Дневник дылды

Спустя десять минут спокойного просмотра очередного странного сериала с большим количеством «случайных» совпадений, разбитых сердец и школьниц, с идеальными стрелками, в комнате появился Венька. Щенок устроился рядом со мной, не забывая время от времени таскать жареную кукурузу. Идиллия.

Мама занималась на кухне своими делами, иногда причитая про «вредную еду молодёжи», а папа работал в своём кабинете. Ничто не предвещало, что мне придётся встать с дивана ближайшие часов восемь, но в дверь позвонили.

– Ника, открой! – крикнула мама из кухни.

– Не могу! На мне Веня спит! – ответила я, быстро перетаскивая на себя собаку.

Несколько покусанных пальцев и нагло украденных закусок, и вот чихуахуа уже спокойно лежит на мне.

– Никакой помощи в этом доме! – кинула через плечо мама, пройдя через гостиную в коридор.

Мгновение спустя раздался щелчок дверного замка и приглушённые голоса. С минуту родительница с кем-то разговаривала, а затем вбежала обратно в комнату с обеспокоенным выражением лица.

– Камбарова! Ты ногу подвернула?! – ещё чуть-чуть и у неё пойдёт дым из ушей.

– Кто тебе?.. – не успеваю закончить вопрос, как в гостиную заходит насквозь промокший Лаврентьев. – Ты тут что забыл?

От удивления я подскочила на ноги, осматривая незваного гостя. Веня, заметив незнакомца, начал истошно лаять, рискуя в любой момент сорвать голос.

– Тебя ищу дуру! – крикнул Егор. – Мне позвонила Смирнова, сказала, что тебя после клуба не видела. Я позвонил Низовской, она тебя тоже не видела. Ты хоть представляешь, о чём я подумал?! –взревел брюнет, отряхивая рукой мокрую чёлку. – Я, чёрт возьми, за тебя ответственность нёс! Позвонить не могла? СМС написать?!

– Почему я должна тебе, что-то писать? – искренне недоумевала я. – Мы договорились, я свою часть уговора выполнила, а ты панику развёл, а я из-за этого виноватой стала?

Несколько секунд мы посылаем друг в друга убивающие взгляды. Напряжение в комнате стало невыносимым, воздуха катастрофически не хватало. Наконец, баскетболист открыл было рот, дабы что-то добавить, но его перебили.

– Подожди, она раньше ушла из литературной секции? – тихо спросила мама и, получив положительный кивок от спортсмена, продолжила. – А где ты несколько часов была?

Не скрывая злости, поворачиваюсь к спортсмену, но тот сам всё понял. Судорожно оглядываю гостиную, формулируя более-менее нормальный ответ, чтобы сразу не попасть под пожизненный домашний арест.

– В кафе, с подругой, – вздохнула я и натянуто улыбнулась.

Это была не ложь, а искажённая версия правды. Главное, не отвести глаза, иначе почуют подвох. Не отводи глаза, не отводи… Чёрт! Отвела…

– Несколько часов? И что это за подруга? – продолжала расспрос мама, уперев в меня выпытывающий взгляд.

– Она в кофейне, на набережной работает. Я иногда там перекусываю перед тренировками, – быстро выпалила я, надеясь, что такой поток информации собьёт всех с толку.

Вроде мама смягчилась, потому что она расслабила руки и взяла на руки до сих пор лающего Веню. Последнего вечерние разборки не радовали даже больше чем меня и Егора, который тихо стоял за маминой спиной. Почему он мокрый?

– Кстати, по поводу тренировок, – вспомнила родительница. – Почему ты перестала ходить?

Серьёзно? Это обязательно надо выяснять перед свидетелем, который будет вспоминать это до конца моих дней?

– Сейчас идут тренировки только для участников соревнований, – невозмутимо объяснила я, развернувшись в сторону кухни.

