Я спутала Босса

Стремительно подхожу к ней и яростно произношу, обхватывая бережно её лицо ладонями:

– Ярослав, Яр, Ярик на худой конец?! НО никогда не произноси это пид… нехорошее имя при мне! Поняла? – меня прям раз… убивало от того, с какой нежностью Саша произносила это убл… убийственное для моей нервной системы имя.

Нижняя губка белокурого ангелочка затряслась, и стало понятно, что вот-вот Сашка расплачется. Этого допустить я не мог. Обычно был равнодушен к женским слезам. А сейчас прям за душу брало это расстроенное личико.

– Ярослав? – проморгавшись и смахнув слезинку с щеки, она более осмысленно посмотрела на меня, – Вы Ярослав Дмитриевич? Наш генеральный? – резко соскочив со стола, насколько это было в её состоянии.

– Но как же так, я думала… Я думала, что мне передал записку А… – я рыкнул на неё, когда понял, что Саша опять хотела произнести, – Что мне от другого человека передали записку.Я придержал за локоток. А она, видимо, сообразив кто перед ней, прикрыла наконец своих девочек рукой. Хотя я уже всё успел запомнить до мелочей. Например, в виде родинки на правой груди.

Сориентировалась, молодец. С этой запиской тоже разберёмся позже – кто? зачем? когда? и при каких обстоятельствах?

Хотя она и продолжала что-то ещё говорить в своё оправдание, но я уже не слушал. Просто подошёл и заткнул Александру единственным проверенным способом.

Поцелуй, кажется, выбил её из колеи настолько, что она просто стояла, опустив руки вдоль тела. Пока я проходился руками по всем доступным мне выпуклостям. Ласкал поясницу и грудь. И спустя вечность (секунд пятнадцать на самом деле) она, наконец, начала отвечать на мои действия. Вкусная девочка.

Но проверим, соображает ли она с кем сейчас.

– Кто целует твои прелестные пухлые губки сейчас? – с нежностью, но настойчиво произношу я, пока она очень трогательно приоткрывает глазки.

– Я… Я… Ярослав. – произносит, не отводя взгляда, и облизывается. Ну, держись, ангелок.

Эта ночь – самое лучшее, что происходило со мной за последние годы.

Я клянусь! Это в тысячу, нет, в миллион раз круче снов с участием Сашки в главной роли. Какие только поверхности кабинета мы не опробовали. Все старые связи просто меркли. И у меня в голове оставался только мой белокурый ангел.

Нам повезло, что у этого имб… вре́менного хозяина кабинета был санузел с душевой кабиной. Иначе ходить Сашке с моим запахом на себе до самого дома. Блин, а это мысль.

Подожди, а мы использовали защиту?Я дебил. Ведь если она забудет ночь (после такого количества алкоголя – это вполне логичный исход) и проснётся с его запахом геля для душа на себе, то обо мне может даже не вспомнить?!

Глава 7

Настоящее время

После того неожиданного и импульсивного поступка Ярослава он нехотя освободил меня от своих ручных оков и предложил пойти пообедать. Чтобы, цитата: «наконец нормально поговорить». Как будто до этого наше общение вообще нельзя было назвать разговором. Но я согласилась, и вот мы сидим в той кафешке, в которую хотела притащить меня Машка.

К слову «кафешка» – это мягко сказано. Это целый ресторан, в помещении которого в распоряжении есть ещё и второй этаж. На котором расположены отдельные кабинеты для уединённых трапез. По-другому никак не назвать, только так.

– Выбирай, что тебе хочется? – произносит негромко с хрипотцой в голосе Ярослав. Уже же можно без отчества?

– Спасибо, я уже поела. Буду только чай. – настойчиво ограничиваю свою позицию перед ним.

Сразу давая понять, что беседа не должна занять много времени. Ведь у меня и так уже скоро закончится обеденный перерыв, а опоздания не приветствуются нигде.

– Хорошо, без проблем. Тогда с тебя ужин, ведь я-то не успел пообедать. – он делает жест официанту, который после этого удаляется, а Громов хитро улыбается мне, произнося следующее, – Или ты хочешь пригласить меня на завтрак? Я был бы не против. И так неделю потеряли из-за китайцев.

– Нет! Никакого кофе в постель. То, что у нас, возможно, был один раз, это ничего не значит. – гневно и чуть громче, чем следовало выговариваю я генеральному.

