Взор Талимана

– Неправда! – воскликнула Сия. – Это был лишь сон!

– Нет! Не сон. – Глаза отца полыхнули гневом, а потом растаяли, встретив взгляд старшей дочери. – Ты падала! Ты умерла на моих руках! Я потерял тебя!

Ваху словно снова и снова пробуждался ото сна. Смущение, растерянность и смятение блуждали по его лицу, сменяя друг друга. Илая прикрыла глаза и позволила магии свободно плыть по телу. Слова, произнесенные каждым из присутствующих, казались ей осязаемыми. Она словно могла коснуться их и ощутить вибрацию. Слова Ваху несли правду. Снова неуверенность и нереальность происходящего заставили Илаю усомниться в себе.

– Ты сможешь, – мягкий голос Курта обволакивал и убаюкивал. Он был чист и наполнен искренними чувствами. – Ты сильна, как Дира. В тебе ее сила, ее мощь.

– Илая, послушай меня. Ваху лжец и предатель. Он скажет сейчас все, что угодно, лишь бы ты оставила его в живых. – Илая, все еще не открывая глаз, слегка повернула голову на голос Сии и сердце ее пронзила боль. Слова женщины витали в сознании и казались черными. Их будто обволакивала гниль. – Он никогда тебя не любил!

Глаза девушки распахнулись и вся горечь, что она сейчас испытывала, отразилась на лице. Она смотрела на Сию и больше не сомневалась. Женщина еще мгновение присматривалась, а потом все изменилось.

– Что ж, – пожала плечами она. – Я попыталась.

Сия усмехнулась и подняла руку, сделав ею легкий взмах. Вокруг нее заклубился темный вихрь, который на миг скрыл ее от глаз присутствующих. Стоило вихрю исчезнуть, как перед ними возникла уже совсем другая женщина. Она была облачена в темно синее, почти черное платье, украшенное россыпью звезд. Платье длинное и легкое, обтягивало фигуру, подчеркивая ее красоту. Высокий воротник, обвивающий шею, делал ее заметно длиннее. Ослепительно белая кожа уже не выглядела болезненной. Ее шелковистость и свежесть, представляла Сию гораздо моложе и прекраснее. Мощь, которую излучала женщина, невозможно было постичь. Перед ними стояла темная колдунья.

XXVII

– Сия…, – выдохнула Илая, понимая, что все ее подсознательные надежды рухнули.

Перед ней уже стояла не та ласковая женщина, которая гладила ее по волосам и утирала горькие слезы. Илая привыкла видеть Сию ослабленной и почти всегда болезненно бледной. Темная колдунья, которой стала подруга ее матери, выглядела потрясающе. Сила, исходящая от нее вызывала мурашки и ощущалась во всем зале, словно воздух дрожал от напряжения. Девушка обернулась и заметила те же изумленные выражения на лицах магов клана Каллима. В зале стало тесно. Илая смотрела на них и понимала, что сердится. Столько лет они были слепы ко всему, что происходило. Они принимали Ваху и его порядки, не желая самостоятельно решать свою судьбу. Ее народ походил на призраков, хотя даже духи до последнего сопротивляются. Маги чуть ли не самый сильный народ Талимана, но допустил подобное и сейчас так же безмолвно взирают на женщину, которая почти уничтожила их дом. Илая сравнила их с овцами, которые покорно идут за пастухом. Гнев, жуткая боль и обида сдавили сердце.

– Зачем? – тихо спросила девушка, поворачиваясь к Сие.

– Зачем? – прогремел гневный голос колдуньи, и она резко вскинула руку. За спиной у Илаи раздался сдавленный хрип. Ваху схватился за сердце, лицо его стало серым. Лита бросилась к отцу, но Сия опередила ее. – Стой, девочка! Даже не вздумай сделать еще хоть шаг. Я раздавлю сердце твоего отца, прежде чем ты даже подумаешь о его защите.

