Грехи семи добродетелей

Отлично, Юджин Дарвуд. Твоей амнезии сейчас как раз не хватало, чтобы я выглядела полной дурой!

– А ты как думаешь? Отдыхаю. – Отвернулась как ни в чем не бывало я.

Хотя собеседник раздражал своим беспамятством. Он прочистил горло, точно перебирая моменты памяти в своей голове.

– Из всех кроватей тебе понравилась моя, хороший выбор. – Усмехнулся Юджин и резко взвыл от боли в голове, хватаясь за нее одной рукой.

– Так тебе и надо. – Бросила я, не изменяя своего недовольного лица, сложа руки крест-накрест в отвернутом состоянии.

– Не бубни. Если понравилась кровать, так и скажи. Можешь приходить, когда захочешь. – Не прекращал издеваться Дарвуд.

– Ха! Спасибо, но нет. – Я развернулась к нему с тем же положением рук и каменным лицом.

– Ну ладно, тогда у меня есть право уснуть в твоей, когда ты будешь слегка не трезва. – Оскалился Юджин и сам рассмеялся от своих слов.

– Этого не будет. Никогда. – Я села на кровать в растрепанном халате, в котором и уснула.

– Никогда не говори никогда. – Парень тоже с насупленными бровями посмотрел на дверь, из-за которой доносился переполох.

Я проследила за его взглядом, продолжая диалог.

– Ты так вчера и не сказал, куда ты отлучался, пока Блэк тут устраивал парад в гостиной? – Я воспользовалась его беспамятством и пристально смотрела на шатающегося парня, который вставал с кровати.

– В графство Дарк-Хил, оно как бы мое, но сейчас сестра замещает меня. А это. – Он потоптал ногой по полу, намекая на Резиденцию Семи Грехов. – Место, где собираются все, и то, что я здесь, говорит о моем статусе среди грехов. – Бормотал как мантру Дарвуд, потирая лоб.

Кряхтя, за четыре шага Юджин добрался до дверной ручки и резким порывистым движением с легкостью открыл ее.

– Вы совсем страх потеряли?! Будете учиться летать над полом! – Угрожающим тоном вскрикнул Дарвуд, хватаясь за голову. – ГРЕГОРИ! – Блондин высунулся на половину из комнаты, чтобы позвать слугу. – Где его носит? – Уже тихо простонал Юджин.

Перед ним как солдатик возник парень, что прислуживал мне и был временно вместо Дария. Теперь я вспомнила его имя. Глаза юноши округлились, когда увидели скучающую меня, сидевшую на кровати в  одной сорочке и халате. Я восседала с унылым лицом, прекрасно понимая, как все выглядит, поэтому даже не пыталась исправить положение, так как сделала бы, как обычно, только хуже. В ответ на ошарашенный взгляд Грегори я лишь едва заметно пожала плечами и отвернула голову, смотря в одну точку впереди себя.

– Я вообще-то здесь. – Юджин с недовольством щелкнул пальцами перед носом слуги.

– Да, Господин Дарвуд. – Тряхнул головой парень, ожидая указаний.

Явно забыв, для чего позвал Грегори, Юджин несколько секунд молчал, перебирая языком.

– Воды. – В приказном тоне сказал парень, резко закрыв дверь перед лицом паренька, от чего я прыснула со смеху. – Что не переживаешь о слухах, ягненок? – Ухмыльнулся довольно Дарвуд из-за спины с прищуром в глазах.

– Ну, тебя же они не заботят. Сплетни самое безобидное, что со мной может случиться. – Закатила глаза, падая на кровать спиной.

– Вот такой ягненок мне нравится больше. – Хохотнул тот и снова резко схватился за голову. – Надо было прийти забрать меня с кабинета на пару дней раньше. – Уже бурчал Грех Гордости.

– С такой-то ногой. – Я поспешно встала с кровати и указала на лодыжку. –  Юджин, кажется, я на что-то наступила. – Медленно проходя мимо парня, я направилась в сторону выхода, где недавно стоял удивленный Грегори.

Парень начал смотреть на пол, но ничего не заметив, дернул подбородком с вопросительным взглядом.

– На твою губу. – Повела я бровью.

Смотря на его внешний вид и замешательство, я прыснула со смеху во второй раз и юркнула в дверной проем.

