Атом и Ава

Далеко в горах обманчиво-мирно застыла гора-айсберг, с которой недавно спустились. Накрытая оранжевом облаком, смертельная теперь для всего живого.

Первым Однорукий путь в развалинах осторожно прокладывал, приказав своим людям:

– Места ищите в городе потайные, где запасы еды сохраниться могли! Люди Дома нас обратно ждут не с пустыми руками.

На дырявой крыше одного из высотных домов нелепо стоял внушительный, но сильно потрепанный морской катер. Ниже, на уровне десятого этажа, лодка болталась, к трубе цепью привязанная.

– Как думаешь, последнее наводнение на том уровне остановилось, Варг? – кивая вверх, спросил Шен, но однорукий отмахнулся только.

Пройдя вглубь города, среди прочего, наткнулись мы на городской стадион. Чаша его, в виде амфитеатра, отчего-то черная была внутри. В одной стене пролом широкий зиял, как от взрыва, на других бетон сильно потрескался и, местами, обвалился. На трибунах для зрителей сидения покорежены и расплавлены, будто в печи их жгли.

Прямо на бывшей гаревой дорожке, грязью скрытой, автомобиль большегрузный стоял с прицепом, тоже покореженный весь. На его борту эмблема красовалась известной когда-то мировой сети магазинов. Стекла кабины выбиты были, а внутри останки человека. Его истлевшие пальцы смертельной хваткой сжимали ржавый карабин.

– Грузовик сюда наводнение принесло, но пристегнутого к сиденью водителя-мертвеца с водой не вынесло отливом. Странно, последний раз, когда приходили в Мокрый город с Шеном, чтобы… – однорукий осекся, на меня глядя, – … стадион пуст был.

Варг с силой вырвал из рук мертвеца карабин. Вытащил из зияющей пасти кабины и, раскрыв, в стволы заглянул:

– Пусто. До последнего отстреливался, бедняга… Дарю, Атом!.. – с ухмылкой прикладом ко мне протягивая. – Высушишь и отомстишь, пришельцам своим.

…Когда я начал записи творить, то из любопытства слой несчастного водителя поднял и узнал, что случилось до того, как тело его нашли мы в кабине грузовика. История, по временам тем обычная. Скитался, как многие, после Второго Начала, потом к банде жестокой примкнул. Грабили, где только возможно. Грузовик у друзей-бандитов своих угнал. Они догоняли, водитель отстреливался, угодив под воду сначала, раненый уже тяжело. Потом замерзла вода и в фиолетовый лед превратилась. Машина замороженой стояла, пока не растаял лед снова, и потоки воды вынесли ее на стадион Мокрого города…

Шен подошел к прицепу, повозился недолго и с усилием открыл заднюю дверь. Кузов полон был припасов. На землю повалились ящики с консервами. Несколько банок по земле покатилось. Люди Варга радостно зашумели.

– Шен, ты ж в моторах волокешь прекрасно! Грузовик, конечно, не мотоцикл, но возьми Бока, вместе пробуйте… Заведите!.. – приказал Варг. – Колымага старой не выглядит и на колесах как-то осталась, а тащило ее черте, откуда. Горючки если хватит, дотянем к Дому и там распотрошим. Не волочить же припасы на себе!

Подняв банку консервов, я дату производства обнаружил: три года назад. Похоже, Помутнение сюда позже добралось, чем в мои края.

Однорукий в руках тоже упаковку вертел, но, словно мысли читая, возразил:

– Дата не значит, ничего… Водой грузовик занести могло неизвестно, откуда, и когда!

В следующем ящике плотно лежали коробки с сыром дорогим. Срок хранения трем месяцам равен был и закончился давно.

– Жрать нельзя – просрочен!.. А так попробовать хочется, вернуть себе ощущения и запахи старого мира… – Варг с сожалением бросил упаковку в грязь и скомандовал остальным:

– Берем консервы только и спиртное! Если Шену удастся грузовик завести, перегрузим еду обратно в кузов.