– Речь шла о постели. Заметь, ты сама о ней начала говорить. – слова о том, что наш секс ничего не значит, он пропустил. Давая понять, насколько это для него смешной и решённый факт, что даже обсуждать и сотрясать воздух ни к чему.

Как будто мы уже встречаемся тысячу лет, и я сморозила глупость, как всегда, а он, словно мудрый хозяин просто с умилением смотрит на любимую собачку, то есть на меня?!

– Стоп-стоп-стоп. Я уже вижу твои гневные мысли. Они прямо транслируются в твоих прелестных глазках. – я посмотрела на него с ещё бо́льшим возмущением, так что он тут же исправился. – В твоих серых глазах. Так нормально?

Видимо, увидев одобрение, промелькнувшее на моём лице, он продолжил:

– Так вот, об этом я и хотел с тобой поговорить.

– О… – меня перебили.

– Дай договорить, пожалуйста. – Ярослав очень нежно произнёс эти слова.

– Хорошо, я слушаю. – скрестив руки на груди, всё-таки решив послушать, что мне хотят донести.

– Спасибо, бука. Всё-всё не бей. – он рассмеялся, когда я уже гневно разъединила руки, и в следующую же секунду серьёзно продолжил. – Ты мне очень нравишься. Да, что ты глазки свои так выпучила. Мило, кстати. Но я не об этом. Ты мне понравилась ещё два года назад три месяца и двадцать восемь дней ровно.

Он опустил руку с часами, по которым сейчас сверял в своей голове время, когда мы первый раз встретились. Как всегда, я поражаюсь его способности проводить вычисления любой сложности в уме. Но я также в шоке оттого, что Я НРАВЛЮСЬ ГЕНЕРАЛЬНОМУ! Тогда я ещё больше не могу совместить ту вещь и Ярослава в одном контексте…

Пока я тихо офигевала и ужасалась, Громов продолжил:

– Это ни к чему тебя не обязывает. Тем более в компании стоит запрет на отношения между сотрудниками. Хотя честно мне плевать, но я сделаю так, как скажешь ты. – кажется, кто-то нервничал, хоть и пытался это скрыть. – Я позвал тебя сюда, чтобы сообщить, что буду добиваться твоей взаимности. Уже всё-таки не мальчик, чтобы ходить вокруг да около.

Он замер в ожидании моего ответа на его признание.

– А моё мнение тебя интересует? – это всё, что я могла сказать, всё ещё отходя от шока.

– В первую очередь. Только если ты скажешь «нет», не уверен, что так просто отступлю от тебя. – пока он произносит противоречивые слова, приносят чай, аромат которого мне не понравился.

– Спасибо за откровенность. – только я успеваю произнести фразу, как мне резко начинает плохеть.

Встаю и намереваюсь пойти в уборную, как этот неандерталец, видимо, подумав, что я ухожу насовсем, хватает меня за локоть и целует. Спасибо, что не взасос. Сам поцелуй вызывает смешанные чувства оттого, что он совсем не к месту.

Его запах немного приводит в чувство, и тошнота начинает понемногу отступать, я даже успеваю ненадолго ответить на такой немного яростный поцелуй, но этого недостаточно, так как официант закончил разливать чай и ушёл. А за ним потянулся шлейф этого ужасного запаха чая, что меня опять накрыло, и я уже окончательно вырвалась из загребущих лап Ярослава.

Пробежала до конца коридора, интуитивно найдя туалетную комнату, и сразу склонилась перед унитазом, выворачивая свой недавний обед.

Единственный во всём этом плюс – это то, что ресторан дорогой и тут хорошо следят за чистотой унитазов. Спасибо, блин.

– Так, тебя начало тошнить. – Громов аккуратно собрал мои волосы в руке, чтобы они не мешали мне, – А я было подумал, что ты обиделась на мои слова.

– Всё нормально, спасибо. – ещё один приступ извержения моего желудка. Фу. Лучше не говорить.

– Я вызвал водителя, поехали в клинику. Тебя нужно обследовать. И закажу туда ещё еды той, которую пропишет врач. – сказал диктатор какой-то, поглаживая меня по голове и протягивая платок.

Только признался, а уже команды раздаёт. Хотя я действительно планировала уже сходить к врачу. Но одна, без всяких там.

И тут зазвонил телефон, кажется, моё желание было услышано. Но я опять же не успела даже начать разговор в сторону интересующей меня деликатной темы.

