скачать книгу бесплатно
Одной из первоочередных задач мятежников была переброска верных им частей из Марокко через Гибралтарский пролив на Иберийский полуостров, при этом расчет строился на полную поддержку флотом мятежных генералов. Их планы в этой области потерпели фиаско – подавляющая часть флота осталась верной законному правительству. Республиканский флот начал блокаду пролива. Вследствие этого «восстание, которое по замыслу его инициаторов должно быть кратковременным, молниеносным государственным переворотом, неотвратимо вылилось в долгую и жестокую гражданскую войну» (Рамон Салас, испанский историк).
В это время в составе испанского флота насчитывалось 12 подводных лодок и все они остались под контролем конституционного правительства. Лодки входили в состав флотилии ПЛ (La Flotilla de Submarinos), состоявшей из двух дивизионов, базировавшихся на Картахену и Маон (Mahоn) на Балеарских островах. К моменту начала мятежа в Картахене находились ПЛ С-1, С-2, С-3, С-4, С-5, С-6, В-5 и В-6, устаревшая лодка А0, использовавшаяся в качестве учебной и спасательное судно подводных лодок “Kanguro”. Из них В-5 и С-5 были в ремонте. Лодки В-1, В-2, В-3 и В-4 стояли в базе Маон или совершали короткие учебные походы у Балеарских островов, В-1 находилась в плавдоке в ходе большого ремонта.
Техническое состояние лодок заставляло желать лучшего, в особенности типа «В». Для части из них глубина погружения была ограничена с 60 до 20 метров, а у В-1 в 1937 году не превышала 10 метров. У некоторых лодок типа «В» толщина обшивки прочного корпуса составляла всего лишь два миллиметра! На лодках типа «С» имелся всего лишь один комплект торпед, закупленных еще в 1928 году в Италии. Уровень тактической подготовки экипажей был также крайне низким, ведь ранее этому не уделялось должного внимания.
Погрузка торпеды на лодку типа «С» (фото Armada Espa?ola)
Следуя приказу Военно-морского министерства (Ministerio de Marina), утром 18 июля С-1, С-3, С-4 и С-6 вышли из Картахены и направились к Гибралтарскому проливу, позднее к ним присоединилась и В-6. Перед лодками стояла задача ведения разведки и недопущения прорыва судов мятежников к испанскому побережью. На следующий день лодки были перенацелены на блокаду порта Мелилья (Melilla), но 20 июля последовал новый приказ – две лодки направлялись к Сеуте, а остальные три должны были патрулировать в районе, прилегающем к Малаге, но уже 21-го В-6 вернули в Гибралтарский пролив. Подобные противоречивые приказы свидетельствовали о полной неразберихе, царившей в Морском министерстве. В это время сочувствовавшие мятежникам офицеры С-6 (командир – Capitаn de Corbeta Mariano Romero Carnero) имитировали поломку гирокомпаса и ушли в Малагу, но были там арестованы. Новым командиром лодки назначили помощника механика Хуана Леона (Juan Leоn), а затем его сменил лейтенант Хулиан Санчес-Феррагут Гомес (Alfеrez de Nav?o Juliаn Sаnchez-Ferragut Gоmez). 23 июля в море вышла С-2, ускоренными темпами был завершен ремонт на В-5 и 24 июля она также вышла на патрулирование. Порт Малага использовался как передовой пункт базирования этих лодок.
За три дня до мятежа В-2, В-3 и В-4 вышли из Маона в учебный поход в районе Балеарских островов. Ночью 19 июля В-3 и В-4, командиры которых примкнули к заговорщикам, вошли в порт Пальма де Майорка (Palma de Mallorca), находившегося в руках мятежников, а на следующий день вернулись в Маон, туда же прибыла и В-2. 21 июля верные Республике армейские части и экипажи подводных лодок взяли под свой контроль Маон. Вечером 21-го В-2 ушла из базы и попыталась уйти в Валенсию, но экипаж вынудил командира вернуться. Командиры и другие офицеры В-1, В-2, В-3 и В-4 были арестованы, командование лодками перешло в руки унтер-офицеров.
Базировавшиеся на Маон (остров Менорка) подводные лодки приступили к активным действиям только 22 июля, когда В-3 и В-4 были направлены на патрулирование прилежащих вод в целях предупреждения о возможной высадке десанта мятежников, в руках которых уже находился соседний остров Майорка (Mallorca). 24 июля В-4 была перебазирована в Картахену, а ей на смену пришла В-2. 1 августа В-3 и В-4 высадили десант на находившийся в руках мятежников остров Cabrera, при этом огнем своего орудия В-4 принудила гарнизон острова сдаться.
Серьезнейшей проблемой республиканского флота являлась острая нехватка командного состава. Так, из 19 адмиралов на стороне республики осталось только двое, из 31 капитана 1 ранга – тоже двое, из 65 капитанов 2 ранга – семеро, из 126 капитанов 3 ранга – тринадцать, а из 256 лейтенантов – только 10! Следует отметить, что из 650 адмиралов и офицеров плавающего состава флота 253 были убиты за поддержку мятежников верными республике моряками в ходе кровопролитных стычек на борту кораблей и в базах. Офицеры-подводники, особенно старшие офицеры, в большинстве своем оказались вовлеченными в мятеж. К 1938 году в рядах республиканского ВМФ осталось служить только 35 человек из состава довоенного офицерского корпуса – всего 5 процентов!