Колдунья хищно улыбнулась и взмахнула второй рукой. Темный туман пополз по залу, поочередно касаясь каждого из присутствующих, за исключением Илаи и Ваху. Как только туман обволакивал кого-либо, в то же мгновение он замирал на месте, не в силах пошевелиться. Она отпустила сердце главы клана, но подняться он уже не смог. Отец Илаи был слаб и обессилен.

– Они могут видеть и слышать нас, но никто из них не помешает нашей беседе. – Сия направилась к Ваху, уверенно покачивая бедрами. Она взяла главу клана за подбородок и приподняла его лицо, чтобы заглянуть ему в глаза. – Ты всю жизнь считал меня слабой и незаметной, а я больше десяти лет управляла тобой и ТВОИМ кланом!

Сия отстранилась и осмотрела всех присутствующих, наблюдая за произведенным эффектом. Получив нужную реакцию, она расхохоталась и подошла к Илае.

– Ты спросила зачем? Что ж, мне не трудно объяснить. – Из глаз колдуньи тут же исчезли все веселые искорки, а голос зазвучал гневно. – С раннего детства все обожали ее, восхищались и ожидали великих дел. Дира была светом нашего клана и его надеждой! Всю жизнь ей доставалось все самое лучшее, самое блистательное и дорогое. Ее любили, почитали и баловали.

Илая в ужасе отступила, сжимая в кулаки дрожащие пальцы. Столько ненависти и презрения сочилось из речей некогда такого близкого человека.

– Дира была самой красивой, самой талантливой и самой успешной! Она была дочерью главы клана, потрясающей магичкой и невероятно красивой девушкой. – Сия тоже сжимала кулаки, но в этом жесте читалась лишь ярость. Мама Илаи умерла тринадцать лет назад, а ненависть к ней была все еще такой живой, такой всепоглощающей. – На занятиях я все свои силы отдавала на то, чтобы стать лучшей, а твоей блистательной матери все давалось слишком легко! Во всех состязаниях она обходила меня. Все заклинания сами собой укладывались по полочкам в ее голове. Ей даже не приходилось напрягаться, чтобы вызвать вихрь чудовищной силы, казалось, он сам ждал на кончиках ее пальцев!

Сердце Илаи сжималось и замирало, пока она смотрела на темную колдунью. Столько уверенности и мощи было сейчас в некогда слабой и тихой женщине. Сия медленно бродила по залу, а ее изумительное платье мерцало тысячью звезд, замерших на подоле. Глаза сияли, а волосы, прежде тусклые и безжизненные, сейчас были уложены в высокую прическу и блестели здоровьем и красотой.

– Как думаешь, каково было всю жизнь провести в ее тени? Каково быть второй, продолжая усердно работать, чтобы добиться признания в собственном клане? – Сия подошла к одному из магов и всмотрелась в его лицо. – Как думаешь, каково это видеть, что все юноши влюблены в Диру и не замечают никого кроме нее? – Колдунья резко повернулась к девушке и в мгновение ока оказалась подле нее. – Я ненавидела ее всей душой, всем сердцем!

Не прошеные слезы покатились по щекам Илаи, но она не отвела глаз от хмурых грозовых туч во взгляде колдуньи. Девушка чувствовала, как содрогается ее тело, как разрывается от боли голова, но душевные страдания оказалась сильнее. Илая сильнее ощущала нетерпение душ, удерживать которые становилось все труднее. Она слабела, а призраки напротив, становились сильнее, питаясь ее тоской.

– А потом я влюбилась! – Лицо Сии приобрело землистый оттенок, а кривая улыбка исказила прекрасное лицо. Она развернулась и посмотрела на Курта. – Я увидела его, когда мне было шестнадцать лет, и поняла, что он завладел моим сердцем. Курт был красив и статен, его мужественность и доброта лишили меня покоя. Но я не осмелилась никому об этом рассказать.