Нога всё еще болит, поэтому я прихрамываю. Мама, заметив это, громко вздохнула. Хорошо, что через толстую ткань домашних штанов не видно эластичного бинта, иначе так просто я бы не отделалась.

– А почему ты не участвуешь в соревнованиях? – крикнула мама, когда я ушла из комнаты.

Склоняюсь над холодильником, в надежде найти что-нибудь вкусное. Попкорн я оставила на диване перед телевизором, а возвращаться за ним не хотелось, поэтому приходится напрячься и самой решить проблему с ужином.

– Сама знаешь, – пробормотала я.

Наливаю в высокий стакан клубничный йогурт. Стираю со столешницы оставленные мной капли и ставлю бутылку на законное место.

– Только из-за отсутствия партнёра? – неверяще, уточнила мама, когда я вернулась в зал.

Молча, киваю, избегая любых зрительных контактов с Лаврентьевым. Парен делал тоже самое. Кажется, он уже не рад, что пришёл сюда.

Сажусь на своё излюбленное место, в центре дивана, и ставлю тарелку с жареной кукурузой на колени.

Задумавшись, я не заметила, как мама несколько минут переводила взгляд с меня на Егора и обратно. Вдруг её глаза загорелись бешеным и таким пугающим огоньком, что мне невольно захотелось отойти подальше.

Чует моё сердце, что ничем хорошим это не кончится…

– Молодой человек, а как Вас зовут? – чересчур вежливо поинтересовалась моя родительница, вмиг оказавшись по правую руку от спортсмена. – И откуда Вы знаете мою дочь?

Наконец, паззл в моей голове сложился, озарив сознание пониманием. Кажется, я знаю, откуда появились эти «чёртики» в радужке…

– Мама, не вздумай, – предупреждающе прошипела я, но все присутствующие посчитали своим долгом это проигнорировать.

– Меня зовут Егор. Я учусь в одной школе с Вероникой, – представился Лаврентьев, убрав мокрую чёлку со лба.

– Не зовите её Вероникой! Терпеть не могу полное имя! – с улыбкой отмахнулась мама, заставив меня поперхнуться попкорном. – Проходи! Ты же промок весь! – продолжала она, проталкивая брюнета в середину комнаты.

– Ты так не любила это имя, что даже назвала им свою единственную дочь, – саркастически парировала я, пытаясь вникнуть в сюжет сериала на экране.

Жду, что мне сейчас сделают замечание за невежливость, но знаете, что? На меня опять никто не обратил внимания!

– Раздевайся быстрее! Заболеешь ведь! – хлопотала вокруг гостя мама, помогая ему снимать насквозь промокшую куртку. – Ника, иди чайник поставь! Парень замёрз весь!

– Его никто не приглашал, поэтому это только его вина, – хладнокровно пробормотала я, продолжая пялиться в телевизор.

Ужасный сериал.

– Я отключу твой ноутбук от Wi-Fi, – угрожающе прошипела мама.

Не сдержав тяжёлый вздох, встаю и направляюсь на кухню. Нет, ну а что? Когда в дело идут такие обещания, можно забыть о гордости.

Сидела, никого не трогала, хотела отдохнуть, а тут бац! И бегай теперь весь вечер вокруг этого спортсмена!

Ставлю на плиту большой чайник, достаю из шкафчика коробочку с травами, насыпаю в специальный прозрачный кувшинчик с ситом травы. Заливаю кипятком и несколько раз отжимаю. Расставляю чашки и заполняю их напитком. Себе же я приготовила растворимый какао.

– Печенье достань, – зайдя в кухню, подсказали из-за спины.

Оглядываюсь, чудом не смахнув со столешницы сахарницу. Следуя за мамой по пятам, в комнате появился Егора, вытирая мокрые волосы моим любимым махровым полотенцем. От злости, впиваюсь в стеклянную поверхность стакана ногтями, не обратив внимания на то, что костяшки уже побелели.

