скачать книгу бесплатно
– Сам захотел.
Яга так Яга. Она злится. Злая. Да будет так.
От звука выстрела она едва не подскочила на месте. Вся её поза мгновенно перевоплотилась в застывший ужас.
– Что я наделала?!
И она бросилась прочь из дома. Отец устремился было за ней, но едва не получил по носу захлопнувшейся дверью. Он крякнул, передумав выходить в дверь, и перевалился через ближайший подоконник. Вслед за ведьмой в окно вылетела птица.
Между тем сын кузнеца, перевоплотившись и уже в зверином обличье выскочив из дома ведьмы, направился к логову того, кого сам вырастил. Это было действительно глупо. На что он надеялся? Его «воспитанник» встретил его весьма агрессивно. Как соперника. И был готов к драке. Но она не состоялась. Они оба ощерились в сторону «чужих», несвойственных лесу звуков.
– Какой красавец.
Как далеко был охотник, но фразу новоявленный Волк услышал. И понял – он теперь мишень. И шарахнулся в сторону. Вовремя. Он рвался прочь, а позади крики ярости, визг и скуление агонии «воспитанника», его выводка, стаи.
Он летел через лес, напролом, ломая ветки. Куда? Назад к Яде? А если человеком он не станет, не так как Ворон, и приведёт к дому охотников? Спрятаться. Куда? Куда-нибудь. Потом будет видно.
И вдруг. Анна шла через лес, короткой дорогой. В разгар охоты?! Красива – да, но поступок нелеп. Он встал на её пути. Она ему нравилась. Миниатюрная, белокурая, беззащитная в своей шапочке и плаще, красное ей очень шло. И он ей, кажется, тоже нравился. Но сейчас он волк. И шла охота. Большая охота.
Он ощерился, оскалил клыки, зарычал. Отчаянный визг девчонки. Вцепившись в корзинку, она бросилась в сторону большого тракта.
Удар как ожог. Боль. Крики, запах пороха. Как же он резок для волчьего нюха. И он снова бросился вперёд.
Мчался напролом. Куда? С чувством юмора у судьбы всё в порядке. Оказывается, он выскочил к домику на окраине другой деревни. Этот домик он знал. Сюда направлялась его новая подружка, которую он только что согнал с лесной тропы.
Бабки нигде не видно. Собак она не держала. Он затаился, наблюдая. Никого. Подкрался к двери. Потянул зубами веревку внутреннего засова и вполз, крадучись, в дом. Хозяйка была дома. Спала. Он решил, что это его спасение. Спрятаться. И он вполз под кровать.
Шипенье и острые коготки впились ему в нос. Бабушка не держала собачек, но, оказывается, любила кошек.
Он вылетел из-под кровати с той же скоростью, с какой ломился через лес. От жгучей боли он шарахался по всей комнате. Что-то падало с грохотом, что-то накрыло его с головой. Стук в дверь. Он замер.
– Ба-а-б. Тебе лучше? Зачем ты встала?
Девица тоже знала, как открывается дверь. Вошла. Он замер.
Он собирался выскочить в окно, передние лапы его были на подоконнике. В каких-то лохмотьях.
– Что, что, внученька, это ты? Подойди ближе, я тебя плохо вижу, – раздался голос старушки с постели. Видать, совсем плоха стала бабка, раз только сейчас очухалась.
Пара шагов, скрип половицы. Анна увидела силуэт на фоне окна. Волк подобрался, готовый к прыжку.
– А что это у тебя такие уши? – Её голос дрогнул, силуэт выглядел более чем странно.
– Что, что? Я тебя плохо слышу. – Анна в недоумении и испуге перевела взгляд на постель, когда поняла, что голос доносится оттуда.
И тут дёрнули за верёвочку в третий раз. И в третий раз открылась дверь.
– Ну, что? – раздался весёлый голос одного из охотников, – больше волков не встречала?
И тут Волк не выдержал. Чувствовал, видел, что охотник подходит к дому. И чего же он ждал?
Затрещала рама, сбивались ставни. Одним прыжком Волк вырвался из дома. Снова уши резанул громкий крик девчушки. И выстрел над самым ухом. Боль. Ранен. На этот раз серьёзнее. В глазах потемнело. Шарахаясь из стороны в сторону, он уже не видел, куда бежал, но Яду увидел, столь необычным было её появление.
Она. Спустилась с неба. Он не мог в это поверить. И бросилась к нему навстречу, раскинув руки как для объятий. Он почти упал на неё, пряча голову ей под мышку, как собака, и теряя сознание.
