Воскрешённые

– А после расскажу Вам?

– Точно, угадали! Смышлёный Вы, мистер Барни! Марта сегодня передала Вам привет, и она очень надеется, что Вы когда-нибудь потом найдёте время заглянуть к нам и рассказать в мельчайших подробностях, как у Вас всё пройдёт. Вернее сказать, будет. Конечно, при условии, что Вас оттуда выпустят, как поступили мы с Вами. А, может, Вы сами решите там остаться? Это же Ваша цель и Ваш выбор. Действительно же, никто не знает тех, кто бы оттуда вернулся. Обещают возвращения сына Божьего, но когда это произойдёт? Точной даты не существует, а вот лично мне жаль. Все эти недосказанности только расшатывают веру людей. Сами знаете, что сейчас творится на земле. Только испытания гарантированы каждому, всё остальное – тлен. Так, что Вы будете первый, мистер Барни!

– Значит, для этого Вы позволили мне уйти, Нильс? – я снова испытал к нему ненависть, а только что состоявшийся между нами, как мне показалось, дружеский разговор, вмиг растворился в запахе, горевших лампад.

– Мы позволили Вам бежать, Вы правы. Да, в этом есть что-то такое, чем взрывают мир.

– Да, Вы, – не успел я выразиться, как неожиданно кто-то закашлял в стороне и включил в зале свет. Мы одновременно с Нильсом посмотрели в ту сторону, откуда послышались тяжёлые, но торопливые шаги.

Это был мужчина лет шестидесяти пяти в наскоро надетых очках и ночной пижаме с двуствольным ружьем наперевес в руках. Он был напуган нашим присутствием и сразу громко закричал:

– Ступайте прочь скорее! Это святое место!

– Поэтому мы и пришли сюда, отец Иоанн, – вежливо ответил ему Нильс.

– Откуда Вы знаете моё имя? – поразился, но не приблизился и не опустил ружьё священник.

– Вас же тут вокруг все знают, – ответил Нильс.

– Верно, – задумчиво соображал отец Иоанн. – А что Вам угодно здесь в такой поздний час, объясните, господа?

– Хорошо, Вы только не нервничайте, излишне, отец, и опустите своё ружьё, не дай Бог, выстрелите себе же в ногу. Оно Вам сегодня и… никогда не потребуется, – пояснил Нильс.

– Пусть, – согласился тот, одной рукой поправляя очки, но второй продолжая крепко сжимать ствол, чувствуя что-то неладное.

Я стоял, не шевелясь, в ожидании следующего действия.

– Повторяю вопрос, – не успокаивался священник, – зачем Вы сюда пришли? На вид нормальные интеллигентные трезвые люди? Кто вы?

– Меня зовут Нильс, я – врач. Это, – он махнул на меня головой, – Барни. Он – писатель.

– Ясно, – размышляя над услышанным, тихо произнёс Иоанн. – Странно… Врач и писатель. А что за писатель, я не расслышал?

Нильс изящно улыбнулся священнику с ружьем:

– Его зовут Барни. Он писатель-путешественник. Путешествует во времени и в разные миры. Недавно вернулся с того света, где гостил в моём доме. Знаком с моей супругой Мартой, она осталась там, в загробном мире, с друзьями и близкими. Вот когда, Вы, отец Иоанн, включили свет, я в этот момент передавал Барни-писателю привет от своей супруги с просьбой не забывать о нас и ещё приглашение от неё передал. Если у него получится когда-то, заскочить к нам на кофе, то Марта будет безумно ему рада. Он ей симпатичен, чёрт возьми. Странно самому, но я думаю, что она просто испытывает к Барни материнские чувства. У меня же к нему чисто академический интерес. Если вкратце, то как-то так, отец наш.

Иоанн выронил ружьё, оно с грохотом упало на каменный пол, но не выстрелило.

– Оно у Вас ещё и не заряжено, – ухмыльнулся Нильс. – Сейчас время такое, что вряд ли кого-то выгонишь Вашей, извиняюсь, незаряженной пуколкой.

Отец Иоанн, взялся за сердце и вежливо попросил:

– Прошу вас обоих, уйдите, пожалуйста. Я чувствую, что вы затеяли что-то недоброе.

– Вы можете идти дальше спать, батюшка, – резко рекомендовал Нильс, – прошу прощения, что пришлось потревожить Ваш сладкий сон. У Вас завтра опять многочасовые сказки для спящих. Вам нужно хорошенько самому выспаться, чтобы не забыть текст и порядок очередной церемонии. Мы Вас не задерживаем, ступайте, умоляю Вас, как Вы говорите, с Богом, и не о чём не думайте. Господь сам разберётся во всём, доверьтесь хотя бы Ему, а у нас очень мало времени, не мешайте.

– Но, – дрожащим голосом только лишь смог ответить Иоанн.

– Вот же какой настырный старик, – обратился ко мне Нильс. Он протянул мне ладонь. – Друг мой, у нас осталось минут пять, чтобы успеть отправить Вас в Царствие небесное, давайте сюда свой безотказный сорок пятый калибр.

– Вы хотите убить священника?! – не выдержал я.

– Нужен он мне! Ему ещё жить и жить. Ладно, пусть смотрит, если не хочет уходить. Когда ещё увидит такое? Торопитесь, мистер Барни! – Нильс поднёс свою раскрытую ладонь почти к моему лицу. – Или мы сейчас отказываемся от нашего с Вами рукопожатия? Оставим всё, как есть?

– Нет, мы закончим, – не задумываясь, ответил я. Чувствуя постоянную пульсацию в висках, я одним движением достал из-за пояса оружие и отдал его Нильсу.