– Садись, – приторным тоном предложила женщина, благодаря которой семнадцать лет назад я появилась на свет. – Угощайся.

Сколько можно над ним прыгать? Такое ощущение, будто у нас в гостях королева Англии, а не мой глупый знакомый. Но даже не это взбесило меня окончательно.

Она отдала ему мои пирожные! Те, которые я для кино откладывала! Мои любимые, с шоколадной посыпкой!

– Спасибо большое! – искренне поблагодарил парень и взял угощение.

Ради всего святого, положи печенюшку на место!

– А чем ты занимаешься? – «ненавязчиво» спросила мама и села напротив со своей чашкой.

Над поверхностью чая образовался густой пар, тонкие струйки которого плавно растворялись в воздухе. Стараюсь сконцентрироваться на этом «увлекательном» зрелище, дабы не взорваться и не разгромить здесь всё в пух и прах.

– Баскетболом, – ответил брюнет, отпив горячий напиток. – Мята?

– Нет, мышьяк, – злобно парировала я, поймав ещё один убивающий взгляд от мамы.

А что? У меня уважительная причина! Не каждый день враги детства заглядывают ко мне домой, чтобы устроить Вечер Светских Бесед с моей мамой!

– Действительно, мне следовало догадаться по твоему росту, – вежливо ответила мама, пытаясь сгладить мои «выступления».

– Мне все так говорят, – честно признался Егор. – Никак не могу понять, откуда пошёл стереотип, что все баскетболисты и волейболисты высокие? – сам с собой рассуждал Лаврентьев, взяв из коробки ещё один десерт.

В упаковке осталось всего два, поэтому в его интересах перестать уничтожать мои сладкие запасы, иначе я за себя не ручаюсь. Я за ними бегала к Лизе, на набережную, когда узнала, что она их будет готовить.

– Не смей жаловаться на свой рост в моём присутствии, – угрожающе прошипела я, впившись в кружку ногтями.

Один даже сломался под таким напором. Чёрт! Из-за этого спортсмена я весь маникюр испорчу.

– Я выше тебя, – напомнил брюнет и довольно улыбнулся.

Он действительно настолько глуп, что не видит разницу?

– Это же прекрасно! У Ники скоро областной конкурс по танцам, а партнёра нет. Егор, ты не хотел бы помочь ей с этим? – вмешалась мама, заставив нас резко подавиться.

Пора это прекращать.

Отдышавшись, убираю подальше какао и, подняв за капюшон толстовки Егора, выталкиваю его из кухни. Хотя «выталкиваю» – это преувеличенно, потому что парень и сам не прочь уйти от разговора.

– Извините, мне пора! Спасибо, за чай! – быстро попрощался Лаврентьев, натягивая до сих пор мокрую куртку.

Затем он быстро зашнуровал ботинки и уже хотел выскочить из дома, но мама успела за это время прийти в прихожую.

– Не за что! Подумай, над предложением! – попросила она. – Вы даже не попрощаетесь?

Перевожу взгляд на такого же ошеломлённого Егора, который уже в очередной раз пожалел, что вообще пришёл. – Вы же друзья, разве не так?

– Конечно, друзья, – ответил баскетболист, с натянутой и ужасно неестественной улыбкой. – Пока, друг!

Потеряно оглядываю протянутую мне ладонь, пытаясь понять, чем он думал. Кто в двадцать первом веке на прощание пожимает руки? Бизнесмены? Депутаты?

– Пока! – буркнула я и, немного поломавшись, вложила свои пальцы в его.

Пытаясь не зажмуриться от хватки парня, который явно нарочно чересчур сильно сжал мою конечность. Зараза!

– И всё? Обнимитесь хоть! – произнесла мама.

Сглатываю и перевожу шокированный взгляд на знакомого. Кажется, он находится в ещё большем ступоре чем я. и что тут можно сделать?