18 июля офицеры С-5 присоединились к восставшим, но 20-го были арестованы республиканцами. На других «эсках» экипажи передали командование в руки верных республике офицеров или унтер-офицеров. 20 июля в Малаге был арестован и отправлен в плавучую тюрьму – судно “Monte Torro” и командир флотилии ПЛ Capitаn de Fragata Francisco Guimerа Bosch. В августе республиканцами были расстреляны командир С-2 capitаn de corbeta Juan Garc?a de la Mata Pеrez и его помощник alfеrez de nav?o Tomаs Bustillo Delgado, командир С-3 capitаn de corbeta Javier de Salas Pintо, командир С-5 capitаn de corbeta Antonio Amusаtegui Rodr?guez. Такая же участь постигла и многих офицеров лодок типа «В»: командиров В-1 teniente de nav?o Narciso N??ez de Ola?eta и teniente de nav?o Josе Mar?a Pasqu?n Daban, командира В-2 Ceferino Portal Villaamil и помощника teniente de nav?o Mariano Gonzаlez Requena, командира В-3 Luis Regalado Rodr?guez и его помощника teniente de nav?o V?ctor Garay Lobo, а также alfеrez de nav?o Rafael Bravo Gоmez, командира В-4 Antonio Nieto Ant?nez с помощником teniente de nav?o Ricardo Chereguini Pardo и командира В-5 Guillermo Scharfhausen Kebbon.
Значительная часть офицеров (да и других членов экипажей кораблей), оставшихся в рядах правительственного флота, тайно симпатизировала мятежникам и старалась различными путями саботировать боевую деятельность своих кораблей. Согласно позднейшим исследованиям, из 110 офицеров, остававшихся на службе законного правительства, только 47 оказались лояльными ему [15]. Дисциплина на кораблях и в береговых подразделениях флота была крайне низкой. Командиры, судовые комитеты и политические комиссары (эта должность была введена в сентябре 1936 года прави-тельством Ларго Кабальеро) соперничали между собой. Моряки являлись сторонниками различных политических партий (республиканцев, социалистов, коммунистов, троцкистов, анархистов и так далее) и не всегда могли мирно сосуществовать в замкнутом мирке боевого корабля.
Вот как описывает обстановку на борту С-6 в 1937 году ее советский командир Египко [2]:
“Я посмотрел в перископ и увидел знакомые очертания вражеского крейсера. Срочно привел подводную лодку на боевой курс и скомандовал: «Кормовые аппараты… товсь!» Расстояние до корабля составило 4 кабельтовых (около 740 метров), были хорошо видны фигуры матросов и развернутые по борту орудия. Рядом со мной стоял штурман, и я с целью более точного опознавания корабля пригласил его к перископу. Взглянув в перископ, он выкрикнул слово «Сервера»! Боцман, сидевший на рулях, внезапно переложил их на погружение. Лодка провалилась на глубину. Кто-то, очевидно штурман, нажал на кнопку опускания перископа, тяжелый удар пришелся по мне, и я упал. Все произошло мгновенно, а подводная лодка уходила все глубже и глубже. Я пришел в себя после болезненной травмы и жестко подал команду: «Рули на всплытие!» Подводники, наблюдавшие происшедшую сцену, пришли в себя. Однако всплытие под перископ продолжалось, как мне казалось, весьма медленно. Взявшись за перископ, я увидел сверкающее море и уходящие за горизонт мачты и трубы «Альмиранте Серверы». Так второй раз миновал своей участи вражеский крейсер.
Три республиканские подводные лодки, плавающие в Контабрике, не могли расправиться с этим крейсером в течение долгого времени. Это позволяло крейсеру находиться без охраны и успешно решать свои задачи. У меня же на корабле то торпеды шли не туда, то мы сами проваливались на глубину. Две другие подводные лодки, на которых командирами были испанские аристократы, при выходе в море, как мне потом рассказывали матросы, отлеживались на грунте и ни в каких операциях не участвовали. Было среди республиканских командиров нежелательное для гражданской войны мнение, что топить свои, испанские, корабли ни к чему. Такого же мнения были и отдельные члены моего экипажа, а именно боцман и штурман. Таким образом, для обеспечения успеха в атаке необходимо было в то время иметь на подводной лодке не только командира, желающего этого, но и надежный экипаж корабля. Тогда для меня все неудавшиеся случаи были неожиданностью. Перед поездкой в Испанию вопрос о вредительстве и о невыполнении приказов даже не упоминался. Говорили, что все в порядке. У меня же во время плавания на севере Испании в конце концов создалось впечатление, что в команде подводной лодки есть люди, действующие против республики”.
Чуть ли не единственный кадровый офицер-подводник, оставшийся верным Республике – командир С-5 capitаn de corbeta Remigio Verdia Jol?, был назначен командовать флотилией ПЛ. Республиканцы пытались восполнить нехватку офицеров-подводников моряками торгового флота и советскими добровольцами.
Старший советский морской советник республиканцев капитан 1 ранга Н.Г. Кузнецов, видя, что квалифицированных специалистов-подводников катастрофически не хватает, попросил Москву прислать в Испанию несколько опытных подводников. Всего через Испанию их прошло шестеро: И.А Бурмистров, Н.П. Египко, Г.Ю. Кузьмин, С.П. Лисин, И.В. Грачев и В.Е. Егоров. Первым в ноябре 1936 года прибыл капитан-лейтенант И.А. Бурмистров. В отличие от других советских специалистов, которые в основном выполняли функции военных советников, этой шестерке пришлось командовать испанскими субмаринами: С-1 поочередно командовали Бурмистров, Грачев и Кузьмин, С-2 – Егоров и Египко, С-4 – Лисин и Кузьмин, С-6 – Бурмистров и Египко.
Действия лодок в районе Гибралтарского пролива и у Балеарских островов осложнялись неопытностью их командиров, в результате чего ПЛ преимущественно находились в надводном положении, что делало их уязвимыми от ударов самолетов мятежников, быстро организовавших авиационное противолодочное патрулирование и даже от огня береговой артиллерии. Этому способствовала и большая прозрачность воды в этих районах.