В этот момент священник рухнул на колени и пополз к нам. Вначале он обеими руками, словно, святыню, обхватил ногу Нильса, абсолютно не обращавшего на него никакого внимания, а потом, глядя мне в глаза, постоянно крестясь, Иоанн начал быстро трясущимся голосом читать молитву:

– Господи, прошу Тебя – спаси и сохрани его жизнь. Ты любишь этого человека и не хочешь, чтобы он погиб, но имел жизнь вечную. Ты – Всемогущий Бог, и я прошу: защити его жизнь от зла. Я доверяю Тебе его дух, душу и тело. Да воссияет свет Христа в его жизни! Да познает он Иисуса как своего Господа и Спасителя! Твоя рука да будет над ним. Благослови его прямо сейчас!

Нильс ткнул дуло мне в область сердца и сказал:

– Простите меня, мистер Барни, но я ставлю на то, что Вы вернётесь. Прошу Вас только отвернуться и не смотреть на меня.

Я поднял голову вверх и вдруг прямо над собой в середине купола храма увидел, словно источник света, нанесённое масляной краской изображение Господа Иисуса Христа.

Раздался выстрел.

В падении куда-то назад, чувствуя меня насквозь прожигающую боль, я раскинул в стороны руки и прошептал себе: "Восхитительный миг… "

Нильс и отец Иоанн, глядя на упавшее тело Барни, оцепенели от страха, когда оно через мгновение растворилось в воздухе на их глазах.

XVI

Выйдя за калитку храма и аккуратно прикрыв её, Нильс достал из кармана пачку Camel и закурил сигарету. Было около двух часов ночи. Глубоко и часто затягиваясь, он пару минут выдыхал дым вверх в ночное небо, размышляя о случившемся. Сделав последнюю затяжку, он бросил на землю окурок, наступил на него и пошёл прочь.

Но через мгновение он услышал обращённый ему вопль, выбежавшего в пижаме на улицу отца Иоанна:

– Он вернулся!!

– Охренеть, – произнёс себе Нильс, развернулся и со всей скорости побежал обратно в храм, наблюдая, за бешено крестившимся священником, дождавшимся Нильса и скорее забежавшим за ним в распахнутую дверь.

Барни сидел на полу, склонив голову, на том же месте откуда исчезло его тело.

Подбежавшие к нему Нильс с отцом Иоанном тоже пали на колени и принялись разглядывать Барни. Они сразу заметили, что на его груди не было следов от выстрела, майка была, как новая.

– Мистер Барни, это мы, – неуверенно произнёс Нильс.

Барни не шелохнулся и продолжал смотреть в пол. Священник, не зная что сказать, быстро снял свои очки, не глядя протёр стёкла краем пижамы, и надел их.

– Принесите ему скорее воды, – обратился Нильс к Иоанну.

Уже через мгновение тот вернулся с полным стаканом.

– Только освещённая поблизости, – извинился он, протягивая воду Барни.

Барни приподнял лицо, и не открывая глаз, уверенно взяв стакан из рук священника, залпом выпил воду до самого дна. Он поставил стакан рядом с собой на каменный пол и открыл глаза. Нильс и отец Иоанн одновременно ахнули и отшатнулись назад, не вставая с пола. Священник зашептал молитву и, стараясь, не отводить глаз с Барни, крестился и кланялся не переставая. У ошеломлённого удавшимся экспериментом Нильса пересохло горло, но для него это было неважно. Он не знал с чего сейчас лучше начать разговор и сказал, обратившись к Барни:

– У Вас глаза изменили цвет. Они теперь светло-голубые.

– Они с неописуемым оттенком, – добавил отец Иоанн. – Сразу с несколькими оттенками. Светящимися будто бы. Я никогда не видел таких глаз…

Барни молча слушал их, как своих друзей, чуть заметно улыбаясь обоим.

Видя, адекватность Барни, Нильс не спеша протянул ему ладонь:

– С возвращением, мистер Барни.

Тот ответил рукопожатием:

– Спасибо, доктор Нильс.

Священник недоумевал, внимательно следя за диалогом.

– Вы всё-таки были там? – осторожно поинтересовался Нильс.

– Да, – спокойно ответил Барни.

– Вы видели Его?

– Видел.

Отец Иоанн не выдержал и опередил Нильса со следующим вопросом:

– Вы говорили с Ним…

– Да, также как сейчас с вами.

Оба свидетеля одновременно открыли рты. Барни показалось это смешным и он широко улыбнулся. Новые нелепые одинаковые гримасы на лицах Нильса и Иоанна ещё больше рассмешили Барни и он закатился громким заразительным смехом. Пустой храм залился звуком неземной радости, отражающейся от стен и стёкол икон, висящих на них. Даже электрические лампочки, освещающие зал мгновенно заискрились и стали ярче гореть. Отец Иоанн и доктор Нильс не выдержали происходящего и тоже стали смеяться от всей души. Так продолжалось несколько минут. Барни постепенно успокоился первым.

Он встал с пола, встряхнул головой, руками поправил волосы и, доброжелательно, обратился к Нильсу:

– Спасибо, что втянули меня в эту историю. Мне пора.

– И Вы мне ничего не расскажите? – безнадежно произнёс Нильс.

– Такого пункта в нашем договоре не было, друг мой, – ответил Барни, по-дружески, похлопав Нильса по плечу.

Он развернулся и не спеша пошёл к выходу из храма.

Отец Иоанн не смог не крикнуть вслед Барни последний вопрос:

– А, что там?!

Барни остановился на мгновение, повернул голову, и серьёзно, ответил священнику:

– У Него там только личный кабинет. Всё остальное здесь. Честное слово!