Фундаментальные принципы мироздания

Отношение к труду характеризует уровень развития рационализма. Только сознание может выработать позитивное отношение к трудовой деятельности. У людей с развитым понятийным аппаратом, индустриальным сознанием формируется радость от производительной деятельности. Если повторно рассмотрим карту-схему №1, отображающую человеческую сущность (см. рис. №2), то можно вспомнить, что рациональная сфера может влиять на формирующуюся гамму эмоций. Сумма определенных знаний, идей, осмысленная индивидом, через рациональную сферу переконструирует эмоциональную, задавая к труду позитивные эмоции, а к безделью – резко негативные. Все это исходит из понимания, но не от биологических кодов.

Для расширения понимания излагаемой темы ниже предложен пример, который показывает фазы смены традиционного отношения к трудовой деятельности.

1-е положение: обычно человек трудится ради прибыли. Например, кто-то работает на производстве и получает за это заработную плату. Стимулом для выполнения обязанностей является денежное вознаграждение. Негативное напряжение перекрывают средством, доставляющим радость (деньгами). Если людям не платить зарплату, то через некоторое время никто работать не захочет.

2-е положение: как правило, индивид стремится работать меньше, а прибыли хочет получать как можно больше. Действительно, если бы кому-то при том же выполняемом объеме работы существенно увеличили бы заработную плату, то, вероятнее всего, он бы не отказался. Традиционно человек стремится меньше работать, но если ему повысят заработную плату, то, обычно, он вряд ли отказывается.

3-е положение: в идеале человек не хочет работать вообще, а прибыль стремится получать максимальную. Как показывает опыт, многие желают самого высокого уровня оплаты, но при этом хотят, чтобы объем выполняемой работы был минимальным.

4-е положение: в итоге в обществе накапливаются массовые паразитарные тенденции. Трудовая деятельность рассматривается как средство, но не как сама цель. Индивиды сориентированы на потребление, но не на труд. Им хочется все больше наслаждаться, неограниченно получать удовольствия. Напрягаться особенно здесь уже не желают, трудовая деятельность становится непопулярной, ее стараются избегать. Каждый торопится получить от жизни максимум наслаждений, а это способствует росту паразитизма. Понятно, что в целом все обречено на перманентный кризис и вырождение.

Изложенные положения характеризуют социальные процессы, имевшие место практически повсеместно. Древний Вавилон, Древний Египет, Афины, Римская империя, государства в Азии расцветали и приходили к упадку, в сущности, по выше представленной схеме. И сегодня немало государств, где преобладают описанные тенденции.

Вероятнее всего человечество не сумело бы достичь современного уровня развития, если бы еще в XVI веке не было бы выработано совершенное иное отношение к труду. Это произошло, опять же, в русле протестантизма в таких европейских странах как Англия, Швейцария, Нидерланды. Здесь появилась совершенно другая формула, когда люди трудились ради работы. Формула звучала: «Работа ради работы». В то время прогрессивные деятели учили, «если ты работаешь без прибыли, то все равно работай. Ибо ты все равно в выигрыше. У тебя сохраняются связи, ты сам активен». Тогда для людей работа стала целью, но не средством. Уже несколько позже появились рабочие-методисты, которые считали греховным даже минуту сидеть без дела. Безделье считалось порочным, осуждаемым. Человек должен систематически трудиться.