Глава 8

После звонка Ярослав посадил меня в машину со своим водителем. Ещё раз поцеловал на прощание со словами:

– Я вбил тебе свой номер телефона, позвони мне, пожалуйста, как выйдешь от врача. Если что я обо всё договорился, тебя ждут.

– Эм, хорошо. А ты… – не успела я договорить, как он вновь прикоснулся в быстром поцелуе к моим губам.

Как будто до, ему было мало. Мне даже теперь стыдно перед водителем, я вся красная. Каждый его поцелуй, как микровзрыв моего мозга.

Часть меня не успевает за развитием моей личной жизни. То нравится один. Потом сплю с другим. Далее никого и лучше бы все отстали. И как вишенка на торте – поцелуи от того, который вроде бы и не нравится даже, но реакция организма, всё же говорит об обратном.

– Мне нужно отъехать по делам, прости. Результат недельных переговоров, которые, я думал, мы завершили, внезапно решил из почти законченного состояния перейти в подвешенное, – не завидую партнёрам, которые решили совершить рокировку, его кровожадное лицо не сулит им ничего хорошего. – Не волнуйся, завтра заберу тебя после работы, сходим куда-нибудь?

Я удивлена, что он спрашивает, а не приказывает. Оказывается, Ярослав Дмитриевич так умеет.

Сам он, кстати, поедет со своим замом, я, как поняла.– Хорошо, пока. – прощаюсь, и Громов закрывает дверь автомобиля. Завтра я буду во всеоружии. Со мной будет вещь.

Вроде мне не нравится Ярослав, но при этом я чувствую грусть, когда еду в его машине, с его водителем и в клинику, что выбрал он. В конечном счёте приятно, когда за тебя решают. Но становиться чьим-то красивым приложением я не собираюсь. Я хотела бы в своих отношениях партнёрства и взаимной любви. Ну и чтобы сексуальные предпочтения всё же совпадали…

Сидя на приёме у врача общего профиля, рассказав все свои симптомы, мне выписывают направление к гинекологу.

Кстати, приятное медицинское учреждение, сразу приняли и, уточнив только имя и фамилию, провели до нужного кабинета. Хороший сервис и никаких тебе бабушек в проходе. Ничего против них не имею. Очередей, опять же, тоже нет, такое ощущение, что я здесь вообще одна нахожусь в роли пациента.

Пока иду в кабинет, указанный в карте пациента со всеми данными, мою голову посещают мысли о последних месячных. Точнее, об их отсутствии. Но это просто из-за стресса, скорее всего. Столько навалилось на работе, что не только любой цикл собьётся, но и спокойный здоровый сон в придачу.

А далее состоялся такой диалог, перевернувший всю мою жизнь на до и после:

– Как вы себя чувствуете? Можете одеваться. – врач снимает перчатки и начинает заполнять мою карту.

– Нормально, что-то не так, доктор? – я встаю и одеваюсь, немного волнуясь над результатами обследования.

– Всё прекрасно, вы только не переживайте. Вам нельзя волноваться. – эти слова никогда не помогают.

Я начинаю ещё больше паниковать. И, кажется, догадываться, к чему он ведёт. Все факты, наконец, складываются в единую картину в моей голове. Это вовсе не стресс, как я думала…

– Что? Вы намекаете, что я беременна? – нет, нет, нет…

Этого просто не может быть. Хотя я даже не помню, предохранялись ли мы. Да я вообще практически не помню эту ночь?!

– Ну что вы, какие намёки? Я прямо вам говорю – срок 7–8 недель. Поздравляю! Сейчас выпишу вам витаминки… – улыбается, наверняка думает, что сообщил прекрасную новость будущей мамочке.

Я не собиралась становиться ей!

У меня трясутся руки. Как же так… Как же так получилось…

Ладно, я знаю, откуда берутся дети. Вопрос «как?» исчезает, но появляется другой.

Как сообщить будущему счастливому папочке?

После нашей первой встречи даже не представляю…

Глава 9

Два года назад

Меня выдвинули на конференцию спикером от нашего филиала. Я была взволнована как никогда. Даже при защите диплома мои нервы так не напрягались, а тревожность не отдавала лёгким гулом в ушах.

Телефон вибрацией отвлёк меня от тяжёлых истеричных дум.

О, это пишет Машка, она немного позже меня устроилась. И эта неугомонная как-то нашла свой подход ко мне. Теперь мы что-то вроде подруг.

