Медиум для банкира

– Это Бенедикт?

– Он самый, – улыбнулся патриций. – Закручиваешь воду в кастрюле винтом и разбиваешь в цент воронки яйцо. Варится без скорлупы столько, чтобы желток остался жидким. Весь фокус в подаче. Смотри.

Он взял нож и разрезал яйцо поперек. Рыжий, как летнее солнце, желток заструился водопадом по краю бутерброда, и я чуть слюной не захлебнулась.

– Ешь, – ласково сказал Конт и поставил передо мной кружку с кофе. – Разговоры подождут.

Согласна полностью. Портить проблемами впечатление от Бенедикта – кощунство. Я взяла ломтик жареного хлеба и макнула в желток. Следующие пять минут могла только мычать от удовольствия, на большее меня не хватало. Сергей ел точно такой же бутерброд и периодически поглядывал на экран смартфона, где беззвучно всплывали уведомления. Я хотела вздохнуть тяжко и пофилософствовать на тему того, как гаджеты изменили жизнь, но вспомнила, что когда их не было, мужчины за завтраком читали газеты. Было вот так же уютно и тепло. Совершенно домашний ритуал: и я на нем присутствовала.

– Обедать в Перчини поедем, – сыто улыбаясь, пообещал Конт, – как раз будет вечер. Больше, чем на бутерброд моих кулинарных навыков не хватит.

– Я могу готовить, – осторожно ответила и замерла, ожидая реакции.

– Не здесь. Нет, ты, конечно, можешь, если хочешь, но я скоро сдам эту квартиру обратно и перееду в гостиницу, – патриций обвел вилкой кухню и продолжил. – Жилье служебное, принадлежит ТФКБ, а я со вчерашнего вечера не хочу иметь с бизнесом отца ничего общего.

Вот так выпил он вчера коньяку. Лихо и очень радикально.

– Совсем все плохо, да? Прости, я свалилась тебе на голову вместе с Индисом и даже не спросила, чем закончилось дело с Франко и бизнесом в Италии.

– Не извиняйся, – поморщился он. – Разобраться с духом было важнее, а про Франко я сейчас расскажу. Никуда принятое решение не денется. Предысторию ты знаешь, теперь итог. Бизнес я вернуть не смог. Отец не получил транш и прекратил переговоры по сделке. Так и сказал: «Раз ты не можешь финансово её обеспечить, то забудь о бизнесе. Хватит ждать от меня подарков и жить за мой счет».

Грубо, но в целом правильно. Тем более, если придерживаться западной модели отношений между родителями и детьми. Едва закончив школу, вылетаешь из семейного гнезда и дальше рассчитываешь только на себя. Я сама поступила так же, но знала семьи, где родители обеспечивали детей до старости. Жизнь, у них, конечно, была тяжелее, чем у отца и сына Контов. Хотя, как посмотреть. Повод напиться у Сергея получился железобетонный. Отец прав, но без его помощи сын потерял очень много. Да и слышать подобное – не очень приятно. Будто патриций на паперти стоял и выпрашивал милостыню. Наверняка, процентом от суммы сделки родителя не обидел.

– Франко улетел домой, Мария в столицу, я пил, ждал тебя и думал. Выйти из ТФК-групп сложнее, чем просто уволиться с работы. Я должен выгодно пристроить свою долю и умудриться не перейти отцу дорогу еще раз. Хватит с меня войн. Уже перечисленные деньги я возвращать не буду. Пойдут, как откуп за начальный капитал фабрики по производству молочных продуктов. Наташа, я остаюсь здесь. Сделаю то, на что собирался уговорить Франко. Превращу маленькую фабрику в крупную федеральную сеть. Опыта хватит, старых связей тоже. Закуплю итальянское оборудование, пересмотрю штат, ассортимент и маркетинг. Будет сложно, но начинать сначала я умею.

