Виновен

– Спасибо тебе, что довез. Едой займусь я, так что отдыхай, – сказал Фукасэ.

Асами со смехом согласился и, снова поглядев на небо, заметил, что барбекю, наверное, не получится. Было только четыре часа, но небо потемнело так, что казалось уже сумеречным.

На кухонном столе обнаружилась газовая плитка. Оставалось только восхищаться, насколько все здесь предусмотрено.

– Сегодня, говорят, тайфун может достичь региона Канто, – сказал Танихара из соседней с кухней комнаты с камином, включив телевизор. Шел прогноз погоды. На карте восточная часть Японии была сплошь покрыта тучами.

– Мы-то прорвались по ясной погоде… Выходит, всё к лучшему, – заметил Фукасэ, и остальные трое кивнули.

Потом он раскается в своих словах. У везучего Танихары все, что он скажет, сбывается, а у невезучего Фукасэ все выходит наоборот. По телевизору теперь показывали сильный ветер с дождем в одном из рыбных портов префектуры Сидзуока. К этому звуку присоединился стук дождя за окном. Танихара выключил телевизор, сказав, что и здесь у них все по-настоящему.

Фукасэ собирался предложить сварить кофе, но Танихара опередил его:

– Лучше не выходить на улицу. Хоть еще и рано, давайте приготовим ужин и будем пить до упаду.

Они отправились на кухню. Танихара сказал Асами и Хиросаве, что водители пусть отдыхают, но Хиросава возразил, что его вождение не в счет, и присоединился к «поварам».

– Ух ты, мясо – класс! – сказал Танихара, открывая сумку-холодильник Мураи. Даже Фукасэ, который обычно не сталкивался с дорогими сортами мяса, мог с первого взгляда понять, сколько стоит эта говядина с мраморным узором, порезанная специально для барбекю и упакованная на большом черном пластмассовом поддоне.

– Теперь я буду обращаться к Мураи «о мой благодетель», – сказал Танихара, поклонившись мясу, и Хиросава и Фукасэ тоже начали кричать «и я, и я» и, смеясь, сложили руки в ритуальном жесте.

– Ага, так у вас тут весело, – заявил пришедший на кухню Асами.

В итоге они начали приготовления вчетвером.

Танихара и Асами открыли по банке пива и, слегка чокнувшись, начали работу. Фукасэ понял, что они не купили ничего безалкогольного, но это его не беспокоило, потому что вода здесь и из-под крана наверняка тоже вкусная.

Он чистил лук, рядом с ним Хиросава привычными движениями резал перец. Танихара и Асами не могли определиться, разобрать капусту руками или порезать ножом, но потом сошлись на том, чтобы использовать одну ее часть для тушения, другую – для салата. Фукасэ заметил, что все работали, напевая мелодии, которые слушали в длинной поездке в машине. Когда вовсе не Танихара, а Асами с серьезным лицом предположил, что их преподаватель Ямамото носит парик, все захохотали. Смеялся и Хиросава.

Эта ненастная ночь должна была пройти весело.

* * *

Во время приготовления ужина Танихара и Асами пили в своем темпе; Танихара открыл три банки, Асами – две. Поставив на обеденный стол жареное мясо с овощами, они собирались рассаживаться в том же порядке, что и на семинаре; тут Танихара достал из холодильника четыре банки пива и поставил перед каждым. Фукасэ пробормотал «спасибо» и, с обидой думая, как было бы здорово протянуть руку к банке с охлажденным напитком, смотрел на пиво перед собой. Не замечая его состояния, Танихара и Асами потянули за кольца.

– Ну, за нас! – сказал Танихара и наконец заметил, что у Фукасэ, а также у Хиросавы нет в руках банок.