Так, 28 июля С-4 получила повреждения от снарядов береговой артиллерии при патрулировании в районе Уэльвы и была вынуждена уйти на ремонт в Танжер, а затем в Малагу и Картахену (лодка вышла из строя до 22 августа). Через два дня С-3 в проливе подверглись атаке гидросамолетов националистов, при этом две бомбы разорвались у борта лодки. У Балеарских островов атаке авиации противника подверглись В-3 и В-4. 15 августа у побережья Испанского Марокко, получив повреждения после атаки самолетов, С-1 ушла в Малагу, где была тяжело повреждена авиабомбой и ее отбуксировали в Картахену на шестимесячный ремонт. В конце августа в результате атаки трех гидросамолетов мятежников получила повреждения С-3, отбуксирована в Малагу на ремонт. 12 октября в районе Гибралтарского пролива была потоплена гидросамолетом националистов В-5.
Действия правительственных ПЛ по блокаде Гибралтарского пролива не сыграли существенной роли. В ночь с 26 на 27 июля С-4 выпустила 37 артиллерийских снарядов и торпеду по судам, пересекавшим Гибралтарский пролив, но попаданий не добилась. По некоторым данным, 13 августа С-3 в районе Малаги потопила два мелких рыболовных судна, а 14 сентября одна из республиканских ПЛ захватила и затопила рыболовный сейнер „Alvarez Feihoo“ (112 брт). Выходы лодок из Малаги становились все реже и не давали эффекта. В конце сентября в районе пролива действовала только одна лодка – С-2.
Подводным лодкам была поставлена задача не только прервать пути переброски мятежных войск на Иберийский полуостров, но и не допустить выгрузку в портах, контролируемых повстанцами, грузов военного назначения, доставляемых на иностранных судах. При этом действия ПЛ затруднялись открытым противодействием военных кораблей Италии и Германии, правительства которых поддерживали мятежных генералов.
28 июля С-2 под угрозой потопления не допустила выгрузки в порту Larache судна “Sebu” немецкой компании Oldenburg Line. 16 августа эта же лодка задержала итальянское судно “Nereide”, следовавшее с военными грузами из La Spezia в Melilla. Однако, вмешательство итальянского эсминца “Antonio da Nolli” дало возможность транспорту следовать по назначению. Аналогичная ситуация сложилась при попытке С-2 перехватить британское судно “Marklyn” у входа в порт Melilla, где лодка натолкнулась на противодействие английских эсминцев. 24 августа, несмотря на вмешательство немецкого миноносца “Leopard”, С-2 не допустила заход судна “Lahneck” в контролируемый мятежниками порт и тому пришлось выгружаться в Лиссабоне.
К началу августа находившиеся под контролем мадридского правительства промышленные северные районы Испании, прилегающие к Бискайскому заливу (испанцы называют его Mar Cantаbrico) были отрезаны мятежниками от остальных республиканских территорий. После овладения националистами важной военно-морской базой и судоверфью в Эль-Ферроле в состав их флота вошли линкор “Espa?a”, легкий крейсер “Almirante Cervera”, эсминец “Velasco”, а также ряд мелких кораблей и вспомогательных судов. Здесь же в постройке находились тяжелые крейсера “Canarias”, “Baleares” и три минных заградителя. Позднее их также удалось ввести в строй. Ряд крупнотоннажных торговых судов были превращены во вспомогательные крейсеры, а рыболовные траулеры и буксиры – в патрульные корабли. Флот мятежников приступил к морской блокаде Кантабрики и артиллерийским обстрелам республиканского побережья.
Для противодействия этому командование ВМФ Республики начала переброску подводных лодок из Средиземноморья в Бискайский залив. Первыми из Малаги на север 15 августа вышли С-6 (командир – capitаn de corbeta Mariano Romero) и С-3 (alferez de nav?o Antonio Arbona). 18 августа у побережья Португалии повернула назад С-3 из-за незначительной неисправности гирокомпаса. С-6 прибыла в Кантабрику. Здесь ее командиру представилась возможность атаковать крейсер мятежников “Almirante Cervera” и линкор “Espa?a”, но он уклонился от атак. Экипаж обвинил командира лодки в предательстве и потребовал возвращения в Картахену для его замены. 25 августа С-6 прибыла в ВМБ Картахена, где в должность командира вступил capitаn de corbeta Remigio Verd?a Joli. Прежний командир впоследствие перешел на сторону франкистов.
25 августа в Бискайский залив отправилась очередная группа республиканских ПЛ: С-3 (alferez de nav?o Antonio Arbona), С-4 (teniente de nav?o Jes?s Lasheras) и С-5 (capitаn de corbeta Josе Lara). На борту лодок находился груз вооружения и боеприпасов для защитников Бильбао. С-3 и С-4 прибыли в Бильбао 28 августа, а С-5 – тридцатого. На следующий день С-5 вышла в море, так как была получена информация о появлении у мыса Cabo Mayor линкора “Espa?a”.
В 01.30 первого сентября сигнальщики лодки обнаружили линкор. Председатель судового комитета взял на себя контроль за атакой. Приблизившись в темноте к вражескому кораблю, лодка погрузилась и с дистанции две мили произвела четырехторпедный залп. Одна из торпед попала в цель, но не взорвалась. После атаки “Espa?a“ направился на ремонт в Эль-Ферроль, а С-5 в Santander, а оттуда в Gijоn.