Его люди послушно стали набивать вместительные рюкзаки. Выдали такой же и мне. С усердием принялся закидывать туда разноцветные банки и бутылки. Ава, так же прилежно работая рядом, старалась не глядеть на мертвеца с раздутым синим лицом. Из кабины его вытащили, и водитель теперь лежал от нас недалеко в грязи. Девушка хотела спокойной казаться, но бледными даже губы стали.

– До сегодняшнего дня я редко покидала Дом… – словно оправдаться пытаясь, Ава принялась снова наполнять рюкзак.

Тогда я оторвал большой кусок пленки от упаковки и утопленника накрыл, на что, понимающе и благодарно кивнула. Работая дальше, мы с любопытством посматривали друг на друга, и однорукий несколько раз перехватывал наши взгляды недовольно.

Опять, слово «Дом» прозвучало. Только вопрос Аве задать хотел, что означает, как неожиданный звук, слух режущий, меня остановил. Словно дули в огромную трубу, настраивая неумело.

– Похоже, зеленые поля близко… – прислушался Варг тревожно, – когда двигаются, трубят, как слоны на процессии похоронной. Так «поэтично», Шен называет. Взглянуть хочешь, Атом?..

Мы отошли от грузовика и полезли на самый верх амфитеатра стадиона. Забрались на каменный бордюр, чтобы увидеть, как за чертой города вся земля покрыта зеленой, плоской массой, уходила за горизонт. Издалека, чешую змеи и плесень одновременно напоминая. Только чешуйка каждая, гигантская была, сама по себе жила. Отрывались и снова соединялись c другими, как капли воды. Поля колыхались, медленно в сторону нашу двигаясь.

Не раз, спасался от них за время скитаний.

– После слоя зеленого, смахивает на гниль из листьев, ползет желтая слизь. Вылитый мозг, выпотрошенный из черепушки. Доводилось мне, копаться в таком… – мрачно вспомнил однорукий.

– А я, зеленые поля встречал только…

– Поля, предвестники лишь Оранжевого Света! Чуешь, как воздух нагревается?.. Глянь туда… – железным пальцем указал в сторону ледника. – Фиолетовый лед на вершине пошел пятнами, как плесенью, и таять начинает. Над ним пар поднимается. Дальше, значит, Оранжевый Свет жди.

– Что за радуга: фиолетовый, зеленый, желтый?..

– Сейчас на болтовню пустую, времени нет! – зло вдруг отрезал Варг. – Ной в Доме тебе объяснит, если захочет, а нам, лучше убраться отсюда и поскорее!

– Ной, кто он?..

– Дома хозяин. Храма, где живем!

Однорукий бежать вниз бросился к грузовику, я за ним поспешил. Страшные змеиные поля подступали к Мокрому городу уже вплотную.

– Словно в кольцо берут нас, окружить стараясь! – прокричал на ходу Варгу, жалея, что нет бомбы у него, как у пришельцев.

Пока лазали по стадиону, Ава доверху наполнила свой рюкзак банками, и теперь задумчиво смотрела в пролом между трибунами, на городскую улицу. Едва однорукого завидя, девушка к нему кинулась.

– Варг, не забыл?.. Отец образцы новые просил. От зеленых полей!

– Помню… – пристально взглянул на нее однорукий, – …и ради тебя, постараюсь. Если дрянь зеленая, так Ною нужна.

– Нет! Только, случайно если в руки попадет.… Предупреждал, что нельзя человеку к полям приближаться. Смертельно!

Но однорукий не слушал, и к своим развернулся.

– Мне, доброволец нужен! Помочь, добраться к окраине города, чтоб кусок от Помутнения оторвать. Да, побольше!

Ответом ему молчание было. Никто из команды рисковать не желал. Тогда, глядя лишь мельком в сторону Авы, однорукого сопровождать я вызвался:

– Могу составить компанию!