Там, где труд стал самой целью, и индустриальное сознание получило широкое распространение и понимание, там до сих пор идет непрерывное развитие и преуспевание. Систематическая производительная деятельность, сопряженная с рационализмом и аскетизмом, уже в короткий период качественно преображают социальную действительность. Люди научились получать удовольствие от работы. Радость труда по внутреннему наполнению совершенно иная, чем потребительство. Человек испытывает глубокое удовлетворение, когда под его усилиями происходит улучшение. Он чувствует, что способен на многое, и действительно этого добивается. Его переполняют чувства творца, когда он может произвести продукт тонкий, высоко рационализированный, подтверждающий избранность, совершенство личности. С помощью продукта возможно самоутверждение, доказательство высокого внутреннего развития. Если примитивность самоутверждается посредством уровня потребления, то эти люди, созидатели и творцы, доказывают свое превосходство делами, производя продукт ранее никем не созданный, уникальный, приносящий пользу другим, решающий массу существовавших до его появления проблем. Радость от труда, хотя и испытывается самим человеком, но это больше радость за то, что можешь быть полезным для других, это положительные эмоции от того, когда тебя благодарят, восторгаются тобою, гордятся. Ведь человек сумел достичь того, о чем многие мечтали, но не смогли осуществить. Радость от потребления – это животная радость, где много эгоизма, узости, равнодушия. Человек стремится к потреблению потому, что кроме себя ничего не познал, остался в глухих рамках биологической ограниченности. Он есть животное, которое другого не знает, и желает оставаться им.

Индустриальное сознание рассматривало труд, «как единственное средство спасения души». Только посредством социально полезной производительной деятельности душа очищалась. Через деяния человек мог доказать свое совершенство, избранность. Напротив, безделье засоряло душу, наполняло ее соблазнами, склоняла сознание к порочности, прихотям, распущенности. Труд становился критерием определения уровня совершенства. Примечательно, что существовала ориентированность на трансцендентное. Порочные души, погрязшие в потреблении, соблазнах обрекались на вечную смерть. Только труд являлся очистительным средством для души. Качество и уровень его продукта характеризовали степень совершенности личности. И если они оказывались высокими, то человек мог рассчитывать на жизнь после земной жизни. Ведь он сумел понять смысл творчества, и теперь имеет право приобщиться к делам Творца. Получалось, что целью человеческого существования являлось достижение такого уровня развития, когда он начинал испытывать радость от созидания и творчества. Поднимаясь на эти уровни, человек, таким образом, приближался к Главному конструктору, Природе, Богу. Ведь природа рассматривается как главное созидательное начало. Для нее самой было интересно конструировать мироздание, бесконечно совершенствовать и улучшать его. Получается, что смыслом ее существования есть активное творчество, реализация разнообразных конструктивных замыслов. Так она реализует собственное совершенство, выражая его в бытии. Человек, переходя с пассивного потребительского существования, на созидательные уровни, проникаясь радостью и смыслом творчества, сближается по качеству с Природой, Богом. Ему также становится интересным создавать, творить, реализовывать свои конструкторские замыслы, переполняться положительными чувствами при достижении очередной трудной цели, вырабатывая продукт нужный и полезный всем. Из сказанного следует, что человек через труд может приобщиться к вечному творчеству, получить новое качество существования, ведь еще при земной жизни у него к созиданию проснулся интерес.

Эпоха реформации была примечательна еще тем, что выработала еще одно прогрессивное уникальное понятие «профессия». Современный человек не совсем понимает его внутреннего смысла, наполнения. Для него это род трудовой деятельности, требующий определенной подготовки и являющийся обычно источником существования. Генезис термина «профессия» понятийно многосложен. Исходными положениями являются следующие идеи. Первая, общество рассматривается как организм, где каждый обязан выполнять определенные функции. Индивид, чтобы жить, должен осуществлять конкретный вид социально полезной деятельности. Вторая, рождение человека не подвластно ему самому. Существует как бы предопределение, где кому суждено появиться на свет. Это находится сверх воли индивида. Третья, каждый, где бы он ни родился, в какой семье не вырос бы, он должен принять то качество, которое получил с рождением и выполнить свой долг до конца. В то время люди верили, что над всем существует предопределение. Оно устанавливает объективное назначение каждого. Теперь долг человека заключается в том, чтобы исполнить возложенные на него общественные обязанности максимально хорошо. Отныне тот вид деятельности, который ему придется выполнять, является его призванием. Само предопределение задало профессию, в совершенстве овладев которой, каждый, таким образом, исполнил бы трансцендентную волю. Получилось, что «beruf» профессия является трансцендентным призванием. Такое понимание индивидом сущности своей профессиональной деятельности стимулировало её качественный рост. Каждый старался исполнить трансцендентную волю максимально хорошо, стараясь неустанно овладевать соответствующими знаниями и навыками.

