Падшие

Миша Турфан

Падшие

Глава 1

Полупрозрачный силуэт согбенного мужчины дымом растворялся в крохотной комнате. Он извивался над нерешительностью мальчика, желая одержать верх в этом надоедающем диалоге. Неубедительные отказы заставили его перейти в грозное наступление:

– Возьми этот чертов нож, щенок, и сделай то, что от тебя требуется!

Кажется, этот крик слышал только Виктор. Нельзя сказать точно, по какой из причин он упал на пол и зажал уши ладонями, но, когда он открыл свои детские глаза, перед ним снова, словно из тумана, появился всё тот же нож: иссиня-черная рукоять была украшена старинными рунами и узорами, но от этого он не переставал пахнуть смертью. В какой-то миг мальчику показалось, что с клинка капнула густая алая кровь. Он проследил за ней до пола, но белый паркет оставался чистым.

– Я не хочу! Я передумал! – кричал перепуганный до смерти мальчишка, но его уже никто не слушал и не слышал. Он остался один со своими страхами и облегчением. Всё чужое исчезло намного быстрей, чем зародилось.

В один миг, словно по щелчку, в голову ударило осознание произошедшего, и он побежал к полуовальному столу, что стоял в углу. С яростью безумца стал выдвигать ящички один за другим, но нужная вещь никак не попадалась под руки в этом полумраке. Виктор не переставал повторять собственные слова: «Я не хочу. Я передумал…»

Приглушенный звук из соседней комнаты отвлек его. Ему было страшно. В открытое окно подул ветерок, и кожа мальчика покрылась мурашками. На мгновение ему показалось, что можно сбежать через окно. Но куда ему деться? Некая доля храбрости подтолкнула Виктора к двери, и теперь он выбегал из комнаты более уверенными шагами. Бешеное биение сердца заставляло его пару раз спотыкаться об этот раздражающий ковролин в коридоре. С каждым новым ускоренным шагом уверенность покидала его. Невозможно предугадать, с чем можно встретиться за дверью спальни. Сердце играло чечетку, которая отбивалась в ритм со звуком из комнаты напротив.

Еще шаг навстречу неизведанному страху… Дверь отворилась по-приятельски бесшумно. В комнате горел свет, но не было его матери. Невидимый груз упал с его плеч и легких, но сердце оставалось зажатым.

– Мама… Ма, ты здесь? – Виктор понимал, что этот вопрос в никуда, но вопросы были заданы для собственного успокоения.

Выдохнув последний тревожный воздух из легких, он развернулся и собирался пойти в комнату брата. Резкий детский плач заставил его тело бесконтрольно трястись. Мальчик не хотел верить собственным ушам. В этот момент он пожалел, что не родился глухим. Он не знал, чего боялся больше: размывающегося над детской кроватью мужчину с ножом, или омерзительного существа внутри себя, что позволило этому всему случиться. Дымчато-серый силуэт материализовался, лишь лицо оставалось размазанным, будто его никогда там и не было. Дымчатое существо замахнулось и направило острый клинок в детскую кровать без ограждений. Виктор с криком набросился на него в надежде перехватить нож. В следующую секунду всё замолкло. Он больше не слышал детского плача. Перед ним оказалась лишь улыбка безликого. Этот самодовольный смех, звучащий в ушах, заставил мальчика опустить голову зажмурившись. Виктор не хотел верить в то, что слышал, – в тишину. С тяжестью разомкнув веки, он заметил, что держит нож … Нож, который вонзил в тело крохотного ребенка…

– Вот так, дорогие гости, Дьявол напрямую требует делать нехорошие дела. А весь этот бред, что вы творите сами по себе – это уже ваши проблемы. Никакого Дьявола нет.

– У меня вопрос! – поднял руку юноша из толпы, что стояла в экспозиционном зале и с удивлением слушала очередные мысли Грегори вперемешку с заученной историей с проектора на стене.

Парень самодовольно улыбнулся и одобрительно кивнул: он всегда готов поспорить с тем, кто не разделяет его мнения.

– Я слышал эту историю в разных интерпретациях. В одной из них утверждается, что дьявол оставил Виктору этот самый нож, чтобы тот помнил о своей участи. Нож был спрятан мальчиком на другом континенте, отправив его с моряками, Но теперь нож почему-то решил появиться здесь, поближе к потомкам этого проклятого. Что вы можете об этом сказать?