– Извините, я не могу пить, – сказал первым Хиросава, сложив руки в виноватом жесте, и Фукасэ тут же повторил его движение. До сих пор он считал, что Хиросава во время их совместных трапез не пил спиртное просто из вежливости. Оказывается, и ему нельзя… Фукасэ не помнил, чтобы они вообще говорили о том, кто пьет, а кто нет. Но раз все разделились на пьющих и непьющих, он не будет чувствовать себя таким неполноценным.

– Как не можешь, почему? Это не компания, а черт знает что, – не скрывая недовольства, сказал Танихара и с силой опустил свою банку на деревянный стол. «Бам!» – от резкого звука Фукасэ весь сжался.

– Зачем так грубо? – попытался сгладить ситуацию Асами, но Танихара отмахнулся и от него:

– Отстань.

Фукасэ пробормотал извинение, но Танихара будто и не слышал его. Его недовольство обратилось на Хиросаву.

– Ты и в обед пошел один карри есть, и теперь не пьешь со всеми… Делаешь все как тебе вздумается. Это я могу понять, но, смотрю, думаешь ты только о себе.

– Я не могу из-за здоровья… – смущенно пробормотал Хиросава, уставившись в одну точку на столе.

– Что ты сказал?! – заорал Танихара, но тут вмешался Асами и унял его. Тогда Танихара повернулся к Фукасэ:

– Фукасэ, ты вообще не пьешь, да? А ты хоть пробовал когда-нибудь?

– Пробовал…

Ему не хотелось создавать впечатление, что он вообще не имел никакого отношения к вечеринкам и выпивке; но, если б это было действительно так, как было бы хорошо!.. Фукасэ стал вспоминать прошлое. Он никогда не думал, что ему нельзя пить. Отец не был пьяницей, но считал само собой разумеющимся каждый день за ужином выпивать кружечку пива или чашечку-другую сакэ. Были у него и излюбленные марки алкоголя. Однако отец никогда не заставлял его самого напиваться с ним, как это случалось, по рассказам, у некоторых однокурсников Фукасэ.

…Впервые он попробовал пиво в двадцать лет, приехав домой на Новый год. Тогда дядя и тетя поздравляли его с совершеннолетием, и во время совместного ужина дядя со словами «хватит церемониться» налил ему пива. Мама, подававшая еду, попробовала тихо вмешаться, но Фукасэ, решив, что с ним опять обращаются как с ребенком, бодро поднес стакан к губам и проглотил напиток. Горько, невкусно, но не противно. Это было такое же ощущение, как при первой дегустации черного кофе.

Теперь главное не торопиться, распробовать вкус, думал тогда Фукасэ. Вдруг он почувствовал зуд в области живота. Попробовал почесаться, засунув руку под кофту, но зуд понемногу распространялся все дальше. Что такое? Фукасэ поставил стакан и задрал кофту кверху. «Ай!» – вскрикнула тетя. По всему животу у него пошли пятна, словно пальцами как попало размазали красную и белую краску. Пятна показались на спине и шее; в конце концов красный цвет победил белый, все тело стало багровым и страшный зуд, как будто через Фукасэ пропускали электрический ток, охватил все его члены. Ему оставалось только биться в агонии.

Родители с беспокойством собрались вокруг него; но они явно не были удивлены, не проявляли признаки паники и не собирались вызывать «скорую». Наверное, когда он был маленьким, отец давал ему лизнуть алкоголь. Или он сам выпил что-то, перепутав с водой или чаем… Видимо, тогда были такие же симптомы, поэтому родители и знакомы с ними. Поэтому-то они и не предлагали ему алкоголь даже по достижении двадцатилетнего возраста.

Если это так, могли бы и предупредить. Когда кожа чешется снаружи, можно, хотя и расчесав до крови, немного заглушить зуд, но когда чувствуешь, словно под кожей на глубине пяти-десяти сантиметров у тебя ползают сотни гусениц, можно лишь извиваться и корчиться. Только когда ему дали попить воды, и она вышла обратно со рвотой, он смог хоть немного прийти в себя…

Вот о таких обстоятельствах вкратце рассказал Фукасэ.