В целом необходимо сказать, что изменение отношения к труду, позиционирование его как смысла жизни, «единственного средства спасения души», возникновение понимания профессии как трансцендентного призвания – всё в целом способствовало бурному росту производительной сферы. В итоге, страны, где данные идеи получили широкое общественное распространение и признание, стали динамично развиваться, оставляя далеко позади себя те государства, где люди не сумели изменить традиционных понятий и привычек.

Понятие творческого труда, творческой усидчивости, полипараметрического подхода.

Трудовая деятельность, сопряженная в основном с рациональной и духовной субстанциями, направленная на создание объективно-полезного продукта и его систематическое улучшение, наполненная субъективными позитивными эмоциями является творчеством. Смысл его заключается в создании предмета либо явления, имеющего положительную востребованность у максимального числа взаимодействующих с ним субъектов. То есть, творческий процесс всегда должен быть направлен на достижение наибольшего уровня объективной позитивности. Понятие творчества многоаспектное. Во-первых, оно предполагает наличие активно действующего субъекта, обладающего сознанием. Во-вторых, оно должно быть обязательно связано с рациональной сферой, высоким сознанием, разумом. Нельзя говорить, что животные способны осмысленно творить. Поэтому творчество есть, прежде всего, отличительное человеческое качество, связанное с напряжением интеллектуальных сил, которые должны проникать вглубь вещей, определить закономерности, и на основании них создать объективно-полезный продукт. В-третьих, творчество предполагает наличие глубоких эмоциональных переживаний. Мучительный поиск должен заканчиваться удовлетворением от произведенной работы, а затем опять возникает неудовлетворенность, желание улучшить созданное либо претворить в жизнь совершенно новое. В-четвертых, качество и смысл существования созидающего субъекта резко отличается от традиционного типа поведения людей. Творец существует в им создаваемых творениях, духовно единясь с ними. Его переполняют эмоции и желание поделиться радостью с другими. Раскрывая ум и сердце, он стремится привлечь к вновь создаваемому явлению как можно больше понимающих людей, не боясь возникающей при этом уязвимости. Глубина переживаний, восторг созидания, постижения нового толкают к открытости, щедрости, бескорыстности, желанию поделиться обретенным духовным богатством со всеми. Творчество по-новому наполняет жизнь, делая ее насыщенной, полнокровной, многоцветной, разнообразной. В-пятых, творчество единит людей. Если сущность потребления требует разделения на своих и чужих, когда только себе и самым близким позволен неограниченный доступ к материально-финансовым средствам, и существует запрет для посторонних, то творчество наоборот призывает всех к порожденному творению, кому доступно его понимание. Творец рад, что еще кто-то, неважно кто он по социальному происхождению и статусу, понял и осмыслил сущность созданного им. Любой, кто понял творческий замысел, становится для него родным.

Если взять повседневность, то в данном отношении творчество является высшей формой производительной деятельности. Если, например, физический труд, где в основном используется мышечно-мускулатурный потенциал, отличается ограниченностью, невысокой эффективностью, повторяемостью, отсутствием развития, то творчество может сделать досягаемыми любые горизонты. Понятно, что всем, что добилось человечество, оно обязано творческим людям, которые движимые высокими идеями и любознательностью, создавали новое, поднимали всех на очередную ступень развития. Творчество есть противоположность потребительству. Если последнее замыкает сознание на себе, заставляет думать только о собственных интересах и потребностях, то первое направляет интеллектуальные и духовные силы на создание общественно-полезного продукта, альтруистическое отношение ко всем. Собственно потребительство становится возможным только благодаря творчеству. Созидатели-творцы улучшают материальную среду, вырабатывают общественно полезную продукцию, но, к сожалению, параллельно этому растет слой паразитов, которые используют их труд для узко личностного блага. Как бы то ни было, но любое общество должно стремиться порождать как можно больше творческих людей.