– Виктор, если мы говорим об одном и том же, давно повесился, не выдержав тяжести преступления. И да, каждая интерпретация, – Грегори сделал на этом слове акцент, – это всего лишь приукрашенные сплетни. Какой дьявол будет оставлять свои вещи у смертных? – И, не дав больше вставить ни слова никому из присутствующих, поспешно добавил, – А теперь, господа, следуем в Рай.

Посетители последовали за экскурсоводом, который практически вводил всех в транс своими рассказами.

Райская часть музея включала в себя все элементы: начиная от самых первоисточников, заканчивая на современном веровании. Поначалу, жители городка были категорически против такой постройки, но прибыль от любознательных туристов заставила пересмотреть свои принципы. В конце концов, какая разница одному, кому поклоняется другой? Возможно, людям наскучило спорить с владельцем эксклюзивной постройки, и народ сдался.

Действительно, «РайАд» являлся единственным музеем, уникальным в своем происхождении и содержанием. Никто не помнит, когда точно это произошло, но в один из знойных летних дней безумный мужчина выбежал из своего дома с ножом, от которого исходили тьма и свет одновременно. Он выкрикивал что-то непонятное, как сумасшедший. Мужчина уверял, что нож просто пробил себе путь из подвала. Бедолаге, конечно же, никто не верил, но предприимчивый бизнесмен моментально решил сделать на этом деньги, выкупив дом обезумевшего. Дом никто разрушать и не собирался, просто воздвигли новую постройку поверх него. Но таинственный нож исчез без следа.

Та часть музея, в котором находился этот небольшой деревянный дом, и являлась «Адом». Всё пространство в том направлении было залито багряными красками вперемешку с чернотой. Экспонаты, статуэтки, картины и прочие принадлежности подбирались тщательно. Это выглядело так, будто ждали самого сатану из преисподней, чтобы он чувствовал себя как дома. Посетителям, чаще всего, не хватало здесь воздуха. Самовнушение – сильная штука, но многие клянутся, что их кто-то душил. И всё же, любопытство – один из пороков человечества, поэтому люди тянутся сюда толпами.

По программе посетителей отводят сначала в Ад, и лишь затем их вытаскивают оттуда в Рай. Эта задумка не лишена смысла. В первое время у посетителей оставался неприятный осадок, и некоторые начинали нести бред, что видели оживших демонов.

С Раем тоже было не без проблем. В первые годы религиозные фанатики часто поджигали экземпляры, ибо были убеждены, что работники и посетители оскверняют святое. Ад не должен находиться рядом с Раем, ведь это «небо и земля». Крылья Ангелов обходились слишком дорого после каждого поджога, поэтому вскоре все святые обличались лишь в белые одеяния. Их лица были высечены так натурально, что в глазах некоторых действительно можно было прочитать муки и страдания. Эта часть музея считалась, в некотором смысле, особенной. Здесь картины оживали в воображении. Атмосфера и даже воздух были настолько идеальны, что уходить никто не хотел. Никто, кроме самих работников, которые видели это каждый день.

Одним из таких являлся эксперт в своем деле – Грегори Ланкастер. Он мастерски справлялся с огромным потоком людей, провожая их из помещения в помещение, словно у себя дома.

– Чертовы фанатики, снова расцарапали бедолаге глаза.

– Да, его родители сейчас расплачиваются из своих жирных, как они сами, кошельков. До сих пор не могу понять, что творится в черепушках молодого поколения? – охранник отвечал, не поднимая головы, решая головоломки из старого журнала.

– Том, открой мне подсобку, уберу нашего мученика.

Старик бросил в него ключи, зная наперед, что молодой поймает

– Грег, – Том соизволил отвлечься от любимого занятия и посмотрел на него поверх своих очков, – Мистер Эванс пришел…

– Позже.

Грегори не стал дожидаться ответа старого приятеля и, под отдаляющийся голос старика, отправился в подсобку. Тяжелый экспонат мешал ему видеть дорогу, поэтому он переставлял ноги аккуратней обычного. Шрам на левой ладони мешал концентрироваться на дороге. За пару дней он вел себя иначе, часто отвлекая обладателя от незначительных дел. Сегодня шрам пульсировал больше обычного, покалывая терпимой болью.