– Не могу такое представить, но, по-любому, это ужасно, – сказал, содрогаясь, Танихара, который терпеть не мог гусениц, и потер ладони.

– Надо было нам купить что-то безалкогольное, хотя бы колу, – сказал виновато Асами, оглядываясь на большой холодильник. Казалось, что он, как будущий учитель, раскаивается – мол, не предусмотрел, что все люди по-разному устроены.

– Ну, ничего не поделаешь. Конечно, вам будет невкусно, но давайте вы вдвоем выпьете воды. Забудем, что было, и снова поднимем бокалы! – сказал Танихара: видимо, и он оставил попытки заставить друзей выпить. Но в этот момент…

– Я выпью. – Хиросава взял банку и потянул за кольцо. Фукасэ почувствовал, что щелчок от открывающегося пива словно смягчил атмосферу в компании.

– Не надо через силу, – с беспокойством сказал Асами и обратился за поддержкой к Танихаре.

«Не надо, остановись…» – Фукасэ не сказал этого вслух, но пытался взглядом призвать Хиросаву не пить.

– Да нет, ничего. Я послушал рассказ Фукасэ; у меня нет такой серьезной причины отказываться. Я просто, когда пью, сразу засыпаю, поэтому убираться, возможно, вам придется без меня, – сказал Хиросава и поднес банку к губам. – Теперь я тоже в компании. Хотя ты, Асами, умеешь пить как никто… А убраться можно и завтра, вместе. Ну, давайте!

Танихара тоже поднял банку, за ним – Асами. И Фукасэ за компанию поднял свою.

– Ну, за семинар профессора Ямамото и за нашу первую половину путешествия на плоскогорье Мадараока!

Они чокнулись банками. Звук, разумеется, вышел глухим, но в памяти Фукасэ в тот момент в прозрачном воздухе прозвенели колокольчиком тонкие, изящные бокалы для шампанского. Как в подростковом сериале…

Дух напряженности, витавший между ними до тоста, рассеялся с первым кусочком жареного мяса. Вне всякого сомнения, даже если б Фукасэ не рассказал о причине своего трезвенничества или Хиросава не стал бы насиловать себя и выпивать, даже если б все обернулось гораздо хуже, благодаря мясу тут же исправилось бы.

Фукасэ каждый день испытывал, как умиротворяет душу хороший кофе, а теперь, поглощая горячую еду, он сполна почувствовал, как хорошее мясо заставляет сердце подпрыгивать от радости, а лицо – искренне улыбаться. Мясо, испещренное жировыми вкраплениями, было так нежно, так таяло на языке и приятно проскальзывало в горло, что хотелось еще и еще класть его в рот.

– Это самое вкусное мясо в моей жизни, – преувеличенно театрально сказал Танихара. Фукасэ и остальные, уплетая угощение, выразительно кивнули в знак согласия.

– Перед Мураи неудобно, – сказал Хиросава, проглотив свою порцию.

– Да, жалко, что его сейчас нет с нами. Но за мясо можно не беспокоиться: он, наверное, дома каждый день такое ест, – заметил Танихара, отправляя в рот еще кусок.

– Ой ли? Просто он так старался специально для нас, потому как вместе ехать собирались…

Асами оглядел поддон из-под мяса. Такие не продаются в соседних супермаркетах. Фукасэ начал беспокоиться: а вдруг потом с них запросят поровну за это мясо? Ведь только потому, что это дом его дяди, Мураи не обязан оплачивать им еще и еду.

– Не берите в голову… А, так я, что ли, один был у него дома? У них там ужин подается порционно каждому, приносится и уносится блюдо за блюдом… я был в шоке, – сказал Танихара.

– Так это они специально для тебя сделали, потому что ты пришел в гости!