– Ну, ты себе и нашёл … «красавицу», – выдавил охотник, только что выскочивший из дома и прибежавший почти следом. Он сплюнул себе под ноги.
– Эй, ты! – крикнул он уже Яде, – Зверя не видела?
– Нет, – сухо ответила та.
– Он должен был пробежать мимо вас.
Она больше не удостоила его ответом, лишь наградила угрюмым взглядом.
Прижимая раненого парня к себе, она украдкой рукой прикрыла его рану, что-то бормоча себе под нос. Его кровь пропитывала её одежды.
– Убогая, – пробормотал охотник не то брезгливо, не то сочувственно и, передёрнув плечами, зашагал прочь, оставив, наконец, в покое странную парочку и не заметив, что парень ранен.
На какое-то время ветер, освежая, привёл его в чувство. Но едва он пришёл в себя, как его голова закружилась от увиденного. Под ним проплывал лес, ручьи, поляны и тропы. И он снова потерял сознание, уткнувшись в плечо Яды.
После он очнулся только глубокой ночью. В человечьем обличии. Жив, здоров и невредим. Всё случившееся днём казалось просто ночным кошмаром. Может, это и был только сон?
Вряд ли отец будет о нём беспокоиться, но домой лучше вернуться засветло.
Он выбрался из домика Яды, думая, что покидает его незамеченным.
– Далеко он собрался, – то ли проговорил, то ли прокаркал вполголоса отец.
– Прогуляться, – невозмутимо ответила Яда, скрестив на груди руки и наблюдая за уходившим в сторону деревни парнем. Потом они оба вошли в дом, легли спать, зная, что беглец вернётся.
Только он сам об этом ещё не знал. Он шёл, удаляясь от домика ведьмы, и с каждым шагом дышал всё свободнее, уже почти веря, что всё произошедшее – дурной сон. Такое просто невозможно.
Ни одна ветка под его ногой не хрустнула. Ногой…. Лапой?! От неожиданности он присел на все четыре. Четыре. Когда он успел обернуться, он и сам не понял. Понял он другое – это не сон. Он припал к земле и тихонько заскулил. Заскулил. Взвыл. И яростный лай был ему ответом.
Людская реакция на этот вой была разной. Весёлый охотник подскочил в своей постели. Яда вжалась в подушку. Ворон, бывший, как ни странно, на улице, каркнул в сторону воя. Влетел в дом и, обернувшись человеком, забрался в свою постель, проворчав:
– Вернётся. Смирится. Понравится.
И он был прав.
===== Мышь ======
Так создавался враг.
Весна – пора оттепели для всего живого мира. Пригревающее солнце пробуждает от зимней уютной спячки, заставляя скинуть мягкие одеяла одежд, и зовёт к лёгкости, к движению, жизни.
Затворничество удобно само по себе, как и зима. Но жизнь – это все времена года, а, значит, хочешь – не хочешь, нужно вливаться в её поток.
Ворон встряхнул перьями и прокаркал вслед удаляющейся на прогулку по окрестным базарам парочке:
– Чую пополнение в свите.
* * *
Они шли средь торговых рядов. Она по-хозяйски впереди, он, как мальчик на посылках, сзади, услужливо неся полукруглую корзину.
Это странное сочетание, как, впрочем, и любое не попадающее под стандарт, не могло не привлечь её внимание: голубые глаза и тёмный цвет волос. Красивое сочетание, редкое и всегда привлекающее. Да и в целом юноша был неплох. Невысок, но это не минус.
– Глаза не сломай, «подруга».
И она действительно поймала себя на том, что из реальности глупо выпала, её наблюдение перешло в беспардонное рассматривание в упор.
«Подруга» оказалась высокой статной дамой средних лет и рельефных форм. Паренёк, по словам дамы, был подручным её мужа по делам торговым, сыночком одного из его поставщиков. И он готов на всё, лишь бы заполучить расположение её семьи. «На всё»…
Новоявленная подруга трещала без умолку, кокетливо и неприкрыто хвастаясь «живой игрушкой».
Яда передёрнула плечами. От приглашения на чай она не отказалась. Только не могла понять, чем же она заслужила внезапную «дружбу». Одета она строго и небогато. Кольцо? Кулон? Изящные филигранные вещички – дорогая работа, но… И тут она перехватила её плотоядные взгляды в сторону своего сопровождающего. Это задело, дополнило зарождающееся раздражение. И вдруг невинная болтовня переключилась на неё.
