Дорога к звёздам

Арсений стоял у стены спиной ко мне, разглядывая папину картину, и, похоже, держал в руках бокал вина, скорее всего с закрытыми от удовольствия глазами.

– Конечно, понимаю, – ответил он, повернувшись ко мне. Я не ошибся насчёт бокала, и на его лице читалось явное удовлетворение от того, что я вылез из тёплой постели. – Ты ведь знаешь, как отец её обожает.

Арс указал на проигрыватель, намекая, что мне не поздоровится, но вместо того, чтобы разозлиться, я растянул уголки губ и упал на диван.

– Но… единственного нормального сына больше. – ответил я, даже не взглянув на парня. – Перебесится, как и с машиной, – напомнил я, имея в виду недавнюю аварию. Я знал, что Арс обязательно взбесится. Ведь отец даже бровью не повёл, увидев разбитую в хлам тачку стоимостью в пять миллионов.

– Тебе не привыкать ломать всё вокруг. Понимаешь… ты ходячая катастрофа. Именно поэтому папа вечно бегает за тобой, как за пятилеткой. – повысил голос Арсений. – Он знает, что ты до сих пор не повзрослел.

Я едва заметно улыбнулся, наблюдая, как он начинает злиться.

– Господи, иногда я просто не верю, что ты мой брат… – сказал я, устало запрокинув голову.

– Это… абсолютно взаимное чувство.

– Ну и здорово. – сказал я, вставая на ноги. – Если ты закончил петушиться, то я пойду спать.

– Стой. Надо поговорить. – сказал брат уже более спокойным тоном. – Это важно.

– Так ты не для того меня разбудил, чтобы музыку послушать?

– Надо поговорить об отце.

– Неужели мой братишка решил выманить меня из комнаты для серьёзного разговора? – Я подошёл к нему на расстояние вытянутой руки. – Ну, я весь внимание. – Положил руку ему на плечо, заметив в его глазах растерянность, удивление и радость от каждого моего слова. Но я резко нахмурился, так же фальшиво, как до этого улыбался. – Хотя… Разговор с тобой ещё хуже, чем твоя ужасная музыка. Так что лучше включи её обратно. Может, тогда я смогу забыть твою физиономию и наконец-то уснуть.

Губы брата задрожали. Я заметил, как тает надежда на его лице.

– Почему ты такой гад? – разочарованно спросил Арс. Я едва сдерживал смех, глядя на его обиженное выражение лица. – Нужно решать дела, думать об отце и бизнесе, а ты ерундой страдаешь, как всегда.

– Мне это неинтересно.

Арс посмотрел на меня, словно ждал этих слов.

– Тогда откажись. – сказал он. – Подпиши отказ и занимайся… чем ты там занимаешься… ездой на мотоцикле?

– Я и занимаюсь. Но отказываться от того, что принадлежит мне по праву, не буду.

Арсений поднял взгляд. Его тёмно-зелёные глаза напоминали густой лес в грозу.

– Зачем ты это делаешь? – спросил он. Я поднял брови, показывая непонимание. – Ему и так нелегко из-за твоих выходок. Ещё и делами нужно управлять… как следует. На носу важные контракты, а ты не даёшь ему вздохнуть спокойно. Он вечно думает о том, где ты шляешься по ночам. Зачем издеваешься над отцом?

– О, ты не прав. Над отцом я ни в коем случае не издеваюсь, а вот над тобой ещё как.

Я растянул улыбку. Брат нервно допил остатки красного вина и поставил бокал на журнальный столик.

– Почему ты не можешь отказаться от бизнеса, который тебе неинтересен? Назло мне?

– Дай подумать… Ты прав, именно поэтому. Есть ещё вопросы?

Брат подошёл ближе и пристально посмотрел мне в глаза.

– Дай папе возможность определиться и спокойно работать. Ты же понимаешь, что, давая надежду, загоняешь отца в тупик и тормозишь всё, ради чего он так долго трудился. Он создавал этот салон с нуля, а ты сейчас его разрушаешь.