Колдунья бродила вокруг мужчины и водила кончиком пальца по его груди. Глаза Курта полыхали яростью, но он ничего не мог сделать, оставаясь неподвижным.

– Не трудись, милый, – усмехнулась колдунья. – Сейчас ты в моей власти. – Она повернулась к Илае и продолжила. – Я молчала о своих чувствах, опасаясь гнева сородичей, ведь любовь к человеку была под запретом!

Последние слова она сказала с нажимом и с проскользнувшей сквозь гнев давней болью. На миг ее глаза стали печальными, и внезапная жалость пронзила сердце Илаи. Сия некоторое время молчала, словно собиралась с силами, и в этот момент девушке показалось, что перед ней снова та самая женщина, которая любила и оберегала ее. Может еще не все потеряно? Может можно еще вернуть ее, ту самую Сию?

– Спустя два года, Дира поехала на совет вместе с отцом. – Голос колдуньи звучал отстраненно, она погрузилась в воспоминания. – Они провели там неделю, а назад уже вернулась совсем другая девушка. Она сияла и будто порхала над землей. – Сия горько усмехнулась, а глаза оставались неподвижными. – Дира в юности не умела хранить свои сердечные тайны и к тому же доверяла мне безоговорочно. Она рассказала, что встретила юношу, который стал для нее целым миром. Она влюбилась и не представляла своей жизни без него. И это было взаимно. – Женщина перевела свой взгляд на Илаю и скулы ее напряглись. – Когда она сказала мне кто он, я впервые ощутила острое желание задушить ее. Я представляла, как сожму ее горло своими собственными руками и буду слушать каждый последний хрип и наблюдать, как жизнь уходит из нее.

Слезы Илаи побежали быстрее, и она ужасалась тому, что ненавидела эту женщину и искренне жалела ее. Сия говорила ровно, без злости, но в каждом ее слове сквозила боль.

– Твоя мать забыла обо всех страхах, считая, что подобная любовь просто не может быть под запретом. Они с Куртом стали тайно встречаться. И знаешь, кого она просила прикрывать ее? – В глазах колдуньи не осталось и следа от горечи, только обжигающий лед ненависти. – Меня! Она просила меня, помогать ей, ускользать на свидания.

– Она же не знала! – воскликнула Илая, желая защитить маму.

– Она всегда была слепа ко всем, кроме себя! – яростно выкрикнула Сия. – Я сразу поняла, что она влюбилась, как только она вернулась из клана барсов! Но меня и мои чувства она упорно не замечала целых два года. Я ведь тоже изменилась, увидев его впервые! Дира была слишком занята собой, чтобы обратить внимание на мои муки. Я сходила с ума и умирала каждый раз, когда она уходила в лес, на встречу с ним. Когда Дира поведала мне, что их отношения стали ближе, в моей голове родился план.

На некоторое время Сия замолчала и в зале повисла гнетущая тишина, в которой Илая слышала стук собственного сердца. Непроизвольно девушка повернула голову и бросила взгляд на Кирана. В его глазах она увидела столько сожаления и горечи, что стало только больнее.

– Я знала, что Дира принимает зелье, чтобы не забеременеть. – Женщина резко сжала зубы, и нервная дрожь прокатилась по всему телу, заставляя ее повести шеей, чтобы снять напряжение. – Я подменила его в надежде на то, что неожиданный ребенок выдаст ее запретную связь. Долго ждать не пришлось. Спустя всего пару месяцев твоя мать пришла ко мне, заливаясь слезами в страхе, что откроется ее тайна. Я ликовала, предвкушая позор, который неминуемо должен был обрушиться на голову Диры. Наконец-то, всеми любимая девочка предстанет перед кланом в неприглядном виде.

Илая слушала рассказ Сии и ей казалось, что все это не о ее матери, что не могла ее лучшая подруга так ненавидеть ее. Девушка утерла слезы и ощутила, как мощная вибрация прошла по залу. Искаженное злобой лицо Сии повернулось к Ваху.