3 сентября С-5 снова вышла в море для патрулирования у побережья Астурии. Во время зарядки батарей к северу от мыса Cabo Vidio лодка была атакована вооруженными судами националистов “Juan Ignacio” и “Argos”. В ходе артиллерийской дуэли подводники нанесли легкие повреждения “Juan Ignacio”. В свою очередь другой корабль противника пытался таранить С-5, но лодка успела погрузиться. Вскоре она всплыла для продолжения боя, но появившийся гидросамолет мятежников Savoia S-19 обстрелял лодку из пулеметов и сбросил несколько бомб, вынудив ее погрузиться. Прибывший эсминец “Velasco” атаковал лодку глубинными бомбами, а вскоре к нему присоединились вооруженные суда “Virgen del Carmen”, “Tritonia”, “Denis” и “Galicia”. Лодка вышла из-под контроля и, провалившись на глубину 85 метров (предельная глубина погружения субмарин этого типа 90 метров), легла на грунт. Через 44 часа экипажу удалось устранить повреждения, лодка всплыла и вернулась в Gijоn 5 сентября.
В сентябре из Картахены на северный театр военных действий были направлены еще три республиканские ПЛ: 6 сентября в Gijоn прибыла С-6 (командир – capitаn de corbeta Remigio Verd?a Joli), 18-го – С-2 (teniente de nav?o Eugenio Calderоn Martinez). Последней на Север ушла В-6 (alferez de nav?o Oscar Scharfhausen). Ее судьба оказалась трагической. Выйдя из Картахены с грузом оружия и боеприпасов 15 сентября, в 14.30 19-го сентября в 15 милях к северу от мыса Cabo Pe?as в Бискайском заливе лодка была обнаружена вооруженным судном мятежников “Galicia” (1-57 мм и 1-47 мм орудия).
„Galicia“ открыла огонь и лодка погрузилась, но вскоре всплыла из-за поступления забортной воды (некоторые источники утверждают, что это было инсценировано командиром ПЛ, тайно симпатизировавшего мятежникам) и вступила в артиллерийский бой, длившийся несколько часов. Затем в район боя прибыли эсминец “Velasco” (3х102-мм и 2х47-мм орудия) и вооруженное судно “Ciriza” (1х76-мм и 1х47-мм). 102-мм снаряд с эсминца попал в корму В-6 и она быстро затонула. Экипаж республиканской лодки был подобран на борт “Velasco” и “Ciriza”. В ходе артиллерийской перестрелки лодка добилась двух попаданий в „Galicia“, был убит его командир и 9 (по другим данным – 4) членов экипажа ранено, потери В-6 – один погибший и 3 раненых. Интересно отметить, что попавший в плен командир лодки Oscar Scharfhausen был переброшен мятежниками в Бильбао с разведывательными целями, а затем его приняли на службу в Marina Nacional.
Гибель «В-6» (Armada Espa?ola)
За исключением С-2 и С-6, командиры действовавших на Севере лодок втайне симпатизировали мятежникам и всячески избегали активных действий, изобретая несуществующие аварии или технические проблемы. Их действия ограничивались в основном наблюдением и разведкой у берегов Кантабрики.
11 сентября в 80 милях от мыса Cabo Villano С-4 пыталась задержать галисийские рыболовные суда “Nuevo Alvarez Feijоo” и “Feliciano Alvarez Feijоo”, возвращавшиеся с промысла у ирландского побережья. Первое из них был было потоплено артогнем, а “Feliciano Alvarez Feijоo” С-4 отконвоировала в порт El Musel (Gijоn), где базировались республиканские ПЛ.
15 сентября 1936 года по распоряжению морского министра Республики Indalecio Prieto capitаn de corbeta Remigio Verd?a Joli был назначен командующим военно-морскими силами Севера (Fuerzas Navales del Norte), в состав которых вошли С-2, С-3, С-4, С-5, С-6 и миноносец “Torpedero n?3”.
21 сентября из Малаги на Север направилась основная часть республиканского флота под командованием capitаn de corbeta Miguel Buiza, всего лишь 2-го сентября назначенного на должность командующего флотом (занимал до этого пост командира крейсера „Libertad“) – бешенная карьера, ведь обычно эту должность занимал как минимум вице-адмирал. В состав эскадры вошли линкор “Espa?a”, крейсеры “Libertad”, “Miguel de Servantes” и пять эсминцев. На борту “Libertad” находился и главный советский военно-морской советник Н. Кузнецов, впоследствие Народный Комиссар ВМФ СССР. Решение республиканского руководства о передислокации флота на Север было явной ошибкой, предоставившей флоту мятежников свободу действий в Гибралтарском проливе и Средиземноморье и практически сорвавшее блокаду пролива. Поэтому в первой половине октября было принято решение о возвращении флота, включая подводные лодки С-3, С-4 и С-6 под командованием Remigio Verd?a Joli, в Картахену.
На Севере оставались только С-2 (командир – teniente de nav?o Eugenio Calderоn Martinez) и С-5 (capitаn de corbeta Josе Lara Dorda), а также эсминец “Josе Luis Diez” (из-за проблемы с котлами) и “Torpedero n?3”. Из них были сформированы Fuerzas Navales del Cantаbrico под командованием Josе Lara Dorda.
Действия оставшихся в Бискайском заливе ПЛ ограничивались в основном разведкой и обеспечением проводки конвоев торговых судов в республиканские порты Севера. Так, в начале ноября С-5 обеспечивала проводку советского судна «А. Андреев», следовавшего из Ленинграда в Бильбао с грузом оружия и боеприпасов, а С-2 в первых числах декабря – испанского судна “Mar Rojo”, следовавшего из Bayona (Франция) в Бильбао.
31 декабря пропала без вести С-5 (capitаn de corbeta Josе Lara Dorda) с 42 членами экипажа на борту. Лодка вышла в поход 30 декабря для рутинного патрулирования вод Кантабрики и вскоре связь с ней была потеряна. 1 января местные рыбаки обнаружили большие масляные пятна в 10-11 милях к северу от Ribadesella. Это подтвердили и летчики вылетевшего на поиск лодки республиканского гидросамолета. Причина гибели С-5 по сей день остается тайной.