Варг удивленно мой порыв остановил, но благодарно рукой здоровой по плечу хлопнул.

– После взрыва слаб ты слишком, и… обгорел весь. Оттуда придется быстро драпать, а сил не хватит, если?.. – еще раз обвел он глазами своих. – Что ж, раз не жаждете, один справлюсь. Для Ноя и… Ава, тебя!

Варга отговаривать принялись. Ава вцепилась в руку-протез.

– Теперь я прошу, Варг. Не надо! Погибнуть у полей можешь, – заныла умоляюще.

Но мольбы девушки уже заглушали жуткие «стоны слонов». Приближались стремительно. К мерзким звукам добавился зловещий шелест, похожий на разряды электричества. Воздух, еще жарче стал. На спине горячий пот чувствовал.

– Шен, за Старшего остается. Ава, контейнер мне дай, для образцов. Если не вернусь через… полчаса, убирайтесь отсюда. Все! – крикнул Варг.

Однорукий выхватил из рук Авы небольшую коробку, которую в рюкзаке неуклюже спрятать пыталась, бросился к пролому в трибунах, и стремительно к черте Мокрого города помчался. Одной рукой помогая себе, а другую руку-протез, к телу прижимая.

Я заметил, как волнуется за него Ава, что неожиданно расстроило меня.

Когда фигура однорукого за поворотом скрылась, люди его про грузовик вспомнили. В кабине за рулем уже Бок сидел, пытаясь завести мотор. Под капотом Шен торчал.

– Шен, как дела? Бок, что-то получается?!.. – интересовались у них.

– Думаю, зверь-машина заведется! Дорога дальше, с горки идет. Толкнем! Повезло, что под водой торчала, недолго, а до того, консервировалась во льду.

Шен с азартом повозился еще и наконец, разразился радостным воплем:

– Почти готово. Только аккумулятор сдох! Придется толкнуть…

Отчего-то, нестерпимо жарко стало, и сразу крик чей-то раздался:

– Вижу поля! Близко. Пол-часа уже прошло. Варг, где же?!..

Тотчас в проломе показался однорукий. Весь мокрый, возвращался с контейнером под мышкой, прижимаясь к стенам домов и дыша тяжело. Рот глотал раскаленный воздух, судорожно открываясь, как у рыбы, на берег выброшенной. Люди закричали радостно и руками замахали, а глаза Авы заблестели, то ли от жары, то ли от слез. Но всеобщее ликование прервал, новый, громыхающий звук-треск. За стадионом столб пыли поднялся. К трубам электрических слонов, грохот падающих городских стен добавился.

– Полям наперерез, лед атакует город… Притягиваются будто! – воскликнул один из людей Варга.

– Вместе-все-толкаем! – истошно завопил Шен, потом обливаясь. Пытался в очередной раз завести грузовик безуспешно, теперь из кабины.

Отчаявшись, поэт выпрыгнул оттуда, снова усадив за руль Бока. Обступив прицеп, расталкивали мы тяжелую махину, но в грязи ноги скользили, утопая по щиколотку. К всеобщему ликованию, Варг добежал вскоре. Бросил контейнер на переднее сиденье кабины и взялся остальным помогать. Наконец, машина сдвинулась и медленно вперед поехала.

Мы протащили ее через арку на выход, где дорога под уклон шла. Дальше грузовик сам с горы покатился, позади нас оставив. Двигатель заурчал нехотя, из выхлопной трубы выстрелил черный хвост дыма, закапала вода.

– Завелся. Удалось Шену! Эй, стой, Бок… куда же ты?! – возмущенно закричали рядом со мной. – Бежим за ним. Бок! Остановись. На тормоз жми. Стой!

Но грузовик не остановился и однорукий тогда… людям своим стрелять приказал. Я не ослышался, Варг оружие сам вскинул, а за ним и остальные палить вслед Боку принялись. Грузовик сделал неуклюжий зигзаг, и с двигателем заведенным, встал.