Сергей горел идеей. От него веяло такой мощью и уверенностью, что я в восхищении приоткрыла рот и ничего не могла сказать. Главную мысль обдумывала особенно долго. Он остается здесь. Со мной. В городе, где когда-то учился и организовал первый бизнес. Круг символически замкнулся, он действительно начинал с самого начала. Не с нуля, тут он прав, но все равно, значительно откатившись назад.

Слов не хватало выразить, какой силы был шаг. Многие всю жизнь боялись перемен, плыли по течению, а подвиги оставили в далекой юности. Да и те – учеба в городе на другом конце страны. Сергей сломал все. Нет, не сломал – переделал. А потом собирался строить и создавать заново.

– Это очень здорово, – тихо сказала я и проглотила самый важный для себя вопрос. А как же я? Мне найдется место?

– Я рад, что тебе нравится, – озорно прищурился патриций и хлебнул кофе, – потому что мне очень сильно не хватает экономиста на фабрике. Пойдешь ко мне работать?

Наверное, не так реагируют на предложение работы, но я расхохоталась. Уход Конта из ТФКБ не означал, что я лишусь самого большого начальника.

– Продолжим наш служебный роман?

– Да, – кивнул он, поглаживая пальцем ручку кружки. – Будем бесстыдно совмещать личное с рабочим. Хотя бы первое время, пока ты не найдешь что-нибудь интереснее. Не хочу оставлять тебя с Сагалаевым. Не нравится мне его подход к руководству коллективом. Закрывать все дырки одним и тем же человеком – недальновидно. Молодой он, может позже научится как правильно, но пусть тренируется на ком-нибудь другом. Мне дорога моя девушка.

Взгляд сам собой опустился и щеки запылали. «Моя девушка» – звучало хорошо. Но смущало, что Конт снова за меня заступался и устраивал судьбу задним числом. Особо не спрашивая, хочу ли я менять работу. Конечно, он прав и так мы будем видеться чаще, но я дорожила самостоятельностью.

«А я тебя предупреждал, – запыхтел Индис, – не понравилась моя помощь? Будешь исполнять приказы Конта. Попробуй откажись, увидишь, что будет».

Явился, когда его не ждали. Даже удивительно, что так долго молчал. Я раздраженно дернула плечом и потерла пластырь на лбу. Нужно подумать как следует и желательно, чтобы никто не мешал.

Отношения строились на компромиссах. Иногда мелких и неразличимых, иногда вот таких серьезных. Если я соглашусь сейчас, то навсегда позволю патрицию быть главным и решать за двоих. Звучало пугающе, но, с другой стороны, почему нет? Он старше, опытнее, умнее.

«Это с его разводом-то? – взвился Индис. – Еще жену бывшую вспомни. Как умно он себя с ней вел».

«Помолчи, пожалуйста, по-хорошему прошу. А то второй раз пойду на МРТ, может ты разговаривать разучишься. Мне не нужны твои советы, сама решу».

Да, патриций совершал ошибки, но он признавал их и бросался исправлять. Никто не ждал, что мой мужчина будет идеальным. Я любила его так, что готова была идти куда угодно. Экономистом на фабрику?

– Хорошо, я согласна.

– Отлично, – обрадовался Конт и поднял кружку кофе в символическом тосте, – За перемены!

Я ответила на тост под еще один разочарованный вздох Индиса.

Глава 5. Неслучайность пятая – фабрика

В общагу я вернулась только вечером в воскресенье. Все выходные мы с Контом бездельничали, гуляли по городу, ели в Перчини и допоздна сидели в парке. Я вспомнила о предсказании попугая только сейчас и думала, что если воспринимать его буквально, то вряд ли сбудется хоть когда-нибудь. А если косвенно, то «Лучшим подарком для тебя станет спасенная жизнь» подходило к чему угодно.