Из-за плохого технического состояния 2 января 1937 года стала на ремонт с заменой аккумуляторных батарей С-2. Ремонт лодки не удалось завершить до падения Бильбао 19 июня. Для восполнения потерь 12 апреля из Картахены на Север вышли С-1 (alferez de nav?o Josе Mart?nez Montero) и С-4 (teniente de nav?o Jes?s Lasheras Mercadal). Оба командира подозревались в симпатии к мятежникам. С-1 повернула обратно на подходах к проливу, ссылаясь на утечку топлива. 28 апреля из Картахены в Кантабрику вышла С-6, которой впервые командовал советский офицер Иван Алексеевич Бурмистров (псевдоним – capitаn de corbeta Luis Mart?nez, командовал лодкой с февраля по июль 1937 года).
С-6 без происшедствий прибыла в Сантандер 6 мая и уже 9 мая вышла в боевой поход. 9 мая в тот же порт наконец пришла и С-4. 12 мая С-6 вернулась в порт Portugalete (Бильбао) и в тот же день получила повреждения в результате авианалета (погибло 6 членов экипажа) и ремонтировалась до июня. С-4, базируясь на Сантандер, действовала в Кантабрике без каких-либо успехов.
Фактически, только на С-6 удавалось поддерживать дисциплину и относительную боеготовность экипажа. Ненадежные члены экипажа были списаны на берег, а экипаж был пополнен за счет девяти членов местных баскских морских добровольческих формирований (Voluntariado del Mar). С 6 июня после устранения повреждений лодка, базируясь на Бильбао и Сантандер, регулярно выходила в море для поиска кораблей мятежников, блокирующих республиканское побережье. В июле 1937 года Бурмистрова сменил другой советский командир Николай Павлович Египко (псевдоним – capitаn de corbeta Severino Moreno Lоpez), командовавший лодкой до октября. С-6 трижды выходила в торпедные атаки против крейсеров “Almirante Cervera” (20 июня), “Baleares” (24 июля) и минного заградителя “J?piter” (15 октября), но всякий раз неудачно. На протяжении этого периода С-2 и С-4 также совершили несколько безуспешных походов.
В связи с опасностью захвата Сантандера войсками националистов в ночь с 24 на 25 августа корабли Fuerzas Navales del Cantаbrico начали перебазирование оттуда в Gijоn. При этом на борту С-4 были эвакуировано политическое и военное руководство Севера, а на С-6 кроме республиканских военачальников также 10 советских военных советников, важные государственные документы и ценности на сумму 15 миллионов песет. На переходе С-6 пришлось уклоняться от атаки эсминца “Velasco”.
В ночь с 25 на 27 августа Gijоn подвергся сильнейшей бомбардировке с воздуха, были потоплены три крупных транспорта, повреждены эсминец и ряд вспомогательных судов. С-2 и С-4 получили незначительные повреждения корпуса. Все это вынудило все подводные лодки на следующий день покинуть порт и выйти в море для выполнения наспех поставленных боевых задач.
Вскоре на С-6 вышли из строя горизонтальные рули, но ей был отдан приказ оставаться на позиции, несмотря на потерю боеспособности. Только 2 сентября лодке удалось вернуться в Gijоn.
С-2 и С-4 по инициативе их командиров, ссылавшихся на неисправности, несмотря на запрет командования ушли во Францию. С-4 прибыла в Le Verdon 29 августа, а С-2 – 1 сентября в Brest. Ремонт С-2 осуществлялся на судоверфи в Saint-Nazaire до июня 1938 года, а С-4 в Бордо до апреля того же года.
С-6 совершила несколько выходов в море, в ходе одного из которых в ночь с 15 на 16 сентября неудачно атаковала двумя торпедами минный заградитель “J?piter”.18 октября при стоянке в порту El Mussel (Gijоn) была тяжело повреждена при авианалете и в ночь с 20 на 21 октября затоплена экипажем в двух милях от мыса Cabo Torres.Таким образом, группировка республиканских ПЛ на Севере перестала существовать. Да и во всем республиканском флоте к концу 1937 года в строю оставалась только ПЛ С-1.
Во время стоянки С-2 и С-4 во французских портах с них дезертировали оба командира и до половины членов экипажей. К этому времени во Франции действовала разветвленная сеть франкистской агентуры во главе с начальником Военной разведывательной службы пограничной зоны с Францией (del Servicio de Informaciоn militar de la zona fronteriza con Francia) майором Troncoso, действовавшей в тесном контакте с германской разведкой и крайне правыми французскими партиями и группировками. Экипажам республиканских лодок в передачах франкистского радио за дезертирство предлагалось вознаграждение в сумме 2 тысяч французских франков, за побег и порчу механизмов – 3 тысячи, а за крупную аварию – до 5 тысяч франков.
Ночью 28 сентября группа франкистских агентов совместно с командирами С-2 Alferez de Nav?o Josе Luis Ferrando Talayero и С-4 Teniente de Nav?o Jes?s Lasheras Mercadal пытались захватить С-2 и угнать ее на территорию, контролируемую франкистами. Эта попытка не увенчалась успехом. В командование лодками вступил Capitаn de Corbeta Pedro Pardo, а затем его сменили советские офицеры – на С-2 Н.П. Египко (Capitаn de Corbeta Severino Moreno, декабрь 1937 – апрель 1938), на С-4 – И.А. Бурмистров (Capitаn de Corbeta Luis Mart?nez, январь 1938 – июнь 1938). Вместе с советскими командирами из Испании прибыли и новые члены экипажей взамен дезертиров.
Ремонт лодок во Франции проходил с большими трудностями из-за ряда актов саботажа, совершенных членами экипажей и работниками судоверфей, а также сложностей с поставками запасных частей и оборудования. Так на С-2 были выведены из строя аккумуляторная батарея, воздушный компрессор, перископ и другое оборудование, обнаружены и обезврежены зажигательные и взрывные устройства.