– И как же? – устало спросил я, желая поскорее закончить этот бессмысленный спор. Когда же он наконец поймёт, что я не виноват в недоверии отца к нему?

– Скажи папе, что не хочешь этот бизнес. Ты ведь всё равно продашь всё при первой возможности и потратишь деньги на своих сомнительных друзей и мотоциклы.

– Я собирался… но потом подумал… в будущем, возможно, мне станет интересно.

– И что, бросишь спорт ради бизнеса?

– Не-а… – задумчиво ответил я. – Почему бы тебе не взять дело в свои руки и не уговорить папу отдать салоны тебе? Убеди его, и тогда я подпишу документы.

– Правда? Ты сейчас опять играешь со мной?

– Я говорю серьёзно. Мне надоело смотреть на твои бесполезные потуги. Если отец так решит, салон будет твой. Обещаю.

Брат молча смотрел на меня, пытаясь найти подвох. Я действительно устал с ним бороться. Иногда я и сам не понимал, почему отец не передаст автосалон старшему брату. Он более образован и разбирается в таких делах лучше, чем я. Иногда хотелось сказать брату в глаза, что отец не доверяет никому кроме меня, но я знал, как Арс стремится выпрыгнуть из трусов ради папиного одобрения, а потому молчал. Я понял, что единственный способ пойти спать – это дать брату надежду на то, что отец передумает.

– Хорошо… – с блеском в глазах сказал брат. – Но если ты меня обманешь…

– Эй… договор есть договор. Я умею держать слово. – немного обиженно ответил я. – Как сказал, так и будет.

Глава 3

Аня

Где же он?

Эта мысль не давала мне покоя последние сорок минут. Он точно издевается! Злость во мне нарастала, и я уже боялась, что при встрече не сдержусь и врежу этому самодовольному чемпиону. Где его воспитывали, если он считает нормальным так сильно опаздывать?

Я сидела в кафе у дома, попивая четвёртую чашку кофе и наблюдая, как за окном медленно сгущаются сумерки. В помещении стоял густой аромат шоколада и свежей выпечки, а над дубовым столом тускло горела лампа. Я нервно стучала ручкой по столу, раздражённая и злая, думая, что пора найти этого гада и заставить ответить за моё ожидание.

Пытаясь успокоиться, решила сделать наброски для статьи.

Спорт вдохновляет человека на жизнь. Он заряжает энергией и мотивирует двигаться вперед… к великим целям…

Я остановилась, чтобы обдумать написанное, уставившись на свои слова.

– И к великим победам… – раздался хрипловатый голос у моего уха. Я вздрогнула и подняла голову. Передо мной стоял чемпион. В голубой джинсовой куртке и серых брюках он выглядел совсем иначе, чем вчера. Из страшного существа в чёрной коже он превратился в обычного человека. Даже симпатичного. Тёмные волосы падали ему на лоб, а изумрудные глаза сияли от тёплого света. Он был настолько высок, что мне пришлось задрать голову.

– Не ждала? – спросил он с самодовольной ухмылкой.

Я отвернулась, сдавливая внутри гнев и растерянность. Парень уселся напротив с таким невозмутимым видом, будто это не он опоздал на целый час. Моя злость нарастала, а парень, прекрасно это понимая, продолжал улыбаться.

– Смотрю, ты уже начала. – кивнул он на мои записи и просиял яркой улыбкой, от которой шли мурашки и одолевал гнев одновременно. Я откинулась на спинку стула и положила ручку, стараясь успокоить сердце размеренным дыханием.

– Ты всегда так опаздываешь? Или это привилегия чемпионов?

– Вообще я очень ответственный человек, но терпеть не могу, когда мне угрожают. Я подумал – если тебе так нужно интервью со мной, то ты можешь немного подождать. – Он подался вперёд и подмигнул мне.