Честно скажу: это самые напряжённый момент за всю мою жизнь. Даже, когда меня поздравлял завуч с победой в олимпиаде, было не так сложно. Стараясь лишний раз не коснуться друг друга, мы создали нелепое подобие «объятий». Егор так и вовсе отшатнулся назад так резко, что врезался спиной в дверь.

– Я убью тебя, – тихо вздохнула я на ухо брюнету, пока он пытался закончить весь этот дурдом побыстрее.

– Взаимно, – в тон мне, прошептал парень и, наконец, вышел из дома.

Глава двадцать вторая

Пятница

Кажется, что мы сидим на совмещённом факультативе по химии целую вечность, но, посмотрев на часы, я понимаю, что прошло меньше десяти минут.

Господи, это ужасно.

– Сейчас все рассаживаемся по парам, будем делать лабораторную работу, – объявляет преподавательница, раздавая на каждую парту по лотку с реактивами.

Оля села с нашей одноклассницей, вызвав у меня кучу вопросов, а Ксюша поехала на конкурс, поэтому сегодня я одна. Нога до сих пор болит при ходьбе, так что я сильно хромаю, что, в дополнении с моим ростом, выглядит убого.

– Коллеров, нечего сидеть! Бери вещи и устраивайся рядом с Камбаровой! – распорядилась учительница, отчего я поперхнулась воздухом.

Богдан будет вместе со мной писать «лабораторку», а я даже расчесаться не успела. «Класс!».

Приглаживаю пальцами волосы и быстро собираю их в «хвост» по технике безопасности. Поправляю рубашку и пытаюсь занять расслабленную, но не самую ужасную позу (идеально прямая спина и соединённые лопатки не в счёт). Молча, Богдан уселся рядом и откинулся на стул, даже не взглянув на меня.

– Привет, – улыбнулась я, пытаясь привлечь внимание.

Безуспешно. Ноль реакции. Дальнейшие попытки завести разговор я отложила, принявшись изучать содержимое лотка. Судя по биркам с формулами, нам дали нитрат железа, гидроксид натрия, несколько чистых пробирок на подставке и штатив. Всё выглядит не так сложно, но в этот момент в моей голове крутилась лишь одна мысль:

Хоть бы никого не убить.

– Ваше задание: изучить реакцию взаимодействия данных веществ и описать опыт с результатом. Не забудьте записать уравнение реакций. Приступайте! – неохотно объяснила учительница и ушла в лаборантскую, оставив класс без присмотра.

Так даже лучше, никто не будет ходить и постоянно поправлять.

Беру чистую пробирку и выливаю в неё содержимое флакончика с формулой гидроксида натрия, мысленно молясь. Отставляю ненужный сосуд и уже хочу добавить нитрат железа, но меня кое-что останавливает.

– Эй! – окликнула я напарника. – Ты помочь не хочешь? – вежливо напомнила я, повернувшись в сторону Богдана. Последний даже не пошевельнулся, всё так же пялясь в телефон. – Эй! Ты меня вообще слышишь? – чуть повышаю голос и легонько касаюсь плеча. Парень, наконец, вынимает из уха маленький беспроводной наушник и поднимает на меня взгляд. – Помочь не хочешь? – повторила я вопрос, кивков головы указав на пробирку в руке.

– Нет, ты сама прекрасно справляешься, – усмехнулся он, надев обратно наушник.

Я даже подавилась воздухом от такой наглости.

Беру в руки баночку с нитратом железа и, открыв колпачок, добавляю в пробирку немного порошка. За несколько секунд смесь приобретает серо-зелёный осадок. Открываю тетрадь и начинаю подробно описывать каждый шаг.

Дописав в конце химическое уравнение, встаю и, положив на учительский стол свою работу, собираю в рюкзак вещи. Заметив это, Коллеров опять снял наушники и повернулся ко мне.

– Где твоя тетрадь? – нервно поправив чёлку, спросил блондин, осматривая парту.

– Уже сдала, – спокойно объяснила я, собирая в пенал раскиданные ручки.