14 апреля 1938 года С-4 покинула Бордо и 23 апреля прибыла в Картахену, 17 июня за ней последовала С-2, придя в Картахену 26 июня. На переходе выявилось низкое качество ремонта, выполненное во Франции. В Картахене произошла смена советских командиров – в командование С-4 вступил Г.Ю. Кузьмин (Carlos Murato), С-2 – В.А. Егоров (Juan Valdеs).
Ночью 9 октября 1938 года во время бомбардировки Барселоны крупная бомба взорва-лась у борта С-1 (командир И.В. Грачев). Лодка полузатонула и полностью вышла из строя. 15 ноября лодку подняли и поставили на ремонт в док. К моменту падения Барселоны 6 января 1939 года ремонт так и не был закончен. Таким образом в последние месяцы гражданской войны республиканский флот располагал только двумя боеготовыми субмаринами (С-2 и С-4).
Летом-осенью 1938 года С-2 совершила несколько выходов в море, патрулируя в Гибралтарском проливе и у средиземноморского побережья Испании. В октябре лодка совершила несколько рейсов с почтой из Барселоны в Mahоn. В одном из таких рейсов на борту находился начальник Главного штаба флота.
Однако, первым «подводным почтальоном» испанского флота стала С-4, еще в августе перевозившая почту между Барселоной и Mahоn. Главной целью таких походов было укрепление морального духа жителей и бойцов острова Менорка, многие месяцы находившихся во франкистской блокаде. Лодка совершила также несколько боевых походов к иберийскому и африканскому побережью и Балеарским островам.
Во время похода с 2 по 6 июля командир С-4 Г.Ю. Кузмин пытался атаковать судно противника, но атака сорвалась, так как торпедисты не успели вовремя подготовить аппараты к стрельбе. 26 июля торпедная атака сорвалась из-за обрыва троса системы подъема перископа.
23 декабря лодка после ремонта вышла в море на ходовые испытания, во время которых села на мель. Ее командир Кузьмин был обвинен в некомпетентности и 27 декабря его сменил Alfеrez de Nav?o Sebastiаn Gallo Mart?nez. Кузьмин был последним советским подводником, остававшимся в республиканском флоте. В январе-феврале 1939 года лодка трижды выходила в море для патрулирования в районе Барселоны и острова Менорка, где ожидалась высадка десанта националистов.
В начале марта началась агония флота Республики. Вот как это описывает француз-ский писатель Ж.Сориа в своей книге «Война и революция в Испании 1936-1939»:
«2 марта в Картахене произошли новые, весьма тревожные события.
Адмирал Буиса (командующий республиканским флотом – примечание автора) собрал на военно-морской базе старших командиров флота, военно-морской штаб, политических комиссаров флота … .
Адмирал предложил им высказаться относительно следующей альтернативы: «или немедленный мир, или уход флота в открытое море». Собрание единодушно проголосовало в пользу этой нелепой альтернативы, оставив за собой право в зависимости от обстоятельств сделать тот или иной выбор.
Состоявшееся 2 марта на военно-морской базе в Картахене голосование обнаружило два в равной мере важных обстоятельства.
Во-первых, оно продемонстрировало всеобщую враждебность к правительству Негрина (премьер-министр Республики – примечание автора).
И во-вторых, в ходе его выявились близорукость и кастовый эгоизм того рода войск, который на протяжении всей войны вносил весьма скромный вклад в военные действия в сравнении с теми усилиями и жертвами, на которые во имя защиты республики шли другие виды вооруженных сил: пехота, танковые войска, авиация.
Будучи серьезно озабочено позицией, занятой руководством военно-морского флота, правительство Негрина учитывало, что в ней проявились не только близорукость и эгоизм, но и другие факторы, например присутствие в штабе флота таких высших офицеров, как начальник штаба картахенской базы Фернандо Олива и капитан 2-го ранга Висенте Рамирес, враждебных Народному фронту, которые превратили базу в готовую взорваться в любой момент пороховую бочку.
Чтобы попытаться навести в Картахене порядок, Негрин спешно направил туда министра внутренних дел и влиятельного деятеля Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) Паулино Гомеса. Поскольку Паулино Гомес не справился с поставленной задачей, Негрин решил направить в Картахену 4 марта генерального комиссара по военным делам Бибиано Оссорио-и-Тафаля – влиятельного деятеля партии Мануэля Асаньи (Левая республиканская партия), поручив ему склонить адмирала Буису и Бруно Алонсо (политический комиссар флота – примечание автора) к отказу от занятых ими позиций.
Но так же, как и его предшественник, Оссорио-и-Тафаль не преуспел в деле умиротворения. Получив известие, что подполковник Франсиско Галан (бывший одним из выдающихся военных деятелей республики) должен стать новым командующим базы в Картахене, находившиеся в городе военнослужащие пришли в крайнее возбуждение. Заполнив центральные улицы Картахены, они стали выступать против этого назначения.
Франсиско Галан, который перед отъездом в Картахену увиделся в Эльде с Негрином, получил от него совет «договариваться, договариваться, договариваться с кем только можно», лишь бы только избежать худшего. Однако надежда на то,что Галан, при всей его славе, сможет в одиночку изменить ход событий, свидетельствовала о непонимании Негрином реальной обстановки.
Освобожденный от обязанностей генерал Бернал едва успел передать свой пост Галану, прибывшему в этот важнейший военно-морской порт, как в 9 часов вечера 4 марта назревавший на базе мятеж наконец разразился.
Два часа спустя береговые батареи открыли огонь по городу; артиллерийский парк и полк морской пехоты вышли из повиновения правительству. Раскол в лагере республиканцев придал смелости фашистской «пятой колонне», агенты которой врывались в тюрьмы, освобождали заключенных и арестовывали многих сторонников правительства. Вскоре в городе воцарилась полнейшая неразбериха.