В задачи любого государства должно входить создание и налаживание творческой среды, благодаря которой индивиды получали бы возможность осуществлять свои замыслы. Творческая среда это создание таких условий, при которых любая объективно полезная идея и предложение получали бы благоприятствование, всемерную поддержку их претворению в реальность. Тем самым возникают всеобщая устойчивость и поступательный динамизм. Государственная доктрина, ее генеральное направление должно заключаться в том, чтобы всемерно поддерживать творческие тенденции и подавлять потребительские. Еще в детском возрасте необходимо прививать радость от процесса творчества и созидания. Ребенок должен пережить положительные эмоции, когда сам собственноручно сможет создать продукт. Его надо приучать к творческой усидчивости и трудолюбию.

Творческая усидчивость это долготерпение, необходимое при создании сложного уникального творения. Въедливость, педантичность, требовательность к себе, старательность, неудовлетворенность обыденным, бескорыстие, альтруизм, человеколюбие, мощное интеллектуальное начало, любознательность – эти и другие им подобные бесценные качества должны целенаправленно закладываться в сознание подрастающего индивида.

Творец должен обладать разносторонними знаниями. Чем они шире, тем лучше. В данном случае речь идет о поли параметрическом подходе. Сумма знаний определяет рамки творчества, чем их больше, тем оригинальнее и идеальнее продукт. Человек должен усваивать как можно больше информации. При этом необходимо научить его аналитически относиться ко всему. Как уже говорилось знание – это лишь малая часть того, что необходимо для творчества. Нужно, чтобы оно перешло в понимание, то есть ко всему было выработано глубокое отношение. Важно при этом заложить понимание общих закономерностей, объективных причинно-следственных связей. Субъект творчества должен знать кто он, как устроен, кем порожден, для чего создан, в чем заключается объективный смысл его жизни, как устроено мироздание, его сущность и цель.

СМИ, телевидение: сущность современное состояние.

В соответствии со всем вышесказанным необходимо подвергнуть детальному анализу сущность, современное состояние и существующие тенденции средств массовой информации и в особенности телевизионного вещания. Необходимо сразу заключить, что коммерциализация СМИ, в первую очередь телевидения, ведет к обвальной деградации нравственных ценностей, росту паразитарных иждивенческих настроений, культу животных потребностей, насилия, эгоцентризма. В целом СМИ, в первую очередь телевидение, повинны в разложении общественных устоев, в приближении катастрофического будущего, где люди многократно превзойдут все существовавшие ранее примеры жестокости. К такому выводу приводит цепь ниже следующих рассуждений.