– Немного?! – не выдержала я и повысила голос. Официантка, протирающая соседний столик, скосила на нас взгляд. – Я тебя час жду. Разве родители тебя не научили приходить вовремя, когда назначаешь встречу?

– Эй! – притворно нахмурился чемпион. – Ничего я не назначал. Это ты прицепилась со своей дурацкой затеей рассказать обо мне.

– Но ты пришёл… – констатировала я. – Мне кажется, для того, чтобы я не сказала лишнего… – Я строго посмотрела на него и резким движением открыла блокнот. – О том, что ты сделал.

Он так уставился на меня, что захотелось прикрыться чем-то, но я быстро поборола приступ стеснения и, откинув с плеча волосы, взяла ручку.

– Итак… Ты ответишь на мои вопросы? Или будем дальше припираться из-за твоей безответственности?

Я увидела, как сжалась его челюсть, проявляя тонкие напряжённые полоски на шее – прямо под острой линией скул.

– Возьму кофе. – Он встал с места и подошёл к стойке, где бариста прочищал кофеварку. Мне казалось, что я уже никогда не напишу статью, потому что он так и будет издеваться надо мной.

Через некоторое время, которое я просидела, уставившись на машины и людей за окном, парень поставил передо мной чашку кофе со сливками, чему я сразу удивилась. Не понимаю, откуда он узнал, но я всегда пила именно такой. Я посмотрела ему в глаза, блестящие от солнца, и внезапно поняла, что злость во мне поутихла.

– Тебе нужно быть помягче с людьми, если хочешь продолжать быть журналистом. – Посоветовал парень, уверенно развалившись на диванчике, после того как отпил глоток из своей чашки. – Какие будут вопросы? Надеюсь, ты не из тех, кто интересуется цветом белья?

– Нет. – Слишком резко отреагировала я. – Интервью будет только о спорте. Всё остальное меня не волнует.

– Разве ты пишешь не для школы? Откуда ты знаешь, что им будет интересно?

– Журналистика – это не потакание чужим ожиданиям. Это поиск новой информации и умение доносить её до ума общества.

– Доносить… – Повторил парень. – Здорово. Давай поскорее покончим с этим.

– Хорошо. – Сказала я, приготовившись внимательно слушать и записывать. – Расскажи немного о себе. Кто ты и чем занимаешься?

– Зачем спрашиваешь то, что уже знаешь?

– Может, не будешь учить меня делать свою работу?

– Да мы просто теряем время. У меня, между прочим, куча дел. – Заявил парень.

Я устало выдохнула, окончательно убедившись, что это будет самая сложная статья в моей жизни.

– Читатели должны понять, кто ты. Так ты станешь к ним ближе и слушать тебя будут уже по-другому – воспринимая всерьёз.

– Меня просто не могут воспринимать несерьезно.

– Господи… Я и не сомневаюсь.

Он задумался, потом поправил куртку и заговорил, потерев висок указательным пальцем.

– Меня зовут Глеб Воронин. Я стантрайдер. Занимаюсь экстремальной ездой и тренировками с одиннадцати лет.

– Чем занимаешься кроме стантрайдинга? Работа… Учёба…

– Уже выговариваешь? – съязвил парень, но я не стала реагировать, а молча делала записи. – Пару лет проучился в институте, но мне не понравилось, поэтому я бросил.

– И… как… зарабатываешь на жизнь?

Парень бросил на меня такой взгляд, будто я его обозвала.

– Никак.

– И как ты существуешь? – спросила я с недоумением. – Должно быть, мотоцикл – это не дешёвое удовольствие. Чего только стоит обслуживание и ремонт. А с такой опасной ездой траты должны насчитывать огромные суммы.

Чемпион вскинул брови и всерьёз задумался.

– Мой отец занимается продажей автомобилей. У него несколько автосалонов.

