же время прижаться к нему сильнее…

Было одновременно жутко стыдно, обидно, немного больно… и непривычно приятно… Хотелось ещё…

Повинуясь какому-то внутреннему наитию, графиня прогнула спинку, инстинктивно приподняла бёдра, на мгновение подалась назад всем телом, непроизвольно насаживаясь на мужской орган, и тихонько застонала, сама не понимая, почему из её горла рвётся наружу этот неестественный для неё звук. Внизу её живота уже было не просто тепло, а бушевал целый вулкан…

Герцог сзади зарычал, крепко вцепился в бёдра девушки пальцами и дёрнулся, вогнав член до самого основания и уперевшись своим лобком в её упругие ягодицы…

Юная графиня ощутила, как член мужчины в ней запульсировал и как что-то тугое ударило в лоно её матки. Нарастающее чувство, скапливающееся всё это время где-то внизу живота, достигло пика и через мгновение накрыло девушку с головой, заставив её издать непроизвольный, громкий, полный отчаяния стон…

Режиссёр, стоявший в кулисах и притаившийся в полумраке, задумчиво хмурил лоб, пытаясь вспомнить сценарий. Кажется, такого в нём не было… Главарь разбойников должен был просто избить принцессу и взять её силой, но точно не изображать пылкую страсть на сцене…

Зрительский зал безмолвно замер, боясь издать хоть какой-то посторонний звук или шорох. Музыка стихла…

Через секунду над ненастоящим лесом погасла искусственная луна, погрузив сцену в кромешную тьму, а по «небу» прокатились ветвистые молнии, заставив женщин и девушек в зале испуганно вздрогнуть…

* * *

Акт Второй

Когда вспышки молний стихли, а на сцене снова зажглись фонари, зрители сидели в оцепенении. Некоторые дамы всё ещё держали веера у губ, возмущённо вздымая зажатые в корсеты груди, и только поблёскивающие от интереса глаза и порозовевшие под слоем пудры щёки, выдавали их истинные чувства.

Кто-то из мужчин откинулся на спинку кресла, растирая виски или покачивая головой. Кто-то хмурился и сидел в странной позе, закинув ногу на ногу и прикрыв пах рукой…

Занавес неторопливо пополз вниз, отрезая сцену от переполненного зала, и в воздухе повисла неловкая, слегка затянувшаяся пауза…

Кто-то неловко кашлянул, и этот звук словно породил лавину. Будто по команде, по театру прокатились несмолкающие овации. Мужчины вскочили со своих мест, женщины принялись торопливо обмахиваться веерами…

Публика, не до конца поняв, была ли это великолепная игра или чудовищный скандал, всё же поддалась общему возбуждению.

– Браво! – крикнул кто-то.

– Позор! – недовольно зашипел другой голос.

– Это было великолепно!

В галерке завязалась словесная перепалка. Мужчины обсуждали в полголоса – то мастерство актёров, то скандальную натуралистичность и откровенность сцены. Женщины возмущались, краснели и поддакивали…

Кто-то из зрительниц в первом ряду разглядел мужское достоинство внушительных размеров, входящее в женскую плоть, а кто-то горячо уверял, что это всё бутафория – хорошо, и, главное, очень правдоподобно сыгранная сцена…

На сцену, перед опустившимся занавесом, с надменным, торжественным лицом и в строгом синем фраке вышел распорядитель театра.

– Первый акт окончен, – щелкнув тяжёлой тростью по деревянному помосту, объявил он. – Антракт двадцать минут!

Словно по сигналу, публика зашевелилась и бурным потоком хлынула в сторону фойе…

– Это было настоящее насилие?!

– Да нет же, блестящая постановка!

– Бедная графиня… Играть такое… Я бы не смогла!

– Герцог сорвал все границы допустимого! Это просто кошмар?!

– Герцог? При чём тут герцог?

– Герцог Квинси играл главаря разбойников. Ты разве не заметила?

– Я не разглядела лицо…

– Хм… Понятно… Внимательнее нужно быть к деталям… Погоди! А куда ты тогда смотрела?

– Да уж… Режиссёр просто безнравственный развратник. Так затянуть банальную сцену…

– Ну, я бы не сказал, что сцена затянута. Всё в меру.

– Да нет же. Не может любовный акт длиться так долго!

– Ну это же театр! Здесь всё слегка метафорически и гиперболизировано.