Мое освобождение от проделок Индиса, например. Да и Сергей мог остаться инвалидом по слуху, помучай его зловредный дух еще немного. Страхи Индиса на счет итальянской мафии не оправдались. Франко тихо уехал, поругавшись с Контом из-за неверности Марии Изабеллы. Сделка сорвалась, последствия наступили, но в итоге все обернулось к лучшему. Я так считала. Сергей начал новую жизнь и вот она как раз и стала для меня подарком.

Любимый мужчина рядом. Он весел, счастлив, и полон идей. С фабрикой все получится, а потом – деятельный патриций вряд ли остановится на достигнутом. Будет у него еще бизнес, сравнимый с тем, что потерял в Италии. Даже больше, масштабнее и стабильнее. Может, попугай и здесь прав. Я косвенно спасла Конта от бесконечной свары с бывшей женой и отцом. Да, предала семейные ценности, посеяла раздор, но иногда лучше так, чем постоянно бередить старые раны и жить прошлым. Все у него получится, а я буду рядом. Для счастья достаточно даже этого.

Моя новая жизнь началась в понедельник. Наряды из Каприччо я оставила у Сергея, платье-футляр вернула хозяйке, а увольняться из ТФКБ пошла в своей обычной блузке и юбке.

Индис ворчал. Индис ныл, что мелкая фабрика накануне банкротства – это десять шагов назад по карьерной лестнице от респектабельного банка.

«Если Конту нравится сидеть в болоте – его право, но ломать тебе жизнь не стоит. Наташа, ты подумала, чем там будешь заниматься? Ты готова вообще?»

Нет, конечно. Студентка очного отделения без опыта работы – не лучшая кандидатура на должность главного экономиста развивающегося бизнеса с амбициями на расширение до федерального уровня. Сергей сразу оговорился, что это стажировка с полным рабочим днем на лето, и свободным графиком на время учебы. Образованием жертвовать нельзя. Успею еще превратиться в трудоголика. Зато познакомлюсь с реальным производством и вынесу для себя больше, чем навык сканирования кредитных договоров.

Сагалаев был мягко говоря не рад такой новости.

– Ольге на больничном сидеть еще неделю, – методично чеканя слова, выговаривал пока еще действующий начальник, – Лиля занята проектами, времени нет, свободных специалистов тоже. Я уже не говорю про приемную, сроки по сканированию сорваны. Ты очень подвела нас всех, Наташа.

– Извини, Эльдар, – с притворным сожалением ответила я.

Нагрузить чувством вины у него не получилось. Я мысленно повторяла фразу патриция, которой он научил меня буквально двадцать минут назад по телефону: «Это всего лишь работа».

Волшебные слова. Сразу расставляли все по местам и приоритетам. А еще можно вспомнить, что фактически Сагалаев нагло повесил на меня собственные проблемы. У него сотрудница на больничном. У него отдел загружен так, что заменить Ольгу некем. Я шла сканировать договоры, и на дополнительную нагрузку с вечным авралом не подписывалась. Ох, да что я себя уговариваю? Это всего лишь работа.

– Я подам данные в ичар, – продолжил начальник, – расчет получишь на карту в порядке очереди: сотрудники, сезонные рабочие, стажеры. Конец месяца, все кадровики заняты.

– Хорошо, – я покладисто кивнула, и внешне спокойный начальник дернулся. Ровно на мгновение, чтобы поймать отражение лампы в стекла очков. Взгляд вспыхнул пламенем, как у мультяшного злодея.

– Я не буду составлять тебе плохую характеристику, но подумай сама, как ты будешь дальше работать с таким отвратительным отношением.

«Нормально», – хотела ответить я, но прикусила язык. Огрызаться – уже лишнее. Убедить в чем-то Сагалаева я не смогу. Он свято верит, что я во всем виновата. Что ж, пусть так и будет. Надеюсь, ему от этого легче.

– До свидания, – ровно ответила я и обвела взглядом отдел АХО, – удачи и всего хорошо.