– Но и здесь я просчиталась! – голос колдуньи сорвался. – У нас с Дирой был лучший друг, преданный ей до одержимости. Ваху, узнав о том, что произошло, взял на себя все ошибки Диры!

Сия молниеносно оказалась возле главы клана и в глазах ее бушевала настоящая буря. Плотно сжатые губы и кулаки говорили о том, что она из последних сил сдерживается, чтобы снова не сдавить сердце Ваху. Отец сидел на полу, слабый и изможденный, с лица его сошли все краски.

– Он пожертвовал своей любовью к Минат и своим будущим с ней, ради того, чтобы Дира не утратила лицо! – почти завизжала колдунья. – И Минат пошла на это! Они оба закрыли глаза на свои чувства и спасли шкуру твоей матери!

Руки Сии тряслись, и казалось, что она вот-вот перестанет владеть собой и уничтожит всех здесь присутствующих.

– Я ненавидела Ваху! Я ненавидела эту бесхребетную курицу Минат! И я ненавидела Диру, которая снова вышла сухой из воды! – Сия сделала над собой усилие и опустилась в кресло отца, на мгновение, прикрывая глаза. Когда она их открыла, кривая усмешка снова осветила ее лицо. – Но я всем отомстила!

Некоторое время колдунья наслаждалась последними словами, предаваясь воспоминаниям и улыбаясь.

– После свадьбы, Ваху стал продвигать идею снятия запрета на отношения между магами и людьми. Некоторые наши сородичи и барсы поддержали его, в том числе и Тания, подруга Диры из клана людей. – Сия бросила взгляд на Кирана и Илая сделала то же самое. Желваки барса заиграли, и он нервно сглотнул, понимая, к чему идет этот разговор. – Но совет не принимал их просьбы. Улан – брат Луаноса, стоявший тогда во главе Мерцающего города, категорически возражал. Да и люди с таврами опасались, ходившего тогда среди кланов, поверия, что ребенок, родившийся в таком союзе, станет сильнейшим на земле. Мучения твоей матери, Ваху и Курта приносили мне истинное удовольствие, но оно было не таким уж долгим. Спустя несколько лет, Луанос занял место старшего брата и уже не так яростно сопротивлялся закону. Я чувствовала, что Дира может добиться своего и решила срочно принять меры. Они отправились на совет, а я последовала за ними. Скрываясь среди барсов, я смогла проникнуть на совет и услышать каждое слово, сказанное Дирой. Она была великолепна! – Восхищенный блеск появился в глазах колдуньи, и Илае показалось это особенно ужасным. – В зеленом традиционном платье, с огненными волосами и горячим сердцем, она выступала на совете и почти убедила всех вокруг изменить правила. Я перевела взгляд на Курта и поняла, что сердце его все еще замирает от любви и благоговения. Он беззаветно любил Диру и обожал свою дочь, которую видел всего несколько раз. Этот взгляд решил все!

Сердце Илаи замерло от ужаса. Она понимала, что сейчас скажет Сия и не хотела этого слышать. Если бы она могла, то просто закрыла бы уши руками и спряталась где-нибудь под столом, как в детстве. Ее сердце и душа отвергали то, что хотела рассказать эта женщина. Слезы снова потекли по щекам, и она даже не пыталась их сдерживать. Это были слезы по матери и любимой подруге, когда-то дарившей ей свою любовь.

– После первого дня совета, как я и ожидала, твои родители не удержались и назначили встречу в горах. – Эта часть повествования доставляла ей явное удовольствие. – Я не могла просто стоять и смотреть, как они целуются, наслаждаясь друг другом. Всего одно движение и твоя мать полетела в пропасть. Камень, который лежал там веками, ни с того ни с сего сорвался вниз. Тело Диры несколько раз ударилось о скалы, прежде чем упасть на дно ущелья. И Курт и я, из своего укрытия, слышали каждый удар, но если для меня это были прекрасные звуки, то твой отец истошно кричал.