Содержание передаваемых материалов определяется в значительной степени источником финансирования того или иного средства массовой информации. Если газета, радио либо телевидение находятся на балансе государственного бюджета, то в них преобладают официальные сообщения, образовательные, культурные программы, больше информации о социальных, экономических, экологических проблемах, широко освещаются политические темы, сельское хозяйство, сфера промышленности и т.д. Но чаще всего в условиях рыночной конкуренции, самофинансирования, редакции вынуждены самостоятельно заниматься поиском денежно-материальных средств для обеспечения своих производительных нужд. При такой ситуации основным источником доходов является рекламно-коммерческая деятельность. Тут же возникает следующая прямая зависимость, чем шире аудитория того или иного средства массовой информации, тем выше заинтересованность рекламодателей размещать здесь информацию о своих товарах либо услугах. Теперь каждое средство массовой информации из кожи вон лезет, чтобы захватить как можно больше поклонников, постоянных читателей, слушателей, телезрителей. Руководство и каждый сотрудник редакции четко понимают, что без этого их деятельность станет невозможной, им нужно как можно больше привлечь к себе общественное внимание. Чем оно шире, тем выше степень влияния на социальное мнение, тем большее число людей можно запрограммировать на потребление того или иного вида товаров либо услуг. Все вышесказанное жестко толкает к массовости. Периодическая печать, радио и телевещание наполняются материалами низкого качества, доступных пониманию максимального числа граждан. Здесь стремятся затрагивать уже только те темы, которые популярны среди самой широкой аудитории. Проблемные сюжеты, сообщения элитарного характера, философские размышления о бытии, смысле существования и все другое, что заставляет напрягать мозги, думать, размышлять становится непопулярным. Возникает противоречие между элитарностью и массовостью. Если первое взывает к разуму и духовности, призвано стимулировать их развитие, побуждать к высокому, то последнее направлено на животную субстанцию, биологическое тело, стимулируя низменные инстинкты, усиливает направленность на беспроблемность, развлекательность, бездумность.

Коммерциализация СМИ привела к тому, что они вынуждены подстраиваться под человека, а не наоборот, как должно быть – вести его к более высоким ступеням развития. Получается, что они стараются потакать самому низменному, скотскому поведению, потому что именно данный тип является наиболее массовым, востребованным и распространенным. Поэтому содержание передаваемых материалов лавинообразно насыщается различной эротической, порнографической продукцией. В итоге, идет систематическое культивирование самых низких биологических кодов. Если посмотреть на все происходящее отвлеченным взглядом, то станет очевидным безобразность и отвратительность публикуемых и вещаемых материалов. Здесь женщины представлены как оголтелые самки с развитыми формами, замороженным пустым взглядом, указывающим на отсутствие интеллекта, а мужчины – озабоченными низколобыми самцами, мышечной массой желающих доказать свое совершенство. Во всем подчеркивается животность, программируется направленность на наслаждение и беспроблемность. Человеку внушается, что он скотина, рожден им быть, и в этом есть его наивысший смысл. Упор делается не на разум и духовность, а подчеркивается развитость форм и выпуклость участков тела. Мало кто видит мерзостность и отвратительность происходящего. Создается впечатление, что общество кроме сексуальных проблем больше уже ничего не волнует, а человек создан только для удовлетворения половых потребностей.

Особенно во всем вышесказанном преуспело телевидение, потому что оно на сегодня остается самым влиятельным средством массовой информации, собирающим наибольшую аудиторию. Проблема элитарности и массовости здесь стоит как нигде остро. Доказано, что зритель не хочет видеть утомительные передачи, где обсуждаются глобальные проблемы, призывают задуматься о будущем, о смысле жизни, поднимаются темы духовности, непротивления, сострадания. Его, прежде всего, интересуют развлекательные, юмористические, беспроблемные программы, а также зрелищные картины. Последнее заставляет насыщать телеэкран сюжетами, смакующими насилие, кровавые избиения, звериную жестокость. Вспомним, что на заре современной эры люди желали «хлеба и зрелищ». Варварство живо и по сей день. Наоборот, именно сейчас оно получило совершенный инструмент в виде телевизионного вещания, позволяющего сидя в кресле возбуждаться от кровожадных сцен. Героями дня стали непрошибаемые терминаторы, низколобые, но мускулистые каратисты, хладнокровные убийцы, отвратительные людоеды и вампиры, любых мастей воры, бандиты, преступники. Здесь убийство человека человеком стало самым заурядным событием, более того недопустимое действие стараются преподнести приправив циничной ухмылкой, чтобы все позабавило зрителя. Создатели подобных сюжетов в погоне за прибылями не замечают, что их стараниями порождается чудовищная неизбежность, когда аудитория, старательно усвоив телеуроки звериной жестокости, станет их применять в повседневности.