Восстание части республиканцев, ослепленных навязчивой идеей «почетного мира» и мятеж фашистской «пятой колонны» переплелись между собой.
Галан пытался умиротворить восставших республиканцев. Но его арестовывает начальник штаба военно-морской базы Фернандо Олива, который затем позволяет своему арестанту связаться по телефону с адмиралом Буисой и с Бруно Алонсо. Адмирал, переговорив с Галаном, начинает угрожать Оливе немедленной бомбардировкой базы, если он тотчас не освободит своего арестанта.
По мере того как вся эта неразбериха усугублялась, превращаясь в настоящую чехарду, франкисты овладели в Картахене радиостанцией (не исключено, что это была радиостанция подводной лодки С-2 – примечание автора) и начали передавать в эфир свои призывы и военные марши вперемежку с фашистскими песнями.
На заре 5 марта отставной генерал Баррионуэво Нуньес прибыл в район расположения артиллерийского парка и взял на себя руководство мятежом. Будучи отчасти связанным с мятежниками, Нуньес знал,что в этот момент Франко отдал приказ авиации «националистов» провести разведывательные полеты и бомбардировку рейдов Картахены и одновременно приказал поднять по тревоге все свои военные корабли, с тем чтобы они двинулись на республиканскую военно-морскую базу.
Одной из первых мер, которую принял Баррионуэво Нуньес, явился его приказ республиканскому флоту покинуть рейд Картахены. В случае неисполнения приказа генерал угрожал обстрелять корабли из береговых батарей и потопить их.
Однако к 11 часам утра ничего еще не было решено. Четверть часа спустя прозвучала сирена, предупреждавшая о приближении итальянских бомбардировщиков.
Тогда адмирал Буиса приказывает всем средствам противовоздушной обороны открыть огонь по вражеским самолетам. Однако бомбардировщики, которые шли на большой высоте, смогли потопить два республиканских миноносца и поджечь нефтехранилища военно-морской базы.
Пока продолжался налет, с радиостанции, контролируемой мятежниками, было объявлено, чтобы адмирал Буиса в течение четверти часа вместе со всеми кораблями своего флота покинул гавань.
Вслед за тем в порт на автомобиле прибыло несколько бежавших из центра Картахены высших республиканских офицеров, среди которых был и Франсиско Галан. Они сообщили, – что было неточно, – что весь город находится в руках мятежников, а береговые батареи уже готовы привести в исполнение угрозу потопить военные корабли в порту, если они тотчас же не выйдут в море.
Тогда адмирал Буиса приказал сниматься с якоря. Итак, придуманный Франко маневр, с помощью которого он выводил из игры республиканскую эскадру, с тем чтобы затем затребовать ее корабли у Франции, начинал осуществляться.
Впереди эскадры шел «Вальдес», следом за ним «Лепанто», потом – «Антекерра», а затем еще восемь судов. Все одиннадцать кораблей вышли в открытое море.
В то время как эскадра взяла курс на Алжир, где адмирал Буиса намеревался ее интернировать, были получены две радиограммы. В одной из них, посланной Негрином, сообщалось, что Картахена полностью контролируется республиканцами (мятеж в Картахене был быстро подавлен республиканцами – примечание автора), и содержался приказ кораблям вернуться на свою базу. Другая радиограмма исходила от полковника Касадо (главы антиправительственного мятежа в Мадриде – примечание автора). В ней говорилось, что береговые батареи по-прежнему остаются в руках восставших франкистов.
Склонный верить Касадо, адмирал Буиса решил продолжить путь к Алжиру. Когда, добравшись до Алжира, эскадра запросила разрешения встать на североафриканском рейде, ей было предписано изменить курс и направиться на военно-морскую базу в Бизерте. Что и было исполнено. Утром 7 марта все корабли эскадры прибыли в Бизерту. Пока они находились в пути, генеральный комиссар Бруно Алонсо, испытывая угрызения совести, попытался вернуть корабли в Картахену, однако потерпел неудачу.
В Бизерте корабли были разоружены, и затем они поодиночке вошли через канал в лагуну.
Четыре тысячи моряков из корабельных экипажей были направлены в лагерь, расположенный на границе пустыни Сахара.
Чтобы искупить в своих собственных глазах свое не слишком славное поведение, адмирал Буиса разделил участь своих бывших подчиненных: в этом лагере он находился до второй мировой войны, в самом начале которой он вступил во французский Иностранный легион. Своим отказом вернуть эскадру в Картахену этот высший офицер с достойным республиканским прошлым нанес смертельный удар как правительству Негрина, так и огромному числу окруженных в Центрально-южной зоне испанцев, которые рассчитывали на эвакуацию с помощью флота тех из них, кто по логике событий был заведомо обречен стать жертвой франкистских репрессий.»
Рано утром 5 марта республиканские корабли в Картахене подверглись интенсивной бомбардировке вражеской авиации. Затем, под угрозой обстрела захваченными мятежниками береговых батарей флот покинул базу и направился к Алжиру. В 12 часов в море вышла и С-4. 7 марта вместе с другими кораблями лодка пришла в Бизерту, где была интернирована. На борту кораблей оставили по несколько членов экипажей, а остальные моряки были отправлены в концентрационный лагерь в Meheri Zabbens. 25 марта французские власти приняли решение передать республиканские корабли франкистам и уже 31 марта на борту транспортов “Mallorca” и “Marquеs de Comillas” в Бизерту прибыли новые члены экипажей.
С-2, находившаяся в момент мятежа в Арсенале Картахены, была захвачена мятежниками (или экипаж перешел на их сторону?). 6 марта Арсенал заняли верные республике войска и лодка, приняв на борт 63 человека, направилась в Palma de Mallorca, где 7 марта сдалась франкистам.