– Как?! – вскрикнул хоккеист, но, заметив, что на нас обернулось несколько человек, осёкся. – А мне, что прикажешь писать? – тревожно прошипел он.

– Откуда я знаю? Хотя, погоди, – попросила я и театрально задумалась, приложив большой палец к нижней губе. – Ты и сам прекрасно справляешься, – парировала я и с победной улыбкой вышла из класса.

Глава двадцать третья

Домой я вернулась ещё до обеда, поэтому сейчас уже я дописывала последнюю строчку в домашней работе. Веня, в ужасно неудобной даже на вид позе, лежал на моих коленях, время от времени дёргая за край кофты, как бы говоря: «Эй! Я тебя сначала из школы жду, а теперь и «домашка»? Забудь и пойдём играть».

Наконец, ставлю последнюю точку в работе, прячу подальше тетрадки и, взяв щенка на руки, спускаюсь на первый этаж. По комнате летал сладкий запах корицы, жжённого сахара и ванилина. Тихонько крадусь на кухню, стараясь не выдать себя лишним шумом.

Моему взору предстала следующая картина: над продвинем с плюшками порхала мама, посыпая выпечку сахарной пудрой. Её лицо в некоторых местах испачкалось от белого порошка, но она, кажется, это даже не заметила, полностью погрузившись в процесс.

– Вау! Как вкусно пахнет! – протянула я, подбираясь как можно ближе к еде.

Зная маму, получить вкусняшку раньше ужина, без боя, не удастся.

– Даже не думай! – рявкнула мама, не поднимая взгляд. – У нас вечером гости. Это для них, а не для Вас. Увижу, что стащили – оба останетесь без сладостей до лета.

С этими словами она отложила сито с пудрой и прошла мимо нас к раковине, на ходу погладив щенка за ушком. – Сейчас только сентябрь! Ты жестока! И что ещё за гости? –заваливала я вопросами маму, поудобнее перехватив довольно тяжёлое мохнатое тело.

В ответ на это собака недовольно проскулила, лапами прижимаясь к моей шее.

– Придёт моя подруга со своим сыном. Он примерно твой ровесник, может быть, постарше. Если всё пройдёт хорошо, то к вечеру у тебя будет партнёр, – довольная собой похвасталась мама, выкладывая угощение на большую десертную тарелку.

– Почему мне это напоминает сватовство? – задала я риторический вопрос, закатив глаза. – Ладно. Кто хоть этот сын?

– Ты его знаешь. Виталик Малюков. Мы до переезда в одном дворе жили, – спокойно рассказала мама.

Словно по щелчку пальцев, в голове вспыхнули воспоминания о рыжеволосом зеленоглазом мальчике, с которым раньше мы каждый день играли в песочнице, были лучшими друзьями и даже ходили первые два года в один класс. Затем мы с семьёй переехали, и все связи оборвались сами собой.

– Ты серьёзно? Виталик придёт?! – вскрикнула я, радостно подпрыгнув на месте.

– Да, – мягко согласилась она.

Быстро ставлю собаку на пол и окружаю маму. Мне нужно узнать всё до последних деталей.

– А во сколько? Погоди, у меня сначала тренировка, я успею? А как они сюда доберутся? Они же в другой части города живут, – тараторила я, воодушевлённо мерея комнату шагами.

– Они переехали месяц назад. И, да, ты успеешь, – поэтапно отвечала мама, моя огромную миску для теста под струёй воды. – Только ногу бинтом или чем-нибудь другим закрепи. Подвернёшь ещё раз и всё. Прощайте, соревнования!

Торопливо киваю, полностью погрузившись в мысли о скором приезде Малюкова. Встретиться с другом детства спустя столько лет – всегда было волнительно, а на фоне всех последних событий казалось необходимым.

– Конечно! Всё, я побежала! – целую в щёку маму, хватаю с блюда плюшку и, быстрее света, бегу за рюкзаком.