Запыхавшись, ближе мы подбежали и увидели Бока. Истекал кровью в кабине, изрешеченной пулями.

– Думал, не успеем, убежать от полей… Один… хотел… – Бок не договорил, голову на руль уронив. Из расстрелянной шеи хлестала кровь, заливая сиденье.

– Выгрузить, мерзавца! – приказал Варг презрительно.

Однорукий ругательства хотел, но не стал произносить, только из-за девушки.

– Бок жив еще! Надо раненого в Дом забрать… – Ава пыталась добавить что-то, но осеклась, заглянув в лицо Варга, ставшее землистым.

– Нет! Предателя – выкинуть! – повторил свой приказ однорукий.

Помощники вынесли залитого кровью Бока из кабины и в грязь положили.

Тут же за домами позади, обрушилось что-то с шумом. Клубы пыли в воздух поднялись, а под ногами потекли ручейки воды фиолетового цвета.

– Лед от жары тает! Скоро, зеленым все вокруг станет… – один из подручных однорукого со страхом таращился на зловещие ручейки.

– Торопиться надо, Варг! Смертельные поля из Мокрого города не уйдут… – присоединились и остальные.

Нечто похожее, сегодня Варг и мне говорил: за полями следом Свет всегда Оранжевый приходит.

Люди стали поспешно втискиваться в кабину. За руль угрюмо Шен уселся. Я помог Аве, и последний взгляд на тело Бока бросил: казалось, грудь его медленно поднималась и опускалась.

Дом

1100010011101110111011000000110100001010.

После того, как Бока умирать в развалинах Мокрого города бросили, нас шестеро осталось – я, Варг, два помощника его с синеватой дряблой кожей, Шен и Ава. С трудом поместились мы в мокрой кабине без стекол и с пятнами крови на сиденье.

Некоторое время ехали, молча, стараясь друг на друга не смотреть. Шен, сжимая руль судорожно тяжелого фургона, пытался вырулить из города по мясистой дороге, грязью покрытой и лужами. Временами казалось, что машина завязнет. Тогда зеленые поля или лед догонят нас.

Справа появился покореженный, ржавый дорожный указатель с облупившейся краской, но о чем предупреждал, не разглядеть было.

– Из города выезд это.… Теперь, направо и середины дороги держись, Шен! Ава, мне жаль очень… – но взглянув на девушку, продолжать однорукий не стал. Говорил с ней Варг тоном другим совсем, чем с остальными.

Пейзаж за окнами вскоре изменился – пошла унылая равнина, плоская и каменистая. Ава съежилась рядом невольно, тесно прижавшись ко мне и, на ожоги глядя, участливо зашептала:

– Больно, Атом? Потерпи, скоро Дома будем…

– Случалось и больнее, голова только… кружится.

– Это от жары и зеленой дряни, что лед накрывает! Когда приближается, жди перемен вокруг, и в башке своей, особенно.… Как с Боком. Жаль, что вышло так, но еще услышим его… – встрял в нашу беседу повеселевший Варг.

– Как это?!.. – спросил я удивленно.

– Доживешь если, сам увидишь… – хмыкнул однорукий, вытащив сигарету. – Закуривай!

Дым от нее сразу кабину заполнил, но мгновенно, через окна разбитые, улетучился.

– Нет, благодарю…

– Думаешь, деньки свои продлить? Не надейся! Пришельцы твои, если победят, то…

– Почему Бок уехать пытался, и нас бросить?.. – неожиданно перебила его Ава, морщась от сигаретного дыма.

– Струсил! Испугался, удрать что не успеет, если всех дожидаться станет. У меня из башки контейнер не идет с образцом, на сиденье который бросил… Чертов Бок, один с ним остался…

Договорить Варг не успел, грузовик тряхнуло сильно, и тяжелая машина завязла намертво в очередной канаве, невидимой под лужей. Уехать, недалеко успели.