«Сиди здесь и никуда не уходи, за тобой придут», – сказал он ангелу и занялся ящиком с залежавшимися картинами. Толстый слой пыли не позволял ему дышать во все легкие, приходилось откашливаться. Ланкастер не знал, что конкретно он здесь ищет, но был прикован к месту своим нежеланием отправляться к начальнику. Повышение его отнюдь не волновало, как сама идея открытия дополнительного помещения внутри музея.

Идея с мифическими существами к нему пришла не сразу. Те кошмары, что не оставляли его в покое на протяжении нескольких лет, решили сыграть ему на руку. «Пусть они работают на тебя», – подкинул ему идею Том. Проект был составлен, но это обошлось бы хозяину «РайАд» немалых денег. Грегори не был уверен, что дело только в начальнике. Возможно, он не хотел видеть этих тварей во сне, а теперь и наяву. Неуверенность росла в нем и с каждым днем больше пускало корни.

От надоедливых и бесконечно одинаковых мыслей его отвлек резкий оглушающий звук сверху. «Очередной фанатик», – раздраженно подумал он, и уже было направился к лестнице, как дверь в подсобку со всей силы открылась и ударилась об стену с грохотом. Инстинкт самосохранения сработал быстрее, чем очередной оглушительный выстрел. Грег упал на землю, словно у него отказали ноги. Он отполз за груду хлама и спрятался в самом темном месте комнаты. Он уже не один. Кто-то спускался тяжелыми шагами вниз. Парень считал секунды до своей смерти. Один, два, три… двадцать…сорок… Но ничего не происходило. Судя по шагам, грабитель, или маньяк, был один. Этот кто-то нервно расхаживал, неосторожно обращаясь со всеми экспонатами. Он раскидывал все картины на бетон под ногами, переворачивал столы и ящики с принадлежностями и невнятно возмущался. Грегори всё ждал, пока доберутся до него. Впрочем, какая разница, когда умирать, если смерть неизбежна? Эта мысль подтолкнула его взять волю в кулак, набрать воздуха в легкие и бесшумно выбраться из темноты. Он хотел добежать до лестницы, оставшись незамеченным. Но этого не произошло. Юноша из темноты наблюдал за мужчиной в помятой клетчатой рубашке. Причина его остановки не крылась в огромном теле мужчины или ружья за его спиной. Нет. Причина была в маленькой девочке, что стояла неподалеку от него. Две черные косички отдавались холодным блеском. Рваное и грязное платье, некогда белого цвета, босые ноги… Что происходит? Грегори уже спешил к ней на помощь, не подозревая, что помощь нужна будет ему самому. На полушаге юноша остановился. А что потом? Он безоружен, с ней на руках далеко не убежит. Его гениальный мозг выдал ему скудный совет – зафиксировать всё на видео и отправить кому-нибудь, да хотя бы мистеру Эвансу. Ну а он уж точно вызовет подмогу. Правильно! Ведь он сам не страж порядка. Возможно даже полиция уже в пути, нужно лишь продержаться.

Когда камера на смартфоне включилась, юный экскурсовод следил лишь за мужчиной. Тот повернулся вовремя, и теперь можно было разглядеть его лицо. Мужчине был старше Грегори почти вдвое, либо эта отросшая борода прибавляла ему лишних парочку лет. Кончик прямого носа упирался в отросшие усы, в которых исчезали и губы. Можно было бы назвать человека бездомным и обезумевшим от голода, но почему он грабит склад? За самую дорогую вещь отсюда он сможет купить лишь несколько обедов на пару дней. А девочка? Может это его дочь, и она помогает ему в преступлениях? Вопросов было больше, чем нужных ответов. Девочка… В один момент он понял, что в кадре нет девочки, но оторвав свой взгляд от экрана, он заметил, что она стояла на том же месте, но уже пристально смотрела на него. Быть может от неожиданности, может от страха, Ланкастер выронил мобильник из рук. Но мужчина был так увлечен поиском, что не обратил внимания на грохот. Девочка молчала, от ее злобной улыбки на невинном детском лице бросало в дрожь. Грабитель на заднем плане уже явно злился сильней. Он с дикой яростью толкнул всем телом очередную стопку ящиков, которых только что лихорадочно разбирал. И будто успокаивающе, все еще не сводя взгляда с паренька, девочка негромко произнесла:

– Мальчишка может нам помочь, – указывая подбородком в его направлении.

Мужчина не сразу понял, о чем дитя говорит, но в следующую секунду он проследил за ее взглядом и наткнулся на паренька.

Грег лихорадочно составлял в голове очередной план, но идеи иссякли, и он просто стоял на месте, выжидая действий гостей.