Переполох, как оказалось, был вызван моей пропажей. Слуги носились по всей резиденции в моих поисках, а так же размышляли, как преподнести эту информацию их Господину, что был в запое, грубо говоря, несколько суток. Они не знали о ночной вылазке Дарвуда из кабинета, поэтому были не в курсе, что тот уже находился в своей спальной комнате. Хотя трудно было не заметить, как запах алкоголя переместился с первого этажа на третий. Зайдя к себе, заметила обеспокоенного лекаря, который, казалось, выдохнул, что я нашлась. Видимо за мою жизнь этот дяденька отвечал головой, в противном случае ему бы было все равно. Он кинулся ко мне и помог дойти до постели, параллельно упрекая, что я была безрассудна и опрометчива, так как нельзя было нагружать ногу еще пару дней. На такие комментарии я просто, молча, кивала и пропускала мимо своих ушей фразы, которые выучила все наизусть. Мужчина осмотрел меня с ног до головы, хотя причина по которой я сникла, заключалась только в слегка уже опухшей лодыжке. После нравоучений лекаря, разминаясь с ним в дверном проеме, зашла горничная с одеждой, которую мне приготовили для завтрака в холле. Платье было темно-синего оттенка, цвета ночи из бархата с закрытым декольте, длинными рукавами и открытой спиной, длинною в пол, явно, чтобы скрыть мой временный недостаток. Хотя кого обманывала, я сама была одним сплошным ходячим недостатком. Девушка заколола мне серебристые волосы в конский хвост, специально оставляя небрежно уложенную висячую прядь из прически, которая была мне четко до плеча. Место, где располагался узел ленты, стягивающий волосы, горничная накрыла гребнем такого же цвета, что и платье. А туфли на плоской подошве были весьма кстати. Придерживая меня за локоть, девушка довела меня до обеденного холла и коротко кивнула на мою благодарность.

Вид двоих сидевших за столом парней вызывал дикий хохот, который я все время подавляла, чтобы не засмеяться в полный голос. Дарвуд хоть и одел хорошо выровненный костюм темно-зеленого цвета, под стать моему изумрудному глазу, но положение тела так и говорило, что ему, мягко говоря, не по себе. Он укрыл лицо в ладонях рук, которые в свою очередь опер на стол, где его уже ждал стывший бульон. Лин, наверно, пользуясь положением Юджина, даже не соизволил переодеться из шелковой бледно-голубой ночной пижамы и просто ковырялся вилкой в омлете. Сев за стол, Грегори подал мне милую белую фарфоровую кружку с чаем, из которой шел танцующих пар, а так же порцию блинов, политых тонкой струей варенья малинового цвета. Я рассчитывала поесть в тишине, думая о делах на сегодняшний день, но Лин нарушил молчание за завтраком. Что очень меня удивило, так как Грех Лени редко сам был инициатором беседы.

– Рейчел, как спалось? Суматоха была такая-я … – Специально протянул знающим голосом Линдсей Стоун. – Что аж меня разбудила. – Лукаво улыбнулся парень в пижаме из-под черной шляпы.

Боже, переодеться он, значит, не смог, а накинуть свершено не вписывающийся в образ аксессуар вполне.

– Отвратительно. – Бросила я взгляд на Юджина, который как раз отрывал лицо от ладоней. – Это ты так оделся к завтраку? – Ухмыльнулась я, кивая на черную шляпу.

– Не переводи щепетильную тему. Хотя было умно сделано. – Растянул губы Линдсей, переводя взгляд на блондина. – И как ты вытащила его из кабинета? Великолепная женщина. – Уперся кулаком в скулу парень, поддерживая падающую голову.

– Сама в шоке. – Недовольным тоном я подыграла Лину.

– Так выговорились и хватит! – Стукнул кулаком по столу Юджин, бурча на себя за сделанное, и схватился за виски головы. – Началась подготовка к Балу Семи Грехов, что состоится в последний день октября. Точнее через пять дней. Отсюда и суматоха, но большая ее часть была вызвана тобой. – Взял ложку парень и все-таки принялся за суп.

– Начало-ось, опять этот маскара-ад … – Стонал Лин. – Это же придется видеть Долорес. – Парень в ночнушке закрыл руками лицо, хотя шляпа и так делала это успешно.

– Поверь, эта личность не самая большая проблема. – Вздохнул Дарвуд.

Я долго молчала, размышляя над словами двоих. Не до конца понимала, зачем это мероприятие, но осенило меня в другом направлении, где я видела четкую нестыковку.

– Юджин, ты же говорил, что был единственным ребенком в семье, не считая сводного брата? – Я напряглась, ожидая увидеть замешательство в оппоненте.

Но его не последовало.