– Вероника! Я же просила! – крикнула она, но уже в следующую секунду весело рассмеялась.

Глава двадцать четвёртая

Ветер с реки приветственно подул, как только я ступила на набережную. Уличные фонари и гирлянды уже включили, не5смотря на ещё светлое небо, поэтому вокруг уже появилась знакомая праздничная атмосфера. Люди всё так же, толкая друг друга, стояли в очередях за сладостями или на аттракционы. Почти на полтора месяца раньше нужного, владельцы магазинчиков и лавок начали украшать всё вокруг искусственными свечами и тыквами, для предстоящего Хэллоуина. Странные, это же даже не «наш» праздник, хотя декорации, надо признать, действительно, красивые.

Сотни подсвечников, в виде тыкв с вырезанными ртами, стояли на столиках, окнах и даже крышах кафе. Листовки раздавали люди в тематических костюмах, а не обычные студенты и школьники. На специальных досках, перед ларьками, мелом были нарисованы рожи Джека-Фонаря. Красиво!

За созерцанием пейзажей, я не заметила, как в голове начали всплывать приятные воспоминания двенадцатилетней давности:

«– Привет! Меня зовут Виталя, а тебя? – спросил смешной рыжеволосый мальчик. Его чёлка торчала в разные стороны, как у домовёнка из старого мультфильма.

– Привет! Меня Ника!..»

«-Есть идея, как сорвать математику, – таинственно прошептал первоклашка, подсев на соседний стул.

– Сдурел или жить надоело? Опять родителей в школу вызовут, посиди спокойно хоть один день! – взмолилась я.

– Так скучно! Всю жизнь отсидишь на своих уроках и даже не повеселишься ни разу! Знаешь ты эту математику. Пойдём лучше в буфет…»

Воспоминания заставляют на миг искренне улыбнуться. А ведь он тогда, действительно, сорвал урок.

«– Малявка, верни мой учебник! – кричала я, пытаясь отобрать книжку с карандашными заметками.

– Я не малявка! Это ты малявка! – возмутился в ответ уже второклассник, убегая с чужой вещью.

– Я выше тебя, а значит ты малявка! – спорила я.

– Значит, я вырасту и буду звать тебя малявкой! – остановившись, и, подняв руку со сжатым кулаком, пообещал мальчик.

– Мечтать не вредно, малявка! – парировала я и вырвала свою вещь…»

Интересно, он сдержал обещание?

В зал я пришла вовремя, заранее надев странный полуносок из плотной ткани. Из-за этого пришлось взять более закрытые туфли, на очень неудобном каблуке.

Арина Михайловна стояла в центре зала и громко считала для танцующих перед ней Кати и Влада. В этот раз рыжая использовала ещё больше лака, создав ощущение «каркаса» из волос. Мне кажется, или если дотронуться до них, то они не погнутся, а сломаются?

– Камбарова, я же говорила, что сейчас идёт подготовка участников соревнований, а не любителей, – ехидно заметила женщина, стоя ко мне полубоком.

– Значит, я пришла по адресу, – в тон ей съязвила я, с трудом выдержав этот убивающий взгляд.

– У тебя даже партнёра нет, какие тебе соревнования? – прошипела эта «старая карга» (со слов Лизы).

– Скоро появится, не волнуйтесь, – осадила её я. – Я не буду мешать, зал большой.

Несколько секунд она переводила внимание с меня на своих подопечных и обратно, пока, наконец, не сказала:

– Ладно, – выдохнул тренер, сощурив и без того узкие глаза.

Махнув на меня рукой, она развернулась и направилась обратно к своим ученикам. Бедные дети, не успев даже нормально отдышаться, опять встали в начальную позу.