– Ты! – крикнул грозным голосом мужчина, и бросился в его направлении. Ланкастер стоял неподвижно. Мужчина силой схватил его за воротник, грубо потряс его всего. – Где он?! Где ключ?!

Грегори не собирался утверждать уже очевидное: он обезумел и ему нужна помощь. Вместо этого он послушно достал ключи из своего кармана и молча поднял их.

– Не шути со мной, мальчик, – сквозь зубы яростно проговорил обезумевший, шумно втягивая воздух через нос.

– Я не… У меня больше нет ключей, – внешне экскурсовод сохранял самообладание, но душа его тряслась. Он хотел жить. Нет, судьба не может быть к нему жестока. Не сегодня.

– У него нет ключа ,– по- взрослому подтвердило этот факт маленькое исчадие. Кем она еще может быть, если участвует в пытках людей? – Но он в этой комнате, он это чувствует. Я это чувствую…

– Ищи! – как по команде приказал безумец, словно перед ним собака.

– Мы можем с вами договориться. Я… У меня есть деньги. Я только схожу за…

– Ищи ключ! – мужчина швырнул юношу к лестнице, что вела наверх. Юноша успел испытать на себе физическое превосходство мужчины. Каких-то жалких 10 ступенек отделяют его от свободы. Неужели никто ничего не слышит? Где Том? Грегори хватило лишь доли секунды взглянуть на просвет в дверях, как мир перед ним померк. Мир исчез, но он был жив. Голоса и шум вокруг него не пропали. Он потерял контроль над своим зрением. Мрак был чернее ночи. Казалось, что в такой черноте даже воздуху места нет, поэтому Ланкастер стал задыхаться. Грубые руки вновь подняли его с земли, и последовал неожиданный удар по челюсти. За что его калечат – он понятия не имел, но эти оба уже казались не с мира сего. Шрам на руке стал зудеть так сильно, будто оттуда что-то готово было выйти наружу. Ему хотелось вырезать это жжение и боль. Это отвлекало его от тьмы.

– Верни ему зрение, быстро! – рявкнул тот же грубый голос. Этот мужчина не умел разговаривать по-другому.

Послышалось недовольное фырканье, но в следующую секунду мир вокруг него вернулся на место. Очертания комнаты и предметов стали постепенно проясняться. Грег с нажимом потер глаза и сразу устремил взгляд на девчонку.

– Чего вам от меня нужно? – со страхом в голубых глазах произнес юноша. Вопрос был посвящен ей.

Но прежде, чем мужчина успел что-то высказать, ребенок опередил его:

– Дай свою руку, – и подошла с протянутой рукой. Казалось, будто ее ноги не касаются земли, или вес её был настолько ничтожным, что хватало отталкиваться от пыли на холодном бетоне. Грегори поднял правую, но девчонку это не устроило. Она потянулась за левой.

– Твой шрам. Он укажет, где ключ.

– Что? Что ты несёшь? Какой ключ?! – Грегори уже сам повышал голос на них – эта игра уже надоедала ему.

– Прочувствуй его, – девочка протянула руку и стала медленно направлять по сторонам. Грег поймал себя на мысли, что жжение учащается и успокаивается. Ребенок добавил: – Он тебя зовет, – и потянула за собой с недетской силой. С каждым ее шагом шрам будто пытался раскрыться и вытолкнуть всю ноющую и пульсирующую боль.

– Это здесь, – наконец проговорила она, когда его рука коснулась холодной стены. – Ключ здесь.

Боль в руке прекратилась, от нее осталось лишь легкое покалывание, которое тоже вот-вот пройдет.

– Достань этот чертов ключ, – скомандовал уже почти забывшийся голос мужчины. Он вернул парня в реальность. Грегори понятия не имел, что за ключ им нужен и как его из камня достать.

– Вы шутите? Это сектантские развлечения?

Мир вокруг него вновь померк. Пальцы девочки коснулись линии шрама, от чего Ланкастера передернуло. Он почувствовал металл в своей руке, но когда пытался ухватиться за него, то сжимал воздух.

Девочка взяла его руку и положила на каменную стену, надавливая своей на тыльную сторону ладони. Грег чувствовал, что рука тянется куда-то в пустоту, камень уже не был для него преградой. Вдруг руки коснулся холод, и инстинктивно оттянул руку, но рука девочки, вцепившаяся в запястье, покорно заставила вернуть на место. Он ухватился за что-то. Зрение. К нему вернулось зрение. И первое, что он увидел – руку, находящуюся по локоть в стене, будто в какой-то вате.