Я не слишком общительна. Да, и именно меня назначили выступать с проектом перед всем руководством компании. Спасибо, от души прям блин.

Нажимаю наконец на сообщение.

Машка: Ты там давай голову в за… песок не засовывай.

Машка: Я узнала, что там у вас будет сидеть наш ГЕНЕРАЛЬНЫЙ?! Ты прикинь?!

Саша: О нет… Не могла после моего выступления написать!!!

Машка: Ой, а ты ещё не выступила? Упси…

Саша: Спасибо, теперь я ещё больше буду волноваться!

Машка: Ну прости-прости-прости… Я куплю тебе все ингредиенты на медовый торт!

Саша: Я подумаю. Всё напишу и прочитаю сообщения, когда уже всё расскажу этим мегабоссам.

Машка: Ок. Давай ни пуха ни пера.

– К чёрту… – тихо шепчу и убираю мобильник в сумочку.

Рядом сидящий мужчина постарался смешок скрыть за кашлем. Но это было настолько плохо сыграно, что даже я, сидящая и погружённая в прокручивание всего материала будущего выступления, заметила. Он что-то пробормотал и обратился также шёпотом ко мне:

– Девушка, да не волнуйтесь вы так. Всё равно половину «мегабоссов» не слушают, а только смотрят на картинки. – с улыбкой произнёс незнакомец с красивыми синими глазами.

– А зачем тогда, по-вашему, они вообще здесь сидят, если даже не слушают созванных ими же сотрудников? – меня возмутил этот факт до глубины души.

Ведь наша Цербер наставляла меня как молодого бойца на эту конференцию. Заставляла учить наизусть и так, чтобы она в любой момент подошла и назвала начало предложения по листочку, а я должна была закончить словами из подготовленной речи. Замучила меня жуть, порчу на понос навести, что ли на неё?

– Затем, чтобы всем показать, что они не просто так свои места в креслах занимают. Вы думаете, что за ними не следят? Так и они того же мнения. Вот только кто ошибается, тот и платит потом. И повезёт, если только этим самым местом в кресле. – выдал тираду мне всё ещё не представившийся мужчина, зато отвлёк от нехороших мыслей.

– А вы, собственно кто? Разве вы сейчас слушаете спикера? Не думаю, а значит, вы такой же, как те…

– Перегибаешь, – перебил и перешёл на ты, этот хам. – Я не представился. Громов Ярослав Дмитриевич, приятно познакомится.

– Миронова Александра Валерьевна, взаимно. Будущий спикер на этом мероприятии. – жму протянутую ладонь и быстро отдёргиваю из-за тока, пробежавшего между нашими пальцами. – Но вы так и не ответили, какую должность занимаете в этой компании.

– Пусть это останется тайной, но взамен я пообещаю слушать тебя. Пойдёт? – какой-то скрытный этот Ярослав Дмитриевич, и как назло я не могу вспомнить никого с таким именем из руководства. Хотя интуиция вопит, что он не простой менеджер.

– Пойдёт… – как только я отвечаю, загорается последний слайд выступающего, а это значит, что мне пора идти готовиться.

Поворачиваюсь, чтобы попрощаться с собеседником, и понимаю, что не с кем прощаться. Он ушёл.

Очень вежливый какой, вы посмотрите. Ладно хоть какая-то польза от него была, да. Я на время не думала о своём предстоящем выступлении.

Ну что ж, с богом…

Глава 10

Два года назад

Я стояла за спиной Ярослава Дмитриевича и удивлялась наглости этой журналистки. Она чуть ли не висела на нём. Как невоспитанно и вульгарно её поведение смотрится со стороны. Прям противно смотреть.

Из-за этой неприятной атмосферы я решила не оставаться на фуршет. Хотя и догадалась, для чего его делают – один разговор случайно услышала. В диалоге между руководителями раскрылась истина: кем на самом деле я прихожусь в коллективе – изгоем. Конечно, это, по мнению Цербера. Ведь она меня выдвигала так яро перед Андреем Михайловичем на собрании.

Ладно, пора уходить, тем более со всеми, с кем хотела я уже успела перекинуться парой фраз. А учитывая мою небольшую замкнутость, считай большая удача, что вообще осталась на эту часть мероприятия, а не сразу ушла после своего спича. Всё назло карге старой, пусть ей потом донесут, что я нормальная и умею находить общий язык с людьми.

– Что-то я отвлеклась… – пробормотала я, вешая сумку на плечо.