Пара бледных улыбок в ответ и демонстративное увлечение работой. Что ж, я попрощалась, могу уходить. Отрабатывать сегодняшний день не понадобилось. Сагалаев не предложил, а я не стала просить. Марина с ресепшена расстроилась. Переживала, куда я теперь, но я не призналась. Скоро новость об уходе Конта из ТФК-групп грянет на весь банк, и кто-нибудь обязательно узнает о его фабрике. А потом Марина вспомнит неприметную стажерку, её дорогие наряды и странное совпадение с уходом на другую работу. Хотя, какая мне разница? Я уже не услышу тех слухов и невероятных выводов. Какое мне дело, что подумают сотрудницы ТФКБ? «Всего лишь работа. Уже бывшая».

До фабрики пришлось ехать на другой конец города. С нашей запутанной сетью маршрутов – то еще испытание для первой поездки. Город разделен рекой на два берега; мостов три, но они забиты движением круглые сутки. Поэтому маршруты есть: внутри берега, с берега на берег, с одного крайне удаленного пригорода в другой и просто из города в область. Интервал движения от пяти-семи минут до одного раза в час. Я специально сидела над картой, нашла удобные автобусы и выписала их номера на бумажку. Если пробок не будет, за полтора часа доеду, наверное. Метро не спасало, а только добавляло лишнее время на пересадку.

Летом можно вставать пораньше, а осенью с учебой придется что-то делать. Банально ходить на некоторые пары с параллельной группой. Сделать самой себе расписание компактным. Чтобы учиться утром или строго после обеда. Иначе не работа будет, а баловство.

Без Индиса приходилось туго. Я ориентировалась в городе по его подсказкам все время, пока жила здесь, а сейчас впервые осталась по-настоящему одна посреди шумной толпы. Сразу вспомнила о близорукости. Таблички с номерами домов просто не видела, номера автобусов различала только когда они уже подъезжали к остановке. А еще нужно прочитать боковую табличку с ключевыми остановками, понять, туда ли тебе нужно, свериться с бумажкой. Пока привыкала, два подходящих автобуса ушами прохлопала.

Дух демонстративно молчал. Нет, просьбы помочь он от меня не дождется. Я – взрослый и самостоятельный человек, сама справлюсь. Где-то в сумке болтался футляр с очками… Нашла, нацепила на нос и мир обрел четкость. Не помню, видел ли меня Конт в них. Наверное, нет. Будет сюрприз. Зато не заблужусь, когда доеду до фабрики. На третий автобус я успела.

***

Центр с многоэтажками кончился не сразу. Сначала я попала из царства новостроек в тихие кварталы пятиэтажек, а потом по широко раскинувшемуся частному сектору в обрамлении двухэтажных бараков, поняла, что действительно выехала на окраину. Затем она тоже кончилась, перейдя в пустыри и дачи пригорода, а автобус не останавливался. Я точно не ошиблась маршрутом? От запущенности пейзажа становилось не по себе. Пешком здесь вечерами не походишь, придется запасаться мелочью на проезд и уезжать хоть с тремя пересадками, если нужного транспорта долго не будет. Кто знает, какие лиходеи, кроме пьяных гопников тут бродят? Воровать у меня нечего, но даже за сотку в кошельке можно куском арматуры по голове получить.

«Пищекомбинат,» – объявила девушка из динамика и двери открылись. Впервые захотелось перекреститься перед тем, как спуститься по ступенькам.

«Ну и дыра, – не удержался Индис от комментария. – Прям пахнет большими деньгами и головокружительной карьерой».

На пыльной обочине росла темно-зеленая трава, небольшой пятачек асфальта окружали хозяйственные постройки. Огромные ангары складов, гаражи, будки автосервиса. Ни одного указателя, названия улицы или номера дома. Ищи фабрику «Заря», как хочешь. Нервы сдали и я запаниковала. Какого черта не вызвала такси? Гонорар от Конта позволял его оплатить, а назвав таксисту пункт назначения, я могла потребовать подвести прямо к воротам. Не пришлось бы сейчас стоять памятником глупой блондинке и хлопать ресницами.

