скачать книгу бесплатно
– Лучше твоей картошечки я ничего в жизни не пробовал! Сейчас, Коля, отведаешь! – обернулся он к Швейкину.
– Вас тоже Колей зовут? А куда путь держите?
– В Киев! – отвечал Швейкин. – За спортивным инвентарем!
– Вы тоже из Набережных Челнов?
– Вы как разведчица все у меня сейчас выпытаете! – улыбнулся Швейкин.
От этих слов тетя Валя на секунду замерла, лицо сделалось серьезным и полным внутренней боли. Словно у нее перед глазами промелькнула вся ее партизанская жизнь. Мы не можем понять, что они тогда пережили – юноши и девушки, принявшие на свои плечи груз войны и борьбы. Никакие фильмы и книги этого не передадут. «Любой ценой!» и «Ни шагу назад!» – для нас это только слова, великие, грозные, но слова. А для них, для участников тех боев, это холод и боль, неимоверное напряжение каждый день, каждый час, потеря боевых товарищей и родных.
«Нет, мы не сможем это представить, мы только можем постараться быть достойными дел того поколения!» – подумал Швейкин.
– Куда же я вас спать положу? – задумалась тетя Валя.
– Мы без ночевки, мам! – остановил ее сын. – Чай попили – и снова в путь!
– Прямо ночью?
Николай кивнул.
– Даже до утра не останетесь?
Сын развел руками.
Тяжелая машина тронулась, рассекая ночь светом фар. В зеркало заднего вида Швейкин видел, как тетя Валя стояла у ворот и махала путникам рукой.
Где теперь Советский Союз?
Казань, 2024 год.
– То есть наш «НУР» – это ополчение, педагогический партизанский отряд? – уточнил Илья Морсков.
– Да! – подтвердил Швейкин. – Ополчение против невежества и бессовестности.
– А откуда они взялись – невежество и бессовестность? – спросил Роман Терзиян. – Меня всегда удивляло, что вот только были комсомольские стройки, великие свершения, космос, и тут же мгновенно – раз! – и лихие 90-е. Бандиты, проститутки, война всех против всех. Это же те же самые люди! Или другие? Но тогда откуда они взялись?
Швейкин задумался. Но неожиданно поднялся и заговорил Шрайбикус, который тоже был свидетелем гибели Советского Союза, изо всех учебников наблюдая, как меняются лица и интересы школьников и школьниц.
– Надо признать, что было два Советских Союза. В одном комсомольцы, инженеры, учителя и просто труженики строили КАМАЗ, растили хлеб, учили детей, летали в космос. В другом в какой-то придонной тьме копошились неясные темные тени, которым все созидательное было противно, вызывало раздражение. У них наготове уже своя идеология – надо защищать «от чужих» свою территорию (а кто здесь чужой-то?), своих женщин (а они «чьи-то»? ), свое право делать то, что им нравится. Из таких почему-то не получается защитников Родины – это понятие чересчур масштабное для их миропонимания. Защищать получается только свое… корыто. Может быть, грубо сказано, но нет другого слова. Приведу историю из одной моей книги[22 - «ЧЕЛОВЕК ОТ ЗЕМЛИ. Жизнь и труд Наиля Губайдуллина» – https://ridero.ru/books/chelovek_ot_zemli/ (https://ridero.ru/books/chelovek_ot_zemli/)].
Губайдуллин Н. Ф.: После третьего курса я работал на комбайне в колхозе «Красное знамя» Лаишевского района и даже получил там почетную грамоту за третье место в соцсоревновании. Мы там восстановили списанный СК-4, который уже в металлолом собирались сдавать. Я этот комбайн знал, на нем еще в школе сезон отработал. Александр Мамыкин у меня был помощником. На СК-4 кабины нет, поэтому приходили каждый день черные, как черти, особенно когда горох убирали. Это как раз был 1979 год – очень холодная осень, очень суровая зима – тогда в Татарстане все яблони вымерзли. Мы работали до глубокой осени, но осталось хорошее впечатление – и поработали, и деньги заработали.
Была там у нас очень крупная драка, нас потом таскали в милицию. Мы жили весело, магнитофон у нас играл. Кому-то из местных это не понравилось. Собрались они толпой, из Лаишево к ним подмога приехала. Окна нам все перебили. Мы защищались, но у нас один человек остался с музыкой на улице. Те нам кричат: «Мы сейчас его убивать будем!» Что делать? А там был Байбурин Ильдус и я. И мы с ходу, распахнув дверь, выскочили и сами их начали бить. Когда я за одним погнался, меня сзади дубиной ударили. Искры из глаз полетели, но я устоял. Такие вот казусы случались.