– А почему у тебя лицо закрыто до половины? Глаза красивые. Правда. А…?
– Муж из ревности… Наградил. – Резко и зло оборвала она догадки, приоткрывая обезображенное шрамами лицо. И она быстро поднялась, бросая щедрую плату на стол, желая прервать начало «дружбы».
Короткий вскрик собеседницы доставил ей удовольствие, и она уже отворачивалась от неё, собираясь уйти, как была поймана за руку.
– О, прости, пожалуйста, мою бестактность. Ну, полно. Приходи к нам сегодня на званый вечер. Муж отмечает какие-то свои удачные дела. Будет весело. Мужчинам будет не до нас. И слугу своего можешь взять! – последние слова она произнесла, едва ли не трясясь от напряжения, что упустит новую «игрушку».
* * *
– Пойдёшь один. Принесёшь наши «глубочайшие извинения». И «подарочек».
Она отдала Волку небольшой ларчик с дорогим колье – «глубочайшие извинения» и флакон с зельем, которое он должен был влить в питьё хозяйке, их пригласившей, – «подарочек». Зелье, обращающее человека в его животную сущность, в его изготовлении Яда преуспевает всё больше. Но предсказать, какая именно сущность, она была не в силах.
– Временное?
– Посмотрим. Возможно, она нам ещё пригодится. Надеюсь, она – жаба.
Волк фыркнул и приобнял её за плечи. Она, успокаиваясь, прикрыла глаза, откидываясь назад, к нему. Он интуитивно чувствовал – приревновала. Ей было легко с ним – он всегда её понимал и без слов.
* * *
Гуляние было в самом разгаре и, учитывая, что количество хмельных напитков было обратно пропорционально уменьшающимся яствам, к утру на ногах окажутся только самые стойкие. Хозяйка была не из их числа. Да, она была рада преподнесённым «извинениям», но отсутствие Яды её, пожалуй, порадовало ещё больше. Но молодой протеже её мужа вертелся рядом и «подарочек» оставался невручённым. Волк не мог знать, был ли паренёк полной «заменой» мужу хозяйки, навряд ли, но его излишняя опека сыграла с ним злую шутку. Хмельная хозяйка вечера увлекала его в свои апартаменты явно не для светских бесед.
Ну откуда было взяться этому хладнокровному созданию на хозяйской постели? Сама ли приползла в поисках мышей, отбирая у кота его работу, или же это были чьи-то отнюдь не благие намерения, история умалчивает. Но когда хмельная голова разгорячённой женщины коснулась хвоста змеи, удар ядовитых клыков был стремителен. Юноша, который до этого пытался отчаянно и деликатно сопротивляться, был не настолько пьян, как его спутница. Одним рывком он вышвырнул рептилию в распахнутое окно и прильнул к шее женщины, по венам которой уже разливался яд.
На одинокий, но дикий женский крик первым в комнату ворвался Волк, следом – парочка едва стоявших на ногах гостей, отрезвлённых картиной, представшей перед ними в сочетании лунного света и пламени свечей. Женщина лежала недвижно и уже безмолвно, бледна. Две ещё приметные кровавые отметины на шее. Над ней, нависая и удерживая, – молодой торговец с кровью на губах.
Запах яда, запах рептилии, запах смерти. Волк чувствовал их. Его чутьё человеческим не было уже давно. Картина для него ясна и не настолько мистическая, как для остальных, тех, кто врывался за ним следом в эту злополучную комнату. Но что его побудило её усугубить сомнительной помощью парню? Он протянул последнему флакон с зельем, коротко приказав: «Пей». То, что произошло дальше, будет потом передаваться из уст в уста, обрастая ужасающими деталями, зарождающимися в воспалённых мозгах, давая начало самой страшной легенде. А на деле всё было… Всё было несколько иначе. Парень внезапно исчез. Столь стремительно, что казалось, будто его силуэт повис в воздухе, но после исчезло и это чувство, а на женщине, вцепившись в неё коготками, сидело неприятного вида мохнато-кожистое существо. С большими ушами, маленькими глазками и острыми клыками под свиным пяточком. Волк от неожиданности фыркнул, едва не расхохотавшись, тогда как комната стала наполняться людскими криками. От резких и неприятных для своих новых ушей звуков существо плюхнулось на пол. Волк, не особо деликатничая, послал его пинком, словно мячик, в окно. Шарахаясь в неуверенном полёте и путаясь в крыльях, навстречу луне отправилась новоиспечённая летучая мышь.