Я скосила на него взгляд. Мне не верилось, что такой взрослый на вид и уверенный парень окажется жалким мажором, но зато теперь стала понятна его чрезмерная мания величия. Я помолчала, не зная, как бы помягче задать следующий вопрос.

– То есть ты живёшь на деньги отца?

Парень недовольно выдохнул.

– Кто-то говорил, что вопросы будут только о спорте.

– Мне нужно создать общую картину, а для этого я должна познакомиться с твоей жизнью.

Парень тихонько засмеялся.

– Удивительно. Все журналисты так ловко умеют манипулировать, переворачивая свои же слова?

– Я не…

– Похоже, мы так скоро и до белья доберёмся.

– Ну хватит. Ты можешь просто отвечать на вопросы? Я ещё не спросила ничего такого…

– Даже страшно подумать, какие тайны ты из меня вытрясешь.

– А у тебя они настолько страшные? – не отступала я. Мои щёки уже горели пламенем. Ещё никто и никогда не выводил меня так, как этот нарцисстичный идиот. – Хватит быть таким капризным. Чем быстрее будешь отвечать на вопросы, тем скорее мы закончим.

– Они мне не нравятся.

– Да с вопросами всё в порядке. Я не виновата, что честный ответ на них тебя не устраивает. Уверен, что тебя вообще устраивает твоя жизнь?

Я поняла, что переборщила, когда парень прикрыл глаза, и его лицо моментально порозовело. Он наклонился вперёд и посмотрел на меня ядовитым взглядом.

– Моя жизнь – совершенно не твоё дело! Интервью окончено. – Чемпион встал из-за столика и взял в руки лежавший на диванчике шлем. – Спасибо за кофе.

Он развернулся и шагнул на улицу. Наблюдая за тем, как он садится на большой чёрно-зелёный мотоцикл и надевает шлем, я уже знала, что не оставлю его в покое. Мне нужна эта статья, и я напишу её, несмотря ни на что.

Для этого мне пришлось опять обратиться за помощью к Юльке. Я и не поняла, каким образом она уговорила Диму после прошлого раза, но вот мы уже стояли около дома чемпиона. Я нервно сжимала в руках блокнот, а Юля стояла с таким скучающим видом, как будто ей мало того, что Дима так старается свести нас с Глебом, даже будучи готовым здорово отхватить.

– Ты вообще уверен, что нам можно вот так прийти без предупреждения? – Юля повернулась к Диме, когда он позвонил в домофон на высоких коричневых воротах. – Он хоть дома? Что-то долго не открывает.

– Спокойно. Со мной вам сюда можно в любое время суток.

– Мне кажется, что нас сейчас пинками отсюда выгонят. – Сказала я, припомнив последнюю встречу с чемпионом, и ещё сильнее прижала к груди блокнот.

– Зря вы так отзываетесь о Глебе. Он, конечно, немного заносчивый, но в целом хороший парень. Даже добрый.

Я усмехнулась, не веря своим ушам, а Юля посмотрела на меня с многозначительным выражением, приподняв брови.

– Надеюсь, вы с Глебом не поссоритесь из-за меня? – спросила я у Димы.

– Да о чём ты? Мы дружим ещё со школы. Поверь, ты уж точно не сможешь нас поссорить. Если Глебу вздумается, то он может надуть губы из-за любой мелочи, но это не значит, что пошатнулась наша дружба. Мы не разлей вода, ясно?

Дверь открылась без ответа, и Дима, подмигнув нам с подругой, вошёл внутрь двора, где скрывались милые клумбы с розами и можжевельниками. Чуть дальше – за домом – были и другие цветы, но я не успела их разглядеть, потому что Юля потянула меня за собой в открытую дверь, куда Дима прошёл как к себе домой.

Должно быть, они и правда близкие друзья, – подумала я, рассматривая большую коричнево-кремовую гостиную. Сразу бросилась в глаза полукруглая стеклянная лестница, ведущая наверх и мягко мерцающая от подсветки.