Однорукий дверь пнул, чертыхаясь, и первым, решительно из кабины выпрыгнул. Следом выгрузились остальные. Нехотя, разбирая из кузова тяжелые рюкзаки с продуктами.

Когда я оглянулся, то зеленых полей за мрачными башнями-утесами Мокрого города не увидел. Зато гора фиолетового льда под облаком пыли и пара исчезла совсем.

– Там они, поля, не сомневайся!.. – прошипел Варг сквозь зубы.

– За нами гонятся?!

– Поспешим если – оторвемся.… Отсюда, до границы Помутнений, часа три, пешком. Дальше, оно не суется, а там, и Дом рядом. Вот только грузовик, провизией набитый, бросать жаль! – воскликнул однорукий раздраженно.

– Вернемся за ним и едой потом?

– Не выйдет! Снова вода здесь хозяйничать будет или лед, а может, и пострашнее кто-то. Пробираться по грязи трудно было, но через несколько часов пустынная местность меняться стала удивительно. Вокруг трава зазеленела, а еще, в наползающих стремительно сумерках, животные появились. Под деревьями темнели их высокие, застывшие силуэты. Не сразу понял я, кто это.

– Огромные живые буйволы, а за ними – жирафы пасутся. А, какой аромат от цветов здесь… Как в джунглях настоящих. Что это, Варг?.. Где мы?!.. – пока вглядывался в невозмутимые лица новых спутников, под ногами пробежали кошки. Простые, домашние, репейником осыпанные.

– Здесь, земля наша обетованная начинается! Вы правильно шли. Это граница невидимая с Помутнениями. За нее, поля и лед не суются… Удивлен? Отсюда, уже и до Дома близко! – торжественно Варг произнес.

Вечерний воздух наполняли живые звуки от птиц и животных, хрустели ветки в темных зарослях. Как всегда, к ночи ближе, расступились немного облака. Между ними над деревьями замелькала полная, бледно-серая тарелка Луны, создавая иллюзию старого мира, привычного и уютного.

– Твари, что караван твой сожгли, оттуда заявились, – буркнул Варг, и пальцем ткнул в ее сторону, заметив, что голову поднял. – Повезло тебе – жив остался. Мой караван Лунные, так же, безжалостно…

От воспоминаний, прищуренные глаза однорукого вспыхнули, как у безумного. Я решил воспользоваться состоянием его, и расспросить подробнее.

– Кто они?.. Зачем лететь далеко так, с Луны на Землю, чтобы просто уничтожать людей?

Но однорукий замкнулся опять, оставляя меня в окружении чудесных запахов зеленого оазиса и восхищении от обилия живности вокруг. Ведь с тех пор, как Помутнение разбушевалось по-настоящему, не встречал я других животных, кроме лошадей и коз, да еще единственной мартышки, жизнь мне спасшей. По-новому осматривал я и одежду грязную – свою и спутников новых. Мы выглядели сейчас нищими оборванцами, вторгшимися в благодатное место. Возможно, единственное на Земле.

Пока я дикой природой наслаждался, то не заметил, как в сумраке долины, перед нами проступили очертания городских развалин. Огромный когда-то город, джунгли скрывали, а в центре руин его исполинский собор возвышался. Похожий на песчаный замок из моего детства, с множеством необычных, веретенообразных башен-колоколен. За собором, в темноте пропадая, бесконечная простиралась пустыня.

– Еще, чудо одно!.. Собор почти не разрушен Помутнениями. Удивительно. Не могу сосчитать, сколько башен, Варг? – восхищенно спросил я.