Сия бросила быстрый взгляд на Курта и сделала призывающий жест пальцем. Безвольное тело мужчины двинулось к креслу Ваху и опустилось на колени к ногам колдуньи.

– Я видела, как ты страдал, и впервые чувствовала себя счастливой! Ты рыдал на краю ущелья, а я наслаждалась твоим бессилием. Каким же жалким ты тогда себя чувствовал?! Никчемный человечишка, не сумевший спасти любимую! – Сия приблизила свое лицо к Курту и с наслаждением продолжила. – Я приходила в твои сны по ночам и наблюдала за тем, как ты медленно мучаешься, понимая, что твоя дочь растет вдали от тебя. Она снилась тебе, и пробуждение отнимало покой. Ты мечтал быть рядом со своей девочкой и даже подумывал ее выкрасть. Боль от утраты любимой женщины делала твою жизнь невыносимой, а тот факт, что тебе приходилось тайно прокрадываться в клан Каллима, чтобы издалека посмотреть на то, как растет Илая, изматывал твою душу. Но ты ничего не мог сделать, ведь я уже взяла в свои руки разум Ваху!

– Ты чудовище! – выпалила девушка, глядя в ликующие глаза лживой женщины.

– Возможно! Но я, наконец, чувствовала себя умиротворенной и спокойной.

Илая сформировала вихрь, но он оказался недостаточно сильным. Все, что она услышала здесь отняло у нее силы, поэтому Сия с легкостью отразила удар и легким движением руки отшвырнула девушку в стену. Илая больно ударилась и с грохотом упала на пол. Некоторое время она не могла подняться, чувствуя опустошение и тупое равнодушие к тому, что будет с ней дальше.

Сия перестала удерживать Курта и его тело обмякло. Она грациозно поднялась и гибкой походкой прошла мимо, снова направляясь к Ваху. Илая не могла смотреть на нее, ощущая, как сердце разрывается надвое. Она перевела взгляд на Курта и увидела в его глазах отражение собственного горя. Этот мужчина очень любил ее мать и сердцем всю жизнь стремился к ней самой. Возможно, если они останутся живы, она позволит ему занять место в ее жизни.

– Твой названный отец тоже тяжело переживал потерю жены. – Колдунья вновь заговорила с Илаей, не глядя на то, как девушка тяжело поднимается на ноги. – Он, кстати сказать, и, правда, был ужасно привязан к тебе. С рождения принимал тебя, как родную и любил катать на плечах. Правда, спустя пару лет, после твоего рождения у него появилась Лита, ведь Дира позволяла ему продолжать общение с Минат. Все запутано, понимаю. – Сия улыбнулась и снова посмотрела на главу клана Каллима. – Однако рождение собственной дочери ничуть не уменьшила его любви к тебе. Однажды, когда я вновь решила судьбу твоей семьи и сбросила тебя с Мирного утеса, Ваху чуть было не сошел с ума от горя, ведь ты умерла на его руках. Захлебнулась потоками Приоторны. Но дар Муаллы вернул тебя к жизни. Она наделила тебя им и в тот же миг я поняла, что ты станешь повторением своей матери. Ваху был вне себя от счастья, когда ты снова открыла свои глаза. К нему вернулась его девочка.

Сия схватила Ваху за подбородок и с силой дернула на себя, вынуждая отца застонать и податься вперед. То, что колдунья сделала с его сердцем, не позволяло ему должным образом защищаться.

– Но я забрала у тебя эту любовь, – злобно выговорила она ему в лицо. – В тот момент я поняла, что не оставлю вас счастливыми и беззаботными. Каждую ночь я проникала в твои сны и внушала тебе ненависть к этой маленькой твари, до тех пор, пока твое сердце не очерствело. Пользуясь твоим природным тщеславием, которое ты пытался побороть, я убеждала тебя в том, что эта девочка будет истинным злом, что она отберет твою власть и своей чудовищной силой уничтожит клан Каллима. Ты жаждал власти всегда, как и многие маги, и мне достаточно было только усиливать твои страхи и желания.