Есть и плюсы от этой девушки-журналистки. Она дала мне понять, что Громов не просто «мегабосс». Он кто-то покруче. Из всех руководителей, интервью хотели взять только у Ярослава. Целенаправленно выделяя из толпы.

Расскажу Машке, она офигеет.

Правда, ответ на вопрос о семье мне не понравился.

Для меня это тоже острая тема. Я потеряла отца, когда была маленькой.

Мы поехали на машине в парк аттракционов с мамой и папой. Жила наша семья вполне неплохо, но позволить себе поход всем вместе куда-то могли нечасто. По пути обратно уже было пасмурно и из-за этого темно. Внезапно пошёл проливной дождь. На этом неприятности в тот день не закончились.

Из-за ливня дорогу в месте крутого поворота размыло, видимость почти нулевая, а навстречу нам мчался грузовик.

Думаю, и без слов понятно, что произошло дальше.

Чудом маму не задело серьёзно, только ушибы и перелом руки, из которой она не выпускала папину.

Момент, когда он понял, что не справится с катастрофой, родители встретили, как всегда, вместе держась за руки до последнего.

Его похороны прошли также под дождём.

Я помню очень чётко только сказанную его голосом фразу:

«Я люблю вас, мои девочки, очень сильно люблю…»

И вот теперь я шла с конференции и плакала от воспоминаний и от облегчения одновременно. Я очень любила и буду любить своих родителей всегда.

Мама тогда впала в глубокую депрессию, мы с тётей Любой её вместе возвращали к нормальной жизни. Спасибо Любаше, как моя родительница любит называть свою двоюродную сестру.

Без тёти я не знаю, как бы справлялась в свои восемь лет. Это она привила мне чувство стиля. Была моим стилистом на протяжении всего пути взросления. Они вместе с мамой поднимали меня, как могли воспитывали, ругали, баловали… Эх, люблю их очень, нужно будет позвонить, обязательно.

Так, кстати мама до сих пор и живёт одна, надеюсь, может, хотя бы уже на пенсии кого-нибудь найдёт.

А тётя Любаша вышла замуж за итальянца Алессандро.

Она его Шурой зовёт, и мы все шутим, что одной Сашки ей мало. Я не в обиде.

Нас с мамой постоянно зовут к ним пожариться на солнышке. То работа, то учёба мешали нам вырваться. А сейчас так вообще мы поменялись с родительницей местами, неожиданно. Мама пошла учиться на флориста, а я теперь работаю.

Вот так вот в жизни бывает.

А любимая тётушка слов на нас цензурных всё найти не может из-за этого. Ну, не мы такие, жизнь такая.

Хоть самой ей лететь к нам со всем своим семейством, включая коз, овечек и так по мелочи ещё фермерской. До коров дело пока не дошло. Пока.

Да и понятно, что с таким набором родственницу на самолёт не пустят, вот в какой-нибудь ресторан в качестве поставщика…

Меня убьют за такие мысли, быстро и без сожаления…

Надо сменить тему и всё-таки поесть, а то с утра только чай с молоком влез, больше ничего. А уже три часа дня на минуточку.

Пока искала, где бы перекусить, задумалась на секунду, а сколько же я хотела бы детей и помотала головой. Какие дети в двадцать три?!

Только-только жизнь налаживается, карьера та же. Нет, не раньше двадцати восьми над этим подумаю. Да и с кем, на горизонте моей личной жизни полный штиль. Хоть бы один штормик захудалый, желательно в виде Андрюши.

Мне только мой босс нравится, а он вроде помолвлен. Жаль. Но надежда умирает последней. Может, он в последний момент одумается и всё-таки заметит меня не как сотрудника, а как женщину. Бред, конечно. Но помечтать-то можно?

«Нельзя, женатый табу. Почти женатый тоже»

Настолько ушла в свои мысли и тайные желания, как не заметила впереди…

Глава 11

Два года назад

Я стояла за спиной Ярослава Дмитриевича и удивлялась наглости этой журналистки. Она чуть ли не висела на нём. Как невоспитанно и вульгарно её поведение смотрится со стороны. Прям противно смотреть.

Из-за этой неприятной атмосферы я решила не оставаться на фуршет. Хотя и догадалась, для чего его делают – один разговор случайно услышала. В диалоге между руководителями раскрылась истина: кем на самом деле я прихожусь в коллективе – изгоем. Конечно, это, по мнению Цербера. Ведь она меня выдвигала так яро перед Андреем Михайловичем на собрании.