– Восемнадцать. Боковая – Девы Марии символ, а каждая из первых двенадцати своему апостолу посвящена. Приглядись внимательно, наверху их статуи, ближе к сечению круглому башен. Остальные четыре, более высокие – евангелистам четырем, а высокая самая с крестом – Иисусу Христу. Храм этот, божественный и есть, Дом наш! Строили его в чудесном городе. На побережье южного моря, вместо которого сегодня лишь море песка, – в тоне однорукого почтительность, с оттенками ностальгии смешалась.

Я уверен был, что и раньше, в прошлой жизни когда-то, видел на фото красиво-глянцевых грандиозное сооружение, как космический корабль, в небо нацеленный, и легенду слышал даже, с ним связанную. Кажется, собор достопримечательностью был и красовался в центре одной из столиц. Теперь, перевернулось когда все, климат изменился, верхние пласты Земли, сорванные Помутнением, поменяли расположение привычное материков и двигаться продолжали, утверждать бессмысленно было, в какой части света находимся мы, на летящей в пропасть планете…

С удовольствием ступив на высокую и сочную траву, отряд Варга в долину начал спускаться, к Дому.

Ной

1100110111101110111010010000110100001010.

Вблизи, величественный собор можно было разглядеть подробнее. Все старинные окна светились, словно на Рождество. Огромный крест увенчивал самую высокую центральную башню, остальные, ниже расположенные, оплетали вырезанные из камня снопы и вазы, полные виноградных гроздей. На изящных фронтонах скульптуры животных и ангелов красовались.

– Яркие окна Дома – тревоги сигнал от Ноя! Значит, гости пожаловали непрошеные. Надеюсь, что не твои Лунные пришельцы, Атом. Не стоит… – Варг заметил, что машинально, я за пустой карабин схватился, – … приходят сюда не впервые… – многозначительно добавил он.

Страх появился и в глазах девушки, но однорукий самоуверенно успокоить ее старался:

– Не бойся, Ава. С отцом твоим, ничего не случится, пока я здесь!

Над центральным входом в собор три слова по-латыни читались, выдолбленные в камне: veritas, vita, via.

– Истина, жизнь, дорога… – специально для меня тихо перевела Ава.

Варг первым подошел к входной резной двери с библейскими сюжетами, но изнутри закрыта плотно оказалась. Мы старательно прислушивались, однако из Дома не доносилось звуков. Только где-то высоко в башнях собора, среди фигур многочисленных святых, фронтон украшавших, ветер завывал.

– Это потому, что башни все в отверстиях… – шепотом продолжила Ава невольную экскурсию. – По замыслу великого архитектора, сквозь них ветер гулять должен и звучать, как хор, а на дверях входных, десять заповедей изображены.

– Проникнем в собор через подземелье, за дальней боковой аркой! – сообщил решение свое Варг.

Я отметил хладнокровие однорукого. Видно, что давно привык к неожиданностям.

Он решительно повел отряд вдоль каменного фасада, осторожно главную башню обогнул и привел нас к незаметному входу. Следуя за ним по потайной лестнице, все спустились в мрачный подвал под кирпичными сводами.

…Хочу обратить внимание Самых Любопытных слоев, что место это впоследствии, одну из главных ролей сыграет…

– Грузовой лифт – справа! Поднимаемся в музыкальный зал, орган где центральный. Готовьте оружие, а ты… – приказал Варг одному из подручных, – …у дверей оставайся, задержишь гостей при опасности. Ава, с ним будешь!

Возражать девушка не пыталась, кивнув понимающе.

Представить не мог я, что где-то, еще лифт работает. Подручный Варга и Ава остались в темном коридоре. Остальные в кабину просторную загрузились.

– Кто ж, зал нам большой откроет, если схватили Ноя?… – задумчиво протянул Шен.

– Не паникуй, поэт! Вероятнее, что демонстрирует сейчас непрошеным гостям запасы еды, и как прошлый раз, с ними сам управится, – ухмыльнувшись, возразил однорукий и нажал в кабине кнопку с надписью «El Organ».