Мне стало не по себе. Я ощущала себя воровкой, вторгшейся в чужой дом. Даже рядом с Димой я боялась реакции хозяина на наш неожиданный визит.

В доме стояла тишина. Я несколько раз огляделась по сторонам, увидев за аркой огромную белую кухню, а слева несколько закрытых дверей и высокое окно, завешенное шторой. На лестнице послышались шаги, и мы втроём одновременно повернули туда головы. По ступенькам, зажигая белую подсветку, спускался чемпион с удивлённым и немного растерянным взглядом. Моё сердце застучало быстрее.

– Что за вечеринка? – спросил чемпион сонным голосом. – Я вроде никого не приглашал.

Я взволнованно посмотрела на Юлю, а она кинула кокетливый взгляд на Диму, который сосредоточенно что-то обдумывал, прикусив нижнюю губу. Парень явно чувствовал себя неловко, но всё равно продолжал стараться. Это показалось мне милым, хотя Юлька всё равно ничего не замечала и вела себя как бесчувственная деревяшка.

Мы прошагали в кухню вслед за хозяином.

– Глеб, дружище! Ты ведь обещал помочь моей знакомой. Не будь таким чёрствым. Тебе не идёт. – настаивал Дима.

– Правда? – нахмурился Глеб, доставая кувшин с соком из холодильника. – А что, по-твоему, мне идёт? Выставлять свою жизнь напоказ? Да ещё и перед школотой? Нет, спасибо.

– Перестань… Ты расскажешь о стантрайденге и про ребят. Больше людей будут приходить на соревнования. Может, и финансирование увеличится.

– Супер! Теперь ты хочешь, чтобы я жизни всех райдеров вывернул наизнанку? Я не позволю сделать из спорта грёбаное шоу. Это наша жизнь, ясно?

– Поверь, все это понимают. Для тебя это важно… Но, может, Аня действительно сможет помочь. Я уверен, что больше ребят смогут заниматься стантом, если увеличат бюджет. Ты же сам говорил, что хотел бы обучать молодых.

– Здорово, что ты так об этом переживаешь… – проговорил Глеб, кинув взгляд на мою подругу. – Вот только обычная школьная статья тут не поможет. А мы всего лишь станем объектами для обсуждения у школьниц.

– Ты не прав. У Ани отличная газета, которую читают не только ученики. Почему ты видишь в этом столько плохого?

Глеб посмотрел на друга, задумался и, хлопнув дверью холодильника, встретился с ним взглядом.

– Ни за что. – отрезал он. – Жизнь моих пацанов не поддаётся обсуждению.

– Ну хорошо, я больше ни разу не спрошу о вашей жизни, обещаю. – сказала я с надеждой на доверие, но Глеб так строго на меня взглянул, что показалось – сейчас кинет в нас своим стаканом. Дима заметно занервничал и потёр затылок, видимо пытаясь придумать новые убедительные слова. Я сглотнула ком, ощущая угрызения совести от того, что так подставляла Диму. Его старания вызывали восхищение и жалость. Но этому бесчувственному чемпиону, кажется, было всё равно. Он преспокойно попивал апельсиновый сок и с наглой ухмылкой рассматривал нас троих.

– Ну хватит! – заявила я, бросив блокнот на стол. – Скажи, чего ты хочешь?

– В каком это смысле? В данный момент я хочу съесть пару тостов и прокатиться, но незваные гости мне мешают. – выдал Глеб, уставившись своими глубокими зелёными глазами.

– Что… ты хочешь за интервью?

Чемпион улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы и привлекательные ямочки на щеках. Мою грудь захватил внезапный жар, и стало трудно дышать. Он будто заполнял собой всё пространство, не давая трезво мыслить.

– А ты не боишься задавать такие смелые вопросы? Ты же меня совсем не знаешь.

– Какая тебе разница, чего я боюсь? Просто ответь, и мы решим этот вопрос.