– В общем-то, можно, если не понять, то хоть объяснить мрачную агрессивность маргинальных слоев молодежи, – продолжал Шрайбикус. – Тысячи лет именно такая угрюмая настырность позволяла выживать этой генетике, этой субкультуре – подавляя и запугивая окружающих, они обеспечивали себе и какой-то социальный статус, и материальный достаток, и податливость женщин. И вдруг даже не столько на их территорию, сколько в их видение мира, прямо в душу или то, что ее заменяет, вторгаются другие – веселые, умные, талантливые, современные, перспективные. Те, за кем будущее. Это невыносимо, это страшно, это вызывает озлобление. И дело даже не в какой-то конкретной девчонке, которая, возможно, с кем-то поцеловалась. Дело в жуткой злобе старого, отживающего, звериного, темного, когда оно сталкивается с тем, чего не может понять и не собирается прощать.
– Вы хотите сказать, – обратился к репортеру Роман Теризиян, – что это, на самом деле, вечная проблема – преодоление животного, звериного в людях и становление человеческого?
Шрайбикус кивнул и продолжал:
– Именно! В каждом поколении в течение тысяч лет находятся те, кто принимает ту или другую сторону. Но эти стороны не равноправны и не равнозначны, нет никакой борьбы двух вселенских начал, как это рисуют голливудские блокбастеры. Все, что создано человечеством, сотворено носителями созидательного начала: машины, плотины, дома, картины, компьютеры, государства. Созидателям даже не интересна борьба с темным и деструктивным. Они участвуют в ней настолько, насколько эти силы могут отвлечь их от того, что их действительно занимает – от созидания, от творчества, от познания.
– А вот носители невежества и разрушения, которые могут быть во всех слоях общества, в том числе и высокопоставленных… – вздохнул Илья Морсков. – Носители разрушения, несмотря на всю злобу в отношении созидателей, прожить без них не могут. Потому и липнут к ним постоянно.
– Липнут, – согласился репортер. – Поскольку сами они к труду и творению неспособны. Зато умеют присваивать результаты труда других. Им нужно любой ценой добиться превосходства, чтобы паразитировать на ком-то. Ложь, обман, шантаж, подкуп, насилие – все идет в ход. Но все бесполезно, поэтому они обречены.
– Почему?
– Будущее определяется одним обстоятельством: «Созидатели без паразитов прожить могут. Паразиты без созидателей – нет». Рано или поздно явление паразитизма во всех его формах – бытовых, уличных, социальных, политических – будет изжито из общества. Но для этого нам еще предстоит немало потрудиться.
Николай Григорьевич Швейкин выслушал патетическую речь Шрайбкуса и тоже встал, привлекая внимание:
– Все правильно говорит наш немецкий друг. С одним уточнением.
Все обернулись к старшему тренеру.
– Нет людей однозначно плохих и хороших. Нет тех, кто полностью созидатель и ничуть не хитрит, не мухлюет. У каждого есть свои слабости, и за эти слабости мировое зло каждого из нас цепляет и заставляет плясать под свою дудку. Один нерешителен, другой тщеславен, третий охотник до женщин. Вот через нас зло и приходит в мир. И поэтому с такой болью мы его вырываем из этого мира, что корни у него – в нас самих!
– И что же делать?
– Вот поэтому наш партизанский отряд не против кого-то из людей, а против невежества и бессовестности!
– Теперь я понял!
– И я! Я тоже понял
– А вы поняли, что мы защищаем? – слегка прищурясь, как дедушка Ленин, спросил Швейкин.
Все замолчали. Лишь Артем Швыркалов предположил:
– Советский Союз?
– Да! Тот Советский Союз, что тысячи лет был в душе у людей светлых и созидательных! – подтвердил тренер. – Тот оплот против сил тьмы, что дает нам силы в любое время и в любой ситуации оставаться человеками, идти на подвиг, творить, строить!