– Это не ключ тебя тянул сюда, а он… – вдруг заметил для себя мужчина. – Он потянул тебя сюда, не информация.

Девчонка вновь недовольно фыркнула и отвела взгляд.

– Давай его сюда, скорей!– нетерпеливо добавил сумасшедший. Но исходя из того, в чем Грегори сейчас участвует, сумасшедшим казался только он. Может он всё-таки неудачно упал, и статуя придавила его сверху, а всё это –результат комы? На этот вопрос ему не суждено было ответить, потому что в следующую секунду мужчина достал из-за пазухи огромную черную книгу, которая как-то умудрилась держаться у него там, и потребовал ключ.

– Ты хорошо подумал, старик? Я в их помощи не нуждаюсь, – уверенным голосом проговорила девчонка.

– Не тебе решать, ведьма. Ты служишь мне, до тех пор, пока твоя жизнь у меня в кармане, – он довольно хлопнул по штанине, и вновь приобрел серьезный вид.

Ключ забрали моментально, как только Грегори успел его вытащить из камня. Он толком не успел его рассмотреть, но уже казался таким знакомым и родным, будто от собственного дома, собственной души. Он был больше обычных, черней, узорчатей. Стоило отнять это родное, как боль от шрама вернулась обратно.

– Его не стоит здесь оставлять, – перебила его мысли девчонка.

– Ему никто не поверит.

– Твои амбиции доведут всех до мрака во всех мирах. Он нам нужен.

– Всё, что мне нужно – в этой книге.

Мужчина лихорадочно пытался открыть замок на твердом переплете книги, но ключ никак не поддавался. Его раздражение передавалось по воздуху, и теперь Ланкастер тоже ожидал с нетерпением: ради каких фокусов всё это творилось. Наконец, нужный щелчок был услышан. Мужчина выдал облегченный звук, но вместе с этим он напрягся больше. Обстановка всё больше закалялась, напряжение увеличивалось, и лишь маленькая девочка в белом оборванном платье стояла с ненавистью в глазах и ухмылкой на губах.

Юный экскурсовод не видел, что таит в себе книга. Но мужчина перелистывал его очень быстро, будто сам издал ее и знал что на какой странице. Вдруг он остановился и выдохнул еле слышно. Лицо его поменяло маску. Теперь же он выглядел опечаленным и сомневающимся.

– Близнецы… – выговорил он еле слышно. Правой рукой из заднего кармана вытащил тоненькую перчатку и сжал в своей. Его рука тряслась над открытой книгой. Он будто не решался дотронуться до нее. Но затем закрыл глаза и спустил руку с перчаткой… опустил в книгу. Грегори потряс головой и зажмурил глаза, а когда открыл, то картина не поменялась. Мужчина стоял, засунув руку по локоть в книгу. Он искал там что-то, будто в сундуке с сокровищами. В следующий миг он поменялся в лице и начал оттягивать руку обратно. Он держал в руках пару черных кожаных истрепанных перчаток. Обычные гловелетты. Видимо, они очень-очень много лет назад принадлежали какому-нибудь бедолаге. Может это раритет и стоит бешеных денег, и вся эта бессмыслица ради этого? Но в следующую минуту из ниоткуда появились двое. То были парень с девушкой, удивительно схожих лицом. Близнецы.

Оба были одинаково высокие, худощавые, до такой степени, что впалые щеки любого привели бы в ужас. Еще больше удивляла их призрачная бледность с почти прозрачными голубыми глазами. Близнецы-альбиносы. Они словно голодали в той книге целую вечность. Белая чешуйчатая одежда обхватила их тела, словно вторая кожа, из-за чего худоба подчеркивалась отчетливей.

На голове у девушки было что-то наподобие чалмы, но она издалека была похожа на обившуюся вокруг черепа белую змею. Моментами виднелось, как у обоих глаза как-то странно блестели зеленоватым оттенком, как если бы им капнули в глаза флуоресценцию.

У юноши за спиной виднелся лук со стрелами, а девушка держала в руках топор. Грегори показалось, что оружие у обоих было из костей.

– Наконец –то, – улыбнулась воительница и встряхнула невидимую пыль с плеч. Она обратилась в пустоту с улыбкой: – Что, хозяин одобрил свою замену?