– Ничего себе. Да ты прирожденная журналистка. Пойдёшь на всё ради статьи? – Чемпион оперся руками о стол и приблизился ко мне. – А если я попрошу что-то неприличное? За своё обещание придётся ответить.

Я незаметно втянула в лёгкие воздух, стараясь скрыть нахлынувшее волнение, и сильно сжала кулак.

– Я отвечу.

Глеб всего на долю секунды приподнял одну чёрную бровь, а затем уставился серьёзным и задумчивым взглядом.

– Хорошо. Я хочу…

– Аня! Что ты творишь? – вклинилась Юля, шагнув вперёд. – Ты его даже не знаешь. Не смей отвечать! – пригрозила моя подруга, ткнув пальцем в направлении Глеба.

– Всё нормально. – ответила я, преградив подруге дорогу ладонью.

– Говори уже. – уверенно потребовала я, хотя сердце колотилось как сумасшедшее.

Чемпион несколько раз посмотрел на моих спутников, а затем в мои глаза, но через несколько минут уставился в пол.

– Я хочу, чтобы ты написала правду, и только её.

В комнате повисла тишина.

– Правду? – переспросила я, затаив дыхание от неожиданности.

– Будет тебе интервью, если ты напишешь про меня всё как есть.

– Я и не собиралась врать. – разозлилась я, скрестив руки на груди. – Кем ты меня считаешь?

– Журналисткой, кем ещё? – усмехнулся чемпион.

– Не все журналисты врут, идиот.

– Встретимся завтра в том же кафе. Блокнот не забудь. – сказал Глеб, указывая на мою вещь и обходя большой гранитный стол. – Мне надо в душ. Не забудьте закрыть за собой дверь.

Глава 4

Глеб

– Напиши правду, что я едва тебя не сбил. – сказал, наваливаясь на стол с полнейшим спокойствием в глазах. Было здорово наблюдать, как карие глаза девчонки медленно темнеют, расширяясь от удивления. По спине растеклась приятная дрожь, ведь это означало, что её ставка проиграна. Теперь её условия не имеют веса, и милашке придётся принять мои. Если, конечно, она ещё хочет получить от меня хоть слово.

Должен признать – она не так проста: смогла взять себя в руки и слепить безразличное выражение.

– И… зачем тебе это, если не секрет? – спросила она, отодвинув от себя свой любимый кофе.

У меня бы тоже от такого заявления пропал аппетит. Сам от себя иногда в шоке.

– У меня свои причины.

– Допустим, я поверила тебе и написала всё, как было. Что будет, когда мои читатели узнают про этот случай? – девчонка задумалась, мило прищурив брови и сжав розовые губы. – Не думаю, что это из-за учеников моей гимназии. Скорее, из-за их родителей. Но зачем тебе выставлять себя в плохом свете? А она не совсем глупая… Я промолчал. Знал, что у неё нет выбора, но и мне никуда не деться от своей идеи. Мне теперь тоже нужна эта статья. Но главное не подать виду, чтобы эта умница не догадалась. – Раз ты так хочешь казаться плохим, не стану тебя останавливать. Напишу всё, что скажешь.

Она открыла яркий жёлто-розовый блокнот с птицами на обложке, где со вчерашнего дня уже была написана целая страница. Я не без интереса уставился в её записи.

– Я тут набросала кое-что. Можешь посмотреть. – Она повернула блокнот ко мне и встала из-за стола. – А я пока закажу пиццу, не против?

Я кивнул, уже всматриваясь в её симпатичный лёгкий почерк.

Спорт заставляет чувствовать живой дух и скрытую силу, когда врывается в жизни людей. Будь ты молодым или стариком – это занятие принадлежит к тем, что открывают все способности человеческого тела. Но, кроме физического развития, спорт тренирует силу духа, от которой зависит многое в жизни. Стантрайдинг как раз один из таких способов тренировать и то, и другое; развивать баланс между этими двумя составляющими…

…Только то, что делает человека счастливым в данный момент, прокладывает начало к гармонии с собой, а тем самым и к счастью…

… Симуляторы езды на мотоцикле.