Хотелось бы остановиться на дальнейшей судьбе советских офицеров-подводников, верой и правдой служивших испанской республике. 14 ноября 1938 года звания Героя Советского Союза был удостоен И.А.Бурмистров, а 22 февраля 1939 года – и Н.П.Египко. «За проявленный героизм при выполнении специальных заданий Правительства по укреплению оборонной мощи Советского Союза», говорилось в тексте указа Президиума Верховного Совета СССР.
Иван Алексеевич Бурмистров (Википедия)
Николай Павлович Египко (60-е годы) – Википедия
Из советских подводников, воевавших в Испании, И.В.Грачев, Г.Ю.Кузьмин и В.А.Егоров погибли в годы Великой Отечественной войны, И.А.Бурмистров и Н.П.Египко командовали в ней соединениями подводных лодок, а С.П.Лисин как командир лодки С-7 Балтийского флота был удостоен звания Героя Советского Союза.
ПЛ националистов, Италии и Германии
11 сентября 1936 года в Cаceres состоялась встреча командующих ВМФ Германии, Италии и испанских мятежников, на которой было принято решение направить немецкие и итальянские подводные лодки для оказания помощи националистам. Эти лодки с ноября 1937 года стали принимать участие в боевых действиях на стороне мятежников. Их основной задачей были действия на морских коммуникациях, связывавших порты Республики с дружественными странами, в первую очередь с СССР, с целью прервать ее снабжение оружием, боеприпасами, нефтью, нефтепродуктами и продовольствием. Важной задачей являлась и борьба с боевыми кораблями флота мадридского прави-тельства.
В боевых походах за время гражданской войны в Испании приняло участие около 80 итальянских субмарин, каждая из выполнила по 1-2 похода продолжительностью 12-14 суток. Лодки действовали на всем протяжении Средиземного моря от Гибралтара до Дарданелл в обстановке строгой секретности. Какие-либо обозначения с корпусов лодок были удалены, флаг поднимался в редких случаях, да и то испанских мятежников. Националисты выделили шесть испанских офицеров-подводников, которые выполняли роль дублеров итальянских командиров и в случае необходимости могли сыграть роль командиров мнимых «испанских» подводных лодок. 21 октября 1936 года их тайно доставили из Танжера в итальяскую военно-морскую базу La Maddalena на борту итальянского эсминца.
В свой первый боевой поход к берегам Испании итальянские лодки вышли 8 ноября. Их командиры получили приказ атаковать любые республиканские боевые корабли, а республиканские торговые суда и суда под советским и мексиканским (Мексика активно поддерживала Республику до конца ее существования) флагами в пределах трехмильной зоны испанских территориальных вод. Точное опознавание целей перед атакой являлось обязательным.
17 ноября 1936 года итальянские подводные лодки “Archimede” (командир Sergio Lusena) и “Evangelista Torricelli” (командир Guiseppe Marcello Zarpelloni) были переданы в аренду на 4 месяца флоту испанским мятежником (Marina Nacional) вместе с их экипажами, хотя в них были включены и несколько испанских офицеров.
Итальянская подводная лодка “Archimede” (Википедия)
Уже 22 ноября “Evangelista Torricelli” добилась первого боевого успеха. На рейде Картахены был торпедирован и тяжело поврежден стоявший на якоре крейсер “Miguel de Cervantes”. Попадание двух торпед на долгий срок вывело корабль из строя. В том же боевом походе “Evangelista Torricelli” пыталась атаковать линейный корабль „Jaime I”, но присутствие британского эсминца сорвало атаку. До конца 1936 года еще три итальянские подводные лодки торпедами атаковали республиканские корабли и суда, но попаданий не добились.
В январе-феврале 1937 года итальянцы резко активизировали действия своих ПЛ, в первую очередь в районе портов Валенсии, Барселоны и Малаги, оказывая таким образом содействие наступлению националистов на юге страны. Кроме атак морских целей лодки стали обстреливать и береговые цели. Например, такую операцию провела “Enrico Tazzoli”, находившаяся в крейсерстве в районе Валенсии с 1 по 19 января. Две торпедные атаки испанских торговых судов оказались неудачными и тогда командир лодки принял решение обстрелять Валенсию. Ночью 19 января (?) по городу был выпущен 71 снаряд.
17 января “Evangelista Torricelli” обстреляла порт и нефтехранилища компании CAMPSA в Барселоне (43 снаряда). В этом же районе она безуспешно атаковала тремя торпедами английский пароход.
С ноября 1936 года до середины февраля 1937 года 42 (по другим данным – 28) итальянские лодки совершили боевые походы к испанскому побережью, обнаружили 133 «подозрительных» судна, идентифицировали 15 из них как возможные цели и выполнили 13 атак, выпустив 27 торпед. В рузультате были повреждены крейсер “Miguel de Cervantes” и танкер “Zarossa” (при артиллерийском обстреле Барселоны подводной лодкой “Etorre Fieramosca”) и потоплены транспорты “Delfin” и “Navarra”. Последний из них следовал из Франции с военным грузом, на его борту погиб депутат французского парламента Марсель Бассет. Кроме того, 4 итальянских лодки обстреляли береговые цели (всего выпущено 150 снарядов). После взятия мятежниками Малаги 8 февраля 1937 года действия итальянских ПЛ приостановились до августа.
Итальянская торпеда, найденная на берегу в районе города Таррагона
(из архива автора)
20 апреля 1937 года “Archimede” и “Evangelista Torricelli” вошли в состав флота националистов, получив наименования С-5 и С-3 соответственно. Такие названия должны были создать впечатление, что франкистам удалось поднять и ввести в строй одноименные республиканские лодки. В августе лодкам были присвоены имена “General Mola” и “General Sanjurjo” в честь руководителей мятежа, погибших в авиационных катастрофах.