Достаю из рюкзака маленькие беспроводные наушники и, включив музыку, надеваю их. Через несколько секунд включается приятная медленная музыка, и я, отсчитав три такта, начинаю танцевать вальс. Шаг вперёд правой, назад левой… ещё раз…

Туфли ужасно давят на пальцы, ремешками натирают щиколотку и спадают с пятки. Сложно представить, как можно было придумать настолько неудобную модель обуви. Каблук оказался слишком высоким и узким, ещё больше ухудшая чувство равновесия. Как назло, сегодня я одела слишком длинную и широкую юбку, всего с одним вырезом. Из-за этого нога постоянно путалась в черной ткани, рискуя зацепиться.

Почти час я смогла спокойно поработать, а последние минут двадцать и вовсе в тишине, потому что «старая карга» забрала своих любимых учеников и, наконец, ушла домой. Очередной шаг, поворот, каблук резко съехал вбок, полностью лишив меня баланса. Земля опять закрутилась против своей оси, а пол приблизился слишком быстро. Я успеваю только выставить руки и спасти от удара голову, но вот и без того травмированную правую ногу прошибает вспышкой боли.

Тихо проклиная всё, сажусь. Снимаю туфли и аккуратно растираю ногу, но боль только усиливается. Пробую медленно встать, на что часть конечности ниже колена отвечает резкой судорогой. Достаю чудом не разбившийся в кармане подола телефон и набираю Лизу. Если я не ошибаюсь, то сейчас она уже закрывает кофейню и, возможно, поможет мне. Слушая гудки, ложусь на пол, вырисовывая ногтем странные узоры на паркете.

– Алло, Ника, ты чего не зашла сегодня? – спросила блондинка, быстро ответив на звонок.

Готова поспорить, что сейчас она накручивает кончики волос на палец. Интересно, в какой момент я успела так хорошо изучить её привычки?

– Привет, я просто ушла на танцы пораньше и подвернула ногу. Папа на работе, а мама дома готовится встретить гостей, не хочу её отвлекать. Ты не могла бы забрать меня? – застенчиво попросила я, чувствуя, что спина начала замерзать.

– Конечно! – воскликнула подруга. – Никаких проблем! Ты можешь встать?

– Пока, нет. Я в Дворце Творчества, не торопись, – успокаивающе произнесла я. – Сейчас постараюсь дойти до раздевалки за оставшимися вещами. Ай!

Лодыжку пробила резкая вспышка боли, заставив сжать зубы и прикусить язык. Делаю громкие вдохи и выдохи, отчаянно пытаясь унять неприятные ощущения.

– Осторожнее! Я возьму с собой брата, уже выезжаю. Скоро будем! – протараторила девушка и отключилась.

С трудом, я смогла переодеться и, хромая, дойти до холла. Откидываю сумку на лавку и, дабы скоротать время, скачиваю на смартфон какую-то странную головоломку.

Через двадцать минут в дворец, распахнув обе двери, зашла блондинка. Заметив меня, она, чуть ли, не падая из-за скользкого мраморного пола, подбежала ко мне. За ней шёл парень. Его лицо было скрыто в тени плотной ткани капюшона.

– Ты как так умудрилась? – начинала расспрос девушка, аккуратно осматривая ногу в повязке.

– Не спрашивай, – нервно отмахнулась я. – Удача явно не на моей стороне, – перевожу взгляд на парня и приветливо улыбаюсь. – Я Ника, приятно познакомиться!

Несколько секунд над нами висит пугающая тишина. Я даже успела подумать, что таинственный незнакомец не желает представляться, но в момент, когда Лиза помогла мне встать, он сказал:

– Камбарова, ты что ли? – почти что крикнул собеседник и снял капюшон.

Как в замедленной съёмке наблюдаю за тем, как на свету появляются сначала каштановые волосы, а затем и лицо, на котором не было привычной усмешки.

– Лаврентьев? – вторила я.

Открываю и закрываю рот, не в силах вымолвить ни слова. Баскетболист делал тоже самое, испуганно оглядывая меня, словно я только что сошла с летающей тарелки.