… Трюки в стантрайдинге…

– А у неё и правда талант… – подумал я, когда Аня поставила передо мной тарелку с треугольником пиццы.

– Это только наброски. Из этого ещё нужно сшить настоящую статью. – сказала она, усаживаясь напротив и протирая мокрые руки салфеткой. – Мне интересно узнать о том, как проходит день стантрайдера.

– Можешь говорить просто «райдер» – так мы обычно сокращаем.

– Расскажешь, как проходит твой день?

Я прожевал кусочек пиццы и запил чёрным кофе, который… терпеть не могу, поэтому, не сдержав порыв, я поморщился, с трудом проглотив горькую жидкость.

– Что такое? Не вкусно? – явно заволновалась Аня. – Может, сахар добавить?

– Я пью без него. Только ненавижу американо.

– Обычно… парни его пьют. Я так всегда думала… – виновато проговорила девушка. Её губы слегка надулись, и я не успел собраться, чтобы не издать смешок, умиляясь этим зрелищем.

– Те, которые хотят казаться крутыми? Мне это не интересно. Я люблю кофе с молоком и не собираюсь это скрывать.

– Я тоже. – Она мило улыбнулась, как будто её вовсе не тронули мои попытки избежать интервью. – Ты и так крутой. – сказала она, и я засмотрелся, так и не уловив, пошутила ли она. Заметив мой пристальный взгляд, девушка решила пояснить: – Спорт, мотоцикл, трюки… Думаю, никто не засомневается в тебе. – Эта девчонка так заулыбалась, что в моей груди что-то резко провернулось. Я даже замер от неожиданности. – Итак… Какой твой обычный день?

Я с трудом оторвал глаза от её лица.

– Обычно я приезжаю на площадку часов в десять. Наша команда уже почти вся там. Только Марк и Лиам приезжают позже всех – где-то к обеду. Потом мы тренируемся. Просто ездим по привычным местам за городом или устраиваем пробные гонки. Занятия с тренером проходят по вторникам и четвергам. Иногда я помогаю тренировать новичков.

– А как в стантрайденге обозначается уровень? Для этого нужно сдать экзамен?

– Да. Принцип такой же, как и в любом спорте. Только тут… Всё определяют трюки. Если ты сможешь выполнить сложный трюк или комплекс, то можно считать, что ты профессионал.

– А ты уже профессионал, ведь так? – с интересом спросила она. – Сколько лет ты в этом деле?

– Я могу сделать некоторые профессиональные трюки, но до исполнения их всех мне ещё далеко. Даже некоторые сорокалетние тренеры не всё могут.

– Значит… Это очень сложный спорт?

– Так и есть.

– Тогда как ты сумел стать чемпионом?

– Понимаешь… Стантрайдинг – это удача. Почти всегда полагаешься только на везение. Если повезёт, то ты всё правильно сделаешь и победишь. А если нет… Можешь не увидеть следующий сезон…

Аня подняла на меня свои карие глаза, ставшие почти жёлтыми от оконного света.

– В каком… смысле?

– В том самом. – Начал я, но, увидев в её взгляде страх, зачем-то осёкся. – В смысле… Можешь не пройти отбор. – Я даже улыбнулся, пытаясь смягчить сказанное, но Аня, похоже, отлично управляла мозгами и сразу догадалась, что я имел в виду. – Тебе надо это увидеть. – Предложил я, допивая остатки невкусного кофе. – Приходи в субботу на пробные соревнования. Наша команда соревнуется с Подольском. Я буду участвовать.

– Я постараюсь.

Я зачем-то обрадовался и ответил на её улыбку. Ещё никто не приходил на мои соревнования, и мне пришлось приложить много усилий, чтобы сделать безразличное лицо.