Лифт легко поднял и выпустил нас на одной из верхних галерей центрального соборного зала. Через проемы оконные, хаотично разбросанные по стенам и потолку, непонятно откуда свет сходил. Казалось, звезды горят в них. Свод громадный колонны поддерживали. Походили на толстые стволы деревьев, а вместе, лес каменный напоминали. Возле одной стены зачем-то, подмостки стояли строительные.

– Взгляни, Атом! Сверху колонн, которые небо звездное держат, добрые дела изображены, а в основании – грехи. Внутри Дома могли бы тысячи прихожан молиться, и мы, все еще достраиваем его. По древней легенде, никогда собор не закончат, но пока возводится, люди грехи искупают… – суеверно прошептал однорукий, словно его, напрямую это касалось.

Внутренние лестницы храма напоминали улиток, а витражи – глаза. Круглые и эллипсовидные окна, гиперболические своды, звезды, разбросанные в сплетениях каменных узоров – от необыкновенной геометрической декорации Дома дух захватывало.

Снизу, из полумрака центрального зала доносились громкие голоса. Прячась за перилами, мы ближе подобрались, чтобы наблюдать за происходящим.

Человек в темной рясе священника стоял возле алтаря, босиком, на мраморном полу спиной к нам. Длинные, седые волосы раскинулись по худым, но широким плечам. Перед ним группа людей расположилась в грязных лохмотьях. Внимательно священника слушали и походили чем-то на бывших товарищей моих по скитаньям из последнего каравана. Отличался цвет кожи только – темно-синий. Из-за него, от свечей, зажженных по периметру собора, лица их зловеще мерцали.

– Гости не больше часа проживут… – уверенно прошептал однорукий, – …у бродяг несчастных последняя стадия Помутнения. Остается, ждать нам только…

Варг присел удобнее на пол, прислонившись тяжело к каменной стене, положил рядом автомат и глаза закрыл. Священник внизу продолжал торжественно читать молитву, но вместо слов, из зала лишь эхо гулкое доносилось. Закончив, он обернулся. Неторопливо к алтарю прошел, а страшные прихожане уселись на длинные, соборные скамьи.

Что происходит, я не понимал, но надеялся, мне объяснят.

Неожиданно, бродяги валиться на пол начали беспорядочно, но однорукий безучастно продолжал наблюдать. Только, когда из группы внизу последний упал, он решительно на ноги поднялся.

– Вот, свершилось. К Ною можно идти!.. Мертвы гости!

Мы спустились в главный зал, и во главе с Варгом к священнику подошли. Заметив нас, тот продолжал неподвижно стоять. На тела бродяг скорбно глядя, разбросанные на каменном полу. Некоторые, казалось, еще шевелились.

Однорукий почтительно священника поприветствовал, и отдал распоряжение Шену:

– Возьми двух людей, оттащите синих в «ледяную», затем всех жителей Дома позови. Толпятся от страха за дверями и… Аву пригласи.

Шен кивнул и только за помощью отправился, как с шумом боковые двери сами распахнулись. Оттуда высунулись озабоченные физиономии здешних обитателей.

Священник уже убрал с лица скорбь и тревожно спросил однорукого:

– С Авой, в порядке все, Варг?!.. Как, прошло… в Мокром городе?..

Заметив меня, он замолчал. Будто не хотел, чтобы я ответ слышал, а в глазах, еще вопрос один застыл.

– Это Атом, новенький, – представил меня однорукий поспешно и объяснил: – Раненым, подобрали на фиолетовом леднике. Парень единственный из своего каравана, кто чудом, после нападения Лунных выжил… Ава сильно беспокоилась за тебя, Ной, когда… про непрошеных гостей узнала!..

Лицо мужчины, которого за священника принял, подернуто было сеткой морщин. Удивительно голубые, но усталые глаза изучали меня исподлобья слегка. Особое внимание уделялось рукам почему-то. Но, при упоминании имени дочери, взгляд его подобрел.