Илая никак не могла поверить в происходящее, ей отчаянно хотелось, чтобы все это было лишь сном, страшным кошмаром, который вот-вот закончится. Эта женщина уничтожила ее жизнь, отобрала у нее все самое дорогое и фактически истребила земли Талимана. Она безумна! Неужели ненависть к ее матери способна была довести ее до такого саморазрушения?

– Ты был настолько слаб, что поддавался моим манипуляциям. Со временем ты совсем позабыл, что любил эту девочку. Я ничего не оставила в твоем сердце, кроме страха и зависти. Я заставила тебя воспользоваться даром Литы и вытягивать магические способности из старшей дочери. Она стала посмешищем и уже никогда не смогла занять должное место в клане. – Колдунья повернулась к Илае, как раз тогда, когда девушка заметила слезы в глазах отца. Ваху был сокрушен. Он смотрел только на Илаю и губы его дрожали. – Побывав в кошмарах, где он снова и снова терял тебя, Ваху практически стал прежним, и возможно уже осознал, что все, что происходило с ним, было лишь моим воздействием, а не его истинными чувствами. О, это чувство вины, которое прожигает сейчас его сердце! Достойная расплата!

– За что? – закричала Илая. – За что он платил? За то, что помог подруге? За то, что заботился обо мне? За то, что любил меня?

– Да! – прогремела темная колдунья. – Да! За то, что любил тебя! Через тебя я продолжала мстить Дире! Я так отчаянно ее ненавидела, что так и не смогла отпустить ее. Ты была ее воплощением и могла снова затмить собой всех остальных! Девочка, рожденная в союзе мага и человека. Ты должна была стать особенной, но вместо этого стала изгоем и неудачницей.

– Ты добилась того, чего хотела, – тихо сказала Илая. – Ты уничтожила меня и мою жизнь. Ты забрала у меня маму и обоих отцов. В твоих руках была вся моя жизнь. Я слепо верила тебе и любила.

– Но чего мне это стоило? – Сия ласково провела ладонью по щеке девушки, чем вызвала гримасу отвращения. – Я сделала все, чтобы ты чувствовала себя одинокой и униженной, а потом подобрала тебя и окружила мнимой заботой. Утешая тебя и утирая слезы, я чувствовала себя счастливой и думала лишь о том, что Дира содрогается, глядя на тебя с небес.

– И все же, ты получила то, что хотела. Зачем все это? Зачем эта темная магия? Разве ты не видишь, что сотворила с Талиманом?

– Ты видела, во что я превратилась? – взвизгнула колдунья. – Я стала жалким подобием человека! Все мои силы уходили на то, чтобы поддерживать затуманенный разум Ваху. Годами я черпала свою магию и старалась не выпускать твоего отца из своей хватки. Мои силы почти иссякли и радости от того, что ты несчастна, стало недостаточно. Все решило то, что я наткнулась на книгу Крагона и прочла ее от корки до корки. Мне не трудно было отыскать его хижину и изучить знания, которые там хранились. Я лишь хотела восполнить утраченные силы, но темная магия оказалась такой манящей, такой чарующей, что я пошла дальше, решив затмить некогда всесильную Диру.

– Ты хотела стать темной колдуньей, только для того, чтобы доказать самой себе, что ты лучше моей мамы? – ужаснулась Илая. – Все это, только ради мести и алчной жажды власти?

– Зато никто теперь не сравнится со мной! – Увидев, как родные глаза заволокла дымка болезненного тщеславия, Илая отступила, хватаясь за голову.

– Возможно, вот только вскоре не с кем будет ровняться. Талиман почти сгинул под натиском гнили! Ты вызвала мор и принесла смерть на наши родные земли!

– Я могу обратить этот процесс! – сказала Сия, но Илая четко расслышала ложь.