Ладно, пора уходить, тем более со всеми, с кем хотела я уже успела перекинуться парой фраз. А учитывая мою небольшую замкнутость, считай большая удача, что вообще осталась на эту часть мероприятия, а не сразу ушла после своего спича. Всё назло карге старой, пусть ей потом донесут, что я нормальная и умею находить общий язык с людьми.

– Что-то я отвлеклась… – пробормотала я, вешая сумку на плечо.

Есть и плюсы от этой девушки-журналистки. Она дала мне понять, что Громов не просто «мегабосс». Он кто-то покруче. Из всех руководителей, интервью хотели взять только у Ярослава. Целенаправленно выделяя из толпы.

Расскажу Машке, она офигеет.

Правда, ответ на вопрос о семье мне не понравился.

Для меня это тоже острая тема. Я потеряла отца, когда была маленькой.

Мы поехали на машине в парк аттракционов с мамой и папой. Жила наша семья вполне неплохо, но позволить себе поход всем вместе куда-то могли нечасто. По пути обратно уже было пасмурно и из-за этого темно. Внезапно пошёл проливной дождь. На этом неприятности в тот день не закончились.

Из-за ливня дорогу в месте крутого поворота размыло, видимость почти нулевая, а навстречу нам мчался грузовик.

Думаю, и без слов понятно, что произошло дальше.

Чудом маму не задело серьёзно, только ушибы и перелом руки, из которой она не выпускала папину.

Момент, когда он понял, что не справится с катастрофой, родители встретили, как всегда, вместе держась за руки до последнего.

Его похороны прошли также под дождём.

Я помню очень чётко только сказанную его голосом фразу:

«Я люблю вас, мои девочки, очень сильно люблю…»

И вот теперь я шла с конференции и плакала от воспоминаний и от облегчения одновременно. Я очень любила и буду любить своих родителей всегда.

Мама тогда впала в глубокую депрессию, мы с тётей Любой её вместе возвращали к нормальной жизни. Спасибо Любаше, как моя родительница любит называть свою двоюродную сестру.

Без тёти я не знаю, как бы справлялась в свои восемь лет. Это она привила мне чувство стиля. Была моим стилистом на протяжении всего пути взросления. Они вместе с мамой поднимали меня, как могли воспитывали, ругали, баловали… Эх, люблю их очень, нужно будет позвонить, обязательно.

Так, кстати мама до сих пор и живёт одна, надеюсь, может, хотя бы уже на пенсии кого-нибудь найдёт.

А тётя Любаша вышла замуж за итальянца Алессандро.

Она его Шурой зовёт, и мы все шутим, что одной Сашки ей мало. Я не в обиде.

Нас с мамой постоянно зовут к ним пожариться на солнышке. То работа, то учёба мешали нам вырваться. А сейчас так вообще мы поменялись с родительницей местами, неожиданно. Мама пошла учиться на флориста, а я теперь работаю.

Вот так вот в жизни бывает.

А любимая тётушка слов на нас цензурных всё найти не может из-за этого. Ну, не мы такие, жизнь такая.

Хоть самой ей лететь к нам со всем своим семейством, включая коз, овечек и так по мелочи ещё фермерской. До коров дело пока не дошло. Пока.

Да и понятно, что с таким набором родственницу на самолёт не пустят, вот в какой-нибудь ресторан в качестве поставщика…

Меня убьют за такие мысли, быстро и без сожаления…

Надо сменить тему и всё-таки поесть, а то с утра только чай с молоком влез, больше ничего. А уже три часа дня на минуточку.

Пока искала, где бы перекусить, задумалась на секунду, а сколько же я хотела бы детей и помотала головой. Какие дети в двадцать три?!

Только-только жизнь налаживается, карьера та же. Нет, не раньше двадцати восьми над этим подумаю. Да и с кем, на горизонте моей личной жизни полный штиль. Хоть бы один штормик захудалый, желательно в виде Андрюши.

Мне только мой босс нравится, а он вроде помолвлен. Жаль. Но надежда умирает последней. Может, он в последний момент одумается и всё-таки заметит меня не как сотрудника, а как женщину. Бред, конечно. Но помечтать-то можно?

«Нельзя, женатый табу. Почти женатый тоже»

Настолько ушла в свои мысли и тайные желания, как не заметила впереди…

Глава 12

Настоящее время

Как сейчас помню день конференции.