«Сейчас к тебе быстро таксисты прибегут, – пообещал дух и перешел на восточный говор, – Эй, красавица, пачиму скучаешь адна? Задись, подвизу, э!»

Он точно обрадуется, если я трусливо сдамся и вернусь домой. Жаль отвлекать Сергея от работы, но без его подсказок я буду бесцельно бродить здесь до вечера. Я достала телефон и выбрала его номер из списка последних звонков. Где-то справа громко заиграла стандартная мелодия яблочного смартфона. Надо же, тут с такими ходят.

– Обернись, Наташа, – насмешливо сказал в трубку Конт, – я тебя давно жду.

Черт! Где были мои глаза? Даже очки не спасли. В упор не разглядела. Патриций в своем неуместно дорогом костюме вышел из черного внедорожника. С водительского места. Вот это новость. Стальной конь блестел полиролью и щеголял транзитными номерами.

– Оу, – сконфуженно сказала я. – Тебя можно поздравить с покупкой?

– Надоело ездить на такси, – признался Конт, – мои машины в столице. Одну я там оставлю на ответственном хранении, а две заберу сюда. А пока они будут ехать в автовозе, нужно как-то перемещаться между жильем и работой. Вот и взял, что попроще.

Если это «попроще», то что осталось в столице? Я разглядывала высокий кузов, агрессивный дизайн и очень мощные колеса. В принципе по нашему бездорожью только на таком и ездить, но мне другой момент не давал покоя. Машина – крупная покупка даже для олигарха. Её нужно зарегистрировать, поставить в гараж, а его сначала найти. Еще ведь две приедут. С такси меньше мороки.

– Значит, всерьез решил остаться?

Банкир улыбнулся, засовывая руки глубоко в карманы пиджака. Ответ я поняла, он мог не говорить вслух, но все же сказал:

– Наташа, я не шучу такими вещами. Не буду обещать, что здесь навсегда, но надолго, это точно. Не знаю, как сложится жизнь, только в одном уверен: я люблю тебя и хочу быть рядом.

Он замолчал, доставая из кармана бархатную коробочку классического красного цвета. Я тысячу раз видела подобную сцену в фильмах и думала, что когда настанет момент, будет ресторан, свечи, красивая музыка.

– Признания получились скомканными, встречаемся мы слишком мало, – говорил Конт, накрыв коробочку ладонью. – Но я должен это сделать, пока не приехал шаман. Хочу, чтобы ты знала. Мне не важно, сколько у тебя духов. Один или сто, тихие они или агрессивные, мешают или помогают. Мы будем вместе, что бы ни случилось.

– Наташа, ты выйдешь за меня замуж?

Он не встал на одно колено, но открыл коробочку с кольцом и повернул его ко мне. На солнце что-то блеснуло, я не видела, туман в глазах мешал. Принц не забыл о свадьбе, он даже слишком с ней поспешил. Я только третий день взрослый и самостоятельный человек. Индис все еще в моих мыслях. Господи, я даже маме не успела сказать, что встретила Конта. Как я позвоню с новостями? «Алло, приезжайте на свадьбу?» С ума сойти легче, чем разобраться с чувствами.

Я то цепенела от шока, то дрожала. На языке вертелось «да». Вернее даже: «да, да, да, да», но не вовремя включился разум. Мы ведь правда очень мало знакомы. Я видела его пьяным, вроде буйным не был, бить не должен, но как на счет остального? Где мы будем жить, сколько он хочет детей, разрешит ли доучиться или сразу посадит в декрет на домашнее хозяйство? Я так долго мысленно открещивалась от гламурных жен богачей, что до сих пор не видела себя в их роли.

Завтрак, прогулки по городу – все очень мило сейчас, но Конт скоро будет работать, как проклятый. Уже начал, я уверена. Мы станем реже видеться, чувства остынут, и он пожалеет о столь молниеносном предложении. Может, стоило подождать пару лет? Как мне поступить? Взять паузу? Засыпать вопросами?

– Прости, все очень внезапно, – тихо сказал Конт, – я вижу, ты растеряна. Можешь не отвечать сейчас, я пойму.

– Сережа, – я старалась не вздыхать и говорить ласково. – Я тоже очень тебя люблю. Ты самый внезапный мужчина из всех, кого я знаю. Честно, как ураган над океаном. Но я согласна жить в такой буре. Только прошу, не каждый день.

От неловкости хотелось шутить и глупо улыбаться. Предложение запомнится на всю жизнь. Автобусная остановка в пригороде, пыльная обочина, угрюмый внедорожник и жених в костюме, словно сейчас на свадьбу. Но очень символично получилось. Мы будто замерли на миг между прошлой жизнью и новыми надеждами. Чем дольше я об этом думала, тем логичнее казалось именно такое предложение. Конт менял жизнь и звал меня с собой. Сразу. Без проверок и раздумий. «Ты хочешь быть частью меня, прошлого, настоящего и будущего? Сейчас, в начале пути» Да. Наверное, нужно повторить еще раз, чтобы не осталось сомнений:

– Да, я согласна выйти за тебя замуж.

Сергей крепко обнял, на мгновение забыв о кольце, произнесенных словах, ритуале, зрителях, летней жаре. Я дышала его запахом, пропитывалась им. Он давно стал частью меня. Упрямый и гордый патриций, банкир, итальянец, любимый мужчина. Что бы ни ждало впереди, мы со всем справимся и с этого дня разделим жизнь поровну.

Со стороны автосервиса послышался свист и аплодисменты. Кто-то кричал: «Счастья» и «Горько!» Кольцо Сергей мне надевал на палец под еще больший шум. Кажется, вся округа собралась. Я краснела и улыбалась. Детям потом расскажу, как папа позвал маму замуж.

– Поехали, – шепнул он и потянул к пассажирскому сидению внедорожника, – а то после следующего «Горько!» нас без накрытого стола никуда не отпустят.

Я жалела, что пока нет фаты, как у настоящей невесты. Хотелось спрятать пылающие щеки и бесконечно счастливую улыбку.

Хмурый пригород заиграл новыми красками. Я почти любовалась ангарами складов и гадала, когда же появится вывеска «Заря». Сергей то петлял по узким дорожкам, то объезжал длинные заборы чужих фабрик. Двигатель задорно урчал, в салоне пахло новой кожей, и черный внедорожник больше не казался катафалком с агрессивным дизайном.

– Нравится машина? – спросил Конт, постучав ладонью по рулю.

– Она мужская, – честно призналась я, а патриций хмыкнул. – Нет, правда. Слишком большая и тяжелая.

– Зато безопаснее малолитражек. Но я тебя услышал, после свадьбы подберем что-нибудь женское. У тебя права есть?

– Откуда? – прошептала я, прикусив костяшку большого пальца. – Чтобы ездить на автобусе, они не нужны.

Он так легко пообещал купить вторую машину, что я растерялась. На ней ведь ездить придется, а до этого накатывать часы в автошколе. Я не готова. Никогда не садилась за руль и не хотела пробовать. Посмотришь на трафик в больших городах и на ежедневные аварии, думаешь – ну его к черту, побуду пешеходом.

– Вот про автобусы и речь, – кивнул Конт, паркуясь у забора из черных прутьев арматуры, – сама видишь, как далеко фабрика от остановки, а я не всегда смогу возить тебя из дома до работы и обратно. Машина – это свобода, Наташа, и определенная безопасность.

– А еще заправка бензином, водой для омывания стекол, проверка уровня машинного масла, регулярные СТО, зимняя резина, летняя резина и ДТП, куда же без них.

– Прав точно нет? – хитро улыбнулся Конт. – У тебя обширные познания.