– Не можешь! – отрезала девушка. – Ты не можешь обратить уничтожение Талимана и сама понимаешь это.

Глаза Сии на миг наполнились страхом, но она быстро овладела собой. Что-то тревожило Илаю, помимо очевидных вещей. Она чувствовала что-то, что не могла понять, что-то, что не разгадала еще.

– Почему ты не убила меня? – спросила девушка.

– Я хотела. – Она сказала об этом так легко, что изнывающее сердце девушки снова дрогнуло, хотя она уже думала, что это невозможно. – Я послала за тобой птиц, но ты справилась с ними. Точнее твой барс справился. Затем я посылала тебе кошмары, которые должны были свести тебя с ума, а потом убить. И снова птицы. Но всегда ты выживала. Я надеялась, что испытания богов принесут тебе смерть. Но кто знал, что та, которая совершенно не умела общаться, ни с кем, кроме меня и Мики, сможет найти преданных друзей и даже свою любовь. Я проникала в твои сны и следила за тем, как ты двигаешься дальше, ожидая, что следующее испытание станет для тебя последним.

– А сейчас? Почему до сих пор не расправилась со мной? – Илая понимала, что загадка кроется в этом вопросе.

– Мне нужны твои силы! –наконец, призналась Сия.

– Зачем?

– Чтобы обратить процесс гниения земель, чтобы сохранить Талиман и стать его единственной королевой. – Колдунья гордо задрала подбородок и расправила плечи.

– Этого не будет никогда! – твердо сказала Илая.

– Не уверена. – Сия подошла к Кирану и погладила его по щеке. – Возможно, я смогу убедить тебя. А что если я скажу, что получив твои силы, я смогу вернуть кого-то к жизни? Ну, скажем, Танию?

Глаза Кирана вспыхнули, а потом он болезненно зажмурился. Илая видела, как барс усиленно пытается высвободиться. Его тело напряглось, вены вздулись от напряжения, но преодолеть темное колдовство ему так и не удалось.

– Ты знаешь, барс, – Сия приблизилась к лицу Кирана, и голос ее зазвучал нежно, – я могла бы вернуть твоих родителей. Тебе и твоей сестренке. Убивать их было не так уж необходимо, но они стали задавать вопросы и рано или поздно сложили бы два и два.

Очень больно было смотреть на Кирана в этот момент. Наверняка, он уже догадывался, что Сия приложила свои руки к смерти Тании и ее мужа, но услышать это из уст самой колдуньи было совсем другим делом. Сия провела рукой перед губами барса, и он обрел дар речи.

– Она не отдаст тебе свои силы, даже ради моих родителей, – хрипло проговорил Киран. Илае даже не нужно было прислушиваться, чтобы услышать его боль и ярость. – Мертвые должны оставаться мертвыми.

– Что ж, я понимаю, почему моя девочка выбрала тебя, – сказала Сия. – И в этом она пошла в свою мать. То же благородство, то же самопожертвование и та же внутренняя сила привлекли ее, как когда – то Диру.

Колдунья отошла от Кирана и немного задумалась, сама себе улыбаясь.

– Тогда Илае потребуется дополнительный стимул, как думаешь? – спросила она у барса. – Если ты не станешь уговаривать ее вернуть твоих родителей, то возможно она захочет вернуть своих? – Сия перевела взгляд на Илаю и успела заметить тень удивленной радости на ее лице, которая так нужна была колдунье. – Прости, речь не о Дире. Сама понимаешь, воскрешать ее мне не хочется.

Илая проследила за взглядом женщины и сердце ее испуганно сжалось. Сия посмотрела сначала на Курта, а потом на Ваху. Игривым жестом она постучала пальцем по губам, словно выбирая из двоих мужчин и остановив свой выбор, снова улыбнулась. Женщина вернулась к креслу главы клана и плавно опустилась в него, чувствуя превосходство, которое без проблем читалось на ее лице.