– С этим я, пожалуй, соглашусь…

Фойе шумело и бурлило. Слухи, сплетни, разговоры… Слуги не успевали разносить бокалы с шампанским, а гости не переставали их осушать один за одним…

Юная герцогиня Эмилия Каннингем задумчиво покрутила бокал в руке, проследив за игрой пузыриков на свету, сделала глоток и вздохнула. Ей представление не понравилось, даже несмотря на то, что она сидела в первом ряду. Хотя, может как раз из-за этого. Настроения не было. И зачем она вообще согласилась сюда пойти? Могла просто проигнорировать приглашение барона Вайдхоллоу, да и всё… Хотя, отец всегда говорил – нужно уметь ладить с аристократами, чтобы, когда нужно, использовать их в своих целях…

Александр Квинси появился в фойе словно из ниоткуда. Окинул галдящую толпу внимательным взглядом, вычленил нужные ему лица и уверенным шагом двинулся сквозь людей.

– О! Юная герцогиня Каннингем… Я так много о вас слышал, и очень рад, наконец, познакомиться с вами лично! – остановился Квинси напротив брюнетки и склонил голову в шутливом поклоне. – Как вам представление и моё скромное выступление?

– Мерзко, – вскинула девушка холодный взгляд на замершего перед ней симпатичного мужчину.

– Какая суровая рецензия… – театрально приложил ладонь к сердцу Александр Квинси. – Я думал, вам уж точно понравится.

– Понравилось бы, будь я в борделе, а не в театре, – равнодушно пожала Мими плечами и сделала ещё один глоток из своего бокала.

– Разве одно исключает другое? – негромко рассмеялся Александр, не сумев удержать вспыхнувший в глазах яростный огонёк. – Позвольте задать нескромный вопрос, миледи… – сделал он шаг ближе, перехватив взгляд девушки. – Как вам идея сменить одного герцога на другого?

– Это вы себя имеете ввиду? – окинула Мими надменным взглядом собеседника.

– Именно.

– Спасибо, но нет.

– Подумайте, – с нажимом произнёс Квинси. – Я не тороплю с ответом. Мы с вашим отцом очень похожи, только он не знает, какое сокровище ему досталось и как его использовать.

– А вы знаете? – усмехнулась девушка.

– А я знаю… – подтвердил герцог.

– От вас приятно пахнет, милорд… – брюнетка забавно пошевелила ноздрями и поводила своим симпатичным носиком по воздуху. – Но на этом ваши достоинства заканчиваются, герцог.

– Пахнет? – Александр удивлённо вскинул брови. – Странно. И чем же?

– Сексом и пороком… – вздохнула девушка. – Мои любимые запахи…

– Хм… И вы мне отказываете… – сокрушённо покачал головой Квинси. – После ваших слов, Эмилия, я хочу заполучить вас ещё сильнее!

– Заполучить? Я не игрушка и не вещь! – шутливо возмутилась девушка.

– Заполучить в качестве партнёра и соратницы. Простите, если неправильно выразился и задел вас. И я не тороплю с ответом. Подумайте. Я ведь гораздо лучше вашего отца…

– И чем же? – не сдержалась и усмехнулась Мими.

– Я не обременён его моральными принципами.

– В этом и проблема. Каннингем никогда не предаст меня…

– Я тоже! – горячо заверил Александр свою собеседницу. – Мы можем дать клятву друг другу. Заверить её магическими печатями и собственной кровью. Наш союз будет нерушимым, долгим и плодотворным… Подумайте, Эмилия! – повторил герцог, развернулся и неторопливым шагом двинулся в противоположную сторону зала, оставив девушку в лёгком замешательстве и недоумении…

* * *

Акт Третий

Представление окончилось четверть часа назад. Театр постепенно пустел, гости неторопливо расходились, оставляя за собой шлейфы дорогих духов. Где-то в галерее громко смеялся подвыпивший барон, довольный произведённым на гостей впечатлением и прекрасно прошедшей премьерой спектакля…

Герцог Квинси появился в гримёрке юной графини Воронцовой с букетом свежих роз. Он учтиво поклонился, прикрыл за собой дверь и протянул своей невольной партнёрше по сцене цветы.

– Прости, я там немного сорвался, – буднично, будто ничего особенного не произошло, произнёс Квинси. – Поужинаешь со мной?

– У меня есть жених, – холодно бросила Селестина, сидя перед зеркалом и смывая с лица остатки грима. – У нас скоро свадьба.

– Да? – удивился Квинси и через мгновение усмехнулся. – Поздравляю!

– Что я ему теперь скажу? – растерянно пробормотала юная графиня.

– Ничего, – пожал плечами герцог. – Пусть это будет нашим с тобой секретом… А когда у тебя следующее выступление, кстати?

– Зачем вам это знать? – насторожилась Селестина, нахмурив лоб и внимательно взглянув в сторону непрошенного гостя.

– Ну… Я хочу поучаствовать ещё. Мне понравилось. Да и залу тоже…

– Да вы! – моментально вспыхнула девушка. – Да вы… монстр!