Неожиданно все присутствующие ощутили, что они не просто живут своей жизнью, ходят по улицам Казани, участвуют в соревнованиях. Они одновременно находятся в одном окопе с героями-панфиловцами, в одном самолете в небе Курской дуги с Иваном Кожедубом, на одной подводной лодке в суровых водах Балтики с Александром Маринеско. Словно время испарилось – и та война стала их войной, и далекие предки стали близки и понятны. И было слышно, как в воздухе свистят пули, впиваясь в бруствер окопа. Пули так же свистят и в сегодняшней войне – только пули эти отравленные, поражают они не тело, а душу, вызывая бессилие, боль, страх, а еще хуже – восхищение созданными врагом подлыми иллюзиями. Но правда в том, что убивают эти пули тоже по-настоящему, поскольку тело не живет без души. И так же как в ту войну, нужно противостать неумолимому врагу, отразить натиск. И оружием в этой войне будут правда и образы героев прошлого.
И все как будто услышали тяжелую поступь коня богатырского, а в душе зазвучали строки.
На душе покой – гладь на озере,
А в глазах огонь – солнце ясное,
Ветер-ветерок – мысль быстрая
На опушке дуб – сила-силушка.
Едет богатырь в поле дикое,
Едет испытать долю честную,
Защитить спешит он Святую Русь,
От лихого врага да невиданного.
Ой, велик тот враг, а не найти его,
Он чужой душой, а своим кажется,
Улыбается, в други просится,
Только держит сам нож за пазухой.
Едет богатырь, думу думает,
То сойдет с коня – Богу молится.
Не копьем врага он с коня собьет,
Не булавою наземь вышибет.
Будет бой без боя-сражения,
Будет правда в бою том оружием.
Будет слово врага на лету разить
И сорвет покровы с укрытого,
Обнажит натуру звериную,
Опрокинет козни зловредные.
Едет богатырь – зорька светится,
Ясен день над Землей поднимается.
Люди и машины
Минск – Киев. 1979
Перед заправкой скопилась очередь большегрузов. Они стояли, белым дымком из выхлопных труб подчеркивая утренний морозец. Ветки деревьев в инее и утренние сумерки рождали ощущение сказки. Только сказки, которую наколдовал злой волшебник. По чьему-то нелепому распоряжению, ради странного понимания экономии, на заправках выдавали только 20 литров солярки на грузовик.
Напрасно Николай втолковывал рыжеволосой девушке-оператору:
– Ты понимаешь, что пока я стою в очередь за злосчастными 20 литрами, я сожгу литров 10? И так же было на предыдущей заправке и будет на следующей.
– Ничего не могу поделать! Таково распоряжение!
Парадоксальной страной был Советский Союз – в нем отвага вывести ракету в космос соседствовала с неумением и нежеланием организовать самые простые вещи типа туалетов в поликлиниках. Конечно, это везде и всегда было так – есть те люди, которым в жизни что-то надо, а есть те, кто живет по инерции, не прикладывая ни ума, ни усилий. Первые выигрывают войны, строят заводы, изобретают колесо и подводную лодку. Вторым достаточно того, что есть и того, до чего они могут дотянуться, чтобы получить без напряга.
– Мне до Киева надо доехать.
– Обращайтесь к начальнику.
Конечно, в кузове стояла бочка солярки – но это было на совсем крайний случай.
К счастью, скоро подкатил и начальник на бензовозе с выбитой на нефтебазе соляркой. Но изначально было ясно, что всем не хватит.
– Мы же заплатим! – убеждал начальника гость из Татарии. – Нужен полный бак!
– Ты посмотри, какая очередь! – возмутился начальник. – Думаешь, они не готовы заплатить?
Иванов вздохнул:
– Могу запчасти от КАМАЗа предложить.
Эта фраза была магической.
– От КАМАЗа? – сразу перешел на деловой тон начальник. – Подъезжай с той стороны.
При слове «запчасти» к Николаю Иванову стали собираться другие водилы:
– А стеклоочиститель есть? Форсунки не найдется? Подшипник ступицы внутренний, а?
– Извините, ребята, – сказал Иванов, поднимаясь в кабину. – Чего нет, того нет. – И шепнул Швейкину. – Не знают они, что у нас полная фура запчастей!
Через двадцать минут довольный начальник уже звонил кому-то, прижимая к груди вожделенную фару грузовика, а КАМАЗ с полным баком, сыто урча, выезжал на трассу Минск – Киев.
– Читал одного писателя-фантаста, – припомнил Иванов. – Он рассказывает о временах, когда машины обретут разум и возьмут на себя все рутинные заботы человечества. Например, будут крутить баранку автомобиля.
– На самолетах уже ставят автопилот. Так что вполне возможно, – согласился Швейкин.