* * *
– Ошибся, старый. Он к нам не присоединится никогда.
– Знать, врага нажили. Бестолкового, а посему еще более опасного. Нет ничего хуже непредсказуемых дурней.
Волк по-щенячьи кувыркался в остатках серого снега, казался беззаботным. Ворон взлетел и устремился прочь только по ему ведомым делам. Ведьма, подобрав подол, решительно вошла в дом. Но каждый из них спиной чувствовал другого, и если не услышал, то знал наверняка, что скажет и сделает другой, и Волк в том числе. А тот встряхнулся, кувырок – и вот уже крепкий мужчина, отряхивая рукав, промолвил:
– Я пригляжу за «новой пташкой».
– Кто б сомневался, – каркнул с высоты Ворон.
Скользнул назад через плечо ведьмин взгляд. Как всегда самоуверенность одного и сарказм второго вызвали на её губах кривую усмешку. Конечно, жаль. Она-то планировала себе работницу в услужение. Но опять всё сама, всё сама. И да, Ворон прав, толк с перепончатой твари вряд ли будет.
=Мышь и Волк. И немного об Охотнике.=
Он метался по пещере. Он готов был грызть эти камни и этот песок. Его бесило это болото, но иного места укрытия у него не было. Чердаки и заброшенные сараи для обычных серых мышек, которые вели негласные бои с обычными же летучими мышами. Что же он такое? Убийца. Сначала он утолял свой голод кровью животных. Это были инстинкты. Не его инстинкты, того животного, кем он стал. Но слаще оказалась кровь человека. Слаще и проще в добывании. И его привёл к ней всё тот же инстинкт, запах, голод. Она спала, и он насытился. Он видел её потом рано утром и поздно вечером. Как же она была бледна. Он понимал, что навредил ей, но не думал, что настолько. Улетал, засыпал в пещере на весь день. Но ночью голод и запах сводили его с ума, и он возвращался. Пока, наконец, не вернулся к хладному телу, облачённому в саван с прощальной молитвенной свечкой в руках. Его уши до сих пор терзал плач матери в прощании с дочерью.
Снова рывок и удар о каменную стену пещеры. Падение и маленькие коготки в отчаянии скребут влажный песок. Коготки, коготки… Он пискнул? Нет, это был тихий стон. Содранный ноготь саднил. Палец? Не веря своим глазам, он уставился на содранный палец.
– Ну, наконец-то. Я уж думал, не дождусь.
Он уставился вглубь своей пещеры? Как он упустил… Волк? Изящной походкой хищника…. Парень тряхнул головой – человек, моргнул и перед ним снова волк. Он в шоке попятился к выходу.
– Не торопись.
И вдруг он ощутил то, что не чувствовал уже более месяца. Голод. Дикий человеческий голод. А спровоцировал его запах свежих фруктов и жареного мяса. И, несмотря на присутствие постороннего в его убежище, он тут же яростно впился зубами в пищу, запивая напитком из фляги. Что это? Вино? Это не важно, главное, что это не кровь. Кровь… Он отстранился. Первый голод утолён. Человеческий голод. Он прикрыл глаза и едва не застонал, вспоминая глаза умиравшей девушки.
– Ты кто? – прохрипел он незнакомцу, глядя на него исподлобья, чего ждать от него, он не знал.
– Не надейся, что это надолго. Скоро опять станешь мышкой.
– Мышкой? Так всё-таки мышкой… летучей. Кровожадной. Как? Почему? За что? И… – парень запнулся, – таких мышек не бывает.
– Бывает. Не у нас, но бывает. – В голосе незнакомца слышны нотки сарказма.
– Убивающей людей?
– Это не совсем твоя вина. Особи, подобные той, в которую ты обращаешься, как и все кровососущие, добавляют в тело жертвы слюну, которая не даёт свернуться крови. А у девушки от природы была плохая свёртываемость. Не столько выпивал ты, сколько она сама потом теряла. Усугубил…
– Усугубил… У-бил.
Человек швырнул в него какие-то тряпки. А он только сейчас сообразил, что абсолютно гол.
Вспыхнуло пламя костра.
– Ты так часто менялся. Почему я не могу так, как ты? И в одежде? И кто ты? Я тебя помню. Это ты…
– Всему своё время, – зло оборвал его Волк, – сиди и слушай, – добавил он чуть устало, опускаясь на корточки и глядя на играющие языки пламени костра, не мигая.