– Я голоден, – не дал ей договорить брат. – Здесь кто-то лишний. – И оба посмотрели взглядом хищника на Грегори, но лишь слегка вдохнув и уловив в воздухе какой-то запах, повернулись к мужчине в клетчатой рубашке.

– Нет, – сестрица досадным голосом прервала все его желание. – Этого пока нельзя. Что я тебе говори…

Он не дослушал ее и на ходу молниеносным движением выстрелил из лука в самый дальний и темный угол подвала. Из темноты он уже вышел с обезглавленной крысой в руках и окровавленным ртом.

– Не то, – выплюнул он. – Совсем не тот вкус.

Грегори в этом сумасшествии подумал лишь об одном: «Над бы вызвать санэпидстанцию».

Здравствуй, дорогой читатель! Я новый автор, коих очень много в нашем цифровом и перспективном веке. Это моя первая книга, черновой вариант. Буду рада узнать твое мнение о зарождении этой новой истории. Приятного чтения!

Глава 2

В дверном проёме появилась худощавая женщина в красной шелковой сорочке. Она стала медленно катить свою инвалидную коляску к лежащей в полутьме Анне. Девушка не могла пошевелиться, страх приковал ее к кровати. Женщина остановилась у изножья, когда Анна попыталась позвать на помощь. Губы сомкнулись, горло обдало жаром. Тут же женщина встала из коляски и протянула руку Анне. Ее холодная конечность коснулась костлявых бледных кистей беспомощно лежащей девушки. Казалось, напал сонный паралич. Но женщина стала трясти тело Анны и разлилась презрительным смехом.

– Анна… Анна! Просыпайся! Очнись!

Анна открыла глаза и увидела перед собой человека в белом халате.

– Девятый раз за две недели. Вновь она?

Девушка уже привыкла к этим кошмарам, поэтому машинально кивнула.

– Доктор Перкинс предложил принести эту вещицу сюда, в больницу. Пусть побудет на виду у тебя.

– Нет! Я не вынесу этого еще и наяву. Пожалуйста.

– Анна, послушайся его. Он бы не стал предлагать того, что могло бы тебе навредить. Ты похоронила ее, причем дважды. Думаешь, она выйдет из могилы и начнет тебя пристыжать?

Врач, по совместительству друг семьи, кротко посмотрел на юную девушку с короткими рыжими волосами. Она выглядела настолько нежной и хрупкой, что ему казалось, будто весь этот кошмар выпал на ее долю по ошибке. Он по-отцовски жалел ее и был привязан как к дочери. В те моменты, когда Анна смотрела на него детскими светло-янтарными, практически светло-желтыми глазами, ему казалось, что ее ждет особое будущее. Это существо было настолько хрупким, что в больнице ей уделялось особое внимание, подбирались лучшие специалисты в своем деле. И тут он не прогадал с доктором Перкинсом, который вторую неделю беспрерывно работал с юным пациентом. Персонал часто замечал, как она молится по ночам, встав на колени у окна. Она не знала, как по-настоящему молятся, поэтому молилась, как умела, инстинктивно. И делала это всегда, когда чувствовала нужду в помощи извне. А помощь извне ей требовалась почти всегда.

Семья Анны дала трещину в один из жарких июльских ночей. Казалось бы: горе объединяет, но не в этой семье. В ту ночь мать встала подогреть молока для полугодовалой Анны. Зашла на кухню, непроизвольно нажала на включатель. Послышался глухой секундный треск, ее откинуло на пару метров. Женщина ударилась спиной об бетонную лестницу. Лишь потом она узнает, что мощный взрыв произошел по причине неисправности газовой колонки. Давление в ней превышало норму, и газ просачивался. Но в ту секунду, что была в сознании, она успела подумать лишь о ребенке на втором этаже. Дом, в котором были лишь двое, сгорел почти дотла. Соседи выбежали на шум, и малышку удалось кое-как спасти. Казалось, все ожоги мать перетянула на себя, потому что на теле у малышки не было ни царапины.

С той самой ночи родители маленькой Анны неустанно винили друг друга в произошедшем. Мать была не в состоянии смотреть за детьми, двое из которых в ту ночь чудом застряли в пробке вдали от дома. Она без конца лечилась от последствий то в одной больнице, то в другой. Малышка не видела маму практически целый год, поэтому у обеих притупилось это столь важное в первый год жизни чувство: чувство любви, нежности и защищенности.