Объективная причина появления телевидения, равно как и других зрелищ – спортивных, театральных и т.д., кроется в глубинах человеческой сущности, в законах жизни. Если вспомним, то жизнь является переживанием эмоций. Их череда и смена наполняют существование. Телесмотрение, также как и другие зрелища, позволяет, наблюдая за сценарными событиями сюжета, переживать большие яркие эмоции. Живой человек, помимо сна, не может оставаться в неактивном состоянии долгое время. Но почему же перед телеприемником он может находиться неподвижно часами? Что заставляет так вести себя? Оказывается в данном случае при относительном физическом покое, где-то в глубине психики активизируется нечто, что приковывает внимание, не дает оторвать глаз от телеэкрана. Это нечто и есть эмоциональное переживание. Сюжеты возбуждают внутри индивида эмоциональные гаммы. Если они ярки, выражены, разнообразны, то сознание забивается спровоцированным волнением, вытесняющим другие чувства. Плохо то, что легче всего возбудить самые примитивные эмоциональные гаммы. Современное телевещание спекулирует именно на этом. Первобытные животные страсти легче всего привораживают внимание, не оставляя места для глубокомыслия, вдумчивости, духовной содержательности.

Считается, что взаимосвязь между ростом насилия на телеэкране и в реальной жизни не доказана. Однако вскрытые философией отношения закономерности точно указывают на ее существование. Во-первых, зритель, наблюдая сцену жестокости, порой несознательно усваивает демонстрируемый тип поведения. В его сознании откладывается он как вполне возможный и допустимый. Вспомним, что в основе поведения стоит отношение, характеризуемое упорядоченной структурой эмоций. Так вот кровожадный сюжет напрямую воздействует на нее, изменяя в недопустимом направлении. Человек копирует отношение главного героя. Если в сюжете его жестокость оправдывается, показывается как истина, справедливая неизбежность, что так вести себя в принципе можно, и в зрителе возникает согласие, то чудовищная формула проникает через сознание в эмоциональную сферу видоизменяя ее формирует тот же тип отношения, что и у героя-убийцы.

Во-вторых, в дешевых боевиках, в надуманных сюжетах кровожадность оправдывается тем, что герой не мог поступить иначе, что зло нужно только истреблять, либо оно уничтожит тебя самого. Придуманные измышления превозносят возмездное наказание, стараются доказать необходимость жестокости к злодеям. При этом упускается, что сам герой, мало чем в таком случае отличается от антиподов. Ведь он также как и они убивает, ломает, крушит всех кто против него. Плохо то, что это вторичное зло-наказание считается справедливым и правильным. Жестокость по отношению к злодеям оправдывается, какой бы чудовищной она ни была. А кто же понял принцип непротивления злу? Почему великие мира сего призывали к состраданию, убеждали, что надо возлюбить врага? Об этом в телесюжетах не говорится. Звериная жестокость уже оправдана, ведь как иначе остановить злодея?!… Режиссеры и сценаристы, как и многие другие, не понимают, что прежде чем переделывать мир, воспитывать других, надо усовершенствовать самого себя. Только за счет саморазвития можно искоренить зло. Для совершенного нет злодеев. Но разве люди улавливают смысл сказанного?…

Плохо то, что сознание устроено таким образом, что зритель всегда ставит себя на место главного героя. Он запоминает демонстрируемый им тип поведения, и уже в реальной жизни руководствуется им, считая всех несогласных злодеями, которых необходимо давить и уничтожать. Ведь человек в основном считает правым, прежде всего, самого себя. Ему кажется, что другие несправедливы к нему, что это они ведут себя неправильно. И чем ограниченнее и уже интеллект индивида, тем меньше он сомневается в собственной правоте. У такого все другие – плохие, один он хороший. И вот такой «хороший», усвоив нормы поведения из низкопробного боевика, считает вполне законным наказывать других, быть жестоким и кровожадным.