– Автор западный, поэтому в будущее смотрит без оптимизма, – продолжал водитель. – 700 миллионов человек лишатся работы, погрязнут в нищете, повысится социальная напряженность, полицейские разных стран будут укрощать недовольных. В общем, ничего хорошего не принесло это техническое усовершенствование.
– Да у них вся фантастика приводит к концу света. Не видят они светлого будущего! – отмахнулся Швейкин. – Да и какое может быть светлое будущее при капитализме? Вся суть которого в том, что укради и стань богатым, чтобы сосед пахал на тебя, а ты его третировал. Тут хоть что изобрети – только усилит эксплуатацию и унижение.
– Например, что изобрети?
– Да что угодно! – воскликнул Швейкин. – Таблетки вечной молодости. Что с ними сделают капиталисты?
– Будут продавать! – ответил Иванов.
– Продавать кому?
– У кого есть деньги!
– А у кого нет?
– Будут призывать работать больше, чтобы накопить и купить таблетки, – предположил водитель. – Только работать придется до старости, и как раз тебе таблеток не хватит.
– Вот именно! – подхватил Швейкин. – Какое ж удовольствие буржуинам, если простой человек будет жить долго и счастливо? Когда все их счастье в том, что они живут лучше других. Так же и искусственный разум – будет он дорогой и воспользоваться им смогут только те, у кого есть деньги. А спросят они у искусственного разума – как им упрочить свое господство? А если у кого-то взыграет совесть и захочет спросить, как сделать жизнь простых людей лучше, чтобы ничем не отличалась от жизни богатых…
– То его свои в тюрьму упрячут или выкинут из окна небоскреба на какой-нибудь банковской вечеринке.
Собеседники задумались.
Тему подхватил радиоприемник «Кварц-302».
Ведущий: В 1979 году на экраны страны вышел польско-советский фильм по рассказу Станислава Лема «Дознание пилота Пиркса». Сюжет картины исследует проблему: «Человек или машина?». Фирма-разработчик человекоподобных роботов «Кибертрон Электроникс» предлагает ЮНЕСКО провести испытание новой модели робота. Для этого организуется полет космического корабля «Голиаф» со смешанным экипажем из людей и роботов-андроидов к кольцам Сатурна.
Ведущая: Капитан корабля Пиркс не знает, кто из членов экипажа является человеком, кто роботом, чтобы это не сказалось на его заключении. Но киборг-пилот Колдер убежден в своем превосходстве над членами экипажа-людьми и намерен поставить экспедицию в такое положение, в котором людям не выжить.
Кржиштов Лоска[23 - https://books.google.ru/books?id=n8bPGfcFI40C&lpg=PA161&dq=Pirx%20the%20Pilot&hl=ru&pg=PA157#v=onepage&q&f=false (https://books.google.ru/books?id=n8bPGfcFI40C&lpg=PA161&dq=Pirx%20the%20Pilot&hl=ru&pg=PA157#v=onepage&q&f=false)] (исследователь творчества С. Лема): В рассказе автор рассматривал вопрос о том, можем ли мы создать искусственную форму жизни, подчеркивая тем самым проблематичность определения человечности. Напротив, в фильме Марека Пестрака мотив мятежной машины приобретает первостепенное значение, предвосхищая экстремальную популярность историй о киборгах.
Андрей Вяткин (обозреватель журнала «Мир фантастики»): В общем, в экранизации рассказа Станислава Лема бег мысли подменен бегом интриги. Режиссер Марек Пестрак признавался, что его интересует коммерческая, зрелищная сторона фантастики[24 - https://www.mirf.ru/wp-content/uploads/2020/03/Maket_MF_10_2003.pdf (https://www.mirf.ru/wp-content/uploads/2020/03/Maket_MF_10_2003.pdf)].
КАМАЗ резво выскочил на пригорок – и на секунду Швейкин почувствовал себя в невесомости как на борту космического корабля. А, может, просто ноги затекли от долгой дороги. Они, конечно, направлялись не к лемовским щелям в кольцах Сатурна и не к ефремовской звезде Эпсилон Тукана[25 - Со звезды Эпсилон Тукана герои романа И. А. Ефремова «Туманность Андромеды» приняли послание от цивилизации, удивительно похожей на землян.], но путешествие уже длилось неделю. Слава Богу, что полпути позади! Скоро Киев, а там домой.
– А у нас что будет, если роботы будут водить машины? – спросил дальнобойщик.
– Что будет? Да найдут тебе, чем заняться.