– Ну да, прямо вот так специально для меня, по порциям и по порядку, как в ресторане? Если б вы пришли ко мне, моя мама, как ни старалась, выложила бы мясо, котлеты, жареную курицу на тарелки и поставила бы все на стол – мол, угощайтесь.

– И моя так же. Только еще карри добавила бы, – сказал Хиросава. Вроде он больше не притрагивался к банке с пивом, но, похоже, немного захмелел: говорил более оживленно, чем обычно. «Ну конечно, карри», – усмехнулся Танихара и пошел за новой банкой пива.

– У нас были домашние роллы. Чтобы подать мясное блюдо, мама придумала делать котлеты удлиненной формы и заворачивала их в рис, и это так всем понравилось, что постепенно она стала делать роллы только с котлетами, – сказал Асами, прищурив глаза в воспоминании, и взял еще банку у Танихары.

– Домашние котлетные роллы – звучит аппетитно!.. Фукасэ, а у вас что подавали? – спросил Хиросава.

На праздники О-бон и Новый год в семье Фукасэ, конечно, подавали угощение, но, исходя из содержания разговора, сейчас нужно было отвечать, чем угощали друзей, приходивших в гости. Поэтому он не знал, что сказать. Приходили ли к нему вообще когда-либо друзья? Он не помнит, чтобы родители накрывали стол для приема его друзей. И его самого никуда не приглашали… Когда вообще это происходит? На день рождения? На Рождество?

– У нас сукияки[6]. Или жареное мясо, хотя оно, конечно, было не такое, как это… И еще сасими, привозят из рыбной лавки поблизости.

Ну, вот, пришлось выложить меню их встреч в кругу семьи.

– Здорово, свежее сасими… Надо бы нам до выпуска устроить визит друг к другу в родительский дом! – сказал Танихара.

Никто не возразил. Но до окончательного решения, конечно, далеко. Он, Фукасэ, еще никуда не устроился, так что домой не поедет. Тем более с друзьями, которых взяли в крупные фирмы. Наверное, Хиросава разделяет его чувства… Фукасэ взглянул на товарища; тот, осушая банку, резко опрокинул оставшееся пиво себе в рот.

После этого они некоторое время, поглядывая на погоду за окном, разговаривали о том да о сем. Танихара с легким сожалением заметил, что параглайдинг и воздушный шар им не светят. На это Асами ответил, что дождь понемногу ослабевает и, возможно, стихнет к утру. Но никто даже не подумал проверить прогноз по телевизору или в мобильном телефоне. Все были сосредоточены на еде. Мясо было куда как хорошо, да и овощи с рынка ему не уступали. Уже, казалось, больше не влезет – но съешь сладкого лука или ароматного перца, и опять хочется мяса.

– Вот что вкусно, так это соус… – Танихара взял кусок свежей капусты, обмакнул в соус и захрустел.

– И правда; давай с собой купим. – Асами взял баночку и стал рассматривать ее. – Но тут ничего не написано, состава нет…

– Так это же лучше всего! Сразу понятно – домашний соус по секретному семейному рецепту… Да с ним хоть бочку риса умять можно.

– Ты что выражаешься, как бедняк? Разве не мечтал стать богатым?

– Как же, обязательно… Я буду жить в доме с бассейном и прислугой, а на выходные закатывать вечеринки. А на день рождения приглашу артистов, будут выступать для меня…

Это было похоже на детскую мечту младшеклассника, но Фукасэ подумал, что для Танихары, который устроился в крупную торговую фирму, эта мечта очень скоро может стать реальностью. Он слышал – кажется, по телевизору, – как рассказывали о жизни командированных за границу сотрудников компаний, и это было похоже на то, о чем рассказывал Танихара.

– Ты ведь говорил, что жил за границей три года, когда учился в младших классах? – спросил Хиросава.

– Да, по работе отца жили в Америке.

Его отец работал в компании средней руки, производящей электронику, и Танихара три года, со второго по пятый класс, жил вместе с семьей в США в связи с заграничной командировкой отца.