– У отца были старенькие «Жигули», пока он их не продал, вот я и в курсе.

Сергей опустил взгляд и сдвинул брови. Долго возился с ключами, неуклюже вытаскивал какие-то документы из бардачка, а потом сказал:

– С твоими родителями, конечно, нужно было до предложения познакомиться. Мы обязательно съездим к тебе, обещаю. Как только все утрясется с шаманом и работой. С моим отцом сложнее. Я просто не хочу, чтобы он тебя видел.

Папа-Конт явно будет не рад выбору сына, к гадалке не ходи. Деревенская девка еще и во внучки ему годилась. Я угрюмо пошевелила ободок кольца на пальце. Крупный камень переливался на солнце десятками граней и, казалось, горел изнутри.

– Если ты не хочешь, значит, не надо.

– Наташа, – ласково сказал Сергей, – отец увел мою первую жену. Я не верю, что это повторится, но мало ли. А теперь серьезно. Я прекращаю с ним отношения. Совсем. Буду жить собственной жизнью, как папа мечтал много лет. Может быть, на похороны приеду и то не факт, как бы жестоко это не звучало. Знаю, что выгляжу обиженным ребенком, но так, по сути, и есть. Сил нет ругаться и мириться, я просто устал.

– Понимаю, – вздохнула я. – Как скажешь, так и будет. Не всем же жить по заветам Кота Леопольда из добрых мультфильмов.

– Ты расстроена, – догадался он. – Но поверь, по-другому никак и это единственное, что омрачит нашу свадьбу. Пойдем, покажу фабрику. Ты всегда очки носила? Как я мог их проморгать?

– Нет, зрение испортилось в средних классах школы, – с трудом улыбнулась я. – Пересидела за компьютером по ночам, наверное. У меня близорукость. Минус деликатный и в обычной жизни не мешает. Читаю я свободно, телевизор тоже вижу, а на улице уже плохо ориентируюсь, если вдаль нужно осмотреть. Особенно в незнакомых местах.

– Ясно, – склонил голову на бок Конт.

– Офтальмолог сказал, что все пройдет, – поспешила добавить я. – Когда начнется старческая дальнозоркость, зрение на какое-то время станет совершенно нормальным.

Патриций расхохотался и больше про очки меня не спрашивал. Только иногда нарочито аккуратно, приобняв меня за талию, уводил в сторону от препятствий. Было весело и не обидно. Увидев его в первый раз перед стойкой ресепшн банка, ни за что бы ни подумала, что он такой заботливый.

Корпуса фабрики Сергею достались старые. Ремонт сделали только внутри, оставив снаружи непередаваемый колорит архитектуры времен развитого социализма. Сейчас цеха тоже строили квадратными и не баловались изысканным декором, но на глаз все равно старые постройки безошибочно отделялись от новых. Не знаю, по каким признакам. По запаху времени, наверное.

– Оборудование несколько лет не обновлялось, – рассказывал патриций, – некоторые линии морально устарели. Франко занижал цену за фабрику, понимая, что сюда придется вложиться. Но потенциал есть. Не смотря на кризис, удалось сохранить квалифицированные кадры. Обеспечить фабрику договорами на поставку, людей – работой, и дело пойдет. Административное здание, конечно, совсем никуда. Я хочу построить рядом новое, но сейчас денег мало. Ограничусь пока ремонтом и обновлением мебели.

Экскурсия получилась короткой. В пищевой цех без спецодежды и санкнижки нельзя, склад и место погрузки машин Конт счел неинтересными, поэтому сразу повел в административное здание. У двери начальника встречал управляющий Антон Вальшевский. Рыжий ирландец с хитрым прищуром и загубленными мечтами обзавестись итальянским боссом. У меня сердце в пятки ушло, стоило вспомнить, с каким скандалом мы расстались. Но он смотрел будто мимо меня. Не узнал в очках, пластыре на лбу, старой блузке и с другой прической? Хоть бы!