– Так и есть. – Спокойно и быстро пожал плечами парень. – Минди сестра не по крови, а по греху, в отличие от Долорес с Линдсеем. В их случае это исключительная редкость. – Дарвуд указал ложкой в сторону расстроенного Лина, который был готов зарыдать.

– Уника-альная задница. – Ныл парень, натягивая шляпу полностью на лицо. – Бал своего рода способ показать реальную иерархию среди грехов. В нашем случае, подтвердить существующую. Скажем, объединить приятное в частности танцев, музыки, угощений, светской беседы с необходимым –  то, что я сказал ранее. – Он переместил черный атрибут одежды снова на макушку рыжих волос.

– Кстати можешь поучаствовать в подготовке, если хочешь. – Юджин сверкнул глазами в мою сторону.

– Каким образом? – Удивилась я, размазывая варенье с куском блина по тарелке.

– Например, можешь создать макет маски, которую захочешь надеть на праздник. – Лукаво улыбнулся Юджин. – Так же приготовить эскиз для меня, Линдсея, твоей подруги и … – Не успел договорить Дарвуд с задумчивым видом.

– Дженнифер тоже приедет!? – Я подскочила с места и уперлась ладонями в стол, как коршун, всматриваясь в глаза серого и голубого цвета собеседника.

– Разумеется, все грехи приедут на Бал, а оставлять Дженнифер Сеинт без присмотра Греха Гнева, дело рисковое. – Поджал губы Дарвуд. – Кстати, на праздник она тоже приедет, как ренегат. – В улыбчивом оскале Юджин потянулся к стакану с водой, по-прежнему не отводя от меня хищный взгляд.

– Как ренегат? – Недоуменно повторила я, сводя брови вместе.

– А, я забыл же сказать  тебе. – Хозяин резиденции заерзал на стуле. – Она нейтрал Греха Гнева. – Парень залпом осушил стакан воды.

Я со скрипом тяжело упала на сиденье стула в полном ступоре и расширенными глазами, при этом ртом хватая воздух. В голове так и крутилась мысли, что непрерывным потоком терзали сознание.

Твою ж … она была нейтралом Эйдена… Надеюсь, она в порядке… Вот истинная причина, почему нас разделили.

– Приглашения им уже отправлены. – Опустил ложку в пустую супницу Дарвуд.

– А если он не  сделает ее ренегатом? … – Забылся Лин, что я еще сидела с ними, так как подобные темы грехи при мне обычно не обсуждали.

– ЕСЛИ НЕ БУДЕТ. – Ядовито прошипел Юджин, бросив салфетку на стол, и молнией покинул столовый холл.

Линдсей лишь виновато улыбнулся мне, закатывая глаза. Что-что, а уходить быстро и красиво этот блондин умел.

⸸ Глава 16⸸

Перехитрить врага не просто,

Многолетний опыт зла

В перевес наивности людской

Увы, плачевный здесь исход.

Используй книгу ведьма крови

Она скроет ото всех

Твои слабости и свет,

Что покоится в душе.

Дженнифер

Мы заперлись в комнате Анны с поступившей корреспонденцией, письмами, книгой Каспера. Даже шептались вполголоса, шипя друг на друга и планируя всемирный заговор против Юджина Дарвуда. Близился день Бала Семи Грехов, и чем ближе к нему, тем сильнее нервничал Эйден. Ну и я по инерции. Комнату сестры Вайлда отреставрировали в общих моментах, но чтобы довести ее до ума требовалось больше времени и сил. Помещение уже смотрелось по-иному, когда просто убрали толстые слои пыли и шедевры паутины с потолка. Стены выкрасили в бежевый цвет, а потолок только подготавливали к ремонту. Полы решили не изменять, только стесали ненужные бугры неровностей и постелили круглый ковер из медвежьей шкуры, собственно, где я и сидела в позе лотоса. Перед собой я разложила книгу и карты, что подарил мне Эйден, черные с золотым оформлением картин и каймой.

Парень с янтарными глазами сидел на кровати напротив меня, поэтому все мои магические принадлежности он рассматривал вверх тормашками. Рядом с ним лежала пара писем, которые Вайлд не спешил вскрывать, оттягивая важный момент. Так, мы просидели несколько минут в тишине, каждый из нас по кругу рассматривал все принесенные предметы, собираясь с духом. Когда наши взгляды встретились, я слегка кивнула в сторону писем, одно из которых было от Падшего Казначея, а другое от Дарвуда. Эйден взял по письму в обе руки и переводил взгляд от одного к другому, не зная, что хуже. Я указала на письмо Каспера, так как тот был приятнее Греха Гордости и произвел на себя не такое скверное впечатление, как Дарвуд. В ответ Эйден свел брови вместе и вздохнул, уже склоняясь за специальным ножом для вскрытия конверта. В письме было два листа, один с рисунком какого-то креста, а другой с запиской. Эйден на пару тонов заметно побледнел, а его плечи опустились. Не отвечая мне, он склонился над бумагами и замер в ступоре, лишь зрачки метались между записками. Не выдержав, я выхватила одну из них.

«Святые знают. Колокол отбил седьмой раз».

– Что это значит? – Я непонимающе посмотрела в лицо Эйдена. – Здесь речь о сестрах-добродетельницах? – Я помахала бумажкой перед носом парня. – Это же просто религиозные фанатики. – Утвердила я, фыркая.

– Речь одновременно идет и о них, и о сестрах Грехов Гордости и Лени. – Парень сложил замок из рук и расположил его у себя на макушке.

– Сестры грехов? – Я повела бровью, давая понять, что первый раз слышу эту бредовую информацию.

– Минди Дарвуд и Долорес Стоун. Я не могу поведать всего, но чтобы тебе было понятно. Они, как живой щит, если можно так сказать. – Он сложил губы в прямую линию.

– Они будут на Балу? Опасны? – С осторожностью выпытывала я.

Эйден тяжело вздохнул, ему была неприятна тематика Бала. Сморщив нос, он все-таки пояснил.

– Долорес, Грех Уныния, она читает мысли, очень опасна. – Начал парень, кривя лицо. – Она с виду безобидная, но способная. Всегда на стороне Главного Греха. То есть Юджина не предаст. – Покачал головой Вайлд.

– С этим проблем не будет, в книге было что-то, что нам поможет. Так, к этому вернемся позже. А вторая? – Быстро комментировала я.

– Минди, в отличие от сестры Линдсея, связана не кровными узами с Юджином, а по родству греха. Она Тщеславие и замедляет время. Рейчел не повезло в этом плане. Минди будет угрозой для зеленоглазки. – Закончил парень, всматриваясь в мои шоколадно-карие глаза, что бегали по лице говорящего.

Тут я оставила слова парня без своих реплик. От одной мысли, что эта особа будет угрожать моей подруге, я заочно ее ненавидела. И уже сейчас была готова остановить ее сердце ради спокойствия и общего блага.

– Что на втором листе оставил Каспер? – С интригой в голосе я спросила у угрюмого Эйдена.

С неприязнью парень протянул нужную бумагу мне с опущенными уголками рта.

– Картинку метки ренегата. Похожая есть сейчас у Рейчел на тыльной стороне правой ладони. – Фыркнул Вайлд, доставая из нагрудного кармана коробочку с сигарами.

– Он чертов хитрец! – Улыбнулась я от удачи.

– Да что ты говоришь …  –  Бубнил парень, уже стоя у окна и выпуская дым наружу.

– Самое время рассказать про книгу. – Я приподняла предмет и покрутила им, показывая, обернувшемуся Эйдену. – Точнее, это дневник с ритуалами, заклинаниями и прочим арсеналом ведьмы. – Конкретизировал мой оживленный голос. – Книга первой прародительницы моего рода алых ведьм. Улавливаешь серьезность, принимающих оборотов событий? – Я изогнула бровь и ухмыльнулась.

Эйден поджал губы и непонимающе уставился на меня, свел брови вместе и виновато улыбнулся. Весь его вид так и говорил – объясни недалекому простачку, все лишь Греху Гнева, о ваших ведьмовских тузах в рукаве. Я шумно выдохнула, настраивая себя на монолог.

– Это находка стоящая стони жизней, Эйден Вайлд, переводя на твой язык. Невероятная удача, которая возможна лишь раз в жизни, чтобы держать такое творение со знаниями в руках! – Не успокаивалась я, воодушевленная писанием.

– Значит, ты оценила подарок Падшего, замечательно. – Кряхтел парень, смотря вдаль горизонта за окном.

Я игнорировала пассивный голос Эйдена. Он недолюбливал Каспера Фолена по своим личным мотивам. Но мне пока эта персона ничего плохого не сделала на удивление, ведь все равно он был и оставался грехом. Стоило относиться с осторожностью к любым поступкам Греха Алчности. Даже добровольно протянутая рука помощи с его стороны могла выйти боком, ведь он всегда мог потребовать что-то взамен.

– Так вот, к чему я виду … – Кашлянула деловито в кулак. – В этом дневнике есть ритуал, который на время связывает души двоих, образуя символ на теле одного из них.

– То есть ты хочешь таким образом обвести Юджина Дарвуда вокруг пальца? Какие гарантии, что он не поймет? – Повысил тон Вайлд, вскидывая руки. –  Напомню тебе, он знает, что ты потомок Морганы Сеинт. – Сквозь зубы процедил парень.

– Но он не знает, на что я теперь способна! – Напористо ответила я. – У меня значительное преимущество с дневником Айки.

– Не стоит быть такой уверенной. Я сам не знаю об этом наверняка. Тем более такие письма счастья Каспер мог направить и Дарвуду, проверяя мою преданность. – Нахмурился парень и отвернулся к окну.

Вот же упрямый осел!

У Рейчел была очень интересная метка, я даже засмотрелась на нее, обдумывая, получится ли у меня подобное. Перевернутый крест – основа для метки ренегата, а все остальное – характеристика греха.

Интересно, все ли хорошо с Рейчел, после получения знака ренегата?

Я так соскучилась по ней и была очень рада новости, что скоро мы увидимся. Хотя для этого мне придется вытерпеть адскую боль…

– Давай вскроем второе письмо. – Бросил Эйден, выдергивая меня из размышлений.

Он подошел к кровати и снова лезвием ножа плавно провел по концу конверта, а после достал оттуда открытку с приглашением для нас обоих посетить Бал Семи Грехов. Как мило со стороны Дарвуда, я была польщена. Из дизайна открытки, я поняла, что мероприятие будет в плане маскарада, как в сказках. Красивые платья, танцы, беседы. Так же если его организовал Юджин, то неспроста, наверно, с целью возвысить свою Гордость до небес.

Горделивый подлец.

– Ты понимаешь, что в случае неудачи и провала, Юджин отыграется сначала на мне, а потом на вас с зеленоглазкой? Меня-то он не убьет, так как не сможет, но пытать пару лет плевое дело. – Жестикулировал рукой Эйден и нервно докуривал сигару.

– Надо рискнуть. Ренегатом мне точно становиться нельзя. – Поспешно выдала я, уставившись на метку Рейчел. – Неизвестно как Грех Гнева запоет в твоей буйной душе.

Пока я рассуждала вслух, глаза Эйдена бегали по второму письму.

– Руки в пекло, он как чувствовал. – Вайлд был бледным как труп.

Я села рядом с парнем и оперлась головой об его плечо, заглядывая в записку.

«Мои приказы абсолютны, Эйден Вайлд».

– Ну, … а мы слегка подделаем их на свой лад. – Толкнула я в плечо Эйдена, отвечая на записку, чтобы поддержать. – До Бала пять дней, лучше сегодня начать ритуал. – Я полностью прочитала дневник, запомнила больше половины, представляешь, там есть обряд … – Не успела договорить я.

– Не говори! Чем меньше я знаю, тем лучше. Поверь. – Встал парень с кровати, спиной ко мне. – И говори тише. Эррол шестерка Дарвуда, как и Коллапсар. – Парень накрыл свои губы указательным пальцем и понизил тон до шепота.

– Но я хочу поделиться этим с тобой! – Вполголоса шипела я, пока  махала книгой в спину собеседника. – Карты были предлогом, чтобы я отвлеклась, и ты спокойно мог вывезти меня из резиденции Юджина? Ты ведь ни разу не просил сделать расклад. – Растерянно произнесла я.

– Так будет лучше. Потом поймешь. Просто мне не надо знать, о чем я уже догадываюсь. Но хочу получить расклад перед Балом, касаемо будущего. Проверим твои способности, маленькая ведьма? – Он обернулся и ухмыльнулся мне, подмигнув.

Эйден

Каждую полночь пяти дней до Бала мы с Дженнифер проделывали болезненный ритуал, чтобы продлить его эффект на то же количество суток. Пока горели свечи, освещая еще не отремонтированную комнату Анны, мы каждый раз раскладывали ведьмовские принадлежности. Для продления действия метки, что заменила бы знак ренегата, приходилось идти на риски. По накатанному сценарию я ближе к полночи вылезал из окна своей спальни и с помощью гравитационного купола, как по ступенькам, попадал в спальню Дженни, которая была уже готова со всем арсеналом. Потом я брал ее на руки, так как после того случая в башне, она побаивалась высоты, и мы через оконную раму, специально мною не закрытую изнутри, попадали в покои Анны. Это было самое подходящее и единственное место, куда бы не сунулись крысы Дарвуда. Для них отдельное табу касаемо этой комнаты, о чем я сразу им заявил в свое время. Предупреждение было давнишним, но не думаю, что Грехи Похоти и Чревоугодия настолько глупы, чтобы его позабыть, ведь тогда я не сдерживался в выражениях. Думал, этот дуэт уловил суть, что меня лучше не злить.

Дженнифер зажигала свечи, и открывала дневник, на котором были изображены фазы луны черным цветом и какая-то пентаграмма. Даже знать не хотел, что бы это не значило. Маленькая ведьма разъясняла мне поочередно действия, чтобы я не сбился в процессе. На самом деле не было ничего сложного. Вся тяжела ноша ложилась на плечи самой Дженнифер, так как метка должна была быть у нее по идее.

Мне-то всего следовало повторять «Conectar y vincular»2, хотя я даже не знал смысл высказывания. Меня больше заботили вскрики девушки, которая кулаком закрывала себе рот и жмурила глаза. Мне нужно было ее Атамом, который на вид, как зубочистка, заживо вырезать силуэт метки перевернутого креста, который был на фоне пылающего огня. Дженн сама разработала вариант метки. Концы креста были как металлические иголки, а само основание тонкое и округлое.

Да-да. Мне пришлось вернуть кинжал своей истиной владелице, так как только им можно было пользоваться при обряде.

Видел бы ее еще кто-нибудь, кроме меня. Улыбка была до ушей так, что физиономия чуть не треснула пополам. Хотелось метнуть эту зубочистку далеко в просторы леса и посмотреть, как Дженн с шарами вместо глаз понеслась бы вслед за ней, крича попутно брань в мой адрес. Желал бы я на это посмотреть, может, хоть настроение поднялось бы. С каждым днем наша душевная связь крепла. Сконцентрировавшись с закрытыми глазами, я мог заметить, как от моей груди до Дженни тянулся светящийся канат, через который я мог понять ощущения ведьмы, ее настроение, эмоции, как и она мои. Это немного напрягало, я не привык, что мою сущность читают как открытую книгу, а дамочка и так похоже уже знала меня, как облупленного.

А мы даже не женаты! Черт упаси, конечно.

Это бесило. Но больше всего выводил тот факт, что и без метки фактически был зависим от нее, ведьма еще и подавляла мой гнев. С одной стороны выглядело все неплохо, но с другой убивало.

Скоро все изменится.

Рисунок был настолько ювелирной работы, что любой мой промах перечеркивал бы всю нашу работу. Я так еще не над одним делом не пыхтел и не вкладывал силы с душой. Из руки текла густая алая кровь, капая на медвежий ковер, который, скорее всего, я просто потом сожгу, чтобы не было подозрительных улик. Она шипела, зажимая между зубами жгут веревки, который сменял переменно кулак, но не позволяла себе дергать кистью руки. На искаженном лице девушки появлялись морщинистые складки, что были отражением испытываемого стресса и боли. И я не мог как-то словами успокоить ведьму, так как нужно было непрерывно шептать фразу. До всей этой кровавой посиделки Дженн специально выписала ее на отдельный листок и сказала, что это была мера для особо выдающихся,  оставляя ее перед моим носом.

– Я же не тупой. – Пронзительно взглянул на девушку.

– Твои слова не вселяют надежду. – Виновато улыбнулась Дженнифер и сделала по-своему.

Ах, ты маленькая …!

Меня удивляло, как эти раны не будут заметны на балу. Оказывается, если метка сделана как надо, и соблюдена форма ритуала, то порезы затягивались, заливаясь легким синим свечением, и образовывали угольный рисунок искусной работы и тонкой резьбы.

Теперь я не дилетант в колдовских штучках, а как минимум титул самоучки мне гарантирован!

Не верилось, что моя рука способна на такой тонкий труд, учитывая мое нетерпение и вспыльчивость. Я никогда не смогу привыкнуть к этому, каждый, хоть и были одни и те же действия, впечатление проносилось как в первый раз. Завораживал сам процесс не меньше. На все про все уходило, как минимум час, я остерегался, что нас могли услышать и найти, но, как оказалось, нам повезло. Сегодня Финис точно спал, похрапывая в крошках овсяного печенья, а Эррол валялся в кровати рядом в облике здоровой черной собаки. Не думал, что эти двое рискнули бы нарушить правило в моем же доме …