– Отцу сказали, что если он поедет один, то контракт на пять лет, если с семьей – на три; и он решил ехать с нами.

Узнав, что они едут в Айдахо, Танихара сразу представил себе картофельные чипсы и большой город – но оказался в деревне, где никто не удивлялся тому, что соседний дом находится на расстоянии нескольких километров. Там не было школы для японцев, поэтому Танихару, не знающего толком даже алфавит, отправили в местную школу. Еще одна японская семья, чей ребенок посещал эту школу, как раз и вела тот образ жизни, о котором мечтал Танихара.

– Получаю я, значит, приглашение в золотой рамке, – мол, приходи на вечеринку. Ну, я подумал, наверное, день рождения; прихожу с подарком, а он: «Это не так». Я спрашиваю, что же за повод тогда, а он мне говорит: мол, разве для вечеринки нужен повод? Вот так.

Видимо подражая тому мальчику, Танихара принял циничный вид и выпятил губу.

– Наверное, такие будут и в твоей фирме «Кудзё». Если они будут тобой руководить, что будешь делать? – поддразнил Танихару Асами.

«Как может бывший одноклассник, то есть ровесник, руководить?» – думал Фукасэ. Тогда он впервые узнал, что Танихара оставался на второй год.

– Ну, по-любому все это интересно… В следующий раз я позову всех на вечеринку. Кстати, с Асами все ясно, он у нас учитель, а вы кем хотите стать в будущем? – Танихара по очереди посмотрел на Фукасэ и Хиросаву.

Фукасэ решил, что он спрашивает об их детской мечте, не смеясь над их нетрудоустроенностью. Похоже, Хиросава так же понял слова Танихары.

– Я хотел стать бейсболистом…

– Да ладно! Ты разве в старшей школе не в волейбольной секции был? – спросил Фукасэ, как бы хвастаясь перед всеми своим знанием этого факта.

– А, так я не говорил?.. До средней школы я занимался в бейсбольной секции. Хотел и в старших классах продолжать, но там была такая слабенькая команда, даже людей не хватало, и пока я сомневался, меня позвали в волейбол; ну я и пошел.

Фукасэ кивнул. Понятно. На мгновение у него появилось такое чувство, что в его голове на каждого заведена папка и он собирает туда информацию.

– Я тоже до травмы хотел стать бейсболистом, жениться на телеведущей… Фукасэ, а ты о чем мечтал?

– Мечтал?..

Он не смог ответить сразу – и не потому, что вопрос Танихары вышел внезапным. У него была цель уехать из деревни. Для этого он готовился к экзаменам. Теперь у него появилась решимость не возвращаться в деревню. Поэтому он хотел устроиться в крупное предприятие с главным офисом в Токио. Но разве это можно назвать мечтой?

У него и хобби есть. Например, он любит читать. Но никогда не думал стать писателем или, скажем, работать в издательстве или в книжном магазине. Почему у него никогда не возникало идеи превратить любимое дело в работу? Наверное, потому, что он хотел оставить себе место для бегства.

– А ты никогда не думал делать что-то, связанное с кофе? – спросил Хиросава.

– Точно! Ты бы столько заработал со своим кофе… И в цифрах ты силен; мог бы открыть свое кафе, – сказал Асами.

– Здо́рово! Если оно будет где-то рядом, я каждый день стану туда ходить! А даже если далеко, оно станет местом, где мы сможем собираться и после выпуска! – разделил общую мысль Танихара.

Фукасэ представил себе маленькое кафе. Одна небольшая стойка приглушенного цвета. За ней сидят вот эти ребята. А, нет, еще один…

Словно в ответ на мысли Фукасэ, зазвонил телефон. Это был мобильник Танихары.

– Это Мураи, – сказал тот, поглядев на экран. Тут все впервые за долгое время обратили внимание на погоду на улице – в ушах застучал дождь.

Они не слышали, что говорил Мураи, но по репликам Танихары вроде «да ты что, ты уже добрался туда?» они поняли, что Мураи едет к ним. Фукасэ, Асами и Хиросава одновременно перевели взгляды на пустой поддон из-под мяса, потом посмотрели друг на друга и потерянно пожали плечами. Вот те на…

– Нет, мы не сможем тебя встретить. И Асами, и Хиросава уже выпили. А ты раньше не мог сказать? Что? Сюрприз? – Танихара оторвался от телефона и быстро объяснил ситуацию. Оказывается, Мураи прибыл на станцию Ниси Мадараока. – На такси садись. Нет такси? Так вызови! Оплатим все вместе.

Танихара настаивал на своем, но и Мураи, похоже, не уступал.

– Говорит, там на станции никого, все магазины закрыты, вокруг темнота, и даже в комнате ожидания крыша протекает, – сказал Танихара, глядя на Асами. Наверное, вспомнив горную дорогу, он подумал, что если кому и вести машину, так это Асами. Но тот всем своим видом продемонстрировал, что лучше его избавить от этого, и с гримасой недовольства предложил другой план.

– Если отъехать на одну станцию назад, оттуда можно вызвать такси, и есть куда зайти.

Танихара передал эти слова.

– Что? Час ждать? Да, долго, – сказал он, поглядывая на Асами, но тот нарочно отвел взгляд. – Наверное, придется потерпеть немного, но ты все же вызови такси. Пока мы до тебя доедем, пройдет не меньше времени, – заключил Танихара примирительно.

Но у Мураи, похоже, лопнуло терпение. «Вы на чьей машине в чей дом приехали и чье дорогое мясо едите?» – возмущался он. Танихара посмотрел на пустой поддон и вздохнул.

– Хорошо, я отправлю Асами или Хиросаву… Хорошо, скажу, – сказал он и положил трубку. Как бы спрашивая: «Ну, кто поедет?», молча посмотрел на своих приятелей.

– Говорю вам, я – пас, – сказал Асами. Перед ним стояли четыре пустые банки пива, а в стакан было налито вино, купленное на станции.

– Но в такую погоду по этой дороге Хиросаве будет тяжело… Ты же, можно сказать, и не пил. По тебе вообще не видно.

– Если проверят детектором, сразу аут.

– Да не будет никто проверять в этой деревне. И погода тебе в этом случае будет на руку.

– Стопроцентной гарантии нет. Кстати, именно в такую погоду полиция может стоять на дорогах – из-за опасности оползня… Я никуда не поеду.

– Ты чересчур заморачиваешься. И потом, тебя же просит Мураи, который тут нам все на тарелочке подал…

– Я не буду из-за этого ставить на карту свое будущее.

От такого напора Танихара замолчал. Даже Фукасэ знал о стремлении Асами стать учителем, а Танихара и подавно должен знать. Да и, кажется, смутно припоминал Фукасэ, когда они были в младших классах, в общественно-политической рубрике газеты выходила статья об учителе, который лишился лицензии из-за нахождения за рулем в нетрезвом виде.

– Тогда позвони ему сам и скажи, что встретить не сможешь.

– Ну…

– Скажи, что никак не можешь ехать в нетрезвом виде в разгар вступительных испытаний. Мураи должен понять.

«Да, так и надо сделать», – думал Фукасэ.

Но Асами почему-то не мог. Он поднял глаза и…

– Хиросава, а ты не можешь? – виновато обратился он к товарищу.

– Ты чего?! – Фукасэ сам удивился звуку своего голоса. И Асами, и Хиросава, у которых есть права, пили. Асами сам объяснил, насколько рискованно садиться за руль в такой ситуации. Так что же – он просит ехать Хиросаву, который находится в таких же условиях? Это значит, он проводит между собой и им четкую грань… Что он такое несет? Значит, некоторые могут обрести свои мечты, а другие – нет? Значит, раз Хиросава не решил, что ему делать в жизни, раз еще не устроился в компанию, пускай его хватает полиция пьяного за рулем, невелика потеря – так считает Асами? Вот как он смотрит на Хиросаву – сверху вниз… Если б у Фукасэ было водительское удостоверение и он тоже выпил бы, Асами наверняка попросил бы и его наравне с Хиросавой.

«Не надо делать из нас дураков», – хотел сказать Фукасэ, но не смог этого выговорить. У него нет водительских прав, поэтому он не в том положении, чтобы высказывать свое мнение. Но есть же еще путь решения. Можно немножко обмануть Мураи, позвонить отсюда в компанию такси и попросить их приехать на станцию Ниси Мадараока. Он подумал, что это хороший план, и хотел предложить его, но…

– Я поеду, – сказал Хиросава, до этого все время молчавший, и поднялся. Он сказал это так же легко, как во время еды сказал о сладком перце, которого всем хотелось еще: «Пойду порежу».

«Ты что?» – хотел сказал Фукасэ. Но Танихара опередил его:

– Вот спасибо, выручил! Поезжай потихоньку, и все будет нормально. К тому же Мураи сказал, что потом поведет он. Так что там только спуск…

Да уж, машина – не велосипед. Хоть это хорошо…

– Я сообщу на всякий случай, что едет Хиросава… – Танихара, не договорив, начал писать сообщение.

– Где ключ? – спросил Хиросава. Асами ответил, что у него, в кармане сумки, и встал. Он, видимо, отнес свою сумку в комнату на втором этаже, когда его отправили туда отдыхать.

– Я еще умыться хотел… Где тут ванная?

– Пойдем покажу. – Танихара встал и проводил Хиросаву из комнаты.

Фукасэ было неуютно одному. Без особой цели осматривая комнату, он остановил взгляд на термокружке, стоявшей на краю раковины. Это, наверное, Асами принес – достал из отсека возле водительского сиденья…

Фукасэ направился на кухню, налил воду в кастрюлю, поставил на плиту и, пока вода закипала, пошел в гостиную за сумкой, где лежал его кофейный набор. Достал его и установил. Вода на одну чашку вскипит быстро. Вернулся за полотенцем Танихара. Фукасэ, думая, что время еще есть, аккуратно пропускал воду через фильтр.

– Вот ключ, – послышался голос Асами из прихожей, и Фукасэ, поняв, что Хиросава пошел прямо из ванной к выходу, помчался к нему.

– Хиросава! – закричал он ему в спину – тот уже сидел у порога и завязывал шнурки кроссовок. Может, его освежило умывание? На лице оглянувшегося Хиросавы не было и следа напряжения. – Вот. – Протянул термокружку.

– Ты сделал кофе?

– Извини; это все, что я могу.

Хиросава взял своими большими руками кружку, приоткрыл крышку, зажмурив глаза, вдохнул аромат и снова закрыл.

– Бонус для водителя… Спасибо, с радостью возьму. – С этими словами он открыл толстую деревянную дверь.

– Береги себя, – сказал Фукасэ. За ним послышался голос Асами: «Спасибо!» – и бодрый возглас Танихары: «Не засыпай!» Звук дождя, в помещении почти незаметный, вместе с холодом проник в дом через открытую дверь – и зазвучал с новой силой, словно показывая, что ливень еще очень даже идет.

– Ну, до скорого, – Хиросава с улыбкой поднял руку на прощание и, чтобы дождь не залил комнату, быстро вышел на улицу и закрыл дверь. Затем послышался звук мотора и, растворившись в шуме дождя, быстро затих.

Фукасэ, Асами и Танихара остались в прихожей, с несколько расстроенным видом встречаясь взглядом друг с другом и отводя глаза. Но, ожидая возвращения Хиросавы и Мураи